Часть 3.
(С 24.02 по 03.03 и далее.)
Предыдущая часть была завершена нами словами апостола Павла:
"...Как тогда рождённый по плоти гнал рождённого по Духу, так и ныне. Что же говорит писание:
"Изгони рабу и сына её, ибо сын рабы (рождённый по плоти) не будет Наследником вместе с Сыном Свободной (рождённым по Духу)". (Посл. Гал. 4, 29-30.)
Рождённого по плоти мы отождествили с Иудой Искариотом в Христианском учении и с Сетом (в отрицательной ипостаси) в древнеегипетском учении, а рождённого по Духу с Исусом Христом и, соответственно, с Гором (и Осирисом).
Эту часть мы начнем с объяснения вопроса: в чем состоит отличие Духовного Человека и телесного человека, рассмотривая этот вопрос с точки зрения Герметического учения.
Зосима говорит:
(По словам Гермеса и Зороастра) "Род Философов выше Судьбы... - они не принимают благие дары исходящие от неё, ибо они проводят всю свою жизнь в бестелесности. Вот почему Гесиод выводит на сцену Прометея, делая признание Эпиметею:
Прометей (говорит ему): "Каково есть в глазах человека наибольшее счастье?"
Эпиметей: "Красивая женщина и много денег".
И Он (Прометей) объявляет:
"Остерегайся принимать дары Зевса Олимпийского, но отбрасывай их далеко от себя",
- показывая так путь отвержения Философией даров Зевса. (Ср. слова Сократа в диалоге "Федон" об отстранении подлинных философов от вещей этого мира, лежащего во Зле, 1 Посл. Иоан. 5, 19.)
Гражданская Оборона - Чужое
Зороастр высокомерно утверждает, что, зная все вещи, которые Вверху, и магические свойства телесных звуков, можно отвратить от себя несчастья Судьбы, как частные, так и общие. Гермес же ...(говорит, что нужно позволить) Судьбе делать все, что ей угодно с принадлежащей ему (философу) грязью, то есть с телом. Таким образом, говорит он, при таком способе мышления и жизни, ты увидишь Сына Бога (ср. Фм. 42, ср. 1 Посл. Иоан. 3, 6, ср. Ин. 14, 6), становящегося Всем на Благо Душ Набожных, чтобы извлечь Душу из области Судьбы и Возвысить Её к Бестелесному (ср. Евангелие от Филиппа, Флп. 9).
Смотри, как Он становится Всем (ср. Фм. 81) - Богом, Ангелом, человеком, подверженным страстям. Ибо поскольку Он может Всё, Он становится Всем, чем пожелает. (И Он подчиняется Своему Отцу.) Проникая через Всё Тело, освещая Ум каждого, Он даёт ему порыв для Вознесения в Счастливую Область (ср. Ин. 12, 32; 14, 2-3), где этот Ум уже находился перед тем, как стать телесным (ср. Фм. 54), Он ведёт его за Собой (ср. Ин. 14, 6), приводит его в желаемое состояние и служит ему Проводником до Этого Сверхъестественного Света (который есть Знание, ср. Флп. 115, ср. 1 Посл. Иоан. 2, 20-21).
Рассмотри также картину, изображённую Витией, и то, что написали Трижды Великий Платон и Бесконечно Великий Гермес, что (имя) Тот (Thouth) толкуется в священническом языке как "первый человек", "толкователь всего сущего", "тот, кто даёт имя всем телесным вещам".
Халдеи, парфяне, мидийцы и иудеи называют его Адам, что толкуется как "целинная земля", "земля цвета крови", "земля тела". Всё это мы находим в библиотеке Птоломеев, и в каждом Храме делаются хранилища писаний, в частности у Серапейона, когда он попросил Асенаса, Великого Жреца Иеросалима, прислать толкователя, который бы перевел весь иудейский текст на греческий и египетский языки.
Таким образом первого человека, который у нас есть Тот, эти люди назвали Адамом, именем заимствованным из языка Ангелов. И не только это, но они назвали его символически, обозначив его четырьмя буквами...
Таким образом телесный Адам был назван Тотом сообразно внешнему построению. Что же касается Человека, который внутри Адама, Человека Духовного, то Он имеет одновременно имя собственное и имя общее.
Его собственное имя мне до сих пор неизвестно: Его знает только один Никофей, которого невозможно найти.
Его общее имя выговаривается "Фос", отсюда обычай называть (истинных, - прим., ср. Флп. 1) людей "Фотес" (ср. Ин. 14, 20; 17, 21-24).
Кода Фос был в Раю (ср. Флп. 94), наслаждаясь прохладой, по подстрекательству Судьбы (архонты) убедили Его, говоря Ему, что это без порока и значения, переодеть тело Адама, выходившего из их рук, ушедшего от Судьбы и составленного из четырех стихий. Он вовсе не отказывался, поскольку это было непорочным, и они возрадовались при мысли, что отныне они будут держать Его в рабстве (ср. Евангелие от Филиппа, Флп. 13).
Ведь человек внешний - это цепи, как говорит Гесиод, цепи, которыми Зевс сковал Прометея. Затем, как другие путы, Зевс послал Ему Пандору, которую иудеи называют Евой. Действительно, говоря иносказательным языком, Прометей и Эпиметей вместе составляют Одного Человека, то есть Душу и тело.
Прометей (=Человек) имеет подобие как Души, так и Рассудка, а также Тела, по причине отказа Эпиметея, когда он отказался слушать свой собственный Ум. (Ср. 3 Книга Ездры, Глава 3, об отказе Адама исполнить Заповедь Бога.)
Действительно, Нус, Наш Бог, объявил: "Сын Бога, который может Всё и который становится всем, чем Он пожелает, является каждому, как Ему угодно".
С Адамом соединился Исус Христос, перенесший Его Туда, Где жили Те, Кого называли Фотес. И Он ещё явился совершенно бессильным людям, как человек, рожденный, подверженный страданиям и битый розгами, и в тайне Он Возвысил Фотес бывших с Ним, чтобы Он никоим образом не страдал, но чтобы Он показал, как можно растоптать смерть и не иметь от этого никакого вреда.
До этого дня и до конца света, втайне и открыто, Он приходит к Тем, Кто принадлежит Ему, и общается с Ними, советуя Им, тайно и посредством Их Ума, отделиться от Адама (ср. Флп. 28, ср. 1 Посл. Иоан. 2, 29) (которого Они забили бы до смерти), который их ослепляет (ср. 2 Посл. Кор. 4, 4) и который ревнует Человека Духовного и Лучезарного (Они убивают Их собственного Адама).
Так продолжается до тех пор, пока не приходит демон - Лживый подражатель (антимимос даймон), ревнующий их и желающий, как уже было и ранее, ввести их в заблуждение, называя себя Сыном Бога, хотя он отвратителен душой и телом. Но они став более мудрыми после того, как в Них вселился Тот, Кто Воистину Сын Божий, Они оставили ему своего собственного Адама, чтобы он убил его, в то время как Они Спасут Свои Лучистые Духи для собственно Их Страны, в которой Они были ещё перед тем, как войти в (этот) мир (ср. Флп. 72, Евангелие от Фомы, Фм. 54).
Но сначала, прежде чем приступить к этим дерзостям, Ложный наследователь, послал из Персии своего предшественника, распространяющего лживые речи и увлекающего людей в шествие Судьбы. Его имя состоит из девяти букв, считая дифтонг за две, что соответствует числу Судьбы.
Затем, по истечении семи периодов, и он тоже, в своей собственной природе, он придет.
Мы находим это только у иудеев и в священных книгах Гермеса, касающихся Лучезарного Человека и Его Проводника Сына Бога, земного Адама (в душе которого проявился Дьявол, ср. 3 Езде., Гл. 3, Ин. 8,44) и его проводника - Лживого подражателя, называющего себя в богохульной лжи Сыном Бога. Ибо греки называют земного Адама (ср. Флп. 28) Эпиметеем, получающим из своего Ума, то есть от своего Брата, совет не принимать даров Зевса. Однако после падения, раскаяния и поисков Счастливой Страны [...].
Что же касается Прометея, Он всё объясняет и советует всем тем, кто имеет духовные уши. Но те, кто имеет только уши телесные, принадлежат Судьбе (Эймарменэ), ибо они не принимают и не исповедуют ничего иного ... (и) они даже не замечают слова поэта:
"Нет, до сих пор Бог не дал людям Все Блага сразу".
...Один умелец становится первым, а иной остаётся простым ремесленником, один совершенствуется, а иной, худший, никак не продвигается вперёд.
Таким образом можно увидеть, что во всех промыслах люди занимаются одним и тем же искусством с помощью разных орудий и разными способами, проявляют различный ум и добиваются различных успехов".
После этих слов Зосимы рассмотрим фрагмент из диалога Платона "Протагор", в котором Протагор пересказыват миф о Прометее и Эпиметее.
Протагор говорит:
- "Тогда, мне кажется, - решил он, - приятнее будет рассказать вам миф. Было некогда время, когда Боги-то были, а смертных родов ещё не было. Когда же и для них пришло предназначенное время рождения, стали Боги ваять их в глубине Земли из смеси Земли и Огня, добавив ещё и того, что соединяется с Огнём и Землёю. Когда же вознамерились Боги вывести их на свет, то приказали Прометею и Эпиметее украсить их и распределить способности, подобающие каждому роду. Эпиметей выпросил у Прометея самому заняться этим распределением. "А когда распределяю, - сказал он, - тогда Ты посмотришь". Уговорив Его, он стал распределять: при этом одним он дал силу без быстроты, других же, более слабых, он наделил быстротою; одних он вооружил, другим же, сделав их безоружными, измыслил какое-нибудь иное средство во спасение: кого из них он облек малым ростом, тем уделил птичий полёт или возможность жить под землёю, а кого сотворил рослыми, тех тем самым и спас; и так, распределяя всё остальное, он всех уравнивал. Всё это он измыслил из осторожности, чтобы не исчез ни один род. После же того как он дал им различные средства избегнуть взаимного истребления, придумал он им и защиту против Зевсовых времён года: он одел их густыми волосами и толстыми шкурами, способными защитить их от зимней стужи, и от зноя и служить каждому, когда он уползает в свое логово, собственной самородной подстилкой; он обул одних копытами, других же - когтями и толстой кожей, в которой нет крови. Потом для разных родов изобрел он разную пищу: для одних - злаки, для других - древесные плоды, для третьих - коренья, некоторым же позволил питаться, пожирая других животных. При этом он сделал так, что они размножаются меньше, те же, которых они уничтожают, очень плодовиты, что и спасает их род. Но был Эпиметей не очень-то мудр, и не заметил он, что полностью израсходовал все способности, а род человеческий ещё ничем не украсил, и стал он недоумевать, что теперь делать. Пока он так недоумевал, приходит Прометей, чтобы проверить распределение, и видит, что все прочие животные заботливо всем снабжены, человек же наг и необут, без ложа и без оружия, а уже наступил предназначенный день, когда следовало и человеку выйти на свет из земли; и вот, в сомнении, какое бы найти средство помочь человеку, крадёт Прометей премудрое искусство Гефеста и Афины вместе с огнём, потому. что без огня никто не мог бы им владеть или пользоваться.
В том и состоит Дар Прометея человеку (...более правильно было бы сказать: людям, которых Зосима в рассмотренном выше фрагменте называет именем "Фотес", т.к. Прометей - это и есть Человек, - прим., ср. Посл. Римл. 5, 15; Ин. 14, 20; 17, 21-24; 14, 6).
Так люди овладели умением поддерживать свое существование, но им ещё не хватало уменья жить обществом, - этим владел Зевс, а войти в Обитель Зевса, в Его Верхний Град, Прометею было нельзя, да и страшна была стража Зевса. Прометею удалось проникнуть украдкой только в общую мастерскую Гефеста и Афины, где они предавались своим искусным занятиям. Украв у Гефеста уменье обращаться с огнём, а у Афины - Её уменье, Прометей дал их человеку для его благополучия, самого же Прометея после постигло из-за Эпиметея возмездие за кражу, как говорят сказания".
Гражданская Оборона - Упадок
К этим словам Протагора Сократ добавляет (в конце этого же диалога, обращаясь к Протагору, и говоря о людях, получивших Дар от Прометея, и о тех, кто получили дар от Эпиметея):
"Только бы не сбивал нас то и дело и не вводил в заблуждение при этом тот самый Эпиметей, который обошел нас по твоим словам уже при распределении даров. Мне в этом мифе больше понравился Прометей, чем Эпиметей. И всеми этими вопросами (т.е. Философией, - прим.), я занимаюсь, пользуясь помощью Прометея, и всю свою жизнь стараюсь не быть опрометчивым".
Из сказанного можем сделать вывод, что дары Эпиметея - это инстинктивное поведение людей и животных (изучаемое современной наукой этологией), а сам Эпиметей символизирует звероподобную сторону нашей природы, которая должна быть подчинена Человеческой стороне.
Также и в древнем философском учении люди разделяются на два основных рода: сыновья Адама, человека Земли, и Сыновья Совершеного Человека Исуса Христа, который именуется также Человеком Неба (ср. Флп. 28, Флп. 30). При этом сыновья Адама (делающие несправедливость, ср. 1 Посл. Иоан. 3, 8) именуются людьми-животными (Флп. 84), Сыновья Исуса Христа (делающие Справедливость, 1 Посл. Иоан. 2, 29) именуются истинными людьми (Флп. 1) (сон. 3 Книга Ездры, Глава 3).
Пример можем видеть в конце диалога Платона "Тимей", где делается разделение людей, которых мы определили как происходящих от Адама, на принадлежащих к птицам, сухопутным четвероногим животным, пресмыкающимся и водным существам.
Также и в Евангелии от Фомы Исус говорит (имея ввиду два названные рода людей и среди одного из этих родов людей, пребывающих в Новом Справедливом Мире, Посл. Эфес. 4, 24; 2, 14-15; 3, 15, которые являются чужаками в этом мире, полном несправедливости, ср. Ин. 15, 18-19; 14, 20, ср. 1 Посл. Иоан. 2, 28):
"Лисицы (т.е. сребролюбивые люди) имеют свои норы, и птицы (т.е. честолюбивые люди) имеют свои гнезда, а Сын Человека не имеет места, чтобы преклонить Свою голову (и) отдохнуть". (Фм. 90, ср. слова Сократа в диалоге "Государство", отделяющего один от другого три рода людей, среди которых есть сребролюбцы, честолюбцы и философы).
Из мифа о Прометее и Эпиметее, можно сделать следующие выводы.
Прометей дал людям Огонь, который есть Свет (Флп. 66), и соответственно Истинное Знание (Флп. 115), и еще Огонь - это Помазание (Флп. 66), которое даёт Сын Бога (Флп. 95, ср. 1 Посл. Иоан. 2, 20-21) людям истинным (Флп. 1).
Поэтому прикованного к скале Прометея можно отождествить с распятым на Кресте Исусом Христом.
При этом Зосима говорит, что путы Прометея, которыми Он был прикован к скале - это Эпиметей.
По этой аналогии можем сказать, что путы Исуса, посредством которых Он был распят на Кресте - это Иуда Искариот.
Соответственно, путы Осириса - это Сет (в отрицательной ипостаси).
То есть Эпиметей, Сет или Иуда изображается в древнем философском учении как некий нечестивый человек, решивший воспользоваться дарами Судьбы, а именно, стремившийся притти к абсолютной власти делая несправедливость, и совершивший предательство, из-за чего Тело Осириса было разделено на части, Прометей был прикован к скале, а Исус распят на Кресте.
Далее, как и Зосима, мы отождествляем Эпиметея с Адамом, нарушившим Заповедь Бога (3 Книга Ездры, Глава 3), отметив при этом, что в роли Бога здесь выступает Сын Бога (ср. Ин. 14, 7-9; 1, 1), в рассматриваемом мифе - Прометей, Он же, говоря на языке Христианского учения (Флп. 19), Христос, который "Вчера и Сегодня и в Вечности Тот Же" (Посл. Евр. 13, 7).
Отказ Эпиметея слушать указания Ума, то есть Прометея, означает в то же время, что в душе Эпиметея (если рассматривать его как отдельного человека) восторжествовала звероподобная сторона его натуры, а человеческая сторона его души оказалась подчинена этой звероподобная стороне.
То же произошло и с отступившим от Истины Адамом (ср. Ин. 8, 44, ср. 3 Ездр., Гл. 3), из-за чего "Адам стал животным" (Флп. 84).
Сократ говорит в диалоге "Государство" (Книга 9, 589 д):
"Когда звероподобную сторону своей натуры подчиняют Человеческой, - вернее, пожалуй Божественной, - это прекрасно, когда же кротость порабощается дикостью, - это постыдно и безобразно".
Также и в Евангелии от Фомы Исус говорит:
"Блажен тот лев, которого съест Человек, и лев станет Человеком. И проклят тот человек, которого съест лев, и лев станет человеком". (Фм. 7, ср. 1 Посл. Петр. 5, 8.)
Поэтому нужно отличать Два Разных Человека (Посл. Римл. 5, 12-19, ср. Платон, "Государство", Книга 5, 476), а именно,
установившего на Земле несправедливость несправедливого человека Адама,
и Справедливого Человека Исуса Христа, который Сам по Себе есть Справедливый Мир на Небе и на Земле (Посл. Эфес. 2, 14-15; 4, 24, Фм. 81), или, иначе говоря, Царство Бога, которое есть "Справедливость и Мир и Радость во Святом Духе" (Посл. Римл. 14, 17), и которое "распространяется по Земле и люди не видят Его" (Фм. 117), потому что "если кто не родится Выше, не может увидеть Царство Божие" (Ин. 3, 3).
Соответственно такому пониманию можно сказать, что Два Разных Человека (ср. Посл. Римл. 5, 12-19) - это
Мессия (Христос)
и Лживый подражатель (Адам, Эпиметей, Сет, Иуда Искариот),
распространяющие Два Разных Учения:
Учение о Справедливом Человеке, Справедливом Государстве и Справедливом Мире,
и ложное учение, оправдывающее установление несправедливости в душах людей, в государстве и в мире.
Мессия Сам по Себе есть Слово Истины (Логос, Ин. 1, 1; 8, 25), или иначе говоря, Слово или Учение о Царстве Бога (Мф.13, Деян. Апост. 28, 25), которое делает людей свободными (Ин. 8, 32).
Лживый подражатель есть слово обмана, ввергающее людей в рабство (Евангелие от Филиппа, Флп. 13).
Мессия чужд зависти и потому является Благим Творцом (ср. слова Тимея в одноименном диалоге Платона).
Лживый подражатель, "ревнующий ... и желающий ...ввести ...в заблуждение", действует противоположным образом, что можно видеть на примере Иуды Искариота, предавшего Исуса из зависти (ср. Мф. 27, 18).
Исходя из этого можем понять разницу между ними.
Деятельность Сына Бога изображается с помощью Образа Сеятеля, сеющего в душах людей, в государстве и в мире Слово Истины.
Деятельность Лживого подражателя изображается с помощью образа врага (Дьявола), сеющего слово обмана.
Об этом рассказывается так:
"Царство Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своём; когда же люди спали, пришёл враг его и посеял между пшеницею плевелы и ушёл; когда взошла зелень и показался плод, тогда явились и плевелы. Придя же, слуги хозяина дома сказали ему: "господин наш! не доброе ли семя сеял ты на поле твоём? откуда же на нём плевелы?" Он же сказал им: "враг человека сделал это". А они сказали ему: "хочешь ли, мы пойдём, выберем их?" Но он сказал: "нет, - чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы; и во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в связки, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою.
...Тогда Исус, отпустив народ, вошёл в дом. И, приступив к Нему, ученики Его сказали: изъясни нам притчу о плевелах на поле.
Он же сказал им в ответ:
сеющий Доброе Семя есть Сын Человеческий;
Поле есть мир;
Доброе Семя - это Сыны Царства,
а плевелы - сыны Лукавого;
враг, посеявший их, есть Дьявол;
жатва есть конец мира,
а жнецы суть Ангелы.
Посему как собирают плевелы и огнём сжигают, так будет при конце мира этого: пошлёт Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие (т.е. несправедливость, ср. Посл. Римл. 6, 20, ср. 1 Посл. Иоан. 5, 17; 3, 4, Ин. 8, 32-34) и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов; тогда Справедливые (ср. 1 Посл. Иоан. 3, 7-8) воссияют как Солнце в Царстве Отца Их. Кто имеет уши слушать, да слышит!"
(Евангелие от Матфея, Глава 13, 24-30; 36-43.)
Конец этого мира изображается с помощью образа разрушенного храма или дома (ср. Фм. 75, Флп. 125), символизирующего этот мир и ложное учение этого мира, лежащего во Зле (1 Посл. Иоан. 5, 19), имея ввиду учение, оправдывающее несправедливость, и вместе с ней всякое зло.
В соответствии с объяснением в 24 главе Евангелия от Матфея это происходит во время пришествия Исуса Христа, которое описывается, а именно, события происходящие в это время, в 25 главе.
Из сказанного о Прометее и Эпиметее можно сделать также интересный вывод, что Прометей - это Мессия (Христос, ср. Флп. 19) Древней Скифии, учение которого распространилось за пределами Скифии, потому что именно в Скифии он был прикован к скале, что означает, как мы уже сказали, то же, что и распятие на Кресте.
С 10.03 по 20.03.
Вернёмся снова к словам Зосимы, с помощь которых можно показать важное отличие философов от других людей.
Он говорит:
(По словам Гермеса и Зороастра) "Род Философов выше Судьбы... - они не принимают благие дары исходящие от неё, ибо они проводят всю свою жизнь в бестелесности. Вот почему Гесиод выводит на сцену Прометея, делая признание Эпиметею:
Прометей (говорит ему): "Каково есть в глазах человека наибольшее счастье?"
Эпиметей: "Красивая женщина и много денег".
И Он (Прометей) объявляет:
"Остерегайся принимать дары Зевса Олимпийского, но отбрасывай их далеко от себя",
- показывая так путь отвержения Философией даров Зевса".
Далее Зосима говорит, что Прометей - это Духовный Человек (ср. 1 Посл. Кор., Гл. 15, Флп. 107),
а Эпиметей - это телесный человек, а также, что отказавшись слушать совет Прометея, Эпиметей принял дары Судьбы.
Это означает, что Эпиметей и ему подобные люди не являются философами по своей природе.
Эпиметея же мы отождествили с Адамом, а также с Сетом (в отрицательной ипостаси) и Иудой Искариотом, и, соответственно, с Лживым подражателем, о котором говорит Зосима.
Отсюда возникает вопрос: кем является Лживый подражатнль, вобравший в себя все эти персонажи, если он не является философом?
На этот вопрос находим ответ в диалоге Платона "Софист", благодаря которому можно отождествить Лживого подражателя с софистом.
Рассмотрим этот фрагмент.
Теэтет. (Можно назвать) "два произведения Божественного творчества: сама вещь и образ её сопровождающий.
Иностранец из Элеи (греческой колонии в Херсонесе). Но что же с нашим искусством? Не скажем ли мы, что оно с помощью строительного мастерства воздвигает дом, а с помощью живописи (т.е. изобразительного искусства, - прим.) нечто другое, создаваемое подобно (людскому) сну для бодрствующих?
Теэтет. Конечно, так.
Иностранец. Так же обстоит и с остальным: соответственно двум частям двояки и произведения нашего творчества: с одной стороны, говорим мы, имеется сам предмет, а с другой - его изображение.
Теэтет. Теперь я понял значительно лучше и допускаю два вида творческого искусства, расчлененных в свою очередь надвое: согласно одному делению, это (людское) и Божественное искусства, согласно же другому, произведения каждого из них состоят, с одной стороны, из самих предметов, а с другой - из некоторых подобий последних.
Иностранец. Вспомним-ка теперь, что один вид изобразительного искусства должен быть творящим образы (в соответствии с Истиной, - прим.), а другой - призраки, если ложь действительно есть ложь и представляет собой нечто принадлежащее по своей природе к существующему.
Теэтет. Да, так было.
Иностранец. Не явилась ли она именно таковой? И в силу этого не будем ли мы, отбросив сомнения, считать ее теперь двух видов?
Теэтет. Да, будем.
Иностранец. Разделим-ка искусство творящее призраки снова надвое.
Теэтет. Как?
Иностранец. Одно - это то, которое выполняется посредством орудий, в другом тот, кто творит призраки сам делает себя орудием этого.
Теэтет. Что ты имеешь ввиду?
Иностранец! Я подразумеваю, когда кто-либо своим телом старается явить сходство с твоим обликом или своим голосом - сходство с твоим, то этот вид призрачного искусства обычно называется подражанием. (Ср. Евангелие от Фомы, Фм. 84, Посл. Эфес. 2, 14, ср. 1 Посл. Иоан. 3, 6, Ин. 14, 6, ср. 1 Посл. Иоан. 2, 20-21).
Теэтет. Да.
Иностранец. Называя этот вид подражанием, выделим его. Всё остальное оставим без внимания, так как мы устали, и предоставим другому свести это воедино и дать этому какое-то подобающее название.
Теэтет. Пусть одно будет выделено, а то передано другому.
Иностранец. Однако, Теэтет, и первое надо считать двояким. Реши, почему?
Теэтет. Говори ты.
Иностранец. Из лиц подражающих одни делают это, зная, чему они подражают, другие же - не зная. А какое различие признаем мы более важным, чем различие между знанием и незнанием?
Теэтет. Никакого.
Иностранец. Подражание, недавно указанное, было, таким образом, подражанием знающих. Ведь только тот, кто знает твой облик и тебя, мог бы подражать всему этому.
Теэтет. Как же иначе?
Иностранец. А что же с обликом Справедливости и вообще Всей в Целом Добродетели? Не примутся ли многие, не зная Её, но имея о Ней какое-то мнение, усердно стараться, чтобы проявилось то, что они принимают за живущую в них Добродетель, и не станут ли, насколько возможно, на деле и на словах Ей подражать? (Ср. Платон, "Государство", Книга 6, слова Сократа о Человеке равном Самой Добродетели и о многих таких Людях, ср. 1 Посл. Иоан. 3,"7-8.)
Теэтет. И очень даже многие.
Иностранец. Но не потерпят ли они все неудачу в этом стремлении казаться справедливыми, не будучи вовсе такими? Или как раз напротив?
Теэтет. Как раз напротив.
Иностранец. Такого подражателя - незнающего, думаю я, надо считать отличным от того - от знающего.
Теэтет. Да.
Иностранец. Откуда же, однако возьмёт кто-либо подобающее название для каждого из них? Ведь очевидно, что это трудно и разделение родов на виды в старину представлялось праздным и неразумным, устаревшим занятием, так что никто никогда не брался и делить. Поэтому и нужда в именах была не очень настоятельной. Впрочем, хоть и смело будет сказать, но мы для отличия подражание с мнением назовём подражанием мнительным, а подражание со знанием - подражанием каким-нибудь историческим.
Теэтет. Пусть так.
Иностранец. Так надобно принять первое из них, потому что софист был у нас не между знающими, а между (незнающими).
Теэтет. Всё так.
Иностранец. Мнительное же подражание будем мы рассматривать как железо. Крепко ли оно или имеет в себе какой-нибудь дефект?
Теэтет. Будем рассматривать.
Иностранец. А оно имеет, и очень большой. Ведь один из них простоват, когда думает, будто знает то, о чем только мнит, а фигура другого по неопределенности выражений, возбуждает большое подозрение и опасение, что он не знает того, в отношении к чему принимает перед другими вид знатока.
Теэтет. Конечно, бывает он обоих родов, о которых ты сказал.
Иностранец. Поэтому не предположить ли нам, что один из них - (наивный) какой-то подражатель, а другой - подражатель (ложный)?
Теэтет. В самом деле.
Иностранец. Сочтем ли мы род (ложного подражателя) единым или двояким?
Теэтет. Смотри ты сам.
Иностранец. Смотрю, и мне представляются каких-то два рода: один, я вижу, способен (лукавить) всенародно, в длинных речах, произносимых перед толпою, другой же в частной беседе с помощью коротких высказываний заставляет собеседника противоречить самому себе.
Теэтет. Ты совершенно прав.
Иностранец. Кем же сочтем мы словообильного? Мужем ли государственным или народным витией?
Теэтет. Народным витией.
Иностранец. Как же мы назовём другого? Мудрецом или софистом?
Теэтет. Мудрецом его невозможно назвать: ведь мы признали его незнающим. Будучи подражателем мудреца, он, конечно, получит производное от него имя, и я почти уже понял, что он действительно должен называться во всех отношениях подлинным софистом.
Иностранец. Не свяжем ли мы, однако, как и раньше, его имя воедино, сплетая нить в обратном порядке - от конца к началу.
Теэтет. Конечно, сделаем так.
Иностранец. Этим именем обозначается основанное на мнении (ложное) подражание искусству, запутывающему другого в противоречиях, подражание, принадлежащее к части изобразительного искусства, творящей призраки, и с помощью речей выделяющей в творчестве не Божественную, а (людскую) часть фокусничества: кто сочтет истинного софиста происходящим из этой плоти и крови, тот, кажется, выразится вполне справедливо.
Теэтет. Сущая правда".
К этому можно добавить следующее отличие мудреца и софиста.
Иностранец. (Софист убегает) "во Тьму небытия, куда он направляется по привычке, (и поэтому) трудно узнаваем из-за темноты места. Не так ли?
Теэтет. По-видимому.
Иностранец. Философа же, который постоянно обращается разумом к Идее Бытия, напротив, нелегко различить из-за ослепительного блеска этой области: духовные очи большинства не в силах выдержать созерцания Божественного. (Ср. Евангелие от Фомы, Фм. 87.)
Теэтет. Видно, это верно в той же степени, что и то".
Зоопарк - Баллада о Крокки, Ништяке и Карме
Мудрец, в рамках нашего исследования, - это Исус Христос, о котором апостол Павел говорит, что Он "сделался для Нас Мудростью от Бога" (1 Посл. Кор. 1, 30),
а софист - это Иуда Искариот.
Выше мы говорили, что Два Разных Человека - это Истинный Человек Исус Христос, то есть Мессия, Сын Бога и Бог (ср. Флп. 102, Ин. 14, 7-9),
и человек-животное (ср. Флп. 84) Адам, Эпиметей, Сет (в отриц. ипостаси), Иуда Искариот, или, иначе говоря, Антихрист, сын Дьявола и воплощенный Дьявол (ср. Мф. 6, 70), и, соответственно, Лживый подражатель.
Два Разных Человека - это Два Разных Мира (ср. Посл. Римл. 5, 12-19, Платон, "Государство", книга 5, 476):
Справедливый Мир на Небе и на Земле, пребывающий в Справедливом Человеке Исусе Христе (Посл. Эфес. 2, 14-15; 4, 24; 3, 15, Ин. 16, 33),
и этот несправедливый мир, лежащий во Зле (1 Посл. Иоан. 5, 19), созданный Адамом (Евангелие от Филиппа, Флп. 99, ср. 3 Книга Ездры, Глава 3).
В Справедливом Мире пребывают делающие Справедливость истинные люди (ср. 1 Посл. Иоан. 2, 28-29; 3, 7, Флп. 1, Флп. 96, Ин.14, 20),
в несправедливом мире - делающие несправедливость люди-животные (Евангелие от Филиппа, Флп. 84, 1 Посл. Иоан. 3, 8, Ин. 8, 44, 3 Книга Ездры, Гл. 3, Флп. 28, Флп. 30).
В этом контексте предлагаю рассмотреть следующее подобие: софиста можно уподобить обезьяне, которая, изображая человека, старалась бы производить впечатление, что она и есть человек.
