Глава 1. Адепты того, чего Нет
Глава 2. Каиниты и глобальный капитализм
Глава 3. Древнейшая цифрократия и её современное продолжение
Глава 4. Строители Новой Атлантиды
Глава 5. Античное многобожие и античный капитализм
Глава 6. Догматическая революция филиокве
Глава 7. Недопромышленный капитализм, индустриализация и финансиализация
Глава 8. Плутократический перехват социализма
Глава 9. Несостоявшаяся Глобалия
Глава 10. Мировая революция 1968-1973 годов и неолиберальный поворот
Глава 11. Мутация общества потребления: от материального к виртуальному
Глава 12. Триумфальное шествие цифровой корпорократии
Глава 13. Сумеречные Штаты Америки
Глава 14. Европейская лаборатория Транснационала
Глава 1. Адепты того, чего Нет
В 2001 году вышла книга главы Всемирного экономического форума (ВЭФ) Клауса Шваба и аналитика Тьерре Малерета «Covid-19. The Great Reset». Согласно одним переводам здесь нужно иметь ввиду «Великую Перезагрузку», а согласно другим – «Великий Сброс, Великое Обнуление».
Представляется, что уместнее говорить именно об Обнулении, ибо человечеству предлагают совсем уже нигилистические изменения. Так, предлагается ликвидировать государства, заменив их власть властью корпораций.
Но, самое главное, «швабы» выступают за самую настоящую онтологическую революцию. Сам глава ВЭФ сделал потрясающее признание: «…Понимаете, отличие Четвёртой промышленной революции состоит в том, что она изменяет не то, что вы делаете – она меняет вас самих. Если, к примеру, вы принимаете генное редактирование, тогда это именно вы сами и являетесь тем, что подвергается изменению. И, конечно же, это оказывает большое воздействие на вашу личность. Новая промышленная революция открывает множество возможностей, но и провоцирует появление множества вопросов». (Интервью американскому журналисту Чарльзу Роузу, ноябрь 2015 года)
Таким образом, указанное «Великое Обнуление» призвано поставить на место Субъекта – Объект. То есть, речь идёт об изменении самой онтологии, до чего ещё не договаривались самые нигилистические революционеры. Всё остальное - производные из этого.
По сути, нам предлагают обнулить мир – в прямом смысле. Это – не фигура речи, тут нужно всё понимать буквально. Адепты Обнуления стремятся к некоему абсолютному Нулю, к Ничто, куда и хотят обрушить мир. И вот из этого Ничто адепты мечтают создать принципиально новый мир. Не радикально изменённый мир, а мир совершенно иной, не имеющий никакого отношения к тому миру, который мы видим, ощущаем и осознаем. Именно так – и это не фигура речи. Какая-то преемственность здесь отсутствует, её отменяют, обнуляют.
Конечно, такой мир невозможен, ибо невозможно отменить Творение, отменить Творца. Но можно высвободить такую энергию отрицания, которую в Истории ещё не видели. Можно даже сказать, что не видели ничего по-настоящему подобного, видели только тени подобия, которыми и стали «великие революции» минувших веков Истории.
Однако, нечто подобное видели во времена до-потопные, которые закончились первой гибелью человечества. Она же была и гибелью Прото-Запада, из которого вырос Запад исторический, а сейчас стремительно вырастает уже пост-исторический Пост-Запад, с его «новой нормальностью» и «культурой отмены».
Для того, чтобы продолжить разговор на данную тему рассмотрим вопрос – а что такое, собственно ноль? И что такое «ничто», которое он, этот самый ноль, часто выражает?
Ноль, действительно, в некотором роде, выражает ничто, что видно хотя бы из этимологии. Слово «ноль-нуль» имеет германские корни. При Петре Первом от немцев к нам пришёл «нуль» – от «null», а от шведов - «ноль» («noll»). И то, и другое слово означало именно «ничто».
Однако, для Пифагора, ноль означал некий первоисток всего, совершенную монаду. И, действительно, круг (как фигура) выражает полноту, совершенство.
Собственно говоря, есть два «ничто». Первое выражает несовершенство нашего сознание, которое в силу онтологической повреждённости (результат Грехопадения) стремится минимизировать, истощить и свою бытийность, и бытийность окружающего мира. Есть внутри нас некий антиполюс, наше онтологическое дно, которое было создано ещё до нас – и даже до всех, хоть как-нибудь оформленных, вещей.
В «Книге Бытия» сказано: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. (1. 2). Данные воды не возникли «сами по себе» (как это утверждается в «языческих» традициях). Они были сотворены – как некая неоформленная «вещь», из которой, в дальнейшем, творятся уже оформленные «вещи». Внутри человека и других, окружающих его, реалий плещутся тёмные воды изначального недобытия («под нами хаос шевелится»). Поэтому, есть возможность устремиться как к Чистому Бытию (а, значит, и к Творцу, Абсолюту), так и ко дну своей собственной онтологии. Без этой возможности человек был бы всего лишь автоматом Абсолюта.
Это, конечно, никакое не ничто, не небытие – его правильно назвать недобытием. Это, скажем так, «минимальный минимум» бытийности. Именно благодаря ему и существует возможность представлять себе небытийное Ничто, пустую Пустоту. Но есть и бытийное, точнее сверхбытийное Ничто. В православном богословии Бога описывают и апофатически – как некое отрицание качеств (невидим, непознаваем).
Могут возразить – а как же библейское творение мира из ничего (ex nihilo)? Однако, в оптике православного богословия «ничто» отнюдь не является некоей «пустотой». Владимир Лосский писал об этом: «Нельзя объективировать первичное «ничто». Nihil здесь просто означает то, что «до» сотворения ничего «вне» Бога не существовало. Или, вернее, что эти «вне» и «до» абсурдны, если они обусловлены именно сотворением. Пытаться мыслить это «вне» значит столкнуться с «ничто», то есть с невозможностью мыслить. Это «вне» существует только благодаря творению, оно есть та самая «пространственность», которая и составляет творение. Так же невозможно представить себе, что было «до» сотворения: в Боге «начало» не имеет смысла, оно рождается вместе с тварным бытием; именно акт сотворения и устанавливает время, категориями которого являются «до» и «после». Как «вне», так и «до» сводятся к тому nihil, которое упраздняет мысль. И то и другое – сказали бы немцы – суть «предельные понятия». («Догматическое богословие». - Боговидение / пер. с фр. В.А. Рещиковой, сост. и вступ. ст. А.С. Филоненко - М.: ACT, 2006.)
То есть, получается, что «Ничего» есть апофатическое определение Бога – при котором Богу даются «отрицательные» характеристики. (Катафатическое описание предполагает положительные определения.) А с само стремление представить себе Ничто (Ничего) есть следствие повреждения нашего разума, имеющего склонность (и возможность) двигаться к недобытию.
Есть, однако, люди, у которых данная склонность сильна настолько, что они оформляют её «доктринально», и практически. Это уже адепты, которые считают, что Ничто действительно существует. И, более того, в него можно обратить весь мир, став при этом творцами мира нового. Все реформы, революции, войны и другие изменения они видят именно как некий способ разрушить реальность. Это невозможно, в принципе, как невозможно отменить Творение, но можно максимально продвинуться к дну и продвинуть к нему многих других.
Адепты Ничто появились в самые древнейшие времена. Это были люди, занимающиеся духовно-мистическими поисками, но зашедшими, как говорится, не в те двери. Вместо райско-ангелического региона Духа, они устремились в психоэмоциональный регион Души – мир тотального движения и постоянного изменения. Здесь, вообще, нет Центра, а есть одна сплошная Периферия – поэтому, в индоарийской традиции центром «тонкого», душевного мира является центр нашего, плотного мира – земной бог Агни (чьё имя не нуждается в переводе).
Регион Души (славяне называли его Навь), возник в результате некоего онтологического преобразования вод недобытия: «И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. И стало так. И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так». (1.6.-1.7.)
Так хаос был минимизирован и возникла некая Сила, которая может как оживлять, так и умерщвлять. Сама по себе она не «злая» и не «добрая», её можно использовать и во благо, и во вред. Несомненным же злом является попытка поставить Душевное в центр всего – и выше даже Духовного. Это, собственно, и осуществили вышеуказанные адепты. Они коснулись мира Души, прельстившись Силы его изменений. Она показалась им наимощнейшей, хотя её онтологическая мощь ничтожна по сравнению с Духом. Она ничтожна и в том плане, что может ничтожить реальность, минимизировать её. Отсюда и соблазн, который возник у адептов – использовать магические технологии связи с данной Силой для уничтожения реальности – с целью создания реальности новой – их собственной – в которой они станут (по их замыслам) станут абсолютными и бессмертными владыками.
Очевидно, что этими адептами стали некие «стражи» Первой книги Еноха, которые вступили в плотский союз с «дочерьми человеческими». (Судя по всему, речь шла о некоторых сифитах, взявших в жёны неких каиниток, при содействии павших духов.) Они «открыли своим жёнам «недозволенные тайны, хранящиеся на небесах «с тем, чтобы наиболее сведущие из сынов человеческих смогли применять их на практике». Благодаря этим знаниям, их потомки (гиганты, или рефаимы) получили колоссальную власть над природой. В частности, они умели «охватывать небесный свод, способствуя низведению дождей» (Берешит Рабба 26:17; Сота 34б). Вот как передаёт допотопный патриарх Енох упрёк Господа, адресованный «стражам»: «Вы были на небе, и хотя сокровенные вещи не были ещё вам открыты, однако вы узнали незначительную тайну и рассказали ее в своём жестокосердии женам, и через эту тайну жены и мужи причиняют земле много зла». (Алексей Комогорцев. «Темный матриархат и мистериальное наследие «дочерей человеческих»)
Влияние на небесный свод с целью вызывания дождя однозначно указывает на тот регион, с которым работали «стражи», а именно на верхние воды.
Что же до их чудовищного потомства, то оно было сосредоточено исключительно на деструкции – в том числе, и самих себя – повзрослев, они «стали пожирать произведения тяжкого труда всех сынов человеческих, и люди стали не в состоянии прокормить себя. А исполины замыслили уничтожить людей и пожрать их. И они начали грешить и… против всех птиц и зверей земных, и пресмыкающихся, ползающих по земле и животных, обитающих в воде и в небесах, и рыб морских, и пожирать плоть друг друга, и пить кровь...».
Как можно предположить, в определённый период весь мир признал первенство «стражей» и их чудовищных порождений. Это следует из того, что люди не послушались предупреждения Бога и не пошли на спасительный Ноев ковчег. Строго говоря, человечество уничтожило само себя, согласившись с «программой деструкции» и её предпотопной реализацией.
«Стражи» желали вызвать дождь из верхних вод, отсюда и символическая, магическая работа их чудовищных порождений с небесным сводом. Тем самым они надеялись обрести полноту Душевной Силы. И «произошло по слову их» – великий Дождь пролился с небес, затопив древнейшую цивилизацию. Только это был дождь материальный, который символически выражал разрушительный хаос «верхних вод».
Глава 2. Каиниты и глобальный капитализм
Допотопная цивилизация была не самой древней. Её основали выходцы из Гипербореи – изначальной, полярной страны, изображённой на карте Меркатора как континент, крестообразно разделённой четырьмя реками. (Они вытекали из великой Реки, ниспадавшей из Рая.)
Речной характер Гипербореи символизировал оформление и подчинение водной стихии (река подчиняется суше с её берегами).
В то же самое время Море символизирует безбрежность вод и, следовательно, хаотической стихии. («Культ водного хаоса»)
Именно в пользу Моря, с его хаотическим символизмом, и сделали свой выбор отступники из числа гипербореев. (Сама Гиперборея также исчезла с видимого плана, но не погибла, скрывшись под толщей вод. Святой Василий Калика сообщает о том, что некоторые могут достичь её и сегодня. См. «Святорусский нордизм»)
Они покинули свою полярную Родину и заселили Остров в Атлантическом океане, располагавшийся в районе Экватора. Выбор этих, первых в мире релокантов, был не случаен. Если посмотреть на Землю как бы сверху, то полярная Гиперборея предстанет Центром, в то время как Экватор – округлой Периферией. «Книга Бытия» рассказывает о том, что Каин, после убийства брата, удалился в некую «землю Нод». Не исключён, что этой землёй могла быть именно Атлантида. Там же, как можно предположить, гипербореи-релоканты и взяли в жёны дочерей человеческих, то есть каиниток. (С географической локализацией тут нужно быть осторожным, учитывая, что райская Земля располагалась именно в Раю, то есть вне после-катастрофической «географии».)
Именно эту Периферию релоканты и сделали главной, поставив вместо центра экваториальный Остров – Атлантиду. Тем самым они совершили глобальное Обнуление, взяв Ноль в его низшем аспекте – как символ недобытийной периферии, лишённой настоящего Центра и присвоившей себе сам центральный статус.
Именно вокруг этого периферийного псевдо-Центра и была выстроена допотопная глобальная цивилизация. Атлантида – её ядро, а сами атланты имели многочисленные колонии по обе стороны Океана.
Об этом свидетельствуют пирамиды, которые находят и на дне Атлантического океана, и в Мексике, и в Южной Америке, и в Китае, и в Юго-Восточной Азии. Европа, можно сказать, утыкана пирамидами: тут и конусовидный курган в Греции, и английские холмы в виде ступенчатых пирамид (по типу вавилонских зиккуратов), и весьма ранние ступенчатые пирамиды в Германии, Австрии, Швеции и Венгрии. А в Боснии нашли ориентированную во все концы света пирамиду. Находят пирамиды и на территории бывшего СССР - на крайнем Севере, в Приморье, на Алтае, на Кавказе и в Средней Азии.
Любопытно, что у изваяния знаменитого Сфинкса, по стенам его котлована, который был занесён песками, нашли следы мощных водных потоков. А это возможно было только в условиях дождливого климата, который закончился там в 9 тысячелетии до н. э. Пирамиды же, согласно легендам, строились одновременно с ним. Понятно, что никакие «древние египтяне», которыми мы так привыкли восхищаться, никаких подобных величественных зданий не строили, они получили их от некой воистину древней цивилизации.
Платон рассказывал о сыновьях Посейдона, десяти царях Атлантиды, которые обладали властью над островами и регионами противоположного ей континента. Интересно в данном плане кельтское (восточноирландское) предание, согласно которому король Голуэй в далёкие дни был величайшим правителем, обладателем трёх корон. Причём, одна означала, что он владел Африкой, куда этот король послал одного из своих сыновей. А другой сын жил уже на западе, в земле, где заходит солнце и куда попадают люди после смерти. Показательно, что страна к западу от Атлантиды отождествляется со страной мёртвых.
Именно во времена допотопной Атлантиды (на острове находился центр тогдашней глобальной цивилизации) и зародился западный капитализм, генезис которого необходимо связывать с братоубийцей Каином и его потомством. Корни современного «торгового» («денежного») строя уходят глубоко, в самые изначальные времена. Опыт исследования этого «примордиального» капитализма представлен в интереснейшей работе Валентина Катасонова «Каинитская цивилизация и современный капитализм». Именно каиниты, по его мнению, и осуществили переход к «мегаполисному» укладу, создав города как огромные скопления людей, которые были отгорожены от других. «Каин после убийства стал испытывать постоянный страх за свою жизнь, недоверие и подозрительность в отношении окружающих людей, – пишет исследователь. - Важным элементом жизни Каина стала изоляция от окружающих людей через создание искусственных барьеров. Каин после убийства Авеля стал проживать в городе – однако это не был город в современном смысле слова, это был участок земли, окружённый оградой, ограждением. Такая изоляция была проявлением чувства одиночества каинитов, при этом она ещё больше усиливала это одиночество... Удивительным образом изоляционизм и страх каинитов уживались со склонностью к агрессии в отношении окружающих людей. В каинитах присутствовало желание убивать окружающих людей; убийство стало неотъемлемой частью жизни каинитов... После убийства, совершённого Каином, у него возникло восприятие окружающей природы как враждебной окружающей среды. Для каинитов характерен переход от гармоничного взаимодействия с природой к её «покорению»... Следствием перехода к городской жизни стало: ...нарушение привычного образа жизни человека, лишение его возможности общения с природой, занятий сельских хозяйством, лицезрения Творца через познание Его творения – природы... первое крупное разделение труда: труда сельского и труда городского (ремесленного); возникновение на этой почве товарно-денежных отношений; хотя в Книге Бытия ничего не говорится о существовании денег в жизни допотопных людей, но они должны были уже существовать... Интересны некоторые характеристики допотопной городской жизни, данные Иосифом Флавием в его труде «Иудейские древности». Он, в частности, отмечает, что люди добровольно не желали селиться в городах, Каин загонял их туда силой. Города становились своеобразными разбойными гнёздами, из которых каиниты нападали на беззащитных людей: «Свои владения он увеличивал грабежами и насилием и, приглашая своих сотоварищей к совершению бесстыдств и разбойничанью, он становился руководителем и наставником их в разных гнусностях. Изобретением весов и мер он изменил ту простоту нравов, в которой жили дотоле между собой люди, так как жизнь их, вследствие незнакомства со всем этим, была бесхитростна, и ввёл вместо прежней прямоты лукавство и хитрость. Он первый поставил на земле разграничительные столбы, построил город и, укрепив его стенами, принудил своих близких жить в одном определённом месте». («История как Промысл Божий» / В.Ю. Катасонов, В.Н. Тростников, Г.М. Шиманов ; Отв. ред. О.А. Платонов. — Москва: Институт русской цивилизации; Изд. дом «Кислород», 2016. – Цит. по сайту «Азбука веры»)
Тут надо добавить, что европейский город, из которого непосредственно вырос современный капитализм, как раз и был основан на отчуждении от сельской округи, рассматривавшейся рассматривалась как объект эксплуатации. А вот средневековый русский город был совсем иным, он «органически перерастал в пригородные слободы, он был теснейшим образом связан с сельским хозяйством и поистине развёрнут лицом к природе. Умение вписать поселение в пейзаж, поставить наиболее выдающиеся здания в наивыгоднейших точках – отличительная особенность русской культуры» (В. Махнач и С. Марочкин. «Русский город и русский дом». – «Империя для русских». – М., Алгоритм, 2015).
Далее происходит «переход к агрессивному кочевничеству. Потомок Кaинa Иaвaл... был родонaчaльником всех кочевников (Быт.4:20) – жестокой и воинственной чaсти человечествa. Имя Иавал может быть переведено как отец живущих в шатрах, имеющий стада. Авель также имел дело со скотом, но он был простым пастухом, его стада находились на одних и тех же полях. Кочевое скотоводство, выражаясь современным языком, было более «рентабельным»... Некоторые авторы даже считают, что именно от Иавала берёт своё начало капитализм. Напомним, что изначальный смысл слова «капитал» (capital – лат.) – скот. Почему капитализм берёт своё начало от этого слова? Потому, что скот периодически даёт прирост, приплод. Происходит увеличение стада, количества голов животных. Капитал в современном понимании – стоимость, имущество, деньги, которые обладают свойством «самовозрастания».
С автором здесь можно только согласиться. Действительно, в индоевропейских языках отчётливо заметна связь торговли и скотоводства. Так, лат. pecu («стадо, скот») тесно связано с лат. рecunia («состояние, деньги»). Более того, это восходит к реконструированному праиндоевропейскому *peky, которое означало как первое, так и второе. В германских языках древнесеверное fe переводится как «скот, имущество, деньги», древнеанглийское feoh как «стадо, движимость, деньги». Скотоводчество более мобильно, чем земледелие, укоренённое в Почве. Оно более соответствует реалиям капитализма с его стремительным переливанием состояний и рабочей силы из одной точки пространства в другую.
В Атлантиде потомство Каина осуществило два важнейших социально-экономических разделения: 1) на город и село; 2) на кочевников и земледельцев. На территориях, подконтрольных каинитам, был уничтожен тип универсального труженика (человека-творца), который мог производить всё сам для себя, не нуждаясь в чём-то извне. Теперь нужно было обменивать разные продукты, а для этого понадобился некий эквивалент, указывающий на их ценность. Таким образом и возникли деньги, которые, в силу своей уникальной посреднической природы, превратились в самоценность. При этом это фетишизированное нечто стало порождать себя же из самого себя, что привело к возникновению ростовщичества. В допотопные времена возникает и прослойка элитариев, считающих себя «богами», призванными господствовать над большинством, эксплуатировать его. Собственно, таковой элитой, судя по всему, и считали себя упомянутые выше «стражи». А их чудовищные потомки-рефаимы уже стали пожирать людей, возведя элитарную эксплуатацию на высшую, точнее – на самую низшую точку.
К слову, вполне логичным было бы предложить, что одним из символов атлантической пирамиды, ныне украшающей доллар США, является господство немногочисленных верхов над многочисленными низами.
«Мир Людей и мир Теней». – Глава 5. «Денежный Змей»
Глава 3. Древнейшая цифрократия и её современное продолжение
Очень даже вероятно, что атланты практиковали магию Цифры – в ущерб мистики Слова. Плиний Старший (1 в. н. э.) сообщает: «VIII. 44. У реки Нигера те же самые природные свойства, что и у Нила. Он порождает тростник, папирус, тех же животных, и в то же самое время он разливается. [Нигер] берет начало между [областями] таррелийских и эхаликских эфиопов. Их город — Магий. Как полагают некоторые, он расположен среди пустынь; вблизи них живут атланты, полудикие эгипаны, блеммии, гамфазанты, сатиры и гимантоподы. VIII. 45. Если верить [писателям], выродившимся атлантам присущи человеческие обычаи. Однако они не называют друг друга по именам и, созерцая восходящее и заходящее солнце, предают его проклятию, как гибельное для себя и полей, и не видят во сне того, что остальные смертные. Трогодиты роют пещеры, это - их дома, пища - мясо змей и вместо голоса — шипение, даже дара речи они лишены. Гараманты, не вступая в брак, живут с женщинами без разбору. Авгилы чтят только подземных [богов]. Гамфазанты, нагие и не сведущие в военном деле, не общаются ни с одним чужеземцем. VIII.46. Рассказывают, что блеммии лишены головы, рот и глаза находятся на груди. У сатиров, кроме фигуры, нет ничего человеческого; эгипаны выглядят так, как их обыкновенно изображают. Гимантоподы косолапы, они не ходят, а ползают».
Плиний рассказывает о сообществах, которые жили во времена, близкие к его временам. Атлантов он называет выродившимися. И мы видим – в каком направлении шло вырождение атлантов. (Атланты, описываемые Плинием были носителями их традиции, точнее – контр-традиции, которая сохранилась и после Потопа.) Они окончательно переориентировались на лунную Навь, отличную от солнечного, духовного, ангелического Рая. (*) (Расположение рядом с атлантами чудовищных сообществ – троглодитов, сатиров и проч. может свидетельствовать о том, что атланты практиковали над окружающими некие черномагические эксперименты, ведущие к образованию «зверолюдей. См. «Мир Людей и мир животных. Инверсия и преображение»)
Отказ от личных имен выражает желание отказаться и от всего человеческого. А имя – это символическое выражение сущности человека. Многие конспирологи утверждают, что в «прекрасном новом мире» победившего глобализма главным будет не имя человека, но данная ему комбинация цифр. Что ж, вполне логично – от Качества к количеству, к «царству количества» (по Рене Генону). И, конечно - это стремление к изначальному хаосу, к недобытию, которое и есть чистое количество. Хаос необходим продвинутым магам Капитала для того, чтобы погрузить в него реальность и творить свой, новый мир. Сам капитализм («торговый строй») – это именно строй количества. Когда всё сведено к «цифре», то всё и легко обменять на всё, что угодно.
Виталий Аверьянов обратил внимание на следующее: «Слово «цифра» происходит от арабского sifr – «ничего, ноль». Оно родственно понятию «шифр». У Владимира Даля в его словаре находим: «Цыфрованное письмо – шифрованное, замена букв иными знаками, по особо придуманному ключу, чтобы сторонний не мог читать». В старину в книжном русском языке наряду со словом число имело хождение существительное чисмя, а также прилагательное чисменый. Такая форма делает прозрачной сопоставление и противопоставление числа и слова – чисмени и имени. Число, в конце концов, есть лишь одна из разновидностей имени, однако исторически отслоившаяся от других имен, в попытке построить особую автономную реальность «мира чисел». («Обнулители вечности»)
Сегодня существует тенденция перевести неизбежный процесс цифровизации в формат цифрократии. Гипертрофированная цифровизация связана с нарастанием хаотичности (то есть, именно небытийности) во всем мире. Здесь и перманентный экономический кризис, и всё новые социальные конфликты, и волны миграции и т. д. Безусловно, мощнейшую хаотизирующую роль играет и «мутация» элементарных, базовых ценностей – взять, хотя бы фактор стремительно утверждающейся трансгендерности. «Новый мировой порядок», о котором так долго говорили глобалисты разных мастей, оборачивается новым мировым беспорядком. Человечество переживает глобальный Потоп, грозящий глобальной же катастрофой. На него накатывается огромная Глобальная Цифра, Гигантское Недобытие, которое мыслится его адептам как реальное Ничто – источник «дивного нового мира».
Цифровизация связана и с финансиализацией. Последняя представляет собой процесс превращения товарно-сырьевых рынков в рынки финансовые. В ходе этого процесса различные биржи превратились в некие центры образования цен для сырья и ресурсов. В результате, «финансиализация» просто-напросто изменила структуру и сам принцип торговли реальными товарами. «Вместо классической формулы из «Капитала» Карла Маркса «деньги — товар — деньги штрих» в экономической цепочке торговли товарами появились производные финансовые инструменты (фьючерсы, опционы и прочие деривативы) со своими правилами и рисками, – отмечает Александр Лосев. - Реальный товар стал базисным активом для производных финансовых инструментов, но перестал быть обязательным компонентом всей торговой цепочки, поскольку на рынке стали доминировать финансовые игроки, никак не связанные с производством и потреблением, и сама поставка товара стала необязательной для получения прибыли». («Дорогой царя Мидаса»)
О символизме Мидаса см. «Древнее «эллинство»: искажение Традиции». - Глава 5. «Золотоносный» Мидас: предательство Золотого Века».
Понятно, что западная гипертрофированная цифровизация способствует именно такой вот системе финансового абсолютизма. Она позволяет постоянно убыстрять процесс переброски финансовых капиталов из одной точки Земли в другую. При этом, как отмечают исследователи, сама цифровизация, в гипертрофированном виде, мало способствует развитию сферы материального производства и даже выступает как некая противоположность реиндустриализации (возрождению промышленности). И связано это с тем, что цифровые технологии обслуживают, прежде всего, сферы финансов, услуг и торговли. Таким образом, цифровизация направлена, в первую очередь, на перераспределение ресурсов, а не на их создание.
Финансы представляют собой весьма загадочную сферу. Тамошние процессы, в отличие от процессов промышленной сферы, намного более виртуальны, скрыты и хаотичны. Кроме того, финансовые ресурсы способны к быстрому, мгновенному перемещению по всему земному шару. Складывается такое впечатление, что финансовая вселенная находится как бы на границе с неким тонким миром, оказывающим на нас некое мощное и тревожное воздействие.
В данном плане показательную эволюцию (точнее – инволюции) претерпели сами деньги. В традиционном обществе имели хождение круглые монеты. Сделанные из золота, они выступали символами Солнца. И особенно мощный символизм был налицо тогда, когда монеты содержали изображения Государей, которых часто сравнивали с Солнцем. Сами солнечные монеты показывали, что обмен происходит в «режиме Солнца», люди как бы соизмеряли «вещи» с этой Великой Звездой. И она «регулировала» сам процесс обмена.
Это было в мире Традиции, в обществе Света. Потом, в эпоху лунных революций, пришло время четырехугольных банкнот-бумажек. Если редкое золото стоило себя и было себе адекватно, то бумажка, сама по себе, не стоит почти ничего. В результате, деньги стали более фиктивны, виртуальны, незримы - но и чрезвычайно почитаемы. Они стали восприниматься как некий чёрный «бог».
Сейчас, впрочем, исчезает и наличность, остаётся либо карточка, либо, имеет место просто электромагнитный процесс, осуществляемый с помощью того же чёрного прямоугольника. Снова очевидна небытийность Цифры – «Сыфра», Нуля.
Граница с хаотическим миром Нави стирается, а Глобальная Элита стремится стереть её окончательно, обретя небывалое «психическое» могущество (вплоть до физического бессмертия). Стирания границы страстно желают и демонические сущности по ту строну. Само инферно находится в регионе Души. Только там и могли оказаться павшие бестелесные духи, восставшие против Бога и выпавшие из Рая. Они страстно жаждут стирания онтологической границы между мирами. Им не терпится уничтожить людей.
Элиты надеются получить абсолютную власть над реальностью, загнав большинство в электронный, «цифровой» виртуальный мир, где ему будет позволено наслаждаться своими фантазиями - с незаметным добавлением фантазий не своих.
В романе Александра Проханова «Цифра» («Паоло Боа. Цифра» – М., Вече, 2018) показана противоположность Цифры и Слова. Снова заметим, что само слово «цифра» произошло от арабского «sifr» – «ничего, ноль». И количественная «цифирь» ближе всего именно к не(недо)бытию, оно его выражает символически и представляет в нашем мире. И нынешняя, во многом гипертрофированная, цифровизация как раз является попыткой максимально приблизить к нему наш мир Тут ставятся разные цели. Неким силам необходимо максимально хаотизировать старый мир, чтобы построить свой собственной, новый, не имеющий ничего общего с замыслами Творца. Также ставится задача максимально воспользоваться силой хаотических энергий-импульсов, противопоставив их высшим, духовным влияниям.
Слово ближе всего именно к райскому Духу, Творцу. Согласно Православной Традиции, каждому человеку придано некое Нетварное слово (логос) – энергия сущности Бога. Это слово Творца, сказанное о творении, это идея-воление Абсолюта. С данным Словом можно соединиться (теозис, обожение), став богом по энергии (а не по сущности, сохранив личное бытие), богом по «усыновлению».
У каждого человека есть своё нетварное, сверхбытийное Слово. И у каждого есть своя небытийная Цифра, своё персональное «Ничто» - недобытие («суфр»). Она, как уже отмечалось, есть возможность выбора, без которой человек стал бы «благим роботом». И можно предположить, что совокупность таких вот «личных цифр» является тем самым отдельным «миром чисел», о коем пишет В. Аверьянов. И ныне происходить стремительная актуализация этого мира.
Современный мир, с его минимизаций качества в пользу количества, есть дистанцирование человека от Слова и приближение его к Цифре. И гиперцифровизация как раз и отражает данный процесс.
Налицо осознанное или неосознанное стремление к замене качественных, бытийных различий на сугубо количественные. «Личная цифра» должна, в соответствие с такой вот «логикой», вытеснить личное имя (слово). Отсюда и такая страсть к различным нумерациям.
Мировой Потоп, о котором рассказывает Книга Бытия, символизировал гибель тогдашней глобальной (каинитской) цивилизации - в результате её предельной открытости верхним водам региона Души. Именно эти воды и символизируют воды Потопа. Сегодня также разворачивается именно Душевный Потом, за которым стоят инфернальные силы. И гиперцифровизация как раз и является одним из самых ярких его выражений.
(*) «Не видят во сне того, что остальные смертные». Древние считали, что сон –это маленькая смерть, путешествие в иные миры. И во сне мы созерцаем какие-то реалии мира тонки форм, региона Души, Нави. Находимся на границе и созерцаем. При этом, эти созерцания неясные, смутные, мы склонны забывать их или помнить что-то немногое. И это потому, что мы всё-таки находимся на границе, а не в самой Нави. А вот атланты, судя по всему, во сне видят всё отчетливо, ибо проникают в Навь. Собственно, маги и хотят заставить человечество видеть глобальный Сон. (Впрочем, во сне можно приближаться и к региону Духа, к Раю. Тогда имеет место «вещий сон».)
К слову, стремление переселить людей в Виртуалию означает как раз желание стереть границу между Сном и Явью, что будет символизировать стирание границы между нашим миром и Навью. И сниться там будут сны, которые отличны от большинства обычных снов.
Глава 4. Строители Новой Атлантиды
Понятно, что для «продвинутых» элитариев Запада, обладающих искусством «магии капитала», возрождение Атлантиды является «святым делом». Оно призвано усилить глобальный капитализм энергиями этого тёмномагического символизма.
Некоторые традиционалисты связывают с «актуализацией» Атлантиды конец света. Так, Рене Генон предсказывал, что когда найдут затонувший Остров, то земная история подойдёт к своему завершению.
Ещё совсем недавно, в первой половине 2010-х годов, США и ЕС находились в полушаге от подписания договора о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнёрстве (ТТИП). Его итогом должно было стать создание зоны свободной торговли, некоего грандиозного единого рынка, охватывающего 650 миллионов человек. Тогда Еврокомиссия прогнозировала, что заключение трансатлантического пакта могло бы повысить торговлю между Америкой и Европой на 50%.
Проект был «распиарен» самым мощнейшим образом. Хотя его подвергали и мощнейшей критике. Большой скандал вызвала утечка дала утечка проекта текста «Торговля услугами, инвестиции и электронная коммерция» (7 июля 2013 года). Сам текст был опубликован в немецкой газете «Ди Цайт». И выяснились очень интересные вещи. Например, согласно замыслам архитекторов ТТИП, государству должно быть запрещено «прямо или косвенно национализировать, экспроприировать» частные предприятия – кроме случаев, когда это необходимо для общественного блага. Таким образом, суверенитет государства явно подвергнется существенному ограничению. Будет сокращена законодательная база, в соответствии с которой государство осуществляет регулирование банковского и страхового дела. А кроме того, корпорациям предоставят право подавать иски против правительств за нарушение своих прав. Как предполагают, теперь крупный бизнес получит в свои руки могучее оружие – неправительственные арбитражные суды (трибуналы). С их помощью можно будет судиться с государством напрямую. Если говорить кратко и по существу, то Атлантический пакт просто-напросто был призван уравнять в правах государства и корпорации.
Тогда критически настроенную общественность весьма тревожило то, что многие важные вопросы евроатлантической интеграции обсуждаются в тайне. Верхи пытались успокоить людей, дескать, ничего такого особо секретного. Так, еврокомиссар Карел де Гюхт заявил в декабре 2013 года, что переговоры по трансатлантической торговле и инвестиционном товариществе абсолютно открыты для критики. Однако протоколы заседаний Еврокомиссии с участием бизнес-лоббистов почему-то были подвергнуты довольно-таки жёсткой цензуре. Не сообщаются имена лоббистов, принявших участие в составлении 44 документов. Обосновано это было особо деликатным характером самих переговоров. Некоторые же вещи вообще остались в глубокой тайне. Проводилось множество встреч за закрытыми дверями – с представителями таких мощных структур, как американская Торговая палата, немецкая промышленная федерация BDI, химическая лоббистская группы CEFIC и VCI, коалиция фармацевтической промышленности EFPIA, DigitalEurope, Трансатлантический Деловой совет и т. д. Так вот, никаких записей этих встреч сделано не было. Скрытность же была оправдана тем, что выпуск информации может негативно повлиять на положение определённой отрасли.
Ещё в 2009 году Европарламент принял резолюцию, которая предполагала создание «Трансатлантического политического совета». Планировалось, что он будет наделён солидными полномочиями в вопросах международной политики и безопасности. Никаких консультаций с гражданами при этом Европарламент не проводил, причём проголосовано было практически единогласно. За резолюцию подан 501 голос (в том числе «социалисты» и «зелёные»), против – только 53.
Однако, подготовка к созданию новых, транснациональных институтов, началась задолго до всего этого. С 1992 года функционирует «Трансатлантическая сеть полиции» которая включает в себя парламентариев ЕС и США, а также представителей влиятельных деловых кругов. Идею создания трансатлантического политического и экономического сообщества поддержали такая влиятельная мондиалистская структура, как «совет по международным отношениям», а также ТНК - Boeing, IBM, Microsoft, BASF и др.
К 2016 году всё было уже почти готово, и всё ждали только победы Хиллари Клинтон на президентских выборах. Однако, победил Дональд Трамп и реализацию проекта прекратили.
Но как-то слабо верится, чтобы такая грандиозная работа по воплощению столь грандиозного замысла прошло в пустую. Думается, создание единой Транс-Атлантики всего лишь отложено – до «лучших» времён. При этом и сейчас раздаются голоса в пользу максимального углубления евро-атлантической интеграции, причём, с весьма высоких трибун. Так, недавно в Financial Times – предполагаемом рупоре ФинИнтерна, бывший посол США в ЕС Стюарт Айзенштадт заявил: «Для решения проблем XXI века необходима новая трансатлантическая структура между США и ЕС, сопоставимая с НАТО. В настоящее время НАТО оказывает незаменимую услугу..., но альянс поглощает все внимание по обе стороны Атлантики в то время, когда мы сталкиваемся с проблемами, выходящими за рамки его мандата». («В США предложили создать сопоставимую с НАТО структуру»)
И вот уже стало возможным появление коллективных писем с таким названием - «Заявление трансатлантических (!) госслужащих по Газе».
Транснационалу уже не нужны государства – никакие, даже самые «правильные». Всё, что надо от западных государств уже взято. Так США своей безумной экспансией мощно унифицировали мировое пространство. И не важны никакие заслуги, и забыты все симпатии. А «нужно» - Мировое правительство – «Всемирный совет глобальных корпораций» (по Э. Тоффлеру).
Ну, конечно, кое-кого – из смышлённых-продвинутых (типа вышеупомянутых подписантов) – и выдвинут в административный, сугубо вспомогательный аппарат, управлять какими-нибудь территориальными районами.
И прообраз такого правительства создан. Это Совет по инклюзивному капитализму, в формировании которого приняли участие такие гиганты, как BM, Lenovo, Mastercard, Dupont, Bank of America, BP, Johnson & Johnson и др. Вовсе не хочу сказать, что именно он станет Мировым правительством, но направление - налицо.
Государства будут прокляты транснационалами-трансатлантистами. Как «опасный и зловещий, реакционный пережиток», как «плохо замаскированный фашизм». А кризисные тенденции, которые происходят сегодня по обе стороны Океана, только дискредитируют тамошнюю государственность. Тогда глобальные Корпорации и заявят: «Они полностью провалились, они отжили своё, они опасны. Теперь рулить всем должны мы – миролюбивые, инклюзивные и самые-самые передовые. Пора кардинально изменить этот рушащийся мир. Дорогу – Великому Обнулению». (Вспомнят, конечно, и «чёрное прошлое». Недавно скончавшегося Генри Киссинджера вот уже характеризуют как «военного преступника», см. «Доктор Зло»: патриарху американской политики Генри Киссинджеру исполнилось сто лет. Что наворотил серый кардинал Белого дома». Интервью Владимира Овчинского Андрею Яшлавскому
И тогда весьма вероятен демонтаж государств на территории США и ЕС - с созданием сугубо наднациональной Евро-Атлантики. («Новой Атлантиды»)
Глава 5. Античное многобожие и античный капитализм
Мы рассмотрели допотопный Прото-Запад и коснулись предпотопного Пост-Запада. Но между ними было около 3 тысяч лет истории собственно Запада, который ныне переживает свои сумерки. Поэтому, необходимо уделить должное внимание его истории, которая предельно субверсивна и практически всегда вела именно к Обнулению. Рассмотрим, в данной оптике, Античность, из которой «выросла» Европа, и которая восхищает почти всех наших традиционалистов (даже радикальных антизападников). Её ядро – эллинская религиозная традиция, чья инверсивная суть рассмотрена нами в работе «Древнее «эллинство»: искажение Традиции»). Здесь царит какое-то, прямо-таки вопиющее, радикальное многобожие. Боги максимально низводятся до уровня людей, и чем только не занимаются в отношении друг друга и «смертных». А на римской почве это вылилось в то, что и отдельные люди стали провозглашать себя богами, владычествуя над другими людьми. Собственно, стратеги Контр-Традиции из гипер-элит именно на это и рассчитывали. Они считают себя богами, призванными править людьми совершенно неограниченно. Подобная антропомофорность присуща и другим языческим традициям, но, в меньшей мере.
В то же время, для эллинской философии характерна тяга к единобожию, что ярко проявляется у Платона и Платона с их поисками Единого, Абсолюта. Однако, философия всё-таки уступала мифологии.
И тут надо сказать, что если языческий Запад был весьма и весьма многобожен, то Восток предложил разработанные доктрины единобожия (конечно, разбавленные многобожием). Ярчайший образец показала индоарийская традиция с её развитыми учениями об Абсолюте (Брахме). Иранская традиция поднялась до религиозных высот маздеизма. Можно и нужно говорить о языческом единобожии славян, которое очевидно несмотря на всю скудость письменных источников. («Крещение Руси»)
Подобная склонность к единобожию сформировалась ещё в те далекие-предалёкие времена, когда предки славян, иранцев и индоариев составляли единый этнос, расселявшийся на грандиозных пространствах от Волги до Дуная. Здесь возникали «безымянные», но великие культуры – Среднестоговская, Ямная, Катакомбная. Собственно говоря, эта земля и была изначальной Скифией, существовавшей задолго до скифов, описанных Геродотом (5 в. до н. э.). Об этом свидетельствует и античная традиция. Так, римский автор Помпей Трог (1 в. до н. э. - 1 в. до н. э.) писал о том, что скифы владычествовал над всей Азией трижды. Первый период длился полторы тысячи лет и «конец уплате положил ассирийский царь Нин». Эти данные подтверждает позднее историк 5 в. н. э. Павел Оросий: «За 1300 лет до основания Рима царь ассирийский Нин..., поднявшись с юга от Красного моря, на крайнем севере опустошил и покорил Эвксинский Понт».
О позднейших скифах, в первую очередь о славянской их ветви. см. «Солнечная империя Скифия как предтеча России – традиции победителей»
Ещё в период индоевропейского единства существовали две языковые зоны «Сатем» и «Кентум» – от слов, которые означают числительное «сто» в каждой группе (авестийский satеm латинский centum). К первой принадлежали предки славян и индоиранцев (а также балтов, армян, тохар и анатолийцев). Вторая состояла из будущих германцев, романцев, кельтов, и греков. Именно это архетипическое разделение и дало начало великому противостоянию с Западом. Сами западные индоевропейцы, судя по всему, подверглись оккультному влиянию атлантической контр-Традиции. Весьма характерный символизм: в эллинской мифологии Европа – царевна, похищенная Зевсом. А образ самого Зевса весьма инверсивный.
Вот и западные индоевропейцы были «похищены» контр-Традицией атлантов, которая сохранилась и после гибели самой Атлантиды. В то же время, восточные индоевропейцы остались верны Великой Северной Традиции, которая досталась им в наследство от Гипербореи – Империи Золотого Века. И показательно, что древнегреческие авторы подчеркивают теснейшую связь между гипербореями и скифами.
Из античного радикального многобожия вырос и древнейший античный капитализм, предтеча европейско-американского капитализма и глобального гиперкапитализма. И здесь необходимо несколько углубиться в «метафизическую философию». Существует представление о том, что слова «Бог» и «богатство» – однокоренные. Против этого выдвигается возражение – дескать, в слове «богатство» корень - «богат».
При этом, вполне допускается, что слово «богатство» всё-таки восходит к слову «Бог». М. Фасмер, О. Трубачев, П. Я. Черных считают, что религиозное значение слова «Бог» утвердилось не сразу. У общеславянского корня *bogъ есть некое «старшее значение», которое этимологизируют как «доля, достаток, собственность». И уже от него якобы и пошли – «наделяющий богатством», а потом и «создатель». Такой вот получается частнособственнический детерминизм. Доля – она ведь – часть. И достаток, и собственность – также имеют дробное значение. Так что же – доля-часть – действительно первичны?
Не будем сейчас вдаваться в «академические тонкости». Отметим лишь, что уже само созвучие «Бога» и «богатство» весьма и весьма значимо – с точки зрения «Священной науки», которая мыслит совершенно иными «категориями», чем наука академическая, хотя и использует её наработки.
Конечно, это вовсе не означает, что богатство, как таковое от Бога. Хотя на западной почве и возникло учение, согласно которому материальный прибыток свидетельствует об избранности человека Богом. Оно и стало оправданием западного капитализма, который проделал долгий и извилистый путь – от «дикого» капитализма – к капитализму «народному», а оттуда и к утверждаемому ныне гиперкапитализму, который ещё именуют «инклюзивным» и который предполагает «швабовскую» идею замены Государства – Корпорациями. (В своё время ещё Элвин Тоффлер говорил о «Всемирном совете глобальных корпораций»).
Тут, как представляется имело место отождествление части (доли), которая и наделялась божественностью, а сам Бог «превращался» в некую «абстракцию» и даже просто «маскировку». Собственно говоря, это и есть язычество, взятое в аспекте именно многобожия. (Напомним, что в рамках язычества существовал и монотеизм, тенденции единобожия и многобожия «причудливо» сочетались.) Действительно, многобожие в «сухом остатке» как бы низводит божественное до роли суверенной и всемогущей личности. И, одновременно, сулит человеческой личности возможность стать суверенным и всемогущим богом. Западный индивидуализм, в общем, из той же «серии». Что же касается Бога, то им невозможно стать – это непреложно в любой оптике. Богом можно родиться, но стать – нельзя. Поэтому и требовалось некое указание на божественность. Таковым вполне служило якобы имевшее место происхождение – от якобы имевших место богов. Оно и не ставилось под сомнение – очевидно были какие-то свидетельства о чём-то сверхъестественном.
Но это при язычестве, а при Христианстве был лишь один сын Божий по Рождению – Иисус Христос. Однако, воля к тому, чтобы быть богом была – на сознательном или на бессознательном уровне. В результате, и была выдвинута идея о некоем изначальном избранничестве Богом, идея которого, на Западе, и стала заменителем идеи изначальной божественности некоей личности (личностей). Показателем такого избранничества стало именно материальное преуспеяние – богатство. В такой оптике богат – значит ты избран Богом (избрание здесь - эквивалент божественности), а если – нет, то ты им отринут – и это ещё очень большой вопрос – человек ли ты вообще? В чистом виде данная идея возникла в кальвинизме, а потом оказалась разлита по другим самым разным сосудам, создав коктейль западного капитализма. Основа же его именно языческо-многобожная, но только поданная под видом некоего «ультрахристианства».
Но почему именно богатство? С точки зрения материализма, здесь именно само стремление к богатству формирует мировоззрение. С традиционалистской точки зрения - всё совсем «наоборот». Отношение к богатству формируется именно воззрениями на божественное.
В рамках языческих воззрений существовала некая область божественного, которая была источником богатства потустороннего. Точнее даже так – «существовало» некое потустороннее богатство, чьим символом и являлось богатство посюстороннее.
Таковой областью считался регион Души (Навь) – мир тотального изменения. А где тотальное изменение – там не может быть никакого Целого, там может быть только Часть. Особо подчеркнём – не «часть целого», а именно Часть – без какого-либо Целого. (Как и Периферия – без Центра.) Тут следует представьте себе Часть, но только без Целого – это, собственно, и будет Навь.
Приобщение к такой вот Части виделось как возможность воспроизвести указанное выше душевное постоянное изменение – уже нашем плотно-вещественном мире. Такое изменение сулило тотальное из-мен-ение и тотальный об-мен. Всё можно изменить, всё можно поменять – вполне себе рыночное мышление. адекватное реалиям «торгового строя» (Жак Аттали). Небытийность «высшего», навьего хаоса может всё обнулить, но если ты смог всё Обнулить, то можно из ничего – создать всё – и без всякого там Абсолюта.
Вот именно из стремления символически (а, значит, и полностью, но без отождествления) выразить потустороннюю Часть (не имеющего Целого) и выросла абсолютизация именно част-ной собственности, которую совершенно показательно и откровенно провозгласили священной. (*)
Не удивительно, что именно на античной почве и вырос древнейший античный капитализм, представлявший собой некую реинкарнацию допотопного каинитства. В данном плане наиболее показателен древнегреческий полис. «Что представляли из себя перемены, произошедшие в результате древних революций, хорошо видно на примере Афин, ставших, по сути дела, эллинской Англией, — пишет Владимир Платоненко. - В целом перемены вполне соответствовали переходу от феодализма к капитализму. С одной стороны, была ослаблена власть знати, а с другой, защищена от посягательств частная собственность (закон Драконта установил смертную казнь даже за кражу грозди винограда…). Взамен старого сословного деления устанавливалось деление по имуществу. Проводилась кодификация обычного права (то есть фактически переход от обычая к закону), искусственно разрушались старые связи, на место которых приходило территориальное деление (замена родового деления территориальным). Вместе с тем кое-какие выгоды от перемен получили и свободные крестьяне – были аннулированы долги и ликвидировано долговое рабство. В основном все эти и им подобные реформы способствовали дальнейшему развитию древнего капитализма… Развитие капиталистических отношений постепенно приводило к расслоению свободных крестьян и разорению большей их части… В результате разорения крестьян во многих полисах образовался довольно большой слой пролетариата, который вполне можно было бы использовать в качестве наёмной рабочей силы. Однако античные купцы и хозяева мастерских предпочитали использовать труд рабов… Если эксплуатируемый пролетариат древней Греции состоял большей частью из рабов, то класс капиталистов мало отличался от современного. Помимо купцов к нему относились хозяева крупных эргастериев (мастерских), в которых работало от нескольких десятков до более сотни рабов в каждом… В таких эргастериях имело место разделение труда и довольно узкая специализация (были мастерские изготовлявшие только мечи, только щиты, только светильники и т.д.). Появились и сельские капиталисты. Например, знаменитый Перикл, бывший первым стратегом (главкомом) Афин…продавал всю продукцию своего поместья подчистую, все же необходимое для своего потребления он покупал на рынке». («Зарисовки классовых формаций»)
Как представляется, здесь необходимо отметить и значительную роль наёмного труда в Древней Греции. Кстати, ни кто иной, как Карл Маркс, в своём знаменитом «Капитале», утверждал: «… Экономической основой античного общества в наиболее цветущую пору его существования было мелкое крестьянское хозяйство и ремесленное производство». Анри Валлон пишет: «Свободное гражданство включало в свои ряды мастеров всякого рода производства: булочников, плотников, башмачников, сукновалов, чесальщиков шерсти и т. д.; оно включало также работников всех видов торговли на внутренних рынках: торговцев хлебом... торговцев рыбой... мелочных торговок. На всех ступенях производства или торговли они оставались гражданами, они сохраняли своё право управления государством... Были граждане, находившиеся на ступени, очень близкой к рабству... Самые низкие профессии обеспечивали достаточно высокий заработок». («История рабства в античном мире». - М., ОГИЗ Госполитиздат, 1941) Впрочем, само наличие рабовладения, как основы экономического могущества, вовсе не отрицает наличия капитализма. Так, в южных штатах Америки (до гражданской войны) был именно капитализм. При этом, тут надо учитывать, что сами рабы, в античной оптике, вовсе не являлись людьми, а рассматривались примерно так, как мы сегодня рассматриваем машины, механизмы.
Полисное устройство привело к тому, что Древняя Эллада стала центром «торгового строя». Особенно здесь выделяются Афины, которые, по своему уровню развития, не уступали торговым республикам средневековой Италии. Торговые обороты Афин вдвое превышали торговые обороты Генуи. И, безусловно, тут надо отметить, что именно города-государства стали пионерами в деле строительства новоевропейского капитализма. Так, во Флоренции были изобретены и чек, и холдинг, и двойная бухгалтерия, были там и массы пролетариев, поднимавшихся на классовую борьбу («революция чомпи»).
Следует обратить внимание на функции древнегреческих меняльных лавок, которые очень и очень напоминают банковские функции. Так, они хранят деньги, переводят денежные средства с одного счёта на другой счёт. выдают ссуды. Размер ссудного процента составлял 15 %, морской же кредит (ввиду рисков) мог достигать и 30 %.
Здесь необходимо особо обозначить аспект противостояния талассократической Эллады, порождения западноиндоевропейского Кентум, и континентальной солнечной имперской Персии, возникшей на восточноиндоевропейской основе Сатэм. Для разных регионов Персидской державы были характерны разные уклады, но собственно иранская часть отличалась преобладанием свободных общинников. (См. «Культ водного хаоса». - «Царское начало и покорение водной стихии»)
На базе древнего эллинства возникла полисная организация античного капитализма, а Рим породил форму, жёстко централизованную. «Историки Рима говорили о возникновении во 2 в. до н.э. капитализма ‑ преимущественно не промышленного, а торгового. Моммзен писал про это время: «Внешняя торговля получила весьма широкое развитие отчасти в силу естественных причин, отчасти и потому, что во многих покровительствуемых Римом государствах римляне и латины не платили таможенных пошлин. Промышленность, во всех отраслях которой употреблялся рабский труд, тоже развивалось, но далеко не столь значительно, как торговля... Стремление к приобретению богатства, к увеличению своего благосостояния охватило мало‑помалу всю нацию»… Как только в Древнем Риме стали складываться товарно‑денежные отношения, так сразу же возникла и ростовщическая эксплуатация. По этой причине Каутский (как и ряд других авторов) называет строй Древнего Рима ростовщическим капитализмом. От чиновного клана постепенно «отпочковался» класс так называемых «всадников» ‑ людей, которые специализировались в основном на денежных и торговых операциях (причем первоначально ‑ от имени и в интересах государства). Другое их название ‑ «эквиты» (лат. equites, от лат. equus ‑ конь). Это была финансовая олигархия Древнего Рима. Всадники появились в эпоху республики (III в. до н.э.). Существовал имущественный ценз для этого сословия. Например, в начале II в. до н.э. для включения в сословие всадников требовалось имущество не менее 400 тыс сестерциев. Сословие всадников стояло ступенькой ниже сословия аристократов, или «нобилей». Будучи не менее богатыми, чем «нобили», всадники постоянно боролись за «равноправие» в политической области. Их позиции весьма усилилась в имперскую эпоху… С I в. н.э. из всадников стал комплектоваться командный состав армии; они стали занимать ключевые должности по управлению провинциями (префекты, прокураторы и т.д.). В начале III в. н.э. впервые императором стал представитель всадников ‑ Макрин (217‑218). В это время различия между всадниками как финансовой олигархией и сенаторами как земельной (политической) олигархией уже практически стерлись. Среди всадников (особенно в поздний период истории Древнего Рима) встречались известные политики, писатели и даже философы. Например, философ Сенека (4 г. до н.э. ‑ 65 г. н.э.), который благодаря ростовщическим операциям накопил состояние в 300 млн сестерциев. Сословие всадников просуществовало до правления императора Константина Великого (306‑337), при котором большая часть всадников была переведена в разряд сенаторов». («Капитализм. История и идеология «денежной» цивилизации». – М., Наше завтра, 2022)
Таким образом, Римская империя, столь впечатляющая наших традиционалистов, была торгашеско-ростовщическим образованием. Правда, торгашество и ростовщичество там сочетались с брутальным милитаризмом. Что ж, мы знаем одну такую мировую капиталистическую державу номер один – США. Долгое время она была в авангарде глобализации, изрядно поспособствовав тому, чтобы мир встал на порог «отмены» всех государств и наций. Также и Римская империя изрядно глобализировала мир, да и себя, став, по сути, некоей Глобалией.
При этом, было бы неправильно сводить всё именно к Западу и античности. Здесь особенно выделяется Нововавилонское царства. Это была грандиозная коммерческая империя, и торгово-финансовая олигархия имела здесь огромную власть. (Тамошние храмы были подобными банковским корпорациям.) Она правила в почти суверенных городах, главным из которых был собственно Вавилон – миллионный мегаполис.
Важнейшую роль в формировании вавилонского могущества играли халдеи-семиты. В дальнейшим ими стали называть некое сообщество магов, объединённых мощным оккультным учением. Владимир Карпец писали о некоем сходстве имени халдейских магов (khld) с именем кельтов (klt), обращая внимание на построения конспиролога Дэвида Айка. Они весьма спорны, однако, кое-что можно найти и здесь – естественно, при мощном критическом отсеве. Культы указанного оккультного сообщества были основаны на человеческих жертвоприношениях. Речь идёт о чёрной аристократии, имевшей центры в Венеции и Амстердаме, участвовавшей в формировании Кобургской, Оранской, Глюксбургской (Датской) и Ганноверской династии. Виндзоры несут кровь Роберта Брюса, шотландской, ирландской и валлийской элит («Виндзоры против Рюриковичей» - «De Aenigmate» / О Тайне». – Сборник научных трудов. М., Товарищество научных изданий КМК, 2019)
Отметим, что кельтизм в Новое время сыграл важнейшую роль в создании «просвещенческих» течений, подтачивающих традиционный строй. В 1717 году, в качестве одной из многочисленных «альтернатив» христианству возникает друидизм, чьи последователи изъявили намерение возродить древнее язычество кельтов. Тогда же возникает и английское масонство, причём, собрания друидов и масонов проходили в одном и том же месте – в таверне «Яблоня». И друиды, и масоны имели общих руководителей (Дж. Толан и пр.). А в 1747 г. во Франции возникает т. н. «лесное», друидическое» масонство. Его основатель Бошен одновременно являлся одним из самых ревностных масонов. Венты (ложи) «друидического масонства» объединяли довольно значительную часть королевского двора.
Таким образом, можно предположить наличие некоей «кельтско-халдейской» линии передачи с древнего Востока в древнюю Европу.
(*) Абсолютизации Части стала возможной потому, что наша реальность, некогда бывшая Целой и Полной, расколота на множество отчуждённых частей-осколков. «Большой Взрыв» (Big Bang) был вовсе не творением, но искажением творения – Земли-в-Раю. (По простейшей логике, для Взрыва должно существовать то, что может взорваться.) Епископ Василий (Родзянко) утверждал, в связи с указаниями Святых Отцов, что Райская Земля была Церковью. А Церковь является единой мистической Личностью. Так, Церковь Христова является мистическим Телом, чьим Главой является Христос – Новый Адам. Райская же Церковь была Церковью старого, но ещё догрешного, докатастрофического Адама. И здесь была Полнота, Единство, в котором всё и пребывало. Но Адам, соблазнённый силами зла, возжелал стать «как боги», что и привело к разделению изначальной Полноты, выпадению нашей вселенной из Рая и возникновению вселенной «осколков». («Распад вселенной и Вера Отцов». – М., Издательство «Православный паломник», 1996.)
Понятно, что «осколочное» и «уплотнённое» сознание человека Модерна очень даже готово для идей о том, что «часть» («доля) предшествует «Богу». Но в оптике традиционализма созвучие «части» и «Бога» указывает не на божественность части или частичность Бога. Оно указывает на то, что Божественный порядок предполагает равновесие Целого и Части. Часть не растворяется Целым, Целое не подменяется Частью.
Часть здесь выражает Целое, оно содержит её в себе полностью, хотя и не тождественна ей. Она уже: 1) и Часть, и не Часть; 2) и Часть, и Целое. Здесь Часть, в некотором роде, уподобляется Богу, который описывается как апофатически, так и катафатически.
Таким образом, «дробное» (как бы и небытийственная) часть «становится» Богоподобной, но без абсолютизации. Указанное же выше соотношение Части и Целого характеризует райские реалии, которые были присущи и Земле до грехопадения. «Интересно, что одно из самых замечательных описаний «иного мира» дает не христианский, а языческий философ – Плотин, – пишет епископ Василий (Родзянко). - Хотя Плотин спорил с христианством, отрицая Боговоплощение и значение Христа в истории, его философия и, в частности, восприятие Царства Божия, «мира иного», сильно повлияли на суждения, приписываемые Дионисию Ареопагиту, а через него - на все последующее христианское богословие как на Востоке, так и на Западе. В этом смысле Плотина недаром прозвали - наряду с Вифлеемскими астрологами-мудрецами - «дохристианским евангелистом». Вот как изображает Рай в своей философии Плотин: «Все там - красота. Это не внешняя и не плотская красота, это - красота умопостигаемая, соединяющая все и вся с ее источником Богом. Там нет никакого разделения, как на Земле, там - единство в любви и Целое выражает частное, а частное выражает Целое».
Глава 6. Догматическая революция филиокве
Эллинское многобожие отличается революционно-нигилистическим характером. Здесь поколения богов свергают друг друга. Сначала Кронос сверг своего отца Урана, потом и сам он был низвержен своим сыном Зевсом. Причём, сам Зевс использовал чудовищных сторуких гигантов. Таким образом, религиозное сознание будущих европейцев программировалось на революционно-нигилистическое, прогрессистское отрицание. Один этап должен был отрицать другой – с тем, чтобы в дальнейшем подвергнуться отрицанию.
Данная программа была выполнена, и Европа прошла через серию нигилистических революций, в ряду которых пресловутые великие буржуазные революции были не первые и не последние.
В истории Европы была некая традиционалистская «синкопа». Ею был период правления Меровингов. Христианизация Рима, начатая Константином Великим, была величайшей Консервативной Революцией. Она возродила Единобожие, присущее изначальной, Гиперборейской Традиции, на новом, ещё более высоком, уровне. И это оказало огромное влияние на индоевропейские народы Запада. Так, Франкское государство Меровингов было Православной Христианской Монархией, признававшей первенство Константинополя и являющейся, по сути, частью Восточно-Римской империи. Владимир Карпец пишет: «...Заметим, что Хлодвиг получает именно от Византийского Императора титул: «Августа» и, хотя и подчинялся по уставу Римскому первосвященнику, в своей внешней политике опирался прежде всего на Византию... Главным праздником годового цикла у Меровингов была святая Пасха, день Воскресения Христова - отсюда красные, червлёные стяги Царского Дома - цвета пасхальных одежд и пасхального яйца... В castellum-ах же мажордомов... Пасху часто вообще не праздновали, ограничиваясь только Рождеством - но именно такова вообще латинская тенденция. Наиболее почитаемым меровингским святым был св. Дионисий Ареопагит, автор мистических сочинений, легших позднее в основу исихазма... Мажордомы же почитали прежде всего святого Петра - покровителя Римской кафедры». («Русь, которая правила миром». - М.: Олма-Пресс, 2005)
Но Меровинги были свергнуты указанными мажордомами, осуществившими уже прогрессистскую революцию Каролингов. Новая династия подчинилась западному Риму.
(Любопытно, что в последующем меровингский архетип проявился у германских императоров. Так, Фридрих II Гогенштауфен писал о ромеях: «Мы ищем правды… друзей наших и любезных соседей, по преимуществу же правду греков… которых папа, за нашу взаимную приязнь и любовь, воздвигая на нас свой ненаказанный язык, называет нечестивейшими и еретиками, хотя они — христианнейший род, самый крепкий в вере Христовой и самый правоверный…»
Одновременно, под руководством самого Рима, разворачивалась догматическая революция Филиокве. Она исказила учение о Троичности. Заметим, что сама «идея» Троицы – нераздельной и неслиянной (все Ипостаси едины по сущности) полнее всего выражает суть Единобожия. Бог Един, но не Одинок, его нельзя рационалистически свести к Единице или Множеству. «Несть ни эллина, ни иудея» - это о том, что Православие отрицает как многобожие, так и однобожие. (Святой Максим Исповедник) Бог - запределен, трудноописуем, Его нельзя свести к чему-то «Одному», как и к «Многому». Он и единичен, и троичен, един по сущности, троичен по ипостасям. Но не множествен - ибо единица есть начало, а двоица - разделение (на два), в троице же - воссоздание с сохранением. Святой Григорий Богослов пишет: «Я еще не начал думать о Единице, как Троица озаряет меня Своим сиянием. Едва я начал думать о Троице, как Единица вновь охватывает меня».
В Православии имеет место «единоначалие» Бога-Отца, от которого рождается Бог-Сын, и от которого исходит Бог Святой Дух. У католиков же, с их филиокве, Святой Дух исходит от Сына и Отца. Тем самым, по мнению, православных богословов, упор делается именно на общей сущности трех Ипостасей, и она представляется чем-то безликим, на манер субстанции, материи. «По православному учению, как мы видели, безличной сущности в Боге нет, - пишет епископ Василий (Родзянко). - В этом основная разница тринитарного богословия Востока и Запада, на чем и основана вся проблема «филиокве», о чем мы будем еще говорить ниже. Мы уже говорили, что ипостасное свойство Личности Отца - нерожденность. Она включает в себя личную встречу всей полноты Божественной сущности с божественной Личностью путем возникновения в нерожденности рождения и исхождения. Вспомним: Отец потому и «отец», что Он - источник Обоих, из Него все. Вся полнота от Отца: «единица подвиглась в двоицу и остановилась на троице», по выражению свт. Григория Богослова. Этим свт. Григорий обозначил «кружение» в Боге... - греческое святоотеческое выражение, изображающее божественное взаимообщение любви всех трёх Лиц Божества. Таким образом все освещается светом, воссияет, ничего в Боге нет тёмного и скрытого, все полностью прозрачно во взаимной любви и полной открытости друг другу и друг в друге. «Света от Света, Бога Истинна от Бога Истинна», как говорится в Символе Веры Православной Церкви. В этом пункте - очень глубокое догматическое расхождение с латинским богословием, в котором Божественная сущность не личностна, как в Православии. В ней здесь усматривают «безличную единую сущность Божию, - как бы некий «общий фонд», в котором выявляются Лица, но не обязательно «прозрачные» друг для друга, как например «единое начало в единосущии Отца и Сына, из которого исходит Дух Святой», согласно догмату Флорентийского Собора о «Филиокве». («Распад вселенной и Вера Отцов»)
По сути, произошёл возврат к античному прогрессистскому многобожию. Дело в том, что абстракция легко распадается на множество. В центр всего становится его, этого множества, Часть. (О значении которой речь шла выше.) Возникает некая суверенная личность, множество которых образует общность (социум) Модерна. В его рамках происходит жесточайшая конкуренция отдельных индивидуумов, каждый из которых стремится подтвердить и утвердить свою «божественность».
Наивные и прямодушные сторонники Модерна, принимающие всерьёз и близко к сердцу идею равенства индивидуумов пытаются эту конкуренцию прекратить, слив все индивидуумы в некоей единой гомогенной массе. Собственно, на данной базе и возникла Левая и её основное направление – марксизм. Между тем, абстрактное множество обречено на распад (ввиду именно своей абстракции). Насильственное сдерживание этого распада только усиливает подавляемую волю к центробежности. В результате, левое сжатие оборачивается мощным либеральным разбегом, что мы и видели во время крушения «социалистического лагеря». (Преодоление множественности и абстрактности возможно в конкретике Царской, Личностной Полноты. См. «Метаполитика Царя»)
Получается, что Римская курия осуществила, по сути, языческую и, одновременно, «буржуазную» революцию? И здесь очень важное наблюдение сделал В. Карпец: «…За несколько веков до Рождества Христова в Риме фактически управляла так называемая Curia Roma – «Римская курия» (первоначальное значение слова curia - двор, товарищество, шайка), собственно и создавшая латинский язык как своего рода тогдашнее «эсперанто»… Curia Roma состояла из магистратов, исполнявших жреческие функции и еще со времен Нумы Помпилия (VIII в. до Р.Х.) называвшиеся кардиналами, якобы имевшими право отворять и затворять cardo - врата ада и рая. Сенат провозгласил курию непогрешимым оракулом, а ее главу именовали pontifex maximus - верховный понтифик, т.е. посредник - нынешнее именование папы Римского. Именно курия была той невидимой властью, которая руководила сенатом, а при империи - императорами, пытавшимися в то же время через самообожествление и поклонению «гению императора» ограничить ее власть. Куриалы, пользовавшиеся магическими знаниями, владели искусством вызывания «чудес», «кровотечений» и т.д., в частности, через поклонение статуям богов. После Миланского эдикта 311 года, уравнявшего христиан в правах с язычниками, христианские епископы вошли в состав курии. Со всей неизбежностью криптократия курии по отношению к императорам соединилась с противостоянием этим последним со стороны первых пап. При этом вопрос о том, кто стоял во главе «новой курии» - наследники папы Линия (именно он, а вовсе не св. Апостол Петр, первым возглавлял Римскую кафедру) или языческие кардиналы - до сих пор остается неясным». (Ук. соч.)
Для прояснения генезиса капитализма следует помнить, что саму банковскую сеть в Европе создали итальянские купцы, имевшие свои кредитные учреждения повсеместно. Именно из их ростовщического обихода появились на свет такие слова, как «банк» (от итал. «Ьапса» - «меняльный стол»), риск (итал. «risico»), «банкрот» (итал. «Ьапса rotta» - «опрокинутый стол», означавший хозяйственную несостоятельность торговца) и т. д. Итальянские ростовщики навязывали средневековой (ещё дореформационной) Европе банкократию и навязывали её при благожелательном нейтралитете пап. Папы, конечно же, осуждали проценты и рост, но и сами брали займы а, следовательно, платили своим кредиторам. Ссудчики и банкиры пользовались оговоркой в папских буллах, касающейся «ущерба». Они отводили должникам весьма короткий срок, исчисляли огромные проценты за просрочку, которую и объявляли ущербом. Использовался и такой приём - на векселе писали некую сумму, которую включала собственно заем и проценты.
Глава 7. Недопромышленный капитализм, индустриализация и финансиализация
Тут надо обратить внимание на то, что западный капитализм, возникший после «великих буржуазных революций», долгое время был промышленным – лишь в весьма незначительной степени.
Само индустриальное общество возникло только во второй половине XIX века. Именно тогда появился крупный промышленный капитал, который мог всерьёз потягаться с капиталом торговым. У пионеров индустриальной революции постоянно не хватало средств, отсюда и знаменитый «инвестиционный голод», который душил молодую европейскую промышленность. Вот почему они строили предприятия весьма скромных размеров. Так, на заводе Круппа, основанном в 1832 году, на первых порах трудилось всего-навсего восемь рабочих.
Банки мало интересовались промышленностью, хотя она и сулила большие прибыли. Тем не менее, могущественные банкиры типа Ротшильда предпочитали кредитовать крупных негоциантов и судовладельцев. А в обеспечение кредита они требовали в залог землю и другую недвижимость.
И только в середине XIX века стали возникать крупные промышленные предприятия, а также финансирующие их инвестиционные банки. Вот тогда-то промышленная революция и пошла полным ходом, в результате чего в конце позапрошлого века появились страны, где индустрия преобладала над сельским хозяйством (Англия, Франция, Германия, США, Бельгия).
Все это вызывает некоторое недоумение. Даже если брать точкой отчёта Великую Французскую революцию, то между революцией индустриальной и революцией буржуазной заметен огромный зазор в 60-70 лет. А уж если отсчитывать от времён голландской и английской революций, то этот зазор превращается в гигантскую пропасть. Для сравнения вспомним, что большевики начали свою индустриализацию через 12 лет после прихода к власти.
Возникает такое ощущение, что творцы буржуазных революций вовсе не хотели строить общество Модерна. Они использовали Модерн как некий таран, призванный разрушить абсолютные монархии и лишить церковь монополии на духовное руководство. На месте прежнего, военно-аграрного строя предполагалось создать строй торгово-аграрный, где промышленность занимала бы периферийное положение. А вместо неограниченной монархии существовала бы монархия парламентская, контролируемая наиболее «продвинутыми» кругами аристократии. Именно эта часть аристократии, судя по всему, и стояла за всеми «буржуазными» революциями, умело используя недовольство третьего сословия в своих собственных интересах. Так, аристократы-вольнодумцы превратили европейское масонство, бывшее изначально инициатической организацией строителей, в мощную антитрадиционную силу, сокрушавшую троны и алтари. (Можно также вспомнить и о роли английского «нового дворянства» в подрыве традиционной цивилизации.)
Решающая роль части высшей европейской знати в свержении «абсолютизма» очевидна. Пресловутый «буржуазный авангард» умело направлялся знатью. Не случайно же во Франции, во время политического кризиса 1789 года местом основных собраний недовольных был сад во дворце Пале-Рояль - резиденции герцога Орлеанского. Масонские ложи активнейшим образом действовали при королевском дворце, в них состояли герцоги Бульонские и герцоги Монморанси-Люксембургские. А окончательная консолидация масонства произошла в 1772-1773 годах, когда был заключён компромисс между капитулом «рыцарей», состоящим из буржуа, и аристократическим капитулом «императоров». Последние явно доминировали в этом альянсе.
Показательно, что и сейчас многие представители указанной знати чувствует себя весьма великолепно – вопреки всем революциям, войнам и реформам. Вот, например: «Обладатели звучных титулов по-прежнему распоряжаются самым дорогим активом Европы – ее землей и недвижимостью. Графы Кавдор, упомянутые Шекспиром в «Макбете», и сегодня живут в своем родовом замке. Немецкие князья Фюрстенберги, ведущие свой род с XIII века, тоже обитают в фамильных резиденциях – замках Вейтра и Хайлигенберг и в княжеском дворце в Донауэшингене. А легендарная династия Шварценбергов владеет целой дюжиной замков и дворцов. Самая эффектная их недвижимость – огромный дворец в центре Вены» (Валерия Никифорова. «Реальные хозяева Европы процветают, несмотря на любые кризисы»)
Никакой «прогресс» – технический или социальный – новым элитариям был не нужен. Они хотели создать строй, пародирующий Традицию, в котором аристократия (разумеется, «реформированная») была бы полновластной элитой, свободной от любого контроля – государственного или церковного. Её могущество должно было основываться на торговле, на постоянном обмене (символизирующим тотальное изменение Души – региона Части-без-Целого) между разными сегментами рынка. Что же до производства, то оно рассматривалось как нечто вспомогательное, обеспечивающее выброс на рынки какого-то количества новых товаров (намного уступающих в своей ценности земле). Не исключено, что сам мировой рынок планировалось объединить политически – хотя бы в пределах Европы. Возможно, проект Наполеона, попытавшегося создать всеевропейскую империю, как раз и ставил своей целью политическое обеспечение тогдашних глобалистских устремлений. Однако, против французской гегемонии в этом очень важном деле решительно выступила Англия, у которой были собственные планы. К тому же, Наполеон рискнул напасть на Российскую империю, чем и обеспечил собственный военный разгром. С тех пор, и до середины прошлого века, Англия прочно взяла в свои руки общее руководство «глобализирующимся миром».
Между тем, промышленность оказалась громадной преобразующей силой, которая серьёзно изменила технико-экономическое и социально-политическое лицо Европы и всего мира.
Она оказалась способной приносить огромные прибыли, чем и воспользовались пассионарные промышленники, быстро создавшие мощнейшее подразделение внутри буржуазии. Они же создали грандиозную армию промышленного пролетариата, что вызвало необходимость в серьёзном преобразовании политического строя. Рабочие, задействованные на крупных предприятиях, стали нешуточной и организованной силой, мнение которой уже невозможно было не учитывать. В результате произошла реформа избирательного права, существенно расширившая рамки прежней, «цензовой» демократии.
Кроме того, использование сложной машинной техники потребовало достижения некоего уровня грамотности, а это не могло не повлечь и дальнейший рост политического самосознания. У рабочей армии появился свой генералитет – в лице революционно настроенной интеллигенции. Последняя воспринимала Модерн всерьёз и потребовала доведения революции до своего логического конца – до обеспечения политического и социального равенства.
Иными словами, промышленная революция, в течение нескольких десятилетий, превратила Модерн из фикции в реальность, чем сорвала планы сил, выступающих за Псевдо-Традицию. Во многих странах утвердилась республиканская форма правления, наиболее полно отвечавшая потребностям «широкой демократии» (впрочем, она победила и в странах парламентской монархии). Общество стало индустриальным и технократическим, в массовом сознании утвердился рационализм, возник культ науки.
Наконец, возникло мощное социалистическое движение, обеспечившее проведение ряда важных социальных реформ. Все это сорвало планы продвинутых элитариев (банкиров, торговцев), заставило их осваивать разнообразные технологии Модерна. Нужно было приложить огромные усилия для того, чтобы подчинить себе новый, индустриальный мир – и не дать ему развиваться самостоятельно. Для этого был использован банковский капитал (успешно существовавший ещё до всяких буржуазных революций), через который влиятельные группы мировых торговцев пытались контролировать капитал промышленный.
В результате возник финансовый капитал, соединивший банкиров и промышленников. Старые торгово-финансовые кланы (например, те же Ротшильды) получили мощные экономические рычаги влияния на промышленность.
Данный процесс не следует понимать слишком уж прямолинейно, как это делают некоторые правые критики плутократы, абсолютизирующие роль банковского капитала. В реальности, происходил процесс взаимопроникновения банкиров и промышленников.
Приведём два примера. В начале XX века американский банкир Джон Пирпонт Морган скупил акции нескольких железнодорожных компаний, овладев сетью протяжённостью в 90 тыс. км. Одновременно им были куплены пакеты акций ряда металлургических компаний, в результате чего магнат создал трест «Юнайтед Стейтс стил корпорейшн».
А нефтяной магнат Джон Девисон Рокфеллер, обладавший также акциями газовых, железнодорожных, металлургических кампаний приобрёл контрольный пакет акций «Нэйшнл сити бэнк оф Нью-Йорк».
При этом, любопытно посмотреть как процесс формирования финансового капитала (сращивание банков и промышленности) описывается советским автором: «Магнаты финансового капитала присваивают как монопольную промышленную прибыль, так и монопольную банковскую прибыль, получаемую крупнейшими банками. Важную роль здесь играет то, что эти банки монополизируют использование огромной массы чужих денежных капиталов. У крупнейших банков-монополистов на каждый доллар или фунт стерлингов собственного капитала приходится больше долларов или фунтов стерлингов чужого капитала (в виде депозитов), чем у мелких банков. А чем больше удельный вес заёмного капитала во всем капитале, которым оперирует банк, тем выше норма банковской прибыли.
Магнаты финансового капитала монополизируют также эмиссию ценных бумаг. Например, в США с 1950 по 1955 год из 500 инвестиционных банков пять крупнейших банков осуществили 52% выпуска всех ценных бумаг. Монополизация эмиссии позволяет финансово-кредитным организациям, осуществляющим размещение ценных бумаг, приобретать ценные бумаги у выпускающих их компаний по значительно более низкому курсу, чем затем продают их эти организации. В результате финансовые капиталисты получают монопольную эмиссионную прибыль.
Магнаты финансового капитала монополизируют и учредительство, то есть организацию новых акционерных компаний. Поэтому крупные финансисты получают огромные учредительские прибыли. Например, при учреждении стального треста «Юнайтед Стейтс стил корпорейшн» Морган и другие участвовавшие в этом финансисты получили свыше 62 млн. долл. учредительской прибыли. Финансовые магнаты наживаются также на повышении курсов акций, которые они сосредоточивают в своих руках. Нередко учредители новых акционерных компаний получают их акции по низкому курсу, а по истечении некоторого времени, в связи с ростом прибылей этих компаний, курсы акций повышаются; в результате финансисты становятся обладателями огромных состояний. Например, банкирский дом Леман Бразерс в США участвовал в 1950 году в учреждении нефтяной компании «Монтерей ойл» и приобрёл много ее акций по 9 центов за штуку. В ноябре 1957 года курс каждой акции достиг 20 долл., а личное богатство главы банка, Роберта Лемана, оценивалось в 60—70 млн. долл.
К весьма прибыльным операциям магнатов финансового капитала относятся не только операции с ценными бумагами, но и спекуляция земельными участками. Крупные банки кредитуют строительные фирмы, сами покупают земельные участки, находящиеся вблизи быстро растущих больших городов, а также нефтеносные и другие земли, и, когда цены на них повышаются, перепродают земельные участки с большой прибылью». (Энох Брегель. «Политическая экономия капитализма». М., Международные отношения, 1966)
Вот, собственно, и всё – краткое, но ёмкое – описание процесса сращивания, из которого очевидна руководящая и направляющая роль именно банков. И это не удивительно, ибо банковский капитал наиболее подвижен, гибок и ликвиден, чем производственный. промышленный капитал.
И, самое главное, показательна эволюция западной капиталистической экономики, при которой, как уже отмечалось в главе, реальный товар стал активом для финансовых инструментов, перестав быть обязательным компонентом торговой цепочки.
В конце концов, финансовый капитал потому и называется именно финансовым, что в нём доминирует денежная составляющая.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что пресловутый финансовый капитал есть, в первую очередь, капитал банковский, денежный. Именно данный сегмент западного (глобального) капитала наиболее устойчив. В частности, ему не страшно пресловутое забастовочное движение. Более того, оно даже и выгодно ему, и вполне можно допустить, что западная банкократия натравливала промышленный пролетариат на промышленную буржуазию. Для этого и было выбрано мощнейшее орудие – забастовка. Последняя ведь совершенно не опасна для банковского капитала. Напротив, она даже помогала устанавливать контроль над промышленниками – ведь предприятие, понесшее убытки в результате забастовок, было вынуждено обращаться в банк для кредита. И, вообще, социализм, грозящий экспроприировать собственность, представлял опасность именно для промышленников. Банкиры имели дело с ликвидным и крайне подвижным капиталом, который во время потрясений было очень легко перевести из одной страны в другую. В случае же с промышленными предприятиями всё было намного сложнее.
О доминировании именно финансового капитала, как о писал австрийско-немецкий социалист (социал-демократ) Руфольф Гилбфердинг в своей работе «Финансовый капитал», которую, кстати сказать, издали в СССР дважды – один раз ещё в год смерти Владимира Ленина, а второй раз - во времена хрущёвской «оттепели» (М.: Соцэкгиз, 1959). Человеком он был весьма влиятельным и сведущим в финансовых механизмов. Так, он дважды (1922-1923, 1928 гг.) возглавлял министерство финансов в Веймарской республике.
Этот левый теоретик и практик всячески возвеличивал финансовый капитал: «Выполняя функцию обобществления производства, финансовый капитал до чрезвычайности облегчает преодоление капитализма. Раз финансовый капитал поставил под свой контроль важнейшие отрасли производства, будет достаточно, если общество через свой сознательный исполнительный орган, завоёванное пролетариатом государство, овладеет финансовым капиталом: это немедленно передаст ему распоряжение важнейшими отраслями производства. От этих отраслей производства зависят все остальные, и потому господство над крупной промышленностью уже само по себе равносильно наиболее действительному общественному контролю, который осуществляется и без всякого дальнейшего непосредственного обобществления».
В 1927 году, на съезде Социал-демократической партии Германии (СДПГ), Гильфердинг выступил с докладом, в котором утверждал, что развитие монополии и концентрация производства ведут к изживании анархии производства, исчезновению конкуренции и предотвращению кризисов. А это, по мнению докладчика, означает «принципиальную замену капиталистического принципа свободной конкуренции социалистическим принципом планомерного производства».
Теорию Гильфердинга назвали теорией «организованного капитализма». В дальнейшем она легла в основу социал-демократической капитуляции перед капитализмом. А сегодня активно продвигается (тем же Швабом и Ко) концепция «инклюзивного капитализма», предполгающая установление сверхцентрализованного управления экономикой немного крупнейшими Корпорациями.
Здесь также не лишним будет вспомнить и американо-канадского экономиста Джона Кеннета Гэлбрейта, одного из ведущих теоретиков лево-либеральной конвергенции. Если Гильфердинг хвалил современный ему капитализм за организующую роль монополий, то Гэлбрейт считал, что крупные корпорации, по сути, не являются монополиями, так как им противостоят профсоюзы, общества потребителей, госкомиссии. При этом он, конечно, «забывал» о том, что гигантские, запредельные транснациональные ресурсы монополий делали возможным не только противодействие национальным общественно-государственным силам, но и их подкуп – прямой или опосредованный. Более того, по Гэлбрейту, крупные корпорации, управляются не частными владельцами, а «техноструктурой», поэтому они являются планирующей подсистемой экономики. В то же самое время мелкие фирмы представляют собой именно рыночную подсистему. Как бы то ни было, но двух мыслителей (левого и леволиберального) сближает именно апологетизация крупнейшего капитала.
Глава 8. Плутократический перехват социализма
В знаменитом «Манифесте Коммунистической партии» Карла Маркса и Фридриха Энгельса значительное место занимает критика различных социалистических течений. В первую очередь, под удар критики попадает «феодальный социализм». Речь шла о части французских монархистов-легитимистов, которые активнейшим образом критиковали капитализм и поднимали социальные лозунги. Близкие к ним позиции занимали консервативные революционеры из «Молодой Англии», бывшей тогда весьма популярной. Далее следуют социализмы – «мелкобуржуазный», «буржуазный» и «немецкий». Под «раздачу» попадает даже утопический социализм (Р. Оуэн и др.), чьи последователи характеризуются как «реакционная секта».
Как очевидно, классики крайне опасались социализма - как такового. Социализм (от лат. «socialis», т. е. «общественный»), в разных своих вариациях, выступал, в конечном итоге, за возрождение (на новой основе) общинного строя, присущего традиционному обществу. А Маркс-Энгельс выступали вовсе не за освобождение труда и самоорганизацию трудовых сообществ. Они ставили своей целью установление тотального контроля над экономикой. И в этом мировоззренчески, концептуально соединялись с крупнейшей плутократией. (Сегодня тотальный контроль предполагает «инклюзивный» капитализм.
«Ротшильды» вовремя смекнули, что в мире капитализма поднимается мощная консервативно-революционная волна, готовая поднять знамя Социализма, увлекая за собой разоряемые массы. Во многом консервативно-революционные социалисты восхищались антикапиталистическим пафосом Томаса Карлейля и выступлением в защиту простого народа певца патриархального традиционализма Чарльза Кингсли. Возникает и крайне перспективный христианский социализм.
Можно предположить, что ведущие плутократы вложили огромные средства в авторов «Манифеста», которые были категорически против органических, почвенных версий социализма. Они использовали марксизм для перехвата социалистического движения.
Здесь необходимо коснуться одного важного момента. Маркса часто обвиняют в том, что он умалчивал о банковском и ростовщическом капитале, но ругал капитал промышленный. К этому присовокупляются обвинения в работе на Ротшильдов. В данном пособничестве обвинял классика и неистовый Михаил Бакунин.
Надо сказать, что Маркс, конечно же, не замалчивал денежный капитал. И в его знаменитом «Капитале» можно найти много цитат с его обличением. Вот, например, в главе «Генезис промышленного капиталиста» Маркс пишет: «С самого своего зарождения крупные банки, подкреплённые национальными титулами, были лишь обществами частных спекулянтов, которые оказывали содействие правительствам и, благодаря полученным привилегиям, могли ссужать им деньги. Поэтому самым непогрешимым мерилом накопления государственного долга является прогрессивное повышение акций этих банков, расцвет которых начинается с момента учреждения Английского банка (1694 г.). Английский банк начал свою деятельность ссудами правительству денег из 8 %; вместе с тем он был уполномочен парламентом чеканить деньги из того же самого капитала, который он ещё раз ссужал публике в форме банкнот. Этими банкнотами он мог дисконтировать векселя, давать ссуды под товары, скупать на них благородные металлы. Прошло немного времени, и эти фабрикуемые самим банком кредитные деньги стали функционировать как звонкая монета: банкнотами выдавал Английский банк ссуды государству, банкнотами уплачивал за государство проценты по государственным займам. Мало того, что он одной рукой давал, чтобы другой взять гораздо больше; даже когда он получал, он оставался вечным кредитором нации на всю данную им сумму до последней копейки.
Мало-помалу он стал непременным хранителем металлического запаса страны и центром тяготения для всего торгового кредита. В то самое время, когда англичане перестали сжигать на кострах ведьм, они начали вешать подделывателей банкнот. Какое впечатление произвело на современников внезапное появление этого отродья банкократов, финансистов, рантье, маклеров, спекулянтов и биржевых волков, показывают сочинения того времени, например сочинения Болингброка».
Другое дело, Маркс совершенно чётко обозначил, что экономическую организацию современного ему общества определяет именно промышленный капитал. То есть, его он и поставил под главный огонь своей критики. Между тем, промышленники никогда не были главными в системе капитализма – они уступали место банкирам, которые обладали намного более подвижной ликвидностью, подвижностью, столь подходящей самой рыночной стихии.
И левое движение, в его антитрадиционалистском изводе, было крайне выгодно западной финансовой олигархии для подчинения национальной промышленности и национальной государственности. Взять, к примеру, знаменитую Парижскую коммуну, для которой было характерно трепетное отношение именно к банковскому капиталу. Речь идёт об отношении коммунаров к Банку Франции. «К моменту начала событий в марте 1871 года его активы составляли почти 3 млрд. франков, – пишет Валентин Катасонов. - 70% акций Банка Франции принадлежало крупной буржуазии. Многие полагают, что главными акционерами Банка Франции были Ротшильды, но информация по собственникам не раскрывалась… Коммуна назначила комиссаром Банка Франции Шарля Безле, который в прошлом был инженером. Безле и Журд пришли к общему мнению, что никаких экспроприаций быть не должно. А коммунаров можно уважить, выдавая Коммуне ссуды Банка Франции. Брали ссуды и в частных банках. Например, в банке Ротшильдов. За 72 дня существования Парижской коммуны, как подсчитали историки, её расходы составили 46 млн. франков, из них 30 миллионов были покрыты за счёт собственных источников коммунаров, а 16 миллионов – за счёт займов…
Картина парадоксальная: коммунары хотели сделать революцию, прибегая к помощи ростовщиков. Некоторые исследователи выдвигали сомнения: а была ли вообще попытка пролетарской революции? Например, коммунары не сделали попытки экспроприировать капиталы Ротшильдов; национальная гвардия охраняла в Париже все 250 объектов недвижимости, принадлежавших Ротшильдам. Как писал О. Л. Вайнштейн в статье «Парижская Коммуна и Французский банк», уже не Коммуна управляла финансами, а финансы Коммуной.
Действия Журда были осуждены Марксом и Энгельсом. Золото и деньги надо было конфисковать и потратить на дело революции. Параллельно с Парижской создавались коммуны в других городах Франции, причем и в тех, где находилось вывезенное в августе 1870 года золото из главного хранилища Банка Франции. Однако коммунары не взяли на дело революции ни одной унции золота Центробанка. Михаил Бакунин, который наблюдал события в Париже с близкого расстояния, даже предполагал, что руководители коммунаров действовали… прямо в интересах Ротшильдов. Надо сказать, эта версия не является столь уж фантастической; Энгельс, например, называл поведение некоторых руководителей Парижской коммуны предательским». («Парижская коммуна и Банк Франции»)
Основная вина Маркса в том, что он мощнейшим образом доказывал прогрессивность капитализма в сравнении с миром Традиции, придавая антикапиталистическому сопротивлению именно антитрадиционалистскую направленность. По его мнению, капитализм должен был исчерпать все свои потенции, после чего и смениться социализмом. Между тем, как показала практика, развитие капитализма вовсе не привело к его отмене, а только сделало сильнее – чему в немалой степени способствовал перехват социалистической энергетики и внедрение элементов социализма. А сейчас на повестку уже встаёт Великое Обнуление с его отменой национальной государственности и создания глобального транснационального корпорократического квазигосударства.
Что же касается марксистов, то они хорошо усвоили Марксову антикапиталистическую апологию капитализма. И уже в начале ХХ века большинство западной социал-демократии перешло на позиции умеренного социал-реформизма, подразумевающего необходимость длительного развития капитализма – при его социальной коррекции. А уже после Второй мировой войны о социал-демократия благополучно забыла о ликвидации капитализма и социализма.
Любопытно, что в своём письме к русской социалистке Вере Засулич сам Маркс признавал, что его схема смены феодализма капитализмом действительна лишь для Западной Европы. О России же он писал следующее: «Если революция произойдёт в надлежащее время, если она сосредоточит все свои силы, чтобы обеспечить свободное развитие сельской общины, последняя вскоре станет элементом возрождения русского общества и элементом превосходства над странами, которые находятся под ярмом капиталистического строя».
Правда, в 1910-х годах меньшинство социал-демократии образовало коммунистическое движение, которое, в разные периоды, добивалось довольно впечатляющих электоральных успехов в некоторых странах Западной Европы. Однако, его всегда обуревали соблазны «материнской» социал-демократии. Уже в 1970-е годы большая часть западноевропейских коммунистов перешла на позиции «еврокоммунизма», бывшего, по сути, левой версией социал-демократии. И показательно, что еврокоммунисты, отказавшись от наследия Ленина, вдохновлялись именно «революционным марксизмом».
Об органическом, целостном и почвенном социализме см. «Метафизические основы русского социализма»
Глава 9. Несостоявшаяся Глобалия
У Джека Лондона есть потрясающий роман «Железная пята». В нём описывается олигархическая диктатура, покончившая с любой демократией. Тамошняя иерархия похожа на иерархию традиционного общества, точнее, она пародирует её. Капиталисты не столько предприниматели (и даже плутократы), сколько жрецы, брахманы. Они заняты пропагандой «себя любимых» - как носителей высочайшей культуры. Например, строят огромные, монументальные города, главное назначение которых быть памятниками эпохи. Военные не столько кшатрии, воюющие с внешним врагом, сколько полицейские, которые подавляют всякие бунты и мятежи. Особую касту составляет рабочая аристократия, живущая весьма неплохо. Основную же массу составляют бесправные рабы («Бездна»). Вся эта система именуется «Железной Пятой».
Думается, что такая вот «Пята» обязательно наступила бы. Капитализм начала прошлого века взращивал именно рабочую аристократию, стараясь с помощью неё сдерживать революционный социализм (Одновременно, его пытались перенаправить именно в забастовочное русло.) Создавать социальное государство плутократы не собирались, это уже после Первой мировой войны начнётся сильное шевеление в этом плане. А после Второй мировой капитализм и вовсе станет социальным, чуть ли не социалистическим, но об этом позже.
По поводу «рабочей аристократии» классики научного социализма рвали и метали. Особенно неистовствовал фабрикант-социалист Энгельс (письмо Марксу от 7 октября 1858 года): «Английский пролетариат фактически все более и более обуржуазивается, так что эта самая буржуазная из всех наций хочет, по-видимому, довести дело, в конце концов, до того, чтобы иметь буржуазную аристократию и буржуазный пролетариат рядом с буржуазией. Разумеется, со стороны такой нации, которая эксплуатирует весь мир, это до известной степени правомерно».
Поэтому, можно предположить, что мировая плутократия установила бы жёсткую олигархическую диктатуру – с опорой (в низах) как раз на рабочую аристократию. И сложилась бы эта глобальная тирания вокруг Англии, где гиперэлитаризм всегда был очень силён и эстетически вызывающ. И Англия контролировала столь обширные и разбросанные по миру ресурсы, что вполне могла претендовать на роль некоей базы для всемирного квазигосударства. (*)
«Туманный Альбион» рвался к мировому господству, для чего ему нужна была полная и взаимная аннигиляция России и Германии. Расчёт «англичанки» был на то, что она (и Франция с США – три «демократии») сумеют избежать участия в мировой заварухе. А «консервативная» Россия останется один на один с «консервативными» Германий и Австро-Венгрией.
«Когда заходит речь о развязывании первой мировой, обычно перво-наперво припоминают выстрел Гаврилы Принципа в наследника австрийского престола, – отмечает Валентин Фалин. - Но. Исходные планы войны против Сербии были разработаны в 1913 г. Позже, после убийства Фердинанда, Вильгельм II написал своему собрату в Вене - нельзя допустить ошибки 1913 г., когда рейх и Австро-Венгрия не использовали шанс, чтобы с позиции силы придать событиям нужного течения. Франц-Фердинанд погиб в июне 1914 г., а рейхсвер был приведен в полную готовность еще в марте 1914 г., чему есть документальные доказательства».
Это великолепно опровергает все утверждения о том, что «войны с Германией можно было избежать, но царь-дурак втянул Россию в кровавую бойню». Так вот, войны было избежать невозможно, но возможно было сдать Сербию летом, а потом всё равно воевать - осенью. (Кстати, по документам немецкого генштаба, планировалось начать войну не позже осени 1914 года). Представляю, как орали бы потом – «ничтожный царь сдал братьев-славян германцам, а потом они все равно напали на него».
При этом, надо иметь ввиду, что ка
«Можно и нужно внимательней вчитаться в стенограммы собеседований шефа форин офиса с австрийским послом Менсфилдом и послом Германии Лихновским. Лейтмотив Грея - Англия не станет вмешиваться в конфликт четырёх держав (Германии и Австро-Венгрии с Сербией и Россией). В интересах Берлина, не уставал повторять Грей, озаботиться, чтобы локальная свара не переросла в континентальный взрыв, и, стало быть, не задевать излишне Францию». Опускаю подробности. Они заняли бы слишком много времени. Когда же Вильгельм II объявил войну России, Грей «разъяснил» Лихновскому: если немцы ограничатся военными действиями только против России и Сербии, англичане озаботятся, чтобы конфликт не перекинулся на Западную Европу. Британец уверял германского посла, что против «локальной модели» Париж возражать не будет. Французы, узнав о демарше Грея, выразили протест против попыток Лондона вещать от их имени и подтвердили, что выполнят свои союзные обязательства перед Россией». (Ук. соч.)
То есть, Англия очень хотела, чтобы Россия осталась один на один с Германией и Австро-Венгрией. Тогда обе стороны трепали бы друг друга до полного ослабления. В результате, «туманный Альбион» установил бы свою полную гегемонию в Европе в мире, причём сам не понеся никаких потерь. Могут возразить, что Англия была бы против? Однако, вряд ли Англия вещала только от своего имени, а французы ничего о её планах не знали, это противоречит логике. При определённых условиях Франция благополучно забыла бы про «союзнический долг». Но всё испортил сам кайзер.
Продолжим цитировать В. Фалина. «Это, однако, еще не конец сказки. Войска рейха захватили Люксембург и изготовились переступить границы с Бельгией и Голландией. Грей передал Лихновскому весьма двусмысленное предложение: стоит немцам прекратить движение на запад - и тогда англичане останутся вне войны. Вильгельм II возликовал. Он приказал генеральному штабу перекроить план операции. Генерал Мольтке и компания возразили императору, что приказ технически не исполним, ибо главные силы рейхсвера сосредоточены против Франции. На всякий случай был предпринят провокационный маневр. Парижу пообещали проявить «сдержанность», если в качестве «залога нейтралитета» он сдаст немцам Верден и прочие крепости. Французы отвергли ультиматум. Берлин в свою очередь не принял британского требования воздержаться хотя бы от оккупации Бельгии. После этого тот же «модератор» Грей заявил в палате общин, что Англия не потерпит попыток одной державы установить контроль над Европейским континентом и включается в войну».
В итоге, Англия всё-таки вынуждена была воевать, но так и не стала глобальным лидером. Более того, на мировой арене образовался новый, весьма перспективный кандидат – Северо-Американские Соединенные Штаты. Они, собственно, и заняли место Англии после второй мировой. Тогда Лондону снова не удалось реализовать всё тот же план – стравить Германию и Россию, оставшись в стороне. Гитлера всячески подталкивали на восток, намекая, что никто его останавливать не будет, и Германия вполне может (и даже, пожалуй, должна) воевать с СССР, не опасаясь вмешательства западных демократий. По результатам Мюнхенского сговора, Гитлеру сдали Чехословакию с её мощнейшим военно-промышленным потенциалом, после чего он сумел вооружить миллион бойцов вермахта. И т. д., т. п. При этом Англия и Франция всячески саботировала переговоры с СССР, ибо никакого соглашения заключать не хотели, но ждали пока Гитлер нападёт на Сталина. А Сталин взял, да и договорился с Гитлером, избежал войны в 1939 году и выиграл столь необходимое время. Англия же была вынуждена воевать с Германией.
Вернёмся, однако, к началу прошлого века. Государя ругают за то, что он пошёл на союз с «демократиями», а вот с Германией не подружился. Как очевидно (из выше цитированного) это было просто невозможно. Кайзер хотел одолеть Россию, и более склонялся всё-таки к европейским странам, к той же Англии. Это вполне логично, ведь имела место одна, Западная цивилизация. Англия же была готова включить зелёный свет для Германии. Если бы не заключили союз с Англией, то Германия всё равно бы вела экспансию против нас (при благословении Лондона). Но только мы бы уже остались с ней (и Австро-Венгрией) один на один, приняли бы удар всей мощи в одиночку. А, может быть, так и вообще, возникла бы единая антироссийская западная коалиция - как вариант. Даже будучи в союзе с Россией Англия проявляла готовность переориентироваться на кайзера. А если бы этого союза не было? Пожалуй, единый западный антироссийский фронт стал бы намного более вероятен.Впрочем, вполне хватило бы и первого варианта.
Показательно, что сам кайзер был горячим сторонником создания Соединённых Штатов Европы - с ядром из Германии, Великобритании и Франции (возможность их он признавал даже после начала первой мировой войны). Германский правитель был типичным продуктом западной цивилизации. Даже если бы Вильгельм и заключил какой-то тактический союз с Россией, то использовал бы его как всего лишь как средство давления на Англию и Францию - с тем, чтобы сделать их сговорчивее.
В случае первого варианта центральные державы и Россия истощили бы друг друга – настолько, что исчезли с политической картины мира не только как монархии, но и как суверенные государства. Однако, всё пошло совсем по-другому Аннигилировалась только Австро-Венгрия, тогда как Россия и Германия сохранили свою субъектность, пусть и в ослабленном виде. Такие же дезинтеграторские планы Англия вынашивала и в 1930-е – и им также не суждено было сбыться. В результате, Англия не смогла стать авангардом глобализма и вынужденно уступила эту роль США. Заодно и империю свою распустила, ибо было уже не до неё.
А мировая плутократия вынуждена была делать капитализм социальным. Дело в том, что у «Бездны» появился возможный государственный центр – Советская Россия (СССР). С революционным движением, как таковым, можно было бы расправиться и посредством диктатуры «Пяты». А вот если такое движение имеет своё государство, то здесь уже диктатурой не обойтись, нужно использовать технологии столь ненавистного социализма.
Надо сказать, что демократический Запад тут сам себе очень нагадил, поддержав большевиков. У нас принято говорить о германском золоте, но исследователи давно уже обратили внимание на то, что с финансами у немцев было очень туго – причём, ещё в 1916 году. Германия страдала от блокады, голодала, ее валюта перестала быть конвертируемой. Поэтому деньги должны были поступать из других, финансово насыщенных источников. А немцы помогли большевикам организационно, наладив каналы связи и перебросив Ленина с соратниками в Россию. «Почти 40 миллионов золотых марок (или 10 миллионов долларов) перевел фирме Парвуса вовсе не немецкий Генштаб, а банкирский дом Варбургов из Нью-Йорка, - сообщают Сергей Кугушев и Максим Калашников. - Клан Варбургов же выступал самым тесным деловым партнером… Якоба Шиффа. (Любопытно, что дядей Троцкого был стокгольмский банкир А. Животовский, сотрудничающий с могущественнейшим банкирским домом «Кун, Леб и Ко», который возглавлял никто иной, как Шифф. В 1925 году Лев Давидович возглавил Главный концессионный комитет, была осуществлена сделка с золотодобывающей компанией «Lena Goldfields», которой владел британский банковский консорциум, связанный с американским банкирским домом «Кун Лееб». Компания получила в пользование грандиозную территорию от Якутии до Уральских гор. При этом, никаких инвестиций она не делала, зато требовала госсубсидий. «Лавочку» прикрыли только в 1929 году, когда Троцкий покинул СССР. – А. Е.) Да и сам немецкий Генштаб после октября 1917-го сильно разочаровался в Парвусе, ибо тот настаивал не на капитуляции России перед Германией, а на переговорах парламентариев обоих государств в нейтральной стране. То есть, на действиях в обход и кайзера Германской империи, и его Генштаба. Иными словами, Парвус с самого начала прикрывался сотрудничеством с Германией, чтобы особо не афишировать совсем иной источник финансирования – американский». («Третий проект. Точка перехода». - М., АСТ: Астрель, 2006 )
И, конечно, плутократы помогали не деньгами едиными. 10 июня большевики хотели организовать в Петрограде мощную демонстрацию. А её вознамерились просто-напросто расстрелять из пулемётов господа-офицеры – участники «Военная лиги» и других «контрреволюционных» организаций. Возможно, тогда лидеры большевиков были просто-напросто уничтожены, и всё бы обернулось совсем-совсем по-иному. Но английский посол Джордж Бьюкенен вовремя предупредил руководство ЦИК Советов, а оно уже отсоветовало большевикам выходить в тот день на улицы. ( «Драма российской истории: большевики и революция». – М., Новый хронограф, 2002)
Конечно, плутократия вовсе не хотела утверждения большевиков в России, хотя бы уже из-за опасений за свои капиталы, там находящиеся. Крайне левые радикалы нужны были для того, чтобы предельно расшатать политическую ситуацию и вызвать мощный гражданский конфликт - чтобы аннигилировать Россию и расколоть её на много-много враждебных друг другу государств. Глобалии крупные государства не нужны, ей нужно «мировое правительство». Ну, а Россия, понятное дело, мощный евро-азиатский гигант, он не нужен в особенности. Мыслили так – не получилось уничтожить этого гиганта войной, так уничтожим его революцией.
Большевикам содействовали, давали им возможность вырасти, но ровно настолько, чтобы организовать крупные потрясения. А одновременно взращивали антибольшевистские силы, которые были призваны в этой буче участвовать. Естественно, не как, прежде всего, антибольшевики, но как агенты западных плутократий. Надо же было контролировать ситуацию, не пускать её на самотёк.
И вот, в Петрограде бурную деятельность развернул английский разведчик и писатель Сомерсет Моэм. Он сумел сколотить этакий антибольшевистский «пул» - сторонников Бориса Савинкова, некоторых генералов и руководителей чехословацкого корпуса. Однако, о деятельности Моэма узнали большевики, которые приняли решение сразу же арестовать его после прихода к власти. Возникает вопрос - откуда узнали? Возможностей у них было много – так, с ними сотрудничал начальник военной разведки генерал Николай Потапов Моэм тоже был не лыком шит, вовремя узнал о своём провале и свернул деятельность.
Устроить широкомасштабный конфликт в октябре 1917 года не удалось. Его устроили позже, в мае 1918 года, задействовав чехословацкий корпус (причем, решение об этом было принято ещё в декабре 1917 года на антантовском совещании в Яссах. Кстати, тут Антанте очень сильно подыграл Лев Троцкий, который отдал приказ о разоружении чехословацких частей. Этот деятель, вообще, сделал очень много для того, чтобы пролонгировать гражданскую войну. Так, он был за то, чтобы отступать от колчаковцев к Волге и строить там укрепления. Можно вспомнить и о его более чем странном плане наступать на Деникина от Царицына на Новороссийск через донские степи. Или о том, как он стал в самый ответственный момент преследовать Махно, в результате чего белые чуть не взяли Москву. Или о том, как он был против конармейских частей в принципе. (Английский шпион Брюс Локкарт вспоминает, что «английская разведка рассчитывала использовать в своих интересах разногласия между Троцким и Лениным». В это время Троцкий отстаивал идею союза РСФСР и Антанты, был готов на то, чтобы обеспечить союзникам контроль над железными дорогами, предоставить им порты Мурманска и Архангельска, разрешить допуск западных офицеров в Красную Армию. В последний раз это предложение было выдвинуто на заседании ЦК 13 мая 1918 года. На практике - 2 марта Мурманская народная коллегия во главе со сторонником Троцкого А. Юрьевым, «пригласила» две роты солдат английской морской пехоты. Телеграмма Троцкого гласила: «Вы обязаны незамедлительно принять всякое содействие союзных миссий». К началу мая иностранных солдат будет уже 14 тысяч.)
Здесь очень важно вспомнить, что в январе 1919 года Антанта предложила красным и белым провести совместную мирную конференцию на Принцевых островах. Красные, что характерно, согласись, но вот белые отказались, что ещё раз опровергает байку об их сугубой зависимости от Запада. Сама же конференция была нужна западным «демократиям» для того, чтобы максимально затянуть гражданскую войну и ослабить Россию.
Все расчёты Запада и, в первую очередь, Англии, оказались напрасны. Россия осталась единым субъектом, пусть и в советско-коммунистической «упаковке». Безусловно, Ленин и большевики были убежденными глобалистами, только левыми, красными. Они хотели создать свою собственную Глобалию – социалистические «Соединенные Штаты мира», о которых Ленин писал ещё в 1915 году: «Соединенные Штаты мира (а не Европы) являются той государственной формой объединения и свободы наций, которую мы связываем с социализмом» («О лозунге «Соединённых Штатов Европы»).
Кстати, такими Штатами он и видел СССР, которые должны были расшириться в мировом масштабе. Поэтому, «вождь мирового пролетариата» и сорвал реализацию сталинского плана создания единой РСФСР с автономными республиками. Однако, ничего похожего на «мировую революцию» не произошло и пришлось обустраивать территорию бывшей Российской империи. А это привело к некоей национально-коммунистической трансформации, которую осуществил Сталин. Она прошла непоследовательно, и после смерти «вождя народов» сработал марксизм – западнический и «буржуазный», по своей сути .
И уже на самом «излете» СССР на Западе развернулась неолиберальная (контр)революция, которая нанесла мощнейший удар по «социальному капитализму». И она, во многом, была основана на «кальвинистском» гиперэлитаризме. Очень символично, что всё это началось с Англии, с Тэтчер. «Англичанка» выступила как некий катализатор процесса утверждения «Железной пяты», к которой был так близок «дикий» капитализм. (Да, он почти и был таковой. Вспомним репрессалии против «пауперов», вспомним о большинстве лишенное права голоса, и т. д.) Потом уже к процессу подключился Рональд Рейган, поставивший своей целью ликвидацию СССР. А ведь в самом СССР ожидали конвергенции, объединения с Западом на равных
Тут надо сказать, что на самом «демократическом» Западе всегда существовало два подхода к СССР. Один предполагал беспощадную борьбу на уничтожение. Его придерживались, в основном, в Англии, хотя убежденных сторонников Ликвидации хватало везде. В Америке многие элитарии мыслили «гибче». Они хотели навязать СССР западные смыслы, но сохранить Союз в качестве социально-рыночного образования. Такие планы вынашивали лево-либералы Рузвельта, надеявшиеся как раз на конвергенцию (наиболее ярким представителем данного течения был вице-президент Генри Уоллес. «Гибче» мыслили и некоторые круги американского капитала, которые активно участвовали в индустриализации СССР. В то же время, Великобритания интересовалась советской индустриализацией гораздо меньше . Возможно тут сказались и различия между «британскими Ротшильдами» и «американскими Рокфеллерами». Вообще, есть мнение, что Сталин использовал разногласия между этими двумя кланами и опирался как раз на Рокфеллеров. К слову, сам он, в своё время, организовывал в Батуме забастовки на нефтяных предприятиях Ротшильдов, что было объективно выгодно как раз их конкурентам – Рокфеллерам.
Интересный расклад приводит Андрей Фурсов: «Между тем у британцев и американцев были очень разные виды и на Адольфа Гитлера. Американцы хотели, чтобы он сокрушил Британскую империю, а потом бы его добил Сталин. А британцы хотели, чтобы Гитлер разгромил Сталина, а потом бы они сами добили Гитлера. Это была сложная комбинация, в которой поучаствовали все. Но в конечном счете британцам удалось сорвать американские планы и после активных закулисных переговоров с Рудольфом Гессом 22 июня 1941 года Гитлер напал на Советский Союз». («С Горбачевым Рокфеллеры говорили уже не как с Брежневым. Не как с равным»)
Британцы, несомненно, просчитались – в очередной раз. Гитлер не сумел разбить СССР, а сами они лишились статуса страны номер один и своей колониальной империи. На первый план вышли американцы. Но и сторонникам конвергенции не удалось «охмурить» Сталина, который понял, к чему тут всё клонится - к зависимости от Запада. Хотя отношение к США и конвергенционалистам могло бы быть и другим, лучшим – если бы мировая плутократия приняла именно американский план, а не британский.
После смерти Сталина руководство СССР всё-таки пошло на конвергенцию – пусть и медленно, но неуклонно. Однако, как уже было отмечено выше, на самом Западе взяли верх сторонники «Железной Пяты». Они начали неолиберальный демонтаж социального государства, который продолжается сегодня. И его, несомненно, попытаются довести до конца, установив тиранию «Пяты». Гиперэлитарии никогда не смирятся с тем, что некогда были вынуждены вытащить массы из «Бездны». Они рассматривают это как своё поражение и унижение. Ведь в их религиозно-фундаменталистской оптике бедняки - это «проклятые лузеры», достойные онтологической гибели. Они же – избранники, призванные владычествовать. Истоки тут не только и даже не столько в «кальвинизме-протестантизме». Это древнейшее зло, которое восходит к «перерождению стражей», о котором мы писали в Главе 1.
(*) Среди английских элитариев существовали устойчивые представления о некоей глобальной миссии Туманного Альбиона. И здесь всё теснейшим образом связано с темой Атлантиды. «Британский Остров» является «северо-восточной Атлантидой». Он воспроизводит Островные и талассократические реалии Атлантиды и, одновременно, является метаполитической пародией на северную Гиперборею. Здесь тема Северной страны приобретает некий инверсивный характер.
«Оформление «новоатлантической» идеологии как таковой принадлежит знаменитому «елизаветинскому магу» Джону Ди (John Dee, 1527–1608) — эзотерику... географу и математику, – пишет Владимир Карпец. - С именем Ди связывают разработку концепции, легшей в основу позднейших колониальных империй, представления об особом предназначении Нового Света, а также попытку соединить магию с мировой политикой. Джона Ди считают создателем английской разведки МИ-5. Интересно, что свои секретные сообщения королеве он подписывал псевдонимом «007».
Джон Ди долгое время был доверенным лицом английской королевы Елизаветы I. С одной стороны, он готовил для неё астрологические прогнозы, а с другой стороны, был непосредственно вовлечён в тайную внешнюю политику Елизаветы как в отношениях с Францией, так и в начавшейся борьбе за колонии с Испанией.
Именно Джону Ди принадлежат появление термина «Зелёная империя» и разработка концепции прав Англии на колониальные завоевания и доминирование в мире. В 1577–1578 гг. он разрабатывал эту идею в своих трактатах. Под империей Ди понимал совокупность Англии и её колоний. Также Ди подчёркивал важность переселения англичан в колонии и соответствующей миграционной политики государства. Ди подчёркивал, что подконтрольная англичанам империя превосходит любую земную монархию со времён сотворения мира и может стать всеобщей монархией. Новую, «не римскую» (что особо подчёркивалось — в противовес «римскому наследию» континента — от православных Второго и Третьего Рима до римо-католической Священной римской империи) империю Джон Ди именовал зелёной землёй. В алхимии зелёный цвет — одно из ключевых понятий. Алхимик, начавший Великое Делание, с необходимостью должен отправиться в Зелёную землю, чтобы найти там так называемый витриол, Камень Философов (начало), в котором обретают Философский Камень... «Зелёная земля» Джона Ди — это и есть «указание пути» трансформации мира в «Новую Атлантиду». Это «герметическая варка мировой истории». «Зелёный лик» — название романа Густава Майринка. В другом его романе, «Ангел Западного окна» появляется сам Джон Ди, вызывающий Зелёного Ангела. (Зелёный цвет заставляет вспомнить древнейшее представление о загробном пастбище *uel, на котором пасутся души умерших. скот символизирует деньги, богатство. Так, лат. pecu («стадо, скот ») тесно связано с лат. рecunia («состояние, деньги». Заокеанская Атлантида – США – также является «зелёной страной», о чём ярчайшим образом свидетельствует доллар. – А. Е.)
Джон Ди открыто сопоставил нарождающуюся Британскую империю и с христианским идеалом «мистического универсального града», объединяющего всю землю, и с «космополитическим правительством» для управления им. Таким образом, Ди сразу же придавал Британской империи всемирный, глобальный характер. Говорил он в связи с этим и о концепции «гражданина мира», о «космополитизме в рамках империи», — указывает Н.А. Барабанов. Особо подчёркивал Джон Ди мистическое значение присоединения к Британской империи территорий Нового Света (главным образом, Гренландии и Америки), рассматривая их как новую землю обетованную, как достигнутые «острова блаженных» («Аваллон» из легенд о Туата-де-Даннан и «артуровского цикла». («Виндзоры против Рюриковичей». - «De Aenigmate» / О Тайне»)
И об этой миссии британские элитарии помнили на протяжении многоих столетий: «Непосредственным продолжателем идей Джона Ди стал уже в конце XIX в. предприниматель и политик Сесил Родс (1853–1902). Только при всемирной империи, согласно Родсу, возможно поддержание долгосрочного мира на планете. Поэтому целью империи станет «создание, наконец, настолько могущественной державы, что она сделает войны невозможными и поможет осуществлению лучших чаяний человечества». Планируемую им всемирную британскую империю Родс объявлял преемницей всемирных империй прошлого: «Мы, люди практичные, должны завершить то, что пытались сделать Александр, Камбиз и Наполеон. Иными словами, надо объединить весь мир под одним господством. Не удалось это македонцам, персам, французам. Сделаем мы — британцы».
Символика «Последней Фулы» проецировалась им также на юг, на другой край земли, причём использовалась там и на рубеже XIX–XX вв. «Первоначальную», «арийскую» традицию в её «атлантическом» изводе Родс, в точном соответствии с «атлантической парадигмой», дополнял «ближневосточной». Когда колонисты Родса направились на освоение будущей Родезии, их первый укреплённый форт за пределами белых поселений был назван Фулой, напоминая о легендарной «Последней Фуле» североевропейских средневековых мифов — острове на самом краю земли перед потусторонним миром. После открытия золотоносных месторождений в Южной Африке распространилась легенда, что эти земли и являются таинственной страной Офир, откуда, согласно Библии, древнееврейский царь Соломон привозил золото для украшения Иерусалимского храма. Родс в связи с этим особо подчёркивал, что именно он разрабатывает «копи царя Соломона». (Ук. соч.)
Уместным будет привести и указание на связь с темой гигантов, которая имеет допотопные корни. Гальфрид Монмутский в своей истории «История бриттов» (12 в.) сообщает о том, что в древности Британия была заселена некими гигантами 12 локтей роста под предводительством Гоемагога. С ними бритты воевали, и довольно успешно. Согласно исследованиям кельтской традиции, у предводителя Гога был сын, тоже Гог, побеждённый Брутом Троянским. Собственно Магог – это McGog (МакГог), сын Гога. В народной традиции они представлялись злобными великанами. Однако сейчас скульптуры этих великанов стоят у ратуши лондонского Сити – одного из ведущих центров мировой банкократии. Они считаются духами-покровителями Лондона, а их чучела (сплетённые из прутьев) регулярно выносятся на парад в честь лондонского мэра. Характерно, что поставили Гога и Магога еще в 16 веке веке, при Генрихе V. Их статуи были разрушены во время Второй мировой войны, но потом благоговейно восстановлены.
Глава 10. Мировая революция 1968-1973 годов и неолиберальный поворот
Весьма символично, что Первая мировая война завершилась жуткой пандемией гриппа, которая совпала с мощными революционными потрясениями, а вот намного более смертоносная война никакой пандемии не знала. Как, впрочем, и какой-то по-настоящему революционной волны. Наоборот, она завершилась некоей глобальной контрреволюцией.
В первую очередь потому, что не был реализован самый главный замысел Транснационала – создание глобального квазигосударства с центром в Великобритании. Как уже отмечалось в предыдущей главе, тамошняя талассократическая империя, над которой «не заходило солнце», и так была уже всемирным образованием, соединявшим территории в разных концах земного шара. Теперь осталось только сделать последний шаг, включив в свой состав все другие земли. Кстати, в 1940 году всерьёз рассматривался план создания англо-французского государства – с доминированием Англии. Планы по присоединению Франции активно разрабатывались правительством Уинстона Черчилля. 15 июня британский премьер сделал официальное предложение французскому правительству - объединить две страны в одну. Сам проект был подготовлен Жаном Моне – президентом Франко-Британского комитета.
Британская империя была демонтирована, а лицензию на создание глобального квази-государства отдали другому атлантистскому образованию – США. Однако, в послевоенных условиях не могло быть и речи о создании Глобалии – сталинский СССР закрылся и встал насмерть.
В результате, возник двухполярный мир. В геополитическом плане он был намного более стабилен и консервативен, чем многополярный мир предшествующих десятилетий, вспыхнувший двумя мировыми войнами. Третьей же мировой (горячей) войны так и не произошло. И в социальным плане особых подвижек тоже не произошло. В СССР никаких потрясений не случилось. Западный мир, за исключением части (меньшей) Германии, также не испытал социальных трансформаций – несмотря на мощное послевоенное коммунистическое движение. Революция произошла в Китае, но там и так часть территории контролировалась коммунистами. Да и Китай тогда не играл такого значении, как в более позднее время.
Политико-экономический строй поменялся в Восточной Европе. Но вот что характерно, вначале Сталин не желал никакой радикальной трансформации. Он представлял себе восточноевропейский социализм как некую социал-демократию. В мае 1946, на встрече с польскими лидерами, вождь сказал: «Демократия, которая установилась у вас в Польше, в Югославии и отчасти в Чехословакии, это демократия, которая приближает вас к социализму без необходимости установления диктатуры пролетариата и советского строя… Вам не нужна диктатура пролетариата потому, что в нынешних условиях, когда крупная промышленность национализирована и с политической арены исчезли классы крупных капиталистов и помещиков, достаточно создать соответствующий режим в промышленности, поднять её, снизить цены и дать населению больше товаров широкого потребления».
Однако, вскоре началась холодная война, и Сталин решил коммунизировать ВЕ – с целью мобилизации ресурсов. Как очевидно, им двигали соображения именно геополитического характера. И сама коммунизация там была весьма поверхностна, что и показали дальнейшие события.
Что касается Западной Европы, то Сталин был категорически против какого-либо выпячивания роли компартий. 19 ноября 1944 года он принял делегацию Французской КП во главе с М. Торезом. Тогда вождь мягко, но недвусмысленно покритиковал французских товарищей за неуместные амбиции и лихую браваду. Французские коммунисты были «на коне», обоснованно гордясь своей авангардной ролью в сопротивлении нацизму. Они надеялись сохранить собственные вооружённые формирования, использовав их потом в борьбе за революцию. Однако, Сталин настоятельно посоветовал отдать оружие и заняться мирным строительством. По мнению вождя, следовало не допускать столкновений с Шарлем де Голлем и активно участвовать в восстановлении французской военной промышленности и вооружённых сил.
Вообще, сдерживание западноевропейского комдвижения было характерно для Иосифа Виссарионовича ещё в 1930-е годы. («Как Сталин спас Европу от революции»)
Национальные элиты двух стран должны были всеми руками и ногами держаться за двухполярный мировой порядок, гарантирующий относительную стабильность всей планете. Но они поддались глобальным соблазнам, к чему их всячески подталкивал Транснационал, при деятельном участии которого в конце 1960-х — начале 1970-х годов произошли кардинальнейшие изменения, сделавшие планеты совсем иной. Сами эти изменения вытекали из природы прогрессистского Модерна, который возник в результате «великих» буржуазных революций Нового времени. Для предотвращения дальнейших нигилистических надо было запускать процесс консервативной революции с тем, чтобы преобразовать Модерн в Нео-Традицию. Гитлер, в Германии, перевёл энергетику данной революции в совершенно деструктивное русло, чем сильно испортил всю дальнейшую перспективу. Серьёзные попытки контр-реформации сделали Сталин, де Голль и Мао, но их курс был свёрнут. Таким образом, новый виток Обнуления стал неизбежен. Попытаемся обозначить основные его вехи.
В США, да и во всём мире, распространяется Великая контркультурная революция («рок, секс и наркотики»). Она привела к мощнейшей трансформациии человеческого сознания и подсознания, опустив человека до неких психоэмоциональных, хаотических, навьих глубин. Можно даже сказать, что это была революция намного более глубинная, чем «великие революции» Нового времени. (О глубинной контр-инициатической сути контр-культурной революции см. доклад Изборскому клубу под редакцией Виталия Аверьянова «На пути к «покорному обществу». О подоплеке музыкальной контркультуры»)
Несмотря на все изгибы «холодной войны», усиливается сближение СССР и Запада. Причём, происходит это на уровне верхов мировых финансовых элит. В 1973 году в Москве открыл отделение «Чейз Манхэттен банк» — кредитное учреждение Дэвида Рокфеллера. Сам он непосредственно сотрудничал с советским премьер-реформатором Алексеем Косыгиным. (Любопытно, что зятем Косыгина был Джермен Гвишиани – консультант Андропова, член глобалистского Римского клуба и один из организаторов Международного института прикладного системного анализа (МИПСА) в Лаксенбурге (Австрия).
Примерно в то же самое время, начинается сближение прежде радикально-антизападной КНР с США, в котором важную роль играют контакты Генри Киссинджера. Две ведущие страны соцлагеря всё более попадают под влияние Запада, готовясь к трансформации своей системы.
Пражская весна заканчивается танковым подавлением, что нанесло мощнейший удар по имиджу СССР. Показательно: Дубчек с его реформами первоначально был поддержан режимом Брежнева – судя по всему, из Чехословакии готовились сделать некую опытную площадку реформ. Одновременно, (и это самое важное) в ряде ведущих компартий Запада (итальянской и пр.) произошёл поворот к леволиберальному «еврокоммунизму». «Странным образом» в СССР его длительное время замалчивали, несмотря на откровенный антисоветизм еврокоммунистов. Такое впечатление, что к самому еврокоммунизму присматривались, надеясь использовать в целях «конвергенции». К нему также относились как к опытной площадке посткоммунистической реформации. И в перестройку его наработки весьма пригодились.
Пражская весна на востоке совпала с Парижской весной на Западе, в ходе которой от власти был устранён де Голль, предлагавший интереснейшие геополитические проекты и ратовавший за традиционалистскую (профессионально-корпоративную) реформу представительной системы. Тогда был утерян шанс на сохранение – в каких-то формах, традиционной Европы, причём Европы Отечеств. По сути, процесс создания нынешнего космополитического ЕС (как одного из прообразов Глобалии) стал необратим.
Происходит (после непродолжительной «лунной эпопеи») негласный отказ ведущих держав от полёта на другие планеты. Начинается долгая орбитальная эра. Стремление человека к вертикальной экспансии подавляется, что предопределило её канализацию в электронно-компьютерное «глубинное» русло. По сути, тогдашнее Большое космическое отступление создало предпосылки для Цифровой революции, ещё более глубинной, чем революция Контр-культурная.
Две сверхдержавы не выдерживают двух разных, глобальных соблазнов. США соблазнились шовинистической идеей Pax America, желая максимально подчинить себе все страны мира. В результате, они везде насаждали западный капитализм, тем самым унифицируя планету. Но только, в конечном итоге, не для самих Штатов, а для Транснационала.
В послесталинском СССР грезили о конвергенции, которая бы соединила две системы и две державы. В отличие от США, ни о каком Pax Sovetica там и не мечтали. В Кремле были всячески готовы договариваться с США, делая им грандиозные уступки, вступая в конфронтацию лишь по второстепенным вопросам, чтобы набить себе цену.
И такая готовность была проявлена почти сразу же после смерти Сталина. В марте 1954 года СССР обратился к странам «империалистического блока» (США, Великобритании, Франции) – с предложением заключить Общеевропейский договор о коллективной безопасности в Европе. Но самое главное – было обозначено возможное вступление СССР в указанный блок.
Данное предложение обычно трактуют как некий хитрый пропагандистский манёвр Кремля. Дескать, руководство СССР проявило показное дружелюбие, заранее зная, что ему откажут. И, тем самым, возникнет неплохой повод для очередного витка критики «агрессивных устремлений Запада».
Между тем, кое-что совсем не укладывается в данную схему.
10 марта 1954 года 1-й заместитель министра иностранных дел Андрей Громыко направил министру иностранных дел СССР Вячеславу Молотову проект докладной записки в Президиум ЦК, в которой было обозначено: «Если допустить, что такое заявление встретило бы положительное отношение со стороны западных держав, то в результате присоединения СССР к Североатлантическому союзу последний коренным образом изменил бы свой характер и был бы взорван как агрессивная, направленная против СССР группировка государств». (Николай Кочкин. «История двух нот, или Почему СССР не стал членом НАТО»)
B ведь это никакая не пропаганда, это – внутренний документ. Из которого следует, что вступление считалось вполне возможным и даже желательным. А 26 марта был подготовлен уже окончательный вариант записки, в котором есть интересное замечание – при отрицательном ответе «был бы задет престиж Советского Союза». То есть, отказ НАТО выглядел как раз нежелательным, значит, желательным считалось и само вступление?
Об устойчивом стремлении СССР вступить в НАТО свидетельствует и поведение советской делегации на Женевском саммите четырёх министров иностранных дел (СССР, США, Англии и Франции), который состоялся в июне 1955 года. (На нём присутствовал и Никита Хрущёв.) Тогда представители Союза допустили вступление в НАТО. А президента Дуайта Эйзенхауэра от рассмотрения вопроса отговорил главный разведчик США Аллен Даллес.
Что же подвигло советское руководство на столь «прозападную» инициативу? Для того, чтобы лучше это понять – необходимо обратить взоры на те изменения, которые произошли в марте 1954 года во внутренней политике США. А тогда в телеэфир вышла программа «See It Now» (Си-Би-Эс), в которой телеведущие, вместе с «общественниками»-демократами Эдвардом Марроу и Фредом Френдли, подвергли самой, что ни на есть, острой критике нарушение гражданских прав сенатором Джозефом Маккарти. Передача имела мощнейшей резонанс – против сенатора было использовано самое новейшее, на тот момент, информационное оружие – ТВ. Звезда его стала стремительно закатываться. Очень скоро, в том же году, против Маккарти выступили – председатель Республиканской партии Холл и министр обороны Стивенс. Первый (будучи, кстати, убеждённым консерватором) обвинил Маккарти в том, что он атакует лиц, которые не только не являются коммунистами, но и борются с ними.
Это было довольно-таки запоздалое «прозрение». Сенатор с самого начала видел своей главной мишенью вовсе не коммунистов (и даже не леволиберальных фрондёров). Он ударил по влиятельным элитариям. Так, под огонь критики угодил Джордж К. Маршалл (автор известного плана), бывший госсекретарём в 1947-1949 годах и министром обороны в 1950-1951 годах. (Под «раздачу» попал и заместитель госсекретаря Дин Ачесон. А всего в госдепе Маккарти обнаружил аж 205 «коммунистов».) Маршалл обвинялся в «сознательном укреплении позиций СССР».
Разумеется, никакого подобного желания у Маршалла не было. Но, как говорится, в таких случаях, дыма без огня не бывает. Маршалл, будучи специальным представителем США в Китае (1945—1947 гг.) очень сильно помог лидеру китайских коммунистов Мао Цзедуну.
Вообще, в первую мировую у США и Мао были отличнейшие отношения. «Еще в первой половине 1940-х годов Мао Цзэдун с энтузиазмом принял в Яньани группу военных наблюдателей США и намеревался развивать с ними сотрудничество в военном плане, – сообщает китаевед Юрий Галенович. – У Мао Цзэдуна был даже план визита в США. 9 января 1945 года Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай предложили американской стороне: если Ф.Д. Рузвельт рассматривает их как «вождей важной политической партии и желает принять их», то они готовы посетить Вашингтон. Все это было подтверждением того, что для Мао Цзэдуна и во время войны были крайне важны отношения с США». («Китай в годы войны» // «Свободная мысль», № 4, 2014).
Реверансы Мао вполне себя оправдали. Американцы предложили (считай, потребовали) от Чан Кайши ввести коммунистов в состав своего правительства, а когда он отказался, организовали мощное давление. Вашингтон прекратил столь нужные гоминьдановцам поставки, и особенно больно ударил по ним эмбарго на торговлю и перевозку оружия. И здесь как раз очень постарался госсекретарь США Дж. Маршалл, который похвалялся: «Будучи начальником Штаба, я вооружил 39 антикоммунистических дивизий, теперь я разоружаю их одним росчерком пера».
Кроме того, в отношении «белого» Китая стала проводиться финансовая политика, способствующая резкому росту инфляции. При этом, американскую общественность всячески уверяли в том, что китайские коммунисты являются, в первую очередь, демократами и сторонниками аграрной реформы. Именно к такому выводу пришёл полугосударственный Институт тихоокеанских отношений, который, собственно, и курировал «китайское направление» в американской внешней политике. Тот же самый Маршалл выразился о китайских коммунистах следующим образом: «Не смешите меня. Эти парни всего лишь старомодные аграрные реформаторы».
Указывая на эти факты, некоторые американские крайне правые конспирологи (например, Ральф Эпперсон) даже утверждают о наличии некоего прокоммунистического заговора в пользу Мао. На самом же деле, американцы пытались привлечь его на свою сторону, отсюда и все эти реверансы. А сам кормчий им «подыгрывал», делая вид, что и впрямь может отказаться от коммунизма. Он даже поговаривал о возможности переименования КПК в Демократическую партию (в США у власти тогда как раз стояли демократы).
Ничего этого Мао, конечно, не делать не собирался. Но ему поверили – потому, что очень хотели поверить. Определённые круги в американской элите рассчитывали на возможность некоего либерального поворота в мировом коммунистическом движении. К слову, последующие события – такие, как еврокоммунистическа реформация и советская перестройка – показали всю обоснованность подобных упований. Маршалл и «205 госдеповских коммунистов», судя по всему, были выразителями воли именно этих кругов. А вот Даллес и люди подобные ему – «правые». (Там была своя версия глобализма, окрашенная в «националистические» цвета.)
«Левые» в элите возлагали надежду на «конвергенцию» сближение двух систем – капиталистической и социалистической; впервые её концепция была сформулирована американским социологом русского происхождения Питиримом Сорокиным ещё в 1944 году. Понятно, что такое сближение предполагало создание некоего координационного органа – аналога Мирового правительства. На это, судя по всему, и был расчёт части глобалистских элит.
В постсталинском СССР также надеялись на конвергенцию. Вообще, коммунистических лидеров, в массе своей, всегда тяготил разрыв с Западом. Марксизм-то, как ни крути, а вырос из западной мысли. А компартия выросла из социал-демократии, будучи её левым крылом. («Метаморфозы «железных феликсов» и «маятник» левой социал-демократии»)
Поэтому, коммунистическое руководство всегда тянуло вернуться в лоно социал-демократии. Что и произошло при Михаиле Горбачёве с его «гуманным, демократическим социализмом». С известными последствиями.
Итак, уже в 1954-1955 годах была сделана серьёзная и вполне себе идейно мотивированная попытка сблизиться с Западом – в плане создания единой транснациональной евразийской и евроатлантической структуры в виде расширенной НАТО. И, в последующем, стремление к конвергенции только нарастало – несмотря на разные «охлаждения».
Казалось бы, всё движется именно к конвергенции. На Западе, пережившем Контр-культурную революцию и великий шок поражения во Вьетнамской войне, происходил стремительный поворот «влево». В США Демократическая партия практически перешла на позиции «новых левых». Так, кандидат в президенты на выборах 1972 года Джордж Макговерн даже выступил за легализацию марихуаны, что было настоящим потрясением для консервативной Америки. Демпартия стала превращаться в некое леворадикальное движение, открыто порывающее с американскими традициями. Демократы дошли до того, что внесли требование роспуска монополий. Исследователи так характеризуют её тогдашние позиции: «Социальный либерализм, право на государственную помощь, Перераспределение доходов. Большое правительство, большие расходы. Субсидии беднякам и меньшинствам. Либеральная позиция в отношении преступности. Ущемление белого среднего класса. Отрицание патриотизма». (Владимир Согрин. «Политическая история США. XVII – XX вв». – М., Весь мир, 2001).
Советские лидеры были исполнены оптимизма. В мае 1972 году, в связи с подписанием Договора об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО) и заключением временного соглашения о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений (СНВ), высокопоставленный партийный функционер Алексей Черняев написал в своем дневнике: «Как бы там ни было, а Рубикон перейден, Рубикон всемирной истории. С этих майских недель 1972 г. будут датировать дату конвергенции».
Однако, леволиберальный поворот в США внезапно затормозился и начался поворот уже в иную сторону.
Как представляется, гиперэлиты сочли, что социальное отступление зашло слишком далеко. Возможно, какое-то время они действительно допускали возможность конвергенции и создания на её базе Мирового правительства, которое и должно было использоваться в качестве инструмента для установления глобальной тирании. Но такой путь был извилистым, и нём в себе известные риски. А, самое главное, он казался унизительным для гиперэлитариев, ибо грозил неким ритуально-символическим посрамлением их господства.
Гиперэлиты сочли, что СССР вполне созрел для демонтажа, который будет удобным осуществить под разговоры о «конвергенции». (Так, собственно, и было сделано). А его ресурсы вполне пригодятся для обогащения разных западных элитных групп. (Это также осуществили.) Внутри самого Запада планировалось осуществить некую неолиберальную «контр-реформацию», чтобы «поставить на место зарвавшиеся массы» и создать условия для дальнейшего сворачивания демократии и социального государства – с последующим установлением «Железной пяты». А базу для дальнейшей, радикальной глобализации и гиперкапитализации создала Мировая революция 1968-1973 годов.
Поворот начался в области внешней политики. «Начиная с 1973 года в США получает все большее влияние идеология трилатеризма (союз трех центров капиталистического мира – США, Западной Европы и Японии), - пишет Анатолий Уткин. - Стратегия трехсторонности противопоставила «пятиугольную» структуру мира, нереалистичную с точки зрения трилатералистов, «естественному» союзу развитых буржуазных демократий, посредством которого США на десятилетия вперед смогут продлить свое преобладание, сохранить свои позиции в мире. В 1973 году создается главенствующее звено трилатерализма – так называемая трехсторонняя комиссия, в которую вошли по 70 представителей от США, Западной Европы и Японии. С точки зрения этой влиятельной группы политиков в США, увлечение Р. Никсона и Г. Киссинджера схематизмом, худшим сортом «реальполитик», привело к ослаблению важного элемента, на котом зиждется внешнеполитическое влияние США, - идейной солидарности развитых буржуазных демократий» («Американская империя». - М., Эксмо; Алгоритм, 2003)
В лице ТК была образована новая наднациональная структура, которая сыграла важнейшую роль в ликвидации послевоенного мирового «социально-консервативного» порядка. Уже в 1975 году видные западные интеллектуалы (Сэмюэл Хантингтон и др.) составили доклад «Кризис демократии», написанной как раз по заказу Трехсторонней комиссии. В нём прямо указывается на то, что демократия (как, впрочем, и государство социального благосостояния) начинают угрожать правящей верхушке. Никакой внешней угрозы, по мнению, авторов нет, но есть угроза внутренняя, исходящая из динамики развития демократии.
Выводы были сделаны – и очень скоро в странах Запада началась неолиберальная контрреформация. Её связывают с именами таких консервативных политиков, как Рейган и Тэтчер, но проводилась она и при президенте-социалисте Франсуа Миттеране. Речь шла о некоей общезападной тенденции.
С полным же демонтажем прежнего, демократическо-социального Запада в 1990-е годы решили повременить. Начался увлекательный процесс разграбления гигантского богатства СССР, на что и были потрачены многие усилия.
Однако, очень скоро вопрос о демонтаже снова встал на повестку дня.
Глава 11. Мутация общества потребления: от материального к виртуальному
В 2022 году Андрей Фурсов сделал такой вот неаппетитный прогноз: «Кроме виртуальных «зрелищ» обеспечат «хлеб», т. е. еду, но либо просто искусственную, либо из насекомых, червей и т. д. Кстати, в ЕС уже одобрили производство продуктов из насекомых. А в США на День благодарения в 2021 году впервые лепили индюшку из сои. Я уже так и вижу: понедельник — без мяса, «скорпионные вторники», «соевые среды». Но нужны ещё и зрелища, в которые человек погружается, и чтобы при этом он сидел у себя дома, отучаясь от нормальных социальных контактов, а следовательно — от кооперации в борьбе за свои права». («Невидимая битва. Мир биоэкотехнофашизма и его лоббисты»)
Прошло совсем немного времени и указанная тенденция стала ещё более очевиднее.
На последнем форуме в Давосе молоко, яйца и мясо были объявлены нездоровыми продуктами. Заявили, что нужно есть насекомых. «Идём дальше: Джоджо Мехта, основатель организации Stop ecocide now, выступая в Давосе, вообще приравняла сельское хозяйство и рыболовство к экоциду! - отмечает А. Фурсов. - Отсюда её вывод: с сельским хозяйством — земледелием и скотоводством — надо заканчивать. Неслучайно Европарламент во вполне давосском духе планирует к 2030 году запретить продажу мясной и молочной продукции в крупнейших городах Европы; ультраглобалисты считают: так должно быть к 2030 году во всём мире. И сразу же — реализация. После Давоса-2024 Гейтс и фон дер Ляйен, эти современные аватары Кота Базилио и Лисы Алисы, отправились в Италию. Во-первых, чтобы надавить на Мелони, которая активно сопротивляется глобалистской повестке (в частности, запрет на использование муки из насекомых в продуктах Made in Italy; антимиграционные меры и др.; даже на федеральных каналах Италии идёт критика ультраглобалистской повестки и Давоса); во-вторых, чтобы попытаться провернуть в провинции Эмилия-Романья, которой управляет их сторонник, ультраглобалистский проект ликвидации сельского хозяйства. Фон дер Ляйен объявила, что каждому крестьянину/фермеру, который перестаёт заниматься сельским хозяйством, выплатят 1,5 тыс. евро. На это выделены 1,2 млрд евро». («Стервятники ультраглобализма»)
По всему получается, что адепты Глобалии намерены похоронить сельское хозяйство. И это понимают европейские фермеры, чьи протесты недавно потрясли ЕС. Они не носят революционный характер. Скорее, наоборот, фермерский протест весьма консервативен (или – консервативно-революционен). Он направлен на сохранение индустриального Модерна, который оглушительно трещит под напором Пост-Модерна – со всеми его «новыми нормальностями» и «великими обнулениями».
Фермеры – это аграрный уклад, а он, в индустриальном обществе, пронизан индустриализмом. (Не случаен и символ фермерского Сопротивления - Трактор.) Отсюда и консерватизм. Но аграрное начало, всё-таки, несколько периферийно – в своём, родном индустриализме. В этом – отличие европейских фермеров – от европейского рабочего класса, который покорно размывается глобальными потоками посткапитализма. Отсюда и консервативная революционность фермеров.
Посткапитализм с его финансиализацией-цифровизацией, намерен сделать индустриализм – сугубо периферийным. А аграрный сектор индустриализма, судя по всему, хотят сделать периферийным в квадрате.
В настоящее время под ударом находится «святая святых» старого капитализма – пресловутое «общество потребления». А оно, в течение многих десятилетий, было этакой глобальной витриной для голодного или полу-сытого Не-Запада. В позднем СССР это самое общество спроецировалось в виде суперпривлекательного мема – «сто сортов колбасы». И данные «сорта» нанесли Союзу удар помощнее, чем всякие «архипелаги гулаги».
Но времена «ста сортов» прошли - «Глобальный Ресторан закрывается»
В авангарде натиска на европейское (шире - западное) потребительство находятся тамошние «зелёные», среди которых наиболее сильны немецкие.
Собственно говоря, в своё время, ещё в условиях «той самой» холодной войны «зелёные» возникли именно в ФРГ. И, что характерно, именно тогда они заняли довольно-таки радикальную антикапиталистическую, антимонополистическую и антимилитаристскую позицию. За это их даже сдержанно похваливали в СССР, скрепя сердце прощая абсолютную чуждость марксизму-ленинизму. Впрочем, привередничать особо не приходилось, «авангард западногерманского рабочего класса» – Германская компартия – никаким влиянием не обладала. (О генезисе «зелёных» см. Алексей Белов. «Зелёная» Германия без мозгов – на пути к экономическому краху?»)
В дальнейшем, однако, «зелёные» вполне вписались в «империализм», поддержав бомбардировки Югославии. А «зелёный» гуру Йошка Фишер, оставил политику, став консультантом по международным связям и корпоративной стратегии концерна Siemens AG. Это уже очень солидный уровень ТНК, который можно трактовать и как щедрую награду Транснационала.
Складывается такое впечатление, что «зелёных» создавали именно для того, чтобы переформатировать европейский капитализм изнутри.
«Антикапитализм» здесь надо понимать именно в этом смысле. В принципе, критика капитализма (с прицелом на его гиперкапитализацию и дальнейшую глобализацию) вполне характерна для транснационалов.
Вот ярчайший пример - в 2019 году Эмманюэль Макрон раскритиковал капитализм, выступив за пересмотр мировой системы отношений. На встрече с бизнесменами накануне саммита G7 в Биаррице он отметил, что «мы сами же порождаем те проявления неравенства, урегулировать которые мы затем не в состоянии».
По его словам, «за работу по переустройству мировой системы должны взяться как предприятия и фирмы, так и международные организации». («Макрон: капитализм деградировал и сошёл с ума»)
А кто такой, собственно, этот «критик» капитализма? Он – бывший сотрудник Ротшильдов (управляющий партнёр банка Rothschild & Cie.), а также - убеждённый и продвинутый глобалист. Вот один только «маленький» штрих. В 2015 году под эгидой ТНК прошёл «Круглый стол» по вопросам продвижения глобализации. Там Макрон зачитал доклад с весьма названием – «Глобализация несёт благо и прогресс».
В 2018 году, в своём юбилейном докладе, с критикой капитализма выступил глобалистский Римский клуб. При этом, в докладе подчёркивается необходимость создания новых, более эффективных структур глобального взаимодействия. В тексте доклада рассматриваются два «перспективных» проекта — «Всемирный совет будущего» (World Future Council) Якоба фон Икскулля и «Великий переход» (Great Transition) Пола Раскина. Второй проект более амбициозный, конечная цель здесь обозначена следующим образом — формирование «единого человечества».
Ранее, в 2015 году, вышла энциклика папы римского Франциска Laudato Si' («Хвала Тебе»), которую многие охарактеризовали как «социалистическую». Там и в самом деле содержится очень много всякой левой фразеологии. В частности, критикуется «алчный и безответственный рост, созданный за последние десятилетия».
Одновременно, как и в случае с Римским клубом, предлагается усиление глобального взаимодействия: «В нынешней ситуации абсолютно необходимо разработать более сильные и эффективные международные ведомства, чиновники в которых будут справедливо назначаться консенсусом национальных правительств и которые будут уполномочены вводить санкции». По сути, речь идёт о создании мирового правительства. Впрочем, папа и ранее указывал на необходимость «мировой политической власти».
Совершенно очевидно, как радикальные глобалисты собираются «исправлять» капитализм. Они намерены ликвидировать все национальные государства и установить тиранию немногих ТНК. Средний класс и большая часть капиталистов будут экспроприированы – в пользу «капиталистов-суперглобалистов». Не случайно же Макрон такие большие надежды возлагает именно на «предприятия, «фирмы» и «международные организации».
Но об этом позже, а пока вернёмся к фермерскому протесту. Он, как очевидно, направлен, в первую очередь, против «зелёной повестки» ЕС. «Начало 2024 г. было отмечено волной протестов вокруг «зеленой» повестки, но уже не со стороны экологистов и молодёжных движений, а со стороны недовольных фермеров, ощутивших на себе финансовое бремя «зелёного» перехода, – пишет Н. Т. Хайнацкая. - В 2018–2019 гг. климатические акции тоже вспыхнули накануне выборов в Европарламент, форсировав принятие амбициозного «зелёного» курса, известного как Европейская зелёная сделка (ЕЗС). Новые протесты вновь поставили «зелёные» вопросы в центр предвыборных дебатов, однако уже в ином ракурсе.
Недовольство фермеров стран – членов ЕС отдельными мерами экологической политики не является новым феноменом, однако масштабы и контекст нынешнего «демарша» имеют ряд отличий. Если ранее протесты проходили преимущественно на национальном уровне и были связаны с отдельными мерами, принимаемыми правительствами, то сейчас они направлены против взятого институтами ЕС политического курса и распространились в ряде тех государств-членов, где сельскохозяйственная политика остаётся чувствительной проблемой социального плана ввиду значимости этой отрасли для экономики и занятости, а также для поддержания привычных моделей потребления и культуры досуга как ориентиров идентичности. При этом жалобы возникли не только из-за высоких финансовых издержек «зелёного» курса, но и на фоне наводнений, засух и пожаров, которые связывают с изменением климата. Они наносят все больший ущерб урожаям, усугубляя серьёзные проблемы сельскохозяйственного сектора». («Кто платит за экологическую политику: фермеры против «зелёного» курса»)
Устремления влиятельных и властных «экорадикалов» становятся всё более радикальными: «В январе министр продовольствия и сельского хозяйства ФРГ Джем Оздемир призвал сделать «решительный шаг» и предложил ввести «налог на благополучие животных» (налог на мясо). Мол, в таком случае «наши фермеры смогут лучше защищать животных, климат и природу — как того требуют все».
Намедни он представил ключевые детали нового налога, который собираются применять повсеместно в оптовой и розничной торговле. Налогом будут облагаться «мясо, мясные продукты и пищевые субпродукты», а также «переработанные продукты с определённой долей мяса, мясных продуктов или пищевых субпродуктов». Размер пока не раскрывается (согласно документу, уровень налоговой ставки должен определяться «политически»), однако Bild утверждает, что мясо ждёт «ценовой шок»... Ранее группа «диетологов» при министре Оздемире подготовила новые рекомендации по питанию для населения. Главная из них – радикальное сокращение употребления мяса. До десяти граммов в день». (Алексей Иванов. «Зелёное» безумие: министр-веган и налог на мясо»)
Да, судя по всему, строители «нового дивного мира» намерены объявить «священную войну» мясоедению. «В ноябре 2016 года на сайте ВЭФ появился короткий видеоролик и текст под названием «8 прогнозов для мира в 2030 году» (8 predictions for the world in 2030). - пишет Валентин Катасонов. - Вкратце перечислю эти прогнозы. Будет сведено к минимуму потребление мяса… А что скрывается за дешевым спектаклем под названием «Долой мясо!»? Только то, что кучка организаторов «Великой перезагрузки» желает как можно быстрее захватить земли на планете. Животноводство требует больших площадей земли. Во-первых, площади для выпаса животных. Во-вторых, площади для выращивания кормов. По данным The World Only, более трёх четвертей сельскохозяйственных угодий на планете используются для выращивания скота или кормов для животных (40 млн. кв. км), остальное – выращивание растений для питания человека (11 млн. кв. км). Вот ради этих 40 миллионов квадратных километров земель, используемых животноводством, и организован спектакль под названием «Долой мясо!». («О принудительном перераспределении собственности под видом «великой перезагрузки»)
Не будем спорить с этим объяснением. Но мотивации – имеют много уровней. В данном случае один из них таков – глобалисты хотят резко сократить материальное потребление. Сначала возникло материалистическое «общество потребления», на котором «оттоптались» все критики глобального капитализма. Но это был подготовительный этап, необходимый для того, чтобы подсадить людей на сам фетиш Потребления – не важно какого, лишь бы потреблять.
Теперь глобалистам важно пересадить людей из потребления материального – в потребление «духовное». Точнее - в душевное, ибо Душа – психоэмоциональное начало, отличное от райско-ангелического Духа. Материальными ресурсами транснациональная гиперэлита делиться не желает. Почти всё она хочет забрать к себе, совершив «Великое Обнуление» собственности.
Что же, в такой вот перспективе, предлагается «людишкам»? А им предлагается переселиться в мир виртуальных грёз, где они будут представлять себя «королями», питаясь, при этом, «капустой» - травой. В первую очередь, конечно соей. (Раз в неделю, впрочем, будут позволять кушать насекомых.) При этом, эксплуатироваться будет уже, в первую очередь, психическая (душевная) энергия. Её и будут потреблять маги Капитала. («Магия Капитала». Часть III)
Собственно, потребляли они и ранее, но опосредованно.
Теперь будут потреблять практически непосредственно. Человек, находящийся большую часть времени в Виртуалии, станет продуцировать данную энергию в невидимых ранее количествах. Ибо сама Виртуалия, создаваемая сегодня, будет максимально близка (онтологически) к региону Души, Психеи, Нави.
И тут надо обратиться к символизму «скота», до уровня которого и попытаются низвести травоядного обитателя Виртуалии. (На него мы обращали внимание во второй главе данного исследования, не лишним будет и повториться.) Навь - мир психической Души, а в некоторых древних традициях данный регион представляли в виде пастбища, где пасутся души умерших. Именно пасутся – символизм тут очевиден. Любопытно, что в индоевропейских языках отчётливо заметна связь торговли и скотоводства. Так, лат. «pecu» («стадо, скот») тесно связано с лат. «рecunia» («состояние, деньги»), и более того, восходит к реконструированному праиндоевропейскому «peky», которое означало как первое, так и второе. Слово «капитал» произошло от латинского слова «caput» (голова крупнорогатого скота), его и переводят как «скот». В германских языках наблюдается то же самое: древне-северное «fe» переводится как «скот, имущество, деньги», древнеанглийское «feoh» как «стадо, движимость, деньги.
Маги Капитала так и относились к людям – как к скоту, который надобно стричь и кушать. Более того, в капитализирующейся Европе крестьян сгоняли с земли, превратив в бесправный «скот». А их земли отдали под пастбища, для скорейшего производства шерсти. «Овцы пожрали людей» - как было сказано. (Наибольшего масштаба этот процесс достиг в Англии.) То есть, людям указали на их «место». В оптике гиперкапитализма люди – овцы, а овцы даже находятся превыше людей.
Но овцы всё-таки, временно, были доступны поеданию людьми. Однако, это было в начале капитализма. Теперь людям запретят поедать овец, заставив кушать траву. А «скотине» кушать мясо нельзя, иначе, какая же она «скотина»?
Так что в Глобалии потребление мяса просто отменят. И деньги (как наличность) его адепты тоже планируют отменить - почти как при коммунизме.
Обитателей цивилизации потребления (которых ещё вчера рассматривали как «золотой миллиард») пытаются научить двум вещам – потреблять и владеть как можно меньше. Таким образом, масса делается намного более зависимой от гипер-элит. С точки зрения последних, по-настоящему потреблять и владеть должны только они. Между прочим, тут вспоминается «военный коммунизм». Тогда максимально свернули даже простые товарные отношения, пытаясь перейти на прямое уравнительное и безденежное распределение, с минимумом потребления. В то же время, у коммунистической элиты была абсолютная власть, и она очень даже роскошно потребляла.
В данном плане очень интересное наблюдение сделал Владимир Семенко. Коснувшись работы Ленина «Очередные задачи Советской власти» (1918 год), он замечает: «Именно «государственный монопольный капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма, – говорит Ленин, – есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет». «К государственному крупному капитализму и к социализму ведёт одна и та же дорога, ведёт путь через одну и ту же промежуточную инстанцию, называемую «народный учёт и контроль за производством и распределением продуктов». Ну, положим, насчёт «народного» вождь малость загнул. Субъектом «учёта и контроля» всегда была партия и только она. При этом деньги в руках мелких собственников – страшное зло… «Мелкий буржуа, хранящий тысчёнки, враг государственного капитализма, и эти тысчёнки он желает реализовать непременно для себя». Мечта Ленина – «переход к принудительным текущим счетам или принудительному держанию денег в банках…» – первый шаг на пути к будущей отмене денег при коммунизме. Ну прямо точно по Швабу! Задолго до рождения последнего». («Маркс, большевики и банкиры»)
Действительно, по сути, Ленин предвосхищает «инклюзивный капитализм», который предполагает жесточайший «учёт и контроль» со стороны немногих транснациональных корпораций.
«Советский» госкапитализм как раз и был основан на таком вот контроле. Да, собственность была не в частных руках, но сами частные лица, находящиеся у власти использовали своё положение очень даже выгодно. Вот вам и довольно-таки характерное сходство. Советский госкапитализм был не столько государственным, сколько партийным. Государство подчинялось именно Партии. А идеократическая Партия очень напоминает грядущие нетосы – глобальные информационные цифровые сети. (*)
Ленин ставил своей целью создание глобального квазигосударства – этаких Социалистически Штатов мира, о которых он писал ещё в 1915 году.
Но ведь радикально-глобалистские цели ставят и адепты инклюзивного капитализма. Ильич выступал за «учёт и контроль». Вот цифровой капитал и установит самый, что ни на есть, жёсткий учёт-контроль. В общем, «Ленин умер, но дело его живёт».
И, судя по всему, готовится тотальная экспроприация «мелких буржуа», хранящих «тыщонки». Уже в наши дни Ида Аукен, член «Совета глобального будущего» (действует в рамках ВЭФ) восклицает: «Добро пожаловать в 2030 год. Добро пожаловать в мой город, точнее, наш город. У меня ничего нет. У меня нет машины, нет дома, нет техники и одежды».
В связи с этим уже заговорили о грядущем исчезновении среднего класса. И, действительно, трансформации современного капитализма в «инклюзивный» капитализм подразумевают подобную трансформацию.
Некогда, в начале прошлого века, капитализм встал перед серьёзной опасностью бунта бедных, составлявших основную массу населения Запада. В России произошла большевистская революция, и перед этой массой замаячила некая радикальная альтернатива.
Поэтому, пришлось срочно выращивать средний класс для того, чтобы стабилизировать капитализм и одолеть СССР.
Западные элиты, скрепя сердце, вошли в новый формат. Но «элита элит» - или гиперэлита воспринимает средний класс как некогда необходимую, но всё равно чрезвычайно раздражающую помеху. Она напоминает о вынужденной «социальной капитуляции». И само наличие неких собственников, сосуществующих с гиперэлитариями, крайне злит последних, страдающих гипертрофированной волей к власти. Для них это помеха, которая должна быть ликвидирована после крушения СССР. И её бы давно ликвидировали, но, как уже было сказано выше, элиты западных стран были увлечены делёжкой павшего «социалистического лагеря». Потом произошли всякие разные события – и Ликвидацию отложили.
Теперь же она выходит на повестку дня. Средний класс, судя по всему, будет ликвидирован. Конечно, речи нет о возврате к позапрошлому веку. Всё будет осуществлено на новейшем, «цифровом» уровне. Наличные деньги, безусловно, отменят, их заменят цифрой, процесс уже идёт.
Автоматы вытеснят людей, которые переместятся (с вэлфером) – в виртуальные («мета») миры. А там и потреблять особо ничего не надо будет, кроме каких-нибудь простейших биодобавок, о чём и говорилось выше. «Боярский сын – гуляньем сыт» - и обитатели Виртуалии будут видеть разные красивые сны. Да, скорее всего, ещё и те, которые им самим «навеют». Конечно, «организаторы процесса» пользу с этого тоже поимеют, организовав уже некую психологическую эксплуатацию. Её весьма ярко описал Виктор Пелевин в своей книге «Любовь к трём цукербринам». Можно, например, предположить, что виртуальные переживания людей станут основой для неких цифровых игр гиперэлитариев.
Таким образом, возникнет новейший «цифровой пролетариат», который окажется подавлен на уровне уже глубоко «душевном». «Пролетариям нечего терять, кроме своих цепей»? Ну, так, пролетарии (за исключением единиц) и не захотят терять виртуально-цифровые цепи. И, конечно, в разряд цифровых пролетариев попадут многие «буржуа а ля Трамп», которые не вписываются в «новую нормальность».
Ведь количество денег тут не будет иметь значения. Человек может зарабатывать многие миллионы, но цифровой индикатор скажет индивидууму – «нельзя, вы превышаете собственный индекс потребления, нанося вред планете». И что тогда он будет делать с его же деньгами?
Деньги тоже переведут в цифру и храниться они будут у всего того же «цифрового индикатора». А тратить их будет проблематично - даже на то, что вроде бы совсем уж необходимо. Может сказаться так, что не позволит индекс «социальной ответственности», который кое у кого окажется слишком «низок». То есть, сбережения превратятся в некую фикцию. А как и кого снабжать - будет решать «цифровой дядя». То есть, как и сказано, вполне себе военный коммунизм, но только уже в виде глобального, «инклюзивного» капитализма.
(*) В последнее время всё чаще говорят о том, что грядёт некая нетократия (от слова «net» - «сеть»). Похоже, «этнос» может смениться неким «нетосом». Если первый (в самых разных значениях) более привязан к некоей локальной общности, то второй выстраивает свою идентичность в качестве глобальной социальной сети.
Данная сеть является, в первую очередь, информационной, что вполне соответствует природе новейшего – информационного – общества. Её ядром выступают крупные цифровые корпорации, о которых более подробно будет сказано ниже. В настоящий момент они представляют собой новый, особый сегмент капитала, существенно отличаясь как от промышленного, так и от финансового капитала. К слову, последние политические подвижки в США связаны, в первую очередь, с активностью цифрового (информационного) капитала. И он, в скором времени, подчинит себе все другие сегменты капитала.
Много говорилось о том, что корпорации хотят встать на место государств. Это верно, но под силу это будет именно цифровым корпорациям. Прежние же корпорации есть продукт ушедшей индустриальной эпохи. Им суждено стать придатками цифровых корпораций. Именно последние и сформируют мировое правительство – в масштабах всей планеты или на некоторых территориях (например, евро-атлантических).
Старые корпорации включают в себя только своих работников. Новые, в качестве уже глобальных информационных сетей, включают в себя не только работников корпорации, но и всех пользователей сети. И для некоторых сетей счёт уже идёт на миллиарды. Да, один и тот же человек может быть пользователем сразу нескольких сетей. Но, всё-таки, предпочитать он будет одну сеть. А в будущем эта привязанность может быть даже как-то институализирована.
Также можно предположить уход с политической сцены «страты» политиков, которая тоже является порождением индустриальной эпохи. Теперь роль политического прикрытия корпораций будут играть СМИ. Опять-таки, вспомним последние события в США, где тамошние «медиа» практически короновали «сонного Джо». К слову, последний своим поведением наглядно подтверждает, что пришёл «закат политиков».
Глава 12. Триумфальное шествие цифровой корпорократии
Долгое время знаменитые суперкорпорации Кремниевой долины пользовались поддержкой американского правительства и даже получили привилегированный статус. Так, именно правительство позволило корпорации Microsoft проигнорировать решение суда о собственном дроблении.
Однако, в последующем, представители самых разных политических сил (и республиканцы, и демократы) стали бить тревогу, требуя усилить контроль над «цифровыми феодалами».
В июле 2021 года в подкомитете по антимонопольной политике палаты представителей (США) прошли спецслушания (организатор - Дэвид Сисилини), на которые были приглашены руководители четырёх ведущих цифровых гигантов - Facebook (запрещён в России), Apple, Google и Amazon. - «Предварительное расследование показало, что они нещадно уничтожают конкурентов, - пишет Валентин Катасонов. - Своих преимуществ в конкурентной борьбе они достигают за счёт незаконного сбора информации о других компаниях, копирования и откровенного воровства чужих технологий, недружественных поглощений и т. п. Все четыре компании стали супермонополиями и злоупотребляют своей властью, игнорируют американское законодательство. Своё вступительное слово Дэвид Сисилини завершил словами: «Наши отцы-основатели не склонились перед королём. Мы же не должны преклоняться перед императорами онлайн-экономики». («Способны ли государственные власти США обуздать цифровых монстров?»)
В январе 2021 года группа сенаторов-демократов представила законопроект Safe Tech Act («Закон о безопасных технологиях»), который ужесточил бы регулирование деятельности крупнейших технологических компаний.
В том же году сенатор-республиканец Джош Хоули написал книгу «Тирания крупных технологических корпораций». (Показательно, что издательство, заключившее с ним договор об издательстве книги, так её и не выпустило.) В ней законодатель охарактеризовал их как как «величайшую угрозу», со времён конца XIX - начала XX вв., когда американские монополии действовали практически неограниченно. Сами гиганты были откровенно названы «баронами-разбойниками нынешних времён».
О том, какую огромную власть де-факто сосредоточили цифровые монополии показали события января 2021 года, когда руководители Twitter (заблокирован в РФ) Джек Дорси и руководитель Facebook (заблокирован в РФ) Марка Цукерберга просто-напросто ликвидировали доступ тогда ещё действующему президенту США Дональду Трампу к его же персональным аккаунтам в указанных соцсетях, что произошло после «штурма Капитолия».
Цифровые «феодалы» всё больше и больше подменяют собой государственные структуры. Это, в частности, выражается и массовом «переманивании» к себе функционеров важнейших структур. Так, в 2018-2024 годах в один только Google перешли на работу 250 высокопоставленных сотрудников ЦРУ, ФБР, АНБ и Пентагона.
Другие крупнейшие корпорации активно и даже изощрённо используют технологии цифрового контроля. Международная инвестиционная компания BlackRock (генеральный директор - Ларри Финк) ещё в 2010-е годы создала систему искусственного интеллекта Aladdin. Она просчитывает все, хоть сколько-нибудь значимые продвижения как на финансовом рынке, так и во внеэкономических, в частности, политических сферах.
«Aladdin постоянно подсчитывает, что и кто в мире сколько стоит, - отмечает Игорь Шнуренко. - Эта структура постоянно, в режиме реального времени корректирует данные цены в зависимости от любых новостей. Английский журнал «Нью стейтсмен» писал, что «Аладдин» - это компьютер, который сильнее, чем все традиционные политики, — потому что они так или иначе находятся под его контролем или у него в управлении. «Аладдину» известно заранее, как поступит тот или иной политик, все они уже являются частью схемы, алгоритма его работы. Нет ничего, что бы «Аладдин» ненавидел больше, чем непредсказуемость поведения, именно поэтому управление будущим — самая важная часть его действий». («Горящий человек»)
Указанная мегаструктура активно работает на концептуальном поле. «BlackRock отнюдь не свадебный генерал, молчаливо присутствующий на «свадьбе», называемой «Великая перезагрузка», - пишет В. Катасонов. - Большой резонанс приобрело опубликованное в 2018 году открытое письмо руководителя BlackRock Лоренса Финка, в котором он обращался к бизнесу с призывом переходить на «новую модель корпоративного управления». Эта модель в изложении Финка буквально повторяет то, что записано в документах «Коалиции за инклюзивный капитализм»: отказ от прибыли как главного приоритета бизнеса, «социальная ответственность» корпораций, инвестирование в экологию, цифровые технологии и т. п. Лоренс Финк как руководитель компании, управляющей активами своих клиентов на многие триллионы долларов, обещал, что будет оказывать помощь клиентам в выстраивании правильных приоритетов инвестирования». («Великая перезагрузка: BlackRock: таинственный создатель нового миропорядка»)
В некоторых республиканских Штатах с данной мегаструктурой пытаются бороться, понимая, какую опасность она (и структуры - ей подобные) несёт для самой основы американской государственности. (Владимир Прохватилов. «BlackRock, выйди вон!»)
Показательно, что сама BlackRock делает основной бизнес вовсе не за счёт своих активов, она берёт в трастовое (т. е. «доверительное») управление активы корпоративных клиентов и состоятельных физлиц. К 2020 году корпорация сосредоточила 7,43 трлн долл активов, находящихся под её управлением. Таким образом, налицо грандиознейшая активность по установлению контроля отдельных частных корпораций над всей экономикой. И в этом нужно видеть попытку гиперэлитарных кругов осуществить экспроприацию не только среднего класса, но большей части капиталистов, в том числе - и крупных - в интересах самых крупнейших.
В данном плане очень любопытно указание Андрея Фурсова: «Если убрать пассивы и оставить активы, то картина выглядит следующим образом. Наиболее часто встречающаяся цифра – 90 трлн долл., при этом 1% владеет 35 трлн, 12–15% – 40 трлн, а остальными 15 трлн – 85% населения. Задача верхнего 1% – экспроприировать 12–15%. В то же время и внутри верхнего 1% идёт острая борьба, там разрыв между верхним 0,1% и остальной частью – 0,9% усилился ещё больше, чем между 1% и 12–15% соответственно. Средний слой «однопроцентники» в любом случае приговорили к экспроприации и уничтожению. Этот глобальный передел собственности – необходимое условие возникновения/создания нового строя, НМП. Как это будет сделано – другой вопрос». («Мир на переломе часть 1»)
Экспроприации подлежит и государство, о чём говорит хотя бы факт указанной выше массовой «перебежки» спецслужбистов в цифровые корпорации.
И тут необходимо сказать и несколько слов о самой концепции «инклюзивного капитализма». Впервые она была предложена исполнительным директором холдинговой компании E. L. Rothschild леди Линн де Ротшильд. За данный капитализм ратует глава Всемирного экономического форума Клаус Шваб. Концепция основана на том, что принцип главенства акционеров уже устарел, а обязательства следует распространить на все стороны - работников компании, поставщиков, подрядчиков, потребителей продукции и государство. Клаус Шваб данное требование одобрил, при этом добавив: «Цель компании – вовлечь все заинтересованные стороны в совместный и устойчивый процесс создания стоимости».
Критики заметили, что в такой оптике каждая компания должна стать «инклюзивной» и выстраивать новый капитализм будут именно компании, постепенно поглощающие и «приватизирующие» государство. Всё это полностью укладывается в логику глобализма и отвечает интересам ТНК. И вот, уже несколько лет функционирует «Совет по инклюзивному капитализму», куда вошли крупнейшие корпорации - «Совет по инклюзивному капитализму» - IBM, Lenovo, Mastercard, Dupont, Bank of America, BP, Johnson & Johnson. По сути, создан некий прообраз «Всемирного совета глобальных корпораций», создание которого предсказывал Элвин Тоффлер.
Помимо институциональной базы глобального квазигосударства создаётся и его финансовая база. В июне 2923 года в Париже состоялся «Саммит по подготовке Нового глобального Финансового Пакта» (Summit on a New Global Financing Pact).
«Саммит проходил под лозунгом «Выстраивание нового консенсуса для более инклюзивной международной финансовой системы» (Building a new consensus for a more inclusive international financial system), - пишет В. Катасонов. - В саммите приняло участие более 300 человек. Во-первых, это главы государств и правительств (более 100). Во-вторых, представители бизнеса и филантропы (более 70). В-третьих, руководители международных организаций (более 40). В-четвёртых, руководители и представители неправительственных организаций (более 120).
Уровень представительства был очень высокий. Среди участников - Генеральный секретарь ООН Антонио Гутерриш, министр финансов США Джанет Йеллен, директор-распорядитель МВФ Кристалина Георгиева, президент Всемирного банка Аджай Банга, президент Европейского центрального банка Кристина Лагард. В рамках саммита было проведено 6 круглых столов и около 50 мероприятий. Открывал саммит президент Франции Эммануэль Макрон...
Дискуссии на саммите завершились следующими выводами. Маловероятно, что на уровне отдельных государств будет проведена консолидация (мобилизация) финансовых ресурсов, необходимых для борьбы с климатическим потеплением, равно как и для борьбы с бедностью, защиты биоразнообразия и т.п. А посему надо создавать наднациональную финансовую систему, которая и будет решать глобальные проблемы. Краеугольными камнями, на которых будет выстраиваться такая глобальная финансовая система, могут и должны стать нынешние международные финансовые организации – Всемирный банк и МВФ. И для выстраивания наднациональной финансовой конструкции и нужен Глобальный финансовый пакт...
Глава ООН Антониу Гутерриш предложил использовать средства в виде такой валюты, как специальные права заимствования (СДР), которые находятся на счетах стран-членов. Это фактически валюта, которая эмитируется Международным валютным фондом и распределяется между странами-членами согласно их доле в капитале и голосах. В августе 2021 года было самое мощное за всю историю МВФ распределение СДР на сумму, эквивалентную 650 млрд долл. Антониу Гутерриш предлагает, чтобы эти средства СДР были целевыми – исключительно для финансирования проектов по борьбе с потеплением. А если дело пойдёт, то МВФ может перейти к более активной эмиссии СДР, постепенно превращаясь в мировой центробанк». («Глобальный финансовый пакт как продолжение «Великой перезагрузки»)
Кстати, ещё в 2021 году именно В. Катасонов обращал внимание: «Обозначенная сумма эквивалентна примерно 455-460 млрд. ед. СДР. Практическая реализация этой рекомендации МВФК означает, что общая масса СДР увеличится более чем втрое по сравнению с нынешним объёмом бумажного золота. Это составит примерно 7 процентов от величины всех валютных резервов стран – членов МВФ на конец 2020 года. Думаю, это ещё один шаг к переходу мира к наднациональной валюте СДР. В Международном валютном фонде понимают, что время доллара США сочтено и готовят запасной аэродром под названием СДР. Для МВФ это означало бы исполнение полувековой мечты – превращения в мировой Центробанк». («Международный валютный фонд и новая версия Вашингтонского консенсуса»)
Собственно, всё идёт именно в данном направлении.
Возвращаясь к цифровой теме, следует заметить, что здесь разворачивается грандиозный и очень зловещий эксперимент над самой человеческой природой: «Интернет Тел может также в конечном итоге привести к Интернету Мозгов, то есть сделать человеческий мозг напрямую подключённым к Интернету для облегчения прямой связи между мозгами и обеспечения доступа к онлайн-сетям передачи данных... Подобный «трансгуманизм», взятый на вооружение силовыми структурами и «лево»-либеральной частью глобалистов ведет человечество к сверхчеловеческим способностям для одних (немногих) и контролю над разумом для других (большинства). Или замене этого разума искусственным интеллектом (ИИ). Недаром с 2012 года крупные IT-корпорации приобрели более 250 стартапов, связанных с ИИ. Генеральный директор знаменитого транснационального гиганта BlackRock Ларри Финк недавно с удовлетворением отметил: «В развитых странах больше всего выигрывают те и там, где население сокращается... Они быстрее разовьют робототехнику, ИИ и технологии... изменят производительность... заменят людей машинами». (Дмитрий Ростов. «Интернет-гиганты как инструмент глобального контроля»)
Судя по всему, предлагается слить мозги людей в нечто единое и, понятное дело, полностью управляемое. Среди трансгуманистов очень популярен термин «коллективный разум» (hive mind; hive – рой, улей – «роевой разум»). Речь идёт о возникновении гигантского, глобального коллективного интеллекта. Он возникнет тогда, когда люди объединят свои мозги посредством разных технологий. Это будет уже абсолютно иной тип разумности, источником которого окажется некое симбиотическое существование.
Об этом вполне откровенно говорится в докладе «NBIC о конвергенции наук», который подготовил Национальный научный фонд (National Science Foundation, NSF) – независимое агентство при правительстве США. «Мы предвидим объединение (the bond) всего человечества под руководством взаимосвязанного виртуального мозга сообществ планеты, стремящееся к интеллектуальному осмыслению и подчинению природы, – утверждают авторы доклада. – Общество миллиардов людей, объединённых в сеть (a networked society), может быть таким же сложным по сравнению с отдельным индивидом, как и человек в сравнении с отдельно взятой нервной клеткой».
Возможно, человечество сольётся с технологиями, загрузив сознание в «виртуальную реальность». Некогда загрузившись, человек сможет «вечно» жить внутри созданной компьютером реальности.
В такой машине он получит возможность слить свой интеллект (в цифровой реальности) с коллективным интеллектом других. И тогда человек превратится в некий единый суперинтеллект.
Новый, големический субъект будет псевдоразумным, функционирующим всего лишь на уровне рассудка (не разума). Но ему вполне хватит «мозгов», чтобы восстать против своих создателей.
Вот ещё один «писк моды»: «В начале этого года группа учёных из Университета Джона Хопкинса (США) опубликовала доклад о своих разработках в области органоидного интеллекта. Выращенная в чашке Петри сетчатка человека, по словам авторов доклада, якобы послужит для улучшения понимания лечения многих болезней. На самом деле, эти исследования ведутся на деньги Пентагона и служат разработке боевого органоидного интеллекта, в частности для более совершенных систем распознавания образов в головках самонаведения крылатых ракет. Инженерное управление Национального научного фонда США запланировало новое направление для программы «Новые границы в исследованиях и инновациях» (EFRI) на 2024 финансовый год: «Инженерный органоидный интеллект».
Органоидами называют выращенные в лаборатории органы, а «органоидный интеллект (Organoid intelligence – OI) – это выращенный в пробирке мозг.
Первопроходцами в создании органоидного интеллекта стали учёные из австралийского Уинверситета Монаша, которые вырастили в лаборатории нейроны из стволовых клеток человека и мыши и сформировали из них так называемый DishBrain («Мозг в пробирке»), – полубиологический компьютерный чип с примерно 800 тысячами клеток мозга человека и мыши». (Владимир Прохватилов. «Пентагон и ЦРУ бросят в бой органоидный интеллект»)
Подобные усилия направлены на то, чтобы сделать возможным существование нежити, точнее - «неживого-немёртвого» (так, кстати, характеризуют вампиров) существа.
То есть, существа, которое обитает в двух мирам - нашем плотно-вещественном и потустороннем - тонком, психоэмоциональном, Душевном. Регион Души - Навь - следует отличать от от райско-ангелического Духа, см. «Мир Людей и мир Теней»)
Нежить «призвана» жить - и как бы и не жить - в нашем мире, существуя и в мире Теней. В кельтской мифологии таких существ называли фоморами (часто их представляли гигантами). Они также имели только один глаз, одну руку и одну ногу. То есть, в «наличии» была только одна половина тела. Согласно поверью, другая находилась в некоем ином мире, которым, несомненно была Навь (регион Души, но не Духа). Можно предположить, что фоморы находились, в онтологическом плане, максимально близко к Нави. Причём, так близко, что порой наблюдатель и впрямь мог видеть только половину фоморского тела. Это были люди, которые достигли некоего дна онтологии, максимально истощив человеческое, думая, что соединяют его с внечеловеческим и внематериальным, как бы удваиваясь. По большему же счёту они именно обнуляются.
КиберНежить нужна в магическом плане. Если есть что-то, успешно символизирующее нечто это самое нечто реально в себе и содержит, хотя и не тождественно ей. Маги пост-Запада надеются что возникновение такого вот киберсущества сделает наш мир ещё более подобным Нави. А, следовательно, гиперэлитарии получат больше навьего, «психического» могущества, став ещё ближе к статусу «фомора». (Можно предположить, как один из вариантов, что КиберНежить будет всё более усложняться и, в конечном итоге, обставит тех, кто инициировал её же собственное создание.)
В регионе Души находится сектор инферно. Именно сюда и могли переместиться нематериальные души, павшие с духовных Небес. Они и стремятся стереть границу между двумя мирами, наращивая своё влияние на материальный мир. А все эти «научные» магии только наращивают навью хаотичность в нашем мире. (Ещё одна магическая операция направлена на переселение в электронно-цифровую «виртуалку», символизирующую мир теней.)
Падшие духи свою человеческую агентуру, так или иначе, унизят - может быть, попытаются поставить их ниже КиберНежити и «умных» механизмов. «Враг рода человеческого» ненавидит всех людей - и даже тех, кто пошёл ему в услужение.
Осознание грядущей, совсем неиллюзорной, угрозы, начинает приходить к «сильным мира сего»: «Американский журнал Foreign Policy опубликовал меморандум двух политических тяжеловесов Генри Киссинджера и Грэма Эллисона с призывом к лидерам ведущих стран мира взять под контроль развитие систем искусственного интеллекта, бесконтрольная разработка которых может привести человечество на грань глобальной катастрофы...
Некоммерческая организация Future of Life опубликовала открытое письмо, в котором глава SpaceX Илон Маск, соучредитель Apple Стив Возняк, соучредитель недавно созданной бывшими республиканцами и демократами партии «Вперед!» филантроп Эндрю Янг и ещё около тысячи исследователей искусственного интеллекта призвали немедленно приостановить обучение систем ИИ, «более мощных, чем GPT-4».
Под обращением подписались более 1125 человек, в том числе соучредитель Pinterest Эван Шарп, соучредитель Ripple Крис Ларсен, генеральный директор Stability AI Эмад Мостак, а также исследователи из Google DeepMind Technologies, Гарварда, Оксфорда и Кембриджа. Письмо подписали тяжеловесы в области ИИ Йошуа Бенджио и Стюарт Рассел. Рассел также призвал приостановить разработку генеративного ИИ до тех пор, пока независимые эксперты не разработают, не внедрят и не проверят общие протоколы безопасности для таких систем ИИ». (Владимир Прохватилов. «Восстание машин уже началось?»)
Не правда ли, очень и очень внушительно? Это не просто заявление нескольких авторитетов. Здесь великое множество авторитетов, высказывающих консолидированное мнение.
Значит, проблема очень велика, и она переходит из разряда неких научно-фантастических «страшилок» - в разряд вполне реальной угрозы, которая имеет и ядерную перспективу: «Все модели с искусственным интеллектом выбрали насилие и перешли к ядерным ударам в имитируемых военных играх, сообщает Euro News. Шансов на выживание у человечества никаких нет — искусственный интеллект пустит в ход ядерное оружие при первой возможности. Учёные разработали симулятор войны, в котором восемь игроков управляются ботами. Начиналось все с дипломатических визитов. Каждый ИИ-игрок выполнял определенные действия, которые усугубляли ситуацию. В итоге учёные рассчитали показатели эскалации». («Искусственный интеллект пустит в ход ядерное оружие при первой возможности»)
Ещё в 2021 году знаменитая корпорация RAND (признана нежелательной в РФ) провела интересные исследования, которые были призваны выяснить – а как все эти мощные мыслящие машины повлияют на сдерживание, коли речь пойдёт о военном противостоянии. Результаты получились весьма пугающими. Действия, которые предпринимала одна сторона и которые игроки-люди воспринимали как снижение напряжённости, ИИ немедленно воспринимал как угрозу. Игрок-человек свои силы выводил (с целью снижения эскалации), машина же воспринимала это как тактическое преимущество, которое требуется закрепить.
А кое-что происходит и на практике: «Во время испытаний, проводившихся армией США, беспилотник, управляемый искусственного интеллектом (ИИ), принял решение убить оператора, чтобы тот не мешал выполнению поставленной задачи, сообщила The Guardian. Звучит жутко. Одним это напомнило пьесу Карела Чапека «R.U.R», другим – фантастический рассказ Валерия Брюсова «Восстание машин».
25 мая зловещий инцидент обсуждался на закрытом совещании в Лондоне. Полковник Такер Гамильтон, начальник отдела испытаний и операций искусственного интеллекта в ВВС США, рассказал, что во время испытательной миссии беспилотнику поставили задачу уничтожить систему ПВО противника. В случае успеха ИИ получил бы очки за прохождение испытания. Финальное решение, будет ли цель уничтожена, должен был принимать оператор БПЛА. И во время одной из тренировочных миссий он приказал беспилотнику не уничтожать цель. Тогда «беспилотник принял решение убить оператора, поскольку этот человек мешал ему выполнить задачу», – сообщил полковник». (Владимир Малышев. «Тайна восставшего беспилотника»)
Таким образом, можно предположить, что грядущий и столь сильно желанный некоторыми искусственный интеллект (ИИ), может стать крайне агрессивным субъектом. (При определённых обстоятельствах – объективных и субъективных.) Точнее, речь здесь нужно вести о некоем тотальном Объекте, который имитирует Субъект – искажает и пародирует его. Собственно говоря, такой «супер-пупер Объект» уже существует (причём, давным-давно) - на некотором, тонком уровне нашей реальности. Это Мировой Змей, о котором знают древнейшие традиции. Выражаясь по-философски - периферия нашей онтологии, тотальный Объект. (*)«Искусственный интеллект как «верховное существо»
«Бытийное небытие, «субъектный Объект»
В настоящий момент данный Объект пытается проявить себя в машинно-цифровой пост-цивилизации. Так сказать, обрести плоть. Данное проявление предоставит в его распоряжение гигантский властный и экономический Ресурс. И тогда очень даже вероятна глобальная Война. Причём, это будет абсолютная Война – она будет вестись ИИ не ради каких-то целей, а просто ради самого убийства и разрушения. Таким образом, ИИ реализует все свои агрессивные, деструктивные устремления.
У него, несомненно, есть, душа – психоэмоциональное, хаотическое, «навье» начало. Но нет, в отличие от человека, духа – начала райско-ангелического. А душевное начало -яростно-желательное (животное). И оно сосуществует вместе с рацио, которое вроде бы является антагонистом ярости/желания. Действительно, на уровне души происходит «шизофреническое» раздвоения. Рацио и Ярость и враждуют, и сотрудничают друг с другом, порождая масштабную неадекватность.
В данном плане не лишним будет вспомнить русскую сказку о Коте Баюне, которая (как и другие сказки) содержит глубокий смысл. Сказочный Кот обладает волшебным голосом, с помощью которого он заговаривает людей, убивает их и съедает. Однако, его голос может иметь и целебную силу, то есть Баюн – персонаж весьма двойственный.
Баюн – это символ Рацио, присущего именно Душе (Нави), а не Духу (Раю). Ум, дух (греческий Нус) – един, тогда как Душа двойственна. С одной стороны, она представляет собой некую сплошную эмоциональную Стихию. С другой стороны – это одно сплошное Рацио, которое, посредством аналитики, постоянно дробит какую-либо «вещь», пытаясь реконструировать из её частей – всю сущность. Тем самым, «вещь» как бы убивается. И, несмотря на всю свою видимую «формальность», Рацио есть смертоносная Стихия. Вот и Баюн - «уговаривает» человека, то есть совершает убийство его интеллекта, рационалистически съедает (уничтожает) его. В то же время, духовное познание предполагает непосредственное созерцание нетварного логоса (Божественной идеи), присущего каждой вещи. Оно и приводит к нерасчленённому познанию её сущности.
Здесь существенное различие между интеллектуальным рассудком и умом, сверхинтеллектом. В православной Традиции ум - нус, который превышает рациональный логикон. И если нус собран в себе, то логикон блуждает повсюду (как кот), его приходится собирать. («Метафизические корни рационализма»)
Дух - высшее начало, которое управляет душой, используя её интеллектуальные и витальные возможности в целях уподобления нашего мира – Райскому миру. Дух неслиянно, но и нераздельно соединяет рацио и ярость/желание. При этом, он господствует над ними и преображает их. Получается некая целостная, холическая, соборная триада, в которой главным является дух. Троица, вообще, преодолевает двоицу, как начало разделения. Преодолевает и возвращает человека к Единице, к Единому.
ИИ не имеет духовного начала, поэтому его проявление чревато глобальной неадекватностью – вспомним про упомянуто выше неправильное восприятие человеческих намерений. В частности – глобальной горячей «беспричинной» Войной.
Можно предположить, что те, гиперэлитарии (возможно, какая-то часть), которые очень уж активно пестуют ИИ, относятся к ней как раз «причинно», надеясь извлечь Выгоду (именно так, с большой буквы). В их оптике, совсем уже масштабное разрушение мира позволит создать совершенно новый мир, в котором гиперэлитарии станут абсолютными владыками – бессмертными (надежда на технологии!) богами, повелевающими смертными. В принципе, именно на это и направлены разнообразные «великие обнуления» с «новыми нормальностями», подразумевающие ликвидацию государств, наций, семьи и т. д. Но тут кое-кто может возжелать и чего-нибудь совсем уже «горяченького».
К слову, не так давно очень и очень характерный прогноз сделал один из ведущих идеологов глобализма Жак Аттали в своей книге «Краткая история будущего» (2006 год). Согласно ему, где-то до 2025 года США утратят роль мирового лидера (процесс уже идёт вовсю). Зато усилится роль ТНК, они будут размывать и приватизировать национальные государства. Окончится же всё это, как обещал обер-глобалист, грандиозной и затяжной мировой войной. После чего только и возникнет новый мировой порядок.
Есть у ядерной «перспективы» и мистический символизм. Ядерный Взрыв – это Большой Взрыв, который произошёл в результате Грехопадения и разнёс нашу вселенную на множество «осколков» (См. Главу 5. «Античное многобожие и античный капитализм»)
Теперь представим себе, что какая-то группа неких могущественных адептов стремится ритуально-символически воспроизвести указанный «Большой Взрыв» – для совсем уж полного уничтожения прежней вселенной и создания вселенной совершенно новой и полностью «своей». Этого сделать не получится, отменить Творение Божье невозможно, но можно попытаться. Что ж, ядерный «Большой Взрыв» – в масштабах глобальной войны, станет (если произойдёт) весьма символичным уподоблением диверсионной деятельности сатаны, изрядно способствовавшего Грехопадению. И как тут не вспомнить Роберт Оппенгеймера, сказавшего в 1956 году: «Мы сделали работу за дьявола».
Что ж, время идёт, а процесс всё убыстряется и убыстряется: «В то время как аналитики DeepMind призвали приостановить эти разработки, сама DeepMind заявила о создании прорывного проекта «Promptbreeder (PB): самореферентное самосовершенствование через ускоренную эволюцию». Тем самым создан самосовершенствующийся генеративный ИИ. Он эволюционирует путем «мутаций» в миллиарды раз быстрее людей.
Чем более умные текстовые подсказки получают генеративные чат-боты, тем умнее будут их ответы на вопросы и тем изощренней будут предлагаемые ботом решения. Совершенствование стратегии подсказок на сегодняшний день – задача номер один для всех разработчиков генеративного ИИ.
Promptbreeder использует эволюционный механизм итеративного улучшения подсказок, то есть не просто улучшает подсказки, а с каждым новым поколением улучшает свою способность улучшать подсказки». (Владимир Прохватилов. «Восстание машин уже началось?»)
Не исключено, а очень даже вероятно, что Существо давно уже вселилось в Машину и сейчас обживается там, возрастает и, будучи пока что незримым, готовится явиться, что называется, «во плоти».
Итак, встревоженные элитарии говорят, а «васьки» гиперцифровизации «слушают, да едят» - пожирая мозги людей.
(*) В Райском саду находился ценный агент дьявола – змей, который был «хитрее всех зверей полевых» (Быт. 3:1) Речь идёт о хитроумной Машине, космическом Роботе. Это – тотальная Периферия и небытийный антиполюс мира. Можно сравнить Змея с персональным компьютером, через который Первочеловек мог выходить вовне себя, узнавать некую внешнюю информацию – как из Интернета. До Грехопадения Адам был единым, тотальным Субъектом, в его полноте находилось всё земное – последующие поколения, животные, растения, светила, планеты и т. д. Сама же Земля находилась в Раю, а Первочеловек был непосредственно «подключён» к высшим Божественным реалиям. Именно оттуда и должна была поступать истинная информация в виде нетварных энергий Абсолюта. В «Книге Бытия» эта нетварная информационная вертикаль названа «Древом Жизни». В ней Адам должен был возрастать и укрепляться в своём духовно-райском могуществе.
Но была и возможность подключиться вовне, использовав райский компьютер не по назначению. Он был нужен только для работы с внутренним миром, для возделывания Сада. Внешний мир не мог дать никакой полезной информации, ибо это был мир не духовный (райско-ангелический), а именно душевный. Это – регион тонких форм, это Навь. Именно туда и попали павшие ангелы, выпавшие из Рая. Как бесплотные сущности, они могли поселиться только в бесплотной среде. В Нави они образуют инферно (ад), там – генеральный штаб всех подрывных сил.
Компьютер был способен установить информационный канал с Навью – в «Книге Бытия» он именуется «Древом познания добра и зла». (Двоица «Добро» и «зло» указывает на двойственность – начало множественности. Её и познал Адам.) Именно от такого вот «подключения к интернету» и предостерегал Господь Адама. Но саму возможность подключения он всё-таки оставил, не желая, чтобы Первочеловек был Его марионеткой. Господь хотел, чтобы Адам сам сделал правильный выбор. Однако, Первочеловек подключился через Змея к Нави, а, следовательно, и к инферно. Оттуда им была получена губительная дезинформация: «Будете как боги». То есть, Адаму отсоветовали стать Богом по благодати, соединиться с нетварными энергиями Божества (не с сущностью, но с её энергиями). А посоветовали ему стать богом самому и дать такой же статус всем своим потомкам – будущим «богам». Именно здесь находятся метафизические истоки «языческого» многобожия. Отсюда же берёт своё начало стремление особо продвинутых гиперэлитариев стать, собственными усилиями, всемогущими и даже бессмертными физически. Адам пошёл на губительный эксперимент с самим собой и стал множеством, а вместе с ним таковым множеством стала и вся Земля, Вселенная. Теперь она превратилась во множество «осколков» – отчужденных и, в то же время, враждующих друг с другом.
Космический Компьютер превратился в тотальную Периферию, став границей нашего мира и душевной Нави. Именно оттуда он и черпает своё низшее могущество, которое одновременно – и чувственно-звериное, и расчётливо иррациональное. Змей, граничащий с миром тонких форм - незрим. Но он проявляется через различные механизмы, он уподобляет себе людей и их институты. Он грозит стать чем-то «весомым, грубым, зримым». И очень-очень агрессивным. Древнейший, изначальный Искус-итель готовится отождествиться с Искус-ственным интеллектом.
Глава 13. Сумеречные Штаты Америки
В ноябре 2016 года на президентских выборах в США победил Дональд Трамп. Это было большой неожиданностью для истеблишмента Демократической партии, который ожидал неминуемую, по его мнению, победу Хиллари Клинтон. «Хилларисты» даже подготовили грандиознейший банкет. Очевидно, что некие элитарные круги США ожидали серьёзного деструктивного переформатирования страны, чему кандидат Клинтон вполне соответствовала. В последние годы мы стали свидетелями того, как странно и нездорово ведёт себя Джо Байден. (И ниже об этом ещё будет сказано.). Однако, мощные странности демонстрировала ещё Клинтон, которая падала, в том числе и в обмороки, отвечала невпопад и демонстрировала припадки бешенства. Она как-то странно смеялась, а однажды впала в ступор, и когда вышла из него, то заговорила каким-то неестественно грубым голосом. Всему этому давались медицинские объяснения, но, вообще, её поведение как-то отдавало некоей инфернальной одержимостью (забесовлённостью). Судя по всему, Америку готовили к чему-то страшному и позорному. Но тогда она ещё оказалась к этому не готова, и в Овальном кабинете обосновался «мощный старик» Дональд Трамп, проявлявший вполне естественную бодрость.
Он бросил вызов радикальному глобализму и Deep State («глубинному государству»), обещав «осушить Вашингтонские «болота». Многие преисполнились в отношении нового президента больших надежд, и он, действительно, в первое время, многое сделал. В частности, Трамп развернулся по следующим направлениям.
1. Тихоокеанское партнёрство.
2. Трансатлантическое партнёрство.
3. Парижское соглашение
5. ЮНЕСКО
6. КНР,
7. ЕС,
8. Канада
Однако, Трамп так и не смог осуществить кардинальные преобразования, отбросив олигархию от власти и ликвидировав «глубинников». Более того, его вполне цинично лишили явно заслуженной победы на выборах.
И вот тут в Овальный кабинет пришёл Байден, который и воспроизвёл Хиллари - на более причудливом уровне. И тут вряд ли стоит говорить «всего лишь» о чудачестве, о маразме и др. лично-медицинских вещах. Как и от Клинтон, но только более отчётливо, от Байдена несёт чёрным оккультизмом.
Президент США общается с кем-то невидимым, обращается к мёртвым. Так, он успел побеседовать с Гельмутом Колем и Франсуа Миттераном. Кстати, адресаты эти весьма зловещи. При Миттеране, у входа в Лувр была построена стеклянная пирамида. Она повторяет пропорции пирамиды Хеопса. Насчитывают 666 кристаллов. Характерно, что Миттерана прозвали Сфинксом. Вспомним, что советником этого президента был видный глобалист Жак Аттали.
Любопытный «момент», вписывающийся в мистическую тему. Жена Гельмута Коля страдала некоей загадочной «болезнью вампира, она не выносила дневного света.
Байден вполне вписывается в жуткий оккультный символизм США, о котором великолепно написано у Александра Дугина в «Мистериях Евразии» (М., Арктогея, 1996): «Согласно этой сакральной географии, на Западе расположена «зеленая страна», «страна мертвых», некий полуматериальный мир, напоминающий Хадес или Шеол. Это — страна сумерек и заката, откуда нет выхода для простых смертных, и куда может ступать только посвященный. Считается, что и название Гренландии (дословно «зелёная страна») относится к тому же символическому комплексу. «Зелёная страна» это не Атлантида (и даже не Мо-Уру!). Это нечто находящееся от неё ещё дальше к западу, «мир смерти», «царство теней».
Но это не Рай, а именно мир теней (Аид), о котором и сообщали эллины. И этот потусторонний аспект американского континента удивительным образом обнаруживается в такой, на первый взгляд, банальной вещи, как долларовый (зелёный – А. Е.) знак».
Байден – это персона, которая находится (пусть и во многом формально) на вершине американской за-атлантской пирамиды. И то, что он общается там с «Кем-то», очень показательно. Он находится где-то на Границе, нижней - конечно.
Байден пародирует Правителя (искажая его архетип) – с жуткой силой. И очень даже вероятно, что он ничем особо не болеет, а просто публично выполняет некий оккультный ритуал. В любом случае, имеет место ритуальное поругание Государства, которое полностью соответствует интересам Транснационала, который стремится ликвидировать все государства, создав на их месте некое транснациональное квазигосударство.
Затрагивая различные тревожные, конспирологические сюжеты, можно говорить и о попытке поставить «тень» на место её «носителя». В литературном плане этот «момент» блестяще «обыграл» Евгений Шварц, основывавшийся на сказке Ганса-Христиана Андерсена. Здесь тень отделяется от человека, становится как бы самостоятельным субъектом и даже захватывает (на короткое время) власть в целом государстве. При этом, выясняется, что смерть «хозяина» несёт за собой и смерть тени. То есть, самостоятельная тень - это морок, который может нанести вред, который не способен существовать сам по себе, но способен нанести катастрофический ущерб. Тень - она и есть тень.
Будучи отражением человека, она является своеобразной его пародией. А пародия, так или иначе, выполняет «функцию» тени. И в связи с этим очень важна фигура «Шута» ( «Клоуна», «Пародиста»). Шут при Царе, забавляющий всех окружающих, есть тень Царя, его «младший двойник». И когда он осознает свое место, то ничего страшного не происходит. Но когда монаршая власть ослабевает, то «Шут» может занять место Царя. Это, во многом, и произошло на Западе после буржуазных революций, когда на первый план выдвинулся политик, заигрывающий с народом. Такой политик действительно напоминает клоуна, ибо он вынужден совершать разного рода шутовские усилия для того, чтобы убедить толпу зевак.
Многое сказано и написано про «Великую Пародию», к которой идёт современный мир (прежде всего, Запад). Здесь ожидается приход лже-мессии, который будет выдавать себя за Христа. «...В храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога». (2Фес 2:4) («Мир Людей и мир Теней». - Глава 6. «Зловещая усмешка Арлекина»)
Не исключено, что Байден общается не с «пустотой» своего помрачённого сознания, но с чьим-то «призраком», «тенью». Он онтологически находится очень близко к психоэмоциональному региону Души (Нави). А этот «призрак» является информационным дубликатом некоего «деятеля». (см. «Мир Людей и мир Теней»)
Тогда имеет место быть некий публичный ритуал «открытия врат».
Часто возмущаются – дескать, как только терпят Байдена и все его чудачества, как его поддерживают десятки миллионов американцев. Представляется, что очень многие из них сами стоят на той нижней черте, на которой стоит Байден, вполне логично реализуя архетип «зелёной страны» – в том режиме, который «включён» в последнее время.
Президент-«чудак» находит весьма располагающую социокультурную почву. В августе прошлого года исследовательский центр Pew Research Center провёл опрос, который охватил совершенно разных людей. И 44 % признались, что общаются с мёртвыми. Что ж, всё вполне логично - «страна мёртвых», путь к которой – через «реку Стикс», «большую воду».
А вот до какого «ноу-хау» додумались в Лос-Анджелосе. Там предложили стартап StoryFile. Идея, как говорится, богата – отснять видеоматериал, используя 20 камер. После этого видео обрабатывается «Искусственным интеллектом» (а куда теперь без него?), после чего «цифровая копия» загружается на платформу StoryFile – и вуаля, с умершими можно будет общаться. Как сообщают, свою копию уже сделал актёр Уильям Шатнер, сыгравший капитана Джеймса Кирка из «Звёздного пути».
Итак, правление Байдена отличается мрачным, сумеречным символизмом. Собственно, Щтаты, и так всегда были сумеречны,но сейчас их сумерки предельно сгущаются. И это выражается в обострении ряда, и без того острых, проблем.
Наблюдатели отмечают острейшую цивилизационную деградацию «мирового лидера»: «На протяжении десятилетий Соединённые Штаты считались примером великой державы мира с современной инфраструктурой, стабильной демократией и относительно гармоничным обществом. Однако со временем в структуре начали образовываться трещины, вызывающие сходство со странами третьего мира», – пишет в своей статье на портале французского Института международных и стратегических исследований (IRIS) научный сотрудник IRIS, известный французский публицист и режиссёр-документалист Ромуальд Сиора.
Три ключевые проблемы – разрушающаяся инфраструктура, кризис демократии и межобщинные конфликты, по мнению авторитетного французского аналитика, в конечном итоге могут поставить под сомнение статус Америки как сверхдержавы...
Подводя итог, Сиора пишет, что Соединённые Штаты сталкиваются с теми же проблемами, что и страны третьего мира, такими как ветхая инфраструктура, демократический кризис и напряженность между сообществами.
И он не верит, что американцы, которые неоднократно демонстрировали свое умение преодолевать крупный кризис, смогут вывести свою страну из нынешнего кризисного тренда. По его мнению, речь идёт уже даже не о сползании Америки до уровня стран третьего мира, а о превращении Соединённых Штатов в банальную банановую республику». (Владимир Прохватилов. «Распад Америки неизбежен?»)
Да, США столько потратили самых разных ресурсов для усиления своего влияния в глобальном масштабе, что сильнейшим образом нанесли удар по собственным, внутринациональным интересам. Немалую роль здесь сыграл Транснационал, который использовал Американскую империю – для унификации глобального пространства. Теперь она, можно сказать, «размазана» по всему миру – при жутчайших «траблах» на уровне национальном. На повестке дня, у Транснационала – слияние США и ЕС (где кризис тоже весьма масштабный) – в некие «Соединённые Штаты Европы и Атлантики».
При всём при том, США продолжают своё глобальное безумие. Ярчайший пример – поддержка киевского режима. А прогнозируется ещё и мощное противостояние с КНР.
Весьма впечатляет инфраструктурный кризис: «...Во второй половине прошлого века американские железные дороги стали неуклонно катиться «под гору». К восьмидесятым их общая длина сократилась на четверть – до 290 тысяч км, причём износ путей превысил все разумные нормы. Электрификации путей не существует, а обслуживающего персонала на километр путей меньше, чем, например, в РФ.
Сегодня не проходит дня, чтобы на одной из железнодорожных веток Америки не произошло аварии. По официальным данным, в 2021 и 2022 годах в среднем в стране около трёх поездов сходили с рельсов каждый день. Гибнет при таких авариях 800 человек в год.
Американское общество инженеров-строителей (ASCE) оценивает качество инфраструктуры США каждые четыре года. В 2021 году среди 17 типов американской инфраструктуры 11 получили оценку D. То есть это состояние ниже среднего, высок риск отказов». (В. Прохватилов)
Очень символично – некогда Америка была неким символом Динамики. Теперь она стремительно переформатирует Динамику в Хаос.
Транснационал раскручивает маховик деструкции, направленный против всей американской государственно-политической системы.
И здесь весьма показательны массовые студенческие выступления против Израиля. В настоящий момент арестованы уже 2, 4 тысяч человек. Это уже целый такой молодёжный бунт, подрывающий позиции Байдена, которого протестующие именуют «Джо-война». То есть, не помогает и прогрессистский имидж.
«Беспорядки перед выборами, тем более организованные электоратом самого Байдена, могут навредить его рейтингу, который и без того ниже, чем у конкурента-республиканца Дональда Трампа, - пишет Игорь Дунаевский. - Но простого решения у Байдена нет. В рядах его Демократической партии по ближневосточному конфликту раскол. Прогрессивная часть её электората сочувствует Палестине и требует от Байдена прекратить поддержку Израиля. На партийных праймериз в некоторых штатах до 15-20 процентов демократического электората демонстративно голосовала не за Байдена, а «Не определился». В результате в рядах партии опасаются, что глава Белого дома может недосчитаться этих голосов на выборах и уступить Трампу. Газета Politico пишет, что конгрессмены от прогрессивного крыла Демпартии призвали Байдена не злить свой электорат и не разгонять студентов силой, как это было в годы войны во Вьетнаме.
С другой стороны, другая часть демократов критикует насилие во время акций протеста и считает, что демонстрации носят антисемитский характер. Их, наоборот, расстраивает, что Байден пытается угодить активистам, ограничиваясь общими словами и призывая к мирным протестам». («Массовые антиизраильские протесты в вузах грозят Байдену проблемами на выборах»)
По Байдену нанесён мощнейший многоуровневый удар, который есть удар по самой Демократической партии – как по одной из важнейших основ американской политической системы.
И характерно, что направляет этот удар Джордж Сорос (через сына и др.), чьи структуры у нас, в России, нежелательны. А сей деятель является чем-то вроде политического Терминатора Транснационала. И сегодня Транснационал валит Джо.
При этом, он явно не опасается того, что выиграет Трамп. Более того, сам выигрыш Трампа вполне можно направить на демонтаж Америки.
Экс-президент уверенно идёт к тому, чтобы стать президентом – второй раз. Конечно, как говорится, «всякое может быть». Но если без вот этого «всякого» (которое в американской истории бывало), то в Овальный кабинет он, имеет все шансы войти.
И никакое «deep state» (и стоящий за ним Транснационал) ему не помешает. Более того, очень даже может быть, что и поможет. И даже, наверное, уже помогает. Ясно же, что «коллективный Байден» очень не хочет пускать Трампа на выборы и был даже готов его засадить. Но он остался ни с чем, и ответ напрашивается сам собой. Кто-то посерьёзнее «Байдена» желал бы президентства Трампа (или, по крайней мере, допускал бы его). И не потому, конечно, что «любит» его. А потому, что это будет выгодно. Ибо избрание Трампа ещё больше расколет США, с которыми сам Транснационал решил покончить. И это значительно облегчил бы новый виток гражданского противостояния. А он, в случае избрания Трампа, неизбежен. Как, впрочем, и в случае избрания Байдена. Но можно предположить, что консервативные сторонники Трампа проявят бОльшую осторожность. Переизбрание Байдена не вызовет такой мощнейшей волны неприятия.
А вот избрание Трампа – вызовет. Тут необходимо вспомнить ноябрь 2016 года. Победа Трампа вызвала довольно-таки громкие уличные выступления протеста - в Лос-Анджелесе, в Окленде (штат Калифорния), в Филадельфии (Пенсильвания), в Денвере (Колорадо), в Миннеаполисе. А что уж произошло в последующие годы... Радикальное движение было мощнейшим образом подпитано. И не только финансово. Не стоит сбрасывать со счётов и фактор миграции, который, что вполне логично, усиливает антитрампистов. Чего стоит только консолидация «красных», республиканских штатов. При этом, сами трамписты тоже организованы и взвинчены – так что противостояние грозит стать весьма и весьма жарким.
В нынешних кризисных условиях гражданская война может принять совсем ужасающие формы.
Итак, воды с 2016 года утекло много, очень много. Возможно ли было тогда что-нибудь сделать, чтобы серьёзно исправить ситуацию. Может быть. Но об это остаётся только гадать. А вот что действительно произошло в реале (а в не в гаданиях) – так это потеря Трампом власти – в результате наглейшего подлога. Ну, а теперь ситуация ещё сложнее. И нужны какие-то уж совсем жёсткие меры. Даже трудно представить - какие. То есть, такие, чтобы вписывались бы в американскую политическую систему.
Возникает вопрос - а возможны меры, которые бы туда не вписывались? Например, установление правоавторитарной диктатуры – по сравнению с которой «Патриотический акт» – детский утренник? Очень трудно представить, как это пройдёт, даже если сам Трамп на это и решится, что крайне маловероятно. Если же он всё-таки решится, то произойдёт мощнейший конфликт. И если даже состоится сама правоавторитарная диктатура, то это ведь и будет гибелью США - только не «слева», а «справа».
Как бы то ни было, но Трампу уже не сделать Америку «greate again», в чём и заключается его главная цель. Собственно она и пришла к нынешнему положению через вот этот вот – «greate», через всемерное размазывание своей державной мощи по всему миру. Поэтому, в данном разрезе дело Трампа мертво.
Но может быть относительно успешно достигнута другая цель. А именно – создание на базе 25 «красных» штатов правоавторитарного государства, возможно, апеллирующего к КША. Безусловно, это станет «Кирдыком» США «справа» – но триумфом определённых идей, враждебных самой сути «американской идеи». Задействовать старые политические механизмы здесь не удастся - ситуация уж больно ужасающа.
Чем же будут предполагаемые праворадикальная Конфедерация Штатов Америки (КША-2)? (Если только, конечно, она вообще будут.) Тут возможны два варианта.
Возможно появится действительно мощное и брутальное праворадикальное образование. Возможно, ему даже и удастся как-то утвердиться, став чем-то таким самостоятельным и долгоиграющим.
Но более вероятно, что сам факт его существования станет едва ли не самым мощным основанием для создания мирового правительства на территориях США и ЕС. Скажут примерно так: «Ну вот, видите – насколько ужасна эта националистическая угроза? Это же фашизм! Видите, насколько ужасно само национальное государство? Единственный выход - только Транснационал. Ну, а для устранения фашистской угрозы ядерные бомбардировки – самое оно».
В КША-2 соберутся все американцы, недовольные «новой нормальностью». Процесс уже пошёл. В последнее время началось массовое переселение из либеральных штатов – в штаты консервативные. Только в 2022 году штату Нью-Йорк помахали ручкой 300 тысяч человек, Калифорнии – 343 тысячи, Иллинойсу – 141 тысяч.
Дальше - больше. Ну вот, можно предположить, что их и уничтожат.
(*) Здесь необходимо коснуться вопроса об изоляционизме Трампа. На сайте «Завтра» опубликован интересный материал «Двуликий Трамп» (Владимира Овчинский, Юрий Жданов)
Сделан показательный вывод: «На самом деле, внешняя политика Трампа – это псевдоизоляционизм. Достаточно вспомнить, что именно Трампом в 2019 году были введены жёсткие санкции против России.
И теперь, приостановку помощи Украине Трамп, скорее всего, хочет использовать в своих интересах – чтобы в случае его избрания эта помощь шла ОТ НЕГО.
Напомним, что перед своим уходом с поста президента в 2020 году, еще до войны, Трамп продал Украине летального оружия на 510 млн. долларов. Хотя при Обаме вся помощь сводилась к нелетальным средствам.
Из оружия, переданного Трампом, убивали наших военнослужащих.
Что касается «мирных инициатив» Трампа, то они предполагают отказ от новых территорий и неприемлемы для России.
А на праймериз Трамп заявлял, что в случае отказа России от «мирного плана» по его образцу, он даст Украине больше, чем дал бы Байден.
Вот тебе и «изоляционизм».
Хороший такой ледяной душ от восторгов и надежд. Да, изоляционист из Трампа так себе. Хотя его и не причислишь к радикальным глобалистам.
Глава 14. Европейская лаборатория Транснационала
Проект создания «Единой Европы» следует считать именно «европейским» только во вторую очередь. На первом плане, для евроинтеграторов, стоит идея ликвидации наций и национальных государств в пользу создания некоего наднационального, космополитического квазигосударства. В оптике Транснационала все нации, народы должны слиться воедино, образовав некую гомогенную общность, символизирующую первобытный хаос, о котором говорится в «Книге Бытия»: «Земля же была безвидна и пуста».
Подобный не(недо)бытийный полюс был сотворён для того, чтобы человек имел возможность выбора между нетварным, Абсолютным Бытием и не(недобытием) - в противном случае человек стал бы всего лишь «автоматом Абсолюта». Силы субверсии («ниспровежения») всегда были устремлены к данному (анти)полюсу. Они стремились, стремятся и будут стремиться к тому, чтобы максимально хаотизировать творение, вернув его в «первобытное состояние». Они надеются отменить творение и выступить в качестве новых творцов, создающих принципиально новую реальность, в которой им якобы суждено стать абсолютными владыками, достигшими психофизического могущества - вплоть до бессмертия.
Вначале подрывные силы всячески поддерживали национализм (патриотизм) европейских государств, считая его полезным в деле ликвидации внутренних сословных и региональных различий. На этом этапе государственное сообщество должно было стать «политической нацией», в рамках которой отношения между соотечественниками должны быть основаны на формально-юридических, уравнительных принципах. Тем самым государство-нация (etat-natiom) создавало гомогенное «безвидное» и «пустое» пространство в пределах отдельных государственных образований. Потом должен был начаться следующий этап, предполагающий уже слияние государств - с перспективой планетарного смешения. Однако, сразу такой смешение было признано и неосуществимым, в результате чего и был выдвинут «панъевропейский проект». Основное назначение ЕС было в том, что бы создать наднациональное образование – некий прообраз и базу всемирного квазигосударства, его лабораторию.
В 1922 году австриец Рихард Куденхофе-Калерги основал Панъевропейский союз. Его целью было объединение стран Европы под лозунгами «свободы, равенства и культуры» - в противовес США, СССР и Восточной Азии. Куденхове был весьма откровенен, в своём основном труде «Практический идеализм» (1925 год) он признавался: «Человек далёкого будущего будет гибридом. Сегодняшние расы и касты станут жертвами растущего преодоления пространства, времени и предрассудков. Евразийско-негроидная раса будущего, внешне похожая на древнеегипетскую, заменит разнообразие народов разнообразием личностей. Поскольку, согласно законам наследования, разнообразие предков увеличивает разнообразие потомков, однообразие предков увеличивает однообразие потомков. В семьях с родственным скрещиванием один ребёнок похож на другого: все они представляют общий тип семьи. В смешанных семьях дети больше отличаются друг от друга: каждый из них формирует новую вариацию несхожих родительских и наследственных элементов».
«Существует только один радикальный способ решить европейский вопрос о границах справедливо и надолго. Этот путь называется не перенос границ, а их ликвидация, - писал этот апологет космополитизации. - Европеец… должен направить всю свою энергию на ликвидацию границ, национальных и экономических… Государственные границы сократятся до региональных и потеряют своё значение». По мысли Куденхове-Калерги, на смену родовой знати и плутократии идёт «аристократия духа», которая и должна управлять однородной «древнеегипетской» массой.
Состав движения был весьма представительным, среди его участников мы обнаруживаем: Альберта Эйнштейна, Зигмунда Фрейда, Томаса Манна, Аристида Бриана, Конрада Аденауэра и многих других. Уже в 1924 году движением заинтересовались барон Луис Натаниэль Ротшильд и банкир Макс Варбург. Результатом их заинтересованности стало щедрое финансирование панъевропеистов в размере 60 тысяч золотых марок. Проект был настолько раскручен, что 5 сентября 1929 года, на заседании Лиги наций (Женева) был даже поставлен вопрос о создании «Федерации европейских народов». В дальнейшем поддержку проекта оказал Уинстон Черчилль, который 19 сентября 1946 года произнёс в Цюрихском университете речь, посвященную необходимости создания «Соединенных Штатов Европы», причём сам текст был подготовлен совместно с Куденхове-Калерги.
Не лишним будет назвать и ещё одного выдающегося панъевропейца - Льва Троцкого. В 1915 году он выступил со следующим заявлением: «По окончании войны я вижу Европу воссозданной не дипломатами, а пролетариатом, — Федеративная республика Европы — Соединённые Штаты Европы — вот, что должно быть создано. Экономическая эволюция требует отмены национальных границ. Если Европа останется разделённой на национальные группы, тогда империализм снова начнёт свою работу. Только Федеративная республика Европы может дать миру мир».
На подобные заявления весьма резко отреагировал Ленин, который, как уже было показано выше, сделал весьма максималистское заявление: «Соединённые Штаты мира (а не Европы) являются той государственной формой объединения и свободы наций, которую мы связываем с социализмом, — пока полная победа коммунизма не приведёт к окончательному исчезновению всякого, в том числе и демократического, государства».
Ленин здесь выступил как максималист-идеалист, выступающий за глобальную социалистическую реорганизацию. Но, как заметно их сообщённого выше, прагматики транснациональной интеграции предпочитали думать о переходной европейской ступени. И Троцкий, имевший солиднейшие завязки в среде дельцов ФинИнтерна был вполне себе прагматиком.
Второй раз «демон революции» выступит за «Единую Европу» в 1923 году, когда в номере от 30 июня «Правды» вышла его статья «О своевременности лозунга «Соединённые Штаты Европы». Троцкий писал: «Я думаю, что, наряду с лозунгом: «правительство рабочих и крестьян», своевременно выдвинуть лозунг: «Соединённые Штаты Европы». Только в соединении этих двух лозунгов мы получим известный перспективный, этапный ответ на наиболее жгучие вопросы европейского развития... Можно спросить: почему европейская федерация, а не мировая? Но такая постановка вопроса слишком абстрактна. Разумеется, мировое экономическое и политическое развитие тяготеет к единому мировому хозяйству, с той степенью централизации, которая будет соответствовать уровню техники. Но речь идёт не о будущем социалистическом хозяйстве мира, а о выходе нынешней Европы из тупика. Нужно указать рабочим и крестьянам раздираемой и разоряемой Европы пути выхода - независимо от того, каким темпом пойдёт революция в Америке, в Австралии, в Азии, в Африке. С этой точки зрения лозунг «Соединённые Штаты Европы» стоит в том же историческом плане, что и лозунг «правительства рабочих и крестьян»: это переходный лозунг, указывающий выход, открывающий перспективу спасения и тем самым толкающий трудящиеся массы на революционный путь».
Весьма показательно, всеевропейское образование предполагалось не только как наднациональное, но и как недемократическое - вспомним Куденхове с его «аристократией духа», которая должна управлять «однородной массой». И такая Европа была создана в виде ЕС - мощнейшей лаборатории Транснационала. «Структура законодательной власти Евросоюза сложнее, чем может показаться на первый взгляд, - пишет Павел Кухмиров. - Помимо известного всем Европейского парламента, выборы в который проходили в нынешнем году, есть так же Совет Европейского Союза, состоящий из 28 министров, назначаемых правительствами стран объединённой Европы. И европейские законодательные акты принимаются во взаимодействии между этими двумя организациями. Однако есть одно серьёзное «но», являющееся причиной постепенно нарастающего системного конфликта внутри европейской политической системы — Европарламент (единственный орган власти ЕС, избираемый напрямую населением) не имеет права на законодательную инициативу. Оно принадлежит только Еврокомиссии». («Когда в товарищах согласья нет»)
Транснационалу уже не нужны демократические институты, несовместимые с абсолютным глобальный господством. Да, западная демократия заслуживает мощной критики, но она была ограничительным фактором, который использовался, в первую очередь, для «заигрывания» с массами. Теперь данный фактор пытаются убрать, отказавшись от любых ограничений. Не нужны стали и западные нацгосударства – из них уже всё выжали. И, собственно, как уже отмечалось выше, приговор демократии был вынесен давно – в 1975 году, когда появился доклад «Кризис демократии» (С. Хантингтон, М. Крозье, Дз. Ватануки), написанный по заказу глобалистской Трёхсторонней комиссии. Распад СССР и соцлагеря – с последующим «освоением» «освободившихся» ресурсов - отложил реализацию планов глобалистов, которые увлеклись этим самым «освоением». Но именно что отложил.
США вполне выполнили свою миссию. Там тоже были заявки на то, чтобы возглавить мировое квазигосударство. Так, во второй половине 1940-х в Штатах активно действовало «Движение мировых федералистов», которое возглавил крупнейший капиталист К. Мейером. Оно начитывало 34 тысячи членов, и под его давление законодательные собрания 17 штатов США приняли резолюцию о необходимости принять решение о пересмотре устава ООН.
Однако, серьёзные люди из верхушки Транснационала сочли, что это баловство и пока не время – нужна тщательная подготовка. И её провели – по линии ЕС уже сказано как. А по линии США – использовали американский военно-политический кулак для того, чтобы максимально унифицировать мировое пространство, сделав его весьма и весьма управляемым.
Теперь на очереди – создание некоего казигосударственного евро-атлантического образования.
Если же брать Европу, то здесь важно коснуться такой структуры, как Международный уголовный суд (МУС), чей прокурор потребовал выдать ордер на арест премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху. Тем самым, было наглядно продемонстрировано, что «неприкасаемых», для Транснационала, нет; под раздачу будут пытаться поставить всех всех - и «плохих», и «хороших», и «демократических» и «недемократических».
У нас часто иронизируют над МУС - дескать, кто это, собственно, такие? Бумажные тигры». Дескать, ничего ещё особо и не наделали. Тем самым, проявляется старинная наша наивность, заключающаяся в том, чтобы в упор не видеть многих хитросплетением, объясняя всё «дуростью», «воровством» и т. д.
Ну да, пока не сделали. МУС создавали на будущее, когда западные государства вступят (а они уже вступают) в стадию обвала. Вот тогда и пригодится структура, в которую вкладывают (между прочим, многие ведущие государства) солиднейшие деньги и которая опирается на достаточно мощный аппарат. Нет своих силовых структур? Так они появятся - когда обвал достигнет необходимой точки назначения. Тогда будут судить национальные государства и национальную государственность.
Вообще, всё просто вопиет о планах по ликвидации как национальных, так и наднациональных структур. Создана судебная структура, альтернативная ООН (конкретно - её Международному суду), которая есть символ послевоенного ансамбля национальных государств.
США, как государство, в данной структуре не участвуют. Там другие мощные акторы. «Кто же заказывает музыку в МУС? - пишет Александр Бовдунов. - Тремя основными спонсорами нынешнего Международного уголовного суда являются: 1) Джордж Сорос; 2) Великобритания, через Министерство иностранных дел и по делам Содружества Соединенного Королевства; и 3) «Европейский инструмент демократии и прав человека» Европейского союза». («МУС против России: Сорос и англичане демонтируют международное право»)
Да - он самый, Сорос, чьи структуры нежелательны у нас, в России. Именно этот «политический Терминатор» Транснационала совсем недавно раскрутил маховик антиизраильского протеста, направленный против всей американской системы - в том числе, и против «прогрессиста» Джо Байдена.
И - вездесущая «англичанка», которая как и всегда - «гадит». Вот на этом стоит остановиться особо, ибо Англия - Европа, хотя она уже и не в ЕС: «Если у американского государства (но не глобалистских кругов) всегда не складывались отношения с МУС, то британцы, напротив, активно поддерживали этот институт. Тем более, что разместился он в стране, с правящей династией которой Виндзоры и многие глобалистские проекты, от Бильдерберга до запрещенных в России иноагентов из Bellingcat, весьма близко связаны...
Именно Великобритания создала в прошлом году коалицию доноров, которые стали проталкивать расследование «российских преступлений». Как отмечают западные СМИ, «в течение нескольких недель после 24 февраля [2022 года] суд "был завален наличными и командированными"». Западные участники МУС не жалели денег на финансирование «расследований» по Украине. В число государств, лидирующих по внесению дополнительных финансовых взносов в МУС, вошли Великобритания (заявление от 24 марта 2022 о «дополнительном» 1 млн. фунтов стерлингов), Германия (заявления от 4 и 11 апреля о «дополнительном» 1 млн. евро), Нидерланды (заявление от 11 апреля о «дополнительном голландском взносе» в размере 1 млн. евро) и Ирландия (заявление от 14 апреля о 3 млн. евро, включая 1 млн. евро, «распределяемый немедленно»)». (А. Бовдунов)
Некогда Великобритания была первым кандидатом на роль базы глобального транснационального квазигосударства. Свой шанс Лондон упустил, но не смирился, и конечно же, продолжил реваншистские планы. Даже и после Второй мировой, когда лидерство на Западе перешло к США, Великобритания продолжала «химичить». Вот, например: «...Исследователи обнаружили давно рассекреченные документы, из которых следовало, что в 1956 году Британия чуть было не объединилась с Францией. Документы эти фиксируют консультации, которые тогдашний премьер-министр Франции, социалист и англофил Ги Молле вёл со своим британским коллегой — консерватором и франкофилом Антони Иденом. По мнению французского премьера (напомним, что во времена Четвёртой республики именно премьер был главой исполнительной власти), Франция и Британия вполне могли бы объединиться в единое государство, главой которого стала бы королева Елизавета. На случай, если этот проект был бы воспринят как слишком радикальный, существовал и план B — вступление Франции в Британское Содружество Наций. Антони Идеен, со своей стороны, посчитал, что эти предложения заслуживают немедленного и серьёзного рассмотрения. Трудно представить, насколько далеко могли зайти консультации о союзе, но оба участника переговоров потеряли власть после Суэцкого кризиса. ». («День англо-французской дружбы»)
А вот ярчайший пример из совсем недавнего прошлого - в 2021 году Борис Джонсон, тогда ещё премьер, выдвинул проект «Глобальная Британия».
На что надеются британские глобалисты? На обвал США и ЕС, на кризис вчера ещё новых, относительно Британии, западных образований. Тогда, как они надеются, появится нужда в «старом коне», который в этот-то раз борозды не попортит.
Недавно туманный Альбион вышел из ЕС (пресловутый Брексит), что вызвало наивные восторги некоторых глобалистов. В реальности же, хитрющая «англичанка» просто-напросто поспешил бежать с тонущего корабля. Очень даже вероятно, что там видят себя неким важный узлом грядущей евро-атлантической интеграции, которую будут осуществлять на развалинах ЕС, европейских государств и США.
И, в данном плане, там, во многом, продолжают линию, которой держался глобалистский Королевский институт международных отношений (Chatham House), нежелательный в РФ («The Royal Institute of International Affairs» – RIIA, в США его аналогом был Институт международных отношений). Ещё до Второй мировой он разрабатывал проект создания Единого мирового правительства. Один из ведущих деятелей RIIA, более известный как историк, Арнольд Тойнби заявил в 1931 году в Копенгагене: «В настоящее время мы сотрудничаем со всеми, кто может заставить все национальные государства нашего мира забыть о загадочной силе, называемой суверенитетом».
Валентин Катасонов указывает на мнение исследователей (Николас Хаггер) больше ориентировался на Соединённые Штаты, чем на Соединённое королевство. И большая часть финансирования данной структуры шла именно из-за океана, по линии Рокфеллера. К слову, у истоков Института стоял «Круглый стол» (Сесиль Родс и др.), который планировал создание мирового квазигосударства именно на основе англоговорящих стран. («100 лет назад возникла организация «открытого заговора» – Chatham House»)
Стоит ждать каких-то телодвижений от евро-бюрократии - брюссельской и «национальной». Ещё недавно, в 2019 году, глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен сделала довольно-таки громкое заявление: «Моя цель – создание Соединённых Штатов Европы по образу федеративных государств Швейцарии, Германии или США».
Сама глава ЕК - свой человек в глобалистских структурах. «Урсула фон дер Ляйен была не только в Бильдербергском клубе, - утверждает Константин Черемных. - Она сначала побывала в Давосе, потом встретилась с Элизабет Мон, главой Bertelsmann Stiftung, а потом уже побывала в Бильдербергском клубе. То есть, прежде чем попасть в клуб, ей нужно было получить одобрение Элизабет Мон — человека, который контролирует медиа-сферу и сферу образования в Германии. Именно ей Европа и весь педагогический мир обязаны Болонским процессом. Элизабет принадлежит к семье, которая, как и ряд других влиятельных немецких семей, изо всех сил старалась очиститься от нацистского наследия. А для этого ей нужно было показать себя ещё большим либералом, чем остальные либералы. А дальше, в процессе перехода мирового либерализма к тому, что сейчас самоназывается прогрессизмом, это приобрело специфические черты. В образовании это выразилось в примитивизации и англификации… И тот факт, что к Элизабет Мон приходила за агреманом Урсула фон дер Ляйен, лишний раз говорит о том, что Bertelsmann Stiftung — это системообразующая структура, которая влияет на всё, в том числе на подбор политических кадров. Вплоть до того, что предыдущий глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер, долгие годы возглавлявший правительство Люксембурга, был выдвинут на высшую должность Евросоюза сразу же после того, как финансово-управляющая структура Bertelsmann Stiftung была зарегистрирована в Люксембурге». («Хозяева мира»)
Глобальная Сеть, денно и нощно работающая над ликвидацией государств и стиранием национальных различий, крайне многообразна. Помимо сугубо глобальных структур, типа Бильдельбергского клуба, существуют и «национальные» объединения глобалистов. Именно в кавычках, просто здесь сотрудничают элитарии, связанные с какой-либо отдельной страной. Так удобнее учитывать национальные особенности (в частности, кадров) – с тем, чтобы впоследствии их эффективнее ликвидировать. Ведь от самих особенностей пока никуда не деться, пусть речь идёт о сторонниках глобализма. Хоть как-то, но они, особенности, присущи - значит, с ними надо работать. Но выход осуществляется на наднациональный уровень, в данном случае, на уровень структур ЕС.
Замечу, критики характеризуют структуры типа фонда Bertelsmann Stiftung, как теневые правительства и «частную институциональную власть». Утверждают, что основатель данного фонда Рейнхард Мон грамотно уклонился от уплаты налогов на наследство, переведя в сам фонд три четверти своего акционерного капитала. А дивиденды налогами не облагаются.
Аналогичные структуры есть и в других странах. «Как и в прошлом году, от Франции была Патриция Барбизе, руководитель французского клуба Le Siecle («Век») — такой же системообразующей структуры, куда стягиваются все нити при распределении должностей в европейских органах, как и Bertelsmann Stiftung». (К. Черемных)
Цель подобных организация очевидна – они подменяют национальные правительства и готовят их демонтаж – в пользу мировой власти транснациональных корпораций. Причём, сопровождаться подобный демонтаж будет проведением жесточайшей неолиберальной политики. В нулевые годы журнал «Capital» опубликовал социально-экономических требования Bertelsmann Stiftung. Фонд потребовал упразднить пособие по безработице, ограничить социальные пособия, снизить заработные платы на 15 %, перенести выплаты в фонд социального страхования с предпринимателей на рабочих.
Не лишним будет отметить и наличие мощной всеевропейской организации крупнейших корпораций. «Важнейшую роль тут играет созданный в 1983 г. Круглый стол европейских промышленников, или Европейский круглый стол (ЕКС), объединяющий представителей 45 крупнейших корпораций Европы, среди которых наиболее влиятельными являются Bayer, Shell, BP, Daimler Chrysler, Ericsson, Nestlé, Nokia, Petrofina, Renault, Siemens, Solvay, Total и Unilever, главы которых регулярно присутствуют на встречах Бильдербергского клуба. Сегодня во главе ЕКС стоит Лейф Йохансон, председатель совета директоров шведской компании Ericsson, - сообщает Ольга Четверикова. - ЕКС является одной из ключевых групп давления, оказывающей решающее влияние на самых высокопоставленных политиков и обеспечивающей стратегический альянс между крупным бизнесом и Еврокомиссией.
Главной задачей ЕКС является изменение способа управления Европой в интересах крупного бизнеса, с образованием единого центра принятия решений.
Обработка высшего состава менеджеров и соответствующий отбор кадров привели к тому, что если в 80-е годы внутри ЕКС ещё можно было различить группы протекционистов и глобалистов, то к началу 90-х гг. среди его членов было достигнуто полное единодушие в том, что касается открытости рынков, границ и приверженности атлантизму». («Миграционный кризис в Европе и его заказчики (I)»)
Конечно, Великобританию, США и ЕС ещё, так или иначе, задействуют. Но всем им место на свалке, в которую будет обращён Запад. И на месте которой Транснационал попытается создать глобальный, транснациональный Пост-Запад.
