Политика и экономика идут рука об руку: сдвиги во властных кругах шатают рынки и наоборот. Занятый Трампом Белый дом в подтверждение надоевшего всем лозунга на алых бейсболках крутит схемы с торговыми войнами и экономическим шантажом. И вот уже Китай вводит ответные пошлины на американские товары, премьер-министр Канады Трюдо, уже бывший, этот продукт властьсодержащий, идентичный натуральному, обижается до крокодильих слёз на безобидный троллинг Трампа, а про Украину и так все всё знают — словом, президент США делает то, для чего его избрали, и вовсю наводит суету. И несмотря на всё удивление медиапространства, вызванное обещаниями аннексировать Мексику и купить у Дании Пуэрто-Рико, по-настоящему нового в жестах Вашингтона мало — из реальных действий пока заметны лишь ожидавшиеся тарифы, торговые ограничения да ненавязчивое давление на союзников. То же, что действительно удивляет, несколько менее заметно и касается сферы, забитой как альтруистами, так и мошенниками уровня великого комбинатора, — рынка криптовалют. Сам Трамп неоднократно обещал сделать "так, чтобы США стали мировой столицей криптовалют", и в подтверждение этому 7 марта подписал указ о крипторезерве — создании госфонда для складирования конфискованных биткоинов, которые в тексте документа названы "цифровым золотом" — видимо, для простоты понимания средним избирателем.
Громкий жест, как это обычно бывает у Трампа, имеет много "но": биткоины в резерв пока закупаться не будут, для альткоинов (то есть всех остальных криптовалют) создадут отдельное хранилище, спецпредставитель президента США по искусственному интеллекту и криптовалютам Дэвид Сакс утверждает, что нужна проверка — для выяснения, "какими цифровыми активами мы на самом деле обладаем". Не стоило ли это сделать до подписания каких-либо обязывающих документов? Отдельный штрих — саммит в честь подписания указа: он состоял из размытых заявлений не слишком компетентных в теме людей и выглядел больше как хвастовство привезённым в Штаты трофеем Чемпионата мира по футболу. Эти на первый взгляд слабо совместимые темы имеют кое-что общее — внешнюю простоту при сложнейшем внутреннем устройстве. Многогранность и глубина нюансов игры в мяч знакома очень многим, а вот биткоин в понимании обывателя застолблен в качестве упомянутого уже "цифрового золота". Добыча, должно быть, осуществляется в цифровых шахтах цифровыми горняками или, в случае принятия Вашингтоном передовых бизнес-практик империи Маска, — цифровыми детьми.
Экономический кризис 2008 года и его последствия стали иллюстрацией подконтрольности государствам денег. Из-за того, что США допечатывали доллары, чтобы спасти банкротящиеся банки, резко выросла инфляция. Фактически деньги обесценивались как из-за плохого менеджмента этих самых банков, так и из-за государства, которое решило спасти богачей-банкротов. В том же 2008 году полумифическим человеком под именем Сатоси Накамото была выпущена статья с объяснением принципа биткоина — электронных денег без участия государства и посредников в виде банков. Оба этих критерия являются основными для понимания феномена криптовалют, потому что после кризиса 2008 года, а также из-за явной ангажированности Международного валютного фонда и Всемирного банка стало предельно ясно, что традиционные валюты часто служат инструментом политического давления что отдельно взятого государства, что отдельно взятой группы лиц. Кажущимся побегом от этой системы и стал мир криптовалют, но сегодня тот же биткоин большей частью сконцентрирован в руках огромных инвестфондов и государств, потому и стоит порядка 80–90 тысяч долларов за штуку.
Прогнозировать, на сколько баллов будет штормить крипторынок, невозможно. Причин тому тьма: то президент Сальвадора Найиб Букеле делает официальной валютой страны биткоин, то упомянутые инвестиционные гиганты закупают или продают криптовалюты на огромные суммы, то криптобиржи подвергаются хакерским атакам или внезапно оказываются компаниями-мошенниками, то одиозные миллиардеры публикуют в соцсетях призывы покупать конкретные криптовалюты, то вот президент США шумно и бессмысленно машет руками в сторону крипторынка.
Любая новость увеличивает или уменьшает цену, и этим также часто пользуются для быстрого заработка. Из недавних заметных историй: бакенбардный царь Аргентины Хавьер Милей прорекламировал в своём твиттер-аккаунте криптовалюту "Либра", которая мигом набрала вложений почти на 5 млрд долларов только для того, чтобы через несколько часов обрушиться в стоимости более чем на 90%. "Аргентинского Трампа" с причёской Земфиры и физиономией… да тоже Земфиры теперь собираются призвать к ответственности вплоть до импичмента, пока он, стерев из своего аккаунта все следы пресловутой рекламы, отрицает свою причастность. Милей всего лишь хотел прийти к успеху по тому же маршруту, что до него протоптал Трамп, и речь здесь не о политической карьере, а о сравнительно честном отъёме денег у населения. 20 января, прямо в день своей инаугурации, Дональд запустил "трампкоин", дождался огромных вложений от развесившей уши публики, после чего вывел деньги, став намного (точных цифр, понятно, никто не называет) богаче и обрушив стоимость монеты имени себя. Подобный трюк вскоре проделали его родственники, соседи, знакомые и случайные прохожие — механизм монетизации собственной известности, помноженный на банальное желание срубить лёгких денег быстрым выводом средств из криптопирамиды, дал сбой лишь на Милее. Интересней неудачи аргентинского клоуна разве что ситуация, когда государство готовит граждан для незаконных действий с криптовалютой.
Популярная биржа "Байбит" после атаки хакеров 21 февраля потеряла около полутора миллиардов долларов в криптовалюте "Эфириум". По версии США, взлом осуществила хакерская группировка из Северной Кореи "Лазарус". Хакеры из КНДР не впервые пакостят: до этого им приписывались взломы компании "Сони", криптокошелька "Атомик Уоллет", Центрального банка Бангладеш, а также заморозки в Техасе в январе 2021 года и вспышки на солнце, от которых болит голова. Но в ситуации с "Байбит" стоит сделать неочевидный вывод: важен не сам взлом биржи и количество украденных денег, а то, как создатели площадки поступили далее.
Гендир "Байбит" Бен Чжоу обратился к сообществу инвесторов с просьбой о помощи и заверил, что средства конкретных пользователей не пострадали. "Эфириум" упал в цене, однако не так, чтобы можно было распрощаться с этой второй по популярности криптовалютой.
Сравнимой с последней крупнейшей новостью о криптобиржах была история ныне сидящего в тюрьме Сэма Бэнкмана-Фрида и его детища FTX, ликвидированного Вашингтоном в 2022 году.
По этим двум примерам заметно, как рынок криптовалюты становится подчинённым либо государствам, либо же слитым с государствами "частным" инвестфондам, чьё общее благосостояние тянет на ВВП отдельных стран, в частности, более 60% того же биткоина лежит на 0,5% всех действующих кошельков. Вспоминая в этом контексте два первоначальных принципа криптоэкономики — отсутствие государства и отсутствие посредников, можно считать, что идея свободных электронных денег провалилась.
Когда к середине 2010-х годов стало ясно, что биткоин — это всерьёз и надолго, возникло понятие "стейблкоина", то есть криптовалюты, которая была бы обеспечена либо валютой реальной, либо реальными же товарами. Явный пример — подкреплённый американским долларом "Тетер". Стейблкоины собираются запускать многие страны, и Россия с проектом "Цифрового рубля" в их числе. Уже сейчас этот вид электронных денег становится причиной дипломатических напряжений, хотя бы потому, что он используется для обхода экономических санкций. В мае 2024 года "Блумберг" писал о том, что между Россией и Китаем в обход ограничений используется расчёт в стейблкоине "Тетер". Тем абсурдней видятся пакеты европейских санкций, в которые включены запреты на операции с криптосервисами.
Идея Накамото о невовлечённости криптовалюты в политические разборки выворачивается наизнанку: государства без стеснения используют или мешают использовать криптоинструменты.
Российская криптобиржа "Гарантекс" 6 марта сообщила о блокировке кошельков валюты "Тетер" на сумму в 2,5 млрд рублей. На следующий день Минюст США заявил, что при участии Германии и Финляндии были конфискованы серверы "Гарантекса" с последующей заморозкой 26 млн долларов. Зампред комитета Госдумы по информполитике Антон Горелкин в связи с этим заметил, что стейблкоин "Тетер" "можно смело вычёркивать из списка эффективных инструментов обхода санкций". Потепление риторики в отношениях между Москвой и Вашингтоном не отменило холода практики экономического расчёта, а новости из высоких кабинетов в который раз показали, что крипторынок заматерел, превратившись из дикого поля мечтателей, обманщиков и идеалистов в инструмент "реалполитик" и в метод геополитических разборок.
Зрелость криптовалютного рынка, следующая из его стабильности, подразумевает начало конца лихорадки "цифрового золота".
Открытие крипторезерва Вашингтоном — это прецедент, который будет внимательно изучаться другими странами. К примеру, глава комитета Госдумы РФ по финансовому рынку Анатолий Аксаков заявил, что будет следить, "как у американцев это получится". То, что государства включаются в электронные валюты и стремятся контролировать их поток, приведёт к тому, что весь перечень этих финансовых инструментов рано или поздно начнёт работать по правилам классической экономики. И применяться криптовалюта станет так же, как и любая валюта реальная: как ещё одно мерило товаров и услуг, как ещё один рычаг давления на экономику другого государства. Криптонормализация обязательно будет — это лишь вопрос времени.
