Сообщество «Салон» 01:19 1 июня 2021

Последний гений

«Московская жизнь Джамбаттисты Тьеполо и его сына Джандоменико» в Пушкинском музее

«Последний подлинный гений итальянской живописи...»
Александр Бенуа о Джамбатисте Тьеполо

У каждого человека – своя Венеция, как свой Париж и свой Петербург. Сколько бы раз вы не приезжали в Венецию, она всегда будет разная. «Город казался ему таким же прекрасным и волновал ничуть не меньше, чем тогда, когда ему было восемнадцать и он увидел его впервые, ничего в нем не понял и только почувствовал, как это красиво, - вещал брутальный романтик Эрнест Хемингуэй, «старик Хэм» в своём романе "За рекой в тени деревьев", и продолжал с свойственным ему грубоватым юмором: – А площадь Святого Марка – это там, где много голубей и где стоит такой громадный собор, вроде шикарного кинотеатра?»

двойной клик - редактировать изображение

Есть города с характером и шармом. Они похожи на людей. Венеция – женщина. То ли юная Коломбина, то ли древняя старуха, в чёрной маске moretta. Вечно ускользает, изменчива, лукава. Она золотисто-розова, но подёрнута печальным тленом. Неслучайно Томас Манн выбрал для своего героя смерть именно в Венеции. Она для него «…льстивая и подозрительная красавица — не то сказка, не то капкан для чужеземцев». И, конечно, Венеция – это стремление к изяществу и гармонии, пиршество для глаз, улавливание тонких нюансов – город обладает столь многослойной колористикой, что способность к утончённому созерцанию вырабатывается как-то сама собой. Манн с его болезненным влечением к Венеции подчёркивал: «В гнилостном воздухе её некогда разнузданно и буйно расцвело искусство, и своих музыкантов она одарила нежащими, коварно убаюкивающими звуками». Не только музыкантов, но и художников, драматургов, кружевниц и ювелиров.

В Государственном Музее Изобразительных искусств им. А.С. Пушкина сейчас проходит выставка «Московская жизнь Джамбаттисты Тьеполо (1696 – 1770) и его сына Джандоменико (1727 – 1804)». Нет-нет. Прославленные мастера никогда не жили в Москве и не служили русским царицам, зато картины обоих Тьеполо находились в подмосковном Архангельском и были жемчужинами богатейшей коллекции князей Юсуповых. «Бельэтаж – колоссальные залы с колоннами, потолочной росписью, мраморными скульптурами, картинами знаменитых мэтров. Два зала посвящены особо – Тьеполо и Юберу Роберу. Но выглядят залы уютно, почитай интимно, благодаря старинной мебели и цветам в кадках», - вспоминал Феликс Юсупов реквизированное имение своих предков. Коллекция связана не с Юсуповыми вообще, но с конкретным именем. «Князь Николай – лицо в нашем семействе из самых замечательных. Умница, яркая личность, эрудит, полиглот, путешественник, он водил знакомство со многими знаменитыми современниками, покровительствовал наукам и искусствам, был советчиком и другом императрицы Екатерины II и ее преемников императоров Павла, Александра и Николая I». Типичный эрудит и бонвиван Галантного века – весёлый, щедрый, умный и распутный – князь Николай Борисович Юсупов прожил невероятно долгую и насыщенную жизнь, оставив потомкам собрание шедевров. После Октябрьской Революции их передали в ряд музеев, среди которых значились - Эрмитаж и Московский музей зарубежного искусства – ныне ГМИИ имени Пушкина. Вместе с тем, Александр Бенуа констатировал: «Все лучшее, созданное Тьеполо — плафоны. Просто не хочется верить, что эти улыбающиеся, весёлые, полные жизни существа, ныряющие и плавающие среди серых туч, и сами эти тучи были только живописью, пятнами красок по штукатурке». В России нет этих экспонатов, и оно понятно – всё самое фееричное, что сделал Тьеполо, красуется …на потолках итальянских вилл, да ещё в одной барочно-тевтонской резиденции, где мастер декорировал обиталище князей-епископов Вюрцбурга. Он всем дарил своё венецианское небо.

двойной клик - редактировать изображение

У нас есть возможность ознакомиться с другими, пусть и менее значительными, вещами семейства Тьеполо и первое, что бросается в глаза – это благоговение сына-Джандоменико перед гением отца-Джамбатисты. Стилистика «молодого» Тьеполо со всей очевидностью копировалась у «старика». Младшему, как это часто бывает, не хватило размаха крыльев – техника хороша, но нет полёта. Нельзя сказать, что «природа отдохнула» на сыне, однако же, контраст разителен.

Интересная деталь! Невзирая на то, что в XVIII столетии возобладало игриво-миленькое рококо, венецианская школа отказалась модных веяний, продолжая тянуть на себе роскошные «кандалы» старинного барокко. Здесь чтили традиции и с неохотой меняли почерк, хотя у старшего Тьеполо есть элементы рокайльной живописи – допустим, в цветовых предпочтениях. Венеция Галантного века – это пёстрая смесь. Деловитость и легкомыслие, вечный праздник и – напряжённый труд, изящество и безобразие – всё пересекалось и уживалось. Точнее – пелось в унисон. «Поют на улицах, на площадях и на каналах. Торговцы поют, продавая свои товары, рабочие поют, возвращаясь с работы, гондольеры поют в ожидании своих господ. Основой венецианского характера является веселость, а основой венецианского говора — шутливость», - писал о своих согражданах Карло Гольдони. «Лучший в мире народ», - сообщал философ Монтескье, а цесаревич Павел Петрович - будущий император Павел I, склонный к романтическим идеализациям, был так пленен городом на воде, что заявил: «Венеция дышит уверенностью, чистотой и радостью», а население «образует единую семью».

Кстати, о семье! Джамбатиста Тьеполо взял в жёны Марию Цецилию Гварди, дочь именитого мастера Доменико Гварди. Кроме того, у Марии Цецилии подрастали братья - Франческо, Джанантонио и Николо, обещавшие прославить фамилию (в истории искусств почётное место досталось Франческо, писавшему дивные городские пейзажи, называвшиеся veduta). Этот брак позволил молодому художнику войти в творческую элиту, и к тридцати годам Тьеполо получал заказы от богатейших вельмож и церковных иерархов. Восхитительна его Мадонна со святыми Людовиком Тулузским, Антонием Падуанским и Франциском Ассизским. Несмотря на обилие фигур в довольно узком пространстве, композиция легка и наполнена светом. Ощущается движение вверх, будто Мадонна и её спутники взмывают в небо.

двойной клик - редактировать изображение

Центральные экспонаты – картины из древнеримской истории, посвящённые пикантным событиям I века до Р.Х. Антоний и Клеопатра! Сколько домыслов и баек, романов, пьес и кинокартин вдохновило то роковое пересечение судеб. "Встреча Антония с Клеопатрой" и "Пир Клеопатры" - торжество декоративной театральности. Антоний выступает в сказочно-фантазийном облачении, как представляли античность в XVIII столетии. Непременный шлем, увенчанный перьями, выдуманный доспех, алый плащ. Примерно в таких нарядах выходили на сцену оперные певцы Teatro San Samuele, игравшие "Беренику", "Агриппину" или "Аэция" Николо Порпоры.

Что касается египетской царицы, то её идентифицировать не удаётся вовсе – она одета по моде первой трети XVII столетия – в расшитом платье, под которым угадывается жёсткий корсет и с веерообразно-стоячим воротником, для краткости именуемым «а-ля Мария Медичи». Вольное отношение к антуражу было присуще тогдашней живописи – античность виделась не конкретной датой, но «абсолютным эпическим временем» и обозначалась, как «давным-давно». Плюс-минус тысяча лет. Для Тьеполо и I век до нашей эры, и Мария Медичи – это «преданья старины глубокой». Более того, Клеопатра напоминает симпатичную венецианку 1740-х годов – рыженькую и румяную. Будто бы дочь банкира или адвоката разоделась для маскарада. Остальные участники действа тоже ничем не сигнализируют, что на дворе – эпоха Птолемеев – мелькают испанские воротники-фрезы, рукава с буфами и массивные медальоны. Тем не менее, тут изображён легендарный эпизод – решив покорить и ошеломить Антония, царица растворила уникальную жемчужину в чаше с вином, после чего бестрепетно выпила чудовищную взвесь. Этот сюжет был столь востребован, что Тьеполо обращался к нему несколько раз. Из той же серии – "Смерть Дидоны", не вынесшей предательства Энея. Платье, разорванное на груди, со всей вероятностью, не является греческим пеплосом. Массовка одета в уже знакомые плащи, шлемы и панталоны.

Даже то небольшое количество картин, что представлены в залах ГМИИ, дают возможность уяснить, что же привлекало заказчиков у Тьеполо. Он умудрялся совмещать несовместимое – религиозную серьёзность с воздушностью, а трагедию – с умиротворением. И всё это – на огромных полотнах. Он был виртуозом композиционных расстановок, чётко отмеряя каждому герою положенный ему кусок пространства. Эту черту сумел унаследовать и Джандоменико – его библейские сюжеты отрисованы с великим тщанием, но фоновые постройки «списаны» у отца – так в "Возвращении блудного сына" мы видим тот же портик, что и в одном из вариантов "Пира Клеопатры". На картине "Двое святых" - излюбленный приём Тьеполо-старшего – человеческие фигуры в пролёте высокой арки. Вот Мадонна со спящим младенцем – это уже своя манера. К этому периоду «молодой» Тьеполо выработал художественные привычки, да и гениальный папа уж десять лет, как покоился в могиле. Джандоменико столь долго был подмастерьем, что с немалым трудом освобождался от коленопреклоненного подражательства.

двойной клик - редактировать изображение

Помимо вещей Тьеполо, на выставке показаны и другие венецианцы, в частности, Джованни Каналетто, чьи пейзажи по сию пору дополняют исторические путеводители по Венеции. Некоторые критики заподозрили устроителей в желании «заполнить пустоту» и сделать выставку шире, но разговор о Тьеполо немыслим без genius loci, поэтому виды Палаццо Дожей, каналов и гондол – очень в тему. «Это город для глаз – остальные чувства играют еле слышную вторую скрипку. Здесь у всего общая цель – быть замеченным», - признавался Иосиф Бродский. Всё, что создавалось в Венеции, что исходило от неё – тут же обретало и – обретает флёр великолепия и – загадочности, хотя всё же созиданье – на первом месте. Биографии обоих Тьеполо – это сага о кропотливой работе, без отдыха и передышки. Умерли стариками – музы продлевают жизнь, если их не раздражать.

Загл. илл. Джамбаттиста Тьеполо. Смерть Дидоны. Между 1757 и 1760 гг.

20 февраля 2024
Cообщество
«Салон»
5 марта 2024
Cообщество
«Салон»
Cообщество
«Салон»
1.0x