кризис системных партий породил резкий подъём радикальных и популистских движений
На выборах в ландтаг земли Тюрингия, прошедших 27 октября, политические партии правящей "большой коалиции" потерпели болезненное поражение. Блок ХДС/ХСС получил 21,8% голосов избирателей, а социал-демократы — 8,7%. В то же время Левые набрали 31% голосов, а правая "Альтернатива для Германии" (АДГ) — 23,4%.
Полной неожиданностью такой исход назвать нельзя: по итогам предыдущих выборов впервые в истории объединённой ФРГ была образована "красно-красно-зелёная" коалиция из "Левых", социал-демократов (СДПГ) и "Зелёных", а член партии Бодо Рамелов стал первым социалистом на посту премьера федеральной земли. В то же время правая "Альтернатива для Германии" (АдГ), которая заняла на выборах второе место, показала самый большой прирост голосов среди всех партий — 13%. Для сравнения: "Левые" прибавили лишь 3% голосов. Таким образом, теперь правящую коалицию в парламенте Тюрингии невозможно будет образовать без участия либо левых, либо правых популистов.
Впрочем, состав новой правящей коалиции здесь предугадать невозможно. От сотрудничества с "праворадикалами" из "АдГ" уже отказались все другие политические партии. Вопреки воле избирателей, абсолютное большинство которых хотели бы видеть сотрудничество ХДС и "Левых", консерваторы отказались от любой поддержки социалистов. Как сказал Карстен Линнеман, исполняющий обязанности председателя фракции ХДС в Бундестаге, "коалиция с "Левыми" приведёт к тому, что люди будут задаваться вопросом, зачем вообще нужна ХДС". У "Левых", заявил Линнеман, совсем другой менталитет: они подвергают сомнению вопрос вхождения в НАТО и любой ценой собираются расширять социальные гарантии государства. Учитывая, что для возрождения коалиции социалистов, "зелёных" и социал-демократов просто не хватает депутатов, нас может ожидать причудливо скроенное правительство меньшинства.
Можно сказать, что политические процессы в этой земле, до 1990 года находившейся в составе ГДР, специфичны и не в полной мере отражают общегерманскую ситуацию. Но они продолжают и усиливают тенденцию, которая проявилась на земельных выборах в Саксонии и Бранденбурге 1 сентября: и христианские демократы, и социал-демократы утрачивают свои позиции в так называемых "восточных землях", что усиливает политическую нестабильность и на федеральном уровне. На результат волеизъявления избирателей не повлияли ни волнения в Дрездене, где была объявлена "нацистская чрезвычайная ситуация", ни празднования 30-летия со дня "падения Берлинской стены" — миграционный кризис и замедление экономики оказались куда более важными "триггерами" электоральных предпочтений. Пока — только на востоке бундесреспублики. Но уже понятно, что если инерционный сценарий с невнятным политическим курсом коалиции ХДС/ХСС-СДПГ будет продолжаться, то на парламентских выборах 2021 года крах прежней политической системы Германии окажется неизбежным, и к власти в стране придут новые политические силы.
Германия — далеко не единственная страна Европы, в которой кризис системных партий породил резкий подъём радикальных и популистских движений. В Италии и Венгрии в правящие коалиции входят право-популистские партии "Движение пяти звёзд" и "Фидес" соответственно, а лево-популистская "Подемос" и праворадикальная "VOX" в Испании по итогам выборов 10 ноября уже являются третьей и четвёртой по размеру партиями в парламенте. Греческая "СИРИЗА" Алексиса Ципраса пришла к власти на волне мощнейшего экономического кризиса, поразившего страну, а Марин Ле Пен и её "Национальный фронт" имели большой вес во Франции вплоть до выборов 2017 года. Польская партия "Право и справедливость" сумела сыграть на нежелании поляков следовать всем инициативам Брюсселя, а в Британии Найджел Фарадж и его UKIP, вопреки бездействующим консерваторам, завоевали победу на референдуме по брекзиту. Радикальные движения растут и набирают мощь по всей Европе, несмотря на то, что гиганты СМИ денно и нощно обличают следы Кремля за каждым политиком, не желающим следовать линии Евросоюза. За два года до конца ХХ века популистские партии пользовались поддержкой 6-7% населения Европы, сегодня же за ними стоит почти четверть всех избирателей. Связано это не только с тем, что понятие "популизм" силами влиятельных масс-медиа существенно расширилось, но и с ростом числа людей, убеждённых в том, что партии традиционного типа защищают лишь интересы крупного капитала и коррумпированных правящих элит. Сумеют ли в такой ситуации "традиционные" партии Европы перестроиться и ответить на вызовы времени — большой вопрос.
