Русский рэп стал для нашего поколения площадкой для обсуждения самых важных, последних, по Достоевскому – проклятых вопросов. Есть ли Бог? Где его искать? Или есть ли справедливость в мире и где её искать и т.д. По широте влияния и распространения с русским рэпом для нашего поколения не может сравниться ничто: ни литература, ни философия, ни политика, ни даже церковь. Хотя надо признать, что из русского рэпа вырывается и чистая поэзия (многие «рэперы» пишут сперва стихи, и лишь потом кладут их на музыку, так делал Алексей Грюндиг (Рабы лампы), так делает Владимир Журавль (Записки неизвесного), один из ярчайших поэтов современности), и апологетика (феномен Артема Саграды), и религиозная проповедь; в то же время в русском рэпе отчетливо проявляется и философичность, глубокое вдумывание в судьбу русского бытия (это совершенно очевидно после выхода последнего альбома Лёд 9), и Церковь наша также стала проявлять интерес (пока что очень слабый, почти незаметный) к русскому рэпу, отчасти как к особенности нашего поколения, отчасти как к средству проповеди (есть священники, которые читают рэп, пример тому отек Максим Куренко, творческий псевдоним – Настоятель); можно надеяться, что вскоре и о.Андрей Кураев, один из самых ярких и чутких миссионеров нашего времени, обратит внимание на русский рэп и скажет о нем свое слово. Ведь ежели мы и наблюдаем сегодня некий подъем в нашей культурной среде - подъем, который невозможен без диалога - то в немалой степени этим подъемом мы обязану именно русскому рэпу, который обеспечивает возможность открыто и громко высказывать свою позицию, который собирает воедино тенденции, живущие в нашем поколении.
В этом смысле нельзя никак обойти группу ГРОТ, которая также выражает одну из таких поколенческих тенденций. Главный пафос этой тенденции – это пафос поиска путей осмысления мира и своего места в мире. Парни из ГРОТа стали известны благодаря проекту «Засада», организованному Андреем Бледным (группа 25/17). Задача этого проекта была в консолидировании молодежи вокруг патриотических понятий, таких как честь, кровь, долг, Отечество, русскость и т.д. Задача эта удалась, патриотическая тема была поднята и на волне этой темы стали известны и другие участники лейбла (такие как Идефикс, Алексей Ганза, Диман 55 – все они очень интересные исполнители, ежели можно так выразиться; позднее, уже после закрытия лейбла, А.Бледный писал в своем жж, что по духу в лейбл мог бы вписаться и Артем Саграда, но его Бледный встретил уже после закрытия). Однако это все предыстория. Безусловно, основной пафос «Засады» создавал А.Бледный, и пафос этот, помимо того что он был патриотический, был еще и христианский, что вполне естественно для русского национализма. После закрытия «Засады» пани из ГРОТа, по сути, стали искать собственную идеологию, и в этом поиске пришли к т.н. родноверию. Они сняли кресты и объявили, что хотя и принимают христианство, при этом ищут истины во всех религиях. Конфликт их с Артемом Саградой обусловлен как раз религиозным расхождениями. Однако религиозные искания парней из ГРОТа следует рассматривать именно как искания, а не окончательную позицию. То, что они свои переходные пункты фиксируют в песнях – это вполне нормальная потребность художника, поэта. Ненормально принимать эти переходные пункты за окончательную и разработанную идеологию.
У ГРОТа очень сильная поэзия, и как поэзию их песни можно разбирать очень подробно. Вот, например, сточка из песни «Ребус» из последнего альбома: «Былина расцветет моралью, веками согрета». Отличный образ. Далее идут еще более пророчески острые строки: «образ героев и сказок станет менталитетом» и т.д. в будущем времени рассказывается по-пророчеки, что еще произойдет. Это, повторяю, очень сильные строки. Но дело тут вот в чем. Помимо сильной поэтической стороны надобно смотреть еще и на сторону чисто содержательную, идеологическую. Дело в том, что древних в былинах интересовала не одна только мораль и прежде всего вовсе не мораль. Древние жили мифами, миф был пространство, в котором генерировались продуктивные смыслы. Миф объяснял мир и человека, судьбу, жизнь, смерть. Былина также есть мифологический сюжет, и она не может концентрироваться только на морали, тем более на морализаторстве. Былина умирает, теряет весь свой смысл, и её единственная функция в таком случае – это иллюстрировать мораль. А иллюстрировать можно на любом примере, и тогда непонятно, чем пример, взятый из славянских былин, лучше примеров из других сказаний и легенд, сходных по смыслу? Парни из Грота преследуют мораль, при этом теряют всю мистику, метафизику. Точно также в свое время сделал Толстой с христианством: он убрал из него Христа и оставил одну мораль. На саму метафизику (мета – т.е. за гранью, за гранью физики, физического мира) указывалось, но в точно таком же тоне, как сейчас указывают парни из Грота: мол, есть, где-то далеко, но постигнуть её – дело избранных, а для неизбранных остается мораль. Эта схожесть с Львом Толстым неслучайна: ГРОТ так же указывает на необходимость преображения мира через добрые деяния. Однако одни только добрые деяния могут ли быть идеей, идеологией, религией?.. Мне думается, это этот последний альбом ГРОТа (братья по умолчанию) есть переходный пункт уже от родноверия к какой-то иной точке пути, более продуманной, выстраданной, более глубокой. Однако вдумаемся в сюжет песни «Ребус», которая сама является притчей.
Здесь рисуется интересная картина. Две культуры - культура песков, где нет воды и где вода - "Бог, истинный и бесконечный". Её жаждут и любят. Другая культура - морская, здесь воды боятся, она "сеет страх в сердцах" грешников, поглощает деревни. Можно обобщить и сказать, что первая культура - культура любви, в то время как вторая - культура страха, или закона. Первая любит то, чего боится вторая. Причем причина этого не внутренняя, не в самих культурах, но внешняя, в географии: культура песков любит воду потому, что она не видела никогда страшной силы моря, тогда как культура моря знает бездну воды и её силу, и потому боится. Однако далее. "В один из дней соприкаснуться границы культур", и "разговор о воде выльется в трупный смрад, на шум толпы выскочет из ножен стали булат". Вода, "Бог" станет предметом раздора, вернее, Грот хочет сказать, не сам "Бог", но "понимание Бога". Так и вправду бывало в истории: то, как понимает "Бога" одна культура - ересь для другой культуры: "в наших землясь издревле с ересью было строго, вы поклоняетесь сатане, вы плюете в Бога!". Строки сильные, но произносит их не ГРОТ, не автор, - произносит их один из персонажей песни-притчи, причем персонаж этот (по задумке автора) ограничен, поскольку, как указывает автор песни, он знает только одно (своё) понимание Бога. Далее через этот раздор о понимании Бога "мир утвердит своё право / звать себя многогранным". Констатация многогранности мира, сложности мира - это и есть смысл песни-притчи. Но здесь надобно заметить, что помимо сознательного высказывания неких идей есть еще и то, что поэт говорит нехотя, как бы бессознательно, сам не зная, что он это говорит. Вернемся к тексту песни «Ребус» (разбирать можно все песни в новом альбоме, но для этого нужна не короткая статья, а целая книга, потому я огрничусь несколькими песнями). В конце песни рисуется образ пустынника, увидевшего море: "старый бедуин увидел море - потрясающе". Именно бедуин (культура пустыни, культура любви), а не морской человек (культура страха, закона). И этот бедуин восхищается предметом своей любви – водой, в контексте притчи – Богом. Это знаменательно и указывает все же, что побеждает не религиозный синкретизм, как того хотел бы автор, но один единый взгляд - взгляд любви. Парни из ГРОТа, быть может, по идее своей еще хотят держаться плюрализма религиозного (родноверие?), но едва ли это у них получается, и творческий их путь уводит их все дальше от родноверия. Я не хочу мудрствовать лукаво и скажу проще: поэт иногда говорит больше, чем хочет, и иногда даже совсем не то, чего хочет. Такова суть творчества. Иногда сам язык говорит за него. В нашем случае это русский язык, укорененный в православии и в православном философском идейном поле, обогащенный традицией великой русской литературы и русской философии. И у поэта, который творит этим языком, так или иначе будут сами собой вырываться смыслы, укорененные в этом языке, великом и могучем русском языке.
Снова возвратимся к песне «Ребус». Авто не дает своей трактовки этой многогранности мира, эта многогранность есть большой вопрос, ребус: "как он работает? - возгласы к небу. Держи рукам этот поколенческий ребус!". Почему поколенческий? Надо полагать, потому что автор видит в этом вопросе главный вопрос своего поколения. Здесь можно уже выйти из границ песни. Грот ставит вопросы поколения, те вопросы, которые интересны поколению молодых людей, которым сейчас по 22-27 лет, т.е. это "дети нулевых". В этом поколении проявилось некое богоискательство, наивное, дерзкое, которое ударяется в крайности, не находя нигде окончательных ответов. Это богоискательство идет своим путем, путем проб и ошибок. И тот факт, что оно не дождалась пока что серьезного и вдумчивого отклика (не то что поддержки - хотя бы отклика) со стороны наших отцов или со стороны Церкви (которая, казалось бы, должна живо откликаться на богоискательство молодого поколения) - этот факт весьма зловещий. Когда говорят о потерянном поколении, то указывают именно на эту идейную потерянность, идейную безотцовщину. Нечего потому удивляться, что современные молодые богоискатели идут опасными тропами, однако то, что они идут - это уже подвиг. И этот подвиг следует оценить, следует вслушаться в него, найти в нем нечто положительное, ибо положительные моменты в нем безусловно есть. В творчестве Грота нельзя не разглядеть этот подвиг Пути, хотя можно и не соглашаться с верностью троп, которые избрали пацаны. Но надо помнить, что это - только еще тропы, а не конечный пункт. Про конечный пункт говорить пока еще очень рано.
