1. Нелевые коммунисты
Как таковое, левое движение в России отсутствует. Есть влиятельная (пусть и потерявшая многих сторонников) КПРФ, но назвать её левой партией просто язык не поворачивается. Здесь имеет - соединение державного патриотизма, духовно-нравственного «ригоризма» и социального реформизма. Плюс – апелляция к «советскому» прошлому – совершенно консервативная и лишённая какого-либо левого футуризма.
Апелляция к советскому прошлому и позиционирование себя как идейно-политического наследника СССР – главное преимущество партии. Протест здесь стоит на втором плане. Убери «советский» блок из системы КПРФ - и она рухнет. Но пока этот блок остаётся центральным, то ни о какой Левой и речи быть не может.
А Левая – должна быть. В обществе всегда будет существовать, скажем так, «сегмент», который придерживается именно левой стороны. Если не будет аутентичного левого движения, то очень даже вероятно возникновение деструктивной и нигилистической силы – каковой были, например, большевики (троцкисто-леницы). Но даже если и не образуется такой деструктивной силы, то левый сегмент, не имея своей аутентичной опоры, будет находиться в политической депрессии, усугубляющей общую ситуацию в социуме. (Отдельный вопрос – как сложилось разделение на Левую и Правую. Здесь придётся забираться в философско-мистические «дебри». Возможно, мы туда ещё и заберёмся, но сейчас это будет неуместным.)
2. Отсутствие аутентичной традиции
Идём далее. Перед нами «Справедливая Россия», позиционирующая себя как социалистическая партия. В последнее время «эсеры» провели серьёзный политический «ребрендинг». Что очень важно и отрадно – они, в своей программе, подчеркнули необходимость соединения патриотизма и социализма.
Всё это хорошо. Но всего этого мало. Патриотизм+социализм – не очень оригинально, здесь большую работу провела КПРФ – правда, в оптике советского консерватизма. Нужно ещё что-то, своё. Кроме того, СР не обозначила точки преемственности. Партия идеологического типа обязана иметь предшественников, тут «консерватизм» просто необходим. Понятно, что КПСС-ВКП (б)-РКП (б) в данном случае не подходят. Может быть, меньшевики? Нет, тоже не годится, очень уж тусклая история, лишённая необходимого «огонька».
Далее следует вполне логичный вопрос. А, может быть, сегодняшним «эсерам» стоит вспомнить про эсеров «исторических» (о ПСР)? Но ведь те эсеры, в большинстве своём, изменили своей же народнической идентичности, пойдя вслед за теми же самыми меньшевиками. В этой оптике нужно было ждать - пока капитализм не созреет окончательно, в результате чего созреют и предпосылки к социализму. Налицо догматический «марксизм», который преобладал на Западе, и который закономерно выродился в несоциалистическую социал-демократию. («Марксизм-капитализм»)
Левые эсеры? История весьма яркая, да больно уж короткая. И ведь, в конечном итоге, это направление, в большинстве своём, пошли за большевиками.
Анархисты? Ну, это было бы смешно в квадрате. Отдельный вопрос – есть ли будущее у анархического движения, тут тоже надо «проговаривать» особо.
Остаются народники прошлого века. Их почему-то сводят к народовольцам-бомбистам, но это только гипер-радикальный сегмент, привлекающий внимание своей брутальностью. А ведь были там самые разные направления, даже и консервативное. («Консервативные смыслы русского народничества»)
Однако, наши левые в упор не хотят видеть феномен русского народничества. К кому только они не апеллируют – к Марксу (который, кстати, в своём отношении к России был ближе к народникам), к Ленину, к Троцкому, к Мао, к Ким Ир Сену. К западной социал-демократии. Но только не к народникам.
В этом сказывается подражательное западничество нашего общественного сознания, которое весьма причудливым образом помножено на инерционный консерватизм.
Вот же вам мощная, яркая, интересная аутентичная традиция! Берите, пользуйтесь! Нет, не хотят, левый этатизм милее. У народников - общинность, артельность, соборность, а нам обязательно подавай административно-бюрократического «левиафана» - либо в «советской» его разновидности, либо в «социал-реформаторской».
3. Блеск и нищета этатизма
Здесь необходимо сделать «отступление» и коснуться темы этатизма. XX век стал веком социал-этатизма, который проявил себя в трёх основных политических формах – либеральной («рузвельтизм»), коммунистической («сталинизм») и праворадикальной («гитлеризм»). Показательно, что и Императорской России во время первой мировой войны вводился именно «государственный социализм» (как форма традиционалисткого социал-этатизма) . («Социализм и Империя»)
В конечном, итоге победила социал-либеральная модель, и на Западе возникло «государство всеобщего благоденствия», которое стало витриной для всего мира. Однако, уже в 1970-х годах транснациональные элитные круги взяли курс на демонтаж данного государства, что было довольно-таки чётко обозначено в докладе «Кризис демократии», написанном по заказу влиятельнейшей мондиалистской Трёхсторонней комиссии. В странах Запада произошла неолиберальная контр(революция), в которой приняли участие даже социал-демократы (например, Франсуа Миттеран с его режимом «жёсткой экономии). Социальное государство не исчезло, но было сильно трансформировано, что означало и трансформацию всего капитализма. Вторая трансформация разворачивается в наше время, когда предложен проект т. н. «инклюзивного капитализма». Он предполагает создание гиперкапиталистической тирании крупнейших транснациональных элит, для которых власть важнее прибыли. («Не прибыль, а власть»)
Также см. «Гиперкапитализм как апогей глобализации»
Государство в этой оптике должно быть отменено, причём, в любом виде. И это очень вероятный исход, ибо само государство сейчас находится в состоянии жесточайшего кризиса. («Всемирный кризис Государственности»)
Причин такого Кризиса несколько. Одна из них – чрезвычайное усиление этатизма, имевшее место быть в прошлом веке. На государство тогда возложили слишком многое. Оно вынуждено было играть мощнейшую роль не только в областях военной, административной и политической. Государство играло и огромную роль в экономике и социальной сфере. И, тем самым, оно, если так можно выразиться, «перетрудилось», истратив огромное количество сил.
При этом общество весьма и весьма привыкло к государственному патернализму. Для подавляющего большинства стало вполне достаточным, чтобы ему периодически повышали зарплату и платили разные пособия. И казался вполне оптимальным – несколько ограничить частную собственность, заставив хозяев поделиться с работниками.
4. Общинная альтернатива
Между тем, есть путь и более оптимальный – сделать самих работников хозяевами собственности. Конечно, не везде, но на очень и очень многих предприятиях. Собственно говоря, такой сектор на Западе был создан. Это кооперативы и народные предприятия. Последние основаны на особой модели акционирования, когда влияние акционера не зависит от количества акций. Каждый акционер имеет одинаковое влияние на судьбы предприятия. («Альтернативный уклад»)
Данный сектор и был бы наилучшей организацией социума, которая разгрузила бы государство - тем самым только усилив его. Однако, он всегда находился на третьем месте – после частного и государственного секторов. А сейчас адепты «инклюзивного капитализма», вообще, хотят отменить акционирование как таковое.
Конечно, этатизм сделал благое дело. Он спас социум от распада и погружения в капиталистическую «анархию». Но был, однако, и более оптимальный путь - сочетать мощное государство с мощной общинной экономикой. К слову, именно такой вариант был весьма возможен в императорской России. Огромная роль государства в экономике сочеталась там с мощнейшим «коллективным» укладом. Так весьма и весьма была сильна кооперация, которая охватывала половину крестьянства. Чрезвычайную силу имела артель, бывшая самой эффективной формой хозяйствования. («Артель»)
Но самое главное, в стране существовала мощнейшая Община. Её модернизация как раз и привела бы к настоящему социализму («socialis»).
Причин усиления этатизма тоже было несколько. Безусловно, гигантское воздействие оказали две мировые войны, которые просто объективно усиливали роль государства. Но немаловажную роль сыграла капиталистическая олигархия. Ей было очень выгодно использовать государство (но не социалистический уклад) для того, чтобы оно решило многие вопросы, не решаемые самим капиталистами.
Взять, к примеру, Рузвельта, которого можно считать основателем социал-либерального этатизма. Крупные корпорации и банки желали переложить свои грандиозные долги на государство. И они получили то, чего хотели – масштабные правительственные кредиты. Рузвельт усилил государственное вмешательство в социально-экономическую сферу, но, при этом, он назначил на ведущие государственные должности представителей крупной финансовой олигархии. Они были там и раньше, но, после усиления роли государства – усилилась и их роль.
«Концентрация богатства в руках немногих» Рузвельта, в отличие от Лонга, не только не беспокоила, наоборот - он старался это богатство ещё больше сконцентрировать, притом в разных формах, финансовых, политических, организационных, информационных; а также обеспечить ему более эффективную управляемость - поскольку сам Рузвельт как раз и являлся представителем этих «немногих», - пишет по этому поводу ЖЖ-юзер wg-lj. - Однако одновременно с этим американское государство, из гаранта определённого набора политических прав своих граждан и их объединений, осуществляемого демократически избираемыми представителями народа, превратилось в гигантскую социально-экономическую машину, управляемую никем не избираемой и не контролируемой финансовой олигархией». («Хью Лонг (3)»)
И всё-таки, некоторые сильные ограничения на олигархию были возложены, пусть даже она сама и участвовала в этих ограничениях. Но, главное – государства взяло на себя роль социального благодетеля. Оно спасло капиталистическую олигархию. Однако, со временем, её транснациональный сегмент пришёл к выводу о том, что от государства, с его ограничивающей ролью, надо избавляться. По его мнению, с возникновением цифрового капитала сам Капитал настолько усилился, что уже может обойтись без государства.
Альтернатива только одна – настоящий, народный социализм. Да и само Государство должно приблизиться к своим монархическим истокам. («Монархо-синдикализм. Тупик этатизма и либерализма»)
К слову, примерно такая же ситуация характерна и для правого движения. Здесь в забвении находятся славянофилы и неославянофилы. Для них, только уже в правой оптике, также характерны были – общинность, артельность и соборность. Плюс – Самодержавная Монархия. Для правых, в большинстве своём, это чуждо. Им тоже подавай «левиафана». Там тоже преобладает этатизм, который вполне соответствуют указанным выше двум особенностям нашего общественного сознания – инерционному консерватизму и подражательному западничеству.
5. Правая «забывчивость»
Выше вниманию читателей был предложен разбор ситуации в левом движении. Но на левом фланге наблюдается примерно то же самое. Вначале правое движение ещё склонялось к почвенному монархизму. Весьма популярен был Иван Солоневич, чьи идеи весьма близки славянофильским. Народная монархия, да. Но чем дальше, тем больше на правых накатывалась волна национал-авторитарного этатизма, зародившегося на Западе. Потом прокатилась другая волна – национал-коммунистическая (Лимонов и др.), где также просто бросалось в глаза влияние западных аналогов. И, наконец, по правым прокатилась волна национал-демократическая. Там уже открытым текстом было сказано, что нам необходима классическая западная демократия, только чуть подкрашенная в националистические цвета. И здесь также налицо этатизм, которого на демократическом Западе – преизрядно.
Подводя итог. Без возвращения к своим архетипическим корням – славянофильству и народничеству – не будет никакого правого и левого движения. В случае же такого возвращения оба эти движения превратятся в мощные силы, у которых будет общая – общинная – почва для сближения.
При этом, сама общинность есть «вещь» весьма диалектическая. С одной стороны она архаична и консервативна, ибо «указывает» на то, что было. Но сейчас общины нет, поэтому устремление к ней революционно и футуристично. Общинность отодвигает на второй план рудименты советской эпохи, и на третий план – сегменты западного капитализма. Тем самым она устремлена далеко назад и далеко вперёд.
«Метафизические основы русского социализма»
PS. Говорить о коммунистических течениях, находящихся вне КПРФ смысла не имеет. Влияние их минимально.
