Борис Земцов. За русское дело на сербских фронтах. — М.: Книжный мир, 2022. — 272 с.
Скоро год, как началась российская Специальная военная операция на Украине, а мировые массмедиа сообщают, что официальный Белград в лице президента Александра Вучича "со слезами на глазах", но готов принять "план ЕС" по Косово и подключиться к антироссийским санкциям из-за угроз Вашингтона и Брюсселя окончательно "порвать в клочья" Сербию и сербский народ. Казалось бы, сегодня события 1990-х годов, "дела давно минувших дней", когда сербы пытались отстоять свои права с оружием в руках, а не повыгоднее продать их за чечевичную похлёбку "альянса демократий", можно уже забыть и лучше не вспоминать, относя их к разряду "ошибок прошлого".
Нет, такое забвение, по сути, равносильно предательству по отношению к самим себе. "Кто старое помянет, тому глаз вон, а кто старое забудет — тому оба глаза вон!" "То, что творится на Украине и в Новороссии, что происходит в недрах российского общества и в сознании наших соотечественников, очень созвучно проблемам, поднятым в балканской эпопее Б.Ю. Земцова", — отмечает в своём "Слове издателя" Дмитрий Лобанов. "Борис Земцов и его фронтовые товарищи преобразовали Русскую геополитику в боевые действия на Балканском рубеже. Вот это и есть личная, персональная геополитика", — пишет в предисловии к этой книге полковник Владимир Квачков. Так оно и есть, поскольку "большая", в масштабе стран и континентов, геополитика всегда складывается из миллионов геополитик "маленьких", личных, связанных с выбором каждого человека. Чаще всего этот выбор остаётся безвестным, но не бесследным. Каждый народ, каждое государство складывается из бесчисленных песчинок жизней тех людей, которые его создавали и отстаивали. Поэтому отрекаться от своей родины, от своего народа — значит отрекаться от своих предков, от самого себя.
В книге Бориса Земцова две основные части: "Боснийская тетрадь" повествует о событиях весны 1993 года, "Недобрая сербская весна — 1999" — о том, что происходило через шесть лет уже в самой Сербии, подвергшейся тогда "гуманитарным бомбардировкам" вооружённых сил НАТО в рамках операции "Союзная сила" (американцы называют её "Благородная наковальня"). "На всё, что происходило тогда на сербской земле, я смотрел глазами патриота-державника, совсем недавно воевавшего здесь, помогавшего братьям-сербам отстаивать право иметь свою веру, свою культуру, свою территорию", — пишет автор, глядя в годы своей молодости умудрёнными глазами человека, прошедшего после тех испытаний ещё и долгий последующий путь — других поражений и других побед.
И опыты поражений не менее важны, чем опыты побед, особенно если из них извлекаются уроки, необходимые для побед в предстоящих, будущих битвах. У двух наших православных народов есть такой опыт: у русского — победный на Куликовом поле (8 сентября 1380 года), у сербского — трагический на Косовом поле (15 июня 1389 года). В физическом времени эти события разделены менее чем десятилетием, а в духовном — являются определяющими для дальнейшего исторического бытия и взаимодействия народов между собой. "Саввы страна — Сербия, а Россия — страна Сергия", — о Савве Сербском и Сергии Радонежском, великих святых двух наших славянских и православных народов, конечно, здесь речь. Не надо думать, что Сербия 1990-х — это какая-то другая страна в какое-то иное, уже ставшее невозвратно прошлым, время. Каждый отвечает за всё.
Сербия! Бисер твой
Кто выметал перед свиньями?
Кто святыни твои,
Кто святыни
Отдал на растерзание псам?
Кто войну заменил на вой,
Так что слёзы и кровь невинные —
Это дожди твои, росы, ручьи,
Реки, море твоё отныне…
Кто это?!
Кто?!
Я сам…
Те русские добровольцы (автор книги — в том числе), которые сражались за Сербию в 1990-е, — очередное свидетельство не только отмеченной ещё Достоевским "всемирной отзывчивости" нашего русского народа, но его отзывчивости на высшую идею каждого народа или, по определению Владимира Соловьёва, не на то, что народ думает о себе во времени, но на то, что Бог думает о нём в вечности… И у этой высшей идеи — всегда один язык, язык Истины. Счастлив тот, кто знает этот язык Истины, поскольку он оказывается способен говорить на нём с людьми всех времён и народов, понимать их, как они его. Говорить на этом языке Истины — и есть русская идея, русская мечта, русское дело. Не больше, но и не меньше того. "Когда хоронили на кладбище города Вышеграда Костю Богословского, героя битвы за высоту Заглавок, все мы, русские добровольцы, прекрасно понимали и отца Райко, служившего панихиду, и сербских ополченцев, и представителей местной общины, выступавших на том скорбном мероприятии. Понимали без переводчиков и словарей".
Надо помнить, что война между истиной и ложью не прекращается. Она идёт везде и всегда. И между нами, и внутри нас. Книга Бориса Земцова — одно из свидетельств тому.
