«Утреннее солнце ярко освещало золотой шлем Бату-хана, его кольчатую броню и плясавшего горячего жеребца с огненными глазами».
Василий Ян «Батый»
Слово «орда» имеет в русском языке отрицательную коннотацию. «С фашистской силой тёмною, с проклятою ордой!» - поётся в знаменитой песне. Орда – это жестокое разрушение, тьма, инферно. Поэтому странно выглядят некоторые евразийское теории, согласно которым Русь и Орда становятся чем-то, вроде близнецов-братьев. Дескать, мы говорим Русь-святую, подразумеваем Орду-златую!
Мол, иго и не было никаким игом, а лишь содружеством и созвучием, а князья с удовольствием ездили к ханам получать ярлыки на правление. Другое дело – окаянная Европа, в которой – чума с инквизицией и прочие короли-гады, алчные крестоносцы, чуждые помыслы. Деятели, вульгарно понимающие евразийство, постоянно выдают некую антитезу: если не Орда, так Тевтонский Орден. Благо, монголы не трогали православие, тогда как тевтонцы насадили бы католичество. А без этого противопоставления - совсем никак? Почему надо всенепременно быть под кем-то? Что за убого-упадочное настроение? Домонгольская Русь являлась не просто самостоятельным субъектом европейской политики, но и одним из ведущих игроков. Её воспринимали, как развитую державу, и никак иначе. Другое дело, что Монгольское иго – это печальный итог феодальной раздробленности, когда каждое из русских княжеств было вынуждено сопротивляться в одиночку.
Вообще, надо смотреть по итогам. Монгольское владычество – это стагнация и полное отсутствие перспектив. Пока в той же Европе двигалась вперёд наука (несмотря на инквизицию), Русь, по сути, прозябала в безвестности. Пока во Флоренции да Сиене цвёл проторенессанс, многие русские города стояли в запустении. Меж тем, знаменитые поветрия чумы, уносившие миллионы жизней, приходили с востока, подобно всем иным напастям и морам.
Безусловно, Европа – тоже не Парадиз, но русская культура Средневековья в большей степени европейская, чем азиатская. Точнее, совсем не азиатская! Византия, на которую и равнялась Русь, ни что иное, как часть Римской империи. Если говорить о нормальном евразийстве, то оно – противопоставление атлантизму, то есть англосаксонской заразе, где все нити тянутся в Лондон. К слову, Англия никогда не считала себя Европой и была противоположна и враждебна ей.
Что же касается Орды, то была цивилизация-паразит, ничего не создававшая. Она лишь налетала, аки саранча на развитые центры – восточные, западные – неважно. Орда могла разграбить, изнасиловать, разрушить, но не умела ничего созидать. Её метод – пройтись лихим кочевьем по городам и весям, сметая всё на своём пути. Можно сколь угодно красиво говорить о пассионарности тогдашних монголов, от этого ничуть не легче – они были грабителями и душителями, а русская земля оказалась своеобразным щитом для Европы и её будущих ренессансов.
С другой стороны, монголы не были тупой силой – их отличала величайшая хитрость - это было племя охотников, а не лишь скотоводов. Их коварство, изворотливость вошли в историю – они умели обещать, но будучи вероломны по своей природе, обманывали, убивая со спины. Охотник по-другому не выживет, а монгольская степь простирала свои жадные руки всё дальше и дальше.
Собственно, об этом – новый фильм режиссёра Константина Буслова «Злой город» (2025). Оборона Козельска! Мы знаем об этом не так уж много – маленькая деревянная крепость защищалась целых семь недель и за это время было уничтожено около четырёх тысяч монгольских захватчиков. И тогда хан Батый называл Козельск «злым городом» - он не ожидал такой самоотверженности от какой-то незначительной точки. Как бы то ни было, крохотный Козельск остановил продвижение ханских войск в сторону северных областей.
Василий Ян в своём романе «Батый» писал: «Сорок девять дней стояли татары под Козельском и не могли ничего поделать с мужественными защитниками города. Ни уговоры, ни обещания, ни угрозы не могли поколебать твердости жителей. Наконец под ударами стенобитных машин стены Козельска были проломаны. Горожане пошли в ножи. Они дрались с бешенством отчаяния. Четыре тысячи татар пали в один день. Рядом с ними полегли защитники Козельска. Бату-хан приказал вырезать всех без жалости, не оставив ни жён, ни младенцев».
Персидский историк Рашид-ад-Дин, самый знаменитый автор по истории монгольских завоеваний лаконично констатировал: «На этом переходе Бату (Батый) подошел к городу Козельску и, осаждая его в течение двух месяцев, не мог овладеть им». Фильм Константина Буслова именно об этом, но, чтобы расцветить историю, были выдуманы персонажи – Ратша, Могута, Берендей, Весняна, Улыба. Интересен и подбор имён – в те годы ещё вовсю использовались языческие имена, тогда как всех крестили по-христиански, поэтому у человека было как бы два имени. Явлено также двоеверие – у козельцев есть не только православные храмы, но и капище, возле которого происходят встречи героев. При том, что капище не заброшено, а украшено. Одна из героинь, Весняна поёт древнюю песнь, и монголы пугаются, сочтя это зовом мёртвых, и те должны вот-вот пробудиться. Это важный ход – явить преемственность, а не антагонизм двух религий, ибо язычество – такая же часть ментальности, как и православие.
Показано, что в XIII веке женщины всё ещё носили височные кольца – отличительный символ того или иного племени. Так, на девушках здесь - вятичские семилопастные кольца. Правда, в одной из сцен княгиня носит их в качестве колтов, хотя колт выглядел иначе – он состоял из двух щитков, спаянных друг с другом. И таких ошибок, или нет – художественных допущений в кинокартине довольно много.
Например, хану Батыю на момент штурма Козельска не было и тридцати лет, и перед нами должен быть молодой, нахальный и ловкий завоеватель. В версии Буслова мы видим, по крайней мере, пятидесятилетнего мужчину, умудрённого и циничного. Вместе с тем, Субедэй показан совершенно правильно – пожилым военачальником, прошедшим огонь, воду и медные трубы. Далее? Таких девушек, как Весняна, тоже не существовало – перед нами голливудский типаж «сильной и независимой» девы, могущей уложить в бою не одного соперника. Впрочем, образ не раздражающий и он отлично вписывается в канву повествования. Авторы заявляют не историческую реконструкцию, а экранизацию легенды, так как, повторюсь, о том событии 1238 года известно не так уж много.
Другое дело, что кинематографисты всего мира долго ещё будут находиться под влиянием «Игры престолов» и «Властелина колец», поэтому любая средневековая тематика непременно соскальзывает в полусказочное фэнтэзи. Не стал исключением и «Злой город», в котором много от фэнтазийного фильма, да и фоновая музыка – типическая, навевающая воспоминания о «Властелине колец». Кстати, в нашем кино полностью утрачена культура саундтрека. Вот сравните советские опыты с их запоминающимися мелодиями и современные, где компьютерную музыку можно легко менять местами и переставлять из фильма в фильм – до такой степени всё похоже.
Из несомненных плюсов – отсутствие карикатурности в изображении врагов. Они величавы и подлы одновременно. Это – жизнь. В них отсутствует суетливость, их лица – резки, обветрены. С другой стороны, нет и опасной эстетизации монгольской армии – авторы прошлись по лезвию бритвы, не расплескав смысла.
Ещё один плюс – манифестация верности князю, который был совсем ребёнком. В летописи говорится: «Козлянѣ жѣ свѣтъ створше не вдатися Батыю, рекше, яко: «Аще князь нашь млад есть, но положимъ жи- вотъ свой за нь, и сде славу сего свѣта приимше, и тамъ небесныя вѣнца от Христа Бога приимемь». Этот фрагмент обыгран в фильме, и герои провозглашают свою готовность умереть за двенадцатилетнее чадо. Прекрасно играет юный артист Митя Махонин – речь его чиста, голос звонок, а движения продуманны.
Всеми актёрами отлично сыграно и то, ради чего создавался этот фильм – подвиг людей, изначально обречённых на погибель. Жители Козельска знали, на что идут, отказываясь сдаваться. Впрочем, монголы не пощадили бы никого, даже, если бы козельцы открыли ворота города на милость хану. Выбор был сделан в пользу безнадёжного сопротивления. В суровую годину объединяются все – и власть и с народом, и монахи, и лесные разбойники. Все социальные распри забываются перед лицом врага.
Рассказывается и что такое ордынский хашар. Это – захваченные в плен мирные жители, которых монголы гнали перед собой. По сути, то был живой щит, которым прикрывались захватчики. Мерзость их не знала предела! Об этом тоже не знают фанаты ордынства? «На месте шумного, людного города Козельска были груды золы и каменных обломков», - писал Василий Ян и об этом надо помнить.
В фильме очень много боевых сцен, которые поставлены весьма качественно. Великолепны декорации – русский город, ставка хана – всё выполнено со скрупулёзным тщанием. Хороша и операторская работа, без которой любая годная фабула превращается в набор невнятных кадров. Минусы? Пожалуй, слабо прописанные линии героев – всё пунктиром, без особых нюансов.
К сожалению, фильм тоже на один раз – сейчас попросту не снимают «для вечности». Посмотрел, ждёшь следующего. Кто-то сейчас пересматривает неплохую киноработу «Легенда о Коловрате» (2017), а ведь тоже прошла с триумфом? Однако такие сюжеты очень нужны сегодня, как никогда, и потому всем – смотреть «Злой город».
