10 марта на проспекте Сахарова прошел митинг за "свободу Интернета". Ключевой особенностью манифестации стало почти полное отсутствие поддержки от сколько бы то ни было влиятельных в оппозиционной среде лиц. Например, Навальный заявил, что пойти не может, дескать, семейные дела важнее. Вместе с этим он, как и ряд других интернет-публицистов, призвал своих сторонников присоединиться к акции. В результате со сцены на собравшиеся 10 тысяч человек изливали свои идеи оппозиционеры мелкого пошиба, самым заметным из которых оказался некий электронный дуэт, не примечательный ничем, кроме каких-то забытых всеми попыток запрета его концертов где-то в глуши, и Михаил Светов, лицо российского либертарианства — непричёсанный и «красноречивый» видеоблогер, обратившийся к публике прошлого митинга как к «будущим свободным людям» и вставляющий в каждую бочку затычку призывов к люстрациям. Вот и здесь не обошлось без этого: агитация в пользу люстраций на митинге за свободу Интернета выглядела неуместно и глупо, но Михаила, похоже, это не волновало. Несмотря на попытки Светова, выступающие и присутствующие на удивление часто вспоминали тему митинга — борьбу за свободу Интернета и против его изоляции. Однако, как выяснилось, законопроекта почти никто не читал, так как если бы читали, поняли б, что шумиха с «изоляцией Интернета» искусственно раздута параноиками с YouTube и прочими мастерами ярких заголовков из популярных СМИ ради просмотров и кликов. Что же касается дополнительной темы — противодействия закону, ограничивающему распространение «фейк ньюз», то ситуация такая же: законопроект никто не читал, а протест против запрета на распространение заведомо ложной информации, способной посеять панику и создать на фоне чрезвычайных происшествий ещё большую социальную напряжённость, собрал бы куда меньше людей.
Характерно, что куда больше речей ораторов, куда сильнее лозунгов, написанных на плакатах и куда ярче любых призывов организаторов обсуждался один-единственный эпизод. Корреспондента телекомпании RTVI, ранее известной как «НТВ-интернешнл», не пустили к сцене, несмотря на предъявление удостоверения прессы. Объяснили это тем, что RTVI по написанию похож на RT, который, как было сказано, «в чёрном списке за распил бюджета». На самом деле, между RTVI и RT нет ничего общего, кроме двух букв в названии. Но интересно не это, а само существование «чёрного списка» СМИ, которым запрещён доступ на митинг либертарианцев, в самом факте существования которого эти самые «либертарианцы» в упор не видят противоречия своим идеям. Правда, либертарианцы всё же принесли извинения конкретному репортёру конкретного телеканала, но при этом сторонники свободы слова никак не опровергли и никак не оправдали существование списка неугодных СМИ. Этот эпизод с корреспондентом RTVI ярко продемонстрировал принадлежность структур Либертарианской партии России к системе внесистемной оппозиции, чьё лицемерие и двоемыслие — их модус операнди.
Интереса заслуживает и метод, выбранный организаторами для привлечения внимания к протесту. Прекрасно понимая, что никакой Светов и прочие неспособны собрать толпу больше пары сотен человек, организаторы обратились за помощью к Павлу Дурову, чьё участие позволило год назад вывести на проспект Сахарова больше 15 тысяч человек. В этот раз людей было существенно меньше, впрочем, и участие в этот раз ограничилось единственным сообщением, полученным всеми пользователями «Телеграмма». В окне технических оповещений, где обычно размещается информация об обновлениях и нововведениях, появилось сообщение о митинге. Пара предложений, обрисовывающих ситуацию, дата, время и ссылка на более подробную информацию. Такой скромной поддержки тем не менее хватило для привлечения на митинг почти 10 тысяч человек.
В целом митинг оставил ощущение пустоты и безыдейности происходящего. Как и год назад, вне популистских лозунгов никаких полезных идей собравшейся публике представлено не было, да и публика, казалось, собралась вовсе не за этим: куда важнее было продефилировать с «остроумным» плакатом, наделать фотографий и уйти с митинга дальше наслаждаться свободой слова в Интернете в том виде, в котором её понимают протестующие — в виде возможности безнаказанно распространять заведомую ложь. Митинг собрал существенно меньше людей, чем ожидалось, но назвать результат провалом трудно. Дело в том, что акция эта напоминала физический эксперимент, целью которого было выяснение реальной мобилизационной силы либеральных оппозиционных движений. Публика, выкормленная структурами Навального, стремительно уходит у него из под рук: интерес к профессиональному протестующему, способному лишь на громкий популизм, но не желающему посетить важное мероприятие, мотивируя своё отсутствие семейными делами, стремительно тает.
