Напоминание о том, что Украина – не просто поле боя, а целое государство, вновь вскочило на лбу информационного пространства неожиданно и неуместно. Связано это с одним большим сюжетом 2025 года, когда из-за смены вех в Штатах управление самым успешным антироссийским проектом в истории оказалось разделено между целой толпой ракообразных, лебедеобразных и щуковых. В такой ситуации желание телеги перехватить контроль над собой было лишь вопросом времени. Попытка эта – сразу скажу – оказалась неудачной, но лишь пока.
Вернёмся в начало весны. Тогда наделавший шуму спор в Овальном кабинете вписывался в сюжет «сделки об ископаемых»: в обозначенных говорливым Вашингтоном рамках этого сюжета Украина должна была за счёт совместного предприятия возместить Штатам все те деньги, что они вложили в бездонную яму Киева. Да, та «сделка», пускай и была заключена в июне и подписана от имени Украины министром экономики Юлией Свириденко, имела совершенно иные относительно изначально обозначенных условия, была составлена в формате меморандума, её соблюдением не озаботилась ни одна из сторон, а сам факт её существования, как и существования вообще каких-то ископаемых, был забыт примерно в день подписания – словом, всё как обычно у Дональда.
Вся эта эпопея, однако, имела ценность в качестве показателя отношения новой американской администрации к украинскому проекту – как к обузе. А, как говорится в пословице, с паршивой свиньи хоть в лоб, хоть по дрова. Сомнительная привилегия вкладывать огромные деньги в Киев и получать за эти деньги абстракции в виде «ослабления противника» отводилась Дональдом Трампом Европе – последнему в этой конфигурации оплоту старого, традиционного, исконно-посконного и отдающего залежалым тряпьём строя распределения влияния, известного как глобализм. Глобализм тем и был хорош те 22 минуты, что он суммарно работал как должен был, что всегда подразумевал альтернативные структуры управления, которые заменяли, дополняли и усиливали друг друга. То, что не получалось сделать из переполненных лояльными людьми систем на всех уровнях власти конкретного государства, продавливалось через наднациональные объединения, военные союзы, финансовые общаки, а в случае неудачи на этом фронте проходило через разнообразные «Лиги сексуальных реформ», НКО имени Дэвида Рокфеллера и венчурные фонды «Добрые эльфы», обрезавшие финансирование всем критикам увеличения трат на оборону. Структуры подобного уровня проникали в каждую страну и были главным залогом лояльности этой страны: вы можете вспомнить с пару десятков пускай и куда менее влиятельных, нежели предполагалось, примеров и из России, многие из которых были вытравлены – закрыты или объявлены нежелательными экстремистами-иноагентами. Так вот, на Украине существовал целый комплекс структур подобного рода, объединённый не просто в иерархию параллельной власти, но в целую среду, которая годами создавала определённый тип чиновника.
Когда я говорю про выращиваемых в брюссельских подвалах клонов, я едва ли шучу: посмотрите, как похожи между собой разнообразные Майи Санду, Санны Марин и Анналены Бербок, насколько одинаково их поведение, как напоминает их взгляд пустые глаза робота-аниматроника. Конкретно на Украине вся эта среда нарастала на каркасе из кучи организаций, начиная от всяких неопятидесятников из кол-центров телефонных мошенников в Днепропетровске и заканчивая тремя главными ведомствами, которые вполне открыто создавались с 2015 года как параллельные структуры управления. Создавались они, напомню, по требованию МВФ как условие для выдачи кредитов. Эти ведомства – Специализированная антикоррупционная прокуратура (САП), Высший антикоррупционный суд (ВАКС) и самое известное – Национальное антикоррупционное бюро Украины (НАБУ). На Украине поводом для их создания была так называемая «коррупция».
Старик Ожегов, конечно, расскажет нам, что «коррупция» – это разложение должностных лиц и политиков, взяточничество, хищение, траты и срастание с мафией, но да что он может знать! На самом деле «коррупция», как и ещё с полтора десятка вроде бы очевидных терминов вроде «геноцида», «войны» или «бунтов», значит, что «ты мне не нравишься». Борьба с коррупцией в её ожеговском значении на Украине бессмысленна, так как разложение там имеет статус государствообразующего промысла и национальной религии. Целью же этой структуры управления было – как и положено любой новой власти – искоренение остатков власти старой, то есть той самой «суверенной Украины», по которой так скучают некоторые части нашего медиапространства: по олигархам, пилящим советские заводы, по перетирающим за дела бизнес-кабанчикам и по вывозящему конкурентов в лес малому бизнесу как основе здоровой экономики. Для этого описанные структуры имели огромные полномочия, свойства разведки и собственных омоновцев, но даже несмотря на это украинские власти – в идеальном соответствии со всеми стереотипами о хаотичной хитроватости – регулярно ставили палки в колёса этим ведомствам, ограничивая их работу в отдельных случаях, забирая у них дела в подчинённые государству структуры, закрывая им доступ к производству по конкретным вопросам. На минувшей же неделе Киев, почувствовав за собой пространство для манёвра, в два шага обрезал поводок, в очередной раз доказав, что холоп всех панов сразу – самый свободный человек.
Первым шагом стала предпринятая Владимиром Зеленским и Андреем Ермаком с 15 по 17 июля смена правительства. Случилось это, кстати, на следующий день после визита в Киев спецпосланника Трампа Кита Келлога. Про нехитрую рокировку в виде назначения Дениса Шмыгаля министром обороны после снятия его с поста премьера говорилось в нашей прессе уже много. Упоминалось и то, что прошлого министра обороны, стамбульского собеседника Владимира Мединского по имени Рустем Умеров, хотели назначить послом Украины в США, где и так живёт семья этого казака, но американцы якобы отказались: плавильный котёл подумал, что не сдюжит такую переплавку. Причина этого – всё в том же желании Штатов абстрагироваться от расцветших на Украине глобалистских структур. Умеров – юбилейный персонаж партии «Голос», штатный крымский татарин в списке депутатов этого проекта, накачанного деньгами сетей Клинтонов и Джорджа Сороса через Виктора Пинчука, «Дрэгон Кэпитал» Томаша Фиалы и большого патриота Украины Мишеньку Фридмана. Неудивительно, что республиканская администрация постаралась держаться от птенца Сороса подальше. Отвергнутого Умерова назначили главой Совета национальной безопасности и обороны взамен какого-то блёклого товарища, чьего имени уже никто не помнит. Причём украинская пресса, что интересно, прямо утверждает: товарища Рустема никто на этом посту не ждал и назначили его лишь для того, чтобы с Мединским в Стамбуле беседовал человек с полномочиями, – всё это как бы намекает на устойчивость столь массивной фигуры на столь высоком посту.
Июльский раунд переговоров, прошедший 23 числа, кстати, не принёс никаких интересных новостей: даже вроде бы достигнутая договорённость об обмене гражданскими была истрактована сторонами настолько по-разному, что возникают сомнения в том, что́ вообще имелось в виду. За 36 минут, которые длилась встреча делегаций, договорились лишь до того, что положения меморандумов с пожеланиями сторон не совпадают – удивительная проницательность. Что же касается киевских перестановок, то вместо Умерова на пост министра обороны назначили верного Ринату Ахметову бывшего премьера Шмыгаля, который со старта потребовал своему ведомству 6 миллиардов долларов до конца года. На пост премьера – и это самое интересное – тандем президента и главы его офиса назначил знакомую нам Юлию Свириденко. Интересно это потому, что Юлия Анатольевна, до сих пор занимавшая пост министра экономики Украины (а есть и такая), по словам толпы аналитиков почему-то является пешкой Сороса, да и выглядит она подозрительно похожей на тех брюссельских клонов. Вместе с этим всё в её биографии так и кричит о том, что она – Ермак в юбке. Кстати, по поводу ношения юбки Ермаком – «Файненшиал таймс» поведала, что Ермак с Зеленским больше чем просто коллеги и что порой во время воздушных тревог они спят и расслабляются вместе в здании бункера.
Раздутый западной прессой до уровня серого кардинала и часто называемый там же «агентом Кремля» Андрей Борисович Ермак – человек не менее интересный, чем его креатура на посту премьера, и хотя его связи описывались у нас множество раз, стоит напомнить, что отец Андрея был одним из ключевых сотрудников советской разведки в Афганистане времён конца нашего присутствия там, а сам Андрей мощно усилился, когда в самом начале СВО Зеленского и его окружение взяли под контроль структуры МИ-6. Говорить, однако, о том, что Андрей является чисто британской креатурой, нельзя, ведь на ум приходит осень 2023 года, когда после визита в Киев актуального тогда английского министра иностранных дел Дэвида Кэмерона толпа связанной с англичанами прессы принялась топить культ личности Зеленского и его серого кардинала Ермака. То есть сеть Ермака, как и полагается костяку украинской государственности, меняет лояльность в зависимости от обстоятельств, и не ровен час, Андрей Борисыч вспомнит про работу своего отца на Москву.
Что же касается ставленницы Ермака Свириденко, то, едва придя на пост, она потребовала новых денег от МВФ и заявила, что проблема коррупции на Украине преувеличена. Да, второе заявление – тычок в адрес подчинённых внешним силам борцов с коррупцией, но в остальном по реакции на Юлю самых разных групп влияния на Украине можно понять, чьих она. Её назначение раскритиковали ребята из фракции Петра Порошенко, то есть условно германская сеть; ею оказались недовольны голоса «Украинской правды», то есть издания упоминавшегося выше соросёнка Фиалы; на неё наехал рупор лояльной Америке разведки Марьяна Безуглая, припомнив ей, что брат мадам премьерши свалил в Лондон. Короче, как обычно, недовольны остались все.
Новое правительство напоминает собой то ли перестановку кроватей в борделе, то ли зачистку группы влияния Ахметова путём назначения его птенца на расстрельную должность министра обороны, то ли выпячивание вперёд фигуры, лояльной Ермаку, но вместе с этим знакомой американской администрации. Самое главное, что результатом этих перестановок стало совершённое с санкции Трампа – то есть случившееся на следующий день после визита его спецпосланника – усиление Офиса президента за счёт ослабления влияния самого могущественного из оставшихся украинских олигархов и за счёт тычка в сторону соросят.
Вторым шагом стало временное упразднение системы параллельного управления, описанной в начале рассказа. 22 июля Зеленский оперативно подписал так называемый закон 4555, который, будучи принятым Радой ранее тем же днём, носил название «Законопроект 12414». Три организации оказались в одночасье подчинены генпрокурору Украины, что мигом свело на нет всю идею о питающейся внешним суверенитетом и контролирующей внутреннюю жизнь структуре. Занятное временно́е совпадение состоит в том, что последние месяцы антикоррупционные волки хищно смотрели в сторону Ермака и Свириденко, открыто заявляя о своих подозрениях. Об этом уже после указа Зеленского написал «Экономист», прямо увидевший в этом причину, причём очень многие усмотрели в списке поводов для закрытия ещё и объявленное весной расследование в адрес нашего знакомого Умерова. Вообще, большая западная пресса отреагировала на это сухой и довольно скучной констатацией – единственным интересным аспектом этой хиленькой волны стало то, что большие издания наконец-то расчехлили свои запасы зловещих фотографий Зеленского, дабы иллюстрировать его диктаторские замашки: запас этот копился годами, но повода использовать его не находилось. Вместе с этим на Украине же мотивировали переподчинение агентств данными, выявленными в ходе серии обысков у чиновников НАБУ, проведённых СБУ: выяснилось, что НАБУ, дескать, работает на Кремль, сливает секретные данные бывшему президенту Виктору Януковичу, вносит сумятицу в стройные порядки украинского общества, да и вообще, у главы агентства родители живут в России. «Какой кошмар», – подумал, наверное, о последнем главком ВСУ Александр Сырский, который по некоторым (весьма жёлтым) данным поддерживает со своей семьёй во Владимире связь и даже скидывает им деньги на лечение.
После того как антикоррупционный триумвират оказался отрезан от пуповины внешнего контроля, по всей стране поднялась волна протестов.
Протесты эти обнажили как интересный аспект украинского общества, так и наше непонимание этого аспекта. Улицы крупных городов – в том числе и Харькова, где, казалось, людям должно быть вообще не до этого, – заполонили тысячи и десятки тысяч человек, в большинстве своём молодых и хорошо одетых. Люди эти выглядели телепортированными из другой эпохи, словно бы это были активисты, протестовавшие вокруг выборов в Мосгордуму 2019 года или любые другие недовольные городские креаклы. Вышедшие с прикольными плакатиками, с остроумными лозунгами, фотографирующие себя, смеющиеся, танцующие, скачущие под традиционные украинские заряды, скандирующие яркие лозунги – с таких же движений начинался Евромайдан в 2013 году, и эти люди были впервые за всё время войны столь ярко проявившим себя параллельным обществом, для которого боевые действия существуют где-то на периферии, как редкий вой тревоги по ночам и напоминающие футбольное боление репортажи на «Ютюбе».
Всё это параллельное общество вышло протестовать по хорошо знакомым Украине методикам – потому что натруженные руки организаторов помнят эти методики. Тут вам и координаторы в чёрных футболках, раздающие указания через матюгальники, тут и взаимные обвинения сторон в работе на Москву, тут и удивительное равнодушие полиции – вспомните, как та же полиция совместно с военкоматами разгоняла митинги с требованиями вернуть пленных, демонстрации с призывами к демобилизации и открытию границ или шествия вдов.
Странную толерантность властей к этому протесту объясняют два момента: во-первых, как показали дальнейшие события, Киев не готов идти на прямую конфронтацию с Брюсселем, а во-вторых, во власти хватает представителей групп, поддержавших протесты, – вспомнить хоть того же мэра Киева Виталия Кличко, являющегося представителем сети действующих германских властей.
Вечером 24 июля Киев сдал назад: Зеленский внёс в Раду законопроект, согласно которому независимость НАБУ, всё ещё формально подчинённого генпрокурору, остаётся в силе, что тут же заверили и представители этого самого НАБУ, пообещавшие всем новые проверки на полиграфе. Странное сочетание описанной законодательно подчинённости и провозглашаемой независимости не должно удивлять: на Украине это всё в порядке вещей. Что же должно удивлять, так это то, с какой лёгкостью Зеленский прогнулся под вроде бы требования народного протеста в столь принципиальном вопросе. Разумеется, тем же вечером, когда стало известно о своеобразной отмене ранее принятого решения, протест резко поменял поводы – раз уж собрались, то почему бы не полаять на Ермака, на Сырского, на потери на фронте, на плохую погоду и на неумолимость естественного хода времени? Дабы усилия прошлых дней не пропали зазря, в головах публики была сооружена шизофреническая картина, в соответствии с которой кремлёвский агент Зеленский выдавил лояльную Москве структуру НАБУ, после чего был вынужден сдать назад под влиянием спровоцированных ФСБ протестов. Довольно быстро, впрочем, протест потух, и для разгорания его в полноценный майдан не хватило одних лишь искр рыжей шевелюры усиленно подначивавшей протестантов Безуглой.
Естественно, по всем канонам восточной политики – а веками впитывавшая в себя семя Орды Украина является куда более азиатским государством, чем все окружающие её, – осторожный шаг назад был воспринят как слабость, и, хотя краник протестов прикрутили, что в очередной раз намекнуло на очевидно синтетическую природу народной гордости в тех краях, политическое поле принялось грызть Зеленского.
Но разборки разнообразных групп влияния из Германии, Америки, Британии, Евросоюза и ещё какого-нибудь Северо-Южного Занзибара не так интересны, как попытка – пока ещё нерешительная, остановленная резким противодействием, откатившаяся назад, но как бы и не совсем откатившаяся – суверенной Украины, этого уродливого чёрного младенца из видений святого Антония, обрести силу и самостоятельный голос.
Часто можно встретить мнение, согласно которому Киев добивается большей независимости от Брюсселя в вопросах принятия условий мира, но сводить смену правительства, протесты и отменённое прищемление соросят к грядущему перемирию не стоит. Точно так же не стоит приписывать желанию перекусить поводок какие-то высокие мотивы антиглобалистских устремлений. Мы слишком хорошо знаем, с кем имеем дело, так что вся эта внутриполитическая драма, никак не влияющая на положение вещей на фронте, является неудавшимся шантажом. Офис президента взвесил все вводные, решил, что Европе деваться уже некуда, и оценил себя абсолютно незаменимым. Незаменимость рождает способность ставить условия, определять правила и диктовать собственные решения – иными словами, реальный суверенитет. Не нравится – ищите других болванов, готовых воевать за вас с вашим экзистенциальным врагом несколько лет кряду, вкладывайте в них сотни миллиардов, перестраивайте всю свою дипломатию на потворствование всем их желаниям, отправляйте туда Анджелину Джоли и вывешивайте в своих городах их флаги. Не хотите? Тогда терпите гопак незаменимости у себя на столе. Пока что Ермак с Зеленским переоценили себя и недооценили силу европейской руки, схватившей перекусившую поводок собаку за ошейник. Но попытки будут продолжаться, и каждая последующая будет откусывать у иностранных групп влияния – будь то НАБУ или всяческие Порошенко – Вакарчуки – Кличко – всё больше этого самого влияния.
