НАКАНУНЕ ВЕСНЫ

| | | | |
Николай Коньков
НАКАНУНЕ ВЕСНЫ
Последние годы весна в России привычно запаздывает — приблизительно на месяц. Март в Воронеже — ледниковый период. Улицы не убираются совсем — ни на окраинах, ни в центре. Вместо тротуаров — ледяные бугры и ямы. Ходить по ним надо с опаской — иначе неизбежно "повезет" что-то отбить или сломать в собственном организме. Правила дорожного движения соблюдаются весьма условно: улиц, где можно ездить более-менее свободно, не по "колее", — считанные единицы. В их числе — и центральная магистраль города, улица Плехановская, которая "начинается от университета, а заканчивается в Москве".
Работать дворниками никому резона нет: ставка за участок — от 350 до 450 рублей, в зависимости от района, и те платят по большим праздникам. Объяснение у городских властей простое: все деньги "уходят в Москву". Наверное, по той самой Плехановской улице. Из восемнадцати миллиардов рублей, которые нынче заработала область, на месте осталось три, то есть около 16%. Совсем недавно, до "административной реформы", оставалось больше 40%, и улицы худо-бедно убирались.
Ладно бы — была меньшая доля, да от большего каравая. Но пресловутый путинский "рост ВВП" обходит Воронеж как-то бочком и сторонкой — здесь нефть и газ не добывают, деньги в банках и фондах не "крутят", а знаменитые раньше производства — электронное, авиакосмическое, машиностроительные, — давно и прочно "посажены на мель".
Цены на всё — почти московские, а заработать на жизнь негде. У пенсионера после оплаты квартиры и коммунальных услуг остается 500-600 рублей в месяц: на два дня можно купить две буханки хлеба и пакет молока. Что будет после "реформы ЖКХ" — даже подумать страшно. "Питерские" по всей стране устраивают "блокаду Ленинграда" с соответствующим пайком и прочими удовольствиями военного быта.
Например, холодную воду половине города включают только утром и вечером — опять же, не хватает денег на ремонт мощностей. А порой и вообще отключают без предупреждения на два-три дня. Практически в каждой воронежской кухне или ванной — "неприкосновенный запас" обычной воды, доставленной из Воронежского моря.
Правда, на отопление пока не жалуются — еще в позапрошлом году "выбили" массовыми акциями протеста себе право не замерзнуть в собственных квартирах. И с общественным транспортом не всё так плохо: трамваи и троллейбусы хотя и редко, но ходят. А вот все автобусы переведены в ранг маршрутных такси. Стоимость проезда в такой "маршрутке" — 5 рублей 50 копеек, хотя литр бензин стоит почти на рубль дороже, чем в Москве — "монополия"… Только вот сесть туда — большая проблема. Зато обычные "газельки", где проезд всего-то на рубль-два дороже, — подолгу стоят в ожидании пассажиров. Такой получается у воронежан "платежеспособный спрос" при официальной средней зарплате (на декабрь 2004 года) в 5592 рубля, среднедушевом доходе 3750 рублей и прожиточном минимуме 2122 рубля — всё впритык.
А очень у многих, почти у половины населения, — и не впритык. Пытаются выжить, как могут. Целые "брежневские" многоэтажки, сверху донизу, гонят самогон. "Исследуют" помойки в поисках какой-нибудь тряпочки, бутылочки, баночки или — дай-то Бог — чего съестного вовсе не бомжи, а постоянно прописанные в окрестных квартирах пенсионеры и вполне трудоспособные люди. Понятное дело — алкоголизм, наркотики, криминал...
В городе — нашествие казино, игорных клубов и просто игровых автоматов. Эти "однорукие бандиты" разве что в церквях и школах еще не стоят, а вот магазины, подземные переходы и даже аптеки они за последние годы оккупировали прочно. Ясное дело, при полном попустительстве власть предержащих — а чего, доходное же дело?! Крутятся циферки, арбузики и прочие разные картинки: мол, жизни нет — лови удачу! Как будто и впрямь человеку можно поймать призрак, солнечный зайчик, ослепляющий глаза...
За годы "реформ" постоянное население Воронежа сократилось с 910 до 849 тысяч человек, почти на 7%, что почти втрое превышает среднероссийские показатели. И это всё происходит не за Уралом, не на псковско-вологодских "северах", а на благословенных южных чернозёмах, куда с радостью едут люди из бывших союзных республик — русские и не только. До "аула Москвы" Воронежу в этом отношении, конечно, далеко, русские и украинцы составляют почти 98% населения, но в самом Воронеже — достаточно сильные азербайджанская и армянская общины, члены которых занимаются в основном торговлей, чеченцы и цыгане пытаются "осваивать" сельские районы. Преподаватель ВГУ Владимир Стёпин, отмечая нарастающую межэтническую напряженность в регионе, привел данные "уличного" опроса 630 человек, проведенного социологическим центром "Квалитас" в 2003 году, согласно которым неприязнь между представителями различных национальностей в Воронеже оценили как очень сильную — 11%, сильную — 34%, не очень сильную — 37%, отсутствующую — 11%, затруднились ответить — почти 5%. "82% воронежцев испытывают неприязнь к представителям других национальностей. Вот вам и межэтническая напряженность. Есть она, безусловно. Хотя в открытую форму пока еще не переросла", — резюмирует ученый.
Эти настроения, между прочим, сказываются и в том, что Воронежская область — не настолько открытый для "иноэтнической" миграции регион, как, скажем, соседние Белгородская и Липецкая области, где расположены такие крупные "сырьевые" производства, как Новолипецкий металлургический завод или Лебединский ГОК, и высока потребность в не слишком квалифицированной рабочей силе.
В этом смысле Воронеж выглядит настоящим островом русской или, если угодно, южнорусской идентичности. К итогам "рыночно-демократических реформ", затеянных в столице, к нынешней власти здесь относятся "с усмешкой горькою обманутого сына над промотавшимся отцом", но зато есть четкое понимание того, что Воронеж — это именно русская, а не какая-то "общечеловеческая" земля, куда каждый может прийти со своим уставом.
Причем подобные позиции — не стихийные, а вполне сознательные: в городе работает 21 государственный вуз, где обучается свыше 50 тысяч студентов, в том числе около 1400 иностранных. И конкурс в эти вузы никак не снижается. Практически все научно-преподавательские кадры — "свои", которые не испытывают никакого "провинциального комплекса" ни по отношению к Москве, ни по отношению к Западу. Во многом, из-за этого либеральные СМИ поспешили окрестить Воронеж, город Кольцова и Никитина, Щепкина и Платонова, — "русским Мюнхеном", где — особенно в культурной и студенческой среде — якобы процветают "скрытая ксенофобия" и чуть ли не фашизм.
Не случайно "неправильную" Воронежскую область столичные "либерал-монетаристы" задумали под флагом "укрупнения регионов" передать в подчинение то ли Липецку, то ли Белгороду — бывшим уездным городам Воронежской губернии. Разумеется, власть предержащие и тут готовы "взять под козырек", а вот жители города с такими перспективами категорически не согласны — свыше 60% опрошенных центром "Квалитас" высказались против.
В общем, несмотря ни на какие "художества" властей, центральных и местных, несмотря на видимое отсутствие каких-то приемлемых перспектив, — жизнь, русская жизнь, в Воронеже и области продолжается. Ведь "Воронеж — не догонишь, а догонишь — не возьмешь" — есть в этой местной поговорке неистребимый дух казачьей вольницы и русского созидания. Дух, которым жива и жить будет наша Родина.