Вис ВИТАЛИС поёт песни Тома Вэйтса. "Underground" (Wildcats Records / Music For Sale Records)
"Больше всего у Тома Вэйтса мне нравится его прорывная пятилетка 1983‑1987, когда у вполне традиционного кабацко-джазового музыканта сорвало крышу, и он сумел передать это состояние миллионам поклонников по всему миру, раз и навсегда поместив их в Underground. Три этих альбома — "Swordfishtrombones" (1983), "Rain Dogs" (1985) и "Frank`s Wild Years" (1987), я готов слушать часами", — пишет Вис Виталис в аннотации к альбому, вышедшему в мае и свободно распространяющемуся в сети. В альбом вошло 12 избранных песен с указанных пластинок Тома Вэйтса. Интересно, что первоначально планировалось меньшее число треков, но список был расширен по настоятельным просьбам поклонников Виса.
Творчество "великого исполнителя, певца, актера, композитора, мага, подменыша и путеводного духа" (слова Нила Янга на церемонии включения Вэйтса в Зал славы рок-н-ролла) достаточно популярно в России, и это неудивительно. Суровые, трагичные, печальные мужские истории, крепко пропитанные алкоголем, очень близки мятущимся сердцам обоих полов. У нас вэйтсовскую нишу с переменным успехом пытаются занять Сергей Шнуров и Billy’s Band. А Вис Виталис решил сделать, по его собственным словам, "адаптированные каверы".
Вообще задача переводчика — в классическом его понимании — это бережно пересаживать текст в другую культуру, оставаясь заботливым садовником, но никак не селекционером-"улучшателем". Но альбом "Underground" — все-таки не новая книга из серии "Литературные памятники". Обратимся вновь к словам Виса: "Я решил пойти другим путем — перевести эти песни на русский язык и адаптировать их таким образом, чтобы они по возможности обрели русскую фактуру и настроение, но чтобы при этом была сохранена их уникальная аутентичность. Поэтому музыкально мы постарались максимально приблизиться к звучанию оригинала, но в плане текстов я "обрусил" американщину Тома, чтобы эти песни не казались чужеродными нашему слушателю. Я сохранил, что мог: и в музыке, и в саунде, и в сохранении строфичности текстов и, где удалось, в звукозаписи. Но при этом сознательно ушел от буквы оригинала: скажем, если у Тома товарняк идет в Бирмингем, то у меня он просто проезжает мимо трех вокзалов в Москве, если у Вэйтса герой линяет в Калифорнию, то у меня — конечно, в Крым… Водка заменяет бурбон, Downtown Train превращается в маршрутку, бензедрин, модный у американских ветеранов пятидесятых годов, волшебным образом превращается в более доступный ныне амфетамин, модифицированный Cadillac De Ville — в тюнингованный таз…".
Такой прием оказался весьма плодотворным. Под пером Виса Вэйтс действительно "обрусел", но ровно настолько, чтобы стать ровно посередине между "нашей" и "ихней" историей. Банальные донельзя рифмы "ночь"- "прочь" или "ты" — "красоты" ("Псы дождя" ("Rain Dogs") совершенно не портят впечатления. Это как банальность спирта в алкоголе. А абсолютно русское "сгущение экзистенциального вещества" ("Он суетился без царя в голове… / и становилось все кривей и кривей…") вдруг оборачивается совершенно нерусским "Он у дьявола в постели был", напоминая слушателю об оригинале ("Падал, да" ("Down Down Down"). Фирменная вэйтсовская разухабистая лиричность, кажется, совершенно органична Вису Виталису и по темпераменту, и по внешнему типажу, что подтверждается оформлением альбома (впрочем, не выходившего на физическом носителе). Музыкальная составляющая тоже хороша. При отличной сыгранности и цельности осталась столь цепляющая слушателей непричесанность плюс добавилось извечное русское "рви-рубаху-на-груди"; музыканты Илья Морозов и Сергей Фарафонов постарались на славу. Колоритнейший (и местами даже более надрывный, чем у Вэйтса) голос Виса только усиливает впечатление.
Типа, дым, дым, снова к снам дурным
В Бутово с травматом он гулял бухим
Взял бабло и как-то ночью не вернулся назад
И никто не знает точно, куда делся его ад
В принципе Вэйтс прекрасно слушается даже без знания английского, ибо его вокал и интонация прекрасно передают мир красивой, но усталой и насквозь проспиртованной души. Но в переводах Виса американский кудесник вдруг становится русской reality poetry, вырастающей из того самого бутовского сора, из-за которого на райончик без травмата не выйти. "Но я надеюсь, это все равно остался тот же Вэйтс, но такой, которого можно исполнить под гитару где-нибудь на лестничной площадке в Бирюлево", — завершает свою мысль Вис Виталис. Да, конечно же, можно. И даже если пацанчик совсем не вернется из еженощного бутовского котла, эстафету примет его немногословный друг, который молча сплюнет сквозь зубы и споет:
Бутылкой корешу по жбану дал
Шлея попала дьяволу под хвост
Тень от решетки и луны оскал
И в обезьяннике на нарах жестко
С ножа течет по пальцам красный сок
Фламинго хлещет водку, словно чай
Жена чужая — лакомый кусок
Мне сверху видно все, ты так и знай
