"Райские кущи" (Россия. 2015, режиссер — Александр Прошкин, в ролях: Евгений Цыганов, Чулпан Хаматова, Виталий Хаев, Дмитрий Куличков, Виктор Немец, Екатерина Смирнова, Алена Яковлева).
"Зилов теперь агнец по сравнению со многими людьми и с тем, что происходит вокруг". Валентин Распутин
Пиар-менеджер среднего звена Виктор Зилов (Евгений Цыганов) и его жена Галина (Чулпан Хаматова) переезжают в новую квартиру, расположенную в "Кущах", — новом элитном районе усредненно-стандартного современного российского провинциального города. Квартиру эту супружеской чете предоставляет строительная фирма "Надежда", на которую работает Виктор, и эта обретенная жилплощадь является предметом жгучей зависти всех его сослуживцев. Впрочем, вместе с радостью новоселья в жизни Виктора происходят и не столь радостно-праздничные события. На работе — новый начальник, некий Кушак (Виталий Хаев), перешедший в "Надежду" из епархиального издания, своим занудно-ханжеским — а каким еще, учитывая то, откуда он пришел? — подходом пытается навести порядок в работе вверенного ему отдела. К вялому неудовольствию самого Зилова и его приятеля-разгильдяя Саяпина (Дмитрий Куличков). Кроме того, у Виктора, вопреки ожиданиям обновления отношений в новом роскошном жилье — продолжаются проблемы с женой. Но современный "беспечный ездок" не стремится исправить положение, а бездумно заводит "роман" с наивной студенткой-журналисткой Ириной (Екатерина Смирнова). Сам же герой мечтает только об одном. Вырваться из "прозы жизни" на вожделенную природу и пострелять уток под серым осенним небом в компании еще одного своего приятеля — плутоватого официанта Димы (Виктор Немец).
"Райские кущи" являются очередным бессмысленным и беспощадным эпизодом открытого отечественным кинематографом пару десятилетий назад сезона охоты на советскую классику. Все мы прекрасно помним фильм "Отпуск в сентябре" Виталия Мельникова по пьесе Вампилова "Утиная охота", где Зилова в присущей ему манере сыграл Олег Даль. В безвременье, вызванным, по мнению режиссера, серой беспросветностью быта, маялся интеллигент-алкоголик, мечтающий об утиной охоте как о средстве сбежать от действительности. Рефлексирующий персонаж прочно вставал в ряд с подобными ему героями (таким был Янковский в "Полетах во сне и наяву"). В наши дни их мятущийся от внутренней пустоты дух наследовали географ, который глобус пропил, в исполнении Константина Хабенского в одноименном фильме Александра Велединского. И новый прошкинский Зилов. В случае последнего дела обстоят совсем плохо.
Оставим в стороне извечный вопрос: нужны ли нам вообще подобные герои? Современные реалии, в которых мается очередной "лишний человек" вопреки смыслам, заложенным в картине, показаны с поразительной инертностью. Здесь нет никакого экзистенциального ужаса бытия. Обычный город. Обычное общество. Обычный человек. Почему на нового Зилова вешаются женщины, понять столь же сложно. В нём нет даже отрицательного обаяния, присущего героям Янковского и Хабенского (который, кстати, также отметился ролью Зилова на театральных подмостках). Мотивации героя просто отсутствуют. Сводятся к прямой мелодраме: Зилов начинает люто пить, естественно, из горла — а как же еще? — водку и картинно страдать, и хамовато бузить только тогда, когда от него уходит жена. До этого момента он не проявляет никакого недовольства жизнью. А проблемы на работе, ну у кого их нет? Принято считать, что актёр демонстрирует скрытые эмоции, но, положа руку на сердце, получается это у него не очень. При всем уважении к артисту Цыганову, который честно отработал сценарий, не оставивший от пьесы Вампилова даже утиной ножки. И именно этому абсолютно пустому сосуду Прошкин даёт возможность красиво закончить свой никчемный путь, тогда как Вампилов был к своему герою абсолютно безжалостен.
Зачем было подвергать экзекуции ставший уже классическим сюжет, еще более непонятно. Ничего нового в данной интерпретации нет, снята она довольно‑таки скверно, особенно учитывая то, что за рулем процесса стоял автор "Холодного лета 53-го". Единственная возможная причина для возникновения "Райских кущ" — очередной плевок в тираническую эпоху. Совершённый исключительно для того, чтобы дать рукопожатному обществу еще один повод посетовать на ужасное бытие.
