Американская Стратегия национальной безопасности, публикуемая каждый год, обычно привлекает внимание лишь отдельных профильных экспертов, выуживающих из неё сведения о составе наиболее перспективных войск, фокусе разработки оружия или намерениях применения военной силы. Лишь иногда этот долгий и нудный документ попадает на третьи полосы газет по всему миру с формулировками о том, кого же в этом году Штаты назвали источником всемирного зла. Но 2025 год стал исключением. В новой Стратегии американцы обозначили документальное подтверждение своему поведению на протяжении последних десяти месяцев: старым догмам на смену пришли новые, старые враги ныне объявлены договороспособными конкурентами, а старые друзья — опасными чудаками.
У западной прессы и подпевающих ей русскоязычных блогеров есть клише — каждый чих с претензией на программность, издаваемый с той стороны глобальной Берлинской стены, называть "ответом на Мюнхенскую речь Путина". Вот и здесь: миру был явлен документ, в сущности, повторяющий положения Мюнхенской речи — но не Путина, а нынешнего вице-президента Джеймса Вэнса, который в минувшем феврале заявил Европе, что куда-то она со своим либерализмом свернула не туда. Опешивший Старый Свет, разинув рот, слушал упрёки американца в чересчур рьяном следовании линии, которую десятилетиями навязывали другие американцы. Довольно быстро, впрочем, европейцы пришли в себя и пошли на обострение отношений с новой вашингтонской администрацией.
Началось всё, если помните, с тычков в сторону вечно тыкаемой всеми подряд "Альтернативы для Германии", а также с нехитрой комбинации в Румынии, где то ли со второй, то ли с третьей попытки навязали-таки стране кандидата-евроэнтузиаста. Продолжилось же курсом на постоянные возражения — повышение их градуса особенно заметно по ситуации с Украиной. Теперь же из Штатов раздаётся новый упрёк в виде опубликованной там Стратегии: американцы заявляют о своём отходе от ответственности за весь мир и переходу в эконом-режим мира многополярного: первоочередное значение для Америки имеет ближний контур в виде Западного полушария, главное направление внешних устремлений и конкуренции — Тихий океан и Китай, ну а малоинтересная Европа — больше не Европа, а не пойми что. На догматиков, которые через пару поколений окончательно станут коричневыми и непредсказуемыми, полагаться нельзя. Но главный европейский сюжет последней недели, во-первых, очень предсказуем, а во-вторых, очень характерен для той самой европеоидной Европы, что тысячелетиями эволюционного отбора взращивала в себе беспринципную наглость. Речь идёт, разумеется, об изъятии российских активов.
Сразу проговорим: кучи золота, стоящей 300 миллиардов долларов, собранной в аккуратную пирамидку с воткнутым туда флажком России, в Европе нет. Ту часть российских ценностей, что можно было достать без шума и проблем, давно уже украли и распределили между собой — к счастью, характер евросоюзовских гиен позволяет предположить, что на закупку оружия украинцам пошли считанные евроценты. То же, что находится в деле — вложено в предприятия или крутится в обороте, — тихо украсть не получится, так что им надо придумывать механизмы, хитрые поводы для изъятия, методы вывода и безболезненной замены, конвертации одного типа ценностей в другой. Для нас в этом отношении ничего не меняется уже почти четыре года: наши ресурсы оказались в Европе заложниками, и назад мы их не получим — разве что пространство для ответной враждебности у нас стараются выдерживать и всячески подчёркивать. Разговоры же про "изъятие", льющиеся из каждого утюга, являются поддержанием пламени медиасюжета, призванного имитировать бурную деятельность Европы на антироссийской стезе. Точно такими же сюжетами были надоедавшие публике чуть раньше "разрешения на нанесение ударов вглубь России", передачи украм очередного чудо-оружия или прочие режимы прекращения огня с зерновыми сделками.
Реальный интерес Европы состоит в избавлении от ответственности за любые большие шаги, которых от неё могут потребовать внешние силы — будь то Украина, США или многоликий синдикат глобальных владык. Для этого Старый Свет занялся громким и публичным обсуждением перекладывания ответственности. Крайней была назначена Бельгия — формально из-за того, что именно в стране вафель и бесчеловечных колониальных практик находится депозитарий "Евроклир", но на деле же по причине того, что Бельгию не жалко бросить под поезд в случае чего. От Брюсселя — в данном случае под ним подразумевается именно суверенное государство вишнёвого пива и писающих мальчиков, а не НАТО или Евросоюз — потребовали живо передать находящиеся в распоряжении "Евроклира" российские миллиарды в руки Брюсселя — на сей раз другого, глобалистского. Бельгия, однако, оказалась на несколько ступеней эволюции выше, чем разнообразные Латвии, и от роли бросаемого под поезд захотела отвертеться. Сделано это было так: 3 декабря местная газета "Ля либр бельгик" опубликовала интервью с бельгийским премьером Бартом де Вевером, где тот объяснил, что механизм заморозки активов ради последующего их изъятия не работает в случаях, когда владеющая активами сторона побеждает в войне, — иными словами, если не получается отжать ценности в счёт репараций, то имеет место банальное воровство. 5 декабря он повторил свои слова перед парламентом, заметив, что подобные действия должны проводиться на основании юридических норм и риски нужно брать на себя всем, а не одной только маленькой Бельгии.
В ответ на это украинская пресса и заметно украинизировавшаяся за последние годы пресса европейская подняли вой, крутившийся вокруг очень забавной формулировки: дескать, бельгийский премьер выступает за победу РФ в войне — будто бы исход боевых действий определяется коллективным голосованием в брюссельском зале заседаний. В европейском отделении "Политико" — трижды вражьем СМИ, являющемся ответвлением американской редакции, которая в свою очередь выросла из "Вашингтон пост", — и вовсе назвали бельгийского премьера "самым ценным активом России", нарисовали мрачных коллажиков и насыпали формулировок, достойных УНИАН (украинское СМИ, заблокированное Роскомнадзором за публичные призывы к самоубийству. — Ред.). Причина такого гнева была даже не в том, что Барт оспорил глобалистскую догму, что Украина побеждает, а ВСУ уже штурмуют Хабаровск: дело в том, что он в общем согласился пойти на преступление, но только если Евросоюз согласится взять за него ответственность и разделить тяжесть последствий между странами — инициаторами этого преступления, теми двумя, что на радость фламандцам испокон веков ходили в гости друг к другу именно через бельгийскую территорию. Не для того страну Антониса ван Дейка и Питера Брейгеля собирались назначить виноватой, чтобы она тянула за собой многоуважаемых соседей! Поэтому по реакции европрессы можно было сделать вывод, что ответ Европы на предложение бельгийца — нет. На нет и суда нет, так что разговоры об изъятии продолжились в прежнем темпе, фламандско-валлонского премьера после его идеи запретить изъятие назначили в русофилы уровня Виктора Орбана, а какой-то еврокомиссар нашёл какую-то статью какого-то кодекса, на основании которой предложил заморозить активы навсегда — лучшего признания в том, что "всё украдено до нас", и не придумать.
Европейскую имитацию деятельности очень легко можно принять за полноценную подготовку к войне. Но если к войне готовиться именно так, то закончится она очень быстро. Новости со всего континента о мощных мобилизационных потугах сводятся к одному-единственному посылу: сил нет, денег тоже нет, пускай за нас воюет кто-нибудь другой. Для их иллюстрации чаще всего вспоминают военную сверхдержаву Литву, которая вернула срочный призыв и решила призвать аж пять тысяч человек, чего хватило бы на целую неделю удержания полей к западу от Северска. Но куда более красноречивыми примерами являются германские муки. Ещё летом у нас в газете описывалось, как среди всех анонсированных мер подготовки к войне — которую чуть ли не официально назначили то ли на 2027, то ли на 2030 год — немцы выводят из стадии анонса лишь логистику: расширяют пропускную способность железных дорог, модернизируют транспортные узлы, обновляют инфраструктуру. В остальном же они всеми силами показывают, какие они жалкие и убогие: в конце ноября во вражьем СМИ "Уолл-стрит джорнал" появился материал, описывающий созданный руководством бундесвера план "Операция "Германия". Нюансы документа в тысячу страниц вроде численности предполагаемой армии или механизмов мгновенной переброски подразделений не так интересны: интересно то, что "Джорнал" при упоминании любого из аспектов этого плана подчёркивает, как же Германия к его осуществлению не готова. Здесь можно увидеть как обыкновенное нытьё американских либералов про то, какие у них криворукие союзники, так и атаку на германского министра обороны Бориса Писториуса, оставшегося единственным министром в нынешнем правительстве из состава прошлого правительства Олафа Шольца (ещё помните такого?).
5 декабря бундестаг принял пару очень показательных решений. Во-первых, подобно гордым и воинственным литовцам (или латвийцам), немцы решили вернуть призыв — вроде как добровольный, но если квота не будет заполнена, то будут проводить лотерею, а может, и не будут, а может, и не лотерею (формулировки этого решения очень размыты). Во-вторых, в тот же день было принято решение потратить на пенсии за следующие 15 лет ещё 185 миллиардов евро, а также освободить от налогов тех, кто работает после наступления пенсионного возраста. "Европейская геронтократия, отправляющая молодёжь в бой, только что откусила себе ещё больший кусок и без того скудного бюджета" — такую трактовку можно было встретить во многих европейских правых каналах, блогах и у городских сумасшедших на перекрёстках (правых СМИ в Европе нет). Но в контексте всего описанного выше кажется, что повышение пенсий и акцент на работе после вступления в пенсионный возраст делается в отчаянной попытке оживить подыхающую промышленность и добавить в копилку реальных возможностей воевать хоть что-то за счёт компетентных стариков.
