За последние три месяца проблемы международных валютно-финансовых отношений вроде бы отошли на второй план. "Мертвый сезон" августа сменился достаточно неожиданным восстановлением позиций доллара относительно главного мирового конкурента, евро, в сентябре. В октябре, правда, произошла коррекция курса с 1,13 до 1,17 доллара за евро, но в целом "на западном фронте без перемен".
Чем можно объяснить такую ситуацию? Конечно, в первую очередь тем обстоятельством, что американская экономика показала в III квартале определенную положительную динамику на фоне стагнирующей европейской. Однако вопрос о том, какую долю этой динамики составляет игра с показателями статистики, а какую — реальное оживление рынков, остается открытым. Во-вторых, за полгода оккупации Ирака американцы так и не сумели обеспечить стабильные поставки иракской нефти на мировой рынок. Если бы им это удалось, позиции американской валюты выглядели бы гораздо предпочтительнее, а мировые цены на "черное золото" оказались бы куда ниже нынешних.
"Американцы обеспокоены тем, что военная операция идет с трудом, и 130 тысяч военнослужащих США выполняют в Ираке непосильную задачу, что нет четкого плана выхода из нынешнего кризиса, а солдаты гибнут почти каждый день. Как показывают опросы, многие американцы не склонны поддержать запрос администрации США на выделение дополнительных 87 миллиардов долларов для продолжения операций в Ираке и Афганистане… Союзники, вопреки ожиданиям, не оказали США ощутимой финансовой поддержки, а поступления от продажи иракской нефти оказались незначительными", — писала в номере от 9 октября 2003 года авторитетная Christian Science Monitor
Провал в Ираке и необходимость ежедневно(!) привлекать 1,5 миллиарда долларов внешних инвестиций для покрытия отрицательного внешнеторгового сальдо и дефицита бюджета — вот основные составляющие американского "античуда", которые ставят под угрозу нынешний статус доллара как основного платежного средства мировых трансакций. Однако плавной "смены лидера" в рамках действующей модели глобальной экономики, судя по всему, не произойдет. Хотя бы потому, что такая смена не предусмотрена структурой самой модели, "выстроенной" после 1972 года именно под американскую валюту.
Велосипед не падает, пока он катится — точно так же доллар в его современном состоянии устойчив, пока он подминает под себя всё новые и новые пространства, пока его подпитывают всё новые и новые источники инвестиций. Не случайно величайший финансовый взлет современного американского государства пришелся на первые годы после уничтожения СССР, на годы максимального ослабления и унижения России. Известные слова из выступления Билла Клинтона перед Объединенным комитетом начальников штабов (25 октября 1995 года): "Мы получили сырьевой придаток, не разрушенное атомом государство, которое было бы нелегко создавать… За четыре года мы и наши союзники получили различного стратегического сырья на 15 миллиардов долларов, сотни тонн золота, драгоценных камней и т.д.. Под несуществующие проекты нам переданы за ничтожно малые суммы свыше 20 тысяч тонн меди, почти 50 тысяч тонн алюминия, 2 тысячи тонн цезия, бериллия, стронция и т. д.", — далеко не в полной мере отражали реальную ситуацию.
Значительные доли собственности в других "постсоветских" республиках и бывших странах СЭВ, не говоря уже о многих странах "третьего мира", перешли под контроль американских монополий именно вследствие уничтожения СССР. В частности, в Казахстане в руках американцев оказалось 80% экономики. Для финансового рынка США подобная подпитка реальными активами оказалась как нельзя кстати. С помощью целого арсенала финансовых дериватов каждый "новый доллар" быстро обзаводится минимум четырьмя своими копиями-близнецами, так что понятен тихий триумф того же президента-саксофониста, в 2000 году вместо доклада нарисовавшего перед конгрессменами на доске цифру с одиннадцатью нулями, цифру бюджетного профицита Америки — 200 000 000 000 долларов и со словами: "Давайте, наслаждайтесь!", покинувшего сцену.
Для Америки Буша профицитный бюджет — несбыточная мечта. Дефицит бюджета в 2002 финансовом году составил 159 млрд. долл., а в этом может достичь рекордной отметки в 425 млрд. долл. Прямые вторжения в "героиновый" Афганистан, а также в богатый нефтью и относительно слабый Ирак подвели окончательную черту под десятилетним периодом "переваривания" этих трофеев “холодной войны”. США со своими "баксами" покатились дальше, потому что не могли по-другому.
Однако вторжение в Ирак продемонстрировало всему миру не только американскую мощь, но и — в гораздо большей степени — естественные пределы ее. Получив потенциальный контроль за 40% мировых запасов нефти, США утратили важнейших союзников в Европе. Реакция Франции и ФРГ оказалась для Вашингтона в высшей мере неожиданной, а избранная администрацией Буша стратегия ответа: "наказать Францию, игнорировать Германию, простить Россию" — фактически означает признание нового статус-кво. В результате изменение границ долларовой "зоны влияния" уже сегодня больше всего напоминает басню о латании тришкиного кафтана: в одном месте прибавляется только за счет убавления в другом.
Впрочем, развал "империи доллара" еще не будет означать автоматического возникновения на ее месте "империи евро". Евро изначально создавалось как региональный проект, причем первый вариант этого проекта, экю (ECU, Europian current unit), рухнул в 1992 году под натиском не столько Джорджа Сороса, сколько внутриевропейских противоречий, которых с того времени стало не намного меньше. Поэтому в плане своего реального экономического наполнения евро, несомненно, сильно отличается от доллара, а потому попытки стереть эти различия за счет придания евровалюте мирового статуса заранее обречены на провал. Евро оказалось даже куда сильнее привязано к континентальной экономике, чем в свое время дойчмарка, фунт стерлингов или французский франк — к "своим" национальным экономикам. Евро сегодня — не только ФРГ и Франция, это еще и Португалия, и Греция, и страны "новой Европы" — от Польши до Болгарии.
Именно поэтому доллар так уверенно чувствует себя "на западном фронте", а официальные представители США заявляют о том, что "критическим уровнем" для их экономики будет уровень 1,3 доллара за евро — и то лишь вследствие массированного перетока инвестиций на европейские рынки. На "восточном" же фронте ситуация принципиально иная. Бурно растущая (прогноз на 2003 год — 8%) экономика КНР даже по прогнозам МВФ к 2040 году должна выйти на первое место в мире. Независимые эксперты, как правило, называют гораздо более быстрые сроки — 2020 год. Военное давление на "красного дракона" со стороны США и его союзников также исключается, а его перспективы с течением времени становятся все менее положительными: за последние 10 лет НОАК (Народно-освободительная армия Китая) получила 130 новейших систем вооружения, и ее технологическое отставание от американской армии быстро сокращается. Очередным шагом "красного дракона" стала заявленная готовность в период с 16 по 18 октября вывести на орбиту первый китайский пилотируемый космический аппарат. Тем самым КНР становится полноправным членом "космического клуба" наряду с Россией и США, что создает для Америки дополнительные сложности — по крайней мере, в части реализации программы национальной противоракетной обороны.
Всё это вместе взятое только утверждает вашингтонских стратегов в мнении, что именно Китай может бросить вызов Америке в XXI веке. После тотальной неудачи попыток пошатнуть позиции юаня через крах валют стран Юго-Восточной Азии в 1997 году, США перешли к политике "анаконды", стремясь лишить КНР свободного доступа к энергоносителям, что является необходимым условием для дальнейшего роста китайской экономики. Бросок в Среднюю Азию и вторжение в Ирак не в последнюю очередь были вызваны именно этими соображениями. Не исключено, что они же сыграли свою роль и в нашумевшем "деле ЮКОСа", поскольку М.Ходорковский жестко отстаивал проект строительства нефтепровода по маршруту Ангарск — Дацин. Совместными усилиями В.Путина и М.Касьянова реализация данного проекта была отодвинута на неопределенное время, а вероятная продажа части акций "ЮКОС-Сибнефти" одной из американских ТНК (скорее всего, ExxonMobil) может поставить на нем жирный крест, окончательно закрыв доступ Китая к сибирской нефти.
Параллельно ведется игра на понижение конкурентных преимуществ китайской экономики. В частности, на последней сессии МВФ и Мирового банка 3 октября министр финансов США Дж.Сноу заявил о желательности ревальвации иены и юаня. Он пояснил, что искусственно низкий фиксированный курс юаня делает американские товары слишком дорогими, а китайские — слишком дешевыми. Профицит торгового баланса КНР с США достиг в 2002 году 103 млрд. долл. До этого с призывом либерализовать валютную политику к Пекину обратились министры финансов и главы центральных банков стран "большой семерки", собравшиеся в Дубае (ОАЭ) на свою очередную ежегодную встречу. Между тем для сокращения отрицательного сальдо американского торгового баланса хотя бы вдвое курсы азиатских валют должны, как утверждают эксперты, подняться на 20-30%, в том числе юаня КНР — с 8,28 до 5,1-5,3, а иены — со 110-112 до 82-85 за доллар.
Иными словами, на Востоке американцы требуют того, против чего они как бы воюют на Западе. В свое время, а было это чуть ли не в 1946 году, Мао Цзэдун назвал Америку, а вместе с ней "всех капиталистов и реакционеров" бумажными тиграми. Не исключено, что "великий кормчий" при этом имел в виду как раз напечатанные на бумаге доллары. Сегодня у американцев практически не осталось "точек приложения" этой бумажной силы — кроме России. Недавнее присвоение РФ инвестиционного рейтинга агентством Moody`s и рост капитализации фондового рынка страны до отметки 200 млрд. долл., упомянутые выше планы покупки "ЮКОС-Сибнефти" и уже состоявшееся слияние ТНК с British Petroleum — всё это лишь первые ласточки начавшегося процесса прямого поглощения российской экономики западными, прежде всего американскими монополиями. Они идут сюда через услужливо распахнутые Кремлем двери "интеграции в мировой рынок" — точно так же, как пришли в Среднюю Азию, Закавказье и Ирак. Похоже, несмотря на все "сбалансированные" заявления Путина, двуглавый орел не просто отвернулся от "красного дракона" — он активно готовится стать пищей "бумажного тигра"…
Николай КОНЬКОВ
