Прощай, речь? Философия фильма Годара и современная концепция человека/ Коллективная монография под редакцией Н.Н. Ростовой. М.: Летний сад, 2015. -120 с. - (Серия «Современная русская философия», №8).
В прошлом году на экраны вышел фильм режиссера Жан-Люка Годара «Прощай, речь». Как ни парадоксально, этот фильм оказался интересен больше не тем, кто любит кинематограф, а тем, кто любит философию. Этому кино, как скажет один из авторов одноименной книги, писатель-экспрессионист Андрей Бычков, удалось стать фильмом сразу обо всем, т.е. о человеке и Боге, о речи и молчании, о знаке и языке, о воображении и безумии, о природе и реальности - в общем, обо всех антропологических и онтологических основаниях бытия. Интерес к данной книге может быть вызван тем, что каждый из ее авторов сквозь призму концепта «прощай, речь» обнаруживает свой уникальный почерк философского дискурса.
Первое, что сразу бросается в глаза, это знак вопроса, который предстает перед нами на обложке книги, как будто спрашивают саму речь, а хочет ли она, чтобы мы помахали ей рукой, сказав, твое время прошло, речь? И от кого тогда ждать ответа - от самой речи, от авторов книги, от фильма или от Годара? А может быть просто нужно сметить знак препинания на восклицательный, тогда уже не нужно ждать ответа, он очевиден?
Когда мы говорим чему-то «прощай», это значит, что мы расстаемся с этим очень надолго, а может, даже и навсегда, если это что-то мешает нашему подлинному существованию, скрывая нашу внутреннюю природу. Что же скрывает за собой речь, что она облачает в неизведанную тайну, может быть, нас самих? Речь нам нужна для того, чтобы говорить, чтобы быть среди других и ощущать реальность, но никак не быть самими собой. Только тогда, когда ты пуст внутри, ты ищешь убежище вовне, в реальности. Как пишет Фёдор Гиренок, эта потребность в реальности связана с нехваткой воображения, которое является подлинной сущностью человека. Философ подчеркивает, что режиссеру удалось показать кино, которое не имеет никакого отношения к реальности, к тому, что требует изображения, выражения, указания. Поэтому в этом фильме мы видим не знаки бытия, а образы, символы, основу которых и оставляет воображение. Этот фильм не рассказывает нам историю жизни молодых людей или скитания собаки, не повествует он нам и о красоте природы. Все это есть в фильме - и люди, и собака, и морские пейзажи, и достижения техники, но это только фон, этот фильм о другом - он об освобождении от языка, от реальности, от слов, от знаковой природы в пользу воображения.
Современный человек так устал от всех навешанных на него конструктов, он уже настолько удалился от природы, перестав ее слышать, что теперь он уже готов стать похожим на животное, которое не знает тягот языка и не стыдится своего естественного состояния в своей среде обитания. Сам режиссер говорит, что скоро человеку нужен будет переводчик для понимания самого себя, ибо это оказывается самым сложным процессом. Но будет ли это действительно лекарством для современного человека, сможет ли он вернуться к природе, расстаться с речью и отказаться от всех бонусов цивилизации, пребывая в пространстве воображаемого. Как подмечает Наталья Ростова, природа становится для человека новым смыслом после смерти Бога.
Авторы книги подчеркивают, что режиссер, подняв глубочайшую философскую проблему вслед за всей европейской философией, о том, что есть человека, решает пустить человека в обратный путь, в лоно природы. Это и является главной ошибкой. Как пишет Гиренок, человек не может вернуться к природе, ибо она не грезит, не воображает, а ведь фильм именно об этом. О невозможности движения назад говорит композитор В.И. Мартынов, приводя пример с природой знака, который разделил мир на означаемое и означающее, на внутреннее и внешнее, и нам уже не дано понять мир до явления знака. Нам следует конструировать нечто новое. Анализируя разные художественные творения (картину Дж. де Кирико «Меланхолия и тайна улицы», гравюру А. Дюрера «Меланхолия», фильм Л. Фон Триера «Меланхолия» и др.) философ поднимает те же темы, что звучат в фильме Годара - природа знака и образа, письма и речи, природа безумия и воображение, поверхность и глубина, смысл и тайна. Во всех этих произведениях мы должны пробить поверхность, пройти сквозь видимое, изменить природу своего сознания, чтобы раскрыть и увидеть невидимое, т.е. стать не-обычными, не-нормальными, без-умными. Но для того, чтобы это невидимое стало для нас подлинной реальностью, нам нужно изменить природу знака как указателя или носителя точного смысла. Как пишет Мартынов, нужно, чтобы знаки перестали быть для нас таковыми и превратились в чистую графику, бесконечно ценную саму по себе, чтобы они не отображали реальность, но погружали в нее. Именно это происходит с нами в момент просмотра фильма Годара, ибо он не отражает реальность, а погружает в нее. И тогда эта реальность, по словам Вадима Руднева, предстает перед нами как система зашифрованных посланий, и целью человека становится их расшифровка благодаря свойству сменяемости внутренних и внешних процессов (по принципу ленты Мебиуса).
Все авторы подчеркивают, что фильм не отражает реальность и не учит нас жить, а призывает воображать и думать, ибо только философы способны думать вопреки разуму, как пишет Гиренок, или, как говорит Руднев, только философам постоянно нужно говорить что-то новое, чего еще не говорили, ибо мысль не есть отражение реальности.
Кто живет миром вещей и реальности, тому не нужно мыслить, у того все есть, ему все понятно, потому что мысль по природе своей всегда вне этого мира реальности, и в этом смысле она безумна.
