Минувшая неделя вернула Израиль на первые полосы газет, вновь раскрутив закончившийся было ничем политический кризис: еврейская общественность грубо протестует против нововведённой судебной реформы. Суть её заключается в том, что Верховный суд страны может лишиться возможности накладывать вето на решения правительства и Кнессета. В либеральной прессе Израиля этот единственный рычаг против практически мгновенного принятия законов носил название "принципа крайней неприемлемости" или "принципа разумности". Вот и выходит, что действующий премьер-министр Биньямин Нетаньяху, обладая большинством сторонников в Кнессете, отменяет фильтр "разума" и на шажок ближе становится к титулу короля земли Израильской.
Протест против судебной реформы — это протест долгоиграющий. Самые ранние его шаги были сделаны ещё в конце декабря, но первым ярким всполохом стало 7 января нынешнего года, когда после объявлений министра юстиции Ярива Левина о предстоящей поправке около 20 000 человек поучаствовали в акции протеста в Тель-Авиве. Далее от месяца к месяцу количество протестующих продолжало увеличиваться и к концу марта превысило сотню тысяч. Митингующие регулярно маршировали по Тель-Авиву, блокировали дороги, нарушали логистику. Но это не помешало тому, что 24 июля в Кнессете 64 депутата правящей коалиции проголосовали за поправки в закон об отмене "принципа разумности", в то время как 56 представителей оппозиции в знак протеста вовсе покинули здание парламента. Общее время обсуждения реформы в финальном чтении заняло 26 часов.
Строго говоря, новая поправка нарушает классическую систему сдержек и противовесов во внутренней политике современного Израиля. Сложности ситуации прибавляет и юридический аспект: у Израиля до сих пор нет основополагающего документа — типа Конституции — от статей которого можно было бы отталкиваться при принятии столь поляризующих израильское общество реформ.
По итогу эта своеобразная победа крайне правого правительства Биньямина Нетаньяху вылилась во многотысячный протест по всей стране. Количество разъярённых израильтян потребовало от властных органов применения дубинок, конной полиции, водомётов. Для многих жителей страны новая поправка в закон стала указанием на переустройство государства из режима демократического в режим авторитарный. Даже приближённые к власти негодуют: например, министр национальной безопасности Израиля Итамар Бен-Гвир позволил себе изящную фразу о том, что отмена "принципа разумности" является "только закуской, салат-бар открыт". Большие израильские газеты левоцентристской направленности отдали рекламные места собственных первых полос протестному движению Hi-tech protest, и потому вышли в едином стиле: с черным квадратом почти на всю страницу.
Зубы правительству Биньямина Нетаньяху показала и армия. Около тысячи резервистов израильских ВВС пригрозили прекращением своей добровольческой службы в случае принятия поправки в закон, и многие отставные офицеры такой демарш поддержали (в их числе бывший начальник Генштаба Дан Халуц, бывший командующий ВВС Авиху Бин-Нун, бывший начальник разведки Генштаба Амос Ядлин и т. д.). Среди возможных отказников — действующие пилоты, чьё отсутствие обескровит военную авиацию Израиля. И потому отговаривать израильские ВВС от отказа служить и защищать стали даже противники Нетаньяху — главы оппозиции Яир Лапид и Бени Ганц. Что примечательно, до принятия поправки изменить мнение премьера пытались министр обороны Йоав Галант и начальник Генштаба Герци Ха-Леви, но безрезультатно. Последний и вовсе выступил 25 июля с заявлением о том, что "дни споров и кризисов требуют акцента на том, что у нас есть общего и что нас объединяет — на миссии по защите Государства Израиль". На фоне недавно проведённых операций Израиля в Секторе Газа и на Западном берегу реки Иордан накопленное негодование палестинцев может вылиться в очередной тест боеготовности ЦАХАЛа. Вместе с тем против поправки выступили израильские медики, которые почти что провели акт гражданского неповиновения, чуть ли не отменив 25 июля работу всех больниц. Следовательно, запросто может сложиться ситуация, когда раненых полицейских и солдат никто не станет лечить.
Нетаньяху в дуэте с министром финансов Бецалелем Смотричем пришлось объясняться за, во-первых, понижение кредитного рейтинга страны, во-вторых, за включение Израиля в список нежелательных заёмщиков банка Morgan Stanley, в-третьих, за резкое падение шекеля по отношению к доллару и евро, а также, в-четвёртых, за провисание индексов на тель-авивской бирже.
Можно связать такое экономическое проседание с предупреждением от главнейшего партнёра Тель-Авива — Вашингтона. До пресловутого заседания Кнессета 24 июля президент США Джо Байден в заявлении порталу Axios подавал недвусмысленные знаки, что Нетаньяху не стоит ускорять принятие судебной реформы, ведь в нынешнем виде она приведёт "к большей, а не меньшей разобщённости израильского общества". Учитывая частую несговорчивость Нетаньяху с американскими партнёрами и отсутствие того пиетета перед Израилем, который был при администрации Трампа, Вашингтон, кажется, намекает, что пути демократические вполне себе исповедимы, и перечить США даже во внутренней политике — себе дороже. Намёки эти по-американски прямолинейны и больше напоминают утверждения — такие утверждения в поддержку протестов делали весной президент Байден и госсекретарь Блинкен, а за разжиганием протестов (это мы знаем уже со слов израильских правых) стоят прямые действия Госдепартамента и американских спецслужб. Можно было бы списать подобные обвинения на обычное ворчание консерваторов про иностранное вмешательство, но…
Но Верховный суд, который силами Нетаньяху и его сторонников лишили окончательного голоса, действительно является проводником вашингтонской линии в Тель-Авиве. Связано это с тем, что высшая судебная инстанция является по сути неподконтрольным никому междусобойчиком. Да, подобным образом дело обстоит во многих странах, в том числе и в США, на которые сориентированы многие аспекты израильской судебной системы. Но обычно у кого-то есть законная возможность влиять на эту структуру извне — к примеру, в тех же Штатах президент назначает, а Сенат утверждает новых судей взамен умерших, что позволяет, во-первых, соблюдать баланс между политическими силами (благо в цитадели демократии их всего две), а во-вторых, сохранять хоть какую-то публичность назначаемых на вершину судебной системы лиц. В Израиле всё иначе: судей в Верховный суд выбирает Комиссия по избранию судей, состоящая из судей этого самого суда и членов ассоциации адвокатов. Пул судей чётко очерчен людьми с биографиями, состоящими из пары строчек. Куда красноречивее любых биографий говорят решения суда. Эти решения: от отмены закона о заключении нелегальных мигрантов и до фактического одобрения урезания пособий ортодоксам (основной демографической мощи Израиля) — явно рисуют картину политической предвзятости высшей судебной инстанции. Это не только делает шаги консерватора Нетаньяху и его сторонников понятными и логичными, но и рождает забавный парадокс: либеральные ценности отстаивает неизбираемый и назначаемый через мутные схемы орган, который ни перед кем не несёт ответа, а парламент, который в Израиле выбирают примерно раз в три месяца, рисуется прессой поборником диктатуры и тирании.
