ТЕНЬ КИТАЯ НАД G8

№20 (704) от 16 мая 2007 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Александр Нагорный, Николай Коньков
ТЕНЬ КИТАЯ НАД G8
Мир обретает новую геополитическую структуру
Политическая весна 2007 года многим видится сегодня, в середине мая, "тихой", без ощутимых потрясений и масштабных катастроф. Всё вроде бы идет по накатанной колее, а мелкие инциденты, которые доминируют в мировом и российском информационном пространстве, наподобие череды отставок (премьер-министра Великобритании Тони Блэра, гендиректора British Petroleum Джона Брауна, советника главы Всемирного Банка Кевина Келлемса) или смерти Ельцина, переноса в Эстонии "Бронзового солдата" или указа Виктора Ющенко о досрочных выборах в Верховную Раду Украины, "марша несогласных" в Питере или статьи Юлии Тимошенко в майском номере американского журнала "Foreign Affairs", очередных взрывов в Ираке или "президентских" беспорядков во Франции, — выглядят естественным, привычным, даже рутинным "течением дел".
Затишье перед бурей?
Нет, скорее — "точка перехода" глобальной мировой системы из одного "фазового состояния" в другое. Вероятностные параметры этой точки уже можно обозначить с достаточно малыми допусками.
КОНТУРЫ БИПОЛЯРНОГО МИРА
Его формирование задано двумя фундаментальными процессами.
Первый из них — заявленное недавно США и ЕС создание "атлантического общего рынка". За бюрократически неприметными формулировками данного решения кроется по-настоящему революционное содержание.
Прежде всего, это касается отказа американского истеблишмента от попыток сохранить свое глобальное доминирование в национальных границах: и через финансово-информационную систему, как предлагали демократы (и что было опровергнуто мировым фондовым кризисом 1997-98 гг.), и через военно-технологическое превосходство, как предлагали республиканцы (и что было опровергнуто провалом агрессии в Ираке).
С другой стороны, укрепление проамериканских настроений "атлантистской солидарности" по эту сторону океана, что подтвердили победы Ангелы Меркель в Германии и Николя Саркози во Франции, — индикатор растущей системной зависимости европейских элит от США. Это касается и военной интеграции в рамках НАТО, и финансовой интеграции в рамках мировой долларовой системы, и — что самое главное — идеологической интеграции в рамках "либерально-рыночной демократии".
Если обращаться к историческим аналогиям (которые, впрочем, далеко не всегда адекватны), для Соединенных Штатов такой вариант означает примерно то же, что для империи Габсбургов значило превращение в "двойную монархию" Австро-Венгрии.
Разумеется, предполагаемое объединение потенциалов двух крупнейших мировых "центров силы" может, по тем или иным причинам, и не состояться. Однако оно уже сегодня создает "локус притяжения", аттрактор, к которому, несомненно, будут стремиться и США, и Евросоюз.
Понятно, что ведущую роль в этом объединении играют не европейские столицы, а Вашингтон, столкнувшийся с неразрешимыми в рамках своих национальных границ и транснациональных (через ТНК) "зон влияния" проблемами. То есть, давая формальное согласие на "раздел глобальной власти" с европей- скими элитами, Америка, скорее всего, намерена использовать финансовые, технологические, да и просто человеческие ресурсы "большого Евросоюза", объединяющего "старую" и "новую" Европу, в целях максимально возможного сохранения своего привилегированного положения в современном мире.
Понятно, что в этом случае ни о каком "глобальном доминировании" США, ни о каком "однополярном мире", характерном для двадцатилетия 1988-2007 гг., речь идти уже не может. Напротив, заявленный альянс США и Европы означает не просто крах "однополярного мира", но и фактическое признание этого краха самой Америкой. Здесь весьма показательно высказывание всё той же Ангелы Меркель, датированное началом апреля. В программной речи, объясняющей необходимость стратегической переориентации Берлина и всей Европы на "атлантизм и США", она заявила: "иначе мы не выдержим нарастающей конкуренции с Китаем".
Но Китай в данном контексте — не более чем политическое иносказание. На повестке дня — создание второго, альтернативного "атлантическому", мирового "центра силы", "тихоокеанского", ядром которого становится сближение КНР и Японии.
Разумеется, с доминированием в нем не Токио, а Пекина, что ясно показал состоявшийся 11 апреля визит премьера Госсовета КНР Вэнь Цзябао в "страну Восходящего Солнца". По данному поводу часто озвучивался тезис о том, что Китай стал крупнейшим торговым партнером Японии, превзойдя США. Но всё-таки главным сдвигом можно считать приход к власти Синдзо Абэ. Этот выходец из высшей японской аристократии не просто лишен каких-либо "комплексов" по отношению к Вашингтону, но явно делает ставку на тотальный пересмотр навязанной США конституции, включая отмену "неядерного статуса" своей страны. Что, в свою очередь, предполагает коренные изменения в международном статусе КНДР с ее "незаконной" ядерной программой: особенно это будет касаться отношений с Южной Кореей и другими государствами "тихоокеанского" блока.
Можно предположить, что за несколько ближайших лет "естественным путем", на основе единой азиатской валютной единицы, ACU, к этому блоку будут подтянуты и такие нынешние "бастионы американского влияния" в Азиатско-Тихоокеанском регионе, как Южная Корея и Тайвань. Не говоря уже о собственно китайской зоне влияния, распространяющейся сегодня не только на Гонконг, Сингапур, Малайзию, Индонезию, но уже и на Филиппины, и на Австралию, и на ряд государств Южной Америки (Венесуэла, Куба, Боливия). При этом Япония становится научно-технологической кузницей "тихоокеанского блока", а КНР — его промышленной, военной и финансовой опорой.Это второй — по порядку, но вовсе не по значению — из фундаментальных геополитических процессов, манифестированных весной 2007 года.
И по численности населения, и по своему финансовому потенциалу, и, главное, по реальному ВВП, этот "тихоокеанский полюс" заметно превосходит "атлантический", главными козырями которого остаются "верхние этажи" современной человеческой цивилизации: военно-технологическая и информационная мощь, а также "венчурное", научно-исследовательское превосходство. Однако, учитывая внимание и Японии, и Китая к развитию науки, это преимущество будет сокращаться подобно шагреневой коже.
Нарастание конфликтного потенциала между двумя этими глобальными "центрами силы", судя по всему, грозит стать основным содержанием миро- вой истории — как минимум, на предстоящее десятилетие.
МИР В БИПОЛЯРНОМ КОНТУРЕ
Разумеется, между "новым" биполярным миром и "старым", основанном на противостоянии двух ядерных сверхдержав: США и СССР, — довольно мало общего. Прежде всего, это касается самого характера противостояния.
"Холодная война" после Второй мировой носила прежде всего идеологический и военно-политический характер. С утратой наступательного идеологического и военно-политического порыва СССР как лидера "мировой системы социализма" всё в большей мере стало сказываться огромное "позиционное" преимущество "мирового капитализма" по всем параметрам "соревнования двух систем", прежде всего в сфере экономики. Что, в конечном счете, и привело к гибели Советского Союза.
Недолгий, но вполне конкретный опыт противостояния "атлантистов" и "пацифистов" показывает, что оно будет совершенно иным. Куда более гибким и динамичным по своей догматике, но куда более жестким и тотальным на практике. "Холодная война" 1946-91 гг. шла в чрезвычайно узком идейном европоцентрическом контуре, хотя главными носителями этих идей выступали США (либерально-рыночная модель) и СССР (социалистически-плановая модель), периферийные по отношению к самой Европе. Иными словами, это была "внутривидовая борьба". Сегодня же на повестке дня — борьба "межвидовая", поскольку "тихоокеанский" блок держав основан не на ветхозаветной "двоичной", а на конфуцианской "триадной" кодировке.
Это задает даже более глубокое противоречие, нежели известная концепция "войны цивилизаций" С.Хантингтона, и речь применительно к другим государствам и регионам будет идти не столько о формальном принятии того или иного варианта европоцентристского "символа веры" с присоединением к тому или иному военно-политическому блоку, сколько о "работе" целых геополитических регионов в той или иной "кодировке".
Тем самым возникает качественно новая историческая ситуация, поскольку на протяжении как минимум последних 500 лет "европоцентричный" код имел явную монополию на планете и претендовал на абсолютную универсальность. Выбирать оставалось только между разными "программами", написанными в этом коде. Теперь же у "остального мира" возникает принципиальная возможность "выбора кода" — подразумевая под этим понятием не только выбор между двумя полюсами "новой биполярности", но и выработку собственной кодировки.
Это касается прежде всего четырех основных геополитических регионов, "по умолчанию" не входящих ни в "атлантический", ни в "тихоокеанский" блок: исламского мира, Индии, Латинской Америки и России. Причем, говоря здесь о России, мы имеем в виду не территорию Российской Федерации как таковой, а "большую Россию", включающую в себя практически всё "постсоветское пространство". Перспективы каждого из этих "периферийных" регионов, или "промежуточных территорий" нового биполярного мира, несомненно, заслуживают отдельного рассмотрения, но пока мы ограничимся принципиальной постановкой проблемы.
Впрочем, понятно, что, работая в своем традиционном двоичном коде, "атлантический" блок неизбежно сделает ставку на известную "стратегию анаконды", и "съедания большого пирога путем обкусывания по краям", т.е. направит основные усилия на установление контроля за этими "промежуточными территориями", в число которых входит и "большая Россия".
Именно Россия, в случае своего выхода из-под контроля "атлантистов", способна если не свести на нет, то значительно уменьшить их военно-технологическое и "венчурное" преимущество. Добавьте к этому исключительную важность российских углеводородов для европейской экономики, а главное — фундаментальную "троичность" русского православия, способную стать инаковым, "альтернативным кодом" даже для "нового биполярного мира" ("Православные китайцы — светлое будущее человечества"). А поскольку попытка США провести "энергетически-сырьевое" удушение КНР через установление полного военно-политического контроля над "Большим Ближним Востоком" потерпела крах, выбор России в качестве следующего направления главного удара со стороны "атлантистов" выглядит совершенно очевидным.
"БИПОЛЯРНАЯ" РОССИЯ
Более того, последние события в "ближнем зарубежье" РФ свидетельствуют о том, что такой выбор не просто сделан, но уже начал осуществляться. И катализатором его, очевидно, послужила ставшая уже знаменитой "мюнхенская речь" Путина, произнесенная 10 февраля. Именно после нее "атлантистский вектор" на западе от российских границ стал определяющим. Напомним, что именно в начале марта прошел первый "марш несогласных" в Санкт-Петербурге. Тогда же, в начале марта бывшая "королева Майдана" Юлия Тимошенко была срочно вызвана в Вашингтон, а избранный 4 марта новый состав эстонского парламента принял решение о демонтаже "Бронзового солдата" на холме Тынисмяги в Таллине.
Эти события сыграли бесспорную роль "пусковых механизмов" для развития политических кризисов в пограничных с РФ странах. Кризисов со столь же бесспорной антироссийской направленностью. А говоря еще точнее, с направленностью антикремлевской и антигазпромовской. Поскольку и Украина, и Эстония являются сегодня критически важными точками для экспорта "постсоветского" газа в Европу. Первая — по факту, вторая — в перспективе строительства Североевропейского газопровода (СЕГ) по дну Балтийского моря. А "Газпром" рассматривается вашингтонскими стратегами (и, похоже, вполне справедливо) в качестве главной финансово-экономической опоры путинского Кремля. И, соответственно, главного рычага его влияния на европейские страны (ср. "казус Шрёдера").
Поэтому понятно, что для "атлантистов" задача любым путем выбить эту опору сегодня приоритетна даже сравнительно с ослаблением ракетно-ядерного потенциала РФ ("экономика — основа основ современной цивилизации"). Второй составляющей "атлантистской" атаки против России является максимальное торможение системного развития нашей страны, где особая роль отводится "либерально-монетаристскому" блоку в правительстве и "естественных монополиях", а третьей — максимальная активизация социального протеста против всё того же либерально-монетаристского курса правительства в социально-экономической сфере, его антигосударственная "канализация" по "оранжевым" технологиям с последующим разрывом российского общества по региональным и этноконфессиональным признакам.
Эта стратегия "тройного удара" по России, осуществляемая Западом и его "агентурой влияния" внутри страны, требует не столько жесткого, сколько адекватного, быстрого и эффективного ответа — как на международной, так и на внутриполитической арене. Разумеется, мы можем предположить, что необходимыми, а потому обязательными составляющими этого ответа должны стать очищение идеологических и финансово-экономических структур России от "атлантистской" агентуры влияния, восстановление союзных отношений с Белоруссией и укрепление российского влияния на Украине, а также дальнейшее развитие взаимодействия с Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС). И здесь фактор контроля за поставками углеводородов, особенно из постсоветской Центральной Азии, оказывается важнейшим моментом российского суверенитета и сохранения собственной зоны влияния в "новом биполярном мире", что показали как "транскаспийские" переговоры американских сателлитов в Кракове, так и параллельные "прикаспийские" договоренности между Путиным, Назарбаевым и Бердымухаммедовым. А они, в свою очередь, возвращают нас к проблеме "третьего срока" — поскольку действовать эти договоренности при Путине будут совсем иначе, нежели без Путина.
Но эти, вполне очевидные для нас, рекомендации являются и недостаточными, и не единственно возможными. Необходимо проведение системного анализа и перспективного прогноза по всем базовым параметрам "новой биполярности", обозначенным выше. Причем весьма желательно осуществить эту экспертную работу до начала саммита "Большой восьмерки" в Германии (Хайлигендамм, 6-8 июня). Несмотря на во многом формальный и ритуальный характер этого мероприятия, именно там, судя по всему, контурные линии фундаментальных изменений глобальной геополитики проявятся уже более отчетливо.
Говоря словами Джека Лондона, время не ждёт…