Двуликий Дональд

«Супервторник» (день, когда проходят предварительный выборы - праймериз, где избираются делегаты – выборщики от штатов на съезды по выбору кандидатов в президенты) в этом году выпал на 5 марта. Он показал, что Трамп лидирует на президентских праймериз республиканцев сразу в 12 штатах. С большой степенью вероятности именно он будет кандидатом в президенты США от республиканцев на выборах 2024 года.

1. Трамп и республиканская партия

CNN (05.03.2024) пишет, что «Супервторник» подчеркнул трансформацию Республиканской партии Трампом.

«Его деятельность на данный момент отражает его успех в преобразовании Республиканской партии по своему имиджу. Он превратил Республиканскую партию в партию «синих воротничков», популистскую и воинственную партию, сосредоточившуюся больше на своей нестабильной смеси недовольства элитой и культурными и расовыми изменениями, чем на приоритетах эпохи Рональда Рейгана, заключавшихся в активном глобальном лидерстве».

«Отказ почти всех выборных должностных лиц Республиканской партии поддержать его последнего оставшегося соперника свидетельствует об их признании того, что бывший президент теперь пользуется почти неоспоримой лояльностью со стороны большинства Республиканская коалиция».

«Самый важный посыл праймериз самый простой: коалиция Трампа является доминирующей фракцией в Республиканской партии. Праймериз показали, что избиратели-республиканцы рассматривают Трампа, по сути, как действующего президента в большей степени, чем ожидали другие кандидаты».

«Тем не менее, во многих отношениях Трамп стал другим кандидатом, чем он был в 2016 году. На этот раз он гораздо сильнее среди наиболее консервативных элементов партии и больше зависит от них».

«Самый значительный сдвиг очевиден во внешней политике. Когда интернационалист Дуайт Эйзенхауэр победил сенатора-изоляциониста Роберта Тафта в номинации на пост президента Республиканской партии в 1952 году, это ознаменовало прочный поворотный момент во внутреннем балансе сил Республиканской партии. При каждом президентстве республиканцев в течение следующих шести десятилетий курс задавали интернационалистические силы, которые поддерживали сильную роль Америки в мире. Трамп отверг этот консенсус, когда был избран в 2016 году, но даже во время его пребывания в должности республиканские интернационалисты в Конгрессе и его собственная администрация сопротивлялись многим его попыткам преуменьшить значение традиционных альянсов или отказаться от них.

Теперь это сопротивление рушится, как в партийной элите, так и на низовом уровне. Прошлой осенью большинство республиканцев в Палате представителей проголосовали против предоставления дальнейшей помощи Украине. То же самое сделали и большинство республиканцев в Сенате в этом году. Чикагский совет по глобальным делам в прошлом году обнаружил, что впервые за полвека опросов об отношении Америки к внешней политике большинство республиканцев теперь говорят, что США было бы лучше оставаться в стороне от глобальных дел. Эта точка зрения была самой сильной среди республиканцев, наиболее симпатизирующих Трампу».

(О псевдоизоляционизме Трампа чуть ниже – В.О, Ю.Ж.).

«Длинная очередь избранных республиканских чиновников, поддерживающих Трампа, отражает множество факторов. Он подорвал авторитет своих критиков – от бывшего члена палаты представителей Лиз Чейни до ДеСантиса – среди избирателей-республиканцев, и большинство членов Республиканской партии стали крайне неохотно бросать ему вызов. Ранние победы Трампа на праймериз и его огромное преимущество в общенациональных праймериз убедили других республиканских чиновников, что противостоять ему было самоубийственной миссией.

Нежелание других избранных представителей Республиканской партии идти против Трампа на праймериз позволяет предположить, что во время второго срока он столкнется с еще меньшим внутренним сопротивлением, чем во время своего первого. Временами в течение этого первого срока лидеры Республиканской партии в Конгрессе оказывали ему сопротивление, особенно во внешней политике. Сейчас это кажется гораздо менее вероятным, поскольку стойкий сторонник Трампа Майк Джонсон назначен спикером Палаты представителей, а МакКоннелл уходит с поста лидера Республиканской партии в Сенате».

«Неприязнь к репутации и способностям Байдена может серьезно ограничить способность демократов превратить избирателей-республиканцев, скептически настроенных по отношению к Трампу, в избирателей-переходников за Байдена, прогнозирует Уильям Галстон, старший научный сотрудник Института Брукингса».

«По мере того, как Трамп приближается к своему третьему подряд выдвижению от Республиканской партии, ясен один последний момент: он не откажется от контроля над партией в ближайшее время».

«Трамп укрепляет свою власть в партийной инфраструктуре за счет вероятного назначения своих сторонников (включая его невестку) на высшие должности в Национальном комитете Республиканской партии. Амбициозные молодые республиканцы в основном определяют себя в его образе».

«Учитывая уровень доминирования, который Трамп продемонстрировал на праймериз в этом году как среди избирателей, так и среди выборных должностных лиц, нет никаких оснований предполагать, что даже если он проиграет всеобщие выборы, он не будет снова пытаться выдвинуть свою кандидатуру от Республиканской партии в 2028 году, когда он будет примерно того же возраста, что сейчас Байдену. Но независимо от того, вернет ли Трамп себе Белый дом в этом году, и что бы он ни делал дальше, если он этого не сделает, кажется несомненным, что его тень будет окутывать Республиканскую партию на долгие годы».

2. Псевдоизоляционизм Трампа

Гидеон Роуз (Совет по международным отношениям) пишет в статье в The National Interest «Изоляционизм 2.0: Дональд Трамп и будущее либерального порядка» (05.03.2024):

“Дональд Трамп недавно пренебрежительно отнесся к НАТО и пошутил о будущей российской агрессии, усилив сомнения во всем мире относительно будущего американской внешней политики. В условиях роста изоляционизма и протекционизма и ревизионистских держав, бросающих вызов международному порядку, в котором доминирует Запад, многие слышат отголоски 1930-х годов. Боевые действия уже вспыхнули во многих регионах, и, как отмечает политолог Хэл Брэндс , «мир может быть всего лишь в одном неправильно разрешенном кризисе от всеобъемлющего евразийского конфликта».

К счастью, пишет Роуз, вероятность новой мировой войны ничтожна, потому что никто не заинтересован в ее борьбе. «Даже если региональные конфликты, такие как конфликты на Украине и в секторе Газа, будут тлеть, есть все основания полагать, что длительный мир на вершине международной системы продолжит сохраняться».

«Однако аналогия 1930-х годов работает хорошо во внутренней политике американской внешней политики. Тогда военные разочарования породили мощное изоляционистское движение, которое затруднило внешнюю политику страны и помешало Вашингтону эффективно реагировать на все более сложную международную обстановку. Та же самая картина повторяется и сейчас. Реальная опасность, о которой стоит беспокоиться сегодня, – это не иностранная агрессия, перерастающая в Третью мировую войну. Это продолжающееся разложение либерального международного порядка из-за доморощенной американской беспомощности».

Первая Америка прежде всего

«Вступление Америки в Первую мировую войну представляло собой резкое изменение традиционного подхода страны к внешней политике. Чтобы оправдать это, президент Вудро Вильсон назвал этот конфликт «благородным крестовым походом», чтобы победить злых агрессоров и сделать мир безопасным для демократии. Но поскольку послевоенная эпоха не оправдала ожиданий, у многих американцев появились веские аргументы в пользу раскаяния покупателя. Оглядываясь назад, они пришли к выводу, что участие в войне было огромной ошибкой – настолько явно ошибочной, что она, должно быть, была вызвана каким-то гнусным заговором. Производители оружия подтолкнули страну к войне ради получения прибыли, говорят люди. Банкиры сделали это, чтобы защитить свои кредиты союзникам. Урок казался очевидным: никогда больше не позволять стране втягиваться в иностранную интервенцию.

Поэтому, когда в 1930-е годы над Европой и Азией сгущались грозовые тучи, изоляционисты в Конгрессе приняли ряд законов, запрещающих американскую помощь любой стране, воюющей где бы то ни было. Законы о нейтралитете 1935, 1936 и 1937 годов запретили продажу оружия и кредиты всем иностранным воюющим сторонам, запретили поездки американцев на воюющих кораблях и запретили вход американских кораблей в зарубежные зоны военных действий. Идея заключалась в том, чтобы создать геополитический барьер против распространения войны — чтобы даже если остальной мир сгорит, по крайней мере, Западное полушарие останется в безопасности.

Поскольку международный порядок продолжал распадаться, сильнейшая держава мира оставалась в стороне. Вашингтон наблюдал, как Япония вторглась в Китай, Италия вторглась в Эфиопию, а нацистская Германия угрожала Европе, и ничего не предпринял. Президент Франклин Рузвельт сам не был сторонником интервенции, но он неохотно осознал, что изоляция Соединенных Штатов от Европы и Азии только увеличивает риск всеобщей войны, одновременно препятствуя готовности Америки к ней. Он пытался убедить Конгресс и общественность предоставить ему большую гибкость в политике, чтобы помочь дружественным странам, находящимся в опасности, но безуспешно. . . . В 1940 году ярые изоляционисты объединились в комитете «Америка прежде всего», и только нападение Японии на Перл-Харбор в конце 1941 года заставило их голоса замолчать.

Вступив в войну, Рузвельт стремился победить страны Оси и реализовать более скромную версию либерального видения Вильсона. Он считал, что победители смогут сохранить гармонию и процветание посредством сочетания демократического мира, согласия великих держав, многостороннего сотрудничества и свободной торговли. И он создал волну новых институтов для реализации своего плана, включая Организацию Объединенных Наций, Всемирный банк и Всемирную торговую организацию.

Однако в очередной раз послевоенная эпоха не оправдала возложенных на нее требований. Британия оказалась гораздо слабее, чем ожидалось; Европа еще более опустошена; и Советский Союз, более агрессивный. После двух лет дрейфа администрация Трумэна решила изменить курс. Наряду с грандиозными универсальными рамками глобального управления Рузвельта он создал американскую сферу влияния, основанную на либеральных принципах, дополнив ООН и Бреттон-Вудские институты доктриной Трумэна, планом Маршалла и НАТО.

Администрация продала этот новый курс, а также постоянное американское военное присутствие за границей для его обеспечения, общественности как ответ на растущую советскую угрозу, и в некотором смысле так оно и было. Но угроза, которой противостояли, исходила не от территории США. Это был новый, более широкий международный порядок, который американские политики уже решили построить, такой, в котором сообщество наций будет сотрудничать и мирно торговать друг с другом под руководством и защитой Вашингтона. В годы Холодной войны эта система развивалась и углублялась на Западе. После распада Советского Союза оно распространилось и на остальные. А к 21 веку оно распространилось практически повсюду.

На практике послевоенный порядок представляет собой плотную сеть добровольных взаимодействий и институтов, призванных опутывать страны и вести их к безопасности, процветанию и либерализации. За восемь десятилетий своего существования он в чем-то работал хорошо, а в чем-то хуже. Он не служил всем одинаково и не оправдал своих собственных хвастовств и стремлений. Но в целом он привел к удивительному миру, экономическому росту и процветанию человечества – в большей степени, чем в любой другой период истории».

Новый изоляционизм

«Было легче защищать порядок на рубеже тысячелетий, когда американская мощь была на пике и ее гегемония в целом приветствовалась или, по крайней мере, принималась. Однако ряд военных злоключений и экономических проблем в новом столетии запятнали репутацию Вашингтона как мудрого, нравственного и компетентного государства. В конечном итоге восходящие державы, такие как Россия и Китай, бросили вызов американскому лидерству за рубежом, в то время как популисты внутри страны потребовали протекционизма и сокращения расходов. В очередной раз народное недовольство результатами активной глобальной внешней политики спровоцировало раскаяние покупателей, горькие взаимные обвинения и теории заговора. Люди говорят, что гнусные элиты обманом втянули страну в ненужные войны в Ираке и Афганистане. Они разбогатели на торговле с Китаем за счет чужих рабочих мест. Дональд Трамп пришел к власти на этой волне гнева и разочарования в 2016 году и с тех пор энергично проповедует старую изоляционистскую религию.

Послевоенный порядок был основан на одном основном понимании, которое политики извлекли из неудач межвоенных лет: в современном мире внешняя политика стала командным видом спорта, а не индивидуальным. Как объяснил умирающий Рузвельт в своей четвёртой инаугурации:

«Мы поняли, что не можем жить в одиночестве, в мире. Что наше собственное благополучие зависит от благополучия других далеких народов. Мы узнали, что мы должны жить как люди, а не как страусы или собаки. Мы научились быть гражданами мира, членами человеческого сообщества. Мы усвоили простую истину, как сказал Эммерсон: «Единственный способ иметь друга — это быть им».

Рузвельт и Трумэн действительно верили в это и в достаточной степени вложили это в свое поведение и в созданную ими систему, что другие страны были рады присоединиться к этим усилиям. В обмен на присоединение к команде они получили не просто защиту, но и членство в общем коллективном предприятии, развитии более стабильного, богатого и открытого мира. За прошедшие с тех пор десятилетия Соединенные Штаты не всегда соответствовали своим идеалам и соблюдали свои собственные правила. Но он остался чрезвычайно предан общему проекту. До сих пор так и есть.

В отличие от всех других президентов после 1945 года, Трамп отвергает основные положения послевоенного порядка. Он верит в протекционизм, а не в свободную торговлю, в конкуренцию, а не в сотрудничество, и в авторитаризм, а не в демократию. У Трампа нет аппетита к играм с положительной суммой, потому что он живет в мире с нулевой суммой. Он возродил старый ярлык «Америка прежде всего» для своей внешней политики, потому что согласен с ее идеологией. По его мнению, Соединенные Штаты не имеют реальной связи с миром за пределами своих границ».

Трамп и Украина

Роуз пишет, что когда на Украине в 2022 году начался военный конфликт, Вашингтон возглавил международную коалицию, чтобы поддержать Киев и помочь ему противостоять и выжить. «Благодаря доставке относительно скромных объемов военной и экономической помощи отчаянно нуждающемуся другу российская агрессия была остановлена, а НАТО приобрело новых членов и новое чувство цели – редкое популярное внешнеполитическое достижение двух партий.

Но в 2023 году продвижение Украины застопорилось, и Трамп восстановил контроль над Республиканской партией. Он превратил поддержку Киева в партийный клин, требуя, чтобы его последователи примирились с Москвой и предали американского партнера. Чем больше восстанавливалась его политическая судьба, тем больше набирала обороты его попытка установить новую партийную линию. А теперь, благодаря противодействию его приспешников, помощь вот-вот прекратят».

«Если Трамп проиграет, более активное глобальное участие Америки снова станет возможным. В Украину будет отправлена ​​дополнительная помощь, надежды Путина пережить своих врагов будут разбиты, а либеральный международный порядок получит новую жизнь.

Однако если Трамп победит, все ставки будут отменены, и не только для Украины. Вполне вероятно, что во время второго срока разгневанный и наделенный полномочиями Трамп будет действовать быстрее, энергичнее и эффективнее для достижения своих целей, среди которых будет более изоляционистская внешняя политика».

Комментарий В.О., Ю.Ж.:

Роуз, с одной стороны, отражает типично примитивный взгляд на «изоляционизм» Трампа. А, с другой, сознательно искажает факты.

На самом деле, внешняя политика Трампа – это псевдоизоляционизм. Достаточно вспомнить, что именно Трампом в 2019 году были введены жесткие санкции против России.

И теперь, приостановку помощи Украине Трамп, скорее всего, хочет использовать в своих интересах – чтобы в случае его избрания эта помощь шла ОТ НЕГО.

Напомним, что перед своим уходом с поста президента в 2020 году, еще до войны, Трамп продал Украине летального оружия на 510 млн. долларов. Хотя при Обаме вся помощь сводилась к нелетальным средствам.

Из оружия, переданного Трампом, убивали наших военнослужащих.

Что касается «мирных инициатив» Трампа, то они предполагают отказ от новых территорий и неприемлемы для России.

А на праймериз Трамп заявлял, что в случае отказа России от «мирного плана» по его образцу, он даст Украине больше, чем дал бы Байден.

Вот тебе и «изоляционизм».

3. Трамп и Израиль

Эксперты The Economist в статье «Может ли Израиль позволить себе вести войну? Поскольку битва продолжается, затраты растут по спирали» (05.03.2024) пишут:

«В ближайшие несколько недель премьер-министр Израиля Беньямин Нетаньяху надеется получить окончательное одобрение парламентом чрезвычайного военного бюджета. Он включает в себя больше денег для поселенцев на Западном Берегу, а также для религиозных школ, где подростки изучают Тору, а не науку, – это часть попытки объединить его расколовшуюся политическую коалицию. Но в нем также содержится поразительный разрыв с прошлым. Повседневные расходы на социальное обеспечение будут сокращены для финансирования вооруженных сил страны. Военный бюджет почти удвоится с 2023 по 2024 год. Неписаный социальный контракт Израиля, который на протяжении 70 с лишним лет обещал как щедрое государство всеобщего благосостояния, так и грозную армию, находится под угрозой.

Несмотря на продолжающиеся дискуссии о прекращении огня, Нетаньяху ясно дал понять, что любая пауза будет временной. И даже если прекращение огня в конечном итоге будет продлено или он покинет свой пост, существует широкая политическая поддержка более мощной армии. В то же время война оказывается дороже, чем ожидалось. В период с октября по декабрь экономика Израиля сократилась на одну пятую в годовом исчислении по сравнению с предыдущими тремя месяцами – более чем в два раза больше, чем прогнозировал Банк Израиля. За тот же период более 750 000 человек, или шестая часть рабочей силы, остались без работы, многие из них были эвакуированными или резервистами. В прошлом месяце рейтинговое агентство Moody's впервые в истории понизило кредитный рейтинг страны. Все это вызывает вопрос. Может ли Израиль позволить себе вести войну?

Основная проблема – финансовая. Накануне нападения ХАМАСа 7 октября соотношение долга Израиля к ВВП составляло 60%, что значительно ниже среднего показателя в группе преимущественно богатых стран ОЭСР. С октября по декабрь вооруженные силы потратили 30 миллиардов шекелей (8 миллиардов долларов) сверх своих обычных расходов, что эквивалентно 2% ВВП. И дело не только в увеличении бюджета вооруженных сил. Правительство также тратит средства на размещение эвакуированных, несколько программ отпусков и поддержку резервистов. Израильские политики полагают, что уровень долга в 66% будет управляемым. Бюджет Нетаньяху будет нацелен на годовой бюджетный дефицит в размере 6,6% ВВП — этого достаточно, чтобы обеспечить уровень долга около 75%.

Для Америки или Японии такое заимствование было бы пустяком. Однако в Израиле всегда есть вероятность того, что новый конфликт не за горами. Если технологическая индустрия страны пострадает, возможно, в результате войны с участием других региональных держав, под угрозой окажется до четверти доходов страны от подоходного налога. В последний раз, когда Израиль вступал в бой в нынешних масштабах, во время войны Судного дня в 1973 году, его долг превысил 100%, что спровоцировало финансовый кризис. Когда центральный банк начал печатать наличные деньги, к 1985 году инфляция взлетела до 450%, и банковский сектор рухнул. Поэтому, чтобы держатели облигаций были довольны, правительству необходимо пространство для маневра.

Многие сейчас обеспокоены тем, что бюджет Нетаньяху слишком щедр. Хотя во времена кризиса правительства могут брать кредиты, чтобы поддерживать дела, они разумно делать это скромно. Учитывая желание Израиля увеличить военные расходы, они не вернутся к довоенному уровню в ближайшее время. В результате правительству нужен план по стабилизации долга, пока расходы остаются высокими.

Налоговые поступления Израиля в 2022 году составили 33% ВВП, что чуть ниже среднего показателя по ОЭСР (34%). Однако бюджет Нетаньяху предусматривает лишь скромное увеличение. Налог на добавленную стоимость вырастет на один процентный пункт до 18%. Налог на здравоохранение на доходы вырастет на 0,15 процентных пункта. Политики обеспокоены тем, что повышение корпоративных налогов приведет к тому, что технологический сектор, который очень мобилен и уже изо всех сил пытается найти рабочую силу, покинет страну. Более жесткие налоги на домохозяйства могут привести к снижению потребления и еще больше усложнить жизнь тем, кто и без того испытывает трудности из-за войны».

«В пригородах Иерусалима страдают светские профессиональные семьи, члены которых были призваны на службу и столкнулись с резким падением доходов от бизнеса. Многие жители арабских кварталов, наиболее пострадавших от бюджета Нетаньяху, сообщают, что их больше не приветствуют на работе. Однако в нескольких милях отсюда ультраортодоксальным семьям, которые освобождены от военной службы и полагаются на подачки, которые Нетаньяху хочет сделать более щедрыми, едва успели затянуть пояса.

Воздействие на отрасли также неравномерно. Технологический сектор чувствует себя достаточно хорошо. Некоторые фирмы даже думают, что смогут получить прибыль, получив выгоду от нового раунда военных контрактов. Многие перенесли операции за границу, что снижает последствия потери сотрудников в ходе боевых действий. «Наша производительность действительно улучшилась», — говорит Чен Битан из Cyberark, одной из крупнейших в стране компаний, занимающихся кибербезопасностью. «Мы сказали нашим сотрудникам, что войну выиграет экономика», — объясняет он. Хотя местные инвестиции в технологии упали, они упали примерно на ту же величину, что и в Европе, что позволяет предположить, что война здесь не виновата.

Но остальная часть экономики находится в беде. Строительство стоит на месте. Фермы потеряли более половины своей рабочей силы. А компании, занимающиеся туризмом, страдают. В январе Иерусалим посетило на 77% меньше туристов, чем год назад.

Восстановление может оказаться ледниковым, не в последнюю очередь потому, что война усугубила давние проблемы. Одним из них является зависимость экономики от низкооплачиваемых палестинских рабочих. Западный Берег может импортировать из Израиля столько же товаров, сколько и до войны, но его 210 000 поденщиков – что эквивалентно 5% рабочей силы Израиля – не могут покинуть страну. Их разрешения были аннулированы после 7 октября, и правительство Израиля отказывается впускать их обратно. На фермах, фабриках и строительных площадках не хватает рабочих. Однако многие промышленники имеют двоякое мнение. «Нам нужны палестинцы, но мы не можем зависеть от них», — говорит один из них.

Рынок труда Израиля уже очень напряжен. Привлечение иностранных рабочих происходит медленно и дорого, а рабочая сила страны составляет менее половины ее общей численности населения. В январе новые правила продлили военную службу для мужчин с 32 до 36 месяцев, что еще больше истощило рабочую силу.

Если долг продолжит расти по спирали, а экономика испытывает трудности, ситуация усложнится. Но повторение того, что произошло после войны Судного дня, маловероятно. Министерства Израиля набиты технократами. Общество осознает, что его безопасность зависит от стабильной экономики, и оно склонно свергать безответственных политиков. Рынки считают, что дефолт маловероятен. Хотя заимствования сейчас обходятся правительству дороже, они далеко не соответствуют баснословным ценам, которые платят безответственные лидеры в других странах. Ставки кредитно-дефолтных свопов, индикатор доверия рынков к правительству, выросли с 0,5% до 1,4% после 7 октября, прежде чем стабилизироваться.

Рынки, похоже, почти так же верят в то, что Израиль не будет развязывать инфляцию, чтобы сократить выплаты по долгам. Годовая инфляция в стране составляет 3%, что ниже, чем в Америке, и инвесторы ожидают, что к концу года она упадет до 0,4%. После войны Судного дня Израиль приобрел центральный банк, таргетирующий инфляцию, который придерживается ястребиных взглядов. После 7 октября страна потратила 30 миллиардов долларов валютных резервов на поддержку шекеля (и у нее есть еще 170 миллиардов долларов, если валюте потребуется дополнительная амортизация). С тех пор шекель практически не изменился.

Однако даже если финансовый кризис маловероятен, это не означает, что боли удастся избежать. Просто это произойдет в другой форме: через дальнейшее сокращение расходов, необходимое для обеспечения стабильности. Деньги, которые скрепляют коалицию Нетаньяху, будут защищены до тех пор, пока он остается премьер-министром. Вместо этого, как показывает военный бюджет, удар примет на себя государство всеобщего благосостояния Израиля. Несмотря на один из самых низких уровней безработицы в ОЭСР, страна занимает пятое место по величине расходов на пособия по безработице. Только правительства Норвегии и Исландии тратят больше своего ВВП на образование. Это становится заманчивой целью для премьер-министра, которому необходимо найти сбережения и у которого есть союзники, которых нужно защищать.

Министерству социального обеспечения, которое также отвечает за уход за эвакуированными и вернувшимися заложниками, придется сократить бюджет Нетаньяху на 8%, что намного выше, чем у большинства других гражданских министерств. Министерство уже подверглось критике за слабую поддержку 135 000 израильтян, эвакуированных с севера и юга страны. Оно мало что сделало, кроме оплаты счетов в гостинице. Теперь чиновники, как сообщается, оказывают давление на семьи, чтобы они вернулись».

Комментарий В.О., Ю.Ж.:

Естественно, Израиль, ставя цель «победы над ХАМАСом», нуждается в серьезной финансовой подпитки. Ее ему могут дать только Соединенные Штаты. Но, решение о поддержке Израиля заморожено в Конгрессе.

Демократы клянут в этом Трампа и республиканцев в целом. Но, опять же, дело не в «изоляционизме» последних. Дело в предвыборных играх. Трамп хочет, чтобы Израиль получил помощь из его рук, а не из рук демократов, половина которых обвиняют Нетаньяху в геноциде палестинцев. Тот же «псевдоизоляционизм».

Эксперты The Jerusalem Post в статье «Что бы сделал Дональд? Вот что мы знаем о том, как Трамп будет обращаться с Израилем и сектором Газа» (02.03.2024) пишут:

«Бывший президент США не опубликовал подробного плана войны, но аргументы Трампа и его сторонников сосредоточены на его поддержке Израиля во время его первого срока, а также на его позиции по отношению к Ирану, союзнику и спонсору ХАМАС.

В то время как многие из самых громких критиков Байдена обвиняют президента в слишком почтительном отношении к Израилю, Трамп занимает противоположную позицию: он говорит, что Байден подвергает Израиль опасности. Тем временем демократы утверждают, что изоляционистская направленность, непредсказуемость и сохраняющаяся враждебность Трампа по отношению к премьер-министру Израиля Беньямину Нетаньяху также будут вредны для Израиля.

Трамп не дал никаких указаний на то, что он будет с большей симпатией относиться к заявлениям палестинцев или что он будет оказывать большее давление на Израиль, чтобы тот согласился на прекращение огня.

«Подход Соединенных Штатов будет заключаться в том, что Израилю необходимо выиграть эту войну, на него жестоко напали», — сказал Еврейскому телеграфному агентству посол Трампа в Израиле Дэвид Фридман, описывая, как будет действовать Трамп. Фридман теперь является суррогатом Трампа в предвыборной кампании.

«Для Израиля, как и для соседей Израиля, важно, чтобы Израиль выиграл эту войну», - сказал он. «И Соединенные Штаты не собираются контролировать войну на микроуровне. Они не собираются указывать Израилю, как победить».

На собрании консервативной CPAC в начале марта Трамп сказал, что Израиль был в большей безопасности, когда он покинул свой пост в январе 2021 года. Он сосредоточился на финансовой и материально-технической поддержке ХАМАС со стороны Ирана и сказал, что его давление на Иран лишило страну возможности поддерживать своих доверенных лиц. В 2018 году Трамп вышел из ядерной сделки, заключенной с Ираном Бараком Обамой, и ввел более строгие санкции против Ирана.

«Иран был разорен, и у них не было денег для ХАМАСа, и у них не было денег для «Хезболлы». У них не было денег ни на что», — сказал Трамп. «У них почти ничего не было, и было много историй о том, что Иран не смог этого сделать — что все эти террористические группы злились на Иран, потому что он им не платил, и все террористические группы распадались».

В своей речи он добавил: «Если бы я был президентом, Израиль никогда бы не подвергся нападению». Он также заявил, не вдаваясь в подробности, что, если он проиграет в ноябре, ХАМАС и Антифа, левое антифашистское движение, «затерроризируют наши улицы», а их идеология «захватит наши школы».

Нет никаких доказательств того, что террористические группировки, финансируемые Ираном, распались в 2020 году, как утверждает Трамп. Однако, согласно показаниям в конце октября в Конгрессе Габриэля Норонья, аналитика консервативного Еврейского института национальной безопасности Америки, Иран действительно сократил финансирование ХАМАС. Санкции Трампа вынудили ХАМАС принять «план жесткой экономии», сказал он.

С тех пор экспорт иранской нефти резко возрос. Но изменения произошли главным образом потому, что Китай, который становится все более враждебным по отношению к Соединенным Штатам как при Трампе, так и при Байдене, отдает предпочтение дешевой и высококачественной иранской нефти. Иран возобновил финансирование террористической группировки в Газе, и сейчас оно находится на «рекордном уровне», сказал Норонья.

Байден добавил санкции в отношении Ирана после того, как Трамп покинул свой пост. Но советники Трампа раскритиковали Байдена за прошлогоднюю сделку, по которой освобождение иранских активов на сумму 6 миллиардов долларов было обменено на свободу американцев, содержащихся в иранских тюрьмах. Представители администрации Байдена заявляют, что деньги строго контролируются и доступны только для гуманитарных целей. Советники Трампа возражают, что это высвобождает средства для региональной агрессии Ирана.

«Деньги, которые сейчас Иран использует для продажи нефти, деньги, которые вы отрезали палестинцам и которые у них теперь есть, деньги, которые вы отрезали Организации Объединенных Наций, которые у них все еще есть, — все это было смазкой, которая позволила ХАМАСу проводить свои ужасные атаки, и «Хезболле» тоже», — сказал Фридман на съезде Национальных религиозных деятелей в Нэшвилле, штат Теннесси, 22 февраля.

Произраильские деятели, поддерживающие Трампа, также отмечают, что Касем Сулеймани, иранский военачальник, был убит в 2020 году по команде Трампа.

«Трамп не хотел вступать в войну с Ираном, но он был готов применить силу за пределами Ирана против Ирана», — сказал в интервью Джоэл Поллак, главный редактор Breitbart News, правого новостного издания, которое поддерживало Трампа в выборах 2016 и 2020 годов.

Байден поддерживает Израиль с момента начала войны 7 октября, путешествуя туда, буквально обнимая Нетаньяху и выступая за увеличение помощи в обращении в Овальном кабинете. В последнее время он стал более критично относиться к руководству Израиля и военным действиям и настаивал на увеличении гуманитарной помощи. Соединенные Штаты также возглавили переговоры о временном прекращении огня и освобождении заложни«Байден напрямую помогает террористам ХАМАСа», — заявила в декабре на X (ранее Twitter) Хая Райчик, которая руководит правой социальной сетью LibsOfTikTok. Она приложила скриншоты статей, в которых утверждается, что гуманитарная помощь доходила до ХАМАС, а не до гражданского населения Газы.

Некоторые из еврейских союзников Трампа хотят, чтобы он занял еще более жесткую позицию в отношении ХАМАС в Газе, в том числе предлагают ему, когда он вновь станет президентом, сократить гуманитарную помощь на этой территории, которая, как предупредили группы помощи, находится на грани голода.

Фридман сказал, что Трамп предоставит Израилю большую свободу действий, чем Байден, который оказывает давление на правительство Нетаньяху, чтобы оно было более точным в своих атаках. Байден назвал бомбардировки Израиля «неизбирательными» и заявил, что их поведение было «чрезмерным».

Фридман также сказал, что Трамп не будет оказывать давление на Израиль, как это делает Байден, чтобы он принял базирующуюся на Западном Берегу Палестинскую администрацию в качестве замены ХАМАС в секторе Газа в сценариях «на следующий день». Байден утверждает, что ПА после реформ является лучшим вариантом для функционирующего палестинского правительства в секторе Газа.

Трамп прервал контакты с президентом Палестинской автономии Махмудом Аббасом, когда Аббас возражал против признания Трампом Иерусалима столицей Израиля в 2017 году. Его союзники, наряду с большей частью произраильских правых, критикуют ПА за предоставление зарплат палестинским террористам и их семьям, и говорят, что Аббас подстрекает своих избирателей к насилию.

«Этот парень никогда не принесет ничего хорошего», — сказал Фридман об Аббасе. «Он продолжает платить террористам, он продолжает произносить эти антисемитские лозунги. Я имею в виду, что он плохой парень.

Когда Трамп был у власти, он был особенно близок с Нетаньяху, который также находится справа. Но отношения испортились после 2020 года, когда Нетаньяху поздравил Байдена с победой. Трамп утверждает, что он выиграл выборы, и расценил стандартное поздравление как предательство.

Напряжение отношений сохраняется. Сразу после вторжения ХАМАСа в Израиль 7 октября Трамп шокировал израильтян, заявив:

«Я никогда не забуду, что Биби Нетаньяху нас подвел». «Это была очень ужасная вещь».

Трамп и его союзники-республиканцы в Конгрессе в последние недели расстроили произраильское сообщество, заблокировав экстренный перевод 14,1 миллиарда долларов на оборонную помощь Израилю. Трамп предложил преобразовать помощь Израилю, которая в настоящее время представляет собой грант, в кредит.

Поллак, редактор Breitbart, сказал, что непредсказуемость Трампа является преимуществом для Израиля. Он отметил, что Байден развивал связи с Катаром, стремясь заставить страну использовать свои отношения с ХАМАС для освобождения израильских заложников в секторе Газа.

Трамп, по словам Поллака, был бы готов занять более жёсткую позицию на переговорах.

Трамп «использовал бы палку для перемещения базы», ​​сказал Поллак, имея в виду огромную военную базу США в стране Персидского залива. «И, возможно, он сказал бы лидерам ХАМАСа, которые все еще скрываются в секторе Газа: «Я позволю вам выжить индивидуально, вы можете присоединиться к своим друзьям-миллиардерам в изгнании, если вы отдадите заложников». У него более широкий набор инструментов, потому что он был готов мыслить нестандартно и быть непредсказуемым».