Одним из новых «фокусов внимания» для отечественного и мирового медиа-пространства стало заключение 22 июля в Стамбуле по инициативе ООН и при посредничестве Турции пакета соглашений, который касается экспорта продовольствия и удобрений из России и Украины, а также проведенная 23 июля ракетная атака на порт Одессы.
Существование некоей связки между этими событиями представляется интуитивно очевидным, однако в актуальном контексте её характер и смысл могут трактоваться в очень широком диапазоне, что, собственно, и сыграло немаловажную роль в привлечении всеобщего внимания к данной теме, по которой уже предложено множество комментариев и версий.
Но все они, как правило, сосредоточены на том, чтобы совместить первое событие со вторым через некий комплекс причинно-следственных связей по принципу «Кому выгодно?». А в данном случае подобный подход «напрямую» почему-то не работает, части этого паззла категорически не стыкуются между собой.
В чём заключались мотивы российской стороны при подписании «зернового перемирия»? В чём заключались мотивы нанесения на следующий день удара? Чем объясняются слова министра обороны Турции о том, что Россия отрицает свою причастность к этому удару — и последующее заявление Минобороны РФ от 24 июля?
«В морском порту города Одесса на территории судоремонтного завода высокоточными ракетами большой дальности морского базирования уничтожен находившийся в доке украинский военный корабль и склад поставленных США киевскому режиму противокорабельных ракет Harpoon. Также выведены из строя производственные мощности предприятия по ремонту и модернизации корабельного состава военно-морских сил Украины».
Что, наша правая рука не в курсе насчёт действий левой? Что вообще происходит в отношениях между Москвой и Анкарой — с учётом не только стамбульского соглашения, но и прошедшей 19 июля в Тегеране встречи президентов РФ, Ирана и Турции в «астанинском формате», которую на Западе восприняли как очередной провал своей политики антироссийских санкций?
Исчерпывающего ответа на эти вопросы нет. Вернее, их нет в подобной плоскости рассмотрения. А вот если выйти за пределы этой плоскости, поставить те же элементы головоломки не точно встык, а под некоторым нужным углом друг к другу, итоговая конструкция может приобрести вполне законченный и функциональный вид.
Казалось бы, Россия вовсе не была обязана реагировать на обвинения со стороны западных «друзей Украины» в том, что наша страна препятствует экспорту украинского зерна и другой сельхозпродукции через черноморские порты и таким образом способствует грядущему голоду в ряде африканских и азиатских государств, да что там мелочиться — во всём мире.
Несмотря на многократные разъяснения высшего политического руководства России (ВПР) о спекулятивном характере подобных обвинений, на Западе их продолжали разгонять, вплоть до подключения к данной кампании ООН и ряда других международных организаций. В результате, видимо, и было принято решение использовать данную ситуацию в интересах нашей страны.
Но для этого нужно было внести нужные коррективы в отношения с Ираном и Турцией. Не будет чрезмерным допуском предположение о том, что такие коррективы, в числе прочих моментов, обсуждались в Тегеране и по ним пришли к определенному консенсусу — поскольку ситуация в данном направлении сразу начала стремительно изменяться.
И не просто изменяться, а в направлении, полностью соответствующем принципам «путинского политического дзюдо»: расширение «степеней свободы» и снижение сопутствующих рисков. Особенно явным это стало после слов Сергея Лаврова о том, что к обеспечению черноморских поставок зерна впоследствии планируется привлечь некую «третью сторону».
Это заявление прозвучало в рамках прошедшей 24 июля в Каире встречи с постпредами стран-членов Лиги арабских государств. И оно опять вызвало множество предположений, что это будет за сторона: Иран, Египет, НАТО или какое-то из государств азовско-причерноморского региона (Румыния, Болгария, Грузия и т.д., вплоть до ДНР).
Однако, учитывая целый ряд приходящих обстоятельств, включая требование Минюста РФ о прекращении деятельности на территории нашей страны агентства "Сохнут" и его подразделений, а также реакцию на него в Израиле, стоит предположить, что неожиданно этим «третьим нелишним», в принципе, может оказаться и еврейское государство (опять же, в данной связи стоит отметить присутствие Романа Абрамовича на подписании «зернового перемирия»).
Иными словами, ВПР ставит израильских коллег перед выбором: или жёсткая конфронтация с блоком не формально, а реально пророссийских государств, или присоединение к нему, что даст множество выгод как экономических, так и политических, включая животрепещущую проблему национальной безопасности Израиля.
Наверное, не нужно говорить о том, что в последнем случае существенные изменения претерпит весь баланс сил не только на Ближнем Востоке и в Европе, а во всем мире. При этом удар высокоточными ракетами по целям в одесском порту, не затронувший инфраструктуру по экспорту зерна, может рассматриваться как подтверждение контроля над всей ситуацией с российской стороны, прежде всего — военного контроля как силовой основы контроля военно-политического.
И сегодня есть все основания надеяться, что дальнейшее развитие событий не будет противоречить данной версии. Если же израильские партнеры выберут путь конфронтации, их место вполне может занять другая «третья сторона». Благо, в желающих сделать это недостатка нет и не предвидится.
Публикация: Федеральное Агентство Новостей
