Концерт фестиваля Benois de la danse в честь 200-летия Петипа состоялся в Большом театре 6 июня, в день рождения Пушкина. И это — провиденциально. Артист балета, повеса-гастролёр: в поисках престижных ангажементов и романтических приключений в Мадриде дрался на дуэли из-за дочери маркиза Вильягарсия и был вынужден потом предпринять "под вымышленным именем" путешествие через Францию в Англию и Шотландию и обратно во Францию, в результате которого и оказался, наконец, в Петербурге, чтобы… звонкие, словно богемский хрусталь, па и жеманно-манерные, как призраки Версаля, позы перевести на язык русского снега, "Невы державного теченья", света Полярной звезды, чтобы "золотой век" русской поэзии повенчать с "бриллиантовым веком" русского балета.
"Пахита", "Коппелия", "Баядерка"… достаточно одного из шедевров Петипа на музыку приглашённых в Россию композиторов Людвига Минкуса и Лео Делиба, чтобы войти в пантеон великих. И Петипа — вошёл. И поднялся ещё на одну ступень, преодолел ещё одну вершину, с высоты которой простирается лишь дымка Млечного пути. С Чайковским создаёт Петипа балеты "Щелкунчик", "Лебединое озеро" (совместно со Львом Ивановым), "Спящая красавица" — грандиозные действа, миры изыска и изящества. Поднятые на котурны элегантности и благородства они слепят нездешней красотой и рассыпаются, как нить из звуков челесты — от дуновения… В Петербурге, в кулуарах театров, заговорили о магии Петипа, припомнив, кстати, визит графа Калиостро к Ивану Елагину, первому директору Императорских театров, его обещание обучить русского собрата искусству философского камня… "Ничего особенного. Но успех потрясающий! Что ни балетный номер, то откровение красоты!"
И ещё. Балеты Петипа немыслимы вне див, искусниц грёз и "неги томной", однажды блеснувших будь то в "Эсмеральде" или в "Коньке-горбунке", "Прелестной жемчужине" или "Жизели", "Лебедином озере" или "Спящей красавице". Матильда Кшесинская, Анна Павлова, Ольга Спесивцева, Марина Семёнова, Галина Уланова, Екатерина Максимова, Наталия Бессмертнова, Наталья Макарова, Людмила Семеняка.
С Людмилой Семенякой мы встретились ещё в марте, накануне дня рождения Петипа, и наша беседа состоялась в пустующем атриуме Большого театра, в вечер. Зима была долгой. Людмила Семеняка куталась в шубку, огни большого города преломлялись сквозь стеклянный потолок атриума и отражались в двух-трёх бриллиантах колец легенды Русского балета… я же думала о непревзойдённом шарме, своеобразной очаровательности балерины "эпохи Петипа", и тайне Петипа — кто не только французские па-де-бурре вложил в орнамент русской жизни, но и из "мистерии неземной любви между танцовщиками и танцовщицами в присутствии Императора и двора, а затем и Красного двора", — цитирую историка и философа Владимира Карпеца, — создал мощнейшее, бьющее молниями силовое поле, направленное на сдерживание государства Российского.
"ЗАВТРА". Людмила, в дни, посвящённые 200-летию Петипа, хотелось бы поговорить о Петипа именно с вами. Спросить: когда и каким образом состоялась ваша первая встреча с балетами Петипа?
Людмила СЕМЕНЯКА. Во втором классе хореографического училища. Мы поступали в училище в десять лет, а на следующий год уже принимали участие в лучшем и самом значительном из репертуара Петипа: в балетах "Раймонда", "Баядерка", "Спящая красавица" — на сцене Кировского театра. В "Спящей красавице" я исполняла маленькую Аврору, что появлялась в картине предсказания злой феи Карабос. Короны на мне не было, но я была в пачке, розовые цветочки были на голове… сразу попала в сказку.
"ЗАВТРА". Кто танцевал партию Авроры в то время? Кого вы запомнили?
Людмила СЕМЕНЯКА. Я всех запомнила. В то время танцевали Ирина Колпакова, Алла Сизова, Нинель Кургапкина, Ксения Тер-Степанова. Так что мы с детства могли понимать, что есть настоящий танец, полноценный, выразительный до невозможности, интерпретированный каждой балериной по-своему танец. Мы смотрели спектакли, и все солистки были для нас феерически прекрасны. Потом на лето нас отправляли с училищем на дачу, которая находилась на Кировских островах, и мы с девочками танцевали на траве партию Авроры, знали её наизусть.
"ЗАВТРА". И тем не менее, самая яркая балерина в партии Авроры?
Людмила СЕМЕНЯКА. Не могу этого сказать. Известно, что "Ленфильм" снял в фильме-балете "Спящая красавица" Аллу Сизову, она была выдающейся Авророй, точным воплощением принцессы; её выделяла совершенно неповторимая искренность. Своя прелесть была и у Нинель Кургапкиной, её Аврора была очень живая, непосредственная… Аврора Ирины Колпаковой считалась эталоном, была академически чистая и очень лёгкая… Я не помню ни одной одинаковой Авроры.
"ЗАВТРА". Чем объяснить особый статус балета "Спящая красавица"? Что требует партия Авроры от балерины?
Людмила СЕМЕНЯКА. "Спящая красавица" — балет-феерия. С той роскошью, что позволительна была исключительно на сцене Императорского Мариинского театра. Европейские театры, конечно, знали роскошные постановки, но русский престол уделял балету особенное внимание. Петипа представил со "Спящей красавицей" всё лучшее, квинтэссенцию всего, что накопила русская балетная культура, и партия Авроры — партия высшего ранга. Она поставлена на одном дыхании, очень сложна технически. Необходимо обладать недюжинной школой для того, чтобы танцевать Аврору, приподнятым строем души, — без такого не передать красоту феерии; но главным всегда был и остается образ Авроры. Этот образ растворён в музыке Чайковского, где столько оттенков, нюансов разлито… Каждая балерина слышит музыку по-своему, и в каждом поколении есть балерины, которые обладают достаточными данными для интерпретации Авроры. Передача интерпретации происходила и происходит, и этот процесс, слава Богу, не остановить.
"ЗАВТРА". "Спящая красавица" — апофеоз русского балета, тогда как "Лебединое озеро" — душа. Чем вы объясняете завораживающую тайну "Лебединого озера"?
Людмила СЕМЕНЯКА. Тайна — в гениальной музыке. Петипа не первый хореограф-постановщик "Лебединого озера", но только Петипа и Лев Иванов, автор белого акта, разгадали тайну музыки Чайковского и создали балет такой красоты, от которой никто не может отказаться. Как я понимаю, состав балерин Мариинского театра, как приглашённых, так и русских, был тогда очень сильным. "Лебединое озеро" идёт с 1895 года, со временем меняются лишь какие-то нюансы в манере танца, при этом спектакль остается неизменным русским, всегда русским… Приехав в Россию, Петипа понял здесь что-то глубинное, что-то увидел сквозь призму европейской культуры, и это "что-то" перенёс на язык хореографии, создал балеты, которые стали классикой исконно русской. Это "что-то" чувствует каждая русская балерина. Из западных меня покорила в "Лебедином" Марго Фонтейн — совершенно невероятная такая была "звезда".
"ЗАВТРА". Как бы вы сформулировали: в чём выражена русскость балетов Петипа?
Людмила СЕМЕНЯКА. Если я скажу — "в музыкальности, танцевальности", то всё это будет общим понятием. Специальное понятие — в руках. Петипа погрузил каноны рук, пор-де-бра в природу русского танца. Ну, а ножки — видите, Пушкин говорит: не найти две пары красивых русских ножек… Но думаю, он здесь не прав. Главное, Петипа было с кем работать в России. Он встретился с Чайковским, вместе с композитором балеты превратил в симфонию, где каждое па ложится на музыку. Боже мой, это только гений может симфонический балет создать.
"ЗАВТРА". Возвращаясь к "Лебединому озеру". Что значит этот балет лично для вас?
Людмила СЕМЕНЯКА. Прежде всего, с "Лебединого озера" началась моя карьера. Специально для Всесоюзного конкурса артистов балета Ирина Александровна Колпакова подготовила со мной третий акт из "Лебединого озера", па-де-де Чёрного лебедя. В жюри были Уланова, Григорович… И после конкурса решилась моя судьба. Юрий Николаевич счёл нужным пригласить меня в труппу Большого театра.
"ЗАВТРА". Одиллия или Одетта, какая партия для вас сложнее?
Людмила СЕМЕНЯКА. Мне всё одинаково сложно. Это только в XX веке Одетту-Одиллию объединили в одну роль. Со временем поняли, что по музыкальному замыслу, так как у Чайковского, Одетта-Одиллия — это две стороны души принца, один образ в двух лицах, и партии должна танцевать одна балерина. С Одеттой-Одиллией я вышла на сцену Большого театра, когда весь мой путь как балерины был впереди; я делала только первые шаги в этом спектакле и справилась с каждой партией, потому что мне хватило школы и физических сил, и я сумела воспринять традицию предыдущего поколения. Традицию, которая закладывалась все восемь лет обучения в хореографическом училище.
"ЗАВТРА". В Большом театре вашим педагогом стала Уланова, балерина, об Одетте которой говорят, как об эталоне красоты.
Людмила СЕМЕНЯКА. Одетта Улановой — сохранилась запись — действительно поражает. И суть в том, что произошло совпадение: на заколдованность образа Одетты легла личная заколдованность Улановой, её загадочность, не говоря уже о том, конечно, что в Улановой были заложены большая музыкальность, кантиленность. Уланова… она ведь так и осталась для всех заколдованной…
"ЗАВТРА". Какой урок вы получили от Улановой в работе над "Лебединым озером"?
Людмила СЕМЕНЯКА. Мы готовили "Лебединое озеро" в редакции Григоровича. И философия, строгость этой редакции Улановой была дорога и близка. Репетиции заставляли меня быть особенно вдумчивой, углублённой…Галина Сергеевна просила только не превышать нужную ноту, в этом — вкус.
"ЗАВТРА". Говоря о вкусе, решительно невозможно обойти ещё один шедевр Петипа — балет "Баядерка", акт "Теней".
Людмила СЕМЕНЯКА. Пронзительный акт. Показывает, что происходит с душой человека после смерти. Главного героя спектакля, Солора, Петипа погружает в акте "Теней" в мир инобытия. И этот мир оказывается заштрихованным красками первого акта, цветом земного мира, что поднимает "Баядерку" к совершенно другим, мистическим высотам. Можно сказать, нереальный мир в "Баядерке", он даже более земной и честный, чем тот, что полон жизни.
"ЗАВТРА". Каким одним словом вы определили бы хореографию Петипа?
Людмила СЕМЕНЯКА. Словом "неземная". Хореография Петипа — неземная. И состоит из техники, которую Петипа аккумулировал на уроках в классе Иогансона и потом применял в самых удивительных сочетаниях, комбинациях. Петипа предоставил в своих балетах каждой танцовщице возможность танцевать, представить себя во всём блеске. Кордебалетные фиоритуры он украшал фигурами ансамблей, и, что характерно, танец в кордебалете не уступает по технике танцу балерины. Балерина — она в другой ипостаси. Императорский театр требовал от балерины весь комплекс качеств какого-то высочайшего бриллиантового звучания. И Петипа, осуществляя заказ, помещал балерину в центр своих балетов как бриллиант. А уж какой он "воды", и какой он огранки — разговор о школе. Я думаю, балерина — бог для Петипа. И хореография Петипа, что удивительно, она даже другие ноги формирует и… другую душу.
"ЗАВТРА". В чём, на ваш взгляд, главная заслуга Петипа?
Людмила СЕМЕНЯКА. В том, что Петипа всю свою жизнь подарил Императорскому балету, он вдохнул в балет нечто необыкновенное, как фуги Баха. Петипа — он такой мастер, что создавал балеты на века.
"ЗАВТРА". В таком случае, в чём идея Императорского балета?
Людмила СЕМЕНЯКА. В том, что Пушкин назвал — "душой исполненный полёт". И вот этот "полёт" уже невозможно остановить.
"ЗАВТРА". Хотелось бы согласиться с вами. Однако, критики говорят сегодня о необходимости, важности вытряхнуть из балетов Петипа весь "нафталин". Как определить такой "нафталин"?
Людмила СЕМЕНЯКА. Для меня нет "нафталина". Я с критиками не вступаю в полемику. Никогда. Если я танцую Петипа, то зачем мне с ними вступать в полемику? Они могут высказываться, а танцуем мы. Танцуем мы то, что нам заповедано великими людьми. Как же я с критиками буду вступать в полемику? В какую?
"ЗАВТРА". Претерпевает деформацию и сценография спектакля. Насколько важны в балетах Петипа декорации, костюмы?
Людмила СЕМЕНЯКА. Декорации и костюмы являлись средствами выражения стремления к главному, если мы говорим о балетах Петипа, и в Мариинском театре работали изумительные художники. Сценография и действие спектакля представляли собой полное единение. Полное. Традицию старых мастеров продолжил Симон Вирсаладзе, блестящий художник, с которым Юрий Николаевич Григорович осуществил все свои постановки. В декорациях Вирсаладзе, грандиозных и сказочных, погружаешься в атмосферу балетов Петипа, а лестница в его "Спящей красавице", по которой бежала Аврора, давно уже превратилась в легенду. Для декораций он создавал костюмы, необыкновенно продуманные, удобные для танца, для виртуозного танца. Задача артиста — вписаться в любую постановку, но когда я выезжала на гастроли и танцевала другие версии, редакции балетов, то чувствовала себя немножко, как бы это сказать, чашкой не из того сервиза. Так что Вирсаладзе был и остаётся для меня художником непревзойдённым. Равно как и реставрация Григоровичем балетов Петипа была и навсегда останется непревзойдённой.
"ЗАВТРА". Чем объяснить такой факт?
Людмила СЕМЕНЯКА. Реставрация Григоровичем балетов Петипа — это особый дар. Юрий Николаевич получил знание хореографии из рук своего педагога Александра Ширяева, кто вместе со Львом Ивановым был ассистентом Петипа. И — угадал секрет его балетов. Всё оригинальное, что Григорович узнал от своих педагогов, он не трогал, бережно сохранил. Всё, что Григорович привнёс, возьмём хотя бы вариацию Принца в "Спящей красавице", привнёс столь гениально, что она выглядит абсолютно петиповской. То есть даже сомнения не возникает.
"ЗАВТРА". К сожалению, тема педагогического состава Ленинградского хореографического училища как-то в стороне остаётся, практически не освещается, тогда как в годы революционного нигилизма именно они отстояли Императорский балет, сохранили и передали его традиции.
Людмила СЕМЕНЯКА. Да, кто-то из артистов Императорского балета покинул Россию в годы революции, кто-то, как и Александр Ширяев, и Елизавета Гердт, и Агриппина Ваганова остались… и многие другие, имена, которых мы не знаем, остались и продолжали традиции школы. И оказались умные люди во власти, которые поняли: русский балет как достояние необходимо сохранить. Не разбросать по миру, а — сохранить. Вообще, время наших отцов, дедов было временем сильных людей. И оно для нас — загадка. Что мы знаем о том времени? У нас ведь как? Либо кричат "Да здравствует Сталин!", либо — "Сталин — тиран!". А ведь хореографическое училище эвакуировали из Ленинграда в самые первые дни войны, на это же необходимы были огромные средства. И потом уже, после войны, педагоги училища создавали школы Императорского балета в Перми, других городах Советского Союза.
"ЗАВТРА". Была мечта.
Людмила СЕМЕНЯКА. А почему мы мечтаем? Потому что есть, о чём мечтать.
"ЗАВТРА". Так что Петипа не победить?
Людмила СЕМЕНЯКА. Нет. Он один такой. Танец Петипа не исковеркать, не испортить. Ведь что такое балет? Это танец. Если нет танца — никакого спектакля нет, а есть отталкивающие кривляния.
"ЗАВТРА". Успех в каком из балетов Петипа вам особенно памятен?
Людмила СЕМЕНЯКА. В "Раймонде"… Гениально воссозданный Юрием Николаевичем Григоровичем балет с его феерической хореографией облетел весь мир. С труппой Большого театра мы были в Аргентине, выступали в знаменитом театре "Колон". Спектакль прошёл на колоссальном внутреннем подъёме, и я достигла тогда такого напряжения, такого счастья внутреннего погружения в атмосферу балета, что в какой-то момент перестала чувствовать себя. Публика была наэлектризована, и я сама электризовалась от публики, я просто летала над сценой… а на сцену с галёрки летели венки и назвать овации овациями нельзя было — как будто бы гром разрывался над театром. Спектакль прошёл на высочайшем уровне, и все мы были счастливы… Шлейф того успеха "Раймонды" долго не отпускал меня.
"ЗАВТРА". Петипа… Каким человеком вы его себе представляете?
Людмила СЕМЕНЯКА. Вот интересный вопрос… Судя по танцам, человеком не строгим, ищущим, мучающимся. Если бы я танцевала в то время в Мариинском театре, то была бы в нём балериной. Не последней. Я у Петипа любимицей была бы; ну, честное слово, я чувствую это.
"ЗАВТРА". Чувство, каким наполняет балерину балет Петипа?
Людмила СЕМЕНЯКА. То самое чувство, какое было у балерины русского Императорского театра.