Во вторник вечером, 1 июля, ровно на середине дистанции между началом и серединой века, созвонились Путин и Макрон. Разговор президентов России и Франции длился два часа, и, зная французов, уже сливавших содержание конфиденциальных бесед высшего уровня дипломатии в прессу, можно было ждать подробную расшифровку в «Фигаро» тем же вечером. Но нет: пресс-службы Кремля и Елисейского дворца выдали скупые формулировки, дескать, Владимир и Эммануэль обсудили удары американцев по Ирану, выход персов из МАГАТЭ Международного агентства по атомной энергии) и ситуацию вокруг Украины.
Конечно, изо всех щелей полились потоки аналитики: наша пресса с визгами восторга принялась прыгать с отдельными мнениями из западных СМИ, где говорилось, что звонок Макрона – разрушение изоляции и возвращение диалога между Россией и Европой. Другие транснациональные газеты и телеканалы раскритиковали этот неожиданный жест, заявив, что Европа прогнулась под «злейшего врага». Третьи – их в этом балагане скуки читать было интереснее всех – вспомнили, что звонки европейских руководителей российскому руководителю обычно предшествовали каким-то важным событиям на фронте. Но то, о чём не задумался почти никто: зачем вообще было созваниваться? Летняя кампания нашей армии идёт размеренно, её цели ясны. В общем смысле Украину обсуждать можно с кем-нибудь и помимо французского президента – лягушатники уже сделали для взращивания укропрыща всё, что могли, силами своих спецслужб, артистов и интеллектуалов, поголовно являющихся сотрудниками спецслужб. Стабильные и неизменные позиции России и Франции были донесены сторонами друг другу не просто до начала СВО, украинского кризиса или двадцать первого века, а задолго до рождения дедушек тех, кто вёл беседу во вторник вечером. Два часа разговаривать про Иран – ещё более загадочно: Франция, несмотря на свои тесные связи с персами (спросите у иранцев, какая их любимая машина и почему это произведённый под санкциями «Пежо» с логотипом «Ходро»), не имеет прямого интереса во всех прошедших на Ближнем Востоке событиях, а если бы и имела, то вряд ли посчитала бы нужным донести его напрямую до России. Так о чём же шла речь?
На это может намекнуть самый громкий сюжет российского медиапространства прошлой недели. Заведующие этим самым медиапространством люди, не выезжающие за пределы Бульварного кольца Москвы, отродясь не закупавшиеся на овощебазах и не слышавшие о существовании города Санкт-Петербурга, вдруг обнаружили, что у нас в стране есть громадное азербайджанское лобби. Началось всё в Екатеринбурге ещё в конце марта: там пропал талышский политический деятель Захираддин Ибрагимов (для справки: талыши – родственное персам национальное меньшинство в Азербайджане). Через несколько дней Ибрагимов оказался в Азербайджане, где ему были предъявлены обвинения в государственной измене. При этом путь он проделал весьма странный: много лет назад обзавёлся российским гражданством и осел в Екатеринбурге, а потом, по словам голоса МИД Марии Захаровой, был этого гражданства лишён за некие нарушения.
Версии о том, как он оказался на нелюбимой родине, разнятся: азербайджанские СМИ тогда же на множество голосов писали, как мастерски они провели спецоперацию, как выкрали врага бакинского режима чуть ли не из его дома, как над этим работали лучшие гэбисты Страны огней; вместе с этим российская сторона, очевидно понимающая все репутационные издержки азербайджанских баек про свободно разгуливающие в нашем мегаполисе чужие спецслужбы, утверждает, что политик был выдан в соответствии с ордером по запросу из Баку, а запрос – об этом говорят уже неофициально – решено было удовлетворить, дабы смягчить последствия истории с самолётом, упавшим в Актау 25 декабря. Вся та история, напомню, заключалась в том, что азербайджанское государство и примкнувшие к нему протурецкие СМИ от Албании до Киргизии взвыли о том, как в Грозном «подлые русские» из вредности сбили летевший туда из Баку самолёт, но на морально-волевых тот дотянул аж до Казахстана, упал и убил 38 человек. Сбили из чистой вредности, потому что не может быть такого, чтобы в российском аэропорту стараниями украинских друзей Алиева, верных покупателей азербайджанских снарядов, работала ПВО.
Уже тогда показательным был один момент: нормы цивилизованного общения азербайджанская сторона трактует как-то очень странно – выражалось это в том, что вскоре после трагедии президент Путин позвонил своему азербайджанскому коллеге со вполне ожидаемыми извинениями на предмет того, что внештатная ситуация, повлёкшая аварию, произошла в воздушном пространстве России, что тут же было истрактовано как признание российским руководителем вины. Кстати, вы заметили, как быстро все забыли про крушение самолёта, когда стало понятно, что из расшифровки бортовых самописцев не получится слепить антироссийский сюжет?
Так вот, проведённое в марте задержание-похищение талышского политика – в целом безобидного завсегдатая разнообразных форумов, организуемых в том числе и силами армян, жившего в России почти тридцать лет и не представлявшего для режима Алиева никаких угроз, – можно трактовать и как операцию азербайджанских спецслужб (хотя ничего блестящего в похищении простого человека нет), и как жест «доброй воли», призванный смягчить ожесточившуюся между двумя странами (стараниями, заметьте, вовсе не российской стороны) риторику. В любом случае, в тех событиях – чем бы они ни были – важную роль сыграли организованные в единую структуру екатеринбургские азербайджанцы: либо поспособствовавшие осведомлённости Баку о местонахождении врага режима, либо же прямо участвовавшие в его захвате и переправке в Азербайджан.
Мафиозные схемы раздела овощных рынков (кстати, вспомните, что овощной опт часто является прикрытием для наркотрафика) и разборки между завсегдатаями местной чайханы – одно дело, слабо интересующее федеральный центр, но наличие в четвёртом городе страны неприкрытой силовой структуры другого государства – совсем иное.
Для ворошения осиного гнезда было поднято дело начала века. Вдаваться в его детали незачем, это чистая формальность, обычный «глухарь», отражающий, однако, печальную тенденцию: первой жертвой любой этнической мафии становятся её законопослушные сограждане, стремящиеся к честной жизни и не желающие играть по правилам бандитов. Что было дальше, вы наверняка видели в новостях: в ходе задержания подозреваемых случилось что-то непонятное (поговаривают, что дело дошло чуть ли не до стрельбы), так что двое задержанных скончались. В Азербайджане подняли привычный вой, несмотря на официальную версию про сердечную недостаточность, позже подтверждённую молчанием насчёт следов насильственной гибели (видны только отдельные синяки и ссадины, неизбежные при жёстком задержании и неспособные убить) – точно так же было и с расшифровкой чёрных ящиков. Несмотря на это, версия о запытанных в застенках царской охранки и подвалах чекистского ГУЛАГа невинно обвинённых законопослушных гражданах моментально разошлась по сетям тех самых СМИ, по многочисленным слоям азербайджанских чиновников и публичных лиц и через них проникла в наше медиапространство, где агентами влияния Алиева обнаружились самые разные, порою довольно неожиданные люди. «Жертв кровавого режима» встречали в аэропорту организованной толпой, устроили плач, как по Джорджу Флойду, и в целом вели себя в рамках продиктованного кем-то извне колониального дискурса, строя из себя обиженную злой метрополией добрую и гордую, недавно получившую независимость провинцию.
Так или иначе, Азербайджан пошёл на обострение не только в новостной плоскости. Сначала был произведён разгром местной редакции российского информагентства «Спутник», причём ряд журналистов и руководителей бюро задержали и долго не пускали к ним дипломатов. После этого были отменены все концерты российских исполнителей в Азербайджане – на лепет всплывшего из забвения Швыдкого о том, что в России ничего отменять не планируют, из Баку ответили молодецким хамством о том, что концерты ваши – дрянь, потому и отменяем. Затем в азербайджанском МИДе выразили официальный протест и потребовали выдать задержанным и родственникам невинно убиенных бакшиш, калым, выход, на скорую руку, во имя наполнения обменного фонда, был состряпан сюжет про «банду российских наркобаронов», переправлявших различные нехорошие вещества из Ирана – его упоминание тут неслучайно. Вскоре показали и «наркобаронов»: вместо матёрых лиц бывалых преступников под камерами прошли побитые пассажиры «философского самоката» - айтишники, стендаперы и прочие профессиональные рантье. Несмотря на вопли злорадства, поднявшиеся кое-где в нашей прессе – мол, так им и надо, уехали из страны не пойми куда и теперь пожинают плоды настоящего беспредела – по большей части у нас отреагировали на это нормально: юго-западный берег Каспия потерял берега.
Но вернёмся к нашим макронам: в чём был резон французскому и российскому президенту два часа беседовать об Азербайджане? Разумеется, если принять на веру именно эту версию, а не решить, что два президента обсуждали триумфальное шествие парижского «Пари Сен-Жермен» по американским полям Клубного чемпионата мира. В том, что Франция и Россия в закавказском вопросе имеют ряд точек соприкосновения. Общеизвестны две вещи: Азербайджан часто похож на турецкое прокси, а Турция – на британское. Миллионы нюансов – вроде значительной зависимости азербайджанской политики от настроений диаспоры в России, переводящей в страну лишь официально по полмиллиарда долларов в год (ведь не думали же вы, что диаспоры являются орудием однонаправленного действия?), или того, что Турция на множестве фронтов действует против британских интересов, или того, что «британские интересы» в целом являются непозволительно общим понятием, – позволяют говорить, что это не так, но в контексте французского интереса следует обобщить, округлить, прищуриться и увидеть одну из множества плоскостей деятельности азербайджанского государства, на которой вовсю цветёт интерес английский.
Дело в том, что Баку уже много лет сознательно и последовательно «покусывает» Париж. И причиной тому вовсе не исторически тесные связи французской теневой империи и армянских сетей влияния, а в том, как английские амбиции и лондонская игра противостояния континентальной Европе отражаются в действиях Баку. Выражается это в открытой поддержке азербайджанскими властями разнообразных движений по деколонизации Франции. Азербайджан был одной из немногих стран, на словах заступившихся за сепаратистов в Новой Каледонии, что бунтовали против власти Парижа над этой заморской территорией в мае прошлого года. Азербайджан же поддержал земляков Бонапарта с Корсики, что бунтовали прошлой осенью и этой весной. Вопрос о том, почему таким не занимаемся мы, хотя именно французы как никто другой приложили руку к малороссийскому сепаратизму и сейчас вовсю вкладываются в сепаратизмы поволжские и южнороссийские, оставим на другой раз: здесь важно то, что каспийцы занимаются этим не по собственной инициативе, а игра в «развали чужую империю» ведётся их руками против Парижа именно Лондоном.
Европейская политика учит, что ключ к выживанию – злопамятность: британцы не забыли, кто именно любезно предоставил идейную базу для демонтажа их империи (вся постколониальная теория, ныне изучаемая цветными мажорами в кампусах американских вузов – творение французских интеллектуалов), а также прекрасно запомнили, кто в начале 2010-х разгонял протесты в Северной Ирландии, движение за отделение Шотландии и увеличение зависимости Лондона от включавшего тогда его в свой состав Евросоюза.
Высыпавшиеся в Закавказье политические игры двух берегов Ла-Манша требовали бы тонкости, куртуазности и аккуратности, если бы велись игроками от своего лица. Но Азербайджан, влезший в эти игры с грацией пьяного бегемота, прямо в рамках распределения ролей в колониальной иерархии выполнил роль бревна, которое диверсанты роняют на рельсы перед поездом. Будет снесено – не беда; поможет пустить поезд под откос – ещё лучше! Не стоит думать, что декларативная поддержка разнообразных местных сепаратистов – безобидное развлечение скучающих западноевропейских донов: мельчайшие усилия в этом направлении очень трудно вытравить.
Азербайджанцы с помощью разветвлённой грибницы влияния пытаются заниматься чем-то таким и у нас: вспомните, к примеру, ханты-мансийского депутата азербайджанского происхождения, который в мае объявил Югру и часть Тюменской области историческими землями Узбекистана. Поэтому, может статься, темой для разговора двух глав государств была именно большая угроза, стоящая за топорными действиями маленького Азербайджана. Но у демарша Баку есть и другие плоскости.
Азербайджан – добрый союзник Израиля. Не такой добрый, конечно, как стесняющаяся этого союза Турция или готовые ради дорогих иудеев на всё США, но всё же связь очевидна и выходит далеко за пределы военного сотрудничества: в частности, именно в Баку полтора месяца назад представители Израиля встретили своих новых добрых союзников, ещё недавно бывших злыми соперниками – сирийцев (результатом этого стал прорабатываемый ныне отказ правительства Джулани от претензий на Голаны и некоторые земли на юге страны).
Контекст хороших отношений Баку и Тель-Авива заставляет вспомнить про ещё одну сторону этой мексиканской дуэли в Закавказье – Иран. Так вот, отношения Азербайджана с Ираном последние годы бросает из стороны в сторону: то осенью 2022 года в ходе охвативших северо-запад Ирана протестов некая загадочная и неведомая внешняя сила принялась подначивать местных азербайджанцев (а их там живёт в три раза больше, чем в Азербайджане) выходить на улицы и шатать «проклятый режим аятоллы» – к чести азербайджанцев, попытки были безуспешны, то в январе 2023-го кто-то расстреливает посольство Страны огней в Тегеране в самый разгар очередной напряжённости между странами, то в мае 2024-го после встречи с Алиевым на ирано-азербайджанской границе президент Ирана Раиси погибает в крушении вертолёта, то в ходе недавнего обмена опытом в сфере ракетостроения между Израилем и Ираном с территории Азербайджана планируют собирать данные о персидских запусках и даже – если верить ненадёжным, но слишком многочисленным источникам – запускать дроны по дорогому соседу. На официальном уровне Иран пока что высказал лишь предположение об использовании Израилем азербайджанского воздушного пространства в ходе атак, пообещал провести расследование и отметил, что в Баку живо принялись всё отрицать, – но лиха беда начало. Кое-какие иранские СМИ и вовсе утверждали, что пакет с доказательствами прямого участия Азербайджана в атаке на Иран персам передали из Москвы – с учётом злопамятности, характерной для европейской политики, можно связать это с беспочвенными обвинениями, исходившими от Баку насчёт самолёта, за которые никто там так и не посчитал нужным извиниться. В случае необходимости развернуть эту тему смогут как Тегеран, так и Москва – скажем, вопросом о том, откуда именно летели «украинские» беспилотники на Кавказ в 2024 году.
Взявший ношу не по себе Азербайджан приведёт к дисбалансу в треугольнике Москва – Баку - Тегеран, а баланс в нём принципиально важен для работы объединяющего эти три страны транспортного коридора «Север – Юг», связывающего Петра творенье и волны южных морей в Мумбае. 26 апреля, я напомню, в порту Шахид-Раджаи, что у города Бендер-Аббас – ключевого пункта этого транспортного маршрута, произошёл взрыв, уничтоживший часть портовых мощностей и ударивший по перспективам торговой связи Балтики и Индии. Обострение с Израилем, несмотря на итог в виде театрализованного авианалёта американских бомбардировщиков, привело к укреплению иранской власти, зачистке огромного количества нелояльных элементов (одних афганских беженцев, представлявших собой благодатную почву для вербовки израильскими спецслужбами, выслали уже почти миллион, если верить персидской прессе), а также к укреплению связей между окружающими Иран игроками (вспомните признание Москвой талибского правительства в Афганистане). Таким образом, открыто враждебное поведение Баку в адрес своих северного и южного соседей может привести к совместным планам прекращения этого поведения.
Поле для ответа на незамысловатые наезды у России огромно. И речь, разумеется, идёт не об ударах по нефтяным платформам. Хотя, конечно, ракетный удар в принадлежащий азербайджанскому холдингу SOCAR Ильичёвский терминал рядом с Одессой, как и по потребляющим азербайджанскую нефть Кременчугскому и Дрогобычскому нефтеперерабатывающим заводам в самом конце июня, укладывается в этот сюжет. Нет, речь идёт об огромных бизнес-интересах азербайджанцев в России. Конечно, зачастую российские азербайджанцы являются противниками Алиева, так что удар по ним окажет бакинскому президенту услугу – в официальное заявление диаспоры о том, что в этом дипломатическом бодании она выступает на стороне России, легко поверить – но крупные околомафиозные структуры, подобные той, чьё потрошение в Екатеринбурге вызвало острую реакцию турецкой медийки, вполне могут быть целью этого ответа просто в силу своего открывшегося статуса внештатных ячеек азербайджанских спецслужб. Всю прошлую неделю СМИ трубили про серию задержаний по всей стране азербайджанских «воров в законе», толстопузых решал на комично огромных джипах и прочих уважаемых людей, но самое важное, может статься, осталось за кадром.
О том, насколько связано с небольшим «тычком» в огромное «пузо» азербайджанского лобби задержание госсекретаря Дагестана Магомеда-Султана Магомедова, можно будет судить по ходу публикации в прессе материалов по его делу – а обвиняют задержанного 25 июня основателя ФК «Анжи» в незаконной приватизации нефтебазы. Но уже сейчас в дагестанских каналах ходят слухи, обсуждаемые местными как нечто известное всем: считавшийся самым влиятельным человеком в республике Магомедов был дружен с бакинской бюрократией, часто бывал в столице южного соседа и не просто так отделался подпиской о невыезде - возможно, сдал кого-то крупного. Цепляться за слухи – последнее дело, но слишком уж занятно хронологическое совпадение этих сюжетов.
Параллельно с многочисленными видеозаписями задержания по всей России азербайджанских авторитетов наш МИД выдавал политкорректные формулировки. В описании наших дипломатов неведомый подлец пытался разорвать узы российско-азербайджанской дружбы и сотрудничества, и некая третья сторона толкала Баку в сторону эскалации. Кто же это был? Англия, Украина, Евросоюз, Бирма, Нарния? Ну уж точно не руководство Азербайджана, поверившее в себя сверх всякой меры.
Пока одна рука государства выдаёт мирные заявления, другая его рука слегка тормошит улей сети диаспор, выхватывая оттуда ос пожирнее. Да, при необходимости можно было нарыть намного больше: начать копать пути поставок продовольствия в северные регионы, вспомнить граничившую с саботажем дырявую безопасность в «Крокусе» Агаларовых или, наконец, обратить внимание на северную столицу, которой уже 14 лет пытаются руководить выходцы из Баку и которая регулярно даёт поводы для скандалов и инициируемых федеральным центром расследований – варианты эскалации давления на мутные азербайджанские структуры внутри России есть всегда. Тем не менее, даже несмотря на весьма скромный масштаб ответа на задержание наших журналистов и простых граждан, упоминавшиеся выше турецкие сети СМИ по всему региону влияния Анкары подняли вой. Что выдавало именно турецкий след, а не, скажем, художественную самодеятельность азербайджанских журналистов? Набор клише. Описанные выше «ужасы кровавых сталинских ГУЛАГов», через которые прошли екатеринбургские азербайджанцы, соседствовали с рассказами о том, что Гитлер начинал точно так же, что Россия остаётся колониальной империей и тюрьмой народов, а вся кампания неоправданных этнических чисток (турки знают в них толк) – это, цитирую, «новые крестовые походы». Вся эта дурь очень слабо соотносится с реалиями постсоветского пространства, наполнена признаками накачки западными сюжетами и не встречается у местной прессы, пишущей для местных – справедливости ради, те тоже были недовольны, требовали мести и ворчали, но делали это куда честнее.
Участие Турции стоит рассмотреть чуть подробнее, чем просто участие натасканной турками прессы, получающей методички из единого турецкого центра. Серия взаимных тычков между Москвой и Баку сошла на нет ближе к концу недели. Тогда на сцену вышел президент Эрдоган и заявил, что пора мириться, что конфликт исчерпан и что Алиев вообще-то хороший парень, который стремится к урегулированию. Понятно, что самому Алиеву такое говорить было не по чину, так что был привлечён условно союзный человек со стороны. «Условно» - потому что как кураторы Турции будут недовольны всей этой историей, так и кураторы Азербайджана в Анкаре наверняка припомнят ему неоправданно дерзкое поведение. Для них проблема такого поведения и, как следствие, тщательного внимания российских силовиков к деятельности азербайджанской диаспоры состоит в том, что случился фальстарт. Небольшой, слабый и нерешительный – из тех, которые при желании, помноженном на замыленность взгляда деньгами пузатых уважаемых людей, очень легко пропустить. Диаспоры и синтез так называемых «национально-культурных автономий», их договорённости, распределение сфер деятельности и влияния – это мощнейшее оружие против российского государства, и до поры его сила состоит в паразитировании. Но придёт момент – а он придёт, ведь не зря всю эту плесень так бережно выращивали – и организованные структуры этнической мафии станут скелетами управления корпусов и дивизий врага внутри нашей страны. Включение в процесс Эрдогана, налаживающего мосты и говорящего о мире от лица Алиева, – знак того, что враг попятился. Но не потому, что его больно прижали и нанесли ущерб, – нет, урон грибнице азербайджанского влияния в России по итогам этих событий оказался минимален, – а из-за того, что им нельзя раскрывать свои внутрироссийские мощности раньше времени.
