Само собой разумеется, что в конной скульптуре конь и всадник должны составлять единое целое и выражать генеральную мысль скульптора: "Я так вижу…" И никуда не деться от этого подхода художника или скульптора, поэта или композитора — каждой творческой личности, пытающейся показать другим людям жизнь под своим углом зрения.
Любой творческий человек силён эмоционально. Степень его одарённости прямо пропорциональна гипнотическому воздействию его творений на зрителя/читателя. Творческий человек прямо воздействует на публику, убеждая её, что жизнь именно такова, какой её видит он сам. Хороши или плохи отдельные события, чудаками или героями были отдельные личности в истории — всё это мы воспринимаем через убеждения автора. Но личное мнение творческого человека не есть истина в последней инстанции. Просто он так видит…
Тут оговорюсь, что речь идёт об искренних талантах, о муках творчества, о поисках лучшего выражения "себя" через свои произведения, а вовсе не о технологиях масс-воздействия на публику в угоду политике.
Как же видел жизнь и замечательных людей своего времени скульптор Паоло Трубецкой?
Он был потомком знаменитого княжеского рода Трубецких. Его отец, опальный дипломат, князь Пётр Трубецкой, долго ожидал в Италии развода с первой женой, чтобы узаконить второй брак с американкой Ады Винас (довольно "эмансипэ", художественно и музыкально одарённой), котоая родила ему троих сыновей. Пара несколько лет жила под псевдонимом.
Трое детей от второго брака пошли дарованиями в мать. Старший стал художником, средний, Паоло — скульптором. Княжеский титул сыновья Петра Трубецкого получили не скоро, только когда был получен развод отца и оформлен второй брак. Итак, родовитые предки, уходящие в глубь веков, с одной стороны, богема — с другой.
"В одну телегу впрячь не можно
Коня и трепетную лань…"
Или можно? Всю жизнь скульптор решал этот вопрос — совместимости несовместного.
Его аристократическое происхождение помогло ему занять нишу "скульптора аристократии", а богемная сторона натуры и метод материнского воспитания и образования заставляли подавать материал весьма экстравагантно и эмоционально. Он гордился полным отсутствием систематического образования. Прекрасно владел французским и итальянским, но не русским. Ничего не читал. Но был личным другом самых известных писателей своего времени.
Критики упоминают о сильном влиянии на Трубецкого живописца Даниеле Ранцони и скульптора Джузеппе Гранди. Сам Трубецкой не причислял себя ни к какой школе. Будучи новатором, он не порывал связи с "заветами реалистического искусства".
"В наше время нет скульпторов, — уверял он. — Роден и Судьбинин? Оригинально? В чём состоит эта оригинальность? Он изображает женщину с ногой, закинутой на руку? И все кричат: ах, оригинально!"
Но при этом Трубецкой был в чудесных отношениях со знаменитыми художниками своего времени. Серов нарисовал портрет Трубецкого в нежно-романтическом ключе. А Трубецкой исполнил бюст критикуемого им скульптора Родена, с которым очень дружил в жизни.
Трубецкой никогда не работал по фотографии (что в его время стало уже обыденным делом) — только с натуры.
Вегетарианцем он стал примерно около 1890 года, увидев в Италии, как крестьянин сломал хвост телёнку, не желавшему идти на бойню. "Никакое животное это не сделает!" — восклицал Трубецкой. И всё пытался примирить непримиримое.
У него в студии бок о бок росли волчок и барашек. Кормил он их зеленью. И всем показывал, как идиллически они живут у него. Потом, увы, происходило естественное, и Паоло Трубецкой начинал растить новую пару хищник/жертва с новой надеждой на лучшее. И почему-то лучшее не случалось…
Вообще, Трубецкой любил животных и выступал скорее анималистом в скульптуре. В 1885 году в Милане на выставке он представил скульптуру "Лошадь". Отзывы о ней были крайне лестны. Его работы начали узнавать и покупать. Начались и его путешествия по миру.
В 1896 году Трубецкой приехал в Россию уже как широко известный скульптор.
Он считал, что научить мастерству нельзя, что талантливый художник должен сам вырабатывать свои приёмы (отзвуки мнения матери о "свободном" воспитании и образовании личности). Это с одной стороны. С другой — Паоло Трубецкой сразу же принял предложение занять место преподавателя в Училище живописи, ваяния и зодчества в Москве. Там он "числился" около шести лет. Трубецкой сам рассказывал толстовцам, что к нему сначала записалось 40 человек, потом осталось только два, потому что он ничему не учил и за два года посетил школу только три раза. Но зато оставшиеся "были самыми талантливыми"… (?!)
"Творчество художника должно быть свободно", — ещё один лозунг Паоло Трубецкого, идеалиста и максималиста. Как он воплощал его в жизнь — показывает следующий фрагмент воспоминаний.
"Отчего я леплю? — спрашивал Трубецкой. — Мне нужны деньги. За это (указывает на статуэтку Льва Николаевича, стоявшую около) дают деньги.
И на его лице мелькнула детская, смущённая, застенчивая улыбка.
— Но надо редко лепить — когда самому хочется. Я вижу: натура хорошая, нужно сделать натуру, я и делаю".
И так во всём. Всю жизнь.
Теперь про коней. И про всадников, которые должны быть со своим конём единым целым.
Существует высокохудожественная модель конной статуи Александра II. Фигура и всадника, и скакуна вытянуты в стиле Эль Греко, идеализированы, но общее впечатление прекрасное! Макет радует глаз гармонией и изяществом исполнения — благородный всадник на благородном жеребце! Однако этот проект не прошёл в пользу более реалистичного и менее эмоционального.
В противовес проекту конной статуи Александра II — конная статуя Александра III. Памятник сложной судьбы…
Трубецкой изобразил сына Александра II тяжёлым и мешковатым, восседающим на "тяжеловозе". Конь под стать всаднику в прямом смысле.
Ох, и много было (и сейчас есть) критики, насмешек и измышлений на тему этой могутной статуи императора Александра III. К чему пересказывать? Но я не согласна с позицией критиков об "издёвке" скульптора над натурой. Мои аргументы — проект получил первое место, и статуя была создана желанием вдовы-императрицы Марии Фёдоровны. Из многих воспоминаний известно, что Мария Фёдоровна нежно относилась к мужу и охраняла память о нём. Если она признала правильность и достоинства статуи — кто имеет смелость отвергать её выбор?
Скорее, Мария Фёдоровна увидела в этой статуе типаж Ильи Муромца, как в "Трёх богатырях" Васнецова. А ведь император Александр III и был русским богатырём, был! При взрыве царского вагона по возвращении его семьи из Крыма царь один держал крышу вагона, чтобы не задавило его семью! И держал до подмоги, сколько потребовалось! Собственно, после того перенапряжения и пошёл обратный отсчёт его жизни…
А что до злых оценок статуи — злобы у мира для русского богатыря всегда в избытке, а вот справедливого отношения не хватает.
Статуя с художественной и эмоциональной точки зрения очень хороша! Не зря её признают за высшую точку творчества скульптора Паоло Трубецкого. Статуя — единое целое. Видишь мощь и могущество, но при этом — добро и геройство, а вовсе не то, о чём тогда шипели и сейчас шипят русофобы.
В 1899 году Лев Толстой и Паоло Трубецкой свели знакомство, оно длилось много лет, до самой смерти писателя.
Скульптор сделал бюст, поколенную статую и конные статуэтки Льва Николаевича. Многие близкие Толстому люди считали скульптурные портреты Трубецкого лучшими из всех художественных воплощений образа великого писателя.
Толстой был страстным и великолепным наездником. Даже в глубокой старости он не потерял грации и изумительной посадки в седле. Достаточно увидеть его фото на Тарпане — жеребце прекрасных кровей, любимце писателя. Высокий рост писателя, удлинённая фигура прирождённого кавалериста изумительно гармонирует с красавцем Тарпаном.
Но наибольшую известность, к моему сожалению, приобрела гротескная статуэтка — Толстой верхом на крестьянской кляче. Этот старый конь с раздутыми боками, кривыми, растоптанными, короткими ногами был в хозяйстве "на подхвате" и на пенсии. Для неумелых седоков-гостей.
Почему скульптор посадил Льва Толстого на эту клячу, низенькую, как мул? Видно полнейшее несоответствие фигуры всадника и коняжки. Ноги седока почти волочатся по земле… Скульптор хотел подчеркнуть переход седока из "графов" в "крестьяне"? Выразить свою иронию и несогласие с идеями толстовства? Вряд ли.
Сам Трубецкой писаний Толстого не читал. Никаких.
Однажды Трубецкой принёс в большой яснополянский зал свои рисунки, чтобы показать их Толстому. Посмотрев рисунки, Лев Николаевич обратился к художнику со следующими словами:
— Итак, Павел Петрович, вы не хотите читать мои книги? Однако я вот рассматриваю же ваши рисунки!
Трубецкой покраснел и сначала не знал, что ответить, но потом заявил, что рассматривать рисунки легче, тогда как читать…
— Но в этом случае, если вы не любите моих писаний, — возразил Толстой, — скажите, если можно, что же вам нравится во мне?
— Я вас очень люблю, Лев Николаевич, — отвечал Трубецкой, — потому что вы добры, потому что вы любите животных, и потому что у вас прекрасная голова для скульптуры…
— Но вы могли бы также сказать, что я люблю людей. Ведь прежде животных надо любить людей.
Однако, скульптор считал, что любить надо только животных. Лев Николаевич говорил: "Он прямо помешан на животных! Но сердце у него чистое!"
Как видите, не мог такой человек, как Трубецкой, иметь "камень за пазухой" и исподтишка выставить на осмеяние и царя Александра III, и писателя Толстого.
Скорее, рукой его водило внутреннее наитие, его собственное понимание жизни, угол его зрения, под которым он видел жизнь и людей. Ведомый своим художественным наитием скульптор просто чувствовал внутренний мир объекта своего творчества. И после первого сильного внешнего впечатления, произведённого на скульптора Львом Николаевичем и выразившимся в скульптуре писателя на Тарпане, Трубецкой уловил некое несоответствие, несообразность внешнего лада коня и всадника, поскольку лада и не должно было быть в изображениях Толстого.
Лев Николаевич весь состоял из контрастов и эпатажа. Это отмечали многие значимые люди, входившие в контакт с ним. На любое высказывание гостя хозяин отвечал скорее возражением. Почувствовав натуру Толстого, скульптор был вынужден это отсутствие лада, это несоответствие, мучавшее и самого Льва Николаевича, как-то отразить. Ведь и сам Лев Николаевич жаловался дочери старинных друзей своих:
— Мало ль, что я скажу… А вы не слушайте… А они ходят за мной и всё пишут…
Противоречить общему мнению стало чуть ли не основной чертой писателя в старости.
И что было делать скульптору? Как отразить эту черту натуры? Как показать словестные перепалки, эпатаж? Только тем же способом — противоречием коня и всадника, эпатажем. И Трубецкой сделал статуэтку на "кляче". И обеспечил разговоров на века. А по сути вышло художественное произведение, в котором гармония выразилась именно в отсутствии гармонии. Такой вот парадокс Творца и Натуры.
Трубецкой видел со своей точки зрения. Творил по своему наитию. Не пытался насильно сделать "идейное" произведение.
Нет. Один раз попытался. Здесь завершим тему о зверях в жизни и творчестве Трубецкого. Ненавидел и высмеивал он только хищников: четвероногих и двуногих мясоедов. В конце жизни он сделал парную скульптуру. Одна часть — поедание по необходимости: гиена терзает труп серны. Другая — поедание из обжорства: толстяк уплетает жареного поросёнка.
Но тут мастерство изменило стареющему скульптору. Наитие таланта уступило место "идее", наступил общий упадок: статуэтка выполнена небрежно, грубо. Смотреть неприятно.
А может, ранее Трубецкой любил свои натуры и делал работы с добром в душе. А в этом случае добро уступило место злому чувству. Вот художественного и не вышло — ведь, в конечном итоге, добро превыше всего.
Заглавное фото: Паоло Трубецкой за работой (1914 г.)
двойной клик - редактировать галерею
