Состоялся онлайн-саммит лидеров государств ЕС, посвящённый ситуации в Белоруссии.
Как сообщается, в итоге обсуждения были приняты следующие решения:
— официальные результаты президентских выборов 9 августа, свидетельствующие о победе Александра Лукашенко, не признавать;
— ввести санкции против тех белорусских должностных лиц, которые были причастны к разгону «массовых мирных протестов», или же способствовали фальсификациям на выборах;
— выделить белорусским оппозиционерам пакет финансовой помощи в размере 53 млн. евро.
В этой связи удивляет не столько занятая странами ЕС позиция, сколько мизерность заявленной ими поддержки несостоявшейся «цветной революции» под бело-красно-белыми флагами. Во всяком случае, в Польше и Литве, где не просто наблюдали за волнениями в Минске и в других белорусских городах, но и приложили самые прямые усилия к их организации, явно рассчитывали на большее.
Особенно в свете недавнего создания антироссийского «Люблинского треугольника», членами которого стали Польша, Литва и Украина. Официальной целью этого международного объединения было заявлено «противодействие российской экспансии», а неофициальной, судя по всему, восстановление исторической Речи Посполитой периода её расцвета в начале XVII века, «от можа до можа». Понятно, что без участия Белоруссии данный проект выглядел явно неполным, а такое участие при сохранении «батьки» Лукашенко на посту президента Республики Беларусь полностью исключалось.
Поэтому ведущая роль Варшавы и Вильнюса, при активной поддержке структур католической церкви, в попытке свергнуть «последнего диктатора Европы» под предлогом фальсификации итогов президентских выборов выглядела, можно сказать, плановой. Например, телеграм-канал NEXTA, де-факто координировал и направлял белорусские протесты, вещал из Польши, а большая часть оппозиционных белорусских политиков в настоящее время переместилась на территорию Польши и Литвы.
Но в целом Евросоюз, как выяснилось, к поддержке данного сценария относится более чем прохладно: видимо, сказывается как украинский, так и венесуэльский опыт плюс «коронавирусный» провал европейской экономики.
Последнее, в частности, отразилось на объёме и условиях использования предоставляемой белорусским оппозиционерам финансовой помощи: 50 млн. евро из выделенной суммы ЕС намеревается потратить на поддержку бизнеса и здравоохранения в Белоруссии, однако собирается делать это в «прямых взаимоотношениях» с общественными организациями и другими структурами, «минуя государственные организации республики Беларусь». Об этом заявила председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, но сам механизм такой помощи разглашён не был. В реальности же это означает, что деньги ЕС могут попасть в Белоруссию только полулегально — в стране существуют серьёзные ограничения на получение любой иностранной помощи. То же самое касается и «оставшихся» 3 млн. евро. Из них на поддержку «пострадавших от насилия со стороны белорусского государства» Евросоюз согласен потратить всего 2 млн. евро, а ещё 1 млн. — на «развитие независимых СМИ и гражданского общества». Не помощь, а какая-то «слеза оппозиционерки».
Разумеется, ещё одним фактором, определившим такую реакцию со стороны Евросоюза, являются растущие разногласия между ЕС и США, в которых Польша не просто играет роль «засланного Америкой казачка», но и претендует на роль альтернативного «старой Европе» центра влияния. Эти шляхетские «амбиции без амуниции» вызывают растущее раздражение и противодействие не только в Берлине, но и в Париже.
Поэтому таскать каштаны из белорусского огня для Вашингтона, а тем более — для Варшавы, там не испытывают ни малейшего желания.
Тем более, и действия Лукашенко, и поддержка, оказанная ему Путиным, свидетельствуют о том, что «батька» отдавать власть из-за уличных протестов не собирается. А значит, повторения в Минске быстрой победы киевского «евромайдана» образца 2014 года ожидать не приходится. А это означает, что схватка за Белоруссию становится «игрой вдолгую», где для ЕС не просматривается вообще никаких выгод. А потери, в том числе из-за ухудшения отношений с Россией, очевидны и неизбежны.
Поэтому, комментируя итоги саммита 19 августа, еврокомиссар по вопросам внутреннего рынка Тьерри Бретон признал, что положение Белоруссии отличается от положения других стран, граничащих с Россией, — например, Украины или Грузии. «Белоруссия по-настоящему крепко связана с Россией, и большинство населения там одобрительно относится к тесным связям с Россией», — сказал он. Но речь идёт не только о населении — в Белоруссии сегодня просто нет авторитетных прозападных и проевропейских политиков, поэтому не на кого делать ставку, некого кормить «пряниками», а использование одного только «кнута» просто толкнёт белорусские элиты в объятия России.
Поэтому за прошедшие с саммита ЕС дни ряд еврочиновников и европолитиков уже высказались в том духе, что непризнание ими легитимности переизбрания Лукашенко не означает полного прекращения всяких контактов с ним — это позиция, зеркально повторяющая позицию Москвы по отношению к официальному Киеву после госпереворота февраля 2014 года. Специального внимания заслуживает и одно из обоснований такой позиции: мол, в Европе не хотят возникновения на постсоветском пространстве ещё одной «горячей точки», с вооружённым конфликтом, массовыми жертвами среди гражданского населения и утратой территориальной целостности страны.
Поэтому «еврогора» и родила такую смешную мышь.
