Сегодня мы поговорим об итальянских выборах. Вы скажете: но ведь Италия была на периферии мировой политики последние две тысячи лет, ведь эта сытая европейская провинция давно не имела глобальной значимости, ведь мелочная возня бюрократов в римских коридорах не определяет направлений мировой политики — и будете правы. Незачем рассматривать выборы и многочисленные плебисциты в странах развитой бюрократии с точки зрения веры в демократические процедуры. Вместо этого куда правильней расценивать их как дорогостоящие и всеохватывающие социальные опросы.
Российская пресса с воодушевлением восприняла решительную победу на прошедших в минувшее воскресенье выборах правой коалиции "чентродестра" — правоцентристов. Тем не менее формирование очередного «самого правого правительства Италии со времён Муссолини» (именно так международная пресса в последнее время называет почти каждое новое итальянское правительство) является для России не причиной для оптимизма, а лишь поводом для тревоги. Парламентаризм (а особенно — итальянский) не предполагает понимание широких контекстов и взгляда на глубокую историю, что бы там ни говорили итальянские публицисты про преемственность между современным итальянским Сенатом и Сенатом времён Римской республики. Именно поэтому в разборе постоянного и непрерывного политического кризиса, в котором завязла Италия и из которого обещает найти выход "чентродестра", стоит рассматривать только последние 9 лет.
На выборах 2013 года сложилась ситуация противостояния палат парламента: в то время, как в палате депутатов абсолютное большинство получила левоцентристская коалиция, в Сенате, куда выборы проходили не по общеитальянским спискам, а по региональному принципу, левым всю малину испортил Сильвио Берлускони, чья партия возглавила имевшую небольшой численный перевес на уровне регионов правоцентристскую коалицию. С 2013 года мы наблюдали постоянную грызню за власть. Парламент разделился не только по традиционному лево-правому признаку. К 2016–2017 годам стало ясно, что на подъёме находятся движения, провозглашающие примат Севера над Югом.
Старинная проблема апеннинской республики состоит в том, что с точки зрения Турина, Милана и Генуи (области, именующей себя Падания) аграрный и бедный юг тянет промышленно развитый и богатый север назад. Партия северных сепаратистов образовалась ещё в конце 1980-х, но настоящую популярность она обрела только во второй половине 2010-х — разумеется, если не считать настоящей популярностью небольшие числа депутатских портфелей в правительствах Берлускони в нулевых. "Лига Севера" — так называется эта партия — стала вторым триумфатором парламентских выборов 2018 года, от которых ждали прекращения бесконечного процедурного паралича. О первом триумфаторе — ультрапопулистском "Движении пяти звёзд" — тогда сложно было сказать что-то конкретное, так как высказывания и действия рядовых членов и руководителей партии позволяют поместить "Пять звёзд" в любую часть политического спектра.
Упомянуть стоит разве что тот факт, что движение было основано в конце нулевых комиком Беппе Грилло как пародия на политические партии — на что недвусмысленно намекали их взаимоисключающие требования всего хорошего. В результате выборов 2018 года образовался триумвират, где руководители "Лиги Севера" Сальвини и "Пяти звёзд" Ди Майо стали вице-премьерами, а начальником над ними был поставлен компромиссный аппаратчик Джузеппе Конте. Этот триумвират не продержался и двух лет, так как итальянская, европейская и мировая прессы принялись с остервенением «мочить» Маттео Сальвини.
Тогда каждого правого политика, приходившего к власти, было принято называть местным Трампом: Сальвини стал итальянским Трампом ещё до победы на выборах. Журналисты били по его публичным заявлениям против цыган, по оскорблениям Сальвини в адрес Брюсселя, по его требованиям топить корабли с нелегальными мигрантами или хотя бы не принимать их, по близким отношениям с правыми силами из других европейских стран (ходили слухи даже о дружбе с Марин Ле Пен). Но главным доводом в пользу того, что Сальвини должен называться итальянским Трампом, стали его поездки в Москву, встречи с думскими депутатами и призывы к налаживанию отношений с Россией. В отличие от американского Сальвини, Дональда Трампа, Маттео не пытался отбиваться от этих атак, а с наслаждением принял гнев местных левых и глобальных либералов: на каждую новую истерику он отвечал публикациями в блогах или публичными выступлениями, где нехитрыми провокациями и грубым троллингом поднимал градус истерики ещё выше.
История того правительства завершилась бесславно: закончив с травлей Сальвини, пресса начала бить по премьеру Конте, который довольно быстро сломался, подал в отставку, но парадоксальным образом остался премьером при сохранении своего поста проамериканским лидером "Пяти звёзд" Ди Майо. Таким образом, из правительства просто выкинули северных сепаратистов, а "Пять звёзд" под руководством Луиджи Ди Майо стало всё больше принимать черты ориентированного на Вашингтон и Брюссель социал-демократического движения.
С сентября 2019, когда Сальвини выгнали из сенатского Палаццо Мадама, пресса с нетерпением ждала его возвращения, смакуя каждый шаг и трактуя все его действия как подготовку чуть ли не к военному перевороту. А Сальвини просто ждал. Он избрался в Сенат окольными путями: северный сепаратист избрался туда то ли от южной Калабрии, то ли от центрального Лацио, принялся неустанно обедать с другими правыми политиками, в результате чего набрал политический вес.
Тем временем Конте с Ди Майо каши так и не сварили, вдрызг рассорившись в 2021 году, когда Конте тонко «ушли» с поста премьера, заменив его на брюссельского банкира Марио Драги. Вы можете его помнить по летней поездке в Киев, когда на фоне Шольца, выглядевшего, как глава сельсовета, и Макрона, выглядевшего, как… Макрон, Драги казался единственным серьёзным мостом между Зеленским и поддерживавшим его Западом. Сам Конте этим летом перехватил контроль над "Пятью звёздами", выкинув Ди Майо на мороз и оставив его ныть о «недостаточной степени поддержки Украины».
Сальвини планировал реванш, полноценное возвращение к власти, на этот раз — без вашингтонских популистов и мутных бюрократов. Это возвращение случилось на прошлой неделе. Коалиция "чентродестра" набрала на выборах около 44%, в то время как их противники из лагеря "чентросинистра" получили примерно 26%. Вчерашние короли мира из "Пяти звёзд" набрали 16%. В правую коалицию помимо Сальвини и его набравшей 12% "Лиги Севера" входят "Братья Италии" где-то с четвертью общего количества голосов и семипроцентная партия "Вперёд, Италия" под управлением нашего старого знакомого Сильвио Берлускони. По результатам выборов премьером станет руководительница "Братьев" Джорджия Мелони — надо думать, сестра Италии.
Мелони — 45-летняя затычка в каждой консервативной бочке, чью партию, названную, кстати, в честь первой строчки итальянского гимна, представляли как более умеренное правое движение, чем замешанных в куче скандалов, отметившихся радикализмом северных сепаратистов и сторонников Берлускони.
От нового правительства ждут прекращения парламентской возни, выхода из актуального энергетического и вечного экономического кризисов, и кроме того — снижения роли Брюсселя и Парижа во внутриитальянской политике.
Восторг, радость и воодушевление испытали многие российские эксперты-международники в связи с победой правых консерваторов, до поры называвшихся ими «друзьями России», но все эти эмоции совершенно напрасны. Во-первых, как уже было сказано выше, вера в эффективность демократических процедур в развитых странах наивна: об этом говорят не только публицистика, но и статистика. Подумайте сами, как много из выводка местных Трампов: бразильский Трамп, венгерский Трамп, итальянский Трамп, австрийский Трамп, британский Трамп, да хотя бы и американский Трамп — смогли реально изменить курс своей страны, вытравить глобалистскую дрянь и перевести страну на рельсы действительно независимой политики? Никто! Так что, даже если безумные итальянские учёные вытащат из склепа на кладбище в городке Предаппио, что в Эмилии-Романьи, самого известного итальянского правого, вернут его к жизни и выберут премьером, то даже он через месяц нахождения во главе этого западноевропейского государства станет верным сторонником курса Вашингтона, защитником брюссельских идеалов и социал-демократических ценностей. Во-вторых, все пророссийские устремления западноевропейских правых разбились вдребезги 24 февраля. После этой даты лидеры почти всех европейских правых движений дружно осудили спецоперацию — отметилась и Мелони, взвывшая по поводу «прошлого, которое Европа надеялась не пережить снова». Европа и не переживёт.
Недалеко от курортного города Римини течёт небольшая река, больше напоминающая сточную канаву. Именно эту речку-вонючку в 49 году до нашей эры пересёк Цезарь, начав уничтожившую Римскую республику войну. В начале этого года Россия (пока что) символически перешла эту реку, заставив Запад позабыть о формальностях. Все европейские правые (кроме разве что мадьяр и отдельных маргиналов в разных частях континента) в едином порыве встали на сторону Киева.
Значит ли это, что весь их "национализм", "консерватизм", "правые ценности" — пшик? Вовсе нет, а совсем даже наоборот! Националисты из европейских стран могут страшно ненавидеть друг друга, расходиться во всех вопросах, до хрипоты спорить в попытках убедить оппонента в том, что вода сухая, а небо — зелёное. Но то, в чём всегда будут солидарны польский и германский, французский и итальянский, шведский и датский националисты — в своём хищном взгляде на Восток, в своём стремлении построить дешёвое европейское процветание на основе бесплатных российских ресурсов, земли и людей. В этом смысле для России куда выгоднее даже умирающий нынешний порядок вещей, где пиджаки из Европарламента тихо варятся в собственном брюссельском котле. Эти биороботы неспособны ни на ненависть, ни на решительное давление — только на имитацию. И мы, поверьте, ещё не раз вспомним добрым словом фрау фон дер Ляйен или синьора Борреля, когда в результате кризиса, падения уровня жизни, социального напряжения и поиска виноватых пришедшие к власти «друзья России» повернут своё злобное лицо в направлении Востока.
