В недавних выступлениях высших руководителей государства прозвучало: для российских производителей открылось окно возможностей. Речь шла о санкциях и нашем ответе на них: кое-какие товары ввозить не будут — вот и надо подсуетиться и начать их делать у нас. Это и есть то самое "окно". Звучит вроде резонно: надо быть современным, динамичным, что там ещё принято говорить? Ах да: отвечать на новые вызовы. Чуть зазеваешься — и ты лузер.
"Окно возможностей" — это калька с английского. Но заимствуя слова, мы невольно заимствуем понятия, чувства, отношение к жизни.
За безобидным на первый взгляд выражением стоит целый пласт культуры, даже цивилизации. Окно возможностей — это из торгашеской цивилизации, из жизнеощущения купца, спекулянта, биржевого маклера — это в лучшем случае. А в худшем — пирата, разбойника. Уж, во всяком случае, не землепашца и не промышленника. Не производителя.
Быстрая реакция — это поведение мародёра, грабителя, а не созидателя. Такое поведение требуется при дележе кем-то созданного, при игре с нулевой суммой: развернуться и схватить — больше не будет. Производитель, наоборот, по сути вещей — медлителен и упорен. Для него делать быстро — значит делать медленно, но непрерывно. Особенно в том случае, когда за делом стоит незаметная, подводная часть — научные и конструкторские разработки. А как же — скорей-скорей! — опередить конкурентов и выбросить на рынок новое, новейшее, ещё новее? При внимательном взгляде часто оказывается, что великие были не первыми и не самыми шустрыми — они просто были лучшими. Тот же самый Эпл был вовсе не первым, а одним из многих, но благодаря упорству и целеустремлённости — выдвинулся.
Так обстоит дело и в маленькой человеческой жизни, и в жизни коллективной личности — целого народа. Можно сформулировать парадокс: чем человек быстрее реагирует на локальные изменения, тем труднее ему достичь стратегических целей. Самые шустрые не достигают их вообще. Подлинный, большой, успех — не в быстрой реакции, а в способности неуклонно следовать своим предначертаниям. Быть самим собой и идти своей дорогой. Неслучайно, наверное, Маркс любил слова Данте: "Иди своим путём и пусть люди говорят, что хотят".
Вспомним 90-е годы. Тогда для многих открылись эти самые "окна". Люди побросали свои "дореволюционные" профессии и пустились в погоню за сияющей новью. Многим кое-что удалось, и совсем не обязательно украсть — некоторые преуспели сравнительно честно. Гуру новой жизни учили: профессия — это не навсегда, а работу вообще надо менять не реже, чем раз в четыре года, иначе — застой, иначе превратишься в совка, который сидел по тридцать лет на одном месте. Вчера возник перспективный тренд, сегодня ещё актуален, завтра — устареет: успей схватить сегодня.
Разрушительным смерчем пронеслась по нашим умам и душам эта чужая мудрость. Сегодня, по прошествии четверти века, совершенно ясно: ничего стОящего ни в искусстве, ни в промышленности, ни в науке, руководствуясь "оконной" философией, достичь нельзя. В бизнесе эта философия шустрого хапкА порождает одноразовых гешефтмахеров: войти в дело, срубить бабла, вовремя выскочить, обкэшиться и уйти на покой. Такой нам нужен предпринимательский тип? Этому нас учит государство в лице отцов отечества?
Если нам предстоит новая индустриализация, то надо воспитать целую профессиональную корпорацию — промышленных предпринимателей. Воспитание этого класса — дело государства, больше некому. Тут нужна долгоиграющая промышленная политика, ясно обозначенные цели и прочные правила поведения. Ничего этого в наличии не имеется. Нас учат приспосабливаться к локальным колебаниям.
Применительно к моему сельскохозяйственному бизнесу это значит: не влезай в переработку сельхозпродукции, т.е., в сущности, в промышленность. Промышленность имеет большие сроки окупаемости, за это время всё может переиграться. Зарабатывай на том, что попроще и побыстрее — на полеводстве. И это правильный тип экономического поведения — не влезать ни во что долговременное — в том случае, если у государства горизонт планирования не превышает один год.
Меж тем из истории государства и права известно: сама идея правового государства появилась тогда, когда начала развиваться промышленность. Это вообще идея, сопряжённая с промышленным этапом развития цивилизации. Почему? Элементарно, Ватсон: промышленнику нужны долгоиграющие и внятные правила поведения, которые соблюдают все, в т.ч. и само государство. Торгашу, финансовому спекулянту, биржевому игроку и вообще любому флибустьеру свободного рынка долгоиграющие правила без надобности и даже вредны: неопределённость ему на руку — он как раз и наваривается на колебаниях. Любых колебаниях: валютных курсов, цен, политики. Выгонят в дверь — влезет в окно. Возможностей. Производитель в таких обстоятельствах — в заведомом проигрыше.
Так, всё-таки, нужно нам созидание и производство или по-прежнему будем гоняться за сиюминутным прибытком? Нет ответа.
