Интереснейший текст - «О ритуальной коммуникации человека с реликтовыми чудовищами». Автор описывает старинный обряд обручения с морем, который имеет место в Венеции.
В своё время, я занялся рассмотрением венецианской темы.
«Сказочный город». Только сказка страшная»
«Чёрная Венеция и инверсия венетов»
По поводу обряда обручения с морем, о котором пишет автор. Интересно сравнить с венчанием на Царство. В случае с водным обручением налицо инверсия: «Венчания на Царство понималось как некий символический брак Монарха, имеющего Небесный мандат, с «Землёй» («Народом»). Здесь Земля как бы расформирована, растворена, превращена в Воду, крайне ликвидную стихию. Символически это означает аннигиляцию творения, возврат его в состояние изначального хаоса: «Земля была безвидна и пуста и Дух Божий носился над водой» («Книга Бытия»). Возвращая (превращая) всё в хаос маги Капитала стремятся стать вместо Творца и сотворить свой собственный мир. Тотальное господство денег делает всё ликвидным, абсолютно подверженным купле-продаже. Стирание национально-государственных различий в море глобального капитализма – грандиозная магическая операция, направленная на «новое творение» или анти-творение (точнее, даже квази-творение). («Сказочный город». Только сказка страшная»)
Интересна информация автора об участии в обряде обручения ватиканских деятелей. Смотрим в тексте фото с подписью: «Римский папа Иоанн Павел II (польск. Кароль Юзеф Войтыла, 1920–2005) во время отправления «Обряда обручения с морем», 11 мая 1986 г. Червия, Италия».)
Ну, логично, ведь очень хороший вопрос – насколько там – христиане? Причём, я не имею ввиду трансформацию «постхристианской» эпохи. Всё ведь намного древнее.
(«Ватиканское неоязычество?» Здесь цитируется Владимир Карпец, приводящий интересную информацию о генезисе Римской курии.)
Кароль Войтыла – поляк. А в статье по ссылке подробно говорится о совершении польского ритуала свадьбы с морем. «В 1919 году, после поражения Германии в Первой мировой войне, Польша получила небольшой выход к Балтийскому морю (надолго утраченный ею в 1793 году после раздела Речи Посполитой) с городом-портом Пуцк, у которого заканчивался т.н. «Польский коридор». 10 февраля 1920 года генерал Юзеф Халлер организовал в Пуцке первую «Свадьбу Польши с морем» (польск. Zaślubiny Polski z morzem). Во время церемонии польский военный флаг был погружен в Балтийское море, в то время как командующий продел наконечник в кольцо». (Примерно такая же церемония прошла в 1945 году)
И тут, по моему мнению, надо вспомнить о русалке, являющейся гербом Варшавы. Она держит золотые меч и щит. Последний увенчан королевской короной. Причём, что очень показательно вначале русалку изображали с телом дракона.
Возможно, стоит провести некую связь между этим - и польским сарматизмом. Как известно, в средние века представители польской знати вели своё происхождение именно от сарматов. Сарматы же были «женоуправляемы», то есть жили в условиях феминократии. Одновременно, они являлись и змеепоклонниками.
О соединении этих двух факторов мне уже приходилось писать. («Геракл, скифство, «рептилоидность» и «феминократия»)
Продолжу цитирование и комментирование. «Раскрытие данной темы оказалось бы неполным без освещения противоположного по знаку ритуала «усмирения водной стихии». Пожалуй, самое известное его упоминание связано с историей второй греко-персидской войны (480–479 гг. до н.э.). Летом 480 года до н.э. во время переправы персидской армии через Геллеспонт, налетевшая буря разметала наведенные понтонные мосты, и часть воинов утонуло в море. Разгневанный персидский царь Ксеркс I приказал сечь море плетьми, чтобы усмирить разбушевавшуюся стихию… Вот как это событие описано «отцом истории» Геродотом (ок. 484–425 до н.э.): «Ксеркс распалился страшным гневом и повелел бичевать Геллеспонт, наказав 300 ударов бича, и затем погрузить в открытое море пару оков. Принятые меры возымели действие, и через семь дней войско Ксеркса благополучно переправилось на европейский берег. Непосредственно перед переправой Ксеркс совершил возлияние в море из золотой чаши, вознося молитвы солнцу, дабы не случилось несчастья, которое помешает ему покорить Европу, пока не достигнет ее пределов».
Здесь видят некое сумасбродство персидского царя. Но это сугубо рационалистический взгляд. Персонификация Моря подразумевает осознание некоего губительного, хаотического начала, носителями которого являются конкретные люди и целые «сообщества». Вода символизирует первобытный хаос, который был создан в самом начале творения: «Земля же была безвидна и пуста и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою». («Книга Бытия»)
Подобный хаос был необходим как некий недобытийный полюс, представляющий возможность разумному творению сделать выбор, куда идти – «вверх» или «вниз». Если бы такой возможности не было, то человек просто-напросто стал бы «автоматом Абсолюта».
Символизм водного хаоса неизбежно выводит нас на тему капитализма. Несомненно, Капитал с его ликвидностью, символически ближе именно к стихии воды. Показателен и образ капитала, переливающегося из одной точки мира в другую; капитала, размывающего национальные границы.
Стоит вспомнить, что капитализм создавался усилиями «морских» сообществ. Еще К. Шмитт указывал на связь капитализма и морской стихии. История демонстрирует эту связь со всей очевидностью: Венеция, Голландия, Англия и США - все эти оплоты торгового строя теснейшим образом связаны с морской экспансией и морской торговлей. В то же время континентальная Россия упорно сопротивлялась капитализму на протяжении всей своей истории. Она позднее, чем какие-либо другие европейские страны, пошла по пути капитализации, причём довольно-таки быстро свернула с него в 1917 году.
К слову, в Древней Греции был именно капитализм – только древний. Не случайно же в историографии существует термин «античный капитализм». Причём, был он, в первую очередь, «финансовым». (Таковым, собственно, и является капитализм современный.) Огромное распространение имело ростовщичество. Несостоятельных должников, в массовом порядке, обращали в рабов или изгоняли из страны.
Греческие меняльные лавки выполняли функции, свойственные банкам. Они хранили деньги, переводили денежные суммы со счета на счёт, выдавали денежные ссуды. Показательно, что ссудный процент под залог земли и городского дома составлял около 15 %. А процент по морским кредитам, вообще, мог превышать 30%. При этом, менялы выполняли функции нотариусов. У них заключали разнообразные сделки, составляли купчии и хранили документы. Помимо рабского труда был широко развит вольный наёмный труд, а, по некоторым подсчётам, его удельный вес был даже большим. Кстати, обращают внимание на то, что при капитализме (особенно, на первых порах) свободный наёмный труд имеет большое сходство с рабским (произвол хозяев и т. д.). Наконец, не следует забывать, такое обстоятельство – в капиталистических Южных Штатах позапрошлого века процветало «классическое» рабовладения. (О древности капитализма см. «Истоки капитализма»)
Таким образом, Ксеркс наказал не «географию», но «геостратегию», точнее – талласократическое и капиталистическое сообщество. Лично я симпатизирую именно континентальной, имперской Персидской державе Ахеменидов, противостоящей талласократической Греции с её торгово-финансовым строем. Между прочим, очень многие греки симпатизировали именно Персии. Так, за Ксеркса выступили Аргос и Фессалия. Во многих греческих городах (в частности, в Афинах) существовали мощнейшие проперсидские партии. Жители Крита отказались хоть как-то способствовать эллинам. (Не следует также забывать, что эллины навлекли гнев Персии, поддерживая тамошних мятежников-сепаратистов.)
У нас принято симпатизировать именно «свободолюбивым» грекам, тогда как Персию иногда представляют этакой «азиатской деспотией». При этом, как-то забывают, что именно Эллада была оплотом тогдашнего рабовладения. А в Спарте так и вовсе существовал жуткий обычай криптий, во время которых отвязанная молодёжь (с благословения «старших товарищей») резала почем зря коренных илотов. (Необходимо знать и помнить о том, что эллинская цивилизация возникла на руинах цивилизации пеласгов, на которой эллины паразитировали. Точно также римляне паразитировали на цивилизации этрусков. См. «Расенская империя и римский империализм»)
Если же брать Персию, то там, в разных регионах были разные экономические системы. (Хотя везде преобладало земледелие.) В старых областях Передней Азии широко применялся труд как рабов, так и общинников. А на землях собственно Ирана были задействованы, в основном, свободные общинники. В степных, скотоводческих районах Центрального и Восточного Ирана, а также в Средней Азии, рабовладения было развито очень слабо.
В высшей степени характерно, что наказав море (ритуальное наказание талласократии), Ксеркс вознёс молитвы Солнцу. И, тем самым, он мощно проявил Солнечный, Небесный архетип. Древняя традиция говорила о соединении Неба-Отца и Матери-Земли. На «социальном» уровне можно говорить о соединении Царя (Власти) и Земли (Народа). Здесь также можно вспомнить о венчания на Царство, которое понималось как некий символический «брак» Монарха, имеющего Небесный мандат, с «Землёй» («Народом»). Противоположность этому – обручение с Морем, которое до сих пор происходит в Венеции, причём в обряде принимал участие папа Кароль Войтыла.
Царь выступает как усмиритель и преобразователь хаотической стихии недобытия.
Сюжет с Ксерксом любопытнейшим образом «продолжается» на русской почве. «Аналогичный способ укрощения разбушевавшейся водной стихии приписывается первому царю Всея Руси Ивану IV Васильевичу (Грозному, 1530–1584), повелевшему палачу высечь, взбунтовавшуюся против царской рати реку Волгу: «Надо было переправлять ополчение за реку Волгу. Сперва переехал на тот берег царь с вельможами и стал поджидать переправы воинства. Посажались солдаты на струги и лодки и отхлынули от берега. Вдруг Волга начала бурлить, и пошли по ней валы за валами страшные – лодки мечутся из стороны в сторону, летают, как пух…
Видит Грозный-царь с берега, того и гляди, что перетопит все его воинство, – и крикнул он громким голосом:
– Не дури, река, присмирей, а то худо будет!
Не унималась Волга и заволновалась пуще прежнего.
– Палача сюда подать! – крикнул царь. – Вот я тебя проучу».
Как усмиритель воды выступает и Пётр Первый. Последнему царю Всея Руси и первому Императору Всероссийскому Петру I (1672–1725) народные предания приписывают усмирение Каспийского моря, Плещеева и Ладожского озера: «Сильно разгневался осударь на Ладогу, что она его не пущает дальше погодами; не стерпел, вышел на берег и высек Ладогу плетью – и стала Ладога смиряться, и поветер подул».
Здесь надо заметить, что Иван Грозный и Петр Великий были, если так можно выразиться, «могильщиками» капитализма. Иван Васильевич серьёзно прижал боярскую олигархию, которая вполне могла бы повести страну по капиталистическому пути развития. А Пётр Алексеевич, проводя, выражаясь языком прошлого века, «форсированную индустриализацию», сразу закрепил большинство создаваемых промышленных предприятий за государством. Тем самым, он оттянул момент вызревания в России собственно капиталистического уклада.
Показательно, что Иван Васильевич решительно пресёк заговор в Новгороде. Этого ему не простил и оболгали. Тогда как всё было совсем не так, как нам часто пытаются «втереть». («Мифы о Иоанне IV Грозном. «Новгородский погром» 1»)
А Новгород был центром культа водного Ящера или же «Крокадила». («Лютые звери и крокадилы русских летописей»)
По змеиной теме очень рекомендую ознакомиться с работой Алексея Комогорцева «Малахитовая шкатулка Пандоры».
Продолжу цитирование текста. «Апогеем проявления такого могущества становится фольклорный сюжет, в котором Петр I сечет и изгоняет самого водяного, под обликом которого зачастую скрывается «хозяин рыбных богатств и водных путей» ящер: «Ехал к нам Петр Великой. Выстал человек из воды, на корму сел. Переехал через Онего, ничего. Кланяется:
– Спасибо, что перевез.
Старики на Мижострове Петру жалятся:
– Водяной рыбу распугал, рычит на все озеро. Откуда взялся только!
– Да где?
– Да вон на том каменю!..
Опять на веснуху ночью на камень водяник выстал, рычит:
– Год от году хуже, год от году хуже!..Петр начал его вицей хромать[15]:
– Я тебя нонь на своей лодке перевез, а тебе все не полюби!..
– А этот год хуже всех!
Водяник в воду утянулся…
Больше не видали на Мижострове никакого водяника».
Безусловно, Водяник, изгоняемый Царём – это образ Морского царя. О нём повествует былина о Садко. («Садко и торговая талласократия»)
Морской царь – это анти-царь, противостоящий Земному Царю, который является образом Царя небесного. В христианской оптике это антихрист, который также связан с морем. В «Апокалипсисе» его явление описывается следующим образом: «Стал я на песке морском, и увидел выходящего из моря зверя с семью головами и десятью рогами: на рогах его было десять диадим, а на головах его имена богохульные». (Откр. 13:1-2)
