Завершение первого месяца лета ознаменовалось уникальным и беспрецедентным по своей значимости событием — в Москву прибыла расширенная делегация Социалистической Республики Вьетнам, во главе с президентом страны г. Чан Дай Куанг. В таком представительном составе руководство Вьетнама посетило Российскую Федерацию впервые, и это событие, безусловно, является показателем уровня заинтересованности официального Ханоя в ускоренном развитии двусторонних отношений с Москвой.
Мир стремительно меняется, формируя новые тенденции по перекраиванию геополитической мозаики. Стоя на пороге изменений устоявшихся принципов, связей и финансовых канонов, еще несколько лет назад кажущихся незыблемыми, России крайне необходимо вновь восстанавливать союзнические, дружеские, партнерские взаимоотношения с государствами, чей исторический путь сам по себе доказал их доброе отношение к нашей стране.
Первый день работы делегации ознаменовался принятием целого ряда стратегических решений, подготовленных и принятых лидерами двух стран. Учитывая уровень подготовки к данному мероприятию со стороны Вьетнама налицо показательный посыл этой замечательной страны к руководству России, подтверждающий, в очередной раз, что Вьетнам ждёт нас в своем доме. Ждёт обновленную Россию, понимающую ценность братский отношений, Россию, которая нужна всему миру как единственная стабилизирующая сила, удерживающая планетарное сообщество от скатывания в очередную фатальную мясорубку.
Нам вновь протянули руку, не прося помощи, а предлагая идти вместе, учитывая наши достижения и возможности. Хочется надеяться, что так и будет.
"ЗАВТРА". Несмотря на географическую удалённость, Вьетнам — весьма важная для нас страна.
Андрей ТИХОМИРОВ. Географически от Москвы Вьетнам далеко, но Россия значительно больше Московской области, и наши восточные границы как раз выходят к Тихому океану. Пусть Вьетнам — не наш непосредственный сосед, как Китайская Народная Республика, но находится в непосредственной близи и "замыкает" определенный азиатский полукруг, который важен для России, поскольку обеспечивает не только политическую, но и экономическую безопасность нашей страны.
Вьетнам, в отличие от других стран азиатского мира, очень плотно населен (92 миллиона человек) и обладает серьёзной территорией протяженностью в почти 2000 километров, хотя местами он и "узкий" (в течение нескольких часов можно проехать всю территорию и попасть на побережье). Это государство "многородовое", внутри страны живет огромное количество национальностей: вьетнамский этнос состоит из древних племен, находящихся на этой территории длительное время. Еще одна особенность: эта страна всегда добивалась независимости. Были неоднократные периоды экспансии со стороны Китая, который занимал эту территорию, но Вьетнам независимость свою отстаивал, что привело к сохранению неких геополитических проблем функционирования этих государств и сейчас. Азиатский мир тем и интересен, что, как бы они ни враждовали и ни делили земли, живут государства там тесно и обособленно, и наличие этой самобытности нами как крупнейшим государством на планете должно восприниматься серьёзно. К сожалению, за период "перестройки" и позже мы не показали себя правильными политиками и дипломатами, и поэтому сейчас очень важно вернуться в этот регион и закрепиться в нем, чтобы Вьетнам был заинтересован в тесном, добром и длительном сотрудничестве с нами. А мы получим в его лице, как и раньше, мощного союзника.
"ЗАВТРА". Очень верно подмечено про "выпадение": нас не только на внешнем контуре не было. У нас даже внутри Садового кольца всё превратилось буквально в труху. Конечно, нам надо вернуться, ставить новые задачи и выходить на новые орбиты. Но что это значит? Например, Советский Союз очень плотно взаимодействовал с Сирией, у нас обучались сирийские военные (до сих пор там люди по званию выше полковника прекрасно говорят по-русски), но что касается вхождения в регион… Да, там есть сейчас наша группировка, но больше нет ничего. Разведка действует только в рамках оперативных задач, дипломатия на Ближнем Востоке, как и всегда в пост-примаковский период, достаточно слаба, а о вопросах бизнеса, торговли и подрядов вообще стоит умолчать. Так какими же механизмами должно обеспечиваться "возвращение во Вьетнам"? Сразу же приходит на ум военно-стратегическое сотрудничество — например, наша военно-морская база в Камрани.
Андрей ТИХОМИРОВ. Абсолютно пустой объект. Аэродром для военно-транспортной авиации практически ликвидирован, а по соседству с ним построен пассажирский, который принимает, в частности, и наших туристов. Военная база в Нячанге пустует, всё оборудование демонтировано. Примерно 6 лет назад я был на этой базе — унылое зрелище. Сейчас есть планы по возврату российской группировки туда, ведь Вьетнам нам важен и как военно-морская база, потому что Южно-Китайское море — это выход в Тихий океан, прекрасное место для подготовки, дозаправки и обслуживания наших судов, а также плацдарм для размещения морской пехоты. Там можно и систему ПВО разместить. Но как возвращаться? Вопрос далеко не праздный, над этим бились и бьются аналитики. Мне кажется, ничего не получится до тех пор, пока мы принципиально не изменим подход к внешней политике. Если брать Вьетнам с ближайшими соседями, вроде Лаоса и Камбоджи, как пример, то образ России у них — это наш президент, а образа самой страны нет. Условно: "Есть Путин, и он молодец". Но у них нет системы информационного обмена, позволяющей узнать не только о нашей внутренней политике, но и о том, что мы делаем с ближайшим окружением. Они черпают информацию, в основном, с западных каналов, и когда она попадает в пику американской политике, то воспринимается хорошо, за русских радуются. Происходит некая "инверсия информации", а потому нельзя сказать, что вьетнамцы на самом деле понимают, что происходит в нашей стране. Я это понимаю потому, что часто контактирую с представителями истеблишмента и руководителями бизнеса. Русские приезжают туда расширенной правительственной делегацией, принимаются какие-то решения, составляются проекты законов, но на этом всё останавливается, потому что решения руководства должны исполняться простыми людьми. А простые вьетнамцы просто не понимают, почему им это нужно исполнить.
До сих пор им непонятна история с Крымом, потому что они убеждены, что мы начали войну на своей территории. Им неизвестна двадцатилетняя предыстория, и, когда начинаешь в ходе своих встреч объяснять особенности этой истории, они искренне недоумевают, как мы вообще смогли довести ситуацию до подобного. С ними трудно не согласиться — это началось в Кремле и только там может быть завершено, а породило все проблемы не просто бездействие, а отсутствие политики и какой-либо стратегии. Вьетнамцы это понимают, но, к сожалению, не благодаря представителям новой дипломатической школы. Нынешние выпускники МГИМО зачастую оказываются бесполезны, а реально решают проблемы люди без специального образования, но понимающие этническую, культурную, национальную, историческую, психологическую и прочие особенности ведения любых переговоров.
Вьетнам — страна самобытная, её внутренняя культура сильно отличается от культуры граничащего с ней Китая. Бизнес ведется на принципиально иных условиях. И мы ошибочно углубляемся в налаживание экономических связей. Либералы вбили в голову людям, обладающим властью, что государство может нам быть интересно лишь до тех пор, пока с ним ведётся торговля. А ведь общаться страны могут по разным поводам! Да, есть обеспечение взаимовыгодного военного и стратегического партнёрства. Но начинать обязательно нужно именно с общения народов, с диалога культур, а не с торговли. В качестве примера можно привести Сингапур, тесно контактирующий с Вьетнамом (недавно отметили сорок лет совместного взаимодействия). За последние десять лет на территории Вьетнама было открыто семь совместных промышленных зон, построенных на деньги Сингапура и обслуживаемых рабочими Вьетнама.
"ЗАВТРА". Это симбиоз или имеет место поглощение?
Андрей ТИХОМИРОВ. Нет, сначала эти страны начали просто дружить. Армия Сингапура не может оказать ни на кого никакого воздействия и участвует только в парадах. А у Вьетнама — другие стратегические задачи, так что о военном партнерстве не может быть и речи. К моменту начала их отношений Вьетнам не являлся мощной экономической державой, поэтому данный аспект сотрудничества тоже отпадает. Конечно, Вьетнам и сейчас не может конкурировать ни с Южной Кореей, ни с Японией, ни с Китаем, но этот уровень вполне достижим, учитывая трудолюбие и настойчивость вьетнамского народа.
И взаимодействие Сингапура и Вьетнама принесло плоды. С финансовой точки зрения, по обороту оно в два раза выше, чем у России и Сингапура (3,5 млрд. долларов против 7,5 млрд. по состоянию на 2016 год) И из этих 3,5 млрд. Россия в виде своей продукции во Вьетнам отправила только 1,2 млрд, а остальное — поставки Вьетнама. Поэтому с помощью экономики туда нам точно не войти.
"ЗАВТРА". С учётом сложных отношений в регионе, верно ли говорить, что Вьетнам ищет союзников, потому что не хочет стать сателлитом Китая, который так вырос в политическом и экономическом планах? С другой стороны, Китай — наш значимый партнер, и не повлияет ли это на решение Вьетнама? А с учётом того, что Штаты, как и везде, имеют своих ставленников и во Вьетнаме, ждут ли там Россию вообще?
Андрей ТИХОМИРОВ. Россию там ждали в первые восемь лет после разрыва отношений, который не был объявлен официально. Но "холодная война" была опасна не только идеей развала Советского Союза, но и проникновением в те страны, которые обеспечивали стабильность СССР на мировом уровне. Мы ведь потеряли позиции и в Северной, и в Центральной Африке (отголоски этого — "арабская весна" и войны на Ближнем Востоке), не препятствовали свержению Муаммара Каддафи в Ливии. А потом все с замиранием ждали: неужели отдадим еще и Сирию? Но сейчас Россия показывает свою мощь, и Ближний Восток — лишь начало той дуги, которая замыкается на Вьетнаме. А Вьетнам прекрасно понимает, что, являясь политически пророссийской страной, он станет важным противовесом, если что-то начнётся. До Индии, хоть в неё с помощью своих атомных проектов мы и начали заходить, далеко, а до Вьетнама рукой подать.
Но сейчас ситуация изменилась: мы должны доказать, что достойны этой дружбы. Вьетнам, снова соглашаясь на разного рода партнёрства с Россией, ставит на карту всё. Очередного предательства (а именно так надо называть то, что произошло в перестроечный период) вьетнамцы нам не простят. Все эти годы они были вынуждены выживать самостоятельно, но смогли сохранить социалистический уклад своего общества, пусть и интегрировали его в современный рыночный мир. В этом плане они развиваются биполярно: роль коммунистической партии огромна, но вовсю развивается рыночная экономика. Это "китайский сценарий с сингапурским уклоном".
Вьетнамцы прагматичны, они за любую инициативу, если она положительно скажется на обеих сторонах.
"ЗАВТРА". Но вернуть базу они захотят?
Андрей ТИХОМИРОВ. Эти переговоры велись, но не полномасштабно. Вьетнамцы сейчас находятся в очень сложной ситуации, перед трудным выбором. Мне кажется, они пустят нас на эту базу, но нужно оформить это так, чтобы обезопасить сам Вьетнам, потому что одна российская база — это хорошо, но рядом США, Канада и Австралия. И тут открывается простая истина: мы, как государство, в лице конкретных деятелей, совершенно не умеем вести переговоры. Особенность в том, что ещё до переговоров нужно продумать за Вьетнам аспекты его работы и показать выгоды. Вьетнамцы — очень тонкие дипломаты, и когда выходишь к ним именно с такой доктриной, то они очень ценят это и начинают со своей стороны приближаться к поставленным задачам. Им важно уважение к партнеру, озабоченность его проблемами и готовность эти проблемы решать. Тогда ты становишься другом — а это больше, чем экономический союзник.
Нам нужно вкладывать деньги в культурный обмен, особенно — на уровне искусства. Есть у меня друг, который занимается каллиграфией и продает свои работы за рубежом. На эти деньги он восстанавливает разрушенные храмы. Думаю, он с удовольствием приехал бы в православную Россию. Удивительно, но мы свою культуру туда не везём. Существует только один русскоязычный канал, причем ведут его сами вьетнамцы. Пользуется невероятной популярностью, половина эфира идет на вьетнамском языке, половина — на русском. Этот канал обслуживает наши и правительственные, и коммерческие делегации. Но работают они сиюминутно: приехал кто-то — вот и новости об этом. Обо всём остальном они не получают никакой информации.
Общаясь с ЦК Компартии Вьетнама, регулярно слышу одно и то же: у России есть ограниченное время на вход в этот регион, пока при власти находятся те люди, которые помнят, как мы вместе спасали страну. Азиатский мир прагматичен, романтика там существует, пока есть для нее "генераторы": исчезнет эта память — и всё…
В этот регион России нужно двигаться системно и семимильными шагами, не забывая об уважении к культуре. Российский турист может попасть во Вьетнам, просто показав паспорт. Обратного не наблюдается, а мы знаем, как сложно получить российскую визу.
Вьетнамцы готовы поставлять сюда свои медицинские кадры, которые особенно хорошо восстанавливают пациентов после инсульта. У нас — прекрасные нейрохирурги и специалисты по онкологии. Но обмена не происходит! Возвращаясь к силе памяти: вьетнамцы ждут, когда мы перевезём к ним часть специалистов по родам. И даже российские лекарства там ценятся! А мы не идем ни с рынками, ни с торговлей, ни с политикой. Вьетнамцам не очень понятно, почему, сделав шаг вперёд, мы сразу делаем три шага назад. И я не вижу у нас никакой программы по возврату во Вьетнам.
"ЗАВТРА". Есть периферия, а есть те точки, где мы обязательно должны присутствовать, причем не только военно-стратегически. Надо понимать и психологию, и историю того народа, с кем ведутся переговоры. Это фундаментальные основы и дипломатии, и торговых отношений.
Андрей ТИХОМИРОВ. Мне бы хотелось, чтобы мы начали демонстрировать интеллектуальную внешнюю политику. Потому что сейчас не получится запугать весь земной шар. Этого и не надо. Нам нужно научиться быть умными на внешней арене. Предпринимать грамотные и взвешенные шаги.
Вьетнам заинтересован в России еще по одной причине: вирусы "цветных революций" были запущены по всему земному шару. Югославия и прочее — лишь фрагментарные проявления большого плана. Несколько лет назад была попытка оранжевого переворота в Таиланде, когда военным вовремя удалось погасить вмешательство извне. Это была "примерка". Стоит обратить внимание, что это проводилось в странах с неортодоксальным мусульманством, с его трансформированным вариантом. В азиатском мире пока существуют "антивирусы", но "примерку" нужно было сделать — и её осуществили. Теперь, учитывая поправки, будут смотреть, как это пройдет в буддийском мире. Подготовка ведется, и Вьетнам это чувствует. Руководство компартии понимает, что нет способа "одной таблеткой" — раз и навсегда пресечь болезнь. А люди, которые это организуют, прекрасно понимают, что если Россия будет окружена "поясом хаоса", то все свои ресурсы будет тратить именно на разборки с этим "поясом", а на внутренние вопросы сил просто не хватит.
Материал подготовил Андрей ФЕФЕЛОВ
