Все дороги истории России ведут в Большой театр. Большой театр как символ коронационных торжеств царской России. Большой театр как парадные ворота СССР. Большой театр как черная дыра России в её либеральном изводе… В настоящее время Большой театр сосредотачивается. Знаковые события — возвращение на сцену театра оперы "Царская невеста" Римского-Корсакова в декорациях Фёдора Фёдоровского, Народного художника СССР, лауреата Сталинских премий; балета "Легенда о любви" маэстро Григоровича, Народного артиста СССР, патриарха советского балета.
С 1 сентября 2014 года Ирина Черномурова, знаток театра и музыки с внушительным опытом управленца, возглавила отдел перспективного планирования и специальных проектов Большого театра. А это значит: репертуарная политика Большого театра отчасти и в её руках. Специально для газеты "Завтра" Ирина Черномурова любезно согласилась дать интервью.
"ЗАВТРА". Ирина Александровна, начиная с 90-х годов в руководство Большого театра приходили "временщики", чем бравировали изрядно. Какова ваша позиция?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Понимаете, в чём дело, есть социальное и философское осмысление понятия "временщик". Если говорить о временном пребывании на должности, думаю, что в нашем профессиональном сознании мы должны привыкать к тому, что существуют рамки контракта, который определяет сроки твоей работы. Тогда контракт — мощная мотивация, нужно успеть претворить всё задуманное… В слове "временщик" нехороший привкус. Раз временно, значит, успевай как можно больше сделать для себя. В своей работе я никогда не придерживалась такой философии. Работала, если так можно сказать, "на века". Старалась делать всё, что было в моих возможностях и силах.
"ЗАВТРА". С переходом Большого театра на "контракт", нашла коса на камень. Эксперименты с балетом едва не обанкротили театр. Иски зрителей летели в суды с требованием возместить психологические травмы от просмотра "продукций" Чернякова. Ваш принцип в работе?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Дело в том, что Большой театр, осваивая другие направления в режиссуре и репертуаре, если и увлекался, то ровно в такой же степени, в какой увлекалась вся страна. В 90-е годы мы отказывались от многого, вплоть до своей истории. В своей работе я придерживаюсь принципа — сбалансированности и преемственности. Бессмысленно совершенно отказываться от традиций — традиции надо сохранять и развивать. С другой стороны, необходимо впитывать современное, пристально вглядываться в современные тенденции… Работая в Бахрушинском музее, это был конец 80-х, мы делали выставку Александры Экстер — художника русского конструктивизма, и выставку, посвященную молодым тогда режиссерам Додину, Някрошюсу, Анатолию Васильеву. И каким они подвергались нападкам! Обвиняли в крутом авангардизме. Но вот прошло время, и об этих режиссерах говорят как о классиках театра.
"ЗАВТРА". Ваши личные пристрастия сегодня?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Я очень ценю классику в балете. Более того, ценю те, уже классические, постановки ХХ века, которые были созданы именно русскими хореографами Бурмейстером, Лопуховым, Вайноненом. Убеждена, что мы должны сохранять эти балеты. Одна из крупнейших фигур балета ХХ века — Юрий Григорович. Был момент решительного отказа от балетов Григоровича в Большом театре, но последние десять лет театр их восстанавливает. Балеты Григоровича — это фирменный стиль Большого театра. 23 октября состоялась премьера-восстановление "Легенды о любви", и это очень важно.
С другой стороны, я люблю новое и экспериментальное. Среди моих кумиров Начо Дуато, Пол Лайтфут, Жан-Кристоф Майо, Каролин Карлсон. Одним из моих последних проектов в театре Станиславского был фестиваль, на котором я хотела познакомить зрителей и профессионалов с двумя американскими хореографами молодого поколения. Это — Азур Бартон и Шен Вей.
Думаю, из сочетания классики с современным и экспериментальным в искусстве как раз и рождается движение вперёд.
"ЗАВТРА". Ваши вкусы, предпочтения будут ли доминировать в определении репертуара Большого театра?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Не я буду единолично планировать репертуар театра. Отдел, который я возглавляю, это скорее консалтинговая служба, призванная анализировать процессы и помогать искать пути развития. В театре есть художественные руководители. Я очень рада, что в театр пришёл Туган Сохиев. Новый музыкальный руководитель театра — человек очень широких взглядов, обладающий огромной созидательной энергией. Художественную концепцию развития театра в опере будет выстраивать, прежде всего, он. В театре есть художественный руководитель балета — Сергей Филин. Профессиональное понимание и профессиональное видение развития коллективов этими мастерами чрезвычайно важно в создании перспективного репертуара театра.
"ЗАВТРА". Большой театр четверть века выстраивает менеджмент по западному образцу. Италия сегодня, что казалось невозможным, закрывает оперные театры. Эффективно ли равнение на Запад сегодня?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. В Италии просто трагическая ситуация… Это связано с кризисом в экономике страны. Что же касается Большого театра, то он прошёл длинный путь проверок новых схем управления и изучения зарубежного опыта, как и вся страна в целом. Одновременно выяснилось, что отечественный опыт тоже важен. Мне кажется, что сегодня театр может вбирать всё лучшее, что есть в нашем опыте и в опыте зарубежном. На сочетании лучшего и должен развиваться Большой театр.
"ЗАВТРА". Ваше отношение к приглашению в театр "звезд" мирового театра. Странное впечатление подчас возникало: гонорары в разы превышают гонорары артистов Большого театра, тогда как выступление "звезд" оставляло желать лучшего.
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Слава Богу, в стране миновал тот период, когда в Россию приглашали много "погасших звёзд" — это я вам цитирую слова одного моего зарубежного коллеги — и платили очень большие деньги. Но это было лет пятнадцать назад… Поверьте мне, сегодня в России и, конечно, в Большом театре работают профессионалы, и так называемые рыночные цены на артистов они хорошо знают.
Большой театр всегда собирал лучшие силы. Я, кстати говоря, помню спектакли, в которые приглашались знаменитые итальянские певцы, помню блестящие гастроли театра Ла Скала и других оперных театров. Так что, я думаю, Большой театр обязан коллекционировать всё лучшее, что мы создаем и воспитываем в нашей стране, и представлять лучшее, что есть за рубежом.
"ЗАВТРА". Ваше отношение к современным постановкам? Постановкам классической оперы в современных костюмах, декорациях?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Мы привыкли называть театр, который переодел и переобул классический сюжет — экспериментальным, авангардным, современным и так далее. Ещё сейчас принято называть такой театр концептуальным, актуальным. Вернее так: раньше называли — концептуальный, сегодня — актуальный. Кстати, еще в 1926 году Станиславский поставил оперу "Богема" в современных костюмах эпохи НЭПа … Я придерживаюсь фразы Георгия Александровича Товстоногова: "Если концепция спотыкается хотя бы об одно слово, то концепция не верна". Значит, вопрос не в том: переодеть или не переодеть? Вопрос в том, что "Гамлет", скажем, прозвучит ли в современных одеждах как трагическая история?
"ЗАВТРА". Есть мнение: Большой театр должен представлять собой своего рода музей. Музей классического искусства. Вот есть Третьяковская галерея, — рассуждают, — в галерее находятся нетронутыми сокровища искусства. Пусть такие и в Большом будут. Ваше мнение?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Сразу могу сказать: театр музеем быть не может. Ни один театр не имеет права быть музеем. Музей — это другой жанр. В музее — застывшие прекрасные образцы. Что значит театр-музей? Я бы, например, мечтала сохранить, забальзамировать Фёдора Ивановича Шаляпина в роли Бориса Годунова, это один из высших образцов исполнения партии. Но можно ли сегодня втискивать современного певца в рамки таланта Фёдора Шаляпина?
Театр — сиюминутен, театр живёт сегодня и сейчас, и он должен жить в одном ритме с улицей и с современными людьми. Меняется время, меняются технологии, даже наша походка меняется, и театр должен совершенствовать свой художественный язык. С другой стороны, очень важна миссия театра — сохранять зону красоты, зону человечности, зону каких-то очень важных моделей отношений, потому что, если следовать только улице, можно зайти в глухой тупик.
"ЗАВТРА". Тем не менее, постановку "Бориса Годунова" 1948-го года публика любит как в России, так и за рубежом. В Лондоне после спектакля говорили русским артистам: какие вы молодцы, сохранили спектакль.
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Большой театр сохраняет спектакль и правильно делает. Но почему не искать возможности создать что-то новое и талантливое на основе этой партитуры? Тема Бориса, мучения совести — это ведь вечная тема. Не мечтать о каком-то хорошем новом спектакле, который столь же величественно расскажет об огромной, трагической истории Бориса Годунова тоже неверно. Осовременивание не в том, чтобы переодеть артистов в новые одежды, а как создать момент провокации. Надо нарушать наше спокойствие.
"ЗАВТРА". Вы не против модной сегодня провокации?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Понимаете, нельзя говорить, что цель похода в театр — обретение покоя, что театр должен быть комфортен для зрителя. Театр должен возбуждать, будоражить, восхищать, он должен волновать и даже провоцировать. Но провоцировать зрителя на сопереживание. А сопереживание бывает разное. Например, почему мы идём на "Лебединое озеро" или на "Жизель"? Мы ждём эстетического сопереживания. В случае иного спектакля возможно сопереживание чему-то ужасному, о чем только театр и может рассказать. И уходишь иногда со спектакля, по форме некрасивого, но прекрасного по содержанию, уходишь с огромным сопереживанием. Я за такое искусство. Вы думаете, Борис Покровский ставил для покоя? Его все спектакли были провокационные и глубоко современные. Он поставил такого "Игрока", который будоражил всех, он нарушал спокойствие и благодушие. Но есть провокации и эгоистичные, такие подчас просто не интересны.
"ЗАВТРА". С балетом тоже возможны варианты?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Нельзя путать балет и оперу. Хотя бы потому, что в опере мы с вами не встретим ни одного спектакля, который сохранялся бы 170 лет со дня постановки, как сохраняется балет "Жизель". Хотя и "Жизель" претерпела много изменений. Мало кто знает, что первоначально "Жизель" танцевали на каблуках, а сегодня виллисы танцуют на пуантах. Балет рождался из искусства архитектуры, его называли "живой архитектурой на музыку", а архитектура предполагает застывшие формы… Но можно на ту же музыку Адана поставить свою версию балета, что Матс Эк и сделал, к примеру. Представил потрясающую современную версию "Жизели".
"ЗАВТРА". Публике интересно смотреть на психбольницу и на голых мужчин на сцене?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Во-первых, в спектакле нет голых мужчин. Только в финале герой появляется на один короткий момент, как нерв, обнажённый. И в том смысл. Факт, что предательство доводит Жизель до сумасшедшего дома, столь же трагичен, как и смерть Жизели в классическом варианте. Матс Эк, рассказав известный миф на современном языке, говорит о том, что мир безумен сегодня. Современный мир убивает красоту. Другой вопрос: не надо уничтожать одно ради другого.
"ЗАВТРА". Сегодня мера искусства — деньги. В погоне за прибылью резко уменьшается число репетиций, снижается уровень художественной работы над спектаклем. Не будет ли Большой театр — поставщиком халтуры в золотой клетке?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Если руководство театра придерживается такой позиции, что жизнь театра — это всё-таки репетиции, постоянный тренинг, из которых вырастает художественный продукт, то оно не позволит сократить количество репетиций. Безусловно, как только мы отказываемся от необходимого количества репетиций, сразу страдает качество. В истории советского театра такой период был в послевоенное время, когда вынужденно была сокращена государственная поддержка. Количество репетиций было сокращено, и это привело к унификации репертуара и снижению профессионального уровня спектаклей. Думаю, что руководство театра найдёт то разумное и необходимое количество спектаклей и репетиций, которое будет сохранять и качество, и в то же время… Вы знаете, любой театр не зарабатывать не может.
"ЗАВТРА". Когда видишь состав Попечительского совета Большого театра, теряешься — так ли необходимо театру зарабатывать?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Вы не правы. Дело в том, что доля их поддержки не велика в общих объемах расходов. Задумайтесь, каких огромных средств требует только содержание Исторической сцены!.. Во всех театрах России — федерального уровня, регионального или муниципального — самое существенное это государственная поддержка. Вы знаете, сколько стоит в среднем оперная постановка? Я могу вам озвучить. Цены поднимаются до 500 000 евро и выше. Подчас сам бизнес, который приходит поддерживать театр, не представляет масштабов всех затрат: свет, ремонты, зарплаты, коммунальные услуги и так далее…
"ЗАВТРА". Большой театр, так исторически сложилось, театр русского репертуара. Актуально это сегодня или давно прошедшее время?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Безусловно, Большой театр — театр русского репертуара, и он должен быть представлен. Что такое русский репертуар? Это Мусоргский. Это Римский-Корсаков. Это Бородин. Это Рахманинов. Это Прокофьев. Особенность русского репертуара состоит в том, что он в основном сложился в эпоху большого патриотического подъема в России. В русском репертуаре великие сюжеты, они связаны с историческими событиями и сегодня требуют осмысления. И предстоит большая работа для того, чтобы русский репертуар достойно представлять.
"ЗАВТРА". В чем проблема?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Вы знаете, для меня одной из проблем является тот факт, что наши русские певцы стали много гастролировать в системе stagione на Западе, и сегодня в русских постановках стала заметно страдать дикция. Мы что-то утеряли… Знаете, когда вся страна что-то потеряла во взаимоотношениях с русским языком, так почему бы и опере не терять? Театр — это отражение социума и его проблем. Так что нам предстоит снова учиться петь по-русски. И я рада, что в Большом есть "молодёжная программа", где очень внимательно относятся к языку и вопросам дикции. Безусловно, русский язык должен быть абсолютным, когда мы исполняем русскую оперу.
"ЗАВТРА". 2015 год — год 175-летия Чайковского. Нет ли в планах театра — представить лучших исполнителей сочинений композитора?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. Есть, но я не могу полностью озвучивать планы. Одно могу сказать, планируется проект с дирижером Владимиром Федосеевым. Одно из базовых намерений театра — привлечь крупных русских дирижеров, которых страна потеряла в 90-х годах.
"ЗАВТРА". Ирина Александровна, глядя из окна на сквер театра, не возникает ностальгии по старому фонтану, скверу из цветущих яблонь весной?
Ирина ЧЕРНОМУРОВА. У меня в той же степени есть ностальгия по замечательным липам, которые стояли на Тверской улице, а еще по Москве моего детства. Москва меняется, и сегодня, знаете ли, меня новый сквер перед Большим театром стал радовать.
Беседовала Марина АЛЕКСИНСКАЯ
Фото Светланы Постоенко
