В чёрно-белом мирке зарубежных пропагандистов и наших поборников свободы Россия предстает царством тьмы и беззакония, где любое инакомыслие жестко подавляется, посадки за репосты картинок в соцсетях - обычное дело и вот-вот начнут расстреливать прямо на месте за невпопад высказанное мнение. Даже по словам представительницы США в ООН, Россия и свобода слова несовместимы. В то же время на залитых солнцем кисельных берегах Запада любому позволено высказывать все, что он считает нужным. Первая поправка к Конституции США защищает право гражданина на любые слова и посягнуть на столь священный законодательный акт посмели пока лишь в самых отчаянных демократических штатах – Калифорнии и Нью-Йорке. Первая поправка в том или ином виде проникла в законы многих стран, даже в нашей Конституции есть статья 29, защищающая свободу мысли и слова. Британия же, монархия со странной манией учить всех вокруг правилам настоящей демократии, закрепила свободу слова в своем законодательстве только в 1998, да и то под давлением европейских властей. Сегодня же самодурственная сущность любой монархии, пусть даже и самой номинальной, вылезает наружу.
двойной клик - редактировать изображение
За последние несколько лет въезд в Британию запретили многим политикам и общественным деятелям, считающимся по британским меркам «ультраправыми». Среди них канадка Лорен Саутерн, голландский евроскептик Герт Вилдерс и американский писатель Роберт Спенсер. Их всех объединяют две вещи: жгучая, доходящая до угроз физической расправы, ненависть к ним крупных СМИ и противостояние политике по насаждению и привитию ислама в странах Западной Европы и Северной Америки. Среди тех, кто не видел исламу места в Британии, был и Томми Робинсон – британский подданный. Это обстоятельство не дало британским властям закрыть ему въезд, но развязало им руки в вопросах наказания экстремиста и исламофоба. Последние полтора года Томми таскали по судам и тюрьмам, где он регулярно подвергался нападениям осужденных преступников понятного вероисповедания, на которые охрана закрывала глаза. На прошлой неделе он провел эфир на Facebook около здания суда, где рассматривалось дело банды насильников. Охрана суда арестовала Робинсона прямо во время стрима, на котором присутствовало несколько тысяч зрителей. В течение нескольких часов активист был приговорен к 13 месяцам заключения. Приговор отметился не столько потрясающей скоростью вынесения, отсутствием защиты, на которую вроде бы имеет право любой подсудимый, и абсурдной несоразмерностью наказания за hate speech, сколько запретом судьи на любое освещение этого дела в СМИ и покорным исполнением этого запрета газетами и телеканалами некогда свободолюбивой Британии. Злорадные публикации, посвященные тюремному сроку Робинсона, исчезали или правились на глазах, журналисты, уже начавшие буйствовать по поводу заключения ненавидимого ими ксенофоба, вдруг утихли, замолчали и переключились на другие темы, словно забыв о Робинсоне. Даже Твиттер, с таким сладким предвкушением ожидавший торжества правосудия, подавил визг своего восторга, хотя запрет судьи никак не затрагивал соцсети. Выученный страх перед суровым наказанием все больше руководит действиями британцев даже в повседневных ситуациях. Блокировки ресурсов «ультраправой» направленности, обещания тюремного срока до 15 лет за посещение неправильных сайтов и полиция, создающая отделы по борьбе с киберпреступлениями и арестовывающая тех, кто пишет гадости в соцсетях – такова сейчас жизнь в стране, стоящей на 42 месте в рейтинге свободы слова, где Россия занимает 174 строчку из 196.
Кстати, представьте себе на секунду, что приходит в голову при упоминании «банды азиатов»? Готов поспорить, это японские Якудзы или китайские Триады, на крайний случай – компашки корейских подростков с битами. Британские СМИ называют азиатами преступников индийского, пакистанского, арабского или бенгальского происхождения, которые, по сути, монополизировали уличную преступность в этой стране. Формально противоречия никакого нет – Пакистан, Индия и Левант действительно находятся в Азии, стало быть, их жители – азиаты, но пользуясь хитрым трюком, связанным с несоответствием общих представлений об азиатах с тем, кто на самом деле является азиатами, британские СМИ публикуют статьи о сотнях происшествий, где кровожадные азиатские банды разбивают головы местным подросткам, угоняют и сжигают машины или переходят все мыслимые пределы жестокости, как это было в Ротерхэме и в Тэлфорде. Читатель, пылающий гневом, направляет свою ненависть на приезжих из Китая, которые, несмотря на большое количество, живут тихой и законопослушной жизнью, работают, платят налоги и не претендуют на то, чтоб эта страна принадлежала им.
Бену Франклину, ученому, дипломату и легендарной фигуре американской истории, часто приписывается фраза о том, что готовый пожертвовать свободой ради безопасности не заслуживает ни того, ни другого. Фраза эта широко известна – в Штатах ее часто использовали противники Патриотического акта, фактически узаконившего слежку спецслужб за всеми гражданами. Родившийся в Бостоне джентльмен, изображенный на стодолларовой купюре, вкладывал в это предупреждение не собственное мнение, а наблюдение, совершенно ясное в контексте войны за американскую независимость и поведения политических оппонентов Франклина. Лондон времен Георга III и Лондон современный имеют куда больше различий, чем сходств, но зрелище победы людей, отказавшихся даже не от таких высоких материй, как свобода, но и от здравого смысла, все так же характерно для этого города, как и во времена Франклина. Многомилионный город, наполненный полицией и камерами, установленными на каждом углу, все больше погружается в глубины первобытно жестоких преступлений. При жестких законах, регулирующих хранение и ношение любых ножей, вплоть до кухонных, в 2018 году были зарезаны уже полсотни человек. 130 убийств в год для некогда одного из самых безопасных городов Европы при подобном уровне финансирования внутренних структур, почти регулярные теракты и заверения мэра Садика Хана о том, что опасность быть зарезанным, взорванным, сбитым машиной, застреленным или просто забитым насмерть это «часть жизни в большом городе, к которой надо привыкнуть». Британцы привыкли. И ко времени каждой новой террористической атаки, являющейся прямым следствием неработоспособности спецслужб, получающих огромное финансирование, жители Лондона уже выработали не только алгоритм действий после того, как атака случится, но даже некоторые наблюдения по поводу предшествующих теракту событий. Некоторые говорят, что если британские СМИ начинают слишком большое внимание уделять поимке преступников, так или иначе относящихся к терроризму, говорить о преимуществах новых стратегий противодействия атакам или оправдывать действия полиции, слишком усердно досматривающей людей на улицах и в домах, значит, скоро быть беде. За три дня первой недели июня в Манчестере арестовали двух мужчин, дома у которых нашли «подозрительные» предметы, в лондонском аэропорту задержали 18-летнюю девушку по имени Сафаа Булар, планировавшую взрыв в Британском музее, а министр внутренних дел представил новые контртеррористические меры. Обо всем этом рассказывали не только британские, но и международные СМИ. Несмотря на то, что ситуация с повседневными и незначительными в масштабе целой страны атаками никак не изменилась, СМИ начали куда усерднее ее освещать, особенно подчеркивая роль в противодействии этим атакам полиции, чиновников и мусульманских сообществ. Такая странная активность заставляет местных с опаской ходить по родным улицам и все время ждать удара. Удара жестокого, умелого и хладнокровного, удара привычного, но шокирующего, после которого - кто знает - снова какой-нибудь судья запретит обсуждать происходящее, а газеты, повинуясь, будут править свои заголовки.
