Дефицит федерального бюджета снизился по итогам 6 месяцев 2023 года до 2,6 трлн руб. (по итогам 5 месяцев было 3 трлн руб.), но остается значимым. Внешнее давление на Россию будет продолжаться, и необходима долгосрочная бюджетная устойчивость. Министерство финансов говорит о необходимости сокращения в 2024-2026 годах бюджетных расходов на 10% по невоенным и несоциальным статьям. Процентные расходы остаются за кадром сокращений, но по ним возможно серьезное, пусть и небыстрое решение: всплеск инфляции в результате перехода валютного курса в диапазон 90 рублей за доллар будет умеренным, и следует задуматься о снижении процентных ставок по "длинным" ОФЗ до целевой инфляции в 4% плюс пару процентов.
Облигации федерального займа (ОФЗ) со сроками обращения несколько лет и более размещались в последние полтора года с доходностью 10-11% годовых (иногда даже выше). Совокупность внешнеполитических обстоятельств, изменение курса рубля и потребительских цен далеко не во все месяцы этих полутора лет требовали столь высокой ставки. Инфляционный эффект доллара по 90 рублей будет отчасти нивелирован сезонным снижением цен на продовольствие и глобальным сокращением инфляции, а потому будет временным и не сильно выйдет за целевой показатель в 4%.
Однако вселяет тревогу именно доходность "длинных" ОФЗ в 10-11% годовых на фоне майской инфляции 2,5% и целевого показателя инфляции 4%, что делает реальные ставки доходности по ОФЗ 6-8%. Даже премия плюсом к инфляции в пару процентов считается неприлично высокой, а у нас эта премия уже достигла в разы больших значений. При выпуске длинных ОФЗ ставки фиксируются на многие годы вперед, и при вероятно низкой будущей инфляции такие ставки удвоят государственный долг в перспективе 10 лет, причем удвоение произойдет без какого-либо эффекта для финансирования приоритетных направлений обороны и экономики.
Всего на конец мая 2023 года государственный долг по ОФЗ составлял порядка 19 трлн руб., и условные 10-11% его стоимости означают процентные расходы бюджета в размере почти 2 трлн рублей в год. По статистике Банка России в марте 2023 года коммерческие банки держали ОФЗ на 12 трлн руб., из которых на дюжину крупнейших системно значимых банков приходилось примерно 10 трлн руб. или немного больше половины всех ОФЗ. При размещении ОФЗ в разные месяцы доля системно значимых банков доходила до 60% (в марте 2023 года) или даже 83% (в сентябре 2020 года). Разница между совокупными 19 трлн и банковскими 12 трлн приходится на нефинансовые организации, банки меньшего размера и физические лица.
Сбербанк отчитался о чистой прибыли в размере 728 млрд руб. за 6 месяцев 2023 года, что больше половины рекордной годовой прибыли 2021 года в 1,25 трлн руб. Прибыль ВТБ составила за эти же 6 месяцев 289 млрд руб., Россельхозбанк пока опубликовал лишь скромную прибыль в 11 млрд руб. за I квартал, Газпромбанк – 52 млрд руб. за I квартал, а следующие по величине активов 9 банков – прибыль в диапазоне от 10 до 31 млрд руб. Всего дюжина системно значимых банков заработала прибыли только за I квартал около 700 млрд руб. Полугодовая прибыль только Сбера и ВТБ составляет около 40% полугодового дефицита федерального бюджета.
Казалось бы, банки (даже государственные) отделены от Правительства РФ и федерального бюджета своей коммерческой деятельностью и основным мотивом зарабатывания прибыли. То, что за последние полтора года не рухнул ни один значимый банк, уже отлично и для банковской системы, и для бюджета, поскольку банкиры не просили у государства больших денег на свою поддержку. В менее сложных обстоятельствах 2015-2017 годов на спасение банков было потрачено около 5 трлн руб. государственных денег, в основном за счет кредитной эмиссии Банка России и частично за счет федерального бюджета.
Неожиданно низкая инфляция позволяет банкам держать невысокими проценты по вкладам. Высокие же ставки по вкладам обычно заявляются лишь для новых клиентов и на короткое время, тогда как в среднем вклады обходятся банкам в 4-6% годовых. Формально статистика Банка России указывает на средний процент по вкладам свыше года 7% годовых (ставки по вкладам до года почему-то не публикуются). Однако больше вкладов привлечено на срок менее года под ставки значимо меньше 7% или находятся на текущих счетах под символический процент. Например, Сбербанк на вклад "Сбервклад" дает 4,25-4,5% до года, а на "Пенсионный плюс" – 3,5% на срок до 3 лет.
Предположим, что банки привлекают вклады в среднем под 6% годовых и вкладывают их в ОФЗ в среднем под 10,5% годовых. Какая-то часть "длинных" ОФЗ в портфелях банков была выпущена еще до 2022 года под низкую ставку, но также есть и ОФЗ с размещением в первой половине 2022 года под ставку значимо выше текущих 10-11%. Более точных данных привести нельзя из-за ограниченности публикуемой отчетности банков и статистики Банка России после начала 2022 года. Тогда только крупнейшие банки за год заработают на ОФЗ в виде разницы с вкладами примерно на 0,5 трлн руб. прибыли.
Сбербанк держит ОФЗ примерно на 2,5 трлн руб., зарабатывает на них около 62 млрд руб. прибыли по полугодию или менее одной десятой всей прибыли. Однако, капитал Сбербанка составляет 5,8 трлн руб., государство держит половину этого капитала, из них 2,5 трлн вложено в государственные же бумаги, которые приносят 262 млрд руб. дохода за год (не прибыли, а именно всего дохода). Чтобы затем вернуть эти 262 млрд руб. в бюджет в виде дивидендов, приходится начислять и замораживать похожие по суммам деньги в пользу нерезидентов из недружественных стран (недружественные доли заморожены в ответ на заморозку российских валютных резервов, при этом западные страны как бы начисляют доходы по российским валютным резервам и также замораживают их).
Капитал ВТБ примерно на 62% сформирован за счет государства, составлял порядка 2,2 трлн руб. до убытков 2022 года, 1,5 трлн руб. после убытков и восстановится до 2 трлн руб. с учетом прибыли за 2023 год. Одновременно ВТБ держит в ОФЗ примерно 1 трлн руб. (точные цифры не известны в силу отсутствия публикации полной отчетности), с которых получает доход в размере около 100 млрд руб. в год, что составляет примерно шестую часть прибыли за весь 2023 год, исходя из ее значений за I полугодие. Однако в бюджет через дивиденды от этого банка поступит прибыль за вычетом отчислений в резервы самого банка и доли дивидендов негосударственных акционеров.
На практике банковский бизнес сложнее изложенной схемы, и в структуре баланса ОФЗ понимаются как высоколиквидные активы под колебания или отток коротких пассивов, а капитал является длинным пассивом против самых рисковых активов. Однако логика круговорота денег «бюджет-капитал-ОФЗ-прибыль-дивиденды-бюджет» вполне уместна как аналогия частных банков со сложной структурой вложений собственников в акции банков и открытого или скрытого кредитования банком бизнеса его же собственников.
К тому же получение в бюджет дивидендов с крупных банков обычно сопровождается серьезными политическими дебатами, и в итоге осуществляется далеко не каждый год и не в полном объеме прибыли. Проценты же по ОФЗ принято платить точно в срок независимо от разных обстоятельств. Поэтому правильнее было бы считать прибыль крупнейших госбанков без учета завышенных процентов по ОФЗ, более того, снизить банкам планы по прибыли, по дивидендам и снизить сами ставки по ОФЗ. Разумеется, снизить ставки по ОФЗ не только для крупнейших госбанков, но и для всех держателей постепенно, по новым выпускам.
На типичном аукционе размещения ОФЗ сталкиваются интересы Министерства финансов, желающего снизить доходность, с интересами крупнейших банков, желающих высокой доходности. Крупнейшие, в основном государственные, банки выкупают 60-80% выпусков ОФЗ, а остальные менее крупные инвесторы чаще просто соглашаются с фактической доходностью. Результаты размещения формируются либо заявками крупных игроков с указанием желаемых процентных ставок (конкурентные заявки с указанием процента), либо без такого указания по средним ставкам как сложится (неконкурентные заявки без указания конкретного процента).
Примерно триллион переплаты по ОФЗ в год на низкой инфляции должен быть предметом пристального анализа и управленческого воздействия. Представим, что для Правительства будет проще: повлиять на операции с ОФЗ 5-10 крупнейших банков с целью сокращения процентных расходов либо изыскивать сокращения бюджетных расходов по другим статьям? Крупнейшие банки в основном государственные, и корректировку их политики можно быстро провести через советы директоров, а сокращение непроцентных расходов затронут десятки тысяч руководителей органов власти и бюджетных учреждений, миллионы конечных получателей.
Высокий уровень ключевой ставки позволяет банкам зарабатывать на коммерческом кредитовании юридических и физических лиц, ставки по которым отталкиваются от ключевой ставки. Далеко не все кредиты юридическим и физическим лицам отражают приоритеты развития российской экономики, но могут стать источниками сверхприбыли для покрытия заниженных ставок по таким приоритетам. Особенно это касается потребительских кредитов в основном на импортные товары, выдаваемые фактически под ростовщически огромные ставки, но за счет которых можно финансировать низкие ставки по льготной ипотеке. Об этом «Завтра» писала в статье «Координация правительством кредитов на импортозамещение и машиностроение» в мае 2022 года, а также в статье «Деньги – кому?» в апреле 2021 года.
Механизм компенсации банкам вторичных потерь доходов по кредитам от снижения доходности ОФЗ и ключевой ставки может содержать возврат к прежней двойственности ставок, когда одновременно были и ключевая ставка, и ставка рефинансирования. Первая отражала доходность годичных ОФЗ при операциях с ними Банка России, а вторая была неким индикатором для управления доходностью по кредитам. В 2013-2015 годах ставка рефинансирования была 8,25%, а ключевая ставка сначала была 5,5% до марта 2014 года, затем даже поднималась до 17% в декабре 2014 года. Ключевая ставка также используется в налоговом законодательстве при расчетах отсрочек по налогам и пени, а ранее использовалась не привязанная прямо к ОФЗ ставка рефинансирования. Если возврат к двойственности ставок будет признан нецелесообразным, то можно просто нормативно увеличить допустимые размеры надбавки к ключевой ставке по кредитам или налогам.
Следует еще раз конкретизировать проблему ставок именно по "длинным" ОФЗ. Завышенная относительно инфляции доходность эскалирует будущий бюджетный дефицит, для урегулирования которого через несколько лет потребуется очередная девальвация рубля и всплеск инфляции. Инфляция всегда бьет по карманам рядовых бюджетников гораздо сильнее, чем по карманам высокооплачиваемых банкиров или владельцев крупных вкладов. Гипотетически в будущем можно изъять переплату процентов по ОФЗ при низкой инфляции через налог на сверхприбыль на организации и повышенную ставку налога на доходы богатых физических лиц. Однако такой кругооборот денег все равно обернется для государства банковско-бюрократическими издержками и потерями приличной части переплаты процентов.
В заключение следует ещё раз вернуться к проблеме повышения ключевой ставки вслед за сдвижкой валютного курса и ростом инфляционных ожиданий. Повысив ключевую ставку и тем самым сдвинув доходность ОФЗ еще больше вверх, Банк России поступит правильно с позиций краткосрочного управления инфляционными ожиданиями, но ухудшит бюджетный дефицит и долгосрочные ожидания девальвации и инфляции. Вместо выбора достижимых краткосрочных целей, Банку России лучше помочь Правительству и Минфину обуздать аппетиты банков к высокой доходности "длинных" ОФЗ.
Рядовые врачи и учителя, которым с трудом удваивали зарплату в 2015-2018 годах на фоне триллионов рублей государственных вливаний в санацию нескольких банков, будут рады избежать 10% сокращений зарплат в соответствии с анонсом борьбы с бюджетным дефицитом, если будут найдены другие решения. Чтобы руководителям и сотрудникам Банка России лучше ощутить на себе участь бюджетников под сокращениями, следует анонсировать сокращение и им зарплат на 10% в 2024-2026 году, без всяких отговорок типа независимости Банка России от Правительства и отсутствия у Банка России мандата на поддержку экономического роста и сокращения бюджетного дефицита.
Таким образом, политическая развилка заключается в выборе решения из трех вариантов, а именно: сокращение аппетитов банков и других держателей ОФЗ (предлагаемое в этой статье), фронтальное сокращение на 10-15% бюджетных расходов (предложение Минфина и Правительства) либо категорически ненужный потенциальный подрыв финансовой стабильности и, как следствие, обороноспособности (если не будет двух предыдущих решений).
Автор - доктор экономических наук, профессор Департамента общественных финансов Финансового университета
