«ЗАВТРА». Игорь, наша первая беседа состоялась в конце 2011 года. Повторить обычный человеческий вздох о беге времени «как вчера было» — точно не получится: произошли глобальные события. Чем стали эти годы для вас? С каким настроением встречаете юбилей?
Игорь СИВАК. 2012-й – последний мирный год на бывшей Украине. 2013-й уже смело можно называть годом начала гражданской войны, начавшейся на майдане. А после пирровой победы майдана украинское государство для меня, да и для миллионов граждан, прекратило своё существование. Сегодняшнее государство-химера сохранило только название.
Всему виной майданофашистский переворот, именно так я его определяю, потому что агрессивное меньшинство, именующее себя патриотами, объявило себя сверхлюдьми, которые решают куда двигаться стране, в какие альянсы вступать, на каком языке разговаривать, каких героев чтить, кому где жить, а потом и кому жить или умереть. Насилие и угроза насилием – нехитрые инструменты цветных революций, инспирированных западными спецслужбами под всеми возможными прикрытиями.
Мы с вами познакомились после выхода моего альбома «Нехолодная война 1945—1991». Вопросы, связанные с локальными конфликтами, цветными революциями и обеспечением безопасности Советского Союза в недавнем прошлом стали фундаментом этого альбома. Когда погружён в эту тематику, глядя на настоящее, невольно видишь аналогии. Коллективный Нильс с западным дипломатическим паспортом заиграл на дудочке сладкую песню о «светлом будущем», собрал всех крыс на Козьем болоте и утопил их в крови, точнее — продолжает топить. Увы, не только крыс. Большей частью кровь принадлежит людям, не имевшим отношения к этому непотребству.
С самого начала я пытался достучаться, хотя бы до тех, кого я знал, говорил им, что Украину превращают в поле боя. Вне зависимости от того, кто победит: Запад или Россия, Украине точно ничего не светит. Можно посмотреть мои посты в ЖЖ за 2014 год. Я так и писал. Они смеялись над моими словами. Они радовались, когда бандеровцы разграбили первые арсеналы МВД, СБУ и ВСУ на западной Украине и привезли оружие в Киев. Теперь многих из них нет в живых. Но я не злорадствую, это действительно трагедия.
В марте 2014-го я впервые вышел на сцену Куликова поля, спел несколько песен и продолжал выходить до конца апреля. 2 мая моего участия не планировалось. Дружины собирались по своим соображениям и не для мероприятия на площади. Утром 3 мая, когда сотрудники МЧС выводили последних куликовцев с крыши, я уже был там. Дальше, в силу того, что я имел некоторую публичность и лично знал волонтёров, которые по зову сердца помогали нашим раненым, я с друзьями организовал сбор помощи и контролировал этот процесс. Через месяц, когда первая помощь раненым и обожжённым была оказана, мы закрыли сбор. Конечно, в тех условиях это было больше похоже на подпольную работу, чем на гуманитарную деятельность. Светиться было нельзя, но мы справились. Через месяц, по отработанной схеме, при поддержке ЖЖ-блогеров, мы организовали помощь Первому Добровольческому медицинскому отряду ДНР и больнице № 2 в Горловке. Я находился в городе, Алексей Муратов, майор запаса, связист, ветеран двух чеченских, писатель и мой друг, координировал процесс. В Горловке и Донецке на связи с нами был хирург Михаил Богомаз. Он чудом выводил средства, обеспечивал больницу и ополчение медикаментами, перевязочными материалами и т. д. Михаил, на сегодня, продолжает службу в военно-полевом госпитале одного из прославленных подразделений. Я почти каждый день с ним созванивался, когда Горловка была осаде. За месяц Михаил принял несколько сотен раненых. Настоящий Герой Донбасса.
Летом 2014-го мне ещё казалось, что мрак падёт и народ прозреет. К сожалению, после 2 мая наши политики мирного времени, координирующие митинги и марши в Одессе, не смогли организовать сопротивление. Да и около 500 человек актива антимайдана, включая раненых и арестованных, были выведены из строя. Я, как и миллионы единомышленников, надеялся на более решительные шаги России по защите Донбасса и исторической Новороссии. Ну а мы были готовы поддержать. Ожидание затянулось.
В марте 2015-го мне поступил конкретный сигнал, что надо ехать в Россию, а иначе меня ждут застенки СБУ. Полагаю, мне, как и многим другим, дали возможность уехать, не считая опасными противниками. В каком-то смысле украинские спецслужбы были правы. Политическая эмиграция из Украины не смогла организовать должным образом информационную работу, консолидироваться и как-то влиять на процессы на Украине. «Комитет спасения с Украины» — так мы шутили.
Уловив, что к чему в среде бывших украинских политиков и ЛОМов, я перешёл на автономное существование. С лета 2015-го я регулярно выезжаю в Донбасс, пишу песни об этой войне, выступаю у военных и гражданских. В общей сложности я провёл там и на освобождённых территориях пару лет. Сам себе нарезаю задачи — сам их решаю. Хотя не всегда, уже полгода, как я являюсь артистом Херсонской филармонии. Впервые за 9 лет этой войны мой статус обрёл осязаемую форму. А что касаемо юбилея, так я его встречаю в пути. На дороге к дому. Под британские крылатые ракеты. Не самый приятный салют на праздник. А значит, праздника и нет.
«ЗАВТРА». Не могу удержаться от личного впечатления. В октябре 2012 года я на три дня попал в Одессу. Если бы мне ещё в августе того года сказали, что через два месяца я, да ещё с женой, поеду в Одессу – ни за что бы не поверил: домашняя ситуация не представляла такое возможным. Но если бы мне в октябре 2012 года сказали, что через полтора года случится 2 мая – я бы не поверил ещё больше. Одесса производила сильное, спокойное впечатление. Это был город Империи, где обо всех коллизиях, даже вековых, не говоря уж про последние тридцать лет, напоминали только гривны и отголоски вялой предвыборной компании. А что для вас как для одессита «2 мая»?
Игорь СИВАК. 2 мая – момент истины, точка невозврата. В этот день сгорели не только люди, сгорел миф Одессы как южного дружелюбного гостеприимного города, в котором живут добрые люди. По инерции одесситы не вполне осознавали, какое будущее готовит Украина для города. Казалось, что никто не будет ломать уклад и традиции. «Бандерлоги» в деле украинизации города были не особенно успешными. Ну а горожанам казалось, что мы всегда сможем договориться. Город успешно переваривал и ассимилировал новых жителей. Так было всегда. Но не в этот раз. Часть гостей Одессы просто мимикрировала, притворилась лояльными к городу людьми, а в нужный момент достала из схронов своих гнилых душ западенские топорики и машиненгеверы. И когда произошло массовое убийство одесситов, преступление против человечности, вся эта нечисть весело скакала на телах убиенных. Я знал многих куликовцев. Это были настоящие одесситы, гордость города: представители творческой интеллигенции, предприниматели, инженеры, научные работники, преподаватели, простые работяги, моряки, портовые грузчики и бывшие силовики. Да кого там только не было! В голове не укладывается, хотя общая схема произошедшего давно понятна. И если до Второго мая я ещё смотрел на противников как на оппонентов, заблудших братьев, то с этого момента я понял, что битва будет не до первой крови, а до самой смерти, как у Галича поётся. Сразу развелся ещё один миф, майдановский. Как мы помним, они все уши прожужжали про европейские ценности. И вот мы увидели все эти ценности в реале. Презумпция невиновности, права человека, свобода слова, тайна приватной информации, ну, в общем, весь гейский наборчик так называемых либералов, а на деле – фашистов, в самом примитивном исполнении.
«ЗАВТРА». Саму трагедию можно было бы попытаться объяснить, если бы после в обществе воцарилось горестное молчание, ужас, а дальше — панихиды, памятники, размышления. Но царило веселье. При всём отвращении к российской «либерде» — такого после Октября-93 не было. Были оправдания, объяснения а-ля «не было иного пути», но не было глума. Хотя и соцсетей тогда не было – сделаю оговорку. Тем не менее, что случилось с украинским обществом? Когда это случилось?
Игорь СИВАК. У них была возможность отречься от убийц. Потребовать от власти справедливого расследования. Но нет. Вы правильно говорите, они шутили про одесские шашлыки, скакали от счастья. Я не знаю, что с ними случилось. Можно попытаться объяснить это, пользуясь научным методом, и, наверное, такое объяснение существует в рамках изучения психологии масс, коллективного подсознательного. Но я не психиатр. Полагаю, что на большинство ваших вопросов я ответил в своих песнях. В художественной форме мне проще выразить свои эмоции и мысли. Ещё одно важнейшее следствие этой трагедии – она послужила побуждающим мотивом для большинства добровольцев Донбасса первой волны. А для жителей будущих ДНР и ЛНР стало предельно ясно, что их ждёт. К тому же, именно 2 мая началась войсковая операция в Славянске. То есть, спецоперация СБУ в Одессе и операция ВСУ координировались из одного центра. Армию связали кровью. МВД вынудили к преступному бездействию. А между тем, большинство военнослужащих и милиционеров ненавидели майдан и его приспешников.
«ЗАВТРА». Недавно прошла информация, что погиб боец ВСУ с позывным «Буба». Некогда он был активным сторонником идеи «Одесса – русский город!». Будучи фанатом «Черноморца», прославился, тем, что как-то во время матча во Львове вывесил на секторе русский имперский флаг. Но после 2014-го он радикально трансформировался. Понятно, что люди меняются, но всё равно в голове не укладывается.
Игорь СИВАК. Я думаю, что для большинства молодых украинских фанатов имперская идея, символика Новороссии были частью субкультуры. Вроде хиппи, панков и т. д. Майдан дал им возможность в полной мере безнаказанно выплеснуть свою агрессию, подняться по социальной лестнице, заработать денег и искупаться в лучах славы. Вот молодёжь и потянулась. Выжили, как говорит один из их вождей с отбитой башкой, не только лишь все.
«ЗАВТРА». Вы часто бываете в зоне СВО. Есть какие-то эпизоды, которые произвели на вас большое впечатление.
Игорь СИВАК. Каждый день в зоне боевых действий приносит такие истории. А СВО для меня – часть большой войны, которая длится почти десять лет. И, может быть, к большому сожалению, – не заключительная. Мне бы хотелось поделиться двумя историями. Первая касается судьбы одной песни – «Донецкая гимнастика». Это песня про девочек-гимнасток, которые тренируются под обстрелами. Написал я её в конце 2015 года и с тех пор пел, где приходилось, в том числе на позициях. В 2022 году был приглашён на слёт операторов БПЛА «Дронница», организованный Координационным центром помощи Новороссии. В последний день на закрытии я исполнил эту песню для участников слёта на Рюриковом городище. Через некоторое время на меня вышел Иван Петрин, участник слёта, а по совместительству – организатор соревнований по художественной гимнастике в Москве. И говорит мне: «Найди этих девочек, я их на турнир приглашу и всё обеспечу!» При помощи моих донецких друзей, семьи спортсменов Людмилы и Вадима Десятерик (Вадим, к тому же, пишет хорошие стихи и песни), мы вышли на эту ДЮСШ. Об этих девочках из песни узнали Ирина Винер и Светлана Хоркина. Спортсменки выступили на турнире, собрали много медалей, кроме того, для них была организована экскурсия по Москве, а потом по приглашению Ирины Винер они посетили представление во дворце гимнастики. Нужно было видеть слёзы счастья этих девочек на пьедестале. В результате организация Ивана Петрина начала сотрудничать со всеми спортивными секциями ДНР и ЛНР — множество юных спортсменов Донбасса получили возможность развития. Для меня памятная золотая медаль по художественной гимнастике – самая дорогая награда и знак того, что наше слово может ощутимо влиять на реальность.
Вторая история такая. Выступал я перед офицерами одной из бригад после совещания командного состава подразделений. Прежде я бывал в этой бригаде, но довольно давно. Командный состав сменился, и меня никто не знал. Может, какие-то песни слышали. Поначалу, как всегда в таких ситуациях, я ловил на себе скептические взгляды с немым вопросом: зачем ты сюда приехал? В процессе товарищи офицеры изменили своё отношение и в конце даже попросили ещё пару песен. Комбриг попрощался и оставил меня на попечение молодого офицера, начальника разведки или что-то в этом роде. Предложили солдатский обед, я не отказался. Сидит он, значит, напротив меня и с хитрым прищуром спрашивает: «Не желаете ли съездить на сафари»? Я не понял, переспрашиваю — куда?
— Ну на сафари, пострелять, поселфиться на передке, на джипе погонять.
Я отвечаю: нет. Я не готов, фотоаппарата у меня нет, я всегда езжу с кнопочным телефоном, а лазить по позициям – ещё подставлю кого-то, мы уедем, а ребятам прилетит. Я бывал на передовой, но в других обстоятельствах. Самоутверждаться мне уже поздновато, не за тем приехал. Можете считать, что струсил.
— Ну то, что вы здесь, уже не характеризует вас как труса, понял.
Разговор пошёл на отвлечённые темы. И хитрого прищура больше не было. Только потом, в пути, я понял, что таким образом он меня проверял, тестировал. Видимо, натерпелся он всяких праздношатающихся и таким образом проверял на вшивость, заодно и развлёкся.
«ЗАВТРА». Какие песни последних лет вы можете выделить в своём репертуаре. И какое-то пополнение в дискографии произошло?
Игорь СИВАК. Из цикла песен, посвящённого этой войне, я бы не стал выделять какую-то отдельную песню. Все эти образы, строки, сюжеты рождены из реальных событий. Каждая строчка подкреплена фактурой. Может быть, что-то удалось больше, но это уже история. Я девять лет пою их, глядя в глаза идущим в бой. А их не обманешь. Что касаемо дополнения к дискографии. Я записал за 9 лет всего пять песен. Аранжировал их мне Алексей Иовчев – лидер-гитарист группы «Зверобой», потрясающий музыкант. Да и вся группа состоит из музыкантов мирового уровня. К сожалению, рассчитывать приходится только на свои силы и ресурсы. Помогают иногда друзья, но, видимо, я не настолько убедителен, чтобы привлечь инвесторов. Да и прибыли никакой не будет. Не тот формат. Записываю под гитару. Осваиваю видеомонтаж. Интернет и прогресс компьютерной техники открыли много возможностей для развития.
«ЗАВТРА». Как вы определяете свой стиль?
Игорь СИВАК. Здесь всё просто. Авторская песня. Я понимаю это так: человек пишет песни и сам их исполняет. Мне бы, конечно, хотелось раздвинуть музыкальные рамки, я пытаюсь как-то экспериментировать, развиваться. Если добираюсь до студии, то пытаюсь сотрудничать с хорошими музыкантами: или с академически образованными, или с самоучками-виртуозами. Мне кажется, что в синтезе разных жанров рождаются интересные вещи. Что касается текстовой части, то я стараюсь соблюдать правила силлабо-тонического стихосложения, ломаю ритмы, применяю все подвластные мне приёмы. Ну, и драматургия, принципы построения художественного произведения — универсальны во всех видах творчества и жанрах.
«ЗАВТРА». Кто из коллег — поэтов, музыкантов, которые, если так можно выразиться, в одном строю с вами, – наиболее близок? Можно ли говорить о целой культуре сопротивления или всё-таки пока это «острова», отдельные люди, проекты? Как, на ваш взгляд, в культуре выражена тема СВО?
Игорь СИВАК. В первую очередь, конечно, я ценю творчество тех людей, которые принимали участие в событиях с 2014 года, кто жил в республиках, кто по зову сердца приехал в Донбасс и отразил в своём творчестве все этапы, а не проснулся 24 февраля и начал строчить «нетленки» наперегонки. Не хочу никого обидеть, но кто в теме, поймёт, о ком речь. Это что касается поэтов и писателей. А что касается музыкантов, то, конечно же, в первую очередь – группа «Зверобой», для меня честь дружить с Алексеем, Александром, Дмитрием и Сергеем. Все, кто на протяжении девяти с половиной лет ездил по позициям, госпиталям, в ближнем и дальнем тылу, заслуживают уважения. Я очень ценю стихи Ольги Старушко. Ольга Викторовна, по моему мнению, на сегодняшний день является ведущим русским поэтом в деле отражения трагических событий последних десяти лет. В её произведениях даны точные ответы на ключевые вопросы этой войны: Почему мы воюем? С кем мы воюем? Почему мы должны победить? Академический слог, выверенная драматургия, глубокие образы, исторические параллели, точные детали — словом, все слагаемые высокохудожественной литературы. Именно поэтому я сделал пять песен на её стихи для женского вокала. «Ангелы» уже записаны Галиной Шапкиной. Остальные на подходе. В порядке творческого эксперимента, я, при поддержке Херсонской филармонии, пригласил Ольгу Викторовну поработать «за лентой» у старшеклассников и студентов. Дети восемь лет жили под прессом бандеровской пропаганды. И всё сработало. Каждое слово дошло да адресата. Дети росли под нацистские кричалки, в которых их программировали «резать русню». Но приехала «русня» и при помощи Великого русского слова разбила все навязанные им стереотипы.
Что касается цельной культуры отражения СВО, то её нет, несмотря на все попытки как-то собрать и организовать творческие силы. Главная причина лежит в фундаменте творчества. Это дело личное и процесс не коллективный — даже в проектах, где задействовано много людей, во главе стоит автор, режиссёр или продюсер. Кино почти не снимают, театральные постановки – для узкого круга, как и поэтические сборники. А вот если говорить о песенной части, то большинство из того, что я слышал, это какой-то безудержный хайп. Особенно на первом этапе СВО просто и дня не проходило без новых треков, состоящих из примитивных штампов, фальшивых слёз и откровенного непрофессионализма. Невозможно измерить патриотизм, но мастерство авторов и исполнителей, вовлечённость в тему вполне поддаются измерению. Соответственно, мы видим степень ответственности тех, кто пишет и исполняет эти песни. Я вообще терпимо отношусь к чужому самовыражению, но тема подразумевает абсолютную самоотдачу и уважение к тем, о ком или от имени кого вы пытаетесь петь.
Культурная война – война, которую нам предстоит вести ещё долгие годы. Быть может, всегда. И мы обязаны в ней победить. Всё лучшее и главное напишут и снимут участники этой войны. Не только военные, а все те, кто вовлечён в трагические события последнего десятилетия. Так было всегда. И так будет.
Фото: Одесса, Куликово поле. Март 2014 г.
