Глава 1. Структура трёх Миров
Для начала сразу сделаем оговорку. Ниже пойдёт речь о тварной Софии. Нетварной же Софией (Премудростью Божией) является Вторая Ипостась Святой Троицы - Иисус Христос, Единородный Сын Божий.
Тварный мир состоит из трёх Регионов – Духа, Души и Плоти. Безусловно, говорить здесь о структуре можно весьма условно, учитывая, что мы имеем дело не только с нашим плотным миром, но и с потусторонними регионами, которые характеризуют иные реалии, нежели те, которые мы видим.
Однако, мы знаем о существовании данных регионов, в нашем распоряжении есть данные разных традиций. Поэтому, структуру Трёхмирья обрисовать можно, но, как говориться, «только осторожно».
Райско-ангелический Дух – регион высшей неподвижности Центра, который не подвержен изменению. Дух поддерживает бытие регионов, которые находятся онтологически ниже его.
Воздействие Духа на низшие миры огромно, но оно отлично от того воздействия, которое мы привыкли себе представлять. А мы представляем себе некий внешний акт выхода чего-то за свои собственные пределы. Дух за свои пределы не выходит, он не обращается к иным реалиям, но обращает их к себе, притягивая как бы магнитом. При этом, сами реалии могут стремиться к Духу, а могут и отвращаться от него.
Душа, в отличие от Духа, представляет собой регион сплошного изменения, тотального движения. И если Дух есть тотальный Центр, то Душа есть тотальная Периферия. И не случайно в индоарийской традиции душевный мир Бхувас не имеет своего центра, им является центр плотного мира.
Душа стремится выйти за свои пределы, воздействуя на окружающие реалии. Но это, для неё, возможно лишь в отношении мира Плоти, ибо мир Духа, как уже было сказано, изменениям не подвержен, а, следовательно, не подвержен и воздействиям иных регионов тварного бытия. (Воздействие Нетварного есть нечто совершенно особое).
Воздействие Души на Плоть двояко. Душа может как оживотворять плоть, так и губить её. По сути, Душа является как Жизнью, так и Смертью.
Мир Плоти представляет собой регион низшей, косной неподвижности. Дух не выходит из себя, но притягивает, Душа из себя именно выходит, но Плоть и не выходит и не притягивает. Она застыла в тотальной неподвижности.
Казалось бы такое состояние является показателем онтологической ничтожности. Однако, указанная ничтожность обращается и неким онтологическим преимуществом. В плотном мире находится человек, имеющий кроме плоти ещё и дух, и душу. Там же находятся животные, имеющие душу. Плоть подвержена влиянию Духа и Души, и всё указанно делает её структуру сложной и выходящей за рамки именно собственной (косно-инертной) структуры.
Мир Плоти не есть ни Центр, ни Периферия, но имеет свой Центр и собственную Периферию. Плотный Центр символически (а, значит, и полностью, но без отождествления) выражает Духовный Центр и находится в непосредственной близости к Райскому региону.
Плотная Периферия, в свою очередь, символически выражает Душу и находится в непосредственной близости к Душевному региону.
Однако, тут нужно иметь ввиду, что Душа – двойственна, в отличие от единовидного Духа, у неё есть и благая (бытийная), и смертоносная (небытийная) стороны.
Поэтому и посюсторонняя душевность также двойственна. Периферия здесь раздваивается – на низшую Периферию (небытийный полюс), и периферию высшую, которая не есть бытийный полюс (символ Небесного Духа), но находится к данному полюсу очень близко. И если указанный полюс есть Дух Мира, то близкая к нему область есть Душа Мира. При этом, она раздвоена между между двумя полюсами; её положение крайне двойственно. Душа может находиться предельно близко к Духу, выступая как его Супруга. Она же может находиться от Духа максимально отдалённо, примыкая уже к Периферии, которую в древних традициях представляли именно Змеем: в скандинавской традиции такой Змей – Ермунганд – именно опоясывал мир, выступая как нечто сугубо периферийное. Кроме того, Душа может занимать некое промежуточное положение.
В разных традициях бытийный полюс (Дух мира) персонифицируется. Он сверхличностен, но не безличностен, он есть персонификация всего Духовного в нашей плотно-вещественной реальности. Находясь в плотном мире он имеет свою плоть, но она отличается от «обычной», «нормативной» плоти. Царь Мира, в отличие от других «вещей» не имеет своей индивидуации, он есть чистое качество, не подверженное количественным разделениям. При этом, он может становиться видимым, как стал видимым Мелхиседек, принявший поклонение от Авраама.
В индоарийской традиции указанный бытийный полюс известен как именно «земной бог» (посюсторонний принцип) – Агни, чьё имя не нуждается в переводе на русский.
Душа Мира персонифицирует все Душевное нашей реальности. Она тоже имеет свою плоть, но не имеет своей индивидуации. Однако, будучи душевной, в отличие от единовидного духа, Мировая Душа подвержена раздвоению. Она может быть близка к Царю Мира, выступая как его Супруга. В этом их брачном соединении сочетаются воедино дух, душа и тело нашего мира.
Но Мировая Душа может быть и максимально отдалена от Мирового Духа – и тогда она пребывает в своем низшем аспекте.
Бытийный полюс – Царь Мира. И в русских сказках присутствует Царь-Огонь (Агни), у которого есть супруга – Царица Маланьица. Здесь Душа Мира взята в высшем её аспекте – она супруга Царя Мира – «едина плоть» с ним.
Царь-Огонь и Грозная Царица Маланьица противостоят некоему царю Змиулану, который имеет некие несметные стада. Это стадо они могут сжечь.
Змей здесь выступает как некий антицарь, его вполне можно считать периферийным небытийным полюсом – сплошным количеством. И в данном плане, у этого антицаря и антицентра тоже есть своя вторая половина – Душа мира, взятая в её низшем аспекте.
В сказках она фигурирует как царица-змея. Порой в них говорится именно о змеиной царице, порой о змеином царе. Существует и целое змеиное царство, и два раза в год змеи собираются на свой совет. В одной из сказок данный персонаж оборачивается красной девицей, которую казак спасает именно от огня (как представляется, здесь не обошлось без Огненного царя.) Она обвивается вокруг шеи казака и заставляет его добираться до некоего Оловянного царства. В конечном итоге, змея снова оборачивается девицей, которая оказывается дочерью короля, которую оборотил в змею Кощей Бессмертный. В конечном итоге, казак женится на ней. Это явно свидетельствует о двойственности Змеи. Она пленена и похищена Змеем, что можно считать пленением мировой Души, вынужденной существовать в двух аспектах, а также в промежуточном состоянии. Попробуем все эти состояния рассмотреть.
Глава 2. Премудрая Супруга Царя
Начать следует со сказки об Иване-царевиче и Василисе Премудрой — дочери Морского царя. Здесь высшее состояние Души Мира представлено, пожалуй, наиболее полно. Владыка Глубин желает оставить в подводном царстве Ивана-царевича. Но его спасает именно дочь владыки, которая и убегает вместе с Героем. Морской царь обманывает Царя – Отца Ивана. В Сказке это подаётся следующим образом. Царь путешествовал по разным землям, в то время как у него дома родился сын Иван. Государь стал пить воду из озера, и его за бороду ухватил Морской царь. Последний потребовал от Царя отдать ему то, чего «дома не знает». Царь дал согласие, а по приезде понял свою оплошность – речь шла о его сыне. Когда Иван вырос — Царь отвёл сына на то самое озеро и повелел искать перстень, который якобы потерял.
Тогда, по совету некоей старушки, Иван заручился поддержкой Василисы, которая и спасла его, бежала с ним и сделалась его супругой. (Возможно, старушкой является Баба-Яга, в сказках часто помогающая Герою. Разговор об этом, не таком уж и «зловредном» персонаже ещё будет - ниже.) На радостях Иван забыл про Василису, но она напоминает о себе с помощью посланниц-голубок. В конце концов, произошло воссоединение.
Попробуем «разобрать» указанных «персонажей» Сказки. Отец Ивана – Царь Мира, тогда как Морской Царь – антиполюс и антицарь. Это Мировой Змей, Ермунганд, находящийся в мировой морской стихии. Восточные славяне знали его как Ящера, который требовал себе жертв – в том числе, и человеческих.
Захватническая обманная акция Морского царя отражает метаисторический кризис нашего бытия. Царь Мира подвергся некоему онтологическому потрясению, в результате чего от него как бы «отщепился» Сын — Царевич. Возможно, это событие и имел ввиду многомудрый Платон, когда рассказывал о чудовищном «космотрясении», в результате которого время потекло в «обратную сторону». При этом, надо иметь ввиду, что Дух нашего мира символизирует райско-ангелический Дух, который принципиально неизменен. Поэтому, он также остаётся неизменным. Но поскольку бытийный полюс всё же находится в мире, где существуют изменения, то он одновременно меняется, подвергается ущербу. Морской («водный») символизм владыки Глубин явно указывает на изначальный, первобытный тварный хаос. В «Книге Бытия» сказано: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. (1. 2). Данные воды не возникли «сами по себе» (как это утверждается в «языческих» традициях). Они были сотворены – как некая неоформленная «вещь», из которой, в дальнейшем, творятся уже оформленные «вещи». Внутри человека и других, окружающих его, реалий плещутся тёмные воды изначального недобытия («под нами хаос шевелится»). Поэтому, есть возможность устремиться как к Чистому Бытию (а, значит, и к Творцу, Абсолюту), так и ко дну своей собственной онтологии. Без этой возможности человек был бы всего лишь автоматом Абсолюта.
При этом, сами воды недобытия подверглись некоему онтологическому преобразованию. «И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. И стало так. И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так». (1.6.-1.7.)
Таким образом, возникли ещё и «верхние воды». Это, собственно, психоэмоциональный регион Души, представляющий собой тотальное Движение – без какого либо «стабилизирующего» Центра. Здесь имеет место хаос, который, впрочем, обладает более высоким онтологическим статусом, чем недобытийный хаос «низших вод».
Последние представляют собой абсолютно косную, совершенно инертную материю – materia prima. (В то же время «оформленные вещи» есть materia secunda.) Его предназначение – предоставлять собой возможность исчерпать онтологию.
Но эта косная материя осталась полностью в своей тщете. Сама тщета сохранилась, но «часть» её была преобразована в высший хаос. Его предназначение — оживотворять плотно-вещественную вселенную, сообщать ей витальную энергетику. Это благая сторона Души, но она, как уже было сказано, может нести разрушение, деструкцию.
В нашем мире плотных вещей есть своя, собственная Душа, призванная оживотворять. Посюсторонняя Душа, как и потусторонняя, имеет и благую, и зловредную сторону. Первая сторона, собственно, и есть София («Премудрость»). И Василиса является Премудрой именно потому, что выражает просветлённую Материю, вступающую в брак с Царём, точнее сказать с Царским сыном. Царь, потерявший сыновнюю часть, захваченную Морским анти-царём, обретает в данном браке свою прежнюю Полноту.
Женственная Материя становится Матерью, Душа Мира утверждает свою благую сторону. (*) Происходит Освобождение Духа от разрушительных небытийных энергий, осуществляемое при действенном участии будущей Царицы. Поэтому, оно является и Софийным Освобождением.
Отметим, что указанное действие циклично. В нашем повреждённом мире каждое мгновение Царь теряет своего Сына – потом возвращает его в браке с Софией, Премудрой царицей. Ущерб сохраняется и, в то же время, преодолевается. К слову сказать, имя Василиса (Васили́сса, или Васили́са) есть женское русское личное имя греческого происхождения. Показательно, что она восходит к греческому слову «василисса, василинна». И оно означает «жена василевса, правителя» — Царица.
(*) Данная сказка перекликается с былиной о Садко. Вначале он был гусляром, которого обманул именно Морской царь. Он показал ему некую «чуду-рыбу», Садко разбогател и занялся крупномасштабной коммерцией. Богатый «гость» устремляется со многими кораблями в море, символически проявляя волю к не(недобытию).
Поднялась буря, Морской царь потребовал жертву и жребий пал именно на Садко. (Показательно, что именно в Новгородской земле был развит культ Ящера, требующего человеческих жертв.) Садко сумел вырваться из плена Морского царя. При этом, его заставили жениться на одной из подводных девушек. Из 900 претенденток Садко выбрал самую последнюю - «девицу Чернавушку». И здесь мы видим преображение «черной» материи, осуществленной мужским принципом (его частью), захваченной в плен анти-полюсом, анти-царём. (Подробнее о символизме морской стихии см. в ст. «Культ водного хаоса»)
Глава 3. Василиса Прекрасная, Мать, Мачеха и Баба-Яга
Теперь стоит рассмотреть сказку о другой Василисе – Прекрасной. Хотя перед нами одна и та же Душа Мира, только взятая в несколько разных ракурсах. Сюжет указанной сказки таков. У купца была дочь – Василиса. Её мать умирает, купец женится вновь. Мачеха, у которой две дочки, ненавидит Василису и пытается её погубить, используя то обстоятельство, что купец уехал по делам. С этой целью Сироту посылают к Бабе Яге.
Но та не убивает её, а берёт на работу. Яга узнаёт, что Василиса была благословлена матерью, поэтому она прогоняет работницу. Но, при этом, Баба даёт Василисе череп с горящими глазами. Он испепеляет мачеху и дочек.
После этого Василиса некоторое время живёт у некоей старушки. Последнюю можно считать «замещённым» образом Бабы Яги, которая как бы лишилась своих зловредных качеств. Там Василиса занимается ткачеством и изготавливает тончайшую ткань. Её произведение очень понравилось Царю, и он женится на Василисе. Купец возвращается и поселяется при дворе.
Как представляется, в Сказке описываются разные состояния Мировой Души. Несомненно, Василиса символизирует именно её благую сторону. Однако, смерть Матери и сиротство Василисы указывают и на некую её повреждённость. Став Сиротой, она удаляется от состояния Матери, от женской «половины» бытийного Полюса.
И здесь весьма показателен образ Купца, женившегося на Мачехе и отдавшего в её власть собственную Дочь. Подобным образом и Царь отдаёт своего сына Морскому царю.
Сама Мачеха символически выражает именно зловредную, губительную, разрушительную сторону Мировой Души, примыкающую к небытийному анти-полюсу. Показательно наличие у неё двух дочерей, что указывает на двойственность, расколотость реалий.
Купец символически выражает мужской бытийный Полюс, который теряет и свой женский аспект и повреждается сам.
Баба Яга символизирует всю неоднозначность Мировой Души и её именно промежуточное положение.
В сказочной традиции этот персонаж вовсе и не такой уж зловредный. Да, Ягишна хочет скушать Героя, который отправляется на вызволение царевны. Но, в некоторых вариантах, она потом всё же его отпускает - накормив-напоив. Более того, Баба Яга дарит Герою волшебный клубок, сказочного коня и пр. Правда, в других вариантах, Герой вынужден бежать от Ягишны. Иногда он и сражается с ней. И здесь уже, конечно, налицо именно двойственность.
Не всё так просто с похищением детей и помещение их в печь. Есть мнение, что Яга выступает тут как жрица, которая проводит обряд инициации мальчика в мужчину. (Она и сама садится в печь.) К слову, можно вспомнить образ Кроноса, «поедающего» детей, а, на самом деле, содержащего их в Полноте Единого. («Древнее «эллинство»: искажение Традиции» - Глава 1. «Оболганный Кронос и мифология прогрессизма»)
Брак Монарха и Сироты символически выражает соединение Царя Мира (бытийного Полюса нашей вселенной) и отчуждённой от Мужского Полюса женственной Земли-Материи, которая просветляется и онтологически укрепляется в результате данного мистериального акта. Собственно, в результате этого сакрального Брака Земля и становится Землёй-Матерью. Одновременно купец возвращается к дочери, преодолевает её Сиротство и свою потерю ребёнка. Здесь также происходит восстановление утраченной Полноты.
(*) Яга живет на границе с миром мёртвых. К слову, в глубокой древности умерших хоронили в домовинах, которые были расположены на очень высоких пнях, чьи корни напоминали куриные лапы. Отсюда, собственно, и знаменитая избушка на курьих ножках. Здесь Яга выступает как сторож мира мертвых.
Она также и проводник в этот мир. У неё костяная нога, предназначенная именно для того, чтобы стоять в данном мире. Здесь сразу же вспоминаются фоморы кельтской традиции – великаны, существа стихий. У них было всего по одному глазу, одной руке и одной ноге. То есть, они обладали как бы половиной тела. По преданию, другая половина фоморов находилась в потустороннем мире. («Существа стихий: «компьютеры» Змея»)
Любопытно, что костяная нога является атрибутом индоарийского бога Ямы – Царя мёртвых, аналогом которого является Кощей. А в последнем иногда видят супруга Яги.
Глава 4. Инверсивная Елена и пленённый Велес
Дальше уже следует рассмотреть образы, которые ближе именно к небытийному анти-Полюсу. В сказке «Елена Премудрая» рассказывается о некоем солдате, который помог злому духу и стал его гостем, а также гостем его трёх дочерей. Дочери оборачиваются голубками, солдат - малиновкой. И в таком виде служивый увидел – как голубки служат Елене Премудрой - королеве, которая ездит по воздуху на колеснице, запряжённой шестью огненными змеями. Ей служат сёстры-«голубки», она является персонажем, способным принести зло и смерть. Вкупе со змеиностью это свидетельствует, скорее, в пользу её преимущественной зловредности.
Солдат, под видом малиновки, всё-таки проник во дворец к Елене. там его посадили в золотую клетку, из которой он умудряется вылететь и поцеловать королевну.
Его обман был раскрыт, и Елена собралась предать солдата смерти. Но ей стало жалко служивого, и она обещала пощадить его – если он сумеет спрятаться. Тут ему помогает злой дух, который обернулся орлом и попытался скрыть солдата в Поднебесье. Но Василиса его обнаружила. Нечистый дух оборотил солдата булавкой, а себя - мышью. Булавка, в конечном итоге, обернулась добрым молодцем, и солдат повенчался с Еленой.
Здесь инверсивность довольно-таки сильна. Солдату помогает именно нечистый дух, а женится он на королеве, которую возят змеи, то есть на змеиной королеве. Налицо пленение Мужского полюса, точнее его части – как анти-Полюсом, так и его женской половиной.
В другом варианте сказки солдат попадает в подземное царство шестиглавого Змея, который усыновляет его. Елена Прекрасная оказывается пленницей Змея, которую солдат случайно отпускает. Змей гневается на него, но, в конечном итоге, способствует его браку с Еленой. А её Премудрость здесь оказывается ложной Премудростью; софийностью, которая искажена.
Как видим, пленена оказывается не только Душа, но и «солдат» (аналог казака, который как раз освобождает Душу). В малороссийской сказке «Каянова жъунка» сообщается следующее: «Вот, как убил Каин Авеля, так с того времени пошел он жить один себе; его жена знала всякие зелья, что ворожки имеют, кроме того, как только ночь настаёт, так она дойницу берёт да и идет дойных коров доить. Однако, как только начинает доить молоко, так с молоком и кровь доится, — это так Бог карал их за Авелеву смерть. Жена Каинова после этого начинала зельем отвороживать ту кровь из молока, да и отвороживала.
Раз пошла она доить коров, и как только села к корове, тут идет бог Валосько.
— А что ты делаешь? — говорит он ей.
— А то делаю, что встань да стой! — говорит ему Каинова жена.
Валосько после того как встал, так и с места не сошёл, сильнее чем вкопанный стоял, не мог сойти с места дальше. После ей говорит:
— Ну, делай же свое. Если делаешь!..
— Ну, иди же и ты себе, если идешь да не пытайся больше!
Валосько, не сказавши ничего, так и пошёл себе дальше.
С того времени появились у нас ведьмы, ведьмаки, оборотни и волколаки, которые по дворам ходят да птицу и скотину давят». (Б. Д. Гринченко. «Из уст народа». – М., Нобель пресс, 2011)
Неподвижность Валосько означает его пленение тёмными, «каиновыми» силами. При этом осуществляет его жена Каина, которую можно отождествить с женой Змея. Бог Валосько – это славеноросский языческий бог Велес-Волос. (После христианизации его образ «наложился» на образ Святого Власия.) Согласно реконструкции, он имеет змеевидную форму и выступает как Противник Бога Грозы Перуна. Это общеиндоевропейский сюжет «Основного Мифа индоевропейцев», полнее всего сохранившегося у славян и балтов.
Велес находится и корней Мирового Древа. Он пытается атаковать вершину, но Громовержец бьёт его молниями. В результате победы Громовика происходит освобождение скота и воды.
Индоевропейцы представляли мир мёртвых как некое загробное пастбище, на котором пасутся небесные овцы - души умерших. Их стережет потусторонний пастух - Велес, являющийся богом-посредником между мирами (таким же посредником были Гермес и Один). Древнейшие индоевропейцы, еще в эпоху своего единства, называли это загробное пастбище - «uel». Само имя Велес очень и очень архаично, оно напрямую восходит к праиндоевропейским архетипам.
Освобождение скота (душ) могло означало их выход в некие более светоносные области. (Славяне знали о Рае – Вырии, который следует считать отличным от Нави.)
Как представляется, Власько-Велес есть некая часть Духа, Полюса Мира, захваченного в плен антиполюсом (злым духом) – и вынужденным служить царице змей.
Тут необходимо обратить внимание на существенную (даже сущностную) повреждённость самой онтологии нашего плотного мира. Некогда он находился в Райской, Духовной Полноте Первочеловека Адама. Там все люди, животные, растения и минералы содержались в единой и нераздельной Личности, в которой было различение, но не было разделения.
Однако, Адам получил дезинформацию от Змея в Раю: «Будете как боги». И он выбрал путь разделения, в результате чего наша земля выпала из Рая, «взорвалась» и стала множеством «осколков».
О возникновении мира в результате расчленения знают индоарийская и скандинавская традиции, рассказывающие об убийстве «богами» Первочеловека (Пуруши, Имира), из частей которого и возникли разные части нашего мира.
О разделении мира на мир осколков в результате Грехопадения, Большого Взрыва пишет епископ Василий (Родзянко) в своей книге «Теория распада Вселенной и Вера Отцов». (М., Православный Паломник, 1996)
Таким образом, Адам стал «одним из», что и зафиксировано в «Книге Бытия». Он попал в плен возникшей вселенной осколков, где Змей стал тотальной Периферией, небытийным Полюсом. В Раю же он был неким «черным зазором», точнее самой возможностью сделать выбор, противоположный воле Бога.
Показательно, что Змею способствовала Ева. И её пособничество воспроизводят как Елена Прекрасная, так и Каинова жена – образы Души Мира. При этом, сам Змей враждебен этой Души – он пытается её подчинить, используя во зле. И данная вражда отражена в «Книге Бытия»: «Вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту». (Быт 3:15).
В мире осколков существует бытийный полюс, который и поддерживает наше бытие, не позволяет осколкам полностью «разлететься» в небытие. Данный полюс персонифицируется в разных традициях, выступая как Царь Мира, который является образом Первочеловека Адама и символически выражает его Полноту (символ полностью содержит символизируемое, но не тождественен ему). Однако, как повреждён весь мир, так повреждён и его Царь, его полюс.
Часть Полюса попала в плен, точнее – она попадает туда постоянно – по мере наращивания инволюции. Мировой Змей, небытийный (анти)Полюс стремится поглотить Царя Мира – тотального Субъекта. Он, как мировой Вампир, желает высосать его субъектность, поглотить его волю, присвоить его власть, что и выражается в пленении Велеса-Волоса (ср. «волос»-«воля»– «власть»). («Метафизические корни рационализма». – Глава 5. «Всепожирающий объект»)
Глава 5. Марья Моревна и пленённый Кощей
Попадает в плен Велес, но пленён оказывается и Кощей. Как и Баба Яга, он воспринимается, прежде всего, в качестве некоего зловредного персонажа. Однако, и его зловредность также весьма преувеличена, с чем необходимо разобраться.
Самого Кощея сближают со Змеем Горынычем. Исследователь Владимир Орлов замечает: «Кощей Бессмертный и Змей Горыныч во многом схожи между собой не только по применению активной наступательной тактики. Как и Кощей, живущий на Стеклянных горах, Змей Горыныч тоже горный обитатель, чья обитель расположена в горах Сорочинских… Кощей так же необычайно богат, а пополнять запасы пленников, как и Горыныч, летает на Русь. При этом и тот и другой предпочтение отдают хорошеньким женщинам…. Ну, и, наконец, и Кощей, и Горыныч необычайно живучи. Их смерть находится вне их, поэтому сразить ни того, ни другого в открытом бою нельзя. Смерть Кощея сокрыта «на море-океане, на острове на Буяне стоит дуб зелёный, под тем дубом зарыт [в другом варианте висит на ветвях на двенадцати цепях] сундук железный [в архаичных вариантах каменный], в том сундуке заяц, в зайце – утка, в утке – яйцо»… Про смерть Змея Горыныча информированные источники сообщают следующее: «есть на море остров, на острове камень, в камне заяц, в зайце утка, в утке яйцо, в яйце желток, в желтке каменёк – это и есть Змеиная смерть; надо только добыть каменёк и бросить им в Змея». («Спасти Кощея»)
Кощей и Змей близки друг к другу, но они всё же являются разными персонажами.
Кощей бессмертен лишь до той поры, пока цело Яйцо, в котором находится его смерть. Яйцо же - символ изначальной полноты, тотального Субъекта, в котором заключено всё.
Показательно, что само Яйцо находится в ларце, а ларец – на вершине Дуба, то есть нетварного Мирового Древа миров, и это явно указывает и на высокий онтологический статус Бессмертного. В Яйце же находится игла, опять же – символ вертикали, вполне соответствующий символизму Древа. И по всему выходит, что смерть Кощея была некоей метакосмической катастрофой. И кто был убийцей Бессмертного – очень большой вопрос, на который мы постараемся ответить ниже.
Начать рассмотрение нужно со сказки о Марье Моревне и Иване-царевиче. Отчество Марьи - Моревна - указывает на славянскую богиню смерти и воскрешения Марену (Морену). В «Истории Польши» Яна Длугоша она названа Церерой древних славян. Широко распространён (даже и до сих пор), сжигание чучела зимы, которое называют Мареной. Здесь данная богиня взята именно в своём тёмном, «зимнем» аспекте. И не случайно, что её имя имеет одну основу со словами «мор» «морок», «мороз».
В сказке Иван находит Марью, будучи одолеваем тоской. Его три сестры вышли замуж за неких сокола, орла и ворона – персонажей, которые слабо поддаются идентификации. Несколько поможет в этом сказание о Егории Храбром, в котором Егорий теряет трёх сестёр, которые становятся хаотическими, даже инфернальными существами. (Он их потом просветляет, возвращая прежний статус. См. «Метасоциальный аспект Русского эпоса». – Глава 7. «Консервативная революция Егория Храброго»). Из этого можно предположить, что перед нами удаление Женского принципа от Мужского и даже его разделение.
Тоска по Женскому принципу привела Ивана-царевича на поле, где лежала побитая рать. Выяснилось побила её именно Марья Моревна, «прекрасная королевна». Как очевидно, здесь был проявлен именно губительный. смертоносный, зловредный аспект Души Мира.
Иван женился на Моревне, какое-то время они жили в её собственном государстве. То есть, Иван как бы переносится из места нахождения Мужского Полюса в место нахождения Полюса Женского, да ещё и взятого именно в тёмном аспекте. Потом она снова собралась на войну, оставив Ивана, что тоже как-то не соответствует статусу мужчины-царевича. В её отсутствие Иван находит в чулане пленённого Кощея Бессмертного, который томится в плену десять лет. Данное пленение интерпретируют как указание на времена матриархата – вполне в «духе» человека современного мира, который пытается свести метафизику к физике, а метасоциальное – к социальному. На самом же деле, именно социальное выражает некие метафизические и метасоциальные реалии. И тема матриархата (как, собственно, и другие темы) раскрывается именно в таком вот ключе. (О пресловутом матриархате ещё будет сказано ниже.)
Иван даёт Кощею напиться, после чего тот освобождается и убегает, пообещав Ивану, что Моревны ему больше не видать. Таким образом, восстанавливается некая полнота. Пленённая часть Мужского Полюса, в лице Кощея, освобождается от власти темной стороны Женского Полюса. Это аспект им преображается и происходит восстановление взаимоотношений Царя и Царицы.
Иван, однако, пытается разрушить им же восстановленное. Он выступает против Кощея, пытаясь освободить Морену, которая ему Царевичу всячески помогает. Показательно, что сначала Кощей пощадил его – в память об оказанной помощи, проявив, тем самым, вовсе не злодейское благородство. Но Иван не остановился, был убит, а потом воскрешён. В конце концов, он всё же убивает Кощея, «воссоединившись» с Моревной и восстановив тем самым повреждённое состояние.
Глава 6. Марья Моревна и Кощей убиенный
В былине об Иване Годиновиче Марья Моревна выступает уже в другой «ипостаси». Годинович сватается к дочери черниговского купца Марье, имя которой заставляет вспомнить именно именно Моревну. (Другие варианты имени – Авдотья и Настасья.)
Однако, купец отказывает ему в руке дочери, ибо она уже повенчана за Кощея Трипетовича. Иван увозит Марью насильно и уединяется с ней в шатре. Заметим, что Кощей повенчан с Марфой вполне «законно» и «благообразно», перед нами вполне «нормативное» соединение Мужского и Женского полюсов. Однако, именно Иван разрушает эту полноту.
Его настигает Кощей, вызывающий Ивана на поединок. Иван одолевает Кощея и хочет вспороть ему грудь. Он просит невесту подать нож, она отказывает и помогает именно Кощею. Ивана привязывают к дереву, а Кощей ложится с невестой в шатре. Тут прилетает ворон (или два лебедя), которые начинают пророчить Кощею, что не владеть ему Марьей, а владеть Ивану Годиновичу. Кощей пускает в ворона стрелу, которая оборачивается против него и убивает самого стрелка. Марья опасается за себя и хочет отрубить Ивану голову, что кончается её неудачей. Иван жестоко расправляется с Марьей – он отсекает ей руки, ноги, губы и, наконец, голову.
В некоторых вариантах его отчество подаётся так – Гад-енович, то есть сын Гада, что ясно указывает на змеиность. И Гаденович, действительно, поступает как гад – во всех смыслах. Он является вполне змеиным, инфернальным персонажем. А вот записной «злодей» Кощей снова выступает как сторона, изначально пострадавшая, причём, дважды.
Обладатель несметных богатств Кощей «над златом чахнет» (в сказках - повелевает золотом), это явное указание на царя Золотого Века (индоарийского Яму и иранского Йиму-Джамшида).
Здесь он подобен Кроносу, к слову ещё одному оболганному «персонажу мифологии, который является и богом, и царём Золотого Века. Два образа накладываются друг на друга, как и в случае с Кощеем, которого надо рассматривать и как метаисторическую фигуру, и как некий космологический принцип – Мужской бытийный Полюс, подвергающийся Змеиной экспансии.
Показательно, что о Кощее знают практически все, но мало кому известно, что у него есть брат Кош. В сказках Кощей едет к нему на крестины. А ведь у его аналога Джамшида тоже был брат Спитьюра, который предал Царя и убил, распилив свою жертву надвое (указание на раскол, двойственность – начало множественности). В результате на престоле утвердился Змей-узурпатор Даххак, которого, судя по всему, и следует отождествить со Спитьюрой. А Коша можно отождествить со змеем Горынычем, который так похож на Кощея. Также со Змеем следует отождествить и гада Гаденовича.
Другие имена персонажа былины (Марьи) - Авдотья и Настасья - наводят на две другие былины, где как раз фигурируют женщины с такими именами.
Авдотья Белая Лебедь является женой былинного богатыря Михайло Потока (Потыка). Она умирает и он опускается в её могилу – таков был их зарок – живой должен уйти из этого мира вслед за умершей. В могиле на богатыря нападает Змей, Михаил убивает его и кровью убитой рептилии оживляет супругу. Здесь содержится весьма зловещий символизм. Богатырь убивает Змея, но использует его кровь для оживления жены. То есть, он всё-таки ориентируется именно на Змеиное.
Отдельный вопрос – об оживлении жены. Богатырь не оживляет её, но вызывает некий информационный дубликат супруги, который соединяется с прахом. (О «технологи» данного процесса см. «Мир Людей и мир теней. мистика Подземелья». – Глава 2. «Вторжение теней: навьи наших бьют»)
Былины повествуют о трагической любви богатыря Дуная Ивановича и Настасьи. Последняя также является богатыршей, она имела тайную связь с Дунаем и даже вызволила любимого из плена, но тот забыл о ней. Более того, богатырь вступает с нею в поединок, правда, не зная, при этом, кому он бросает вызов. В результате, старые чувства пробуждаются вновь, и Дунай женится на Настасье.
На свадьбе Дунай хвастает своей храбростью, а Настасья показывает мастерство стрельбы из лука. Она трижды простреливает серебряное кольцо, которое лежит на голове у её супруга. Богатырь не может простить такого превосходства и проводит испытание в обратном порядке, положив кольцо на голову супруги. И его стрела попадает в Настасью, убивая её, после чего богатырь погибает, бросаясь на собственную саблю. Из его богатырской крови и берёт своё начало великая река Дунай.
Богатырь ведёт себя как некий гиперкшатрий, пытающийся максимально задействовать витальную, «яростно-желательную» Силу Мировой Души. Он являет собой некий апофеоз «психической» душевности, пренебрегая «пневматической», райско-ангелической духовностью. Здесь налицо выбор в пользу Силы, тогда как Бог находится в Правде. (Славенороссы именовали Правью регион Духа.)
В этой оптике Настасья символизирует Мировую Душу, взятую в её хаотическом аспекте. Дунай пытается стать «круче» даже и самой душевной «беспредельной» Силы, что приводит его не просто к разрушению, но и к саморазрушению.
Образы Ивана Гаденовича, Михайло Потыка и Дуная Ивановича весьма близки. Они, так или иначе, связаны с темой Змея и темой Крови.
Перед нами некие тёмные герои, отличающиеся гипертрофированным кшатризмом. Они губят любимую женщину, выступая как противники Софийности, то есть просветления женского начала, преображения Материи в Мать.
Глава 7. Революция Великой богини
В глубокой древности возникла тёмная контр-инициатическая, субверсивная (от латинского слова subversio – «ниспровержение»), феминотеистическая линия, предполагающая поклонение Великой богине, чьей проекцией было (в оптике адептов) мужское божество.
И здесь сразу необходимо оговориться, что к ней, ни в коем случае, нельзя сводить всю субверсию. Существует и другая – гиперпатриархальная - линия, которая возникла как преимущественно тёмная, нигилистическая реакция на феминотеизм, и которая, в сущности своей, враждебна солнечной патриархальности мира Традиции. Ниже данная линия будет подробнейшим образом рассмотрена. Но сейчас сосредоточимся именно на феминотеизме.
О феминотеистических воззрениях мы узнаём из разных «мифологических» источников, в том числе, и из русских сказок, так в рассмотренной выше сказке о Марье Моревне данный персонаж предстаёт как жестокая и грозная воительница – Иван-царевич натыкается на целую рать, ею погубленную. Но самое главное, что именно Моревна пленяет Кощея Бессмертного, которого у нас воспринимают как однозначного злодея. Что это ещё – как не свидетельство о древнейшем феминотеизме и древнейшей феминократии?
На базе данных мистических представлений создавались и цивилизационные образования. Это и пресловутый «матриархат», о котором имеются весьма смутные представления, причём, его существование многими исследователями отрицается. Это и загадочные амазонки эллинских сказаний, о которых разговор особый.
Или вот, довольно-таки интересное наблюдение: «Теократия долгое время сохранялась и в Центральной Европе. Причем здесь важное место занимали жрицы-женщины... Козьма Пражский, Адам Бременский и чешские предания рассказывали, что в VIII в. страной правила Либуша — мудрая царица, жрица и провидица, а удельными княжествами владели ее сестры Кази и Тета. И только в 722 г. осуществился переход к светской власти, к князю Пршемыслу — для чего был применен известный у многих древнеарийских народов способ гадания с помощью белого коня. Но служительницы женского культа, центром которого был город Девин, с утратой своего положения не смирились. У них, как и в Моравии, имелась боевая дружина. И главная жрица Власта начала открытое противостояние. Ее подручные совершали вылазки, хватали и приносили в жертву мужчин. А «пятой колонной» Власты оказались практически все жены и дочери чехов. Ведь и они поклонялись тому же культу. Но когда «амазонкам» попался и был умерщвлен воевода Цтирад, за них взялись серьезно. Началась «девичья война», воины Пршемысла захватили Девин, а всех обитательниц истребили. Вероятно, подобный культ и общины воительниц имели место и в соседней Паннонии. Как уже отмечалось, при штурме аварами Константинополя среди паннонских славян находили тела «амазонок». А Адам Бременский и арабские историки Аль-Казвини и Аль-Идриси сообщали о каких-то «амазонках» на Балтике». (Валерий Шамбаров. «Великие империи Древней Руси». – М., Алгоритм, 2007)
Метафизические истоки феминотеизма, как представляются, следующие. Следует вспомнить рассмотренную выше Структуру трёх Миров. Есть два «нематериальных» региона – Духа и Души. Первый – ангелический Рай, который условно говоря, можно назвать «мужским» регионом – не случайно ангелы имеют именно мужской облик. Тут символ некоего спокойствия – Центра, который более притягивает, чем распространяется.
Второй регион – «женский», это психоэмоциональная Душа, где «эмоции» сосуществуют с «рацио» (тогда как дух – единовиден). («Метафизические корни рационализма»)
В глубокой древности какая-то часть адептов, что называется, «перепутала двери» – и направила свои устремления именно на мир Души, приняв его за мир Духа. Можно предположить, что одной из причин того стала нарастающая инволюция нашего мира, помноженная на самомнение, которое проистекало из близости к самим высшим реалиям. Адепты не выдержали испытания высокими дарами и не дошли до «пункта назначения», застряв где-то «посередине» между райско-ангелическим Небом и Землёй. Сказалось и ослабление духовного начала нашего мира, произошедшее после метакосмической катастрофы Грехопадения. Она усилила начало душевное, что и способствовало «великой подмене».
В малороссийских сказаниях рассказывается о некоем великане, который вознамерился забраться на «бескрайнее небо». Но Господь его туда не пустил и великан именно что застрял. Здесь сразу же вспоминает Рене Генон, который писал о «святых сатаны» - людях, которые занимались инициатическими практиками, надеясь достичь неких запредельных вершин. Однако, путь туда для них оказался закрыт, и они попытались вернуться назад. Да вот не тут-то было, ведь во время этих практик произошли какие-то сильные изменения. Практикующие приобрели какое-то могущество, но оно не духовное, а душевное («психическое»). Вот отсюда и «зацикленность» именно на «женском» регионе Души, которая и породила представления о Великой Богине, повелевающей мужскими божествами или равной им. И дело тут вовсе не в каком-то «женском шовинизме», многие мужчины также подвластны феминотеизму – во всех его проявлениях. (И психическая устремлённость имела и «мужской аспект», о чём позже.) Таким образом, имела место быть некая метасоциальная феминотеистическая Революция Великой богини.
В случае с феминотеизмом нарушалась «нормативность» даже и язычества, которое, в большинстве своих версий, подчёркивало первенство Неба-Отца – божественного Супруга Матери-Земли. Однако, и там присутствовала некая инверсивность – так у древних египтян Небо воплощала богиня Нут, тогда как - землю бог Геб. «Великая», «огромная мать звёзд», «рождающая богов» – Нут - изображалась как женщина, простирающаяся по всему небосклону и касающаяся земли кончиками пальцев рук и ног. Часто она изображалась в таком виде вместе со своим мужем и братом Гебом, лежащим именно внизу.
Внутри разных традиций были «гетеродоксальные» попытки отдать первенство именно Великой Богине. Здесь можно вспомнить скифского мудреца Анахарсиса (брата царя Савлия), который тайно поклонялся Матери Богов, чей культ был перенят им от эллинов. (Речь, судя по всему, шла о некоем культе, который распространялся среди части жителей эллинского мира и предполагал именно гипертрофированное поклонение.) Он скрытно принёс жертву именно ей, поставив её на первое место. Тем самым мудрец-«феминист» изменил Царскому Принципу и принял смерть от руки своего Царственного Брата. (Произошло нечто обратное тому, что произошло в случае с Йимой-Джамшидом и Спитьюрой.) Как видим, дело доходило до очень серьёзных конфликтов.
Глава 8. Современный мир и нашествие ведьмовства
Это – далёкое прошлое, однако, поклонение Великой Богине имеет место и сейчас, причём оно весьма и весьма масштабно. Интерес, в том числе, и практический, к этому феминотеизму пробудился ещё в прошлом веке благодаря трудам исследовательницы Маргарет Мюррей, авторству которой принадлежит популярнейшая книга «Культ ведьм в Западной Европе» (1921). Активная участница феминистского движения, она выдвинула концепцию, согласно которой ведьмовство, преследуемое в Средневековье, было продолжением очень древней религии, уходящей вглубь веков. Её адепты поклонялись женскому божеству, а также некоему Рогатому богу, который был известен римлянам как Дианус (Янус). Этот бог выражал циклы времён года и сбора урожая, ему приписывались – постоянное умирание и воскрешение. В подтверждение своей гипотезы Мюррей приводила в пример образы – древнеегипетских - Амона и Хатора, древнегреческих Пана и Загрея, критскиого Минотавра («Древнее «эллинство»: искажение Традиции. - Глава 4. «Фактор Миноса и Минотавра»), кельтского Кернунна, трансформировавшегося в английского Херна-Охотника.
Здесь очень важно, что бог Мюррей является именно Рогатым. Рога рассматривались разными интерпретаторами феминотеизма как уравнительное соединение (более похожее на смешение) двух начал - мужского и женского. То есть, феминотеизм, по большей части, является двуполым, хотя часто женское здесь поглощает мужское.
В данном плане, безусловно, очень важна тема инферно, «сектор» которого располагается именно в регионе Души. Ангелы, восставшие против Бога, пали с райских высот «мужского» Духа. Как именно нематериальные сущности, они очутились в регионе «женской» Души. И в процессе указанного метафизического падения произошло соединение прежней «мужской» духовности с «женской» душевностью. Возникло что-то вроде потустороннего гермафродита. И, понятно, кто, в первую очередь, заинтересован в продвижении разнообразных идей и практик двуполости.
Исследовательница Мария Гимбутас, автор книг «Богини и боги Старой Европы» (1974), «Язык Богини» (1989) и «Цивилизация Богини» (1991), утверждала существование некоей «Старой Европы», чьё население было доиндоевропейским. Данная цивилизация объявляется матриархальной и мирной, причём, по мнению указанной исследовательницы, разгромили её индоевропейские кочевники – этакие «мужские шовинисты». Она утверждала, что большинство подавляющее большинство «древнеевропейских» статуэток являются женскими. И их намного больше, чем мужских и, которые составляют всего 3 %. Неолитические мужские статуэтки изображают рогатое существо. Таким образом, в феминотеистической цивилизации Богини мужское божественное являлось как бы дополнением к женскому или, точнее – выступало как его проекция. Важная «деталь» - в матриархальной Критско-Минойской цивилизации, где женщина стояла в центре всего изобразительного искусства как повелительница, мужчина изображён феминизированным. Большинство мужчин выбриты, носят украшения, имеют тонкие талии, а их волосы уложенными длинными и вьющимися локонами.
Идеи Мюррей вдохновили Роберта Грейвса, написавшего книгу «Белая богиня». В ней он проводил мысль о наличии некоей единой «мифологемы» всемогущей Богини – триединой Девы, Матери и Старухи. Она была связана с Луной (её тремя фазами) и некогда являлась объектом всеобщего почитания. Данную богиню отождествляли с римской богиней Луны – Дианой. (Римской Диане соответствовала греческая Артемида, отличавшаяся изрядной кровожадностью. Её жертвами были -
Адонис, Актеон, Алоады, Амфион с дочерьми, Алфей, Ариадна, Аталанта и Гиппомен, Бротей, Буфаг, Гиппа, Гратион, Дриант, Каллисто, Кенхрей, Коронида, Лаодамия, Лимон, Меланипп, Комефо, Мера, Ойней, Титий, Фалек, Филонида, Фоант, Эфимия.)
У Дианы был свой рогатый Дианус. Римляне знали его и как Бахуса. Показательно, что приверженцы последнего создавали особые мистические союзы. И видимо деятельность их была настолько разрушительна, что римский сенат во 2 в. до н. э. принял решение запретить бахусианцев. Впрочем, они не распустились, а ушли в подполье.
Весьма возможно, что Дианус и был тем самым Бафометом, которому, как утверждала инквизиция, поклонялись поздние тамплиеры, изменившие христианству. Идол Бафомета, как известно, был рогат и изображал двуполое существо.
По мнению Мюррей, древняя ведьмовская религия сохранилась и после принятия европейскими народами христианства. Она была весьма влиятельна, хотя и вынуждена была маскироваться. В книге «Божественный король Англии» (1954) исследовательница представила весьма своеобразную трактовку истории средневековой Англии. По её мнению, древняя вера в то, что король является воплощением языческого бога требовала принесения его в жертву – раз в 7 лет. Слишком часто менять глав государств было тогда (в отличие от нынешнего времени) как-то «некомильфо», поэтому для жертвенных целей выбирали заместителя.
Данная практика имела место не только в Англии, но и в других странах Западной Европы. В качестве примера Мюррей приводит казнь Жанны д'Арк. Её она тоже считала воплощением языческого бога. Французы, дескать, ничего и не сделали для её спасения, ибо считали – жертва должна быть принесена. Получается, что Жанна была выбрана «жертвенной заместительницей» монарха. При этом, исследовательница указывала на обычай Жанны одеваться в мужскую одежду, в чём можно увидеть и указание на двуполость, на принадлежность к дианическому культу.
Мюррей утверждает, что сначала заместителя прямо выбирал король, а затем разыгрывалась некая ритуальная комедия, которая сопровождалась неприкрытым, откровенным нарушением всех норм человеческого правосудия. Показательно, что владения, конфискованные у казнённых, в связи данными процессами, очень скоро возвращались их наследниками. Это, конечно, трактовалось как доказательство в пользу формальности обвинений. В качестве примера показательно формального обвинения Мюррей приводила казнь Анны Болейн – второй жены Генриха VII. Так, сведения, порочащие её, стали распространяться только после ареста Анны, и если бы существовали какие-то основания, то они циркулировали бы в виде слухов. (Тут необходимо провести параллели с Венецией, где как утверждают исследователи, казнённых преступников приносили в жертву морскому божеству – Ящеру, напоминающему крокадила. См. «Культ водного хаоса» - «Талассократическое обручение с Морем: Венеция и Польша»)
Характерно, что сама Мюррей данную практику одобряла, считая, что сие действо раскрепощало силы человека, способствовало эмансипации женщин и т. д. (Не в этой ли практике, кстати, один из истоков западной демократии? Идеи о том, что правитель - всего лишь образ «божественной природы», который должен туда же и вернуться стараниями её адептов?)
Некую пикантность изысканиям Мюррей придаёт то, что она начала с египтологии и принимала участие во многих раскопках. Мюррей стала первой женщиной, осуществившей развёртывание мумии, в чём виден зловещий признак, указывающий на связь со страной мёртвых, страной теней. («Мир Людей и мир теней. Мистика Подземелья» – Глава 2. «Вторжение теней: навьи наших бьют») Древнеегипетская традиция была подвержена мощной инверсии (ещё со стороны остатков атлантов), отсюда и её задействование разными подрывными, субверсивными течениями.
В наши дни за возрождение «цивилизации богини» выступает разветвлённое и многочисленное движение «Викка» (от древнеанглийского слова «wicca» — «ведьма»), построенное по сетевому принципу. Викканство исходит из того, что есть два полюса – мужской и женский, их взаимодействие всё определяет. При этом, существуют и концептуальные различия. Большинство виккан считают, что мужское Рогатое божество и Триединая лунная богиня являются «равноправными» началами, которые следует объединять (читай - смешивать). Но есть и те, кто с утверждает – именно женский принцип содержит в себе всё – и, в частности, мужское. Часть виккан считает женское божество самодостаточным, отказываясь как-то почитать мужское начало. А есть те, кто близок к «традиционной» языческой модели политеизма, предполагающей наличие множества женских и мужских божеств.
Викканство объединяет сотни тысяч людей. Некоторые исследователи даже называют цифру в два с половиной миллиона человек. Само движение возникло, точнее — легализовалось, в Великобритании (после отмены в 1951 году закона о ведьмах). Достаточно быстро оно стало популярным — во многом благодаря книгам британского чиновника Джеральда Гарднера. Этот адепт Великой Богини утверждал, что сам он был инициирован в древнюю ведовскую религию.
Как видим, за феминократию выступают не только женщины. Мужчин в этом движении предостаточно. Помимо Гарднера можно назвать еще и американца Александра Сандерса, который организовал около сотни викканских общин и создал собственный, «александрийский» толк в викканстве.
Викка обращается к древним североевропейским культам, пытаясь реконструировать их, причем так, чтобы они вписались в их феминотеистические схемы. В первую очередь виккан интересует религия древних кельтов. Они считают, что кельтские жрецы-друиды — поклонялись, в первую очередь, Великой Богине и её Супругу — богу-охотнику. Вообще, на современном Западе очень сильно тяготение к кельтизму. Так, десятки тысяч адептов состоят в «Международном обществе друидов», основанном по типу масонских лож.
Есть мнение, что господствовавший над кельтами полутайный орден друидов был прообразом европейского масонства. Сами английские и шотландские масоны вели своё происхождение от друидов. Не исключено, что оккультные силы, принявшие участие в его создании, изначально концентрировались в рядах кельтского жречества.
Любопытный «момент» - Тёмный праздник «Хэллоуин», столь популярный сегодня, был замаскированным кельтским праздником мёртвых «Самайном». Во время его празднования открывался «портал» в мир Сид, населённый туатами. Так назывались колдовские племена богини Даны, окутывающие всё густыми туманами. Туаты, в конце концов, поселились под полыми холмами – сидами, после чего и сами стали сидами. Исследователи отмечают, что мир Сид более всего связан именно с женскими образами. Там обитают женщины Тир Тоингире, которые уводят смертных мужчин за собой – в Сид. Причём, противостоять их чарам не могут даже даже друиды.
Во время празднования Самайна-Хэллоуина, всякие «волшебные» существа посещали мир людей, и сами люди могли оказаться навсегда в мире мёртвых. При этом, праздник сопровождался обильными жертвоприношениями. Полагалось приносить в жертву детей-первенцев.
И для популяризации Хеллоуина многое сделал масон и бард Роберт Бернс, написавший одноимённую поэму, ставшую культовой. В 1717 году, в «просвещённейший» 17 век, когда безбожники всех мастей развернули грандиозное наступление на Церковь, в качестве одной из многочисленных альтернатив христианству возникает друидизм, чьи последователи изъявили намерение возродить древнее язычество кельтов.
Тогда же возникает английское масонство, причём, собрания друидов и масонов проходили в одном и том же месте – в таверне «Яблоня». Здесь просто необходимо вспомнить и о яблоке, которое предложил в Раю Змий, и о яблоке раздора, которое вызвало Троянскую войну. (См. приложение № 1. «Елена Троянская, змеиный Парис и зловредная сторона Души»)
И друиды, и масоны имели общих руководителей (Дж. Толан и пр.). А в 1747 г. во Франции возникает т. н. «лесное», друидическое» масонство. Его основатель Бошен одновременно являлся одним из самых ревностных масонов. Венты (ложи) «друидического масонства» объединяли довольно значительную часть королевского двора. И можно только догадываться об их роли в трагических событиях конца XVIII в.
Кельтское мистическое наследие сыграло самую важную роль в формировании западного неоведьмовского викканского культа.
Сама кельтская традиция сильно ориентирована на запад – сторону западания, закатывания Солнца. Там у них находится «блаженная страна» На западе древние язычники располагали и «страну мёртвых», которое и есть «царство теней».
Феминократия очень распространена в США, сосуществуя с брутальной гиперпатриархальностью. (Обе крайности только возбуждают и усиливают друг друга, но разрушают саму реальность.) Ещё в «нулевые» здесь насчитывалось примерно 750 тысяч адептов Великой Матери (больше всего их в Массачусетсе и Южной Калифорнии). По численности оно уступало только христианству, исламу, иудаизму и индуизму. Сами виккане очень ревностно борются за свои права. Существует достаточно сильное викканское движение среди военнослужащих. Не так давно исповедование данного культа было официально разрешено в армии. Была и борьба за судебное решение, которое позволило бы им изображать свою символику на надгробиях военнослужащих.
Американская Викка не стоит в стороне от политики. Её адепты поддерживают демократов, считая, что их либерализм более подходит для утверждения феминократических ценностей. На президентских выборах 2000 года ведьмы и ведьмаки всячески выражали свою солидарность с Альбертом Гором. К слову, в Штатах, во время идеологических дискуссий, нет-нет, да и всплывет тема древних культов и ритуалов. В качестве примера можно привести позицию американки Энн Коултер, которую именуют «консервативной фурией». В своей книге «Безбожие» она утверждает, что либералы являются тайными поклонниками религии друидов. Они якобы верят не в единого Бога Библии, но в божество природы (в современном западном неоязычестве упор делается на «космос», «природу», его божественность). Здесь налицо вражда подчеркнуто гиперпатриархального протестантского фундаментализма и «женственного» либерализма, имеющего пантеистический характер.
«Викка» не существует сама по себе, но является частью ещё более разветвлённого сетевого движения «Нью Эйдж» («Новый Век»), где также господствует неоязычество пантеистического и оккультного толка, основанное на смеси древних мистических учений, а также спиритизма, уфологии, теософии и т. п. Утверждают, что к нью-эйджерам примыкают очень многие сильные мира сего. Например, английский король Карл Третий (бывший принц Чарльз). В любом случае, воззрения бывшего принца совершенно тождественны воззрениям «Нью-Эйдж». Они изложены в его книге «Гармония. Новый взгляд на мир», там он рассуждает и о вселенской гармонии, и о влиянии космоса на человека, и «священной природе».
К слову, тут не лишним будет вспомнить печальную участь принцессы Дианы, которая изменила принцу Чарльзу. Тем самым она символически отказалась стать той богиней Дианой, чьей проекцией является мужское божество Дианус. Чарльз так и не стал Дианусом.
Глава 9. Трипольский матриархат и его крушение
В середине 5 тыс. до н. э. на довольно обширных пространствах сложилась Трипольская культура. Она занимала территории Молдавии, а также лесостепи и степей Украины – от долины Днепра и далее на запад - до юго-восточного Прикарпатья. Указанная культура аналогична культуре Кукутень, которая располагалась в западной Молдавии и прилегающих к ней землях Трансильвании. Поэтому, можно с полным основанием говорить о едином комплексе Триполье-Кукутень. (Названия даны по имени сёл, где и были обнаружены первые артефакты.)
Трипольская культура была высокоразвитой цивилизации. Судя по археологическим находкам, в центре её стоял культ Женщины. В домашних алтарях там находятся исключительно женские изображения. Здесь, в огромном количестве, обнаруживают статуэтки и юных девушек, и солидных матрон, которые восседают на креслах, стилизованных под бычью голову.
Исследователи сделали вывод, что трипольская цивилизация была матриархальная. Корни её находят на Ближнем Востоке, где у предшественников трипольцев сложился матриархат. Произошло это где-то в районе 5800 г. до н. э., когда исчезают изображения мужчины охотника. Через некоторое время появляются фигуры бычьей головы, на которой восседают женщины. То есть, феминократический символизм вполне очевиден. Женское однозначно доминирует над мужским, ведь мужская голова становится местом для женских седалищ – куда же дальше?
Исследователями отмечается одно, довольно-таки загадочное обстоятельство. Быт предшественников носителей Трипольской культуры отличался благоустроенностью и стабильностью, они вели сытую жизнь. И, всё-таки, нечто заставило их сняться с насиженных мест и двинуться на север. Есть версия, что причиной были враждебные соседи, но это лишь версия.
И пресловутое миролюбие трипольцев сильно преувеличено, как и, в целом, миролюбие «цивилизации Богини». «...Почти идиллическую картину женоуправляемого общества портило только одно, – пишет Виктор Янович. - Они поклонялись богине Кибеле (прообраз индийской Кали и греческой Гекаты), в честь которой отправлялись разнузданные оргические культы и приносились человеческие жертвы, в том числе детские. Археологи иногда находят детские захоронения под углами домов, сделанные при их закладке. Этот обычай также был принесен ими из Передней Азии. Религиозные культы у них отправляли жрицы, которые в отличие от светских дам, были очень жестоки, может быть потому, что не имели личной жизни. В культах Кибелы, как известно, поощрялись добровольные самоистязания, оскопления и даже человеческие жертвоприношения». («Великая Скифия». – М., Алгоритм, 2008) (Как на некую позднейшую аналогию трипольцев, можно привести в пример тавров, обитавших в в 1 тыс. до н. э. Их имя переводится с греческого как «быки», самоназвание же неизвестно. И, само собой, имя было дано не просто так, но, скорее всего, с учётом неких религиозно-мистических воззрений, основанных на культе Быка. Особо важно заметить, что тавры приносили в жертву некоей Деве всех захваченных в плен чужеземцев.)
А вот любопытное наблюдение того же автора, связанное уже с двуполостью, применимой к мужчинам: «В Украине отголоски матриархата (трипольское и кельтское влияния) наиболее ощутимы на западе. Гуцульские парни на праздниках наряжаются в пеструю расшитую одежду, шляпы украшают цветочками, надевают кружевные панталончики и красуются перед девушками».
Цивилизация Триполья-Кукутени была урбанистической, население её городов часто оценивается в один миллион человек, что, возможно, есть преувеличение. Но вот один, весьма странный момент - свои замечательные поселения трипольцы сжигали – регулярно и преднамеренно. Собственно говоря, такая практика была распространена на территориях Юго-Восточной и Восточной Европы между 6500 г. до н. э. и 2000 г. до н. э. Однако, Трипольско-Кукутенская культура является самым ярким её образчиком. Поселения Триполья жили 60-80 лет, а потом они подвергались сожжению. При этом, в сожженных поселениях находят остатки тел людей и животных. Есть мнение - они были уже мертвы, но не следует сбрасывать со счетов, что их приносили в огненную жертву живьём. Тут следует учитывать указанную выше склонность «мирных» жриц-правительниц к совершению человеческих жертвоприношений.
По мнению автора этих строк, здесь налицо некий деструктивный культ. Можно предположить, что он был направлен на то, чтобы регулярно воспроизводить изначальный небытийный хаос. В его разрушительном огне уничтожался старый мир и воспроизводился новый. То есть, имела место некая магическая операция хаоситского типа. (Её, кстати, можно сопоставить с периодическим принесением в жертву монарха, которое практиковалось в рамках древней ведьмовской религии.) И она была определена культом Великой Богини – хаотической, тёмной перво-Материи, к которой всё «должно» возвращаться. А тёмные, небытийные энергии рассматривались как дарующие всемогущество, основанное на разрушение. Невольно вспоминается: «Весь мир насилья мы разрушим, до основанья – а затем, мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем».
В прошлом веке похожее отношение к реальности демонстрировал известный хаосит и сатанист Алистер Кроули, именовавший себя «мэтр Терион» («Зверь»). Согласно ему, история человечества состоит из разных «эонов», длящихся 2000 лет. Для каждого из них присущи совершенно особые законы. Между ними существуют некие переходные периоды жесточайшего хаоса, которые он называл «равноденственными бурями». И во время них торжествуют силы хаоса. По «мэтру», получается, что тогда и уместна «магия хаоса». (Кроули считал, что грядёт «эон Гора».) Вот и в периодических самосожжениях Триполья виден похожий, хаоситский, разрушительный циклизм.
Понять происходившее также позволяет сравнение с французскими легендами, которые рассказывают о фее Мелюзине (персонаже кельтского происхождения). Это - женщина-змея, которая получила змеиность в наказание за то, что заточила своего отца, короля Элинаса в скале. Она была причиной того, что толпами рабочих возводились некие таинственные строения, которые исчезали почти сразу же – после завершения работы. Параллели, как говорится в таких случаях, очевидны.
К слову сказать, феи - существа весьма специфические, их изображали то как светоносных женщин, то как нечто троллевидное: «…Эта фея была крошечная женщина с остреньким личиком, блестящими глазками и смуглой кожей орехового цвета. Жила она в зелёном, поросшем травой холмике, что возвышался неподалёку от дома пастуха» («Фея и котёл», шотландская сказка). Скорее, последнее и было истинным обликом, просто сами «троллихи» маскировались под светоносных существ (вспоминается христианское представление о демонах, которые любят прельщать, являясь в свете).
Здесь нельзя пройти мимо одного обстоятельства. Трипольская культура всячески возвеличивалась властями и наукой «самостийной» Украины. Министерство образования Украины всячески рекомендовало материалы о происхождении украинцев трипольцев. В Киевской области функционирует Музей трипольской культуры. Трипольской теме посвящались многочисленные и масштабные «научные конференции».
А «самостийники» отличаются весьма изощрённой деструктивностью, одним из проявлений которой является «психичность». По сути, они ведь сами разрушают свою страну, надеясь создать из неё «це Европу». В данном плане особенно показательно – как «свидомые» разрушили и разворовали мощнейшую УССР – вместо того, чтобы использовать её как локомотив создания украинской государственности. И, в данном плане, они вполне наследуют саморазрушительным трипольским хаоситам.
Причём, украинская деструктивность имеет оккультный, ведьмовской характер. Чего стоят одни только ведьмовские (и, вообще, колдовские) ритуалы, направленные против российской армии. Можно вспомнить и чудовищный ролик, снятый ещё в 2022 году, на котором женщина в вышиванке, совершенно демонического, ведьмовского облика, перерезает серпом горло морскому пехотинцу. По украински (и почему-то с английскими субтитрами) звучит текст о «некоей кровавой жатве», которую собирает «древний украинский бог».
Вспоминается и Юлия Тимошенко – женщина с «лунной» косой, которая, как сообщали, во время ещё первого майдана призывала вешать сторонников Виктора Януковича на их синих шарфах.
И тут уже вспоминается греческая богиня лунного света и колдовства Геката. Опять же, кстати, в низовьях Днепра находилась страна Гилея, а там - роща Гекаты. А в древней Греции обретение колдовских способностей колдовских способностей через повешение связывалось с Гекатой. (Колдовство, вообще считали женским занятием.)
Весьма показательно, что одно время консультантом Тимошенко был Алексей Ковжун, о котором утверждали, что он увлекается Алистером Кроули, телемизмом и магией хаоса. (Дочь Тимошенко была замужем за английским музыкантом рок–музыкантом Шоном Карром, основателем англо-украинской группы с характерным названием «Крикуны долины смерти».)
Матриархальная и хаоситская цивилизация Триполья погибла, и её гибель до сих пор является вопросом дискуссий. Есть мнение, что её сокрушили носители индоевропейской Ямной культуры, возникшей в середине 4 тыс. до н. э., хотя это и оспаривается.
Ямную версию всё-таки не стоит сбрасывать со счетов, но стоит сказать несколько слов о ямцах. Ямной культуры древнейшей культурно-исторической общности, входившей в восточную языковую индоевропейскую зону Сатем, название которой произошло от числительного «сто». (Авест. satеm, ср. с русским «сто». В то же время предки германцев, романцев, греков и кельтов составляли зону Кентум – от лат. kentum). В неё входили предки славян, иранцев и индийцев, которые тогда (до миграции большинства индоариев) составляли единый праэтнос, который можно назвать протоскифским.
Ямцы были скифами до Геродотовой Скифии. Можно, со всем основанием, утверждать, что сама Великая Скифия возникла до знаменитой Скифии, описанной «отцом истории» Геродотом (5 в. до н. э.). Римский автор Помпей Трог (1 в. н. э.) утверждал: «Скифское племя всегда считалось самым древним, хотя между скифами и египтянами долго был спор о древности происхождения... Скифы одержали верх над египтянами и всегда казались народом более древнего происхождения».
Конечно, речь идёт не о скифах Геродотовых времён, но об их древнейших предшественниках. Указанный автор писал о том, что скифы владычествовали над всей Азией трижды. Первый период длился полторы тысячи лет и «конец уплате положил ассирийский царь Нин». Историк Павел Оросий (5 в.) фактически подтверждает эти данные, рассказывая о событиях в Северном Причерноморье: «За 1300 лет до основания Рима царь ассирийский Нин..., поднявшись с юга от Красного моря, на крайнем севере опустошил и покорил Эвксинский Понт». При сопоставлении дат получим 36-21вв. - время древнейшей Ямной культуры. Она занимала земли от южного Приуралья до Днестра, и от Предкавказья до среднего Поволжья. Назвали её так потому, что ямцы хоронили своих умерших в ямах — под курганами. Ямцы были, в первую очередь, скотоводами, занимаясь при этом ещё и земледелием, и ремесленной деятельностью. Исследования свидетельствуют о развитой кремнеобработке и об обработке кости. В работе с камнем использовалась техника шлифовки и сверления. Погребения они перекрывали обработанными каменными плитами. У ямцев было развито ткачество, плетение и гончарство.
Ямцы дали начало мощным протоскифским культурам – Катакомбной и Срубной. На землях протоскифов, собственно говоря, и была основано Скифское царство, которое при царе Атее (5-4 в. до н. э.) занимало пространство от Дона до Дуная. Позже здесь возникает Древняя Русь, причём самих славенороссов устойчиво отождествляют именно со скифами (или тавроскифами).
Глава 10. Геракл, феминократия и «рептилоидность»
Внутри патриархального, Царского Скифского мира существовали довольно-таки мощные феминотеистические тенденции, которых мы уже коснулись выше, приведя в пример феминотеиста-изменника Анахарсиса.
И данные тенденции нашли отражение в одной из скифских этногенетических легенд. Её приводит отец истории Геродот (5 в. до н. э.). Согласно ему, Геракл отправился далеко на Запад, с целью взять коров исполина Гериона. Это можно расценить как попытку проникнуть в суть западной, атлантической традиции, взяв оттуда некие смыслы. Но, при этом, Геракл берёт своё силой, он убивает Гериона – к слову, монстра, имеющего три тела. Получается, здесь брошен и вызов западной, атлантической традиции.
После этого, Геракл оказывается в Скифии. То есть, символизм очевиден – сначала герой отправляется куда-то далеко на запад, в сторону Атлантиды. Потом, далеко на восток, в земли Скифии, которая возрождала нордические реалии Гипербореи. (Ей противостояла западная Атлантида.) Там победитель змее-пса Кербера («Древнее «эллинство»: искажение Традиции». – Глава 8. «Двойственный» Геракл) вступил в связь со змее-девой.
Геродот сообщает: «Пробудившись, Геракл исходил всю страну в поисках коней и, наконец, прибыл в землю по имени Гилея. Там в пещере он нашел некое существо смешанной природы - полудеву, полузмею. Верхняя часть туловища от ягодиц у нее была женской, а нижняя — змеиной. Увидев ее, Геракл с удивлением спросил, не видела ли она где-нибудь его заблудившихся коней».
Змее-дева пообещала вернуть Гераклу коней в обмен на близость. От героя она родила троих сыновей – Агафирса, Гелона и Скифа. Последний – младший - брат доказал своё главенство, сумев выстрелить из лука своего великого отца одеть его пояс. («История». Книга IV. «Мельпомена». – 8-10. - Изд-во «Наука», Ленинград, 1972.
Перевод и примечания Г. А. Стратановского, под общей редакцией С. Л. Утченко. Редактор перевода Н. А. Мещерский.)
Безусловно, здесь имеет место очень тревожный символизм. Связь с «рептилоидом», находящимся в пещере (указание на подземное, хтоническое пространство), говорит сама за себя. К слову, тема «рептилоидности» весьма важна и серьёзна, просто её донельзя карикатуризировали. Конечно, речь не идёт о каких-то нечеловеческих существах, но о людях с гипертрофированным звериным, душевным (не духовным) началом. («Мир Людей и мир животных. Инволюция и преображение» – Глава 6. «О рептилоидах – серьёзно»)
В легенде о змее-деве действие происходит в Гилее – местности, расположенной в низовьях Днепра. Там, как уже было сказано в предшествующей главе, находилась священная роща, в которой происходило поклонение Матери-Богине. Античные авторы отождествляли её с Гекатой – богиней колдовства, ночи и лунного света. Очевидно, что поклонялась ей часть скифов, подверженных контр-инициатическим влиянием. (В настоящий момент Геката почитается адептами «феминократического», неоязыческого и оккультного течения Викка. Её считают одним из аспектов триединого женского божества.)
Особого разговора заслуживает тема коней, захваченных змее-девой. Нам уже приходилось писать о том, что культ Коня часто подвергался существенной инверсии. («Культ водного хаоса»)
Геракл соприкоснулся с неким змеиным (западным) течением внутри скифско-гиперборейской традиции. Что же до скифов, то приведённая легенда - одна из этногенетических легенд, касавшаяся какой-то их части (в состав Скифии входили славяне, северные иранцы и др. народы.) Согласно другой легенде, скифы возникли от Таргитая, в правление которого с неба упали священные предметы. Геродот сообщает: «Такого рода был Таргитай, а у него было трое сыновей: Липоксаис, Арпоксаис и самый младший — Колаксаис В их царствование на Скифскую землю с неба упали золотые предметы: плуг, ярмо, секира и чаша.
Первым увидел эти вещи старший брат. Едва он подошёл, чтобы поднять их, как золото запылало. Тогда он отступил, и приблизился второй брат, и опять золото было объято пламенем. Так жар пылающего золота отогнал обоих братьев, но, когда подошёл третий, младший, брат, пламя погасло, и он отнёс золото к себе в дом. Поэтому старшие братья согласились отдать царство младшему.
Так вот, от Липоксаиса, как говорят, произошло скифское племя, называемое авхатами, от среднего брата — племя катиаров и траспиев, а от младшего из братьев — царя — племя паралатов. Все племена вместе называются сколотами, то есть царскими. Эллины же зовут их скифами». (Ук. соч., 5-6)
Совершенно очевидно, что две указанные этногенетические легенды принадлежали разным ветвям скифов. (*) Хотя бросается в глаза и сходство двух (описанных выше) этногенетических легенд, приведённых Геродотом. В них главенство получает именно младший брат. Судя по всему, речь шла об одном и том же мифе. Но если гиперборейский Солнечный миф о Колаксае (Солнце-Царе, «коло» - Солнце) вполне соответствовал Традиции, то миф о пещерной змее-деве был инверсией. Он принадлежал какой-то части скифов, которые поклонялись или были склонны к поклонению, Великой богине. Они и вели свой род от Змеедевы. И Анахарсис был не первым (и не последним) скифом, который придерживался феминотеизма.
Античные авторы (Геродот, Аристотель, Псевдо-Гиппократ) рассказывают о некоей влиятельной прослойке скифских гадателей-энареев. Эти андрогины одевались в женские платья и использовались как женщины в сексуальном плане. Они были связаны с культом Артимпасы – двуполой богини ночи – покровительницы плодородия. Считается, что на становление её культа оказал влияние культ шумерско-аккадской Астарты-Иштар. Аккадцы и шумеры называли её «самой старшей неба и земли». Финикийцы связывали Артимаспу с Луной и представляли женщиной с рогами. Греки заимствовали её образ через финикийцев, а скифы – в далёких западных походах.
Двуполые энареи свидетельствуют о том, куда именно вёл феминотеизм (об этом мы рассуждали выше – в связи с Рогатым богом). Как очевидно (хотя бы исходя из реакции Анахарсиса на выбор его брата) существование жреческой корпорации энареев было допустимо только для части скифов.
Конечно, здесь не пройти и мимо знаменитых, легендарных амазонок, являющихся, если так можно выразиться, витриной древнейшей феминократии. Геродот рассказывает о браке, в который некие скифские юноши вступили с некими амазонками, прибывшими в район Меотиды (Азовского моря) и длительное время воевавшими со скифами. На первых порах скифы даже не поняли, что воюют с женщинами, они считали своих врагов мужчинами юного возраста. Узнав же, что непрошеные гости - женского пола, скифы решили прекратить войну и заполучить потомство от столь воинственного народа. Они послали к амазонкам своих юношей, которые покорили сердца суровых воительниц. Но потомство от брачного союза с ними досталось не скифам. Уступив просьбам своих жён, молодые люди «перейдя Танаис (Дон - А. Е.)… прошли к востоку на расстояние трех дней пути от озера Меотиды в направлении северного ветра».
Так и возникло матриархальное сообщество воинственных амазонок, которые уже самим фактом своего существования опровергают домыслы о «мирном» характере матриархальности. При этом, мужчины, попавшие в орбиту «амазонства», становились женоподобными. Палефат (3 в. до н. э.) писал: «Об амазонках говорят, что это были не женщины, а мужчины-варвары». Они брили бороды, носили хитоны и подвязывали свои волосы повязкой. Этот внешний облик, конечно, сильно отличался от облика мужественного скифа, носившего бороду и штаны. Как очевидно, и здесь снова возникает тема двуполости.
От потомства этих юношей и амазонок произошли «женоуправляемые» сарматы, которые были «феминократическим» образованием. Археологи нашли сарматские могилы, где захоронены богатые женщины. В этих могилах положены – оружие, конское снаряжение и жреческие атрибуты. Ещё Геродот назвал савроматов «ящероглазыми», а в киевском «Синопсисе» (17 в.) сообщается: «Савромація прозвася гречески от народа, имуща подобіе ехидныних, или ящурчих, очес: ибо «ехидна» гречески «саврос», а «око» – «омма» нарицается. Обаче толиким странным наречіем не конечн естество очес, но паче страх и мужество оваго народа сарматскаго изъбразуется, зане прежде вся земля от сих людей трепеташе».
Судя по всему, сарматы были змеепоклонниками и активно практиковали змеиную магию, предполагающую оборотничество в Рептилию. Античный автор Павсаний писал о сарматах следующее: «У каждого из них много лошадей, и так как они кочевники, то их земля не поделена на отдельные участки и ничего не родит, кроме дикорастущих деревьев. Этими лошадьми они пользуются не только для войны, но также приносят их в жертву местным богам и вообще питаются их мясом. Собрав их копыта, они их очищают и, разрезав на части, делают из них пластинки, похожие на чешую драконов. Если кто никогда не видел дракона, то, конечно, видел зеленую шишку сосны. Пробуравив их и связав жилами лошадей и быков, они пользуются этими панцирями, ничуть не менее красивыми, чем эллинские, и ничуть не менее прочными; они хорошо выдерживают удары мечами и копьями в рукопашном бою». (В русских сказках распространен образ богатыря со змеиной головой. Богатырь этот разъезжает на лихом коне.)
В 3 в. до н. э. сарматы-кочевники нападут на своих родственников – славяно-скифов и скифов-иранцев, разрушив одну из величайших в мире империй. («Солнечная империя Скифия как предтеча России» – традиции победителей»)
Причём, их выступление против скифов-союзников было практически синхронно восточной экспансии галлов, чья традиция («кельтизм») весьма близка к традиции атлантической. (Выше уже отмечалась огромная роль кельтизма в становлении феминотеизма.)
Символизм очевиден – здесь имеет место ритуальное убийство Коня и ритуальное же превращение его в Змея, в которого оборачивается уже и сам сармат. Налицо инверсия, связанная с отмеченным выше искажением культа Коня. И тут необходимо вспомнить о змее-деве, которая захватила коней Геракла.
Сарматы-кочевники одолели скифославян, но на месте их империи возникла новая империя – «Великая Сарматия», по данным античных авторов граничившая на западе с германским миром. Судя по всему, славяне примирились с сарматами, «переработали» их и возникло новое славянское образование. Змеиное начало прошло через солнечное, духовное преображение. Позже на месте и Великой Скифии, и Великой Сарматии возникнет Древнерусское государство, наследующее и скифам, и сарматам. И Сарматия позднее рассматривалась как славянская земля, так в Густинской летописи читаем: «Розшедшуся Словенскому народу в Сармации седешу комуждо на своем месте…».
(*) Таргитай был сыном Зевса и внуком Бор-исфена – речного божества. Последний персонифицировал реку Днепр. И поклонение ему было одной из важнейших составляющих религиозных воззрений, распространенных у эллинов-колонистов, которые жили рядом с устьем Днепра. Очевидно, что основа «бор» прямо указывает на верность гипер-бор-ейской, великой Северной традиции, характерной для древнейших славян.
Здесь необходимо вспомнить, что Геродот описывает Скифию как обширное образование, населенное разными народами. Наряду со скифами-кочевниками там проживали и некие скифы-земледельцы (обратим внимание на упавший с неба «плуг» - явное указание на земледельческий аспект). Существует представление (академик Борис Рыбаков и др.), согласно которому скифы-«земледельцы» («пахари»), именующие себя «сколотами», были древнейшими славянами. Одна из ветвей сколотов – колаксаевские паралаты – населяла Среднее Приднепровье. В 1 тыс. до н. э. там существовали высокоразвитые культуры, зона распространения которых совпадает с зоной распространения древнейших славянских гидронимов. Носители данных культур практиковали пашенное земледелие, успешно занимались ремеслами. В этом регионе локализуют и последующие этнополитические образования, которые наследуют паралатам-сколотам. Это – с-пал-ы, пал-ы, с-пал-еи. Учитывая крайнюю легкость перехода «р» в «л» и «а» в «о», этноним «паралаты» можно считать формой этнонима «пол-яне», дошедшего в иранской обработке. (Геродот, судя по всему, пользовался данными, которые сообщали ираноязычные киммерийцы и саки.)
Этногенез указанных образований привел к образованию этнополитического союза пол-ян, на базе которого возникло Древнерусское государство (Киевская Русь). «Повесть временных лет» сообщает о том, что поляне стали называться «русью». И это отражает реалии становления этноса славяно-русов (русичей).
Характерно, что паралатов-полян (сколотов) называли ещё и «бор-исфенитами» – по имени Днепра. В начале нашей эры Страбон помещал в Приднепровье неких бор-усков. А в 3 в. н. э. античные авторы писали о бор-анах, живущих в Северном Причерноморье. «Б» достаточно легко переходит в «п», а «р» в «л», вот почему в борисфенитах-бореях-борусах-боранах надо видеть паралатов-палов-спалов-спалеев-полян.
Глава 11. Ватикан и Великая богиня
В октябре 2019 года в Ватикане прошёл Амазонский синод, куда были приглашены представители католической церкви из Африки и Южной Америки. Кроме того, там отдельно присутствовали делегаты от 17 коренных народов Амазонии. Тема Синода была обозначена так: «Амазония: новые пути для Церкви и для целостной экологии». В связи с этим в Ватиканских садах установили деревянные статуэтки, которые изображали изображающие Пачамаму – древнюю индейскую богиню плодородия. И данные статуэтки использовали в нескольких священнодействах. Так разразился некий «языческий скандал», который потряс многих верующих и неверующих. К слову, прошла неделя с небольшим, и у входа в римский Колизей была выставлена статуя языческого ханаанского божества, которое требовало жертвоприношения детей. Сделано это было в рамках светской языческой выставки, но возникал вопрос - а возможно ли было такое без одобрения Ватикана?
Подобные акции вызвали и другой вопрос: «А какому богу, в действительности, кое-кто поклоняется в Ватикане?»
И тут ведь можно вспомнить самые разные удивительные вещи, произошедшие не так уж и давно. Так, 1 мая 1985 года римский папа Иоанн Павел II (Кароль Юзеф Войтыла) принял участие в отправлении «Обряда обручения с морем» (Червия, Италия). И тут просто необходимо вспомнить о венецианском обряде «обручения с морем». Он заключался в том, что в день Вознесения Господня венецианский дож (глава торговой республики, который, кстати, носил головной убор в виде рога) выезжал в Адриатической море на церемониальной галере и бросал в пучину морскую золотое кольцо. Согласно официальной версии, это было обрядом и должно было благоприятствовать мореплаванию. Однако, есть версия, согласно которой здесь имеет место «пережиток» гораздо более древнего, дохристианского обряда принесения человеческой жертвы морскому чудовищу – огромному Ящеру, похожему на крокодила. Согласно версии, жертвоприношения продолжились и после христианизации, только они были уже «замаскированы» - под казнь преступников. (Подробнее о данном обручении см. Ilion-skiv «О ритуальной коммуникации человека с реликтовыми чудовищами»; Александр Елисеев. «Культ водной стихии»)
Что ж, хорошо замаскирована была и древняя ведьмовская религия.
Для прояснения указанных «странностей» стоит обратиться к наблюдениям Владимира Карпца: «…За несколько веков до Рождества Христова в Риме фактически управляла так называемая Curia Roma – «Римская курия» (первоначальное значение слова curia - двор, товарищество, шайка), собственно и создавшая латинский язык как своего рода тогдашнее «эсперанто»… Curia Roma состояла из магистратов, исполнявших жреческие функции и еще со времен Нумы Помпилия (VIII в. до Р.Х.) называвшиеся кардиналами, якобы имевшими право отворять и затворять cardo - врата ада и рая. Сенат провозгласил курию непогрешимым оракулом, а ее главу именовали pontifex maximus - верховный понтифик, т.е. посредник - нынешнее именование папы Римского. Именно курия была той невидимой властью, которая руководила сенатом, а при империи - императорами, пытавшимися в то же время через самообожествление и поклонению «гению императора» ограничить ее власть. Куриалы, пользовавшиеся магическими знаниями, владели искусством вызывания «чудес», «кровотечений» и т.д., в частности, через поклонение статуям богов. После Миланского эдикта 311 года, уравнявшего христиан в правах с язычниками, христианские епископы вошли в состав курии. Со всей неизбежностью криптократия курии по отношению к императорам соединилась с противостоянием этим последним со стороны первых пап. При этом вопрос о том, кто стоял во главе «новой курии» - наследники папы Линия (именно он, а вовсе не св. Апостол Петр, первым возглавлял Римскую кафедру) или языческие кардиналы - до сих пор остается неясным». («Русь, которая правила миром». - М.: Олма-пресс, 2005)
При этом, В. Карпец, в своём ЖЖ (Livejournal.com), обращал внимание на то, что «существуют устойчивые предания о том, что Notre Dame de Paris (Собор Госпожи нашей Парижской) был построен в честь «Рыбы Мелюзины», и лишь для «внешних» - в честь Девы Марии».
Сама Мелюзина была существом кельтского происхождения (снова кельтский след!). Это фея, которая заключила внутри горы своего отца, короля Албании Элинаса. (Чем не феминократическое восстание против Отца, против Монарха?) За этот грех она должна была каждую субботу превращаться в змею. Мелюзина стала женой знатного юноши Раймондина, запретив ему видеться с ней по субботам. При этом, она помогла Раймондину вернуть своё королевство. Но он нарушил запрет, после чего Мелюзина исчезла, продолжая покровительствовать ему. А её призрак, в облике крылатой змеи, обречён скитаться по земле – до Страшного Суда. Здесь, вне всякого сомнения, заметна перекличка с русской сказкой о Марье Моревне, которая именно заточила Кощея, подобно тому – как это сделала Мелюзина с албанским королём.
В плане дальнейшего рассмотрения феминотеизма следует отметить, что внутри католичества всегда существовало гипертрофированное возвеличивание Богородицы, Девы Марии, в чём можно усмотреть сознательное или бессознательное обожествление женского начала. Культ Богородицы здесь часто обретает вполне языческие очертания. И надо отметить, что православные богословы вели (и ведут) неустанную полемику с этим самым «культом». Вот, например: «В 1950 г. папа Пий XII провозгласил второй мариальный догмат — о воскресении и телесном вознесении (взятии, assumptio) Девы Марии на небо. Формулировка этого догмата допускает двоякую трактовку: она может относиться к переходу Богородицы в загробную жизнь как через смерть, так и помимо нее. Новый догмат явился логическим выводом из догмата о непорочном зачатии, ибо если Матерь Божия была изъята из общего закона первородного греха, то Ей, безусловно, даны и дары сверхъестественные — праведность и бессмертие, Она, подобно прародителям для грехопадения, не должна была подлежать закону телесной смерти…Если быть последовательным и в опоре на догмат о непорочном зачатии, католическим богословам остается два выхода. Первый — это отрицать саму возможность смерти Божией Матери, как это делают так называемые имморталисты (immortalis — бессмертный)… Если же считаться вместе с морталистами с фактом смерти Пресвятой Девы, то остается только провозгласить смерть Богородицы искупительной, а саму Святую Деву — искупительницей или соискупительницей, как об этом говорят и пишут и к чему склоняется современная мариология». («Православие и западное христианство». - М., Московская духовная академия. Издательство «Отчий дом», 1995)
И в данном плане многое позволяет понять рассмотрение догматической революции филиокве, которая и легло в основу Раскола на Восточную и Западную Церкви.
Филиокве исказило суть христианского учения о Троице. В Православии имеет место «единоначалие» Бога-Отца, от которого рождается Бог-Сын, и от которого исходит Бог Святой Дух. У католиков же, с их филиокве, Святой Дух исходит от Сына и Отца. Тем самым, по мнению, православных богословов, упор делается именно на общей сущности трех Ипостасей, и она представляется чем-то безликим, на манер субстанции, материи. «По православному учению, как мы видели, безличной сущности в Боге нет, - пишет епископ Василий (Родзянко). - В этом основная разница тринитарного богословия Востока и Запада, на чем и основана вся проблема «филиокве», о чем мы будем еще говорить ниже. Мы уже говорили, что ипостасное свойство Личности Отца - нерожденность. Она включает в себя личную встречу всей полноты Божественной сущности с божественной Личностью путем возникновения в нерожденности рождения и исхождения. Вспомним: Отец потому и «отец», что Он - источник Обоих, из Него все. Вся полнота от Отца: «единица подвиглась в двоицу и остановилась на троице», по выражению свт. Григория Богослова. Этим свт. Григорий обозначил «кружение» в Боге... - греческое святоотеческое выражение, изображающее божественное взаимообщение любви всех трех Лиц Божества). Таким образом все освещается светом, воссияет, ничего в Боге нет темного и скрытого, все полностью прозрачно во взаимной любви и полной открытости друг другу и друг в друге. «Света от Света, Бога Истинна от Бога Истинна», как говорится в Символе Веры Православной Церкви. В этом пункте - очень глубокое догматическое расхождение с латинским богословием, в котором Божественная сущность не личностна, как в Православии. В ней здесь усматривают «безличную единую сущность Божию, - как бы некий «общий фонд», в котором выявляются Лица, но не обязательно «прозрачные» друг для друга, как например «единое начало в единосущии Отца и Сына, из которого исходит Дух Святой», согласно догмату Флорентийского Собора о «Филиокве». («Теория распада вселенной и вера Отцов»)
Как видим, во главу ставится некое аморфное безличное множество, которое символически выражает изначальную хаотическую материю – materia prima, которую следует отличать от оформленных «вещей» (materia secunda). Указанная материя – нечто, если так можно выразиться, до-материнское («Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною», Быт. 1:2) оно выражает именно небытийный анти-Полюс нематериального.
Тут на ум приходит именно Марья Моревна (Марена). Отсюда, собственно, и гипертрофированное почитание Девы Марии, которое относится (сознательно или бессознательно) к Марене-Мелюзине.
В заключении стоит коснуться книги французского автора (румынского происхождения) Жана Парвулеско «Путин и Евразийская империя». (М., Амфора, 1996. – Перевод с французского В. Карпеца) Указанный автор является культовым для многих традиционалистов. Сам он придерживается католической традиции, и поэтому его мнение весьма важно для нашей темы. Ж. Парвулеско утверждает: «Центром тяжести великой авангардной работы на «огненных духовных вершинах» всегда является божественная (именно «божественная»! – А. Е.) личность Марии. Все совершается над Марией, в Марии, для Марии и вместе с Марией».
Это весьма показательно, как показательны и аналогии с индуизмом, точнее, с его «феминотеистическим» аспектом: «Что же касается самого индуизма, то он должен пройти внутреннюю эволюцию, впрочем, изначально заложенную в нем самом… совершить сверхисторическое восхождение к собственному первичному и одновременно окончательному концепту «Матери Индии». Индийская традиция… содержит софианскую и мариальную концепцию последних времен, способную быть как переданной католицизму, так и восстановленной в индуизме. Более того, она тождественна обновленному, преображенному изнутри католицизму, открывающемуся уже догматически провозглашенному всеобщему верховенству Девы, Супруги Бога Живаго и Единственной Владычицы неба и земли, «Матери-Дурги». Так произойдет теологическая и метафизическая встреча индуизма и католицизма, рождающая — точнее, являющая — их брак в новой имперской религии времен Планетарного архипелага и его Imperium Ultimum».
Впрочем, сводить католицизм к «феминотеизму» было бы неправильно. Тут два как бы «этажа». На одном располагается «великая богиня» – Марья Моревна, а на другом – «отделённый бог» – Кощей Бессмертный. Но это, как говорится, тема отдельного разговора.
Глава 12. Чёрная реакция «кощеев»
Учитывая самые разные источники (как мифологические, так и исторические) можно с полным основанием предположить, что какие-то, весьма обширные, территории «древней Европы» в течение какого-то значительного периода времени находились под владычеством жриц Великой богини. И тут можно говорить о великом Кощеевом пленении.
Постепенно нарастало мужское сопротивление, направленное против матриархального господства. Судя по всему, оно опиралось на мужские союзы – особые структуры стариков, взрослых мужчин, юношей и детей. Подобные союзы (часто в совсем уже рудиментарном виде) сохранились и сегодня, например, в Микронезии. Некоторые сообщества (типа английских клубов) считаются трансформациями указанных союзов. Мужчины составляли «дома», в которых жили своей жизнью, основанной на особых воззрениях, ритуалах, обычаях. В условиях господства женского жречества такие союзы (по крайней мере, в определённый период) могли быть только тайными. И это накладывало на них определённый отпечаток.
Очень и очень длительное пребывание в подполье вырабатывало некое ночное сознание, которое воспринимало всё в тёмном свете. И совершенно оправданное, по своей сути, отрицание феминотеизма и феминократии становилось именно тёмным, гипертрофированным, нигилистическим.
О выдающейся роли подобных древних союзов вспомнили в 1930-х годах, в уже нацистской Германии, что было не случайно - и о чём мы ещё поговорим подробнее. В 1934 году вышла в свет книга немецкого исследователя Отто Хёфлера «Тайные культовые мужские союзы германцев».
Согласно ему, древнейшее германское общество было основано на некоем героическом и демоническом культе умерших. Данный культ предполагал отправление ритуалов, во время которых воины исполняли некие танцы, впадая в экстаз и соединяясь с миром мёртвых.
При том, он указывал на средневековые сюжеты «дикой охоты», «набега масок» и т. д. Во всём исследователь видел отголосок древнего террора направленного против представительниц матриархата, уходящего в прошлое. Собственно, данный террор трансформировался в преследования ведьм, ведуний. То есть, печально известная инквизиция, с её «охотой на ведьм», была продолжением «вотанизма» на новом уровне – под прикрытием христианства. (В своё время, император Карл Великий запретил, под страхом смертной казни, сжигание ведьм в Саксонии, охарактеризовав этот «обычай» как языческий.) И, к слову сказать, под таким же «христианским» прикрытием действовали и влиятельнейшие и многочисленные адепты «противоположной» ведьмовской религии, которую «открыла» М. Мюррей.
О. Хефлёр был не единственным исследователем, который занимался тогда указанной темой. Ею интересовались Ойген Ферле, Лили Вайзер, Карл фон Шпис и проч. Андрей Кондратьев пишет: «Используя в качестве отправного материала сообщения Тацита, «Датскую историю» Саксона Грамматика, исландские саги и сказки братьев Гримм, Лили Вайзер произвела в своей книге реконструкцию образа древнегерманских тайных обществ, посвятительных организаций берсерков, которые, по мнению Вайзер, «изначально олицетворяли воинство мертвецов». Это неистовое воинство мертвых (Totenheer), зловещие упоминания о котором рассеяны по страницам индогерманских сказаний, обладало способностью эмпатически вживаться в образ священных животных (волков или медведей), следуя их повадкам и нагоняя ужас на всю округу. Свидетельства о ритуальном, а не сугубо мифологическом, характере таких тайных союзов Вайзер находила, во-первых, в рассказах об оборотнях, а во-вторых, в европейских святочных игрищах Дикой Охоты (wilde Jagd ). В обоих случаях имелся ввиду определенный союз вполне живых и, как правило, молодых людей, посвятивших себя Богу экстатической битвы Вотану и под его руководством ведущих драматическое сражение». («Бронзовый век». 2006. № 24)
Судя по всему, некие тайные братства существовали и активно действовали уже в более поздние времена. Исследователь Дмитрий Зеленцов обратил внимание на следующее, весьма интересное событие. Так, в конце 17 столетия перед судом ливонского города Юргенсбург (ныне Латвия) предстал 80-летний старик Тисс из Кальтенбруна. Он, без всякого принуждения, охотно признал себя «оборотнем» (wahrwolff). При этом, Тисс сам себя именовал «псом Господним» и утверждал, что неоднократно отправлялся в ад – вместе с другими оборотнями – для того, чтобы сражаться там с дьяволом и его ведьмами.
Откровения данного «пса» заставляют вспомнить сообщение северогерманского хрониста Адама Бременского (11 в.): «Говорят, где-то на берегах Балтийского моря обитают амазонки, их страну называют теперь раем женщин. Иные рассказывают, что амазонки становятся беременны, выпив воды. Другие говорят, что они зачинают либо от проезжих купцов, либо от тех, кого берут в плен, либо наконец от чудовищ, которые в этих землях не редкость. Последнее, полагаем, наиболее вероятно. Когда дело доходило до родов, то оказывается, что, если плод мужского пола, это киноцефал (песьеглавец – А. Е.), а если женского, то совершенно особая женщина, которая будет жить вместе с другими такими же, презирая общение с мужчинами. Если же в их край приезжает какой-нибудь мужчина, они изгоняют его совершенно по-мужски. Киноцефалы - это те, которые носят на плечах [песью] голову. Их часто берут в плен в Русии, а говорят они, мешая слова и лай». (На «собачью» тему см. «Мир Людей и мир животных. Инволюция и преображение». – Глава 8. «Собака Калин-царь»)
Здесь мы уже видим некие масштабные сообщества «ведьм» и «оборотней», которые подобны «этническим».
Безусловно, одним германским миром здесь всё не могло ограничиваться. Перед нами очень древнее явление, имевшее место у самых разных народов, которых ещё не было во времена «древней Европы», но которые испытали влияние её матриархата. «Отголосок» (и довольно-таки сильный) находим мы и у славян.
Сергей Алексеев, в своей монографии «Славянская Европа V-VI веков» (М., «Вече», 2005) пишет о воинах-«оборотнях», «волчьих отрядах», составляющих некое лесное братство. Они почитали, в первую очередь, змеевидного Велеса. Это их имел ввиду византийский автор Псевдо-Кесарий, когда говорил о славянах, которые «перекликаются волчьим воем». Эти бойцы («бойники» или «бродники» сказаний) практиковали звериную магию, которая усиливала животное начало в человеке. («Мир Людей и мир животных. Инволюция и преображение». – Глава 2. «Искажение: цена зверочеловеческого могущества») Их притягивала «темная» сторона княжеской крови. Судя по всему, именно в этой среде и поддерживался миф о князе-оборотне. Таким князем считался, например, легендарный Волх-оборотень, родившийся от брака знатной женщины и Змея. Умевший обращаться в разных зверей, Волх был предводителем дружины юношей, которые могли по его слову превращаться в муравьев и побеждать врага. Главным для «воинов-волков» был культ Велеса, о котором, как о пленённой части Мужского полюса мы писали выше. (*)
Знали наши предки и «дикие охоты». В «Повести временных лет» (запись от 1092 года) читаем: «Предивное чудо явилось в Полоцке в наваждении: ночью стоял топот, что-то стонало на улице, рыскали бесы как люди. Если кто выходил из дома, чтобы посмотреть, тотчас невидимо был уязвляем бесами язвой и оттого умирал, и никто не осмеливался выходить из дома. Затем начинали и днем являться на конях, и не было их видно самих, но были видны коней их копыта; и уязвляли так они людей в Полоцке и его области. Потому люди и говорили, что это мертвецы бьют полочан». (Это «перевод», а в оригинале написано: «Навьи бьют полочаны...»).
Матриархат, в конечном итоге, был разгромлен, хотя оставались силы феминократии, которые, время от времени, брали реванш (как в случае с амазонками).
Пленённый Кощей сбросил свои Рога, но он остался именно Кощеем – то есть, частью Мужского Полюса, который этот самый Полюс покинула. Он так и не воссоединился, как не соединился с Женским Полюсом, с Марьей (Авдотьей, Настасьей). Он стал мрачным, диким и экстатическим Мертвецом, сосредоточившимся на уничтожении окружающей реальности, в которой он видел теперь одно только зло, присутствие некогда пленившей его Моревны (Морены). Освободившись от ложной Софии, от гиперсофийности, Кощей стал сражаться и с самой софийностью. И его воплотили в себе мириады «кощеев» – черных воинов-мертвецов, воинов-оборотней.
Здесь необходимо иметь ввиду, что мы имеем дело с особым, мистическим временем и пространством. В одно и то же время существуют три Кощея. Один из них продолжает находиться в плену у Морены (Кощей-1), а другой находится в состоянии – «освобождённом» не только от неё, но и от Мужского Полюса и его женской проекции-«половины» (Кощей-2). Это – онтологический Вдовец, который так не обрёл свою Супругу, но ополчился на всё женское, точнее - на всё софийное.
И тот, и другой – части (хоть и отделённые) Мужского полюса, который сверхличностен. Поэтому сверхличностна и пленённая часть, и часть освобождённая.
А есть конкретный Кощей - конкретно-историческая Личность. Это первый убитый и свергнутый Государь (Царь Золотого Йима). Он символически выражает сверхличностного Кощея, то есть, содержит его полностью, но не тождественен ему. Свержение Йимы как раз и символизирует похищение части Мужского (Царского) Полюса и её ущербность.
Но «исторический» Кощей-Йима, став мёртвым, перемещается в особое пространство – Междумирье (оно соприкасается с нашем миром, миром Души и миром Духа), где он является Охранителем, стерегущим чудовищные подземные силы. (« Мир Людей и мир Теней». – Глава 8. «Грозный старец с Чёрной горы»)
Таким образом, он подобен тем кощеям, которые действуют в нашем мире. Но в том-то и дело, что мёртвый Кощей (Кощей-3) находится не в нашем мире, но именно в Междумирье.
Аналогом иранского Йимы является индоарийский Яма, который является «царём мёртвых» – также, как и мёртвый Кощей-Йима. Но становится он им не сразу – эту «должность» ему уступает Агни, «земной бог», который и есть Центр нашего мира, его бытийный, Мужской Полюс. То есть, Кощей занимает, если так можно выразиться, «не своё место». Занимай он именно «своё место», то распространял бы свою исключительно охранительную деятельность на Земле, в чём была бы его ущербность (как у кощеев-реакционеров). Но Кощей находится «вне земли», точнее – вне её поверхности. Его однобокость оправдана, ибо она направлена против тех, кто достиг онтологического дна, что проявилось в их уходе под землю. («Мир Людей и мир Теней». – Глава 7. «Где живут чудные чудаки?»)
Таким образом Кощей-1 и Кощей-2 обособлены от Кощея-3, что произошло по воле Царя Мира (Агни), уступившему последнему своё место в «царстве мёртвых».
(*) Однако, у славян оборотническо-мертвецкое начало было гораздо слабее. Об этом свидетельствует наличие особого братства воинов-кузнецов, о которых также пишет С. Алексеев. Центральным для них был культ бога-кузнеца Сварога. На них опирались те князья, которые вели свое происхождение от Даждьбога – божества солнечного света («даждьбожьи внуки» «Слова о полку Игореве») и сына Сварога.
У западных славян существовал миф о Божьем Ковале. Как пишет автор: «В… позднем фольклорном тексте рассказывается о борьбе избранного князем «коваля» Радара (вероятно, от древнего княжеского имени Radomerъ) с «королем» Ляхом и его подручным «Змеем Краговеем», разорявшим Волынь. Как и в других версиях мифа, в этой радар хитростью захватил Змея в своей Кузне. Затем князь пропахал на своем пленнике «межу» до самой Вислы».
Можно предположить, что часть воинов-оборотней вступила на путь духовного преображения и заключила союз с воинами-кузнецами. Былина рассказывает о том как князь-оборотень (Волх) сначала соревновался с крестьянским богатырём Микулой Селяниновичем (связанным и с кузнечным ремеслом), а потом стал действовать с ним заодно, объезжая грады, собирая подати и искореняя неправедность.
Однако, таким путём пошли далеко не все гиперкшатрии. В «Сказании о Славене и Русе» (17 век) читаем: «Болший сын оного князя Словена - Волхов бесоугодный и чародей, лют в людех тогда бысть и бесовскими ухищрении и мечты творя и преобразуяся во образ лютого зверя коркодела и залегаше в той реце Волхове водный путь. И непоклоняющихся ему овых пожираше, овых изверзая потопляше. Сего же ради люди, тогда невегласи, сущим богом окаянного того нарицаху. Постави же он, окаянный чародей, нощных ради мечтаний и собрания бесовского градок мал на месте некоем, зовомом Перыня, идеже и кумир Перун стояше. И баснословят о сем Волхве невегласи, глаголюще: «В боги сел».
Глава 13. В поисках Тёмного бога
В Европе возникло мощное движение «охотников на ведьм», по сути, подменяющих Христианство – вотанизмом. Они представляли Бога как, по преимуществу, Карателя, особо выступающего против женщин как таковых. Одним из его ярчайших выразителей стал доминиканский монах Генрих Инститор Крамер. (Члены ордена доминиканцев именовались Domini Canes - «псами Господними»). Именно после его увещеваний папа Римский Инокентий VIII в 1484 году издал буллу против ведьм - «Summis desiderantes affectibus» («Всеми силами души»), ставшую причиной многих судебных процессов. В своём печально известном «Молоте ведьм» Крамер объявил женщину (чья душа и тело якобы имеет изъян) источником зла. (Официально он написал его в соавторстве с Якобом Шпренгером, но это вызывает сильное сомнение.)
В трактате предлагается весьма оригинальная этимология латинского слова «женщина» (femina). Её выводят от двух слов - «вера» (fides) и «меньше» (minus). Получается – «мало верующая» или «слабо верующая». Женщин обвиняли во всех несчастьях, мужчины же считались жёртвами. К слову, здесь неким образом воспроизводилось «оправдание» Адама, который свалил всю вину на Еву а, в конечном итоге, и на Бога: «Жена, которую ты мне дал» (3:12).
И, вообще, против желания карателей, «объективно», женщины наделялись каким-то невероятным могуществом, выступая как своего рода коллективные носительницы потустороннего зла. В этом, кстати, великий грех гипертрофированного «злоборчества», которое объективно возвеличивает предмет своего отрицания. Так, очень многие конспирологи делают носителей Заговора всесильными, по сути, отрицая какую-то эффективность борьбы с ним.
«Молот ведьм» упрекают за «манихейский дуализм», предполагающий некое равновесие добра и зла. Тут, всё не так просто. Как и, собственно, с самой охотой на ведьм. Она, конечно, началась не на пустом месте и было бы нелогичным приписывать всё подозрительности, женоненавистничеству и т. д. Сами адепты ведьмовства утверждают, что мощный ведьмовской культ в средневековье имел место. И уже само наличие ведьмопоклонников в наше время говорит в пользу их же утверждения. Ведь если масштабное ведьмовство возможно в наши дни, почему оно не могло быть распространенным в те времена? Правда, адвокаты средневековых ведьм утверждают, что они были «невинно репрессированными», пострадавшими исключительно за «убеждения». Но, зная о древнейших феминократических жертвоприношениях, мы не будем спешить с ними соглашаться.
Другое дело, что борьба с ведьмовством приняла гипертрофированный характер, что, в немалой степени, дискредитировало солнечную патриархальность мира Традиции, наделив его зловещими, ночными чертами. И «Молоту ведьм», как и очень многим «охотникам» манихейство и впрямь было присуще. Не в том, конечно, плане, что они уравнивали Бога и дьявола «концептуально». Напротив, в трактате подчёркивалось, что Бог сильнее чёрта, и что действия инфернальных сил происходят с «попущения».
Но есть вот одна деталь, связанная как раз с «половым вопросом», в которой, как принято говорить, и прячется «манихейский дьявол». Там считается, что женщина может зачать от демона, приобретшего вид суккуба. Таким образом демон предстаёт как существо даже и материальное. То есть, он как бы соединяет могущество нематериальное, которое может оказывать огромнейшее, но опосредованное воздействие на материальный мир, так и могущество собственно материальное. Да, к тому же ещё и проявляющееся в таком важнейшем деле как деторождение.
Но дело не столько в этом, сколько в самом акцентировании внимания на зле, на подробнейшем разборе всех демонологических тонкостей. Познание предполагает некоторое слияние субъекта познания с его объектом. А тут оно было весьма значительным. И ведь речь даже не идёт о какой-то инструкции, предназначенной для узкого круга узких специалистов. В указанный период книгопечатание уже было изобретено, и «Молот» выдержал огромное количество переизданий (29 – за полтора века – по тем временам огромная цифра), став достоянием достаточно широкого круга читателей. Не простолюдинов, конечно. Но люди образованные, что называется, «прониклись».
Позднее «Молот» был заменён и актуализирован трактатом Жана Бодэна «Демономания колдунов» (1580 год). Там преследования ведьм были обоснованны научно, а сам автор был прокурором города Лане и сам признавал, что процессов над ведьмами было проведено около двухсот. Характерно его видение Бога: «Бог насылает чуму, войны и голод посредством злых духов, то же делает и через колдунов, особенно в случая богохульства, что распространено сейчас повсюду с такой безнаказанностью и вседозволенностью, что этим занимаются даже и дети». Здесь Бог воспринимается как источник зла, которое творится во благо.
Таким образом, возникает некий образ «злого бога», который выдаётся как благо. Это произошло ввиду раскола реальности способствовавшего возникновению двойственности образа и самого Божественного. У манихеев в сознании возник образ Тьмы как некоей злой реальности, равновесной Свету. Но из этого можно было сделать вывод о том, что Тьма настолько сильна, что равна Свету. Следовательно, по ходу мыслей, для того, чтобы ей противостоять Свет должен как бы стать Тьмой, получить её Силу. Бог, сражающийся с дьяволом, сам «становится» (в плане образа - в сознании) неким дьяволом (подобно тому как Драконоборец становится Драконом).
Далее логичным было поклониться сатане, рассматривая его как источник Силы. Показательно – в своё время (3 в.) песьеглавец (человек с «раскочегаренным» животным началом) Репрев, ища носителя настоящей Силы, стал поклоняться сатане. Но потом увидел цену его силы – враг рода человеческого боялся Креста. То есть, его Сила была неправой. И здесь, конечно, вспоминается Святой князь Александр Невский с его великим изречением: «Не в Силе Бог, а в Правде». И очень символично, что именно этот Святой Князь разгромил псов-рыцарей, шедших на Русь с Западе, со стороны Заката, где древние располагали страну мёртвых.
Конечно, большинство мертвецов-карателей не поклоняется сатане сознательно, но они переносят его атрибутику на образ Бога. И манихейство, в данном плане, оказало влияние на развёртывание «логических цепочек». Тьма здесь становится некоей злой реальностью, возникшей сама по себе. То есть, происходит обожествление зла и низведение Добра до уровня зла – как чего-то равновесного.
Итак, манихейство (в разных его изводах) оказало воздействие на становление западного псевдохристианского культа тёмного Бога. Показательно, что очень многие бывшие манихеи встали в ряды самых лютых инквизиторов. Так, перебежчики из лагеря французских манихеев – катаров - Робер Ле Бугр, Петр из Вероны и Райнир Саккони считаются самыми грозными инквизиторами в 13 в. Произошла подмена знаков - с минуса плюс. Отрицающая тьма стала восприниматься некоторым адептами как добро, направленное против мира как такового. Не против мира, который «во зле лежит» (1 Ин. 5:19) (как против повреждённого состояния реальности) – но против самого мира. Это, конечно, сугубо гностическо-манихейский подход. И он может быть присущ как «правым», так и «левым».
В «правой» оптике злой мир должен избегать хоть каких-то животворных движений – даже и тех, которые направлены на усиление бытийности, на минимизацию и преодоление изменчивости. Мир «должен» быть скован и оставаться именно в скованном состоянии. Одним из главных инструментов здесь считается радикальный морализм, часто сочетающийся с гипертрофированной аскезой. Жесточайшая структурность здесь даже не сохраняет мир, но уничтожает его, вместе со злом.
В оптике «левой» основой злого мира считается не какие-то животворные движения, но, напротив, практически любые структурные их оформления и ограничения. Структуры должны быть разрушены, а на их основе – возникнуть сущностно новый мир – некое «царство света», не имеющего ничего общего с «царством тьмы».
То есть, «правые» и «левые» гностики/манихеи принципиально едины в стремлении уничтожить мир, маскируя (часто и для самих себя) данное стремление стремлением к сохранению или преобразованию.
В оптике «христианского» вотанизма Бог рассматривается как личность, обеспокоенная, карой, мщением. И надо иметь ввиду, что феминотеизм/феминократия возрождается на отрицании «жестокого бога» и утверждении «доброго» материнского культа. (В реальности же его носители совершали много и много зла.) Действительно, карающий «Бог» разнообразных моралистов и карателей (таким он предстает, например, в проповедях некоторых протестантских фундаменталистов) способен вызвать отвращение и – как следствие этого отвращения – тягу к «божественной» женственности.
Наверное, лучше всего подмену истинного Бога заоблачным Карателем уловил великий русский писатель (которого можно считать и великим русским философом) Федор Михайлович Достоевский. Именно этот сатанинский трюк и описывается в знаменитой «Легенде о Великом Инквизиторе», которая по праву считается самой сложной частью романа «Братья Карамазовы». В ней описывается пришествие Христа в город Толедо, которым правит Великий Инквизитор – старец, пытавшийся повторить подвиг Христа в Пустыне, но потом пошедший совершенно иным путем. Этот суровый моралист говорит Христу: «Знай, что и я был в пустыне, что и я питался акридами и кореньями, что и я благословлял свободу, которою ты благословил людей, и я готовился стать в число избранников твоих, в число могучих и сильных с жаждой «восполнить число». Но я очнулся и не захотел служить безумию».
Инквизитор выступает категорически против духовной свободы и убежден, что истинное христианство доступно очень немногим. Более того, он «открывает» самую страшную тайну: «Может быть, Ты именно хочешь услышать ее из уст моих, слушай же: мы не с Тобой, а с ним, вот наша тайна! Мы давно уже не с Тобой, а с ним, уже восемь веков. Ровно восемь веков назад, как мы взяли от него то, что Ты с негодованием отверг, тот последний дар, который он предлагал Тебе, показав Тебе все царства земные: мы взяли от него Рим и меч Кесаря и объявили лишь себя царями земными, царями едиными, хотя и доныне не успели еще привести наше дело к полному окончанию».
Тут все совершенно верно. Действительно, «инквизиторы» всех времен и народов осознано или неосознанно поклоняются «ему», то есть сатане. Просто для них он предстает своим темным, грозным, карающим ликом. (А для разного рода свободолюбцев Враг является уже носителем свободы и просвещения.) Именно таким они видят Бога – тёмным воином. Из всего христианства они взяли только, или, прежде всего, Меч – для того, чтобы карать и отделять. Бесспорно, христианство отнюдь не чуждо Мечу.
Также бесспорно и то, что многие христиане часто подавали (и подают) само христианство как некую розовую и слюнявую проповедь абсолютного всепрощенчества - тем самым склоняя многих же – молодых и смелых – мужчин в крайности брутализма. Но Меч не есть главное в христианстве. Это ценность отрицающая (пусть даже отрицанию подвержено и то, что должно быть отринуто). Главная ценность – Любовь, ибо и в Новом Завете сказано: «Бог есть Любовь». (1Ин. 4-16)
И тут просто необходимо вспомнить письмо (май 1881 года) Константина Победоносцева Льву Толстому. В нём он писал: «Прочитав письмо Ваше, я увидел, что Ваша вера одна, а моя и церковная другая, и что наш Христос — не Ваш Христос. — Своего я знаю мужем силы и истины, исцеляющим расслабленных, а в Вашем показались мне черты расслабленного, который сам требует исцеления».
Эти строки обычно восхищают и вдохновляют многих правых консерваторов, вполне справедливо отрицающих толстовство с его «непротивлением» и проч. Однако, стоит крепко задуматься над тем, что Победоносцев, имея ввиду Христа, говорит, в первую очередь, именно о «силе». А на втором стоит именно разум - и не исключено, что под ним понимается именно рассудок. То есть, Победоносцев, сугубый охранитель (со зловещим обликом) ставит во главу угла именно Силу, выступая как типичный «мертвец», омертвляющий всё вокруг, пытающийся сковать смертными оковами любые «оживительные» течения – не только левые и либеральные, но и консервативно-революционные. (Об этом ещё будет сказано ниже.)
Но о России позже, а пока вернёмся в Европу, откуда и распространялись все разрушительные течения – как «левые», так и «правые». Дальнейшее развитие «тёмное христианство»» получил уже в период Реформации. В оптике кальвинизма Бог не просто карал, но и предопределял одних к спасению, других к погибели. И в этом также видится влияние «гностицизма/манихейства». Здесь какие-то дела и поступки ничего не меняют, всё решается при рождении. Человек может получить лишь подтверждение своей избранности. Конечно же, охота на ведьм продолжилась и здесь – без всякой инквизиции – причём с огоньком – часто медленным. Так, врача Мигеля Сервета сжигали два часа. (Медленное сжигание тогда вошло в «моду».) И в Швейцарии с начала 16-го века до середины века 17-го века ведьм изничтожили в два раза больше, чем тогда же в католических Испании и Италии.
Глава 14. Истоки «мужской» и «женской» революций
Необходимо отметить, что революция «ведьм» и «революция мертвецов» берут своё начало в допотопные времена. И можно говорить, по сути, об одном древнейшем, изначальном со-бытии. А именно – о соитии «сынов Божиих» и «дочерей человеческих». «Всё встает на свои места, если мы возьмем за основу версию, довольно лаконично изложенную в Книге Бытия и ее более подробную интерпретацию, представленную в Книге Еноха и корпусе примыкающих к ней текстов, где в качестве такой инспирирующей и поддерживающей силы выступают «сыны Божии» («стражи»), вступавшие в плотский союз с «дочерями человеческими» (Быт 6:1-8), – пишет Алексей Комогорцев. - Согласно Первой книге Еноха, «стражи» открыли своим женам недозволенные тайны, хранящиеся на небесах «с тем, чтобы наиболее сведущие из сынов человеческих смогли применять их на практике». Благодаря этим знаниям, их потомки (гиганты, или рефаимы) получили колоссальную власть над природой. В частности, они умели «охватывать небесный свод, способствуя низведению дождей» (Берешит Рабба 26:17; Сота 34б).
Вот как передает допотопный патриарх Енох упрек Господа, адресованный «стражам»: «Вы были на небе, и хотя сокровенные вещи не были еще вам открыты, однако вы узнали незначительную тайну и рассказали ее в своем жестокосердии женам, и через эту тайну жены и мужи причиняют земле много зла». («Тёмный матриархат и мистериальное наследие «дочерей человеческих») Существуют разные интерпретации – кого следует считать «сынами Божиими» и «сынами человеческими». Иустин Философ, Климент Александрийский и другие раннехристианские авторы считают, что «сыны» – это ангелы. В более позднее время возобладала точка зрения (Свв. Иоанн Златоуст. Ефрем Сирин, Кирилл Иерусалимский и др.), согласно которой под «сынами Божиими» следует понимать потомков Сифа, а под «дочерьми человеческими» – потомков Каина.
Действительно, потомство от бесплотного духа и человека невозможно. (Но бесплотный дух может способствовать появлению данного потомства, поэтому полностью опровергать первую линию не стоит.) Но вот две человеческие линии вполне могли соединиться – в плане брачных союзов.
«Стражи» (из рода Сифа) – некая группа людей, имеющих некую особую миссию (или считающих, что они её имеют). Они «побывали на небе», то есть получили некий опыт потустороннего созерцания. Но он, как явствует из «утверждения Еноха» был, в сущности, незначительным – «сокровенные тайны» так и не были ими раскрыты. То есть, они достигли некоего промежуточного – Душевного – неба, которое находится ниже Неба Духовного – райско-ангелического. Скорее всего, эти тайны и были восприняты ими как «окончательные», «полные» (собственно – «сокровенные»). И здесь уместно вспомнить вышеуказанное сказание о великане, который пытался пробраться на Небо, но застрял между ним и землёй.
При этом, данные тайны были переданы именно женщинам – и именно Каинова рода. Таким образом и сложилась феминотеистическая линия, имеющая в основе своей женскую передачу.
В результате же соития «стражей» и «дочерей» родились ужасающие, свирепые исполины, которые «стали пожирать произведения тяжкого труда всех сынов человеческих, и люди стали не в состоянии прокормить себя. А исполины замыслили уничтожить людей и пожрать их. И они начали грешить и… против всех птиц и зверей земных, и пресмыкающихся, ползающих по земле и животных, обитающих в воде и в небесах, и рыб морских, и пожирать плоть друг друга, и пить кровь...» («Книга Эноха»)
В среде исполинов, собственно говоря, и родился культ свирепого и карающего бога (богов). От дочерей же пошёл культ бога (богов) женского – изменчивого и растворяющего.
И здесь указанные данные необходимо сопоставить с данными эллинской традиции. Последняя рассказывает о битве богов и титанов. В эллинской традиции рассказывается о битве двух сакральных «рас» - титанов и богов. При этом, боги сражаются ещё и с гигантами, которые выступают этаким воплощением хтонического ужаса.
Но при этом, сами же боги использовали чудовищных сторуких великанов (гекатонхе́йров), которых их отец Уран заточил под землей. Матерью же сторуких чудищ (как и гигантов) была Гея. Их боги использовали против титанов.
Складывается такое впечатление, что боги и были причиной появления существ стихий, то есть, тех же самых гигантов. Но эллины богов «оправдали», как бы «расщепив» единый сюжет - на два. Полностью умолчать о связи богов с гигантами было нельзя, поэтому сообщили только о связи со сторукими, причём объяснили её необходимостью борьбы с титанами.
Теперь посмотрим, что говорят по этому поводу другие традиции. В эддической традиции асы обратились к великанам-ётунам - «существам стихий» - с просьбой построить крепость - город Асгард в земле Митгард. В качестве платы за работу указанные гиганты потребовали богиню Фрейю, а также «луну и солнце». Однако, асы их обманули, что и привело к началу войны богов и гигантов. «Подобно этому, в ирландском цикле Неймхейдх использовал фоморов для строительства крепости, но впоследствии, испугавшись, как бы они сами не завладели ей, он разрушил ее, – замечает Юлиус Эвола. - Но это не помешало тому, что потомки Неймхедха все же были порабощены фоморами, жившими в Торинис, в крепости на острове, расположенном к северо-западу от Ирландии. И вслед за тем, после попытки восстать, они были окончательно истреблены фоморами, подобно тому, как в эддических сагах борьба Асов против сил стихий заканчивается сумерками богов, закатом Асов». («Мистерии Грааля» // «Милый ангел». - № 1. 1991.)
Всё это приводит к мысли о том, что «сыны Божии» (они же стражи) - это, собственно, и есть олимпийские боги, которые и породили гигантов-исполинов. Но матерью их была Гея, выступающая здесь неким образом всех «дочерей человеческих», которым «сыны» разболтали промежуточные «душевные», «психические» тайны. В результате, «сыны Божии» претерпели инволюцию, породив чудовищ – исполинов, от которых и пошла гиперкшатрийская линия «мертвецов». (При этом «духовными, точнее «душевными» отцами исполинов были именно падшие ангелы.)
Указанная линия была и линией «оборотней» – судя по всему, здесь имели место некие магические эксперименты, направленные на сильнейшую активизацию «психического», душевного, звериного начала – с целью дополнить духовное могущество гипертрофированным душевным. Так, собственно, и появилось зверочеловечество. («Мир Людей и мир животных: инволюция и преображение»)
Возникла гиперкшатрийская линия, основанная на чрезвычайном разогреве именно звериного начала. И здесь очень многое основано на каннибализме и вампиризме. («Метафизика вампиризма»).
В послепотопное время, на каком-то «историческом отрезке», духовные (точнее – душевные) последовательницы данного культа сумели подчинить себе часть мужчин – в том числе и последователей «мужского бога». Последние же стали ядром сопротивления феминократии, сумев направить его в нигилистически-деструктивное русло. Сама же «цивилизации богини» пала под ударами индоевропейцев, часть которых подцепила заразу как гиперсофийности, так и антисофийности.
Глава 15. Два Зевса и одна инверсия
Возникновение и утверждение инверсивной реакции на инверсивный же феминизм прослеживается на примере эволюции эллинского Зевса.
О его метафизической узурпации и свержении Кроноса нам уже приходилось писать («Древнее «эллинство»: искажение традиции» – Глава 2. «Зевс: история одной узурпации»)
Теперь необходимо рассмотреть «верховного олимпийца» под несколько другом углом. Как известно, отец Зевса Кронос, проглатывал своих детей – из опасения, что они его низложат. Это подаётся как некое ужасное деяние, между тем, проглоченные дети оставались живы и здоровы. То есть, речь идёт о том, что они содержались в некоей Полноте, и данное содержание не означало уничтожения. Здесь указание на языческий монотеизм, который предполагал наличие Единого Бога, у которого были божества-эманации, «функции». (Такового монотеизма придерживались и наши предки-славенороссы, см. Крещение Руси»)
Нахождение внутри Отца также указывает и на монархический Принцип, предполагающий нахождение подданных в Полноте Монарха. («Метаполитика Царя». – Глава «Нация детей Отца»)
«Освобождение» детей Кроноса означало их выпадение из Полноты, которое было грандиознейшей метакосмической и метасоциальной катастрофой.
Указанная катастрофа стала возможной благодаря восстанию Реи против своего супруга Кроноса. (Оно вполне укладывается в «матрицу» Революции Великой Богини). Важнейшей фигурой данного восстания является Зевс. Именно его Рея прячет от отца, выдавая за камень. Тем самым осуществляется некая изначальная, «архетипическая» подмена-измена, которая всегда была и есть суть всех инверсивных течений.
«Спасённый» от отцовской Полноты Зевс оказывается на Крите, который был в древности этакой цитаделью матриархата. В центре минойского искусства, как уже было отмечено выше, стоит именно женщина. Сохранилось огромное множество изображений богинь (или жриц), которым воздаются величайшие почести. Мужчины же выполняют вторичные функции – подносят дары или сопровождают. На одной из фресок («Морской фриз») изображены женщины, чей рост намного превышает рост мужчин. Также есть и изображение женщин со змеями. Весьма показательно и большое количество изображения быков (вспомним о рогатом божестве).
К слову, стоит рассмотреть расхожий миф о миролюбии Крита, о котором так любят говорить – как и о миролюбии феминократических обществ вообще (хотя уж пример амазонок должен был бы чему-нибудь научить). Между тем, «миролюбивые» критяне профессионально занимались пиратством, что, во многом (если только не в первую очередь) и обеспечило их гегемонию в Средиземноморье. (О символизме пиратов см. «Пираты и мировая субверсия. Джон Сильвер, радикальные антисистемщики, фоморы, гностики и тамплиеры»)
Но, конечно, особенно впечатляют жертвоприношения. В одном из помещений знаменитого Кносского дворца археолог Питер Уоррен обнаружил человеческие кости. И это были останки подростков в возрасте десяти-пятнадцати лет. На костях обнаружены следы скобления, что свидетельствует о ритуальном людоедстве. Сами кости не подвергались термической обработке, получается мясо ели сырым.
На Крите существовал и обычай принесения любого чужеземца в жертву. К слову, такой обычай, как было уже сказано, существовал у крымских тавров («быков»), поклоняющихся и жертвовавших некоей Деве.
Вернёмся, однако, к Зевсу. Согласно одному из вариантов, Рея родила Зевса в пещере, что уже указывает на тревожный символизм Подземелья. Кормить же и воспитывать его было поручено растительным духам - куретам.
«Именно на Крите сохранились древнейшие фетишистские символы почитания Зевса Критского: двойной топор (лабрис), магическое орудие, убивающее и дающее жизнь, разрушительная и созидательная сила, – пишет Алексей Лосев. - Изображение этого двойного топора встречается на ритуальных вещах между рогами быка, который на Крите также являлся зооморфным воплощением Зевса (в образе быка Зевс похитил Европу). Главным местопребыванием Зевса Лабриса, или Зевса Лабрандского, считался лабиринт (ср. этимологическое родство названий лабрис — лабиринт); чудовищный миксантропический Минотавр — обитатель лабиринта и есть одна из ипостасей Зевса Критского». ( «Зевс» – «Мифы народов мира». –- М., «Брэ», Олимп, 2000. - Т. 1.)
Итак, ранний Зевс вполне подходит на «роль» Рогатого божества, прислуживающего Великой богине. Возмужав, он вывел своих братьев и сестёр из утробы Кроноса, а затем и начал с ним «революционную борьбу». При этом, следует напомнить, что самому Зевсу помогали чудовищные сторукие (гекатонхейры). После победы над титанами теперь уже сторукие охраняли Крона, заточённого в Тартар (вспомним про заточённого Кощея).
В дальнейшем начинается весьма показательная эволюция Зевса: «В древнейшие времена Зевс совмещал функции жизни и смерти. Он владычествовал над землёй и под нею, вершил суд над мёртвыми (Aechyl. Suppl. 231). Отсюда один из эпитетов Зевса — Хтоний («подземный») (Hes. Opp. 465; Hom. Il. IX 457). Зевса Хтония почитали в Коринфе (Paus. II 2, 8). Зевса Хтония почитали в Коринфе. Однако позднее Зевс стал олицетворять только светлую сторону бытия. В период патриархата Зевс локализуется на гору Олимп и именуется Олимпийским (или Фессалийским). Утверждение Зевса происходит с большим трудом. Против Зевса восстает Гея и насылает на него свое порождение - Тифона, но Зевс побеждает это дикое тератоморфное существо огненными молниями. По одному из вариантов (Hes. Theog. 820—868), Зевс забросил Тифона в Тартар, по другому - навалил на него Этну». (Ук. соч.)
Потом Зевс сражается уже с гигантами, которых породила Гея. По некоторым вариантам (Аполлодор) гигантомахия даже предшествовала титаномахии.
Зевс вынужден бороться со своими родственниками, угрожающими его власти – против него восстают Гера, Посейдон и Афина Паллада. И на помощь Зевсу снова приходят сторукие чудовища, угрожающие заговорщикам. Зевс опасается рождения сына, который станет сильнее его, поэтому он проглатывает свою супругу Метиду. Тем самым Зевс помещает женское божество внутри себя – божественного мужчины. В этом можно увидеть некую инверсию Полноты, стремление неоправданно сильно минимизировать женское начало. Проведя некую аналогию с библейской космогонией, можно сказать, что здесь Ева как бы возвращается к статусу «ребра» Адама, то есть лишается какой-то личностности. Зевс успешно просветляет мир. Он уже не зависит от мойр – богинь судьбы, но они выполняют волю «верховника». Его дочери-хариты вносят в мир радость, изящество и веселье. Супруга Зевса Деметра уже не порождает чудовищ, но становится богиней вспаханных земель. И даже похищение Аидом Персефоны происходит именно с дозволения верховного божества. Хотя здесь можно увидеть и мотив растворения женского в мужском. (А возможна и такая интерпретация - мужской Полюс возрождает своё главенство).
И в данном плане важен сюжет похищения Зевсом Европы. Его можно было бы считать частью «критского периода», но всё-таки очевидно подчинение женского – мужскому. И осуществляет его Зевс в образе быка, то есть он выступает как Рогатый бог, но только уже не подчиняющийся женскому, но подчиняющий его. Получается, что Рогатый бог остался именно Рогатым, то есть инверсивным. «Просто» инверсия потекла уже по другому руслу.
И русло это было тёмным. По мере упорядочения Зевс начинает всё больше и больше становиться именно карающим богом, практикующим охранительное отрицание. То есть, в его действиях можно усмотреть своеобразный «нигилизм справа», который характерен для реакционных течений. По велению главного «олимпийца» к стене приковывают Прометея, похитившего огонь. Тем самым Зевс отказывает в помощи людям, выступая как отчуждённый, угнетающий субъект. В то же время Прометей, которому придают едва ли не люциферические черты (в немалой степени благодаря силам инверсии), более подходит на роль благого отца.
По утверждению Гесиода и Проперция, именно Прометей создал людей, вылепив их из глины, причём смотрящими на небо, подобно богами.
Можно также сказать, что мученичество Прометея, прикованного к горе, как бы «прообразует» мученичество Христа, распятого на кресте. А. Лосев обратил внимание, что восстание Прометея против Зевса и олимпийцев намного более «тоньше» и «метафизичнее», чем выступление титанов: «Прометей обязательно должен противопоставить себя Зевсу, но не грубо и чисто физически, как это было с титанами, а занять позицию, при которой он превосходил бы самого Зевса, т.е. занять позицию мученика, пожертвовавшего собой ради людей». («Прометей» // «Мифы народов мира». - М., «Брэ», Олимп, 2000.)
Зевс уничтожает род людской несколько раз. Тут проводят параллели с библейским Потопом, однако, он был всё-таки один раз. И Господь не желал губить всех людей, но надоумил Ноя строить ковчег, в котором могли найти спасение абсолютно все (другое дело, что большинство этого не захотело). Причём, в результате Зевсова Потопа спасся Девкалион, но надоумил его строить ковчег именно Прометей.
Именно Зевс способствовал разжиганию самой настоящей мировой войны – Троянской, с помощью которой он желал покарать род людской за нечестие.
Глава 16. Бог мертвецов и оборотней
Тема германских мужских союзов звучит так мощно не случайно. Причиной тому - культ Одина (Вотана), который был, пожалуй, образцом тёмного Кощея-2.
Начать надо с того, что перед нами даже не вторичное, а «третичное», если так можно выразиться, божество. Один (и его братья – Вили и Ве) являются внуками изначального первочеловека Бури, который был «хорош собою, высок и могуч». О самом Бури, несмотря на всю его изначальность почти ничего не сообщается. И это наводит на мысль о некотором инверсивном перевороте внутри скандинавской традиции, в результате которого на первый план был выдвинут Один. Примерно, такой же переворот выдвинул на первый план Зевса, который был всего лишь внук Урана (и сын Кроноса).
К слову, здесь обращает на себя внимание этимология имени Бури, которое можно сопоставить с примордиальной основой «бор» (Борея, Гиперборея). Любопытно заметить, что упомянутый выше Кронос тесно связывается именно с гиперборейской, полярной тематикой: «Классическая традиция утверждает, что бывший некогда Господином Земли Царь Золотого Века, Хронос-Сатурн, сброшенный с престола… все еще жив и пребывает «во сне» в далеком северном регионе, в арктическом море, которое по этой причине и получило название Кронидское море». (Ю. Эвола. «Мистерия Грааля». «Милый ангел». - 1991. № 1. )
И есть все основания предполагать, что его «выступление» против Урана есть некая инверсивная выдумка, призванная дискредитировать изначальное божество. («Древнее «эллинство»: искажение Традиции». – Глава 1. «Оболганный Кронос и мифология прогрессизма»)
К слову, сына самого Бури звали Бор, что также указывает на гиперборейские истоки.
Один, Вили и Ве убили другое первосущество – Имира. Убив, они сотворили из него мир людей: из мяса - сушу, из крови - воду, из костей — горы и т. д. В данном «эпизоде» творение основано на убийстве.
К слову, расчленение Имира тесно связывают с расчленением индоарийского Пуруши. По сути, это символ разделения изначальной Райской Полноты, за которым стояли инфернальные сущности, демоны, бесы, соблазнившие Первочеловека через некоего Змея, пообещавшего Адаму и Еве стать «как боги». Это означало – отказаться от Полноты Субъекта, разделив самого себя на некое объективное множество. Стать «богами» – значит согласиться быть во множественном числе, стать множеством, превратиться из тотального Субъекта с большой буквы в субъекта с буквы маленькой – субъекта, окруженного множественной, расколотой объективной реальностью. Именно это положение и породило различные философские доктрины, представляющие человека как объект воздействия некоей внешней среды.
Следующий, крайне тревожный, «эпизод». Один - одноглазый, свой правый (именно правый!) глаз он отдал для того, чтобы оживить убитого мудреца Мимира. Точнее сказать, оживлена была всего лишь голова, которую Один отнёс в подземную пещеру, находящуюся у корней Мирового Древа – Иггдрасиля. Вот именно в этом «хтоническом» подземелье Один и общался с «живой» головой Мимира. В оптике же Традиции голова (мозг) выступает как вместилище, прежде всего, лунных влияний. Вместилищем же солнечных, духовных, райско-ангелических влияний является сердце.
Одноглазость Одина заставляет вспомнить о фоморах кельтской традиции. Они также имели только один глаз, и еще одну руку и одну ногу. То есть, в «наличии» была только одна половина тела. Согласно поверью, другая находилась в некоем ином мире, которым, несомненно была Навь (регион Души, но не Духа). Можно предположить, что фоморы находились, в онтологическом плане, максимально близко к Нави. Причем, так близко, что порой наблюдатель и впрямь мог видеть только половину фоморского тела.
В «эпизоде» с головой Мимира мы застаём Одина хтонического и вспоминаем хтонического Зевса в «критский» (феминотеистический) его период. И можно предположить, что подобный период был и у Одина – просто он сильно «смазан».
Тут нужно обратиться к образу прекрасной и якобы мягкосердечной богини Фрейи. При этом, мягкосердечие как-то не мешает Фрейе быть предводительницей воинственных дев-валькирий. Сами валькирии собирают для неё половину павших воинов, а вторую половину – отдают Одину. И в это заметно некоторое равновесие между мужским полюсом и полюсом женским, равновесие, о котором любят говорить виккане.
Более того, есть все основания полагать, что именно Один является супругой Фрейи. Этот «момент» также «смазан». Официальным супругом прекрасной богини объявляется некто Од (от исл. слова «неистовство»). Имя его похоже на имя Одина, что не случайно. Как не случайно и то, что по одним легендам – он простой смертный, а по другим - сам Один. Если это именно верховный ас (скорее всего, так и есть), то характеристика «смертный» указывает на подчинённое положение Одина, которое вполне подобает рогатому Дианусу. К слову, в Скандинавии находят достаточно много изображений рогатого существа, в котором видят Одина. Таков, например, амулет Одина – «танцора с оружием», найденный в Левиде (Южный Готланд, Швеция) и датируемый 6-7 вв. На пережитки феминотеизма намекают и рога на шлеме викингов.
А вот весьма показательное обвинение, которое бросает Одину Локи в своей знаменитой перебранке:
«А ты, я слышал,
на острове Самсей
бил в барабан,
средь людей колдовал,
как делают ведьмы, -
ты - муж женовидный». («Старшая Эдда». – Перевод А. И. Корсуна. - М., Художественная литература, 1975) Тут уже вполне определённое указание на двуполость.
Од (Один) покинул Фрейю, когда она, в пещере вступила в сексуальную связь с четырьмя гномами - Альфриггом, Берлингом, Двалином и Грером – для того, чтобы получить изготовленное ими золотое ожерелье Брисингамен. Подобный «демарш» можно расценивать как восстание Рогатого бога против Великой богини, возмутившей его совсем уже откровенными проявлениями своей изменчивой натуры, которые к тому же были устремлены к хтоническому (к гномам). Кроме того, здесь явное указание на многомужие, характерное для матриархата и феминократии.
Далее, как и у Одина, как и Зевса, начинается «светлый» период. Это выражается в его метакосмическом деянии – Один прибил себя копьём к Мировому Древу Иггдрассиль. Тут можно увидеть стремление к Небесному Верху. к вертикальной реализации. В указанном деянии видят даже некий прообраз Христа, распятого на Крестном Древе.
Тем не менее, Один всегда оставался, по преимуществу, весьма тёмным персонажем, которого обличает даже трикстер Локи:
«Ты, Один, молчи!
Ты удачи в боях
не делил справедливо:
не воинам храбрым,
но трусам победу
нередко дарил ты».
В ВК-сообществе «Древности викингов — Viking antiquities» приводится просто убийственная характеристика верховного аса: «Как известно некромантия, это способ гадания, который предполагает общение с умершими. Именно в таком смысле описывается способность Одина к некромантии в той же "Саге об Инглингах": "иногда он вызывал мертвецов из земли или сидел под повешенными. Поэтому его называли владыкой мертвецов, или владыкой повешенных." Как уже было сказано выше, используя некромантию, Один также общается с мёртвой головой Мимира.
"Увидев на дереве, в петле повисшего, так руны вырежу, так их окрашу, что он оживет и беседовать будет." - подтверждает эти слова цитата из "Речей Высокого" (то есть Речей Одина)
Способность повелевать мёртвыми проявлялась также в том, что Один способен отнимать силу у драугов (умертвий, ходячих трупов), которыми по мнению скандинавов, становились многие умершие: "он знал заклинания, от которых открывались земля, скалы, камни и курганы, и он словом отнимал силу у тех, кто в них жил (драугов - прим.), входил и брал, что хотел."
Ну и конечно же Один забирал к себе в Вальхаллу павших в бою, тем самым будучи предводителем войска лучших умерших воинов, что выйдет сражаться против войска великанов, чудовищ, и все тех же трупов-драугов, которые выступят на стороне Локи и Хель в час Рагнарока.
"Один мог менять свое обличье. Тогда его тело лежало, как будто он спал или умер, а в это время он был птицей или зверем, рыбой или змеей и в одно мгновение переносился в далекие страны." - Сага об Инглингах
Но если первый мертвенный аспект Одина можно увидеть и на современных рисунках, то изобразить его бешеным и исступленным, с диким взглядом, кошмарным в своем ритуальном сумасшествии и исполненным коварных мыслей, современные художники почти всегда не решаются, предпочитая образ "мудрого седого старца".
А ведь имя Один, произошедшее от протогерманского корня wodeno, буквально и означает персонифицированное экстатическое бешенство, психоз и одержимость».
Итак, Один выступает как неистовый оборотень – предводитель мертвецов. Конечно, образ «простодушного» воина-змееборца Тора намного выигрывает в сравнении с его образом. Вообще, судя по всему внутри скандинавской традиции существовали какие-то мощные течения, ставящие на первый план именно Тора.
Согласно ортодоксальной версии, он является старшим сыном Одина. Но Снорри Стурулсон в «Младшей Эдде» сообщает и, так сказать, гетеродоксальную версию. Согласно ей некогда «в Трое одного конунга в Трое звали Мунон или Меннон. Он был женат на дочери верховного конунга Приама, ее звали Троан. У них был сын по имени Трор, мы зовем его Тором. Он воспитывался во Фракии у герцога по имени Лорикус. Когда ему минуло десять зим, он стал носить оружие своего отца. Он выделялся среди других людей красотой, как слоновая кость, врезанная в дуб. Волосы у него были краше золота. Двенадцати зим отроду он был уже в полной силе. В то время он поднимал с земли разом десять медвежьих шкур, и он убил Лорикуса герцога, своего воспитателя, и жену его Лору, или Глору, и завладел их государством Фракией. Мы зовем его государство Трудхейм. Потом он много странствовал, объездил полсвета и один победил всех берсерков, всех великанов, самого большого дракона и много зверей. В северной части света он повстречал прорицательницу по имени Сибилла – а мы зовем ее Сив – и женился на ней. Никто не ведает, откуда Сив родом. Она была прекраснейшей из женщин, волосы у нее были подобны золоту. Сына их звали Лориди, он походил на своего отца. У него был сын Эйнриди, а у него – Вингетор, у Вингетора – Вингенер, у Вингенера – Моди, у Моди – Маги, у Маги – Сескев, у Сескева – Бедвиг, у Бедвига – Атри, а мы зовем его Аннан, у Атри – Итрманн, у Итрманна – Херемод, у Херемода – Скьяльдун, его мы зовем Скьёльд, у Скьяльдуна – Бьяв, мы зовем его Бьяр, у Бьява – Ят, у Ята – Гудольв, у Гудольва – Финн, у Финна – Фридлав, мы зовем его Фридлейв, а у того был сын Волен, а мы зовем его Один». (На «троянскую» тему см. «Трояно-фракийские пути скифов»)
Здесь Локи выступает как всего лишь отдалённый потомок Тора. И это указывает на некую традицию внутри эддизма, которая отлично знала о неправомерном возвышении Одина.
Между тем, зная совершенно тёмный фон германской мифологии. можно предположить, что если бы победили адепты Тора, то он тоже стал бы тёмным персонажем. Кстати, Зевс-Громовержец – аналог именно Тора, и он тоже принял мрачный образ. Хотя этот образ, конечно, намного светлее образа Одина – вожака мертвецов и оборотней.
Глава 17. Софийность, гиперсофийность и антисофийность
Древняя линия «мертвецов» продолжилась в Новое и Новейшее время, приняв форму правой реакции, зачастую принимавшей самые крайние формы. Ярчайшим проявлением подобной реакции стал гитлеровский нацизм, но она может быть и достаточно умеренной, принимая облик «дистиллированного» консерватизма. Но суть одна – отрицание социальности, стремление подавить её самыми разными методами – в том числе, и террористическими.
Речь, конечно, не идёт об отрицании социальной политики (хотя, иногда доходит и до этого). Напротив, крайне правые режимы довольно-таки часто ведут успешную социальную политику, понимаемою как некое (порой весомое) удовлетворение материальных запросов людей. В нацистской Германии, к примеру, социальная политика велась довольно успешно.
Но чёрные, правые реакционеры всегда выступали за то, чтобы уничтожить саму идею социальной самоорганизации, зажать социальную энергетику в рамках жесткой репрессивной системы.
Подобный зажим характерен и для очень многих левых режимов, но они никогда не отказывались от идеи социальной, народной самоорганизации. В СССР реальное полновластие Советов было подавлено партийной олигархией, но саму идею власти Советов всегда отстаивали на уровне самосознания, что, конечно, в определённой мере оживляло и сами Советы.
В маоистском Китае во время Культурной революции делали ставку на самоуправляемые революционные комитеты (ревкомы), которые действовали как на территориальном, так и на производственном уровне. И ревкому жёстко противостояли парткомам, пытаясь утвердить реальную народную демократию, которая, вполне традиционалистски, сочеталась с вождизмом Мао. Надо сказать, что указанная революция была сильно оболгана, здесь многое было искажено и забыто. Например, наиболее мощный (за всю историю) рост экономики КНР в 1970-х годах. В пример ставят рост, обеспеченный рыночными реформами Дэн Сяопина. Однако, умалчивают, что после Мао и перед Дэном правил Хуа Гофэн, при котором китайский самоуправляемый социализм был свёрнут в пользу жёсткой командно-административной, бюрократической модели. Вот по сравнению с нею дэнсяопиновский рост так и впечатляет.
А в народной Югославии вождизм Тито сочетался с мощным производственным и территориальным самоуправлением. («Белградская модель»)
Можно также вспомнить и другие модели, в которых национально-вождистские элементы вполне сочетались с народно-демократическими и социалистическими. Это и румынская модель Николае Чаушеску, и египетская модель Гамаля Абделя Насера, и ливийская модель Муамара Каддафи. («За что свергли румынского Сталина», «Версия арабского социализма»)
Вот здесь и следует порассуждать о софийности в социальном плане. Выше было определено нормальное соотношение мужского и женского, при котором сверхличностный Царь Мира (посюсторонний Дух) находится в синергии с внеличностной Душой Мира. В данном случае последняя обретает Премудрость и выступает именно как посюсторонняя София – духовно преображенная душевная женственность.
Для Духа характерна единовидность, но Душа, по сути своей, множественна. И если спроецировать сие на социальный план, то мы увидим следующее. Любое общество есть, несомненно, женская стихия, в то время как Государство есть воплощение именно мужского принципа. В мире Традиции государство, как правило, монархическое, то есть оно тождественно царственному Мужчине - не случайно в русском языке слово «государство» одного корня со словом «Государь».
В оптике мира Традиции, женственное множество и должно (само)управляться множественными структурами – при высшем (сверх)управлении Государя.
И таковыми структурами являются органы «местного», «локального» – территориального и производственного самоуправления. Так, в Московском Царстве, органы земского самоуправления пользовались довольно-таки мощными полномочиями. Посадские и сельские общины выбирали губных целовальников, которые контролировали деятельность губного старосты (а также ведали сыском разбойников). Сам губной староста был выборным лицом, его выбирали из служилых людей на всесословном уездном съезде. Без воли указанного лица нельзя было арестовать человека – и Царёвы чиновники были вынуждены считаться с «землей». Кстати, здесь есть очень сильный символизм. В оптике русского самосознания Земля это синоним Общества, а слово «общество» одного корня со словом «община». Именно общинные структуры и находились в основе русской Земли, русского Общества. Они же были основой реальной демократии, подлинного народовластия. Только надо понимать, что власть эта была именно на уровне множеств, что, впрочем и делало, её реальной, подлинной.
Для общины характерна наиболее действенная демократия, ибо, как замечено ещё в античной политической философии, «волю народа» гораздо легче выражать на малых пространствах. Народ, при множественности данного типа воспринимается как множество общин (миров), совокупность которых обретает Софийную («премудрую») личностность и составляет единую национальную общину, возглавляемую Главой (по «формуле» — Власть и Земля). Собственно говоря, Софийность это и есть общинность — на социальном уровне.
Множественность приобретает Личностность (Личное единство) двояким образом. Люди входят в Полноту Царского начала, которая есть полнота Духа Нации. Но, в случае, если бы всё этим ограничилась, то была бы невозможна, если так можно выразиться, «полная Полнота». Поэтому, Личность Множества определяется и нахождением в Душе Нации, которая структурирована как совокупность общин и как единая Национальная Община. В общинности происходит Софийное освобождение и преображение Души Нации. Весьма показательно, что на Руси называли общину миром, делая следующее определение: «Мир – это большой человек». Таким образом, сама Община (и в совокупности, и в отдельности) считалась Личностью, причём адекватной целому Миру. Нахождение в национальной Софии считалось обретением Личности и освобождением от небытийной деструкции. К слову, национальную Софию можно сопоставить с Василисой Премудрой, чьё имя как уже было сказано, переводится так – «Царица». И в свете этого саму царицу, как Супругу Монарха, следует считать неким выражением национальной Софии.
Итак, с точки зрения традиции, оптимальным» является сочетание мужской власти единоличного Царя (Отца, имеющего «мандат Неба») и женских властей – множества (Матери, Земли) Советов, о которых позже.
В случае ослабление или даже исключения одной из составляющих этого духовно-душевного единства происходит искажение, инверсия; реальность становится предельно ущербной.
Попытка избавить Мать-Землю, Супругу от власти Отца (символа Неба) означает её абсолютизацию (что, как выше было показано, происходит и на уровне обожествления). Здесь мужской полюс захватывается, пленяется - подобно тому, как пленяется Кощей. А женский полюс становится губительной, смертоносной Моревной (Мореной). Софийность гипертрофируется, становится искажённой гиперсофийностью, лишённой источника своего подлинного могущества.
Но и когда женский полюс растворяется в мужском, то Кощей всего лишь «сбрасывает рога», оставаясь Кощеем (статус Кощея-2). Возникает не менее губительная антисофийность.
В первом случае имеет место «левая» субверсия, во втором – «правая». В результате «великих буржуазных революций» Земля уничтожает (символически и даже «буквально») Царское, Мужское, пленяет его. Оно пытается растворить его в себе, но делает это неполностью, ибо полностью уничтожить мужской принцип невозможно (извиняемся за тавтологию) - в Принципе.
Земля, общество страдает от совершившегося пленения, от грандиозного метасоциального отце-, и мужеубийства. Оно мучается в тисках «капиталистической эксплуатации». Но оно, будучи в шоке и помрачении, связывает свои страдания именно с неполным уничтожением мужской власти. Тогда поднимается восстание за полное растворение Кощея в стихии Морены, которое и разворачивается в рамках коммунизма. Здесь гиперсофийность усиливается, приобретая радикально-нигилистические черты «красной» реакции.
В ответ раскручивается маховик реакции «черной», которая видит истоки всех бед не в искажении Софийности, но в самом её наличии. «Дикая Охота» выходит на новый уровень, оборачиваясь против самой идеи социальной самоорганизации.
Глава 18. Мировой «союз хозяев и господ»
Важнейшей особенностью антисофийности является то, что она направлена всемерное усиление крупного капитала – в условиях максимального сворачивания любой демократии – даже и формальной.
Либеральная гиперсофийность усиливает крупный капитал опосредованно, используя для этого институты западной, партийно-парламентской демократии. Это придает капитализму некую специфику. С одной стороны он как бы ослаблен, ограничен, подконтролен. С другой стороны, крупнейший капитал имеет мощнейший - финансово-экономический рычаг влияния на государственные структуры. Если немного огрубить, то он просто-напросто спонсирует западных политиков, которым необходимы средства на предвыборную кампанию. Помимо этого, он вознаграждает чиновников, причём, вовсе не обязательно именно коррупционно (т. е. нелегально). Чиновник может быть очень даже выгодно устроен в какую-либо частную кампанию после окончания госслужбы. Ну, и, конечно, фактор СМИ, которые тоже спонсируют крупным капиталом.
Итак, при западных демократиях западная плутократия наращивает своё могуществом посредством «женской» хитрости, изменчивости, пластичности.
При крайне правых западных диктатурах крупнейший капитал поддерживается государством без всякой демократии и необходимости как-то равняться на социальные движения (забастовочные и т. д.) Здесь ставка делается уже по «мужски» – на откровенное насилие, на угнетение, на запугивание. Хотя имеет место и обманная демагогия. Как и в случае с западными демократиями, имеют место многочисленные случаи насилия (явного и тайного). Просто приоритеты расставлены по-разному.
Ярчайший пример крайне правой антисоциальности – нацистский режим. Он в полную силу выражал черный архетип Одина-Водана. И в данном плане весьма показательную характеристику «бесноватого фюрера» дал известный психоаналитик Карл Густав Юнг в своём интервью американскому журналисту Хьюберту Ренфо Никерброкеру в 1938 году: «Его тело не внушает представления о силе. В его облике прежде всего обращает на себя внимание полный сновидений, призрачный взгляд. Я был особенно поражен, рассматривая наброски сделанные с него во время чехословацкого кризиса; его глазами смотрит ясновидящий. Во всяком случае, не возникает сомнений в том, что Гитлер принадлежит к категории действительно мистических Шаманов. Ничего подобного не приходилось видеть в этом мире со времен Магомета, - так кто-то отозвался о нем на прошедшем Нюрнбергском съезде партии. В том, что Гитлер поступает, как нам кажется, необъяснимым и странным, алогичным и неразумным образом, проявляется явно мистическая особенность Гитлера. И обратите внимание - даже номенклатура нацистов откровенно мистическая. Взять хотя бы название нацистского государства...
Гитлер, который неоднократно показал, что осознает свое мистическое призвание, предстает для фанатиков Третьего Рейха чем-то большим, чем простой человек.
Обратимся, с другой стороны, к широко распространенному возрождению культа Вотана в Третьем Рейхе. Кто был Вотан? Бог ветра. Рассмотрим название Sturmabteilung - Штурмовые войска. Шторм, как вы понимаете, ветер. Точно так же и свастика - вращающаяся фигура, образующая вихрь, с направлением движения всегда в левую сторону - подразумевает в буддистском символизме пагубное, неблагоприятное, ориентированное на бессознательное.
И все вместе, эти символы Третьего Рейха, вслед за его пророком под знаменами ветра и шторма и вращающихся вихрей направляют массовое движение, увлекая немцев в урагане безудержных эмоций все дальше и дальше к судьбе, которую никто, вероятно даже он сам, ясновидящий, пророк, фюрер, не может предсказать».
При Гитлере - «воплощении Вотана» – в Германии был установлен самый настоящий культ Смерти и мёртвых. И сама Германия. в первой половине прошлого века, была к этому вполне готова. «Зарубежные исследователи... Майкл Гайер и Моника Блэк, характеризуют время Веймарской республики как культуру, проникнутую надеждой, что погибшие на войне на самом деле не умерли, а продолжают жить, – сообщает исследователь Дмитрий Хлопов. - К началу 1930-х гг. немецкие фольклористы установили диапазон в примерно 10–29 % жителей Берлина и окрестностей, которые еще верили в возможность возвращения мертвых. Немецкий историк Йоахим Радкау, занимаясь проблемой оценки психологического состояния немцев, отмечает повсеместное распространение нервных расстройств в 1920-е гг. среди всех классов населения...
Все эти явления времени позволили М. Блэк согласиться с утверждением о том, что постоянное обращение к умершим привело к «фиксации», что нарушило «нормальное действие скорби». Установка на неразделимость себя с умершими, привела немцев к «частичному дефициту» реального, при котором они ожидали возвращения родных/близких мертвецов в любой момент». («Национал-социалистический культ смерти в культурном ландшафте Третьего рейха перед Второй мировой войной». - «Метаморфозы истории». Научный альманах. Псков, Псковский государственный университет. 2020.)
С приходом Гитлера к власти началось некое «нашествие мертвецов»: «В силу того, что культ смерти нацистов проистекал из поражения в мировой войне и преклонении перед ее жертвами, памятники строились в честь таких событий как битва при Лангемарке в 1914 г. (Наумбург, битва при Скагерраке 1916 г. (военно-морской мемориал в Лабе), в честь павших на войне сыновей (Шпроттан, Бабельсберг), а также многочисленным фрайкоровским отрядам не позволившим Германии раздробиться после войны. Вторую, самую многочисленную группу составляют памятные сооружения в честь пантеона «мучеников», принадлежащих к национал-социалистической партии. В первую очередь это Альберт Лео Шлагетер, первый погибший за дело партии, чья казнь торжественно отмечалась в стране каждый год (ему были установлены Национальный памятник на пустоши Гольцхайм в Дюссельдорфе и монумент на берлинском кладбище Фридрихсфельде) мучеников погибших во время Пивного путча 9 ноября 1923 г. в Мюнхене.
Для них было построено два «Храма чести» в дорическом стиле на Кенигсплац, рядом с местом расстрела путчистов. Каждый год там происходили траурные мероприятия, так называемая «вахта памяти», считалось, что они и во время нацистского режима живы и незримо стоят на страже Германии.
С топографическим изменением культурного ландшафта рейха связано имя штурмовика Хорста Весселя. Будучи самым популярным мертвым штурмовиком в стране его имя получали школы, больницы, скверы, площади, проектировались монументы и архитектурные ансамбли в его честь, все это при обилии его бюстов и кенотафов по всей стране. Любого школьника можно было спросить, что за город называется Horst-Wessel-Stadt и сразу получить ответ — «Берлин». Немного менее распространены были сооружения и памятники в честь штурмовика Ханса Майковски, члена гитлерюгенда Герберта Норкуса и одного из основателей Немецкой рабочей партии Дитриха Экарта. В честь остальных, принадлежащих партии политических бойцов, устанавливали небольшие аккуратные, обращающие на себя внимание, памятники и настенные памятные таблички (Ханс Шемм, Гарри Андерсен, Аксель Хольст и пр.), исключением является усыпальница, построенная в древнескандинавском языческом стиле для гитлерюнге Ханса Маллона на острове Рюген.
Естественно, общим признаком их гибели была героическая смерть от рук коммунистов.
Особняком во всем мемориальном строительстве нацистов стоял мемориал в Таннеберге, построенный еще в 1924 г. и ставший усыпальницей для фельдмаршала Гинденбурга.
Он назывался местом паломничества в Восточной Пруссии и получил символическое значение пограничного рубежа, защищающего немецкий народ от угрозы с Востока». (Ук. соч.)
Часть западных элит сделала ставку на колдовское движение коричневых «мертвецов», которое привлекало возможностью использования недемократического режима в интересах крупнейшего (монополистического) капитала. И неслучайно, что праворадикальный фашизм победил в Италии и Германии — при поддержке тамошних «буржуазных» элит, которые в подавляющем большинстве вовсе не были правыми радикалами. Особенно яркий пример — Германия, где в ноябре 1932 года 17 крупнейших банкиров и промышленников направили президенту Паулю фон Гинденбургу письмо с требованием назначить Гитлера рейхсканцлером.
Конечно, «зелёный свет» этому дали и англосаксонские элиты. «В октябре 1931 года в Лондон приехал А. Розенберг, где он встретился с крупнейшими британскими финансистами и бизнесменами: М. Норманом, Генри Детердингом, главой «Ройял Датч Шелл», предоставившим Гитлеру до 1933 года 10 млн марок, и, наконец, с Фрэнком К. Тайарксом, первым лицом лондонского Банка Шрёдера, связанного с нью-йоркским «Дж.Г. Шрёдер Банком» и кёльнским «И.Г. Штайн Банком», принадлежавшим барону Курту фон Шрёдеру, — пишет Ольга Четверикова, - Банкирский дом Шрёдеров был крайне влиятельным во всемирной финансовой сети и входил в тот узкий круг лондонских домов, которые пользовались признанным влиянием в правлении Банка Англии… Тесные связи Шрёдер имел и с Морганом, и с Рокфеллером, а официальным представителем его на Уолл-стрит была юридическая фирма «Салливан и Кромвель», в которой работали братья Джон Фостер и Аллен Даллесы…
Эти связи нацистов имели решающее значение, поскольку, когда после 1931 года фон Шрёдер и Шахт обратились к ведущим промышленным и финансовым магнатам Германии за поддержкой НСДАП, первым вопросом был следующий: а как международное финансовое сообщество и Норман лично отнесутся к перспективам немецкого правительства во главе с Гитлером, и готовы ли они помочь кредитами? Ответ был утвердительным, и 4 января 1932 года на вилле Курта фон Шрёдера состоялась его встреча с А. Гитлером и фон Папеном…» («Как банкиры создавали Третий Рейх»)
Огромную активность проявлял на этом направлении американский капитал. Историк Гвидо Джакомо Препарата много лет посвятил изучению связей нацистов с деловыми кругами Лондона и Вашингтона. И он назвал тех, кто привёл НСДАП к власти. Им было убедительно доказано, что большая часть денежных средств гитлеровцев имела именно иностранное происхождение. Он назвал имена тех, кто привёл нацистов к власти в Германии. (На данное исследование особое внимание обратил внимание Владимир Малышев в работе «Деньги для Гитлера»)
Так, Гитлера финансировала германская компания AEG («Всеобщая компания электричества»), 30% акций которой принадлежали её американскому партнёру General Electric. («Как Британия и США создавали Третий рейх». М., Поколение, 2007;)
Указаний на сотрудничество англо-американцев с НСДАП предостаточно. Вряд ли стоит приводить всю фактуру, это только отведёт разговор в сторону. Исследований подобной связи множество, важно вновь отметить влияние англосаксонского фактора на формирование германского нацизма. Обычно обращают внимание на аспект геополитический, считая, что англо-американские элиты пытались использовать Гитлера против сталинского СССР. Это, безусловно, верно, но, как представляется, здесь был ещё и аспект «идеократический». Нацизм рассматривали как некую лабораторию, в которой проводился грандиозный эксперимент по созданию технологически высокоразвитого капитализма, в котором крупнейший капитал поддерживается недемократическим политическим режимом. И, надо сказать, что предводитель нацизма, во многом, оправдал возложенные на него ожидания.
В Третьем рейхе монополии успешно продолжали разорять мелкий бизнес. В результате политики насильственного картелирования в 1933–1939 годах с хозяйственной арены исчезло около 700 ремесленных предприятий. Зато возросло влияние монополий. К 1939 году шесть крупных банков и 70 акционерных обществ контролировали 2/3 промышленного потенциала Германии. Нацистская экспансия приносила крупнейшему капиталу весьма «жирные куски». Так, после оккупации Чехословакии мощный Дрезденский банк установил свой контроль над автомобильным заводом «Шкода» (Пльзень), военным заводом «Зброевка» (Брно), металлургическим заводом «Полдина Гуть» (Кладно). После оккупации Польши Дрезденскому банку передали Коммерческий банк в Кракове, а также Восточный банк в Познани. Кроме того, банк активно действовал в странах, дружественных Германии. В Румынии он установил контроль над нефтяной промышленностью, в Болгарии — поглотил Болгарский торговый банк.
В известном плане руководитель Коминтерна Георгий Димитров был прав, когда дал определение фашизма как «террористической диктатуры» капитала. В принципе, это верно, но только речь должна идти о крупнейшем западном капитале, который завязан на всю глобальную систему капитализма. Также необходимо заметить, что нацистский рейх всячески поддерживал крупнейший капитал, но сама власть там принадлежала нацистской гиперэлите.
Причём, речь идёт не столько о партийно-государственном аппарате. Гитлер создал «партию в партии» («государство в государстве») - Чёрный орден СС. Собственно говоря, высшая власть принадлежала именно этой орденской структуре «зловещих мертвецов» (на символическом уровне о многом говорит череп с костями), этой реинкарнации «мужских звериных союзов», которая была крепко сращена с государственной системой. В качестве ярчайшего примера можно привести СД - Службу безопасности рейхсфюрера СС (Der Sicherheitsdienst des Reichsführers-SS, SD). Именно руководству СС подчинялись абсолютно все спецслужбы рейха. Сегодня много говорится о так называемом «глубинном государстве» (deep state), под которым понимается неявная тайная мегагруппа влиятельнейших чиновников, которых никто не выбирал. По сути, Гитлер создал аналогичную мегагруппу, но только, в отличие от нынешних своих последователей, он ещё и легитимизировал её. Таким образом, Гитлер обесценил Государство, сделав его орудием в руках некоей гиперэлитной организации. И при западных демократиях происходит минимизация Государственности, только гиперэлитарная верхушка структурирована в различных закрытых ложах и клубах, представляющих некую «плюралистическую» Сеть.
Конечно, надо иметь в виду, что нацистский аппарат достаточно сильно контролировал частный капитал. Но это была тенденция, так или иначе, присущая капитализму. По другую сторону Атлантического океана президент США Франклин Рузвельт тоже регулировал экономику, хотя и не в том же праворадикальном формате, что Гитлер.
Любопытно, что фашизму симпатизировали некоторые западные деятели, весьма и весьма далёкие от правого радикализма. В качестве примера можно привести Герберта Уэллса, которого у нас хорошо знают как писателя-фантаста. Гораздо меньше Уэллс известен как политический мыслитель и общественный деятель. Писатель входил в состав влиятельных закрытых структур — «Метафизическое общество», общество «Киббо Кифт», общество «Эффективники» (в последнее был принят Генрих Гиммлер). В данных обществах он активно разрабатывал стратегию создания наднационального мирового правительства. По своим политическим взглядам Уэллс был социалистом (леволиберального социал-демократического типа) и одно время даже состоял в умеренно социалистическом «Фабианском обществе». Однако, это не мешало ему симпатизировать фашизму.
Как отмечал Рональд Бейли в своей «Биологии освобождения», «в 30-е годы социалист-интеллектуал Герберт Уэллс призывал к созданию «либерального фашизма», который он представлял как тоталитарное государство под управлением могущественной группы благожелательных экспертов... В своей речи, произнесённой в Оксфорде в 1932 году, Уэллс говорил, что «Прогрессивисты должны стать «либеральными фашистами» и «просвещёнными нацистами», введя в оборот ещё один знакомый нашей стране на собственной шкуре термин — «либеральный фашизм». «Я хочу видеть либеральных фашистов, просвещённых нацистов», — выступал Уэллс. В 1930 году вышел его четырёхтомный труд под названием «Наука жизни» (The Science of life). Вторая часть, которая писалась в соавторстве с Джулианом Хаксли и собственным сыном, посвящена космогонии и «теологическому» анализу старой веры, которая уже неубедительна, неосновательна и неискренна, а концепцией Новой мировой религии должен стать социал-дарвинизм Томаса Хаксли. На читателя была обрушена масса подробностей с одной целью — обосновать социальную направленность евгеники и контроля рождаемости в целях выведения высшей расы. Уэллс умер, не дописав третьей части, посвящённой Науке Труда и Просвещения, — исследование «экономической и общественной организации, рассматриваемой как проблемы использования человеком лишней энергии для служения виду». В этой части Уэллс собирался описать то, что понимал под им же придуманным и популяризованным термином «Новый мировой порядок»: ликвидация национальных правительств и абсолютный контроль над рождаемостью. Репрезентёром программы должна была стать Оксфордская группа вероятного сотрудника английских спецслужб Фрэнка Бухмана». (Дмитрий Перетолчин. «Либеральный фашизм»)
В подобных симпатиях глобалиста к фашизму нет ничего удивительного, несмотря на кажущуюся парадоксальность. Гитлер использовал национализм в демагогических, пропагандистских целях — точно так же, как он использовал социализм.
Причём сама «Великая Германия» рассматривалась им всего лишь как почва, на которой произрастут гораздо более яркие цветы. Сохранились высказывания Гитлера, которые подрывают его имидж радикального немецкого националиста. Впечатляют воспоминания Германа Раушнинга, бывшего в первой половине 1930-х годов одним из ведущих деятелей НСДАП в Данциге. Он часто общался с нацистским главарём и сообщил много чего интересного. Гитлер предсказывал: «В один прекрасный день мы создадим союз с новыми людьми в Англии, Франции, Америке, если они включатся в огромный процесс реорганизации мира и добровольно согласятся сотрудничать с нами. Из национализма в общепринятом смысле останется очень немного даже у нас, у немцев. Вместо этого будет достигнуто взаимопонимание между говорящими на разных языках нациями, принадлежащими к одной и той же добротной расе». («Говорит Гитлер. Зверь из бездны». М., «МИФ», 1993)
А вот ещё одно высказывание, сделанное в соответствующем, вполне космополитическом духе: «Я пользуюсь идеями нации и государства по соображениям текущего момента. Но я знаю временную ценность этих идей. Придёт день, когда даже у нас в Германии мало останется от того, что мы называем национализмом. Над всем миром встанет всеобщее содружество хозяев и господ».
Г. Раушнинг, неоднократно общавшийся с Гитлером в 30-е годы, приводит его взгляд на судьбы мира и человечества: «Творение ещё не завершено — по крайней мере, в том, что касается живого существа по имени человек. С биологической точки зрения человек стоит на распутье. Уже начинает обрисовываться новая человеческая разновидность… Тем самым прежняя разновидность людей неуклонно приходит к биологической стадии вырождения… Но вся творческая сила уже концентрируется у новых людей. Обе разновидности быстро развиваются в противоположных направлениях. Первую разновидность я бы назвал скотомассой, вторую — Богочеловечеством… Мы не капитулируем никогда. Может быть, мы погибнем. Но мы возьмём с собой весь мир».
«Содружество хозяев и господ» — это, собственно говоря, то, что сегодня называют «Новым мировым порядком». Как известно, за его установление выступает нынешняя транснациональная олигархия. Гитлер реально планировал объединить весь мир, используя для этого своих приверженцев из разных стран. Поход Гитлера на Россию носил, по сути дела, общеевропейский характер. Впрочем, за Гитлера воевали не только европейцы. Был легион «Свободная Индия», был «Арабский легион» и т. д. Некогда по русской блогосфере стала ходить подборка фотографий, на одной из которых даже был изображён негр в немецкой форме. Осаждённый Берлин защищали выходцы с Тибета и так далее и тому подобное. Гитлер сколотил целый «коричневый интернационал» и бросил его на завоевание мира. «Арийство» понималось как нечто очень и очень брутальное, синонимичное сверхчеловеческому. Нацистские лидеры обожали философию Фридриха Ницше, который призывал людей отказаться от человеческого — и достичь уровня сверхчеловека. Его прямо таки вожделел Гитлер, уверявший Г. Раушнинга: «Новый человек живёт среди нас! Он здесь!.. Вам этого достаточно? Я открою вам тайну. Я видел нового человека, бесстрашного и жестокого. Я трепетал перед ним».
Показательно, что Гитлер очень уважал Фридриха Ницше и многому научился у него. Он трижды посетил архив этого философа. Между тем сам философ-мизантроп был весьма чужд национализму и отзывался о немцах очень плохо. Например: «Немцы ужасными средствами сколотили себе память, чтобы обуздать свои радикально плебейские инстинкты и их звериную неотёсанность…» («К генеалогии морали. Полемическое сочинение»).
Здесь всё логично: ведь преодолеть человеческое — значит преодолеть, в том числе, и национальное, которое лежит в основе социального бытия всех людей. Гитлер стремился именно к этому, используя национализм всего лишь как прикрытие. Точно так же мировая плутократия сегодня использует в качестве прикрытия «демократию», «либерализм» и прочее. И особое внимание надо обратить на западный трансгуманизм, который прямо отрицает человеческое — в «лучших» традициях нацизма.
Нельзя не вспомнить и о том, что Ницше выступал против государства, которое характеризовал как «самое холодное из всех холодных чудовищ». В то же самое время Гитлер позиционировал себя как этатиста и сторонника сильной национальной имперской государственности. Но это опять же делалось «на публику». Как уже сказано, превыше государства (и даже нацистской партии) Гитлер ставил наднациональный орден СС, который должен был превратиться в замкнутую корпорацию, государство в государстве. Члены ордена должны были подлежать только орденской юрисдикции, повиноваться только орденским законам. Планировалось создать города и селения ветеранов СС по всему миру как колонии в человеческом мире. В конце концов предполагалось даже образование особого эсэсовского государства на территории древней Бургундии.
В своей речи весной 1943 года Г. Гиммлер высказался по этому поводу следующим образом: «На мирной конференции мир узнает о воскрешении древней Бургундии. Эта страна, бывшая когда-то землёй наук и искусств, была сведена Францией до уровня заспиртованного придатка. Суверенное государство Бургундия, со своей армией, законами, монетой, почтой, станет образцовым государством СС. В неё войдут Романская Швейцария, Шампань, Франш-Конте, Эно и Люксембург. Официальным языком будет, разумеется, немецкий. Править будет только СС, национал-социалистическая партия не будет иметь в Бургундии никакой власти. Мир будет потрясён и восхищён государством, где будут применены наши концепции». (Кранц Ганс-Ульрих. «Аненэрбе. наследие предков. Секретный проект Гитлера.» — СПб.: Вектор, 2004.)
Характерно, что «Великой Германии» здесь отводилась вторая роль, и это ещё раз показывает космополитизм нацистской верхушки. Да и было ли место национальным государствам в нацистском будущем? Очевидно, что субъектами власти стали бы раскинутые по всему миру колонии эсэсовских «господ и хозяев», «сверхчеловеков». Бургундия, при этом, была бы чем то вроде домена, координирующего деятельность новых феодов. Костяк же СС должна была составить молодёжь, воспитанная в орденсбургах. Гитлер предсказывал, что сначала возникнет «героическая молодёжь», наученная повелевать: «Из неё вырастет следующая ступень свободы — люди, которые являются центром и мерой всего мира, творцы, богочеловеки. В моих орденсбургах будут стоять культовые изображения прекрасного и властного богочеловека, чтобы молодёжь могла видеть, с кого ей брать пример при наступлении мужской зрелости». (Г. Раушнинг. Ук. соч.)
Глава 19. Мертвецы и колдуны на тропе антисоциальной войны
В плане крайне правого глобализма, который является важнейшей составляющей субверсии «мертвецов», следует особо выделить малоизвестную у нас закрытую транснациональную сеть Le Cercle (в переводе с французского – «круг»). На различные аспекты её бурной деятельности не так давно обратил внимание исследователь Дмитрий Зеленцов, чьи выкладки и будут использоваться ниже – для характеристики указанной структуры. («Le Cercle. Глубинная политика Европы»)
Данный «Круг» вполне соответствует реалиям тайного мужского союза «господ и хозяев», направленного на укрощение и устрашение «рабов». (Некоторые тайные мужские союзы в Африки жесточайшим образом подавляли своих соплеменников, а также способствовали работорговле – с целью обогащения.)
Указанная структура объединяет политиков, спецслужбистов, дипломатов, бизнесменов, военных, издателей и т. д. Весьма любопытный «момент» – многие участники Le Cercle были связаны с европейскими аристократическими кругами и структурами Ватикана. Входили в его состав и мальтийские рыцари, грезящие о Пан-Европе. Изначально организация стояла именно на панъевропейских позициях, гораздо позднее вверх взяла проанглийская группировка. Засветился там и Отто фон Габсбург, являвшийся сторонником создания новой Священной Римской империи. Рассматриваемая структура сыграла важнейшую роль в создании ЕС, именно она свела вместе Жанна Моне, Роберта Шумана и других «зубров» европейской интеграции.
Основателем Le Cercle был Антуан Пине - крупный французский госчиновник, бывший одно время даже премьер-министром. Кроме того, он состоял в сверхэлитарном глобалистском Бильдельбергском клубе, основанном бывшим чином СС, принцем Бернгардом Голландским. С последним была теснейшим образом связана аналогичная «Кругу» организация Le Centre («Центр»), чьи активисты очень многое сделали для создания антикоммунистической трансатлантической сети «Гладио».
У истоков организации стоял и Жан Виоле, некогда бывший членом ультраправого «Тайного комитета революционного действия» (CSAR, иное название – кагуляры»). Указанная структура строилась по масонскому принципу, имея соответствующие обряды инициации. Безусловно, перед нами ещё одна реинкарнация тайных мужских союзов древности. После войны он сделал карьеру во французской спецслужбе SDECE.
Первый финансовым покровителем «Круга» стал «цементный король» Карло Пезенти, который обеспечил связь организации с Дэвидом Рокфеллером. (Рокфеллер, вместе с Генри Киссинджером, обеспечивал связь организации с администрацией Ричарда Никсона.)
Сам Пезенти взаимодействовал с деятелями ложи П-2. К слову, настоящим её руководителем считают видного функционера круга Джулио Андреотти, неоднократно возглавлявшего правительство Италии. Теснейшие партнёрские отношения у «Круга» были с с лоббистско-аналитическим Американским советом безопасности (ASC), контролировавшимся «бывшими» американскими военными и офицерами разведки. Именно ASC активнейшим образом спонсировал ежегодные «Национальные военно-промышленные конференции», на которых чины Пентагона и Совета национальной безопасности встречался с руководителями крупнейших Корпораций - United Fruit, Standard Oil, US Steel и др.
«Круг» тесно взаимодействовал с крайне правыми кругами США. И здесь ключевую роль сыграл «Международный комитет защиты христианской культуры» (ICDCC). Одним из его активных участников был Теодор Оберландер, который являлся политическим куратором украинского батальона СС «Нахтигаль».
Во второй половине 1970-х годов «Круг» создал своё собственное транснациональное секретное разведывательное агентство, известное как 6I. Данная спецслужба имела солиднейший бюджет, который никогда не был ниже 1 миллиарда долларов в год. Спонсировали его влиятельные неоконсерваторы (Руперт Мердок и др.). Одним из соучредителей 6I был высокопоставленный руководитель ЦРУ Вернон Уолтерс, сыгравший важную роль в создании пресловутых «эскадронов смерти».
На данных структурах стоит остановиться. Весьма наглядно «линия мертвецов» проявилась в Латинской Америке. Особого внимания, в данном плане, заслуживают указанные «эскадроны», одно название которых говорит о многом. Эти иррегулярные формирования были сосредоточены на борьбе с коммунистами и другими левыми. (Хотя, иногда их задействовали и против наркомафии.)
«Эскадроны» изобрёл Хосе Лопес Рега – полицейский, который очень сильно увлекался мистикой. В юности он был молчалив и нелюдим, погружен в свои мысли и чтение различных книг о магах и колдунах. Ещё в школе ему дали весьма характерное прозвище – «Колдун». При этом, он чрезвычайно уважал физическую силу.
Через десять лет после окончания школы Рега стал служить в полиции и сразу же попал в охрану президентского дворца. Интраверт, он, тем не менее, очень быстро сошёлся с многими агентами личной охраны самого президента Хуана Перона, занимавшего крайне правые позиции. Президент создал некий ближний круг – «железную команду», куда попал и «Колдун». Одновременно, он стал членом масонской ложи.
В 1955 Перон отправился в отставку, но Рега продолжал служить в полиции, переписываясь, в то же время, со своими бывшими сослуживцами. В 1962 году он издал плод своих многолетних занятий оккультизмом – книгу «Эзотерическая астрология». С ней ознакомилась вторая жена Перона – Мария Эстела, бывшая танцовщица в ночном баре по прозвищу «Исабель». Она пожелала познакомиться с Рега, и тот покинул Аргентину. став секретарём генерала. А для его жены он стал гидом по миру духов – во время занятия спиритизмом.
Когда Перон вернул себе власть в 1973 году, Рега получил занял пост министра социального обеспечения. Он собрал бывших членов и устроил генералу истинно «горячую» встречу в аэропорту. Тогда «Колдун» отдал приказ открыть огонь по демонстрантам, выступающим против возвращения Перона.
Генерал проправил всего год, умер, а во главе государства стала его жена, которая назначила Рега руководителем федеральной полиции. Сама она государством управлять не умела, поэтому «Колдун» стал де-факто главой Аргентины. Вот тогда он и основал «Антикоммунистический альянс Аргентины» - самый первый «эскадрон смерти». Его боевики отстреливали далеко не только коммунистов, но и вообще критиков режима, в том числе даже и недовольных перонистов. Всего было уничтожено около полторы тысячи человек. В конце концов, не выдержали даже и власть имущие – Рега был отстранён с должности главного полицейского и отправлен в почётную ссылку – послом в Испанию.
Однако, дело его продолжало жить, и в 1976 году генералы, пришедшие к власти, взяли на вооружение его идеб «эскадронов смерти». Началась длительная «Грязная война». (По материалам статьи «Кто придумал «эскадроны смерти», см. «Пассионарии»)
Тут следует заметить одно важное обстоятельство. Как и в случае с СС, речь шла о создании некоей негосударственной террористической организации, имевшей явные черты мистического ордена. Причём, возглавил его именно оккультист. Государство, таким образом, подчинялось некоему оккультному братству «мертвецов», духовным (точнее – душевным) наследникам древних мужских союзов.
Не менее ярко проявил мертвецкую линию гаитянский диктатор. Франсуа Дювалье («папа док»), который подражал легендарному барону Субботе – духу, сопровождавшему умерших в царство мёртвых. И он же мог возвращать их обратно – уже в виде зомби. Дювалье сделал вуду официальной религией и создал армию «тонтон-макутов». Их связывали со со зловещими потусторонними силами. Ходили слухи, что они - зомби – ожившие мертвецы. (Сами гвардейцы «папа дока», способствовали их распространению.) Показательно, что «тонтон-макуты» не получали жалованья, а кормились с населения. (Вспоминаются упомянутые выше славянские «волчьи отряды», облагавшие данью общинников.) Перед нами вновь негосударственное тёмное братство, возглавляемое оккультистом, и подчиняющее себе государство. Основой бизнеса «папы дока» была продажа донорской крови в США (сам сбор крови был налажен в «промышленных масштабах»). Признак, как очевидно очень тревожный и зловещий, здесь попахивает вампиризмом, который тоже вполне реален и, опять-таки, гораздо глубже «киношных» поделок и образов. («Метафизика вампиризма»)
США, несмотря на все художества, новоявленного «барона Субботы» всячески поддерживали. Единственный, кто попытался отказаться от его «услуг» был Джон Кеннеди. Он же, кстати, попытался отказаться и от «услуг» могущественной структуры ФинИнтерна – Федеральной резервной службы (ФРС). «Папа» совершил с его культом некий ритуальный убийственный обряд – и через шесть недель президента-диссидента не стало. Могут возразить, что это совпадение. Между тем, преемник Кеннеди поспешил увеличить финансовую помощь режиму Дювалье. Конечно, тут все не прямолинейно, но какая-то связь должна быть.
Само собой, корни уходят в старинные времена. «С потусторонним миром духов и демонов связаны многие тайные общества африканского происхождения, – пишет Нестор Пилявский. - Наиболее жуткой славой в Новом Свете пользуются так называемые серые свиньи — гаитянские шанпвели, организация известная под разными названиями, включая Бизанго и Зобоп. Это сообщества вудуистов, зачастую практикующих служение так называемым петро лоа — гневным и воинственным красноглазым духам, появившимся в пантеоне вуду в ходе восстания рабов и борьбы за независимости от Франции в конце XVIII века. Подобно своим собратьям из секретных обществ Африки, члены Бизанго проводят ритуалы по ночам, пользуются тайными паролями, практикуют ритуальное насилие. В сельской местности, где аппарат центральной власти действует крайне неэффективно или вовсе отсутствует, вудуистские общества берут на себя функции тайных судов, рассматривая дела людей, чьи поступки или образ жизни вызывают негодование общины. Молва приписывает адептам Бизанго каннибализм, оборотничество и нечеловеческую жестокость. Поддержкой этого общества в свое время пользовался гаитянский диктатор Франсуа Дювалье, который даже сменил красно-голубой флаг республики на красно-черный — священный флаг гневных петро лоа». («Союз Леопарда, ведьмы-птицы и ложа серых свиней: зачем африканцы организуют тайные общества»)
При этом, надо отметить, что порой (и довольно часто) в крайне правом движении высоко высоко поднимали знамя социальности – подлинной, а не демагогической. И это вызывало неприятие реакционных глобалистов пронатовского толка.
Так, в 1970-е годы в Испании активно действовало левое крыло Карлистского монархического движения. В середине 1970-х годов принц Карлос Уго Бурбон-Пармский, претендент на испанский трон от карлистской линии Бурбонов, выдвинул парадоксальную, для большинства крайне правых, идею «королевства рабочего самоуправления». Согласно ему, сильная королевская власть должна сочетаться с рабочим самоуправлением (по типу югославского, который ввел Иосип Броз Тито). Свои мысли он изложил в книге «Карлистский путь к самоуправленческому социализму», и они стали основой идеологии Карлистской партии. По мысли принца, король должен стоять во главе самоуправляемых коллективов, как производственных, так и региональных. (В 1920-1930-е годы подобный проект выдвинули русские эмигранты-младороссы с их шокирующим всех других монархистов лозунгом «Царь и Советы». Об их программе речь пойдёт ниже). Здесь софийная социальность достигла вполне органичного и традиционалистского уровня, когда идея монархии сочеталась с идеей социальной самоорганизации.
А многих итальянских крайне правых вдохновлял пример великой пролетарской культурной революции в КНР – с её народным демократизмом ревкомов. Они считали социалистический национализм Мао реальной альтернативой как западному индивидуалистическому потребительству, так и «советскому» бюрократическому псевдоколлективизму. Мао ставил в центр всего именно Крестьянское начало, на основании чего он и провёл «китаизацию марксизма». Любопытно заметить, что маоизм, отводивший огромную роль крестьянству, перекликается с левым национал-социализмом Отто Штрассера, решительно противостояшего гитлеровскому нацизму. Штрассерианский «Чёрный фронт» (Боевое сообщество революционных национал-социалистов) выступал за аграризацию, понимаемую как укрепление связей немецкого рабочего с сельским хозяйством, предполагающее и вовлечение в него рабочего класса.
Штрассер выступал за национально-социально ответственное «сословие» предпринимателей. Но, как не покажется странным, «левак» Мао сохранил не только частное предпринимательство, но и партии предпринимателей. Они состояли (да и состоят) в Едином национальном фронте КНР, вместе с левыми националистами-гоминдьдановцами, а Штрассер был как раз за единый фронт всех патриотов, включая и коммунистов. Более того, якобы левацкий КНР поддерживал по всему миру общины китайской диаспоры - хуацяо.
Национал-маоизм зародился в Римском университете Ла Сапиенца, там и загорелся его очаг - центр протестной борьбы. 1 марта 1968 вспыхнула знаменитая «Битва Валле Джулия» (Рим). Во время этого эпохального сражения праворадикальные студенты из организации FUAN-Caravella и Национальный авангард выступили вместе с леворадикалами.
Тут надо особенно внимательно рассмотреть исторический фон тех эпохальных сражений. В начале 1968 года левоцентристское правительство одной из фракций Христианско-демократической партии (Альдо Моро) взяло курс на университетскую реформу, жёстко прижимающую студентов. Законопроект предполагал дисциплинарные ужесточения, что вызвало резкие протесты. В ответ национально-революционные структуры (FUAN и «Каравеллы»), под маоистскими лозунгами захватили здание Универа. Об этом мало где можно прочитать (в отличие от Сорбонского бунта), ибо в авангарде были именно правые национал-революционеры, к которым активно подключились левые – маоисты.
А вот теперь – самое, пожалуй, интересно. Действия левых и правых революционеров прокляла «просоветская» Итальянская компартия (ИКП) и, одновременно, неофашистское проамериканское Итальянское социальное движение (ИСД). Обе парламентские партии возмутились, обращаясь к правительству, призвав разгромить фронт Левой и Правой. Правительство выдвинуло свои силы, но в течение долгих месяцев молодёжные активисты национально-революционного Фронта успешно противостояли как силам полиции, так почему-то слаженной атаке просоветской ИКП и антикоммунистического ИСД.
Это же показали, в 1970-е годы, события в Испании. Крайне правые круги поспешили обвинить левых карлистов в коммунизме. Испанская срецслужба SECED разработала специальную операцию «Реконкиста», которая являлась частью более серьезной операции «Гладио», организованной спецслужбами НАТО с целью противодействия «левой угрозе». Операция была поддержана Гражданской гвардией и Министерством внутренних дел, с ведома самого премьер-министра. Деньги на неё дал акционер крупных компаний Антонио Мария де Ориоля де Уркуйо. А непосредственное осуществление акции по подавлению монархо-социалистов взяли на себя правые карлисты. К ним присоединились ультраправые боевики из Италии, Франции и Аргентины. И вот 9 мая 1976 года боевики напали на левых карлистов, проводивших своё мероприятие на гор Монтехурра в ожидании начала торжеств. Они забросали их камнями и открыли огонь на поражение. Несколько монархо-социалистов погибли. После этого Карлистская партия уже не могла оправиться, хотя и предпринимала некоторые попытки активизации и создания право-левого антикапиталистического блока (в частности, взаимодействуя с коалицией «Объединенные левые»). Таким образом, крайне правые показали, что, в большинство своём, они являются послушными марионетками в руках атлантистов и крупного капитала.
Многие честные национал-революционеры, поддержавшие реакционный истеблишмент, испыталис серьёзное разочарование.
Весьма интересна судьба Националистического фронта «Родина и свобода» («Патриа и Либертад», председатель Пабло Родригес). Это правое движение было создано для борьбы с правительством Народного единства.
РиС активнейшим образом поддержал переворот 11 сентября 1973 года, приведший к власти хунту. Однако, уже 13 сентября фронт был распущен. Нужда в нём отпала, но самое главное, РиС был опасен идеологически. Дело в том, что он выступал с позиций революционного национализма, критиковал капитализм и выступал за создания корпоративной системы. Предполагалось даже создание мощного сектора корпоративной собственности работников. В планы Пиночета это не входило, генерал желал сохранить и упрочить капитализм.
Правда, вначале подразумевалось создание неких «гильдий» в духе социального католицизма. Но довольно-таки скоро Пиночет стал проводить неолиберальную политику – под присмотром американских советников – «чикагских мальчиков», адептов Милтона Фридмана. В результате, экономический рост всё-таки произошёл, но уж очень большой ценой. Чилийская экономика оказалась под контролем иностранного капитала. Внешняя задолженность составила в 1986 году 21 миллиард долларов (при Альенде - всего 3,3 миллиарда).
Пристальное внимание, уделяемое развитию экспортных отраслей, обернулось разорением тысяч национальных предприятий, ориентирующихся на внутренний рынок. Заработная плата снизилась в два раза, безработица достигла 30,5% в 1982 году (в 1972 - 3,8%). Свыше 40% людей, вытесненных из сферы занятости, стали маргиналами. Около трети крестьян, поверивших в фермерские эксперименты Пиночета, разорилось.
А в конце 1980-х годов начался экономический кризис, усиливший протестные настроения. Тогда США надавили на генерала, вынудив его провести плебисцит, на котором Пиночета и послали по известному адресу. Всё было довольно-таки логично. Пиночет некогда предал РиС, а его самого предали Штаты.
Генсек РиС Роберто Тиеме охарактеризовал события сентября 1973 года следующим образом: «Переворот победил не только «Народное единство», но и нас, националистов». Он решительно осуждал пиночетовскую «охоту на ведьм», «инквизиторские» пытки и убийства. Тиеме считал, что «революционное движение рабочих, студентов и армии должно было изменить соотношение сил в обществе, изменить производственные отношения, создать новый националистический строй». Однако, вместо этого случилось, как выражается Тиеме, «17-летнее ограбление страны».
После свержения Пиночета Тиеме попытался возродить РиС. Сам он был большим почитателем Перона (который не был чужд идеям социально-экономического коллективизма), но, при этом, симпатизировал чавесизму и другим течениям «социализма XXI века». Более того, он внимательнейшим образом изучал тексты Ленина и Че.
Надо сказать, что взглядам Тиеме был очень близок генерал Густаво Ли Гусман – командующий ВВС Чили и один из членов хунты, пришедшей к власти в 1973 (помимо него и Пиночета туда входили - адмирал Хосе Мерино и генерал Сезар Мендоса). Собственно, сам Пиночет стал президентом в декабре 1974 года, до этого он только возглавлял хунту. Причем, была договоренность о том, что все члены хунты будут возглавлять правительство поочередно. Однако, Пиночет данное соглашение нарушил, а национал-революционного генерала отправил в отставку – под аплодисменты ранее поддерживающих его неолиберальных «чикагских мальчиков».
При этом, имеют место случаи, когда бывшие враги – левые и правые – находят в себе мудрость и мужество примириться. И здесь весьма показателен пример Никарагуа. В Никарагуа, после краха СССР и окончания соответствующей поддержки, сандинисты уступили власть, но продолжали жёстко контролировать армию. Так, Ортега-младший оставался министром обороны, Хоакин Куадра - начальником штаба армии, а Ленин Серна - генеральным инспектором вооружённых сил.
В результате, кадры остались за сандинистами, которые там, по-моему, стали ВС контролировать на микроуровне, вплоть до последнего сержанта.
Разительное противоречие с Чили, где левые занимали политические посты, но упустили посты армейские.
В Латинской Америке отлично понимают, что такое контроль над Вооружёнными силами.
К слову, в настоящий момент Даниэль Ортега, кстати, наш Больший друг (признал Абхазию и Северную Осетию), проводит политику патриархального социал-католицизма.
При этом, Ортега сумел создать союз с Партией сомосовцев, даже обеспечив особые социальные программы в пользу сомосовских ветеранов и их семей.
Сама партия занимает примерно такие же социально-католические позиции, изрядно преуспев в антиамериканизме.
Глава 20. «Монархия ведьм» и «республика мертвецов»
Британская королевская власть имела своим мистическим источником древнейшую ведьмовскую феминотеистическую религию. В её оптике король рассматривался в качестве Диануса, а королева – Дианы (Великой богини). К слову, этому вполне соответствуют такие мощные фигуры, как королевы - Елизавета Первая, Виктория и Елизавета Вторая. (Поражают весьма длительные сроки правления последних.) Короли явно меркнут в их величественном лунном сиянии.
Наиболее, конечно, впечатляет образ Елизаветы Первой, вокруг которой сложился некий квазирелигиозный культ – чего только стоит сравнение с Мадонной. Сама же королева позиционировалась как некий образец красоты и вечной молодости. В связи с этим и саму британскую монархию можно назвать ведьмовской.
Огромную роль в английской истории сыграла ещё одна женщина – премьер-министр Маргарет Тэтчер. Очень многие англичане называли, называют (и надо думать, ещё долго будут называть её «ведьмой». Принято считать, что это просто «фигура речи», используемая благодарными жителями Великобритании в отношении правительницы, проводившей «неолиберальную» политику. Однако, здесь имеет место и важное мистическое совпадение. В 1970-1974 год Тэтчер была министром образования, и на этом посту «железная леди» отменила бесплатную раздачу молока школьникам. За и это её прозвали «похитительницей молока». А у разных народов (в том числе, и у славян) существовало поверье о ведьмах, которые крадут молоко. Так, в Норвегии и Швеции верили в «молочного зайца», созданного ведьмой и оживлённого дьяволом. Согласно поверьям это существо отправляется затем в соседские дворы, пьёт молоко из коров, а после приносит похищенное в себе и срыгивает его в сосуд.
Ещё одно интересное совпадение – имена Маргарет Мюррей и Маргарет Тэтчер созвучны, имея общую основу – «мар»-«морена»-«морок»-«мор», что крайне важно для Священной науки. К слову, Маргаритой называли и героиню булгаковского романа, ставшую ведьмой. (*)
Из Великобритании, из этого ведьмовского логова и бежали наиболее радикальные протестанты, отрицающие язычество во всех его проявлениях – особенно, в католическом. Хотя и более умеренное англиканство также было им чуждо. Какое-то время кальвинистские радикалы – пуритане – установили своё владычество в Англии. Тогда ими было даже запрещено празднование Рождества Христова. Показательно, что их вождь Оливер Кромвель незадолго до революции чуть было не уплыл за Океан – подальше от безбожников и «короля Навуходоносора».
Однако, радикальный протестантизм в Англии не прижился, и его адепты нашли новую родину – за Океаном, на далёком западе, где древние помещали страну мёртвых, «мир теней». Согласно поверьям древних эллинов, путь в страну теней Аид лежал через реку Стикс. Вот и фундаменталисты-мертвецы устремились в страну своей мёртвой мечты через Большую Воду.
Там была основана мессианская республика – «Сияющий град на Холме». В плане мистицизма она символически выражала (полностью содержала, не будучи тождественной) психоэмоциональный регион Души (Нави). Это есть некий «высший» хаос постоянного, сплошного Движения. Это высшие воды, которые следует отличать от вод низших – изначального первобытного не(недо)бытийного хаоса. Именно о нём и написано в Книге Бытия. Затем произошло разделения. Вот в эти верхние воды символически переселились «мертвецы», символически же покинув родину-мать (materia prima) Англию.
Отметим, что Англия, которая «правит морями» ближе к символизму именно Воды. В то же самое время, США хоть и являются несомненной талласократией, но и символически ближе, чем Англия, к стихии воздуха, что выражается в её аэрократии. Причём, эта аэрократия огненная, о чём свидетельствует первая и пока единственная ядерная бомбардировка (Японии). Стихии же воздуха и огня – стихии Нави.
Только в такой вот республике «высшего», воздушно-огненного хаоса и могло возникнуть «протестантско-фундаменталистское» учение «диспенсациализмома» (от латинского слова «despensatio» – «промысел»). Его адепты ожидают эсхатологическое «тысячелетнее царство» – и их ожидания весьма специфичны.
«Промысел» о протестантских англосаксах, по мнению приверженцев диспенсациализма, таков, – пишет Александр Дугин. - Перед концом времен должна наступить смутная эпоха («скорбь великая», tribulation). В этот момент силы зла, «империя зла» (когда Рэйган назвал СССР «империей зла» он имел в виду именно этот эсхатологический библейский смысл) нападут на протестантов-англосаксов (а равно и на других «рожденных снова», born again) и на короткий срок воцарится «мерзость запустения». Главным отрицательным героем «смутной эпохи» (tribulation) является «царь Гог». Теперь очень важный момент: этот персонаж устойчиво и постоянно отождествляется в эсхатологии диспенсациалистов с Россией. Впервые отчетливо это было сформулировано во время Крымской войны, в 1855, евангелистом Джоном Каммингом. Тогда он отождествил с библейским «Гогом, принцем Магога» - предводителем нашествия на Израиль, предсказанного в Библии — русского царя Николая I. С особой силой эта тема вновь вспыхнула в 1917, а в эпоху «холодной войны» она стала фактически официальной позицией «морального большинства» религиозной Америки...
В момент «великой скорби» предполагается, что англосаксонские христиане будут «взяты» («восхищены») на небо (rapture) — как бы на «космическом корабле или тарелке»...
В некоторых текстах современных диспенциалистов «промыслы» увязываются с новейшими техническими достижениями, и тогда возникают образы «ядерного диспенциализма», т.е. рассмотрения «атомного оружия» как некоторого апокалиптического элемента. И снова Россия (ранее СССР) выступает здесь в качестве «сил зла», «ядерного царя Гога». Популяризатором этого «атомного диспенсациализма» был евангелист Хал Линдси, автор книги интерпретации пророчеств «Бывшая великая планета», разошедшейся тиражом в 18 миллионов экземпляров (по тиражам в свое время это была вторая книга после Библии). Его горячим приверженцем был не кто иной, как Рональд Рейган, регулярно приглашавший Линдси читать лекции атомным стратегам Пентагона. Другой «ядерный диспенсациалист» теле-евангелист Джерри Фолвелл стал при том же Рейгане ближайшим советником правительства, участвовал в его закрытых заседаниях и консультациях генералитета, где обсуждались вопросы атомной безопасности». («Конспирология». - М.: Арктогея, 2005)
Течение «born-again» было крайне популярным в США — в 1976 году 36 % американцев относили себя к ним. К нему примыкал и президент США Джордж Буш-юниор. Многие наблюдатели (например, Дмитрий Саймс) утверждали – в случае с ним, речь даже не идет о неоконсерватизме, Буш является, в первую очередь, «рожденным заново». Можно указать на госсекретаря бушевско-юниорских времён Кондолизу Райс. Однажды эта деятельница, якобы в шутку, сказала, что она сама и её коллеги – «вулканы». А под вулканом она имела ввиду имя древнего римского бога огня. Любопытное совпадение - в городке, где выросла Кондолиза Райс, есть статуя этого древнего божества. (Необходимо упомянуть и закрытые студенческие сообщества, в частности - знаменитое «Череп и кости» (мертвецкий символизм налицо) Йельского университета. «Йель» мистическим образом созвучно вышеуказанному *uel)
К слову сказать, в масонской среде очень большое распространение получила легенда, согласно которой архитектор Соломонова храма Адонирам-Хирам происходил именно от Вулкана.
Такие вот «ядерные» упования на «тысячелетнее царство». Здесь вспоминается матриархальная, ведьмовская Трипольская культура, носители которой периодически сжигали собственные поселения. Однако, там было упование на некий магический циклизм, означающий постоянное ввержение мира в хаос и его же постоянное возрождение. Здесь же имеет место упование на полную, причём, именно рукотворную гибель мира и «вознесение» избранных, которые должны оказаться в новом (навьем, ср. с «new» - новый).
Сегодня всё чаще говорят о возможности Ядерной войны, что делает наш разговор на данную тему особенно актуальным. И, с полным основанием можно предположить, что в мессианской республике «мёртвых» существует некий мистический культ ядерной смерти.
Как бы то ни было, но фон для подобных культов создан весьма благоприятный. Достаточно вспомнить Джозефа Байдена, который периодически общается с умершими. Это воспринимается как некое проявление старческого слабоумия, но вполне можно предположить и близость американского главы к неким «тонким» реалиям «мира теней». Вообще, с фигурами такого уровня не обходится без некоего мощного символизма.
В августе 2003 года исследовательский центр Pew Research Center провёл опрос, который охватил совершенно разных людей. И 44 % признались, что общаются с мёртвыми. А вот до какого «ноу-хау додумались в Лос-Анджелосе. Там предложили стартап StoryFile. Идея его такова – отснять видеоматериал, используя 20 камер. После этого видео обрабатывается «Искусственным интеллектом», а потом уже «цифровая копия» загружается на платформу StoryFile – и с «умершими» можно будет общаться. Как сообщают, свою копию уже сделал актёр Уильям Шатнер, сыгравший капитана Джеймса Кирка из «Звёздного пути». Здесь надо иметь ввиду «информационные дубликаты», «эфирные тела» и т. д. («Мир Людей и мир теней. Мистика Подземелья» – Глава 2. «Вторжение теней: навьи наших бьют»)
Возвращаясь к ядерной теме, можно предположить, что есть влиятельнейшие влиятельные люди, которые не просто хотят извлечь какую-то выгоду от глобальных конфликтов, но рассчитывают на то, что старый мир будет уничтожен, а сами они создадут свой новый мир, в котором станут абсолютными владыками.
Предположим, что какая-то часть гиперэлтариев желает стереть границу между нашим миром и душевной Навью. Причём, сделать это радикально, превратив Землю во вторую Луну. Ведь уже много было сказано и написано о том, что ядерная война сделает земной ландшафт лунным – с кратерами и т. д.
Английский астроном Гилберт Филдер вместе с коллегами обратил внимание на то, что лунные кратеры расположены не хаотично, а вполне себе «по порядку». Одни располагаются попарно, в других прослеживаются «цепочки», а третьи как будто бы лежат в вершинах неких прямоугольников.
Напрашивается вывод – кратеры имеют не естественное, но искусственное происхождение. И вполне возможно, что возникли они в результате некоей мощнейшей войны. (В данном плане очень любопытна книга польского автора Александра Моры «Атомная война богов», опубликованная ещё в 1983 году.)
Война на Луне кажется фантастикой, но всё может быть вполне реальным. В «Махабхарате» описывается нечто, что полностью подходит под описание ядерного взрыва. (Столп дыма и пламени в 10 тысяч солнц, отравленная пища, выпадающие волосы и ногти.) И если предположить цикличность истории, то нечто вроде ядерной войны вполне могло быть в прошлом. Хотя войны ещё не было (может, и не будет), так что с цикличностью тут надо аккуратно.
Может быть и другое объяснение. Например, были некие магические орудия, эффект от которых сравни ядерному.
Важнее же всего сами мысли-образы о лунном ландшафте. Если что-то овладевает умами, то оно весьма реально – так или иначе. Важнее всего аспект мистический, связанный с навьим символизмом Луны и «ядерными» переживаниями на сей счёт.
Собственно, Луна и есть символ Нави – это Солнце мёртвых, которое светит отражённым светом. Как и тень – кстати, на Луне тени имеют особый зловещий символизм. («Мир Людей и мир теней». – Глава «Зловещая усмешка Арлекина»)
Ещё один показательный, тревожный и зловещий момент – «тени Хиросимы». После ядерного взрыва сам человек может растаять в ядерном потоке, а его изображение («тень») остаться на поверхности. Перед нами снова и снова возникает «мир теней».
Итак, предположим, что есть некая группа адептов сознательно желающая превратить Землю в Луну – посредством ядерной войны. (Может быть, такие адепты некогда и сделали Луну – именно Луной.) Они надеются получить некое гипермогущество от навьей небытийности, от её хаотичной энергетики. Там, кстати, видели источник богатство, которое может быть и формой могущества. («Мир Людей и мир теней. Мистика Подземелья». – Глава 3. Некромант Чичиков и его «фоморский» alter ego)
Отсюда и надежды и на цифрократию, и Виртуалию, на использование небытийности. А тут вот что-то более радикальное.
Республика мертвецов может представляться некоторым её реальным руководителем как основа для всемирной олигархической постреспублики, в которой национальные государства демонтированы, а власть принадлежит олигархическому синклиту транснациональных корпораций. («Всемирный совет глобальных корпораций» - по Элвину Тоффлеру.) Такая постреспублика представляла бы собой трансформированную форму коллективного руководства – установленную во всемирном масштабе - или в масштабе Евро-Атлантики. Кстати, ещё недавно всерьёз рассматривался проект создания «Трансатлантического торгового и инвестиционного партнёрства», но победа Дональда Трампа в 2016 году помешала его реализации. Однако, указанный проект, выгодный, в первую очередь, американским радикальным глобалистам, могут достать из «закромов» буквально в любой момент.
Это заокеанский, «республиканский» вариант, а можно и предположить вариант британский, «монархический». Некогда Великобритания уже претендовала на роль глобального, наднационального квазигосударства. Действительно, она, так или иначе, контролировала громадные территориальные и прочие ресурсы, разбросанные по всему миру. В начале второй мировой войны, в 1940 году, правительством Уинстона Черчилля всерьёз разрабатывался план по объединению Франции и Англии. 15 июня британский премьер сделал официальное предложение французскому правительству объединить две страны в одну. (Проект был подготовлен Жаном Моне – президентом Франко-Британского комитета). Франция тогда находилась под германским прессом и лидерство в новом образовании автоматически переходило к Англии. Это уже был бы мощнейший шаг по созданию единой Глобалии (и уповании Англии очевидны). Судя по всему, в Лондоне надеялись, что война Германии и СССР ослабит эти страны до предела, лишив их какой-либо политической субъектности. С Германией, в 1945 году, так и произошло, а вот сталинский СССР отверг все западные домогательства, сумев быстро и триумфально восстановить свою экономику, разрушенную войной. Британские глобалисты потерпели крах, после чего пришло время глобалистов американцев.
Однако, первые не утратили своих амбиций, что подтверждают многие телодвижения британского «Льва», в частности – по поводу Украины.
И очень даже вероятно, что, в случае провала заокеанского проекта (а он весьма вероятен) транснациональные центры сделают ставку на британскую монархию. Тогда будут включены все её механизмы, которые будут направлены на установление всемирной квазимонархии – во главе с креатурой Великой богини (Дианы) и Рогатого бога (Диануса). К слову, как уже отмечалось выше воззрения нынешнего короля Англии – Карла Третьего – вполне соответствуют воззрениям виккан.
В настоящий момент в странах Содружества проживает 1, 8 миллиардов человек, то есть почти 30% мирового населения. Территория, занимаемая этими странами — 32 миллиона квадратных километров (24% мировой суши).
Принято считать, что Британия не играет какой-либо доминирующей роли в Содружестве, однако, это утверждение выглядит нелогичным, учитывая могущество английских элит. Английский король в настоящий момент не имеет реальной политической власти (в «обыденном» её понимании), но он всё же является главой Содружества. (В 16 странах король считается главой государства и его представляют генерал-губернаторы.) Таким образом, влияние имеет место быть. И, в дальнейшем, в случае каких-либо масштабных геополитических изменений, его можно и усилить.
Кроме того, следует учитывать фактор малоизвестного «Островного клуба», который включает в себя 4000 олигархов из всех стран Содружества. Это финансово-экономический «кулак» британской монархии, которым она может открыть или выбить многие двери. И он вполне подходит на роль некоей организационной базы Мирового правительства.
Британскую монархию совершенно зря считают «беззубой» и «символической» — на самом деле королева обладает большими полномочиями. Она назначает премьер-министра, может объявлять войну, имеет право назначать главнокомандующего, судей и архиепископов. В ее распоряжении Приватный совет из 400 членов. Наконец, королева контролирует английские спецслужбы.
Считается, что все королевские прерогативы есть фикция и дань традиции. Между тем, в случае особой необходимости король-королева проявляют всю полноту власти. Так, в 1980-е Елизавета лишила (на время) Маргарет Тэтчер информации, поступающей от разведки МI-6.
В первый раз транснациональные центры сделали ставку на Америку в 18 веке, во время войны североамериканских колоний за независимость. Тогда британская корона вела себя очень странно в отношении восставших территорий. Об этом пишет Роберта Мидллкауфт в книге «Славное дело». В самом начале не было предпринято никаких реальных действий в отношении вдохновителей и организаторов мятежа. У короны не было ни внятной стратегии войны ни сил, достаточных для подавления мятежников. И корона никак не способствовала тому, чтобы организовать своих. достаточно многочисленных сторонников, в колониях.
Судя по всему, силам анти-Традиции было выгодно брутальное образование «мертвецов», как некий таран. (Поэтому, английское крыло вынуждено было примириться с заокеанской потерей.) Шире – им был выгоден республиканизм, как таковой. Он должен был наиболее брутально и эффективно «зачищать» мировое пространство от традиционного уклада. Во второй половине 20 века американская республика «мёртвых» была использована для унификации мирового пространства – в интересах транснациональных элит. В частности, в её задачу входил демонтаж британской колониальной империи, которая не справилась со своей глобалистской миссией. и США изрядно способствовали этому демонтажу.
Теперь указанная миссия США выполнена, и её атлантистская империя находится в состоянии глубокого кризиса. (Речь даже идёт о государственно-политическом расколе на «синие» (демократические) и «красные» (республиканские) штаты.) И в этих условиях британский глобализм имеет шанс стать в авангарде самой глобализации – предложив свою модель транснациональной и оккультной «монархии».
Можно предположить, что в рамках такое «монархии» упор будет сделан не на «зелёные технологии», укладывающие в культ «Матери-Природы» (одну из разновидностей культа Великой богини.) О запросе на подобный вариант может свидетельствовать одно знаковое событие, произошедщее на недавнем Давосском форуме: «Во время сессии Climate and nature. A Systemic response to needed был проведён шаманско-колдовской обряд. Шаманка народа яванава Раймунда Путани (Бразилия) в национальном костюме прочла заклинание и язычески благословила присутствующих, а затем подошла к каждому сидевшему на сцене и подула в лоб каждого из них». (Андрей Фурсов. «Стервятники ультраглобализма»)
В то же время заокеанская версия предполагает развитие «мертвых» технологий, призванных заменить живые органы человека различными «вечными» протезами, в том числе и электронно-цифровыми. Хотя, безусловно, обе тенденции не исключают друг друга, речь идёт о разных акцентах.
(*) В данном плане заслуживает упоминание «борьба» британских ведьмаков и ведьм против Рейха «мертвецов». В ней были задействованы упомянутый выше Джеральд Гарднер и другой видный адепт ведьмовства Сесил Уильямсон. Они взаимодействовали со спецслужбой Ми-6. В частности, утверждают, что последний помог заманить Рудольфа Гесса в Англию.
«Так или иначе, виккане по всей Британии действительно пытались противодействовать Гитлеру с помощью магических ритуалов, – пишет Сергей Зотов. - Одна семья потомственных колдунов призналась, что некогда их предки проводили ритуалы против испанской непобедимой армады и Наполеона, а они продолжают эту традицию и хотят заклинать Гитлера.
Известно, что ведьмы активно обсуждали эти случаи с Джеральдом Гарднером, который в итоге предложил провести коллективный ритуал, чтобы немцы не посягнули на британскую землю (британцы в 1940 году ждали, что нацисты со дня на день начнут операцию «Морской лев» по высадке на берег Англии). Ведьмы скакали по кругу, телепатически передавая немецкому командованию идею: «Вы не пересечете море. Вы не высадитесь». Гарднер считал, что их колдовское предприятие удалось, но сделано это было дорогой ценой — уменьшением срока жизни (к примеру, к нему, как он полагал, из-за ритуала вернулась астма). Другой свидетель и участник этого ритуала говорил, что один пожилой ведьмак вызвался быть человеческой жертвой и не намазался специальной мазью, которая согревала тело холодной ночью. Однако так как именно в эту ночь были майские заморозки, после церемонии умерло сразу несколько пожилых ведьм. В 1940-м английские ведьмы также провели ритуал, обращенный к языческой богине Хольде: так они просили высшие силы защитить Британию от немецких бомбардировок. Похожими ритуалами занимались и другие британские оккультные общества, например, «Братство внутреннего света», еженедельно вызывающее ангелов-хранителей Британских островов». («Британские ведьмы против нацистских чародеев: оккультные битвы Второй мировой»)
Глава 21. «Стеклянный взор колдуна»
Антисофийность в нашей стране получила мощнейший импульс при Петре Первом, практиковавшим гиперэтатизм. Реформатор исходил из соображений национальной мобилизации, поэтому он и сделал ставку на радикальный этатизм (гиперэтатизм), искажающий «мужской» Духовный принцип и минимизирующий принцип Душевный, «женский». (Здесь можно вспомнить о том, как Иван-царевич забыл, на время, Василису.) Кроме того, Пётр, лишившийся сына духовно и физически, символизирует ущерб Мужского принципа.
Характерно, что царственный реформатор вдохновлялся западными протестантскими моделями государственного устройства. Петровский гиперэтатизм, характерно сочетающийся с западничеством, пытался растворить Душу Нации в Государстве, нанося тем самым мощный удар по Софийности. Такое растворение сумело аккумулировать душевные энергии – в военно-политических целях. Но ценой тому стало истощение Русской Софии. А ведь она была достаточно сильна в Московской Руси, где власть Государя сочеталась с Земскими соборами и мощным местным городским и местным самоуправлением. По сути, Земский собор, сочетающийся с властью самодержавного Царя, был государственно-политическим воплощением русской Софийности.
В конечном итоге, в 18 в. оказался искажён сам принцип Монархии, основанный на родовом (наследственном) переходе власти. Пётр посчитал, что монарх сам должен передавать власть, кому пожелает. Между тем, в духовной оптике монархической государственности факт рождения наследника Престола, принадлежавшего сакральному Роду, был неким Словом, сказанном Свыше, некоей очевидной и бесспорной волей Творца. (В то же время, не следует сводить всю деятельность Петра Первого к инверсии, см. «Сверхидеология Нео-Традиции». – 5. «Царь-плотник»; о двойственности образа Петербурга см. «Мир Людей и мир животных. Инверсия и преображение» – Глава 9. «Зверочелочеловеческий Сфинкс»)
Петровская этатистская редукция Царского принципа привела к череде заговоров и потрясений, устраиваемых дворянской олигархией. Она воспользовалась отсутствием монархической легитимности – для того, чтобы управлять страной через контролируемых лиц, в собственных узкоэгоистических интересах. Как и в случаях с западной антисофийностью, Государство не усилилось но ослабло - не в плане военных побед (тут-то как раз всё было хорошо), но в плане своего внутреннего устроения.
Маятник качнулся в другую сторону, наступило пресловутое «бабье царство», ставшее уже выражением феминотеизма, феминократии и гиперсофийности. Одним из проявлений подобной феминократии бы институт фаворитства. По сути, фавориты являлись этакими Дианусами при Диане. А своего пика фаворитизм достиг при «матушке Екатерине». Характерно, что именно при ней русское дворянство было освобождено от службы, то есть максимально удалено от своей мужской метасоциальной основы.
Конец этому положил Павел Первый, которого «Матушка» сильно не любила. Он, максимально выражая Мужской полюс и принцип, своим Законом о престолонаследии восстановил легитимную, родовую, наследственную передачу власти. За это олигархия жестоко отомстила ему, устроив дворцовый переворот, сопровождавшийся убийством Царя.
Однако, это был последний успешный дворцовый переворот. Дворянская олигархия оказалась существенно ослабленной и уже не могла оказывать прежнее влияние на управление Россией, что, безусловно, сказалось лучшим образом. Но, в то же самое время, укрепилась другая олигархия – бюрократическая, что тоже было последствием петровских реформ. Сложилась мощная бюрократическая каста – этакий всероссийский «мужской союз», во многом подменявший собой Государя.
И не случайно император Николай Первый открыто признавал, что страной правят «сорок тысяч столоначальников». Славянофилы, а позже и неославянофилы, писали о «средостении между Царём и Народом». (Иногда поговаривали даже об узурпации.)
В русском обществе явно назревала реализация славянофильского, консервативно-революционного (Cофийного) проекта возрождения Земского собора, который должен был достроить не очень удачно возведённое здание местного земского самоуправления.
В начале царствования Александра Третьего для этого сложились все условия. Проект созыва Земского собора предложил граф Николай Игнатьев – дипломат и путешественник, в молодости успешно выполнявший специальные задания русского правительства. Собор предполагалось созвать в количестве 4000 выборных, из них 2000-2500 должны были представлять русское крестьянство. Средостение стояло накануне ликвидации. Но его спас упомянутый выше поборник «Силы», обер-прокурор Синода Константин Победоносцев, который по сути и сорвал русскую консервативную революцию, убедив Царя не созывать Собор. Исходил он конечно из реакционно-охранительных соображений, которыми руководствовался и когда надо, и когда не надо. Характерно, что он выступал даже против канонизации Преподобного Серафима Саровского – настолько был ему ненавистен живой мистический дух Русского православия. Его он пытался подменить мертвящей душевностью «протестанстко-западного» типа. Сам Победоносцев хоть и преследовал некоторые протестантские течения (в частности, «штундистов»), но относился к протестантизму с очень большим уважением.
Этот реакционер прямо-таки наглядно выражал всю колдовскую мертвечину «петербургской» антисофийности, что великолепно описал Александр Блок в своей поэме «Возмездие» (1911 год):
«В те годы дальние, глухие,
В сердцах царили сон и мгла:
Победоносцев над Россией
Простёр совиные крыла,
И не было ни дня, ни ночи
А только — тень огромных крыл;
Он дивным кругом очертил
Россию, заглянув ей в очи
Стеклянным взором колдуна». (*)
Показательно, что Победоносцев некоторое время придерживался либеральных воззрений. Он сотрудничал с журналом Александра Герцена «Колокол» и опубликовал там памфлет на графа Никиту Панина. В письме к Константину Кавелину, в начале 1860-х годов, он утверждал: «Цензура у нас стала просто чёрный кабинет… терзают и режут все печатное; циркуляры сыплются один за другим из П[етер]бурга… Литературе нашей очень плохо приходится».
Либерализм же есть, во многом, идейно-политическое выражение феминотеизма. И эволюцию Победоносцева можно сравнить с описанной выше эволюцией Зевса, превратившегося из «критского» божества дианического типа в божество олимпийское карающее.
Между тем, неославянофилы продолжали выдвигать разные проекты Софийных, земских преобразований. Один из самых ярких таких проектов предложил видный идеолог неославянофильства Сергей Шарапов в своей работе «Самодержавие и самоуправление». Доктор исторических наук Александр Репников, исследующий консервативные проекты преобразования России, описывает её следующим образом: «В своей концепции областного самоуправления Шарапов выделял три ступени: думу, уезд, приход. Низшей административно-земской единицей должен был быть всесословный приход, рассматриваемый как совокупность церковной и гражданской организации общества. В его ведении находились все вопросы местной жизни, включая образование, торговлю, полицию, местное самоуправление и т. д. Во главе каждой области должен был стоять генерал-губернатор, назначаемый монархом. Административное управление области осуществлялось бы с помощью областной думы. Члены областной думы назначались генерал-губернатором и распределяли между собой отрасли управления, неся ответственность перед генерал-губернатором и земским собранием…
Согласно схеме Шарапова, в состав центрального аппарата входили бы: законосовещательный (по общему законодательству) Государственный совет, назначаемый царем и дополняемый выборными от областей по определенному служебному цензу… Народнохозяйственный совет (по экономическому законодательству); Правительствующий Сенат — высшее административное учреждение из назначаемых царем и выборных от областей лиц; Контрольный Сенат — высший орган контроля и руководства финансово-экономической политикой; специальные советы из выборных представителей при центральных ведомствах, сохраняющих за собой исключительно технические функции. Представители земства включались в состав Государственного и Народнохозяйственного советов, а так же участвовали в специальных советах отдельных отраслей управления: финансовом, банковском, железнодорожном, земледельческом, научно-литературном». («Русский консерватизм: Сергей Шарапов)
Это было движение, так сказать, «справа» - «налево». Однако, имело место и движения «слева» — «направо». Среди русских народников возникло т. н. «либеральное» направление (Василий Воронцов и др.). Назвали его так «извне», в «советское» время – по идеологическим соображением. Но указанное направление было, по сути, консервативным (точнее - консервативно-революционным). Однако, назвать его так казалось неуважительным по отношению к самому народничеству, имеющему большие заслуги перед революционным движением.
Консервативно-революционные народники пришли к мысли о надклассовости русского самодержавия, тогда как революционное (крайне левое) народничество утверждало, что монархия служит именно господствующим классам. При этом, они были очень критически настроены в отношении российской бюрократии, именуя её представителей – «медными лбами». По их мнению, бюрократический аппарат стал мощным средостением между властью и народом. (Здесь уже заметна перекличка «левых» народников с «правыми» славянофилами.) И это средостение, в их оптике, необходимо было упразднить – посредством мирных, но решительных преобразований — усиления гласности, общественного контроля и т. д. Чиновничество, по мнению консервативных народников, это не вовсе государство, а всего лишь исполнители его функций. Эти исполнители слишком уж сильны, поэтому их следует заменить всесословным земством – самобытным представительным учреждением. И такое земство только предстоит по-настоящему создать — построить как на местном, так и на общегосударственном уровне. При этом правые народники очень опасались буржуазного перерождения монархии, прихода к власти «русской плутократии». (Александр Елисеев. «Консервативные смыслы русского народничества»)
Во многом их опасения оказались оправданы. В конце концов, был выбран весьма неудачный проект. В стране возникло представительство (Государственная Дума), основанное на принципе партийного разделения и политической борьбы. Тем самым был сделан шаг по пути упомянутой выше «левой», «либеральной» инверсивности.
Указанная реформа подвергалась жёсткой неославянофильской критике. Интересный проект создания самобытного представительства предложил Лев Тихомиров – бывший народоволец, ставший одним из ведущих идеологов русского монархического движения. По его мнению, народное представительство должно было избираться от конкретных социальных, профессиональных и территориальных групп. В своей классической работе «Монархическая государственность» (М.: «ГУП «Облиздат», «Алир», 1998) он нарисовал некий «образчик» «групп, способных выставить своих представителей в царское совещание:
1 — представительство от собора русских епископов или даже Св. Синода,
2 — дворянские общества,
3 — крестьянские волости: земледельческие разных районов, культурные, рыболовные,
4 — казачьи войска,
5 — фабрично-заводские рабочие разных производств (механики, ткачи, горнорабочие и т. д.),
6 — городские управления,
7 — земства,
8 — различные купеческие организации,
9 — собрания фабрикантов различных районов,
10 — ремесленные цеховые организации,
11 — университеты,
12 — присяжные поверенные и т. д.»
К сожалению, все самобытные проекты Софийных преобразований прошли мимо внимания вестернизированной петербургской бюрократии. В России стали внедрять совершенно чуждый ей партийный парламентаризм западного типа. А он, в конечном итоге, нанёс мощный удар по русской монархии. Показательно, что к оппозиционному «Прогрессивному блоку» примкнула и довольно значительная часть правых депутатов Думы.
Более того, думская реформа совпала с кампанией по разрушению общины. Её инициировал (при поддержке многих монархистов) Пётр Столыпин – типичный представитель вестернизированной бюрократии, которая была детищем петровского абсолютизма. Несмотря на весь свой искренний монархизм и национализм, петербургский чиновник не сумел разглядеть Душу Нации, не понял Cофийного (общинного) смысла её бытия. Результаты были печальны. В ходе деструктивной реформы из общины вышли 20 % крестьян, из которых половина разорилась. Таким образом возникла мощная прослойка обездоленных пролетариев. Раньше обездоленные могли рассчитывать на «помощь мира», но после выхода из общины надежды на неё быть не могло. Многие были вынуждены перебраться в города, где они, будучи весьма озлобленными, составили великолепную «питательную среду» для различных подрывных леворадикальных сил. Разрушение общины значительно приблизило революцию. А после Февраля 1917 года все кто мог быстро вернулись в свои общины.
Глава 22. Советский вызов Февралю, партократическая инверсия
После Февральского переворота 1917 года Русская София оказалась в смятении. Рухнул прежний государственный уклад, началась Смута на местах. Русское село было объято огнём деструктивных аграрных мятежей против помещиков, являвшихся, по большей части, грабежами. Деструктивные действия против офицерского корпуса развернулись в Армии. В городах росли деструктивно-анархические настроения, стремительно нарастала криминальная волна.
Временное правительство оказалось не способно оформить и направить революционную стихию. И тогда своё веское слово сказали Советы – институт, «внезапно» возникший на государственно-политическом пространстве. Собственно говоря, Советы были проявлением (на новом уровне) старого общинного схода, который и является наиболее эффективной демократией – демократией «малых пространств».
Кони здесь уходят ещё в глубокую древность. Древняя Славия, Древняя Русь управлялись вечевыми собраниями – при наличии княжеской власти. Указания на это обильно встречаются в русских летописях, типа: «Ибо «не угоден бысть Кияном Игорь. И послашася к Переяславлю к Изяславу, рекуче: «Поиде, княже, к нам, хочем тебе» (Исключение составяла Новгородская республика, где институт княжества был минимизирован и сведён исключительно к военной функции.) А слово «вече» является производным от общеславянского слова «вѣтъ», т. е. «совет». По сообщениям византийский авторов, восточные славяне – анты – могли собираться на общие собрания. А расселялись они на обширных территориях – от Днепра до Днестра. По сути, Советы 1917 года были некоей «реинкарнацией» вечевых собраний.
Сельские общинные сходы часто так и назывались – «советами». Депутаты Советов выбирались на общих собраниях (сходах) заводов, воинских частей и сёл. «Вновь» созданные Советы были готовы претендовать на полноту власти, что выглядит весьма логичным в условиях крушения монархии. Любопытно, что левые политики (эсеры, меньшевики, большевики), имевшие сильнейшее влияния в Советах, о какой-то власти и не думали, рассматривая указанные структуры как политические организации трудящихся, призванные оказывать давление на Временное правительство. Левые партии были чётко ориентированы на Учредительное собрание, которое планировалось избирать по западным партийно-парламентским образцам.
Исключение составлял, по началу, один только Владимир Ленин, вернувшийся из эмиграции в апреле 1917 года. Он увидел в Советах мощнейшую силу, разгадав в них, несмотря на весь свой материализм, Cофийную Душу России. (И, тем самым, бессознательно выполнил «функцию» Царя.) Лидер большевиков выдвинул лозунг «Вся власть – Советам», который поначалу шокировал не только эсеров с меньшевиками, но и почти всех ведущих большевиков. Однако, Ленин сумел убедить сподвижников и придти к власти, используя вышеупомянутый лозунг.
В дальнейшем партийные структуры большевиков подчинили себе Советы. И, тем самым, кстати, проявили своё западничество, столь присущее российской левой и либеральной (а отчасти даже и монархической) интеллигенции. Партийность – западный принцип, которому и были верны большевики. Другое дело, что они его упростили и рационализировали, сведя многообразие партий к однопартийности. И опять мы видим – как негосударственные структуры минимизируют Государство, подчиняя его структуры.
В эпоху мобилизации (индустриализация, война и пр.) партиецентризм очень сильно помог коммунистам. Однако, когда пришло время отходить от мобилизационного режима, однопартийность оказалась малоэффективной – в сравнении с более гибкой многопартийностью.
Установление партийной гегемонии над Советами было сильнейшим искажением русской Софийности. Петербургский барин Ленин поступил, в принципе, также как и петербургский барин Столыпин. Однако, тут часто возникает вопрос – а смогли бы Советы удержать власть без мобилизующего партийного Центра? Возможна ли была прямая общинная демократия – в той сверхкритической ситуации – особенно, в условиях ожесточённой гражданской войны?
Вопрос этот действительно хороший, хотя однозначного ответа на него дать нельзя. Есть пример Нестора Махно, который установил власть вольных Советов на довольно-таки солидной территории Малороссии, равной по площади современной Бельгии. В «Махновии» существовала железная дисциплина, её войска великолепно воевали. И, в то же самое, время на территории, контролируемой Революционно-повстанческой армией Украины, функционировала самая настоящая советская демократия, не ограниченная партийными структурами. Могут возразить, что аналогов «Махновии» так и не появилось. Это действительно аргумент в пользу тех, кто оправдывает установление контроля над Советами.
Как бы то ни было, но Советы сыграли спасительную, для России, роль. Без них не удалось бы организовать власть в масштабах всей страны. Партийно-парламентская демократия («керенщина» показала свою слабость и непригодность. Показательна фигура экзальтированного, истеричного «душки» Керенского, который воплощал всю ущербность Февральской гиперсофийности с её женственно-истеричным культом Свободы. Утверждали, что Керенский сбежал из Зимнего дворца в женском платье, что он всячески отрицал. Скорее всего, это был, как сказали бы сейчас, «фейк», но само наличие подобного слуха уже показательно.
Группа правых офицеров предприняла попытку установить диктатуру.И здесь они проявили уже «линию мертвецов» – не случайны череп и кости на шевронах Корниловского ударного полка. Но указанная попытка натолкнулась на массовое неприятие масс – в частности, и армейских. Позднее, дело Корнилова продолжили белые армии. Вооруженные силы Юга России возникли на базе Добровольческого движения, которое выстраивалось по типу мужского союза. А «верховный правитель» Александр Колчак, как следует из его дневников, поклонялся «холодной стали», медитировал на японский «клинок Хотейсу». Соответствующее влияние на адмирала оказал некто Хизахидзе – самурай и последователь воинственной буддийской секты Зен. Вот какие мысли внушал он Колчаку: «Единственная форма государственного управления есть то, что принято называть милитаризмом. Ему противопоставляют понятие либерализма и демократии. Текущая война есть борьба демократического начала с милитаризмом». И Колчак, как следует из дневников, соглашался с этой «идеологией»: «Нет возрождения нации помимо войны, и оно мыслимо только через войну. Будем ждать новой войны как единственного светлого будущего».
Любопытно, что командир сибирских красных партизан Щетинкин распространял листовки следующего содержания: «Пора покончить с разрушителями России, с Колчаком и Деникиным, продолжавшими дело предателя Керенского… Во Владивосток приехал уже Великий Князь Николай Николаевич, который и взял на себя всю власть над Русским народом. Я получил от него приказ, присланный с генералом, чтобы поднять народ против Колчака. Призываю всех православных людей к оружию. ЗА ЦАРЯ И СОВЕТСКУЮ ВЛАСТЬ».
Конечно же, Щетинкин обманывал людей, но показательно – какое место он нащупал для своего давления. Он использовал архетип истинной Софийности, предполагающий сочетание Царя и Земли (Советов).
О многом говорит и то, что многочисленные монархисты Сибири отказались поддержать Колчака – из-за его отказа вдвинуть лозунг возрождения Монархии. Вообще, Белые армии не смогли выдвинуть хоть сколько-нибудь ясной политической программы, как и не смогли наладить эффективное взаимодействие разных фронтов.
В то же время, большевики выдвигали ясные политические требования, одним из которых было требование Советовластия. И большинство пошло именно за Советы, ибо они были выражением его, большинства, Души – Русской Софии. Конечно, без Советов большевики не смогли бы заручиться подобной поддержкой. Массы никогда бы не поддержали партократию в чистом виде. К слову, тут можно вспомнить окончание периода военного коммунизма, когда вспыхнули мощные восстания под характерным лозунгом: «Советы без коммунистов».
Таким образом, вывод здесь можно сделать такой. Без Советов не удалось бы создать единую государственно-политическую организацию. Россия оказалась бы расколотой на десятки «самостийных» образований. А это, просто-напросто, привело бы к оккупации.
Белые армия была против Советов, считая их сугубо большевистским изобретением. Однако, в эмиграции наметилась некая переоценка ценностей. Группа участников Белого движения (Александр Казем-Бек и др.) создали довольно-таки многочисленное движение младороссов, которое стояло на позициях консервативно-революционного монархизма. Младороссы выступали за «трудовую Монархию», которая должна была, по их мысли, сочетаться с той системой Советов, которая существует в СССР. Отсюда и шокирующая многих эмигрантов формула – «Царь и Советы».
При этом младороссы предложили модель планово-рыночной экономики, основанной на гибкой общенациональной модели планирования. Они считали, что планирование должно выстраиваться одновременно «снизу вверх» и «сверху вниз». Разные предприятия и отрасли предлагалось объединить в специализированные «хозяйственные союзы». Эти союзы должны были составлять плановые задания и направлять их Всеимперскому совету народного хозяйства. А тот, уже после обсуждения должен был спускать их на места. Младороссы составили проект создания руководящих хозяйственных советов. Туда должны были войти представители от государства, рабочих, научно-технического персонала и частного капитала. Пожалуй, у младороссов идея русской Софийности была выведена на высший уровень. Они увидели как Дух Нации (Царя), так и её Душу (Советы).
Движение выступало за то, чтобы освободить Советы в СССР от партийного контроля. Сами же они видели себя как орден, который призван сосредоточиться, прежде всего, на духовно-политических проблемах. Понятие «дух» было поставлено младороссами во главе угла и они даже говорили о «мировой революции Духа».
Поразительным образом, подобные устремления совпадали с устремлениями вождя СССР Иосифа Сталина. Он тоже хотел лишить партию функций непосредственно административно-хозяйственного правления, сосредоточив её на идейно-политической работе. Так, после XVIII съезда ВКП (б) (март 1939 года) повсеместно началась ликвидация производственно отраслевых отделов местных партийных комитетов.
Потом, правда, эти отделы были восстановлены. Партийная олигархия упорно сопротивлялась сталинским устремлениям. Поэтому, Сталину так и не удалось отнять у партии её «кратос». А после смерти вождя партийная олигархия только усилила своё влияние. Вершиной ей триумфа стала знаменитая 6-я статья брежневской Конституции 1977 года, где КПСС определялась как «руководящая и направляющая сила советского общества». А вот в сталинской Конституции 1936 года роль компартии была прописана всего лишь в статье 126. В ней читаем: «В соответствии с интересами трудящихся и в целях развития организационной самодеятельности и политической активности народных масс гражданам СССР обеспечивается право объединения в общественные организации: профессиональные союзы, кооперативные объединения, организации молодежи, спортивные и оборонные организации, культурные, технические и научные общества, а наиболее активные и сознательные граждане из рядов рабочего класса, трудящихся крестьян и трудовой интеллигенции добровольно объединяются в Коммунистическую партию Советского Союза, являющуюся передовым отрядом трудящихся в их борьбе за построение коммунистического общества и представляющую руководящее ядро всех организаций трудящихся, как общественных, так и государственных».
Сталин не сумел одолеть партократию, хотя и и сумел ослабить её. Кроме того, он внедрил в сознание людей вместе со своим культом – Софийный культ Родины. Её образ был чрезвычайно распространён в СССР – достаточно только вспомнить знаменитый плакат «Родина мать зовёт!» А лозунг «За нашу Советскую Родину!» стал едва ли не более популярен, чем лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».
В 1944 году ректор Московского архитектурного института (МАРХИ) Андрей Чалдымов отправил наверх письмо, в котором предложил установить в стране «Культ Священной Родины». Он утверждал: «Особенно чувствуется у нас острый недостаток в формах выражения торжественно-радостных и торжественно-печальных личных событий в жизни граждан, потребность в которых совершенно очевидна. В то же время всем известна огромная сила действия на чувства участников религиозных праздников и обрядов, которые могли волновать человека, воздействуя на его психику богатыми и разнообразными формами культа». Ректор даже предложил создать «Храм Священной Родины». Он считал необходимым ввести ритуалы новой веры, создать календарь религиозных праздников, применять колокольный звон колокольный звон и т. д. (Тимур Сагдиев. «Культ Священной Родины»: какую новую религию придумали в СССР»)
«Развитие» культа Родины-Матери продолжалось и после смерти Сталина – настолько был сильным Софийный импульс, данный народу СССР. Здесь Русская София предстаёт в своём воинско-героическом аспекте. Ярчайший пример – знаменитая статуя на Малаховом кургане. Сразу вспоминаются «мифологические» валькирии – девы воительницы. Тут любопытно заметить, что сам образ валькирий в мифологии постепенно «смягчался». Вначале они представляли совершенно брутальными созданиями, потом стала «наращиваться» женственность – без потери собственно воинского начала. И здесь можно увидеть указание на некое софийное преображение. (Также можно вспомнить о фраваши иранской традиции. Фраваши представляли как некий благой дух, который присущ всему. При этом, они выступают и как воинство Ахура-Мазды. Сами фраваши описываются как воинственные наездницы, охраняющие земли ариев от недругов.)
После смерти Сталина партократия только усиливалась, результатом чего стал новый Февраль и торжество западничества. Софийная «советскость» была разгромлена окончательно, но только на видимом, политическом уровне. Но где-то глубоко в сознании дремлют советско-общинные архетипы, они просто не могли исчезнуть. И они готовы пробудиться.
«Метафизические основы русского социализма»
Приложение № 1. Елена Троянская, змеиный Парис и зловредная сторона Души
Елена, все всякого сомнения, символизирует регион психоэмоциональный Души (отличный от райско-ангелического Духа), взятый в его тёмном, разрушительном, зловредном аспекте. Имя «Елена» переводится как «сиящий свет» – и тут имеет место свет «высшего» хаоса, пресловутого астрала, тот «свет», в котором являются демоны, выдающие себя за ангелов и Бога.
Как известно, богиня раздора Эрида подбросила трём богиням – Гере, Афине и Афродите - яблоко с надписью «Прекраснейшей». Богини заспорили – кому оно предназначено. И Зевс поручил рассудить их троянскому царевичу Парису Персонаж это довольно-таки зловещий. По версии Энния, его мать Гекуба увидела во сне, что рождает горящий факел, из которого выпадают змеи. А вот по версии Пиндара, ей привиделось, что она рожает огненосную эринию со 100 руками. Напомним, что эриния – богини мести и ненависти, больше известные нам как фурии (римский аналог). Эсхил изобразил их с волосами в виде змей.
Итак, образ царевича Париса связан с образом огненного змея. (Этот образ, кстати, весьма распространён в русских сказаниях и связан с женской тоской. См. «Мир Людей и мир животных. Инволюция и преображение» - Глава 7. «Кровь Змия и его усмирение»)
Внутри княжеских/царских (священных) родов особенно большое напряжение между бытийным (солярным, качественным) и небытийным (лунарным, количественным) полюсами. («Метаполитика Царя». - Глава 6. «Царь и его Внутренняя Революция») Последний полюс, точнее – антиполюс – Змеиный, периферийный. Его можно усмирять и преображать – как это делал князь Вольга (Волх) русских сказаний. Его описывают как князя-оборотня, родившегося от соития княжны Марфы и Змея. (Указание именно на наличие и значение змеиного полюса.) При этом, Вольга смиряет себя, взаимодействуя с крестьянским богатырём Микулой Селяниновичем. («Метасоциальный аспект Русского эпоса». - Глава 6. Вольга и Микула: трёхварновый уровень воссоединения)
Но «Сказание Славене и Русе» приводит другой пример. Здесь сын князя Славена Волхов выступает как лютый «коркадел», пожирающий людей. Как очевидно, он максимально активизировал внутри себя именно небытийный, змеиный, рептильный полюс.
Судя по видениям во сне, у Париса также был сильно активизирован змеиный полюс. Поэтому, родители и решили отнести его в горы, опасаясь последствий. И вот такому «персонажу», Зевс поручает рассудить трёх своенравных богинь. И он рассудил – выбрав – не господство над Азией (Гера) и военные победы (Афина), но любовь прекрасной женщины (Афродита). Тут бы и умилиться «пацифизму», но вспомним, что закончилось всё как раз жуткой войной.
В данном плане Парис проявил себя как адепт феминотеизма, поставивший во главу угла культ Великой Богини. Сам же он проявляет себя как мужская проекция женского божества. В оптике «реконструкторов» древнейшей ведьмовской религии (а она – реальность) он – Дианус при Диане. (Любопытно, что академические исследователи 19 века считали его неким женственным богом красоты и изнеженности.)
Существует весьма интересная версия, восходящая к Стесихору. Согласно ей, Парис похитил не Елену, но её призрак, который создала Гера. Его он и унёс в Трою, настоящую же Елену Гермес перенёс в дом Протея – сына Посейдона и Геры, который мог принимать любые обличья. Именно он, в виде призрака, и заменил Елену на ложе Париса.
Здесь уже прямо указывается на теснейшую символическую связь Елены с призрачным «миром теней». Имел место самый мощнейший обман, тёмные силы нагнали из Души-Нави зловещий морок, который и вызвал дальнейшие разрушительные события. (О природе такой экспансии морока см. «Мир Людей мир теней». – Глава 2. «Вторжение теней: навьи наших бьют»)
Елена 17 лет жила в Египте, египетский же след указывает на Атлантиду. Это можно интерпретировать так, что корни трагедии уходят именно в атланто-египетскую контр-инициатическую глубину.
Кстати, тут стоит вспомнить о яблоке раздора, с которого и началась вражда вокруг Трои. Это – золотое яблоко из сада Гесперид – нимф – дочерей Геспера (Вечерней Звезды) и Геспера (Ночи). Они обитали на неких «счастливых островах» – по соседству с Горгонами - змееволосыми чудовищами, дочерьми морского божества Форкия и его сестры Кето.
Эта же «сладкая парочка» породила дракона Ладона, который и охранял сад Гесперид. Перед нами снова змеиный символизм (как и в случае с Парисом), который указывает на Мирового Змея, Ермунганда, небытийный полюс мира, тотальную Периферию.
И тут нужно вспомнить египетскую «Сказку о потерпевшем кораблекрушение», которая повествует о некоем моряке, претерпевшим злоключения. Он попадает на Остров, где царит «божественный» Змей, причём именно огненный. Рептилия грозит превратить беднягу в пепел, но потом, всё-таки отпускает, снабдив разными дарами. Указанная часть суши, со всех сторон окружённая водой - «остров Ка», переводимый исследователями, как «призрачный остров». А, собственно, Ка – некий двойник человека, его информационный дубликат, тень. Не дух, в плане «высшей» души, а «низшая» душа.
Змей рассказывает о печальной судьбе своей семьи из 75 змей: «Внезапно упала звезда, и они были охвачены её пламенем». И он предупреждает: «После того как ты удалишься отсюда, ты никогда больше не увидишь этот остров, который превратится в волны».
Тут все очевидно. Остров – это, конечно, Атлантида. Он затонул, но продолжает некое существование – как некое место нашей плотной земли, которое ближе всего к тонкому миру, царству теней, Нави. Это царство под водой – и царствует там Морской Царь, Чудо-Юдо, он же вселенский Змей-Ермунганд. В то же самое время есть и место наиболее близкое к Раю, региону Духа. Это – Гиперборея, которая находится на Северном Полюсе, Норде, подо льдами, символизирующими обуздание водной хаотической стихии. О ней знает и русская православная традиция. («Святорусский нордизм»)
Египетский моряк получает от Змея дары, что может быть истолковано, как передача Египту упаднической (западенческой, западной, Запад – сторона заката солнца, древние помещали там страну мёртвых) «традиции» атлантов, чья черномагическая цивилизация была уничтожена по воле Господа – ввиду деяний, превысивших всякую меру. Именно эта древнейшая мерзость – Атлантида – породила чудовищных гигантов рефаим, среди которых особенно выделялись змеевидные анаким. Это и есть «семья» огненного Змея, его «душевные» дети, уничтоженные огнём свыше и водой снизу. Но, род Змея, продолжает жить в других «душевных детях», в частности, контртрадиция была транслирована через Египет.
Напротив, изначальная, полярная, нордическая Традиция Гипербореи была передана скифам - не случайно эллины отождествляли их с гипербореями. («Да, скифы мы»!)
Тут необходимо вспомнить о рассмотренной выше русской сказке, где некий солдат попадает на необитаемый остров и там опускается в царство шестиглавого Змея, где и встречается с Еленой Прекрасной. Он её случайно отпускает, Змей на него гневается, но, в конечном итоге, способствует его браку с Еленой.
Вернёмся, однако, к саду Гесперид, который охраняется Ладоном и где росли золотые яблоки. Яблоко часто отождествляется тем плодом, который Адам вкусил с Древа познания Добра и Зла. Яблоко Гесперид стало яблоком раздора, но и Райское «яблоко» раскололо райскую полноту Адама, выпавшего из Рая. Змей, по наущению дьявола, вручил ему это яблоко, пообещав: «Будете как боги». И произошёл «Большой Взрыв», который разнёс землю в раю, превратив её во множество «осколков». (Змей был неким «чёрным зазором» в Раю, самой возможностью сделать неправильный выбор – без которой Адам стал бы просто-напросто автоматом Абсолюта.)
В «Книге Бытия» Рептилия подносит плод в саду, искушая, а в эллинских мифах она этот плод охраняет – в саду же.
Геспериды живут у Атланта, которого называли их отцом (они же именовались – «атлантидами»). Атлант же, в диалоге Платона «Критий» - первый царь Атлантиды, от которого данный остров и получил своё название.
В позднейших вариантах сад Гесперид переносится уже в земли гипербореев, в чём можно увидеть указание на то, что Атлантиду создали те гипербореи, которые переродились и переселились на юг, с Северного Полюса – на Экватор, который опоясывает землю - подобно Змею-Ермунганду.
Приложение № 2. Гностические уровни «софийной» инверсии
Отдельного рассмотрения заслуживает гностицизм, точнее – гностические представления о Софии. Наиболее развёрнутая концепция была предоставлена Валентином. Он утверждает наличие Плеромы (Полноты), состоящей из 30 эонов. «Восходя к высочайшему Зону, так называемой Глубине (или, по Валентину, Неизреченному), первоисточнику всего сущего, гностическая мысль, сходно с древнеегипетской и индуистской, колеблется — можно ли ему приписывать половые атрибуты? – пишет Лев Тихомиров. - Некоторые из гностиков, говорит Ириней Лионский для начала творения сочетают Глубину с Молчанием (женского пола), другие же думают поставить этот первоисточник выше разности мужского и женского пола. Но далее уже во всем творении идет систематическое применение полового принципа. Все остальные эоны разделяются на мужские и женские и действуют парами — сизигиями. Слово «эон» означает «всегда сущий», но применяется неточно, так как один лишь высший эон — Глубина (Неизреченный) и соприсущая ему женская половина — Молчание (или, по Симону Волхву, Энноя, Мысль) не рождены». («Религиозно-философские основы истории»)
По сути, здесь имеет место картина. мало чем отличающаяся от языческой. Есть потусторонние сущности - мужские, есть потусторонние сущности – женские. Даже есть мужское божество (Глубина), которое «главнее» всех, и у которого есть «брачная пара» (Молчание).
Однако, далее начинается нечто, уже отличное от «ортодоксального» язычества. «Уже самое первое проявление божественного мира было произведено совершенно неудачно, в самой Плироме, которая от этого подвергалась большой опасности, устраненной только экстренными дополнительными мерами. Зоны Плиромы были с самого начала недовольны своим положением, ибо, выражая лишь отдельные проявления Глубины, не знали общего отца в целом, между тем как хотели это знать.
Они, однако, терпели, пока не явилось истории крайнего и последнего эона додекады, который есть София-Премудрость.
София — Премудрость Горняя, элемент женский, находилась в сизигии с эоном Желанным, но, не испытав сочетания с ним, возгорелась страстью познать Верховного Отца и устремилась к нему со смелостью. Это было, однако, дело невозможное, Горняя Премудрость ослабела в усилиях и могла бы даже совершенно исчезнуть и раствориться во всеобщей сущности. В своих неосуществимых стремлениях она породила, без мужского элемента, свою эманацию — Помышление, которое, однако, будучи женским элементом, эманировавшим из женского же элемента, была сущность безобразная. Испугавшись несовершенства своего порождения, Премудрость решила обратиться с мольбой к Отцу. Беспокойство от происшедшего в Плироме беспорядка охватило и других эонов, и все умоляли Отца спасти потрясенную Плирому. Тогда Отец и произвел нового бесполого эона — Предел, который удержал Софию-Премудрость и отсек у нее ее Помышление. При этом Премудрость восстановилась на своем месте в Плироме, а Помышление ее было выброшено вон.
«Тогда Отец, для предупреждения всяких подобных случайностей, произвел новую сизигию — Христа (мужеский элемент) и Святой Дух (женский элемент), которые и привели Плирому в порядок, во-первых, раскрывши зонам причины невозможности познать Отца (Глубину) и необходимость иметь с ним отношение только через Ум, а вместе с Умом уравнять все зоны по их качествам. Мужские зоны сделались все умами, словами, человеками, христами. Женские — все стали истинами, жизнями, духами и церквами. В Плироме водворилась радость, и зоны в честь Глубины создали, украсив его всеми дарованиями, лучшее украшение Плиромы — Иисуса и ангелов, которые должны быть его спутниками.». (Л. Тихомиров. Ук. соч.)
Перед нами некая метафизическая революция, которая потрясает Плерому. Она, таким образом, явно инверсивна. Однако, корни данной инверсии, по мнению Валентина -в самой Плероме, в некоем господствующем положении Отца (Глубины), который подавляет все другие эоны. София же стремиться достичь подлинной Глубины, устремляясь к Отцу. Гностический «Абсолют» получается каким-то изначально ущербным и вынужден перестраиваться. Тут, конечно, налицо редукция и Абсолютного. и «критика» в адрес Мужского.
Инициатором указанной революции выступает именно София – и здесь критический удар по Женскому. Однако, уже сама возможность потрясти эоны говорит о некоем сверхонтологическом могуществе Софии.
Таким образом, Валентин умудрился нанести удар как по мужскому, так и по женскому Полюсам. И он же возвеличил Женский Полюс. В результате же произошло соединение антисофийной и гиперсофийной линий.
Отсечённая от Софии Помышлении (София-2, Нижняя Премудрость, Ахамот), между тем, пребывала в очень плачевном положении – вне света. Тогда над ней сжалился «Христос», давший ей образ «без знания» и далее скрывшийся в Плероме. Ахамот бросилась за ним, пребывая в недоумении. Она обратился к давшему ей образ, он послал ей «Иисуса» с «ангелами». От страстей же Ахамот произошли некие зачатки стихий. Тогда к ней послали «Иисуса», который отсёк у неё страсти. Из них он создал стихии. Ахамот, радуясь свету ангелов, родила подобный им духовный элемент.
Далее Ахамот принялась за организацию мира, возникшего из недоумения, страха и печали. «Для организации этого мира София Ахамоф образовала из душевной сущности особое существо — Демиурга (по терминологии других — Иалдаваофа), который есть тот самый, кого евреи считали за Бога, Иегову, пишет Л. Тихомиров. - Он и есть создатель, то есть устроитель, этого мира. Он устроил семь небес, разделил элементы, устроил и животную тварь и даже человека. Но, будучи сам душевным, он не мог бы дать человеку духовного, божественного элемента, если бы Ахамоф, вмешавшаяся в творение неведомо для самого Демиурга, не вкладывала в некоторые души людей духовный элемент. Эти люди выходили самыми лучшими, и Демиург видел это, только не знал, отчего они лучше. Вообще, как существо душевное, он совершенно не понимал духовного элемента и даже в собственных созданиях не понимал их идеи. Он творил небо, не зная, что такое небо, составляя человека — не знал, что такое человек, и т. д. О Боге же и о Плироме он даже не подозревал, не знал и матери своей, Ахамоф, и считал себя единственным создателем и богом. Поэтому он и сказал: «Я бог, и кроме меня нет иного». В действительности даже люди выше его, ибо обладают духовным элементом. Некоторые гностики считали это ограниченное существо добродушным, другие — очень вредным. По системе Валентина Демиург настолько добродушен, что когда пришел в мир Спаситель и сообщил ему о Боге, о Плироме и т. д., то он был весьма обрадован и явился на помощь Спасителю со всеми средствами, какими мог располагать. За это он оставлен правителем мира до конца веков. Живет он на седьмом небе, Ахамоф же в особом «среднем» месте, выше мира, но вне Плиромы».
«Низшая София» здесь показана как создательница и устроительница нашего мира. Пусть она творит с помощью плеромических сил, но всё же «творит». Получается, она и «низшая», и «высшая». Демиург же – славный, но глуповатый бог, «тоже и «низший», и, своего рода, «высший». То есть, как и в случае с «высшей» Софией происходит и антисофийное умаление, и гиперсофийное превознесение. Одновременно, «принижается» Абсолют, в своём «аспекте» Творца (Демиург). Безусловно, принижается и Мужской Полюс, ведь Демиург – явно его образ.
Как очевидно, из гностическо-валентинианской системы можно делать разные выводы, и она может оказывать разное влияние.
Один из ярчайших примеров такого влияния – софиология. Основателем указанного течения следует считать русского философа Владимира Соловьёва, бывшего убеждённым поклонником католичества. Он считал Софию женственным началом Бога, его, так сказать, «другим».
Философ утверждал: «Таким образом, вечная Премудрость и есть решит, женское начало, или глава всякого существования, как Иегова, Ягве Елогим, Триединый Бог есть рош, его активное начало или глава. Но, согласно книге Бытия, Бог создал небо и землю в этой решит, в Своей существенной Премудрости. Это обозначает, что сказанная Божественная Премудрость представляет не только существенное и актуальное всеединство абсолютного существа или субстанцию Бога, но и содержит в себе объединяющую мощь разделенного и раздробленного мирового бытия. Будучи завершенным единством всего в Боге, она становится также и единством Бога и внебожественного существования. Она представляет, таким образом, истинную причину творения и его цель — принцип, в котором Бог создал небо и землю. Если она субстанционально и от века пребывает в Боге, то действительно осуществляется она в мире, последовательно воплощается в нем, приводя его к все более и более совершенному единству». («Россия и вселенская церковь»)
Таким образом, Соловьёв не просто возрождает языческую идею женского божества – это было бы ещё полбеды. Он возрождает само искажение этой идеи, утверждая, по сути дела, первенство именно женского божества. София у него причина и цель творения, она есть единство Бога и творения. То есть, она выше и Бога, и творения.
Именно на основе его учения и основывали все свои положения последующие софиологи – прежде всего, прот. Сергий Булгаков. В своей работе «Sophia» он утверждает, что София не есть ни Бог и не тварь, не бытие, и не сверхбытие. Может показаться, что здесь она является чем-то промежуточным. Однако, получается именно так, что София есть нечто совсем уже уникальное, превышающее как Бога, так и творение. Это следует из самого направления мысли софиан (софиологов).
В. Соловьёв утверждает, что имел «личные встречи» со «своей» Софией. Первый раз это было в раннем детстве, в церкви. Второй раз – в читальном зале Британского музея (Лондон). Там София велела ему отправиться в Египет. Там, недалеко от Каира, и состоялась его третья встреча. И снова мы выходим на тему Египта и феминотеизма, что, конечно же, мягко говоря, не случайно.
И вот тут просто необходимо указать на интереснейшее исследование Юрия Соловьёва «Владимир Соловьёв и Алистер Кроули: нечто из области видений» («Контекст-9». Литературно-философский альманах, № 9. – М., 2003)
Подобное сравнение может покоробить многих «рафинированных» интеллектуалов – дескать, как же так, ставить на одну доску великого, хоть и спорного русского философа, и сатаниста-хаосита? Между тем, сходство здесь очевидно (и в зацикленности на Египте, и в склонности к видениям и т. д.), и оно наводит на вполне определённые мысли.
Но самое главное, пожалуй, здесь: «Первая часть кроулианской «Книги закона» названа Nuit. Это, вероятно, игра слов: «Нейт» — древнеегипетская богиня города Саис, соединявшая одновременно мужское и женское начало, обладавшая функцией демиурга. Ее называли «отец отцов» и «мать матерей», она владела магической силой, была богиней охоты, войны, воды и моря, матерью крокодилов. Геродот отождествлял ее с богиней-девой Афиной. Но самое главное — Нейт была «открывательницей путей» на запад, в потустороннюю область мертвых, из чего можно сделать вывод и о ее власти над видениями. Когда Вл. Соловьев в стихотворении 1898 г. (в апреле этого года Соловьев снова посетил Египет) «Нильская дельта» отвергает. египетскую параллель со своей Софией, он все-таки наделяет Софию тем же качеством «открывательницы путей» — «радужных ВОРОТ», что была у Нейт:
Не Изида трехвенечная
Ту весну им приведет,
А нетронутая, вечная
«Дева Радужных Ворот»…
Для штейнерианцев соловьевское отречение было неубедительно: Е. Б. Гурвич главным мотивом путешествия философа в Египет считала то, что «богиней древнего Египта была Изида или Нейд». Сам Р. Штейнер говорил в лекциях о «переживании Софии» древними египтянами в образе Изиды… Как видим, между кроулианской Нейт и соловьевской Софией существует символическое тождество. Вдобавок, если само имя объекта соловьевского поклонения говорит о возрождении философом гностического мифа (София — последний, тридцатый, эон Полноты Плеромы в нескольких гностических доктринах), то и Кроули, переводя свою мистику и магию на язык мифа египетского, действует в духе исследований своего современника M. Амелино, утверждавшего — школа Валентина-гностика берет свое начало «в доктринах Древнего Египта». Соловьев, видимо, считал собственным учителем именно Валентина, отождествленного им с офитской сектой. В статье, написанной для энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, Соловьев, пересказывая систему Валентина по св. Иринею Лионскому, называет Валентина «одним из гениальнейших мыслителей всех времен, родом из Египта».
Или вот ещё одно очень важное сходство: «Интересная деталь: три части соловьевских «Трех свиданий» напоминают о трех частях «Книги закона»... Это не только композиционное сходство, но и мистическое: три дня сверхъестественного «диктанта» Кроули, три видения Софии Соловьеву…
Другие эпитеты кроулианской Нейт: (царица неба» (1, 35), «царица космоса» (1, 27), «постоянная средь небес» и т. п. находятся и у Соловьева довольно быстро: «У царицы моей есть высокий дворец…» и др.
Далее: у Кроули с Нейт связан офитский мотив поклонения дающему мудрость змею: «О лазурновекая жена, свейся в кольцо над ними!» (1, 19) (иначе: «Возгорись над их челом, о сверкающий змей! О лазурновекая жена, вы гнись над ними!» — 1, 18-19. Пер. А. Чернова); «Есть голубь, а есть змея. Выбирай же здраво!» (1, 57). Во второй главе «Книги закона», названой «Хадит» (мужское космическое начало по Кроули), этот Хадит говорит о себе: «Я — змей дающий знание и негу и сверкающий блеск (Зохар — «блеск», книга Каббалы — Ю. С.), я разжигаю хмелем моим сердца людей. Кто желает почтить меня, возьмите вина и редких зелий… и захмелейте от них!» (11, 22); «Я — тайный змей, свернувшийся, из готовясь к прыжку… я и моя Нейт — одно» (11, 26). Здесь целый ряд любопытных софиологических параллелей.
Касательно «жены-змея» — в феврале 1876 г. Соловьев начал в Каире писать по-французски диалог «София», пользуясь, видимо, «подсказками» своей потусторонней учительницы. Этот текст может считаться эзотерическим учением для соловьевской философии. На полях этого трактата философ исполнил чертеж, отображающий соотношение фигур в его мифологии. Под именем София в скобках стоит пояснение: ofis, т. е. змей. Здесь можно предложить любопытную мифологическую параллель. Змея в образе женщины — это библейский змей-искуситель согласно интерпретации талмудистов и каббалистов... В еврейской мифологии такая змея ассоциируется с Лилит. В свою очередь Лилит (Лилиту) в шумерской мифологии «представлялась как дьяволица пустыни» — вспомним теперь соловьевскии «зов пустыни»… Но это еще не все: как демоница пустыни Лилит отождествлялась с царицей Савской (об этом знали Соловьев и гр. Ф. Сологуб, изобразивший царицу Савскую призраком, сотворенным сатаной из песка в пьесе «Соловьев в Фиваиде»)... В другом алхимическом трактате царица Савская — «девственница Земля». Для сравнения: «Ех Oriente Lux» — «С востока Свет», название одного стихотворения Соловьева (1890); «Земля-владычица! К тебе чело склонил я…» — другое стихотворение философа (1886). И уж коли царица Савская-Лилит обозначена псевдо-Аквинатом как «сама Мудрость», что мешало этой сущности представиться тем же именем Соловьеву?
Что до Кроули, то у него, как мы знаем, присутствует культ Нейт-земли, ночи. «В еврейской демонологии ночная дьяволица Лилит играла особую роль. Этому способствовало созвучие имени Лилит с древнееврейским словом «layla» — ночь». К слову, свою дочь, побывавшую в Египте в материнском чреве, Кроули назвал Лолой.
Пожалуй, все это — весьма красноречивые образы, в которых традиционное сознание может объяснить сущность, вступившую в общение с Соловьевым и Кроули».
Сам Кроули сыграл важную роль в становлении викканства. В 1946 году он встречается с Джеральдом Гарднером, позже очень много сделавшим для становления неоведьмовства, и посвящает его в свой «Орден восточных тамплиеров» (О.Т.О). Как считают, именно от Кроули этот «ведьмак» узнал многие магические ритуалы. Уже в 1946 году, под псевдонимом, выходит его книга «Руководство по высшей магии».
Приложение № 3. Ведьмы vz мертвецы в западном кинематографе
Рассматриваемое нами противоборство нашло отражение западных кинофильмах, снятых в жанре horror. И уже одно это свидетельствует о том, что под всем этим есть некая основа – пусть даже и в области подсознательных архетипов.
Но, конечно, всё намного серьёзнее. «Голливуд» – это больше, чем Агитпроп. Это нечто вроде религии, квазирелигии. Здесь ведётся самая мощная «пропаганда» - не словами или буквами, но именно зримыми образами. Уведать – значит увидеть, через «картинки» даётся мощнейшая информация. Причем, это движущиеся картинки. То есть, «Голливуд» как бы создаёт, творит новый мир. Это, вообще, мечта Магов – разрушить нынешнюю реальность и создать свою, собственную, в которой они будут хозяевами. Голливуд выпускает некие «детали», которые должны быть собраны в единый механизм.
Английское слово «holy wood» переводится как «святое древо», и в этом видится аллюзия на палочку мага. Или – на Древо познания Добра Зла, которое является противоположностью Древа Жизни – Нетварной Вертикали. Речь идёт о движении от Бога, от Нетварного Бытия, его можно представить анти-Древом, с которого Адам сорвал запретный плод, ослушавшись Бога. Говорят о кино, как о волшебной силе искусства. Западные анти-творцы и впрямь относятся к нему как к магии. Абсолют сам творит мир своими энергиями. Маг пытается встать на место Абсолюта, овладеть некоей Силой и, с помощью неё, создать свою реальность. Проецируя в общественное сознание зрителя некие образы, киномаги пытаются сделать их реальными, воплотить. Посмотрим на то, какие образы сообщает Голливуд-Агитпроп.
«Противостояние» (2020).
Мир охватывает совсем уж лютая эпидемия супергриппа - и гибнут все, за исключением нескольких тысяч/ Они делятся на два лагеря. Один возглавляет «неформальный духовный лидер» «матушка» Абагейл, которая назначает «комитет свободной зоны».
Предводитель второго – Тёмный человек (Флэгг), который и не человек вовсе, но этакий брутальный обаятельный супермерзавец.
Оба являются во снах, где и направляет своих будущих адептов. (Сны же – «маленькая смерть», есть поверья, согласно которым душа покидает тело; здесь близость к «миру теней».)
Тёмный Человек связан с инферно, он готовится к рождению своего сына-принца (оно не состоялось).
«Матушка» постоянно апеллирует к Богу. Но сама же признаётся, что обидела Его. Тёмный Человек зовёт её именно «ведьмой», что похоже – несмотря на всю доброту характера. Ибо дела её недобры. Сам комитет, в большинстве своём, гибнет, его «Матушка» отправляет на верную смерть. Гибнет она и сама, но на земном плане, оставаясь в некоем измерении.
Гибнет и Тёмный Человек вместе со своим «царством» – в огне ядерного взрыва. Но и он остаётся в некоем измерении, откуда и продолжает действовать. В конце концов, он возглавляет некое реликтовое племя, уцелевшее от эпидемии.
«Практическая магия» (1998).
В центре находятся Салли и Джиллиан, которые принадлежат принадлежат к колдовскому роду Оуэнс. Последняя (особа весьма ветреная) влюбляется в красавца Джимми Ангелова. Он оказывается брутальнейшим типом, начинает избивать и ей, и она его нечаянно отравляет насмерть.
Его оживляют с помощью колдовского зелья, но он появляется вновь (уже в навьем обличии мертвеца). Ангелова убивают вторично, но он продолжает преследовать сестёр в качестве духа. Линия «ведьмы» vz мертвецы – в чистом виде.
Тогда члены колдовского рода (сёстры и их тетушки) обращаются к женщинам города, в котором проживают. Те их побаивались, но в душе и сами хотят стать ведьмами. В результате происходит обряд изгнания злого духа. Теперь женщины уже симпатизируют ведьмам. В конце фильма Оуэнсы на Хэллоуин прыгают к своим гостям с крыши, одетые в чёрные мантии и конусообразные шляпы.
Показательно, что женщинам помогает полицейский, который пытается урезонить духа с помощью своего звёздного жетона.
«Вий» (2014).
В фильме показан священник отец Паисий, зацикленный на теме борьбы со злом. О себе он сообщается, что был миссионером в Европе и знает как основать некую новую религию. Паисий сам становится носителем зла - «драконоборец» превращается в «дракона». От его рук погибает Панночка. Перед нами явный образ зловещего инквизитора-«вотаниста».
Сама она является ведьмой, призывающей Вия. При этом, Вий призывает картографа Джонатана Грина «спасти её душу», обещая оставить его в живых. Самому Грину сообщают, что он избран покойной панночкой и теперь является служителем Вия.
Присутствует в фильме и Хома Брут, который оказывается ложно обвинённым в убийстве панночки. Он вынужден скрываться под овечьей шкурой, изображая именно Рогатое чудовище (налицо образ Диануса). в Конце концов Паисий гибнет, а иереем становится Фома.
«Братья Гримм» (2005).
Прославленные браться показаны как некие хитрые жулики, которые инсценируют борьбу со злыми силами, получая за это вознаграждение от простодушных селян. Однако, им приходится расследовать похищение девочек, во время которого они сталкиваются с заколдованным лесом.
В центре его находится Башня, в которой обитает некая 50-летняя Зеркальная Королева, некогда правившая всей Европой. Она обрела вечную жизнь, теперь пытается обрести и вечную молодость.
При Королеве-ведьме (явный образ Морены) есть и свой Кощей, Дианус – охотник, ставший оборотнем. При этом, он подчинён Ведьме. Потом его место занимает один из братьев Гримм. Последнего быстро освобождает, Ведьма оказывается побеждённой. Однако, важнейшую роль во всём этом играет молодая Охотница – дочь Охотника-оборотня. Поэтому, всё похоже на некую «ротацию кадров». (Следует вспомнить поверье, согласно которому старая ведьма не может упокоиться, если не найдёт себе молодую преемницу.) Но, как бы там ни было, а сама линия «ведьм и оборотней» «воспроизводится».
«Красная шапочка» (2011).
Знаменитая сказка прямо-таки наводит на мысль о волке-оборотне и девочке-колдунье (в колдуньи можно записать и бабушку). Но в фильме имеет место практически иной сюжет. Там показана деревня, в которой оборотню приносят откупительные жертвы, то есть, по сути, поклоняются ему.
Главная героиня фильма – девушка Валери – у которой два жениха – один любимый (Генри) другой навязываемый отцом (Питер).
В конечном итоге, оборотнем оказывается отец Валери, который умирает, но при этом кусает (то есть, «инициирует») Питера. Последний обращается в оборотня и Валери становится его. Здесь уже происходит «ротация» оборотней, которые подчиняют женское начало.
