Политический климат Таиланда штормит: 1 июля местный Конституционный суд по этическим соображениям отстранил Пхетхонгтхан Чинават от должности премьер-министра. Причиной послужил её телефонный звонок патриарху современной Камбоджи и просто соседу Хун Сену. В разговоре Чинават называла этого самого Хун Сена «дядей», а также неприкрыто критиковала генерала-соотечественника и называла армию Таиланда «другой стороной». После утечки звонка экс-премьерша старалась держать хорошую мину при плохой игре: по её заявлениям, всё это было частью неформальной дипломатии, дабы обеспечить разрядку между Бангкоком и Пномпенем на фоне территориального конфликта. И Чинават это отчасти удалось, потому что народный гнев тайцев, спровоцировав тысячные протесты, пал лично на неё, а камбоджийцы по соседству получили некоторую сатисфакцию после гибели камбоджийского солдата в ходе перестрелки на границе в конце мая. Политическая карьера экс-премьерши, согласно этой логике, — лишь сопутствующий ущерб. Тем более что Пхетхонгтхан — представительница тайской элиты во втором поколении, то есть дочь Таксина Чинавата и племянница Йинглак Чинават, тоже бывших премьер-министров, распрощавшихся с должностью во время политических пертурбаций в 2000-е и 2010-е. Принадлежность экс-премьерши к данной семье и её звонок не действующему главе правительства Камбоджи Хун Манету, а именно его отцу Хун Сену наглядно указывают на куда более сложный контекст, нежели «местечковая пересменка в Бангкоке».
Более того, о попытках вывести семейство Чинават из тайского круга первых свидетельствует и начало судебного процесса над отцом Таксином ровно того же 1 июля, когда дочь постановили отстранить от должности премьер-министра. Попытка столь резкого удушения влиятельной семьи — признак надвигающихся изменений не только в Таиланде, но и во всей Юго-Восточной Азии.
Примечательно, что телефонный разговор, похоронивший карьеру Пхетхонгтхан, по всем вводным был слит Камбоджей. Хун Сен, занимающий пост председателя правящей партии, записал семнадцатиминутный звонок и по неизвестной причине поделился записью с восьмьюдесятью прочими камбоджийскими чиновниками. Говоря проще, серый кардинал (или как минимум папа первого лица) Пномпеня исполнил финт в стиле Генри Киссинджера и фактически сам растрезвонил весь компромат. Сделал ли он это из-за не поделённых на границе с Таиландом древних храмов, других накопленных между народами противоречий или из немой ненависти к юному, по меркам политиков, возрасту или полу Пхетхонгтхан, непонятно. Однако ясно то, что Хун Сен, когда-то бывший даже в стане Красных кхмеров, после десятилетий политической борьбы совершить глупых ошибок не мог. Словом, случилась пощёчина в стилистике реальной политики. Особо чувствительной она должна бы прийтись семейству Чинават из-за того, что Таксин в пору своего премьерства имел близкие связи и крепкое партнёрство с Хун Сеном, а Пхетхонгтхан всё-таки неспроста использовала в течение злополучного телефонного звонка обращение «дядя». У обеих влиятельных семей помимо дружбы есть и общность другого толка: и Чинаваты, и Сены происходят от китайских предков. Впрочем, Сен прошёл полный путь от наследника богатых земельных наделов до командира красной военной бригады, в то время как Таксин переквалифицировался из полицейского со степенью криминологии в американском университете в бизнесмена в сфере телекоммуникаций. Пути же их пересеклись, когда оба заняли премьерские посты в своих государствах. Хун Сен удержался у власти и посадил в кресло премьера собственного сына, а Таксин был вынужден бежать из страны в 2006 году и влиять на политику Таиланда опосредованно. За пределами родины глава семьи Чинават известен благодаря покупке клуба «Манчестер Сити» в 2007 году и последующей продажи эмиратским шейхам годом позже — весьма неплохо для опального политика.
Если выносить за скобки слитый разговор: Пхетхонгтхан всё равно совершила две грубейшие для тайского политика ошибки. Первая заключается в том, что после всех столкновений её отца и тёти с местными силовиками она всё равно умудрилась рассориться с последними. Таиланд — страна контрастов, и народное уважение к армии тут крепко. Депутаты и чиновники в глазах тайцев остаются, в отличие от солдат и короля, фигурами сменяемыми. Неаккуратная и, что важнее, беспочвенная критика в отношении защитников отечества автоматически приравнивается к измене с тем, чтобы далее запросто превратиться в статью за оскорбление величества. Вторая ошибка Пхетхонгтхан Чинават уже связана с парламентскими дрязгами и произрастает из результатов выборов 2023 года. Тогда её (равно как и отцовская) партия заняла второе место, уступив чистое большинство прогрессивно-левацкой партии «Движение вперёд». Перипетии тогдашней гонки за место премьер-министра заслуживают отдельного глубокого разбора, но исход заключался в том, что партия семьи Чинават была вынуждена составить коалицию с националистами, чтобы главой правительства стала Пхетхонгтхан. В этом смысле примирительный звонок «дяде» Хун Сену — лучший способ разрушить парламентский альянс и испортить отношения с правыми партиями, за которыми также стоят тайские силовики. Как показали военные перевороты в Таиланде 2006 и 2014 годов, внутренний конфликт с армией, кто бы мог подумать, ведёт к скорому низложению полномочий. Но случай с Пхетхонгтхан специфичен, потому что отставку путём протестов поддержали рядовые тайцы и потому что экс-премьерша, в отличие от отца и тётки, не уходит в подполье: она назначена на пост министра культуры и, если не будет совершать просчётов, сохранит его за собой.
Что удивительно, регулярные внутриполитические кризисы в Таиланде не конвертируются в такое же количество экономических. Экспорт в США, Китай и Японию стабилен на протяжении последних лет, а сильная для своего региона армия — имеющая, правда, соответствующие аппетиты — стабильно поддерживает безопасность страны. Бороться есть с кем: сложная ситуация с исламскими радикалами в южных провинциях соседствует с печально известным Золотым треугольником на севере.
Для Таиланда проблема легендарного бездонного источника опиума связана с соседними государствами — Лаосом и Мьянмой. Столица первого Вьентьян из экономических и идеологических соображений близок Пекину, а значит, в любом случае обеспечен защитой. В отношении столицы бывшей Бирмы Нейпьидо всё куда запутанней, потому что то разгорающаяся, то затухающая гражданская война в Мьянме хотя бы из-за большого количества действующих группировок создаёт трудности в осуществлении региональной безопасности. Этот мьянманский бардак даже не хочется разгребать специалистам из Поднебесной, для которой стабильность в Юго-Восточной Азии и чёткое деление на своих и чужих необходимо на фоне будущих распрей с США. Слабая государственность Мьянмы может привести к столкновениям на границе, потокам беженцев и общему непокою региона. Здесь же прочитывается одна из стратегических причин, почему Хун Сен мог обнародовать телефонный разговор с Пхетхонгтхан Чинават и почему пошла новая волна судебных нападок на Таксина Чинавата.
Одним из обещаний партии семьи Чинават на парламентских выборах 2023 года являлось урезание военных расходов примерно на 10% по сравнению с существующими. Из-за альянса с националистами, близкими военной верхушке, этого не случилось, но все распределяемые средства стали проверяться и перепроверяться. Естественно, постоянная ревизия не устраивала тайских силовиков. В этом свете «разоблачение» Чинаватов за авторством Хун Сена — это подарок высшим эшелонам армии Таиланда, которая вне зависимости от сменяемых властей останется на своём месте и будет обязана как защищать собственную страну, так и автоматически служить щитом Камбодже от опасностей гражданской войны в Мьянме и соответствующих потоков беженцев или наркотиков. Поэтому Пномпень, на первый взгляд, не самым честным путём обеспечивает себе привязанность Таиланда, несмотря на любой политический режим, главенствующий в Бангкоке. Учитывая филигранное лавирование Камбоджи в отношениях с США, Китаем и Японией, может выйти, что Хун Сен и его наследники удержат нейтралитет в набирающей обороты моде на чёткую принадлежность к Западу или к Востоку. В сравнении кажется, что соседний штормящий Таиланд уже заметно держит курс на баланс без привязки к спорам США и Китая. Не значит ли это, что Бангкок и Пномпень выбрали Юг?
