Игорь РАСТЕРЯЕВ. "Рожок".
Признаю, что всё ещё испытываю некоторую растерянность, когда слышу, что "выходит новый альбом Игоря Растеряева". Всё-таки грандиозный успех ютубовских роликов заведомо относил артиста в разряд интернет-мемов — невозможно просчитать влияние, длительность интереса, конвертацию творчества.
Однако Игорь Растеряев, слава Богу, объездил всю Россию, сочиняет новые песни, и нет ощущения, что эксплуатирует популярный образ. А ведь с момента появления "Комбайнеров" в сети — ещё пара месяцев, и будет целых пять лет. И это уже явно не вариант "аутсайдерского искусства", как не без высокомерия некогда посчитали иные наблюдатели.
Формально "Рожок" — уже четвёртый альбом Растеряева. После "Русской дороги" был "Звонарь" — как продолжение и дополнение, в него вошли все песни первого альбома, за исключением "Раковки", плюс пять новых — например, "Весна", "Про Юру Прищепного"; в прошлом году случился альбом "Песни дяди Васи Мохова" — деревенская лирика авторства растеряевского дядьки-барда — но альбом гитарный, который, несмотря на все симпатии, до фирменной растеряевской энергетики объективно не дотягивал.
На новом альбоме не всё равноценно, но лучшие песни — цепкие, пластичные, пронзительные. Подбора под концепцию явно не было, однако некую единую картину "Рожок" даёт.
Интересно, что многие номера, даже с выверенным содержанием, умудряются "бить" невербально, не текстом: "слов не нужно в пляске русской души ", — а сугубо мелодией. Притом, что особых сюрпризов по музыке нет. Бойкая гармонь с регионалистскими мотивами — южнорусскими и "ингерманландскими"; есть эффект Шевчука, авторской песни, финской хумппы. Собственно, Растеряев — одновременно и казак, и петербуржец, только лишённый замкнутости. Порой за апелляцией к национальной универсальности теряется живая связь с почвой. А Игорь, отталкиваясь от корней, выходит уже к подлинной цельности. Это вневременное русское — и, пожалуй, весьма относительно связанное с аутентичным фольклором. Всё-таки и гармонь — инструмент сравнительно молодой, и весьма вероятно, что иноземных рук творение. Но на Руси чужой сапожок частенько приходился "по ноге".
"Рожок"— это всё та же вечная русская дорога: и фронтовая, и жизненная. Растеряев неравнодушен ни в больших сюжетах, касающихся Мировых войн, через которые прошёл русский народ в ХХ веке, ни в трогательной миниатюре-зарисовке об умирающей кошке. Или лучшая песня цикла (с удивительным клипом) — "Ермак", сложенный из двух частей, каждая из которых производит сильное впечатление — и про "крест на родине", и "воспоминание" — о том, как Тихий Дон прошёл через весь континент и открыл себя Тихому океану.
Для Игоря Растеряева нет потерянных эпох в истории страны — они органично соединяются частными историями людей. Даже там, где идея давно разошлась с местом, да и на месте зияет пустота, — несмотря на самые мрачные выводы — Растеряев словно чувствует некий потенциал. Он не бежит от горьких и даже страшных сюжетов, но и настроений "ложись и помирай" не продуцирует. Порой даже прописывает простые лекарства, как в забавной, но программной песне про телефонный разговор с деревней — "Дядя Вова Слышкин". Кстати, и в самом Растеряеве, и в его героях порой проявляется что-то шукшинское.
Года два-три назад в моде была конструкция - "Россия шансона/ Россия айфона", или же "Уралвагонзавод против креативного класса". Концепция явно не пережила 2014 год, но для Растеряева она никогда и не существовала.
Он, безусловно, не человек какого-то партбилета. Для поющего: "У России нет никаких границ, у России есть только горизонт" — оный просто невозможен. Ибо любой "партбилет" — это логика части, а у Растеряева идёт апелляция к общему.
Растеряев добродушен, открыт и в меру аполитичен, хотя под его роликами в Интернете разворачиваются самые настоящие баталии на актуальные темы. Стало быть, получается задеть слушателя, что для артиста такого плана очень важно. Не без улыбки, Растеряев готов сыграть даже на карикатуре — мол, мы такие, какие есть — принимайте:
А где-то там
Спросят: "Что это за шум, что за гам?"
А это просто мы в ушанках идем
С балалайкой и ручным медведём!
И можем в танке потом
На гастроли - в городок Вашингтон.
Нас, наверно, там заждались уже
И мечтают о большом кураже.
