Нодье пленял…
Таинственный Сгобар, покоривший нежную и чистую Татьяну Ларину, включал всю атрибутику, необходимую романтизму: замок – таинственный, как лунный свет, страсть, прожигающую, как кислота, мистические картины природы, и – ощущение тайны, которую, в сущности, не надо разгадывать.
Так интересней.
Герой был – с душою опустошённой, как вытряхнутый мешок, мучающийся, однако Богом, раздвоённый, полюсные начала тьмы и света никак не совмещались, резко противореча друг другу.
Но есть иной Нодье: уютен шорох страниц, противоречащих полям монитора и возможностям интернета; каждая сказка из тех, что составили «Инферналиану», должна смаковаться, как доброе вино, следствие благородной лозы; инфернальная вуаль приоткрывается… и кто глянет вам в лицо?
Кружевной слог, запачканный кровью – Нодье смеётся над вами, читатель, из своего романтического далека предчувствуя вашу технологичность, не мешающую интересу к таким загадочным историям.
Они – своеобразная машина времени, отправляющая в такие дали…
Из провинциальной мелкой буржуазии, Нодье в 12 лет вступил в безансонское общество друзей Конституции, то есть – был близок к якобинцам.
Потом сам создавал кружок филадельфийцев, хотя всё это было больше игрой, нежели правдой.
Профессионально занимался энтомологией, писал статьи, думается, изучение насекомых многое раскрыло ему… о человеческой породе.
«Жан Сгобар» - роман вполне разбойничий, принёс Нодье европейскую известность: так широко разошлась его слава…
Он занятно участвовал в истории – библиотекарь графа д Артуа, будущего короля Франции Карла X, в коронации которого в древнем, готическом Реймсе участвовал Нодье.
Ещё занятнее участвовал в истории литературы, - создал жанр фантастической новеллы.
«Фея хлебных крошек» - великолепная смесь серьёзности и сентиментализма, жути и философии…
Должность библиотекаря открыла доступ к закрытым рукописям; анонимно изданная «История тайных обществ», где особое внимание уделено тамплиерам, разошлась широкими кругами резонанса…
Он сам колоритен, как Сгобар: Шарль Нодье: колоритен, невероятен, словно весь сплетённый из мистики и тайны.
