Лейбористы, придя к власти в Британии летом 2024 года, обещали серьёзные улучшения в экономике, но бюджетный дефицит и госдолг продолжают нарастать.
Гособлигации Британии из-за возросших рисков торгуются с доходностью 3,9-5,2%, удваивая за четыре года процентные расходы, что больше прироста социальных и военных расходов.
В 2025 году заканчивается переходный период Брекзита, в течение которого Британия уже не платила в бюджет ЕС, но ещё не платила пошлины в торговле с ЕС, и перспективы нового торгового соглашения пока не ясны.
Ранее Британия пользовалась ещё и беспошлинной торговлей с США, выступая хабом для товаров из Азии и Европы, а теперь Трамп ввел пошлины против Британии наравне с другими западными странами.
Промышленность Британии даёт только 8% ВВП.
Также британские заморские территории возглавляют рейтинг мировых офшоров, а вместе они являются самыми крупными держателями американских бумаг, критически завися от состояния американской финансовой системы и одновременно конкурируя с ней.
Бюджетный год в Британии закончился 31 марта, и 23 апреля были опубликованы итоги марта и года в целом. В июле 2024 года победившие на выборах лейбористы, обвиняя предшественников в выходе бюджетных расходов из-под контроля, обещали более ответственную бюджетную политику, однако большей ответственности не получилось.
Процитируем для начала некоторые фрагменты речи канцлера казначейства Рэйчел Ривз перед Палатой общин 30 октября 2024 года с обвинениями в адрес предшественников: «Правительству [лейбористов] был дан мандат... чтобы восстановить стабильность нашей экономики … и начать десятилетие национального обновления. Черная дыра в государственных финансах … Государственные службы на коленях … Десятилетие низкого роста. Неработающие коммунальные службы. Списки ожидания в [государственной медицине] достигли рекордного уровня. Дети в вагончиках, крыши рушатся. Поезда, которые не пребывают. Реки заполнены загрязненными отходами. Тюрьмы переполнены. Преступления, которые не расследуются … Это наследие страны».
Теперь продолжим цитирование речи уже по части обещаний: «… мы снова восстановим стабильность в нашей стране. Мы сохраним целевой показатель инфляции в размере двух процентов... Реальный рост [экономики] составит 2% в 2025 году. Мы запускаем нашу долгосрочную современную промышленную стратегию. Мы сохраняем рекордное финансирование инноваций. Компании [уже при нашем правительстве] вложили в эту страну 63,5 млрд фунтов, создав около 40 000 рабочих мест. Мы приведем текущий бюджет в равновесие … чтобы нам не приходилось брать в долг для финансирования повседневных расходов. Это приведет к более жестким ограничениям на повседневные расходы».
Если наши читатели подумают, что мы сгущаем краски, то ещё раз повторим, что это стенограмма первой части речи второго человека в британском правительстве в стенах парламента.
Бюджет держался в рамках согласованных параметров до ноября, а в декабре-марте стал выходить из-под контроля. Накопленным итогом за эти четыре месяца набежало дополнительно на 16 млрд фунтов заимствований больше, чем прогнозировалось и обещалось в октябре. Всего же за закончившийся бюджетный год долг вырос на 152 млрд фунтов, тогда как год назад рост составил 137 млрд фунтов. Эти дополнительные 16 млрд фунтов кажутся мизерными 0,2% ВВП, но такой прирост всего за четыре месяца, а в миллиардах это больше роста военных расходов. Госдолг составляет 2644 млрд фунтов на конец марта 2025 года, это 96% ВВП, на уровне марта 1917 года, когда уже два с половиной года шла Первая мировая война.
Газета «Завтра» в ноябре 2024 года описывала первые шаги нового правительства в статье «Бюджет лейбористов на 2025 год: громкие обещания и минимальные изменения. Изменено или добавлено 50 млрд фунтов на фоне 1,3 трлн совокупных расходов». Полгода назад обещалось следующее: как процент ВВП расходы сохранятся ровно на прежнем уровне, 45,3% ВВП, а налоги вырастут с 40,8% до 41,7% ВВП. Также в бюджете сократятся инвестиции, чтобы повысить зарплаты бюджетникам. Это ускорит рост ВВП на 1,2% в следующем году. Такой рост позволит удержать госдолг как процент ВВП от роста, немного уменьшить дефицит, сократить ежегодные дополнительные заимствования.
А теперь, чтобы как-то «продать» инвесторам и избирателям якобы управляемость дефицитом и долгом, правительство прибегает к манипуляциям. Делается упор на дефицит текущего бюджета 42 млрд фунтов, что вроде бы немного на фоне расходов 1287 млрд фунтов и ВВП 2564 млрд фунтов. Отдельно считаются инвестиционные расходы (строительство, оборудование), финансируемые полностью за счет дефицита и роста долга, на 110 млрд фунтов за год, дескать, с окупаемостью от экономического роста. Суммарно дефицит текущего и инвестиционного бюджета 152 млрд фунтов или 6% ВВП, при пороговых безопасных 3%. Такие фокусы с раздельным подсчетом европейские страны придумали ещё в начале 2010-х годов, во время жесткой бюджетной экономии после стимулов выхода из кризиса 2008 года. До того считались все расходы, поскольку общественная инфраструктура почти вся бесплатная и не имеет отдельных доходов для погашения долга.
Ещё одной манипуляцией бюджетной статистики является игнорирование проблемы ежегодного погашения долга. Исторически долг никогда существенно не снижался в фунтах или долларах, а лишь статистически как процент ВВП на фоне инфляции и отчасти реального роста ВВП. Эта манипуляция стала всеобщей со времени бюджетного кризиса в Британии и США в конце 1980-х годов. Показатель «потребность в финансировании» включает как прирост нового долга, так и рефинансирование имеющегося. В закончившемся бюджетном году эта величина составила 299 млрд фунтов или 11,7% ВВП. Манипулятивность этого заостряется во время финансовых кризисов, когда держатели гособлигаций ожидают их погашения, а не рефинансирования, и бюджет сталкивается с огромными проблемами.
Вроде были увеличены налоги, преимущественно подоходный на богатых и с двумя паспортами, но часть сверхбогатых сменила налоговое резидентство, а социальные, медицинские и процентные расходы выросли ещё больше из-за высокой инфляции. Налоги выросли на 36 млрд фунтов, а расходы на 57 млрд фунтов.
Основные статьи расходов такие: пенсионные и социальные (300 млрд), медицинские (213 млрд), образование (111 млрд), местные органы власти (112 млрд) – суммарно почти 60% всех расходов; вместе с капитальными и процентными – 74% всех расходов. Политики в Британии спорят о 2-3 млрд расходов плюс или минус по той или иной основной статье, и даже столь небольшие изменения вызывают бурные обсуждения и проблемы в обществе.
Военные расходы в закончившемся бюджетном году были 57 млрд фунтов, около 4,4% всех расходов и 2,2% ВВП, в бюджете 2019-2020 года были 39 млрд фунтов. Отметим, что военные расходы были заявлены в 43 млрд фунтов, но набежали до 57 млрд за счет инвестиционных и «перекидки» в военные части международных расходов. Так проявляется ещё и креатив повышения военных расходов до новых натовских нормативов.
Для сравнения, процентные расходы на обслуживание долга составили 105 млрд фунтов в закончившемся бюджетном году, а в бюджете 2019-2020 года были 51 млрд фунтов. То есть процентные расходы выросли в 2,1 раза за пять лет, а военные – лишь в 1,46 раза даже с учетом креатива подсчетов. На 2025-2026 год военные расходы увеличены на 2,2 млрд фунтов до 2,36% ВВП.
В закончившемся бюджетном году (начавшегося с марта прошлого года при правительстве консерваторов) было предусмотрено расходов на Украину 3 млрд фунтов с формулировкой military assistance (военная помощь), а правительство лейбористов выделило ещё 2,26 млрд фунтов в долг с погашением из прибыли от заморозки российских активов. Пока трудно понять, пройдут эти 2,26 млрд как рост военных расходов?
В связи со всем вышеизложенным инвесторы будут всё меньше верить реляциям правительства о подконтрольности долга, стремясь к более высоким процентным ставкам, как компенсации за растущий риск. В конце апреля этого года британские облигации торгуются с доходностью от 3,85% годовых по двухлетним до 5,22% по тридцатилетним, тогда как германские – от 2,2% до 2,5%. Статистически у Германии долг 62% ВВП со стабильной величиной, а у Британии – в полтора раза больше с растущей величиной. В 2007 году долг Германии был 63,7% ВВП, а Британии – 35,5% ВВП, но теперь долговая нагрузка сильно изменилась.
Премия за британский риск относительно германского составляет дополнительные 1,6-2,7% годовых, кажется немного, но в реальности дает дополнительные 57 млрд фунтов в процентных расходах из 105 млрд фунтов их общей величины. Получается, что дополнительный риск более чем удваивает процентные расходы и совпадает с возросшими военными расходами.
К тому же тарифная война Трампа увеличит инфляцию и снизит экономический рост, дестабилизировав бюджеты многих стран, особенно с большими социальными расходами и большим долгом. МВФ уже понизил прогноз роста экономики Британии на 2025 год до 1,1%, что ниже обещаний Ривз, и даже такой минимальный рост может оказаться недостижимым. Хотя этот прогноз МВФ списал с британского же прогноза, выпущенного Офисом бюджетной ответственности, как бы независимым от правительства. Этот же офис ухудшил прогноз по инфляции до 3,2% в 2025 году, добавив 0,6% по сравнению с прогнозом полугодовой давности. Теперь заявленные Ривз 2% реального роста экономики и 2% инфляции выглядят недостижимыми даже по официальным прогнозам.
Вся промышленность дает Британии около 205 млрд фунтов из 2564 млрд ВВП 2024 года, или 8%. Промышленность включает добывающую, обрабатывающую и пищевую (в России это три разных отрасли с отдельными строками статистики). Напомним, что Трамп в одном из своих ключевых указов по таможенным пошлинам бил тревогу по поводу деградации американской промышленности, которая дает всего 11% ВВП.
В Британии экспортировано товаров на 359 млрд и импортировано на 591 млрд, с торговым дефицитом 232 млрд. Получается, внутреннее производство всего треть от импорта, а торговый дефицит больше внутреннего производства. Даже в США эти показатели заметно лучше.
Торговый дефицит Британия покрывает в основном большим профицитом услуг, экспортируя их на 473 млрд и импортируя на 297 млрд, с профицитом 176 млрд, сводя суммарный дефицит в торговле товарами и услугами до 25 млрд. Основными услугами являются финансовые, поскольку Лондон пытается соперничать с Нью-Йорком за 1-2 места как глобальный финансовый центр.
Главное же в торговле Британии заключается в почти отсутствии пошлин с основными странами, точнее, просто в торговом посредничестве с небольшой «переупаковкой». Крупнейшими странами с торговым дефицитом для Британии (откуда Британия больше импортирует) являются: Китай (дефицит 75 млрд), Норвегия (49 млрд), США (33 млрд), Германия (30 млрд), Италия (19 млрд), Испания (12 млрд), Польша и Канада (по 10 млрд), Вьетнам, Турция и Казахстан (по 8 млрд).
Главной и давно назревшей проблемой Британии как беспошлинного торгового хаба является завершение переходного периода Брекзита летом 2025 года. Следует напомнить, что временно Северная Ирландия осталась в таможенном пространстве Евросоюза, несмотря на принадлежность Британии и Брекзит. СМИ уже сообщили об оптимистичных заявлениях премьера Стармера по предварительным переговорам с главой Еврокомиссии фон дер Ляйен. Глава Еврокомиссии якобы забыла основную уловку Брекзита в виде экономии на взносах в бюджет Евросоюза с сохранением торговых преференций. Также якобы забыто соперничество между Франкфуртом и Лондоном за место второго финансового центра мира. Тем не менее, даже члены кабинета лейбористов периодически высказывают опасения по поводу отсутствия деталей нового соглашения.
Теперь Трамп добавляет ещё больше проблем британскому торговому бизнесу, установив пошлину на британские товары в размере 25%, аналогично базовым пошлинам на товары из Канады и Евросоюза. Казалось бы, британские фирмы в равных условиях с коллегами по западному блоку, однако до того пошлин против британских товаров почти не было, как и почти не было нетарифных административных барьеров, в отличие от постоянных торговых споров между США и Евросоюзом. Напомним, что наиболее серьёзные споры были по поводу самолетов, цифровых гигантов, автомобилей, металлургии, сельхозтоваров, нефти и газа. Американской администрации еще предстоит разобраться в роли Британии в торговых цепочках поставок товаров из Китая и Вьетнама в обход ранее действовавших и особенно новых пошлин. Теперь же беспошлинному раю Британии приходит конец.
Следует добавить, что финансовое посредничество Британии, как важное добавление в беспошлинной торговле, держится не только на британских банках, но и на разных офшорных юрисдикциях под британской короной. Британские Виргинские острова, Каймановы острова, Бермуды занимают первые три места в мировом рейтинге основных офшоров, где ещё на восьмом месте британский Джерси, а ещё в Лондонском сити есть особые типы компаний под иностранные операции с минимальным налогами.
Президенту США Байдену, точнее, его администрации, не удалось побороть офшоры и внедрить глобальный налог на прибыль, так что Трамп отменил эту затею, поменяв ее на пошлины. Однако, кто знает, куда позже качнется глобальная борьба с офшорами, всё ещё поддерживаемая Организацией экономического сотрудничества и развития и подавляющим большинством развитых стран.
Ещё Британия теснейшим образом переплетена с американской финансовой системой. Британия в лице правительства и банков делит второе-третье место с Китаем среди крупнейших держателей американских гособлигаций (750 млрд долл.), а ещё Каймановы острова с 418 млрд долл., которые делают Британию первым держателем, почти наравне с Японией с 1126 млрд долл. Помимо гособлигаций, есть ещё большее пересечение по корпоративным облигациям и акциям.
По результатам Глобального финансового кризиса 2008 года банковская система и бюджет США серьёзно пострадали, но 4 из 5 крупнейших британских банков оказались на грани коллапса, потребовавшего их национализации за счет скачка государственного долга с 35% ВВП до 98% ВВП c 2007-го по 2013 год, от чего британский бюджет до сих пор не может оправиться. Если дела у Трампа с обузданием огромного бюджетного дефицита не заладятся, и начнется серьёзный бюджетный кризис, тогда 2008 год покажется британской банковской и бюджетной системе легкой прогулкой.
Так что выход бюджетной системы и госдолга Британии из-под контроля уже начал проявляться в недавней статистике и будет усиливать разочарование инвесторов и избирателей правительством Стармера. Завершение же переходного периода Брекзита и пошлины Трампа способны добить британскую торгово-финансово-посредническую экономику с минимумом своего производства.
Автор - доктор экономических наук
Фото: Julia Kilian/dpa/picture-alliance
