Если страна не развивается, а стоит на месте, она начинает походить на стареющий комод, по которому расползаются трещины. Государство Российское достигло своего цветения, своего возвышенного триумфа в 2014 году, в момент возвращения Крыма. Ликовал народ, ликовала русская душа, ликовало крымское солнце. А потом оно стало меркнуть и тускнеть. Не пенсионная реформа омрачила русское небо, на котором начало тускнеть крымское солнце. А трагедия Донбасса! Когда несколько лет подряд вся Россия не отходила от телевизоров и рыдала, глядя, как снаряды и бомбы уничтожают русских людей в Донецке и Луганске. Воюющий, не ставший полноценной частью Новороссии Донбасс положил начало старению государства Российского.
Сегодня по государству, как по старому комоду, начинают расползаться трещины. И первая из них — Хабаровск, хождение людей по улицам города: угрюмое, неутомимое и до конца не осмысленное, с требованиями, среди которых ещё не звучит требование создания хабаровской автономии в составе России. Но всё чаще слышатся утверждения, что сибиряки — это особый народ. Так в своё время говорили предводители казачьего движения, размышляя о казаках, или поморские мыслители, говоря о поморском народе.
Власть не реагирует на эти хождения, думает: походят, устанут, разойдутся, и всё пойдёт по-прежнему. Быть может, устанут и разойдутся, но по-прежнему всё не пойдёт. Беспомощное бездействие российской власти в Хабаровске аукнется где-нибудь в другом месте — в Иркутске или в Новосибирске.
Вторая трещина — это православный мятеж на Урале, который возглавил бунтарь и расстрига схимонах Сергий, отколов от митрополии огромный клок православных христиан, которых он повёл за собой туда же, куда вёл православных старец Аввакум. В этом восстании есть что-то старообрядческое, что-то стихийное, ушедшее в глубину русской истории, но не забытое. Вялая реакция на это событие церкви, которая отделалась только уложениями, словами увещевания, не может быть ответом на огненную вспышку этой бунтующей неутолённой веры. Только огненное православие, которое опалит утихшую и успокоенную в своём благополучии церковь, может решить проблему отца Сергия. Но проблема не решается, и трещина будет углубляться.
Третья трещина — это столкновения азербайджанцев и армян на улицах Москвы. Казалось бы, это одна из множества драк, одна из пьяных потасовок. Но в эту драку замешаны гигантские энергии ненависти, которая рождается в далёком Карабахе, льёт кровь двух народов. И эта пролитая азербайджанская и армянская кровь продолжает питать разрушительную свирепую ненависть, которая давно перехлестнула границы Азербайджана и Армении и сегодня плещет среди московских армянских и азербайджанских диаспор. У власти нет ответа на эту драму, и Росгвардия, разгоняющая эти потасовки, не в состоянии повлиять на Карабахский конфликт, на эту матку, из которой изливаются боль и ненависть.
Четвёртая трещина — это Потанин и его "Норильский никель". Эти потанинские природоведы целые десятилетия жили почти незаметно, качали русское добро, создавая империю Потанина, часть которой находится за рубежом. Народ праздновал Победу, проводил парады, устраивал молодёжные смотры в сочинском "Сириусе", а в это время тихо и незаметно действовали в России олигархи, высасывая из неё нефть, алмазы, газ, алюминий, денежные ресурсы, а также самых лучших и талантливых молодых специалистов. Катастрофы на "Норильском никеле", которые погубили драгоценные нерестилища и нетронутые зелёные тундры, — это лишь проявление того чудовищного олигархического строя, которым является сегодняшняя Россия. Вся страна, которую в великих трудах возводили русские люди, вдруг обнаружила на себе олигархическое ярмо. Но власть не решает этой проблемы. И нефтяные пятна Норильска расползутся до хлебных полей Кубани и до блистательных дворцов Санкт-Петербурга.
И пятая трещина — это белорусско-российские отношения, которые медленно, почти незаметно, но неуклонно ухудшались. И в недрах этих ухудшений, конечно, лежат и экономика, и геостратегия, и неизбежное после 1991 года формирование независимого суверенного белорусского государства. Но здесь также очень много психологического. Когда за одним круглым столом собираются Путин и Лукашенко, такое ощущение, что они сидят в масках, соблюдая социальную дистанцию, чтобы между ними не проскочила электрическая искра.
Скандал с задержанными российскими гражданами, связанная с этим суета, вся эта предвыборная шумиха — улягутся, но оставят тайный глубокий след в отношениях. И эта трещина будет неизбежно разрастаться.
Что поможет комоду, потрескавшемуся от ветхости и старения, что поможет ему избежать раскола и остановит увеличение трещин? Развитие и только развитие. Россия должна совершить рывок, она должна выпрыгнуть из мешка, в который сама себя запихнула. Только развитие, только стремительное движение вперёд, ставшее главной темой страны, главной заботой, генеральной линией, — только такое развитие поможет законопатить эти зловещие трещины, превратить стареющий, пусть и из красного дерева, но комод — в сверкающий, как серебряный слиток, звездолёт.
Но почему развитие не происходит? Планировали "Стратегию 2020", обещавшую развитие. Она была благополучно провалена. Затем появились Майские указы президента Путина. И они не были выполнены. Их сменили Национальные проекты, которые рассматривались как панацея. И они провалились. Теперь мы увидели ещё несколько нацпроектов и услышали обещание к 2031 году их исполнить. Но будут ли осуществлены они? На развитие выделяются деньги. Однако они не доходят до рабочего, до инженера, до станка, до учёного. Деньги разворовываются. И не назовут ли нынешнее время "воровским периодом русской истории"?
P.S.
Состоялись выборы в Белоруссии. Выборы с водомётами, со спиралью Бруно, с вереницей автозаков и хрустом костей. Согласно данным ЦИК, победу на выборах одержал Александр Григорьевич Лукашенко.
Рис. Геннадий Животов
