Обычно американские события, находящиеся в центре мирового внимания, оказываются там вопреки естественному интересу глобальной публики и из-за стремления американцев сделать шоу из любой происходящей с ними нудятины, будь то выборы президента или очередной так называемый Суперкубок по их так называемому футболу. Но иногда бывает и наоборот: 2025 год вывернул эту особенность наизнанку, представив всему миру американскую драму, которую её действующие лица не хотели бы никому показывать. Речь, разумеется, идёт о калифорнийских пожарах — природной катастрофе в штате, который назван в честь испанского выражения "жаркие печки".
Вообще западный берег США задыхается от пожаров постоянно, но обычно это происходит летом, а трагедии тысяч пострадавших обывателей не привлекают такого внимания, как сгоревший дом какого-нибудь актёра. Что случилось 7 января, вы и так знаете из трубившей об этом на каждом углу прессы: внезапно вспыхнувший слишком сухой для их мест зимой огонь волной накрыл отдельные северные части Лос-Анджелеса, тотально выжег несколько застроенных очень дорогими и очень хрупкими домами районов у побережья, оставил без крыши над головой целую толпу богатых и знаменитых, из-за чего их вопли и привлекли к этому пожару всеобщее внимание вопреки не терпящему подобного интереса уязвлённому самолюбию последней сверхдержавы.
Наша пресса принялась злорадно хихикать и припоминать разные глупости, которые привели к такому буйству стихии. Как правило, нюансы вроде "второй пожарный слева — одноногий трансгендер" или "глава полицейского департамента как-то раз хрюкнул в поддержку Киева" никак не влияют на общую картину, но вновь наступивший год вывернул привычный порядок, поставив на вершину пирамиды причин именно политику. Во главе пожарного департамента Лос-Анджелеса стоят три Кристины. Кристина Кроули имеет в резюме такое достижение, как "первая лесбиянка, руководящая пожарным департаментом города", её заместительница Кристина Кепнер тоже стала первой лесбиянкой на этой должности, а руководительница Бюро справедливости в рамках этого самого департамента Кристина Ларсон помимо своей выдающейся ориентации ещё и является негритянкой, внешне напоминающей тёмного Харви Вайнштейна. Кстати, "справедливость", за которую отвечает Ларсон, является неполным переводом термина "equity", который изначально переводился как "равенство" или "ценность", но на который за последние годы навесили столько политических коннотаций, что equity стал отдельным термином, не требующим перевода — примерно как "инклюзивность". Но об этом позже. Три Кристины под началом мэра Лос-Анджелеса по имени Карен Басс — противной полутораметровой чёрной бабки — довели ситуацию до того, что в системе пожарных гидрантов, характерный вид которых давно стал элементом стереотипного облика американского города, не оказалось давления, а то и вовсе воды.
Кадровая политика трёх Кристин привела к тому, что в пожарные набирали по расовым и гендерным квотам — рассказы о подобном можно было бы списать на теории заговора или на фантазии неизобретательной прессы, любящей такие истории, но нет: даже общеамериканские издания ещё осенью с гордостью писали, что усилиями администрации удалось побороть давнюю проблему и снизить в рядах пожарных количество мужчин, гетеросексуалов и европеоидов до исторических минимумов — особенно в этом деле помогла программа массовых увольнений тех пожарных, что отказались делать прививки от ковида. Естественная биологическая разница — вроде той, что мешает даже физически сильной и выносливой женщине бегать в посильном развитому мужчине тяжёлом огнезащитном костюме среди хаоса, огня и душащего дыма, — во внимание не принималась точно так же, как игнорировалась катастрофически низкая компетентность профессиональных фриков, набранных на работу по квотам. Вся эта дурь, довольно стандартная для всех западных стран, наложилась здесь на не менее стандартную веру в потепление климата и недопустимость человеческого вмешательства в дела природы: про то, что в Калифорнии упраздняли лесничества и не жгли сухостой (прямо как кое-где) не писал только ленивый уже много лет, но до поры эти пожары дымные заката не особенно тревожили — гром грянул лишь в момент, когда стена огня смела картонные домики самых разных Леонардо Дикаприо, десятилетиями агитировавших за стихию, столь бесцеремонно заявившуюся к ним на порог.
Конечно, бедствие такого масштаба в одном из двух главных городов непрестанно привлекающей к себе внимание страны тут же было поднято на знамёна. Одни винили во всём глобальное потепление, другие, лениво подбирая описанные выше и лежащие на поверхности нюансы, прыгали с новостями про ЛГБТ*-пожарных и выпивших воду из гидрантов демократических политиков, третьи и вовсе умудрились приплести к пожару ещё не вступившего в должность президента, объявив, что "вот она — Америка Трампа", четвёртые же принялись за конспирологию. Увы, поскольку дело происходило в Штатах, даже конспирология получилась неинтересной и глупой: теории про заметание следов педофильских вечеринок лучшего друга всей творческой элиты Пи Дидди или же про месть Трампа ополчившейся против него толпе голливудских звёзд невозможно воспринимать всерьёз. Однако некоторые моменты даже в официальной версии, если отстраниться от гомочиновников и наборов пожарных по квотам для хилых трансгендеров, выглядят уж очень странно.
Например, тот факт, что в некоторых местах этого увешанного камерами города пожары явно начинали бездомные и бандиты, что тут же вызвало у публики гнев и требования ввода войск для свершения полевых судов. Кто-то из лос-анджелесских бандитов и вовсе применил последние достижения военной науки и атаковал прилетевший тушить пожар канадский самолёт дроном, из-за чего обидчивые канадцы оба свои самолёта отозвали, заявив своим потенциальным оккупантам: "В случае пожара — горите". Или то, что вслед за огнём шли мародёры, доблестно спасавшие от сожжения ценные вещи и даже памятные цацки голливудских звёзд — причём несмотря на введённый комендантский час хорошо организованным атакам банд мародёров полиция мешала очень редко: к примеру тогда, когда воры решили разграбить ещё горящий дом вице-президентши Харрис. Какие-то предприимчивые граждане даже взялись объявлять фейковые пожарные тревоги и, дождавшись эвакуации, выставлять невредимые хаты, эвакуируя оттуда телевизоры и драгоценности. Или же то, что по удачному совпадению страховщики — включая тех, кто работал с очень важными клиентами — с полгода назад как раз начали либо отказывать в продлении договоров страховки, либо же убирать из них пункты про пожар. Опять же, учитывая обыденность подобных происшествий в Калифорнии, откуда каждое лето то и дело приходят восхитительно ужасающие кадры полыхающих холмов над шоссе, ничего удивительного в таком шаге нет, но произвол страховщиков здесь удачно лёг в контекст недавнего громкого убийства главы страховой медицинской компании в Нью-Йорке — мы о нём писали в декабре. Масса непонятных моментов взвила над калифорнийскими пепелищами дым недосказанности и поиска новых подробностей.
Едкому дыму сгоревших блатных пригородов придали особого запаха жжёных покрышек новости о том, что значительную часть противопожарной техники лос-анджелесские красные каски направили на помощь братскому народу Украины. Зачем стране, построившей свою государственность на одесском пожаре, понадобилась противопожарная техника — история умалчивает, зато триггер-слово "Украина" не только вызвало в наших краях ещё один приступ злорадства, но и возбудило ярость в кругах американской консервативной общественности, которая с улюлюканьем принялась винить в пожаре плотно связанных в общественном сознании с Украиной вашингтонских демократов и лично Байдена. Но на сей раз Джо, который с удовольствием и предвкушением проживает на посту последние деньки перед долгожданной пенсией, не виноват ни в чём, кроме парада тупых — и, заметьте, совершенно осознанных — каламбуров вроде передачи слова своей проигравшей заместительнице на выступлении: "Мадам вице-президент, я знаю, что вас затронули эти события, так что жгите". За день до того он объявил охваченной изумлением Америке, что среди калифорнийских пожаров есть и хорошая новость: у него родился правнук.
С Джо, которому, словно напарнику из американского фильма про копов, до пенсии три дня, спроса никакого: дедушка старый, ему всё равно, никакого политического веса никто из его администрации больше не имеет, 20 января вся эта толпа рассеется как дым над Лос-Анджелесом и до пенсии осядет мёртвым пеплом в университетах, исследовательских центрах и научных советах. Но вместе с этим пожар стал серьёзным ударом по тому, кого заранее называли самым перспективным оппозиционером второго срока Трампа. Губернатор Калифорнии Гэвин Ньюсом был выпускником той же самой калифорнийской кузницы кадров, что так блестяще подготовила Камалу Харрис. Он понемногу прощупывал почву последние две года, когда возвращение республиканцев в Белый дом стало реальной перспективой: 57-летний юнец то делал заявления от лица обеспокоенной общественности всей страны, а не только своего штата, то катался в Китай налаживать международные контакты, то прямо принимался обозначать свои амбиции стать главой государства. Сейчас эти амбиции полыхают гипсокартонными стенами будок различных знаменитостей: отмыться от глобального позора самому перспективному демократу не получится ни перекладыванием ответственности на ступени ниже, ни поисками виноватых на стороне. Ньюсома спасёт лишь организованная пиар-отмывка репутации, но пока шагов в этом направлении либеральная пресса, будто бы всё ещё ошеломлённая реваншем уничтоженного ею Трампа, не делает.
С поворотом флюгера общественного мнения связана и другая громкая тема, пришедшая к нам в прессу. Спешите видеть — говорили на разные голоса наши журналисты — как транснациональные бизнес-гиганты отказываются от "повесточки". "Повесточка" в данном случае — кривой перевод англоязычного слова "agenda", которое формально-то значит как раз "повестка дня", но со временем, словно "equity", обросло целой тонной значений. Весь спектр этих значений как раз и охватывает набор прогрессистских догм, от которых — если верить журналистам — отказываются большие корпорации. Иллюстраций этому последние недели дали множество. Сеть магазинов "Уолмарт", производители вёдер с гайками из "Форд", изобретатели джихад-мобилей из "Тойоты", спонсоры безопасного вождения на всём перечисленном выше из "Джек Дэниелс", поставщики клиентов для кардиологов из "Макдоналдс" и масса других контор — все они объявили о том, что упраздняют у себя департаменты DEI — разнообразия, справедливости и инклюзивности, где "E" как раз значит то самое "equity".
Больше всех прочих, однако, отличилась компания "Мета"**, чей основатель и бессменный руководитель, известный меценат и почётный рептилоид Марк Цукерберг пошёл на покаяние к самому популярному ведущему подкастов-интервью Джо Рогану, где в трёхчасовом разговоре обо всём на свете поведал, что подлые демократы давили на него всем весом своей цензуры, а он, бедный, всего лишь хотел свободы слова — лишь теперь, после прихода к власти правильных и хороших республиканцев, можно вздохнуть спокойно. В рассказе фигурировали жуткие случаи, когда ему звонили посреди ночи из Белого дома с требованием удалить невинный мем про ковид. Теперь — подытожил Марк — всему этому конец, да здравствует Трамп! Подтвердил свои истории Марк тем, что не просто закрыл отдел DEI, а упразднил целый механизм "фактчекеров", внутреннее Министерство правды, которое до сих пор тщательно отсматривало всё, что публиковалось во всяких "Фейсбуках"-"Инстаграмах"**, на предмет соответствия догмам той самой "повесточки". Цукерберг в ходе своих объяснений о том, что "зашёл не в ту дверь" и что это он тут главная жертва, пообещал при проверке фактов ориентироваться на мнение сообщества — как в "Твиттере".
Заметьте, что уже не ставится под сомнение задача соцсетей по определению правды, вопрос именно в механизмах этого определения — читатель по умолчанию считается наивным и тупым бараном, заведомо верующим в любую ересь, сообщаемую ему с экрана. Напомню, что "добавленный сообществом контекст" в "Твиттере" модерируется едва ли не жёстче, чем обычные маразмы фейсбучного Минправды, а оное "сообщество" там поголовно состоит из сидящих на зарплате у Илона Маска индусов, которым строго-настрого приказано для вида опровергать совсем уж вопиющий бред, но мягко гнуть линию единой вашингтонской партии в принципиальных вопросах. К примеру, несомненно истинные и абсолютно объективные "правки от сообщества" могут высмеять слова о том, что одетый женщиной мужчина является женщиной, но про геноцид в Буче или изнасилование красноармейцами миллиарда немок всё же упомянет.
Многие у нас восприняли такую волну, на которой сёрфингистом летит бледный компьютерный иудей из "Фейсбука", — как провозглашение нового курса, возвращение к норме. Пришли, мол, нормальные мужики и сделали всё по-нормальному — никакой, стало быть, больше толерантности, никаких пожарных лесбиянок и никакого трансгендерного маразма. Но разве исключено, что вся эта волна является лишь сиюминутной и поверхностной реакцией крупного бизнеса на решительную победу Трампа, а уж никак не признаком больших перемен в глубине и что после 2028 года, когда на смену Трампу придёт какой-нибудь демократ, прогрессистская реакция возьмётся за старое с утроенной силой, жёстко покарав всех отступников?
Тем не менее перехват информационного ресурса проявился недавно ещё на одном направлении. В нашем экспертном сообществе принято восторгаться различными западными правыми, евроскептиками, любыми оппозиционерами линии брюссельской партии. Зачастую всё идёт точно в таких же выражениях, как выше — вот, мол, нормальные мужики делают всё по-нормальному. В числе таких мужиков в разные периоды назывались недавно похоронившие своего патриарха французские профессиональные лузеры из семейства Ле Пен, итальянские правые из партии "Братья Италии" во главе с "нормальным мужиком" Джорджей Мелони, а также, разумеется, немцы из "Альтернативы для Германии".
Во взгляде на АдГ из России часто можно встретить наше попадание в ловушку восприятия, расставленную западными кураторами темы. Иными словами, бабайки начинают верить в страшные сказки про бабаек: всерьёз воспринимаются какие-то древние истории о том, что вся верхушка этой партии сидит на зарплате у Кремля, цитируются какие-то сведения о фанатичной преданности отдельных функционеров партии лично товарищу Путину, вспоминаются связи сконцентрированного на территории ГДР электората этой партии и зловещих Штази, раскрутку мифа о которых стоит как-нибудь рассмотреть отдельно. Результат, наложенный на привычное нытьё европрессы о фашизме, поднимающем голову, рождает удивительный образ резких и решительных оппозиционеров, союзников России, непримиримых врагов тухлой европейской бюрократии и просто "нормальных мужиков". Опустим то, что правдивость такого образа была бы поводом для тревоги — ведь все мы помним, в каком направлении любой настоящий европейский националист точит хищные зубы, едва дорвавшись до власти. На деле же — и мы видели примеры этому много раз — в странах с административными системами сложнее, чем у Сомалиленда, настоящую оппозицию просто не допускают до выборов (таков залог выживаемости системы), а в Германии, из вылизанной социал-демократической причёски которой не может выбиваться ни один националистический волосок, — тем более.
Раскрутка "Альтернативы" как клапана для выпуска пара электорального недовольства стала делом последней пары лет и уже вылилась в победу и солидные результаты АдГ на выборах в ряде германских земель. Сейчас же грядут новые выборы, и хотя их победитель заранее известен — им станет партия "Христианских демократов" и её руководитель Фридрих Мерц — забить за собой побольше влияния в Европе через ручную оппозицию из "Альтернативы" очень захотел Вашингтон. Главный медиа-актив нового Вашингтона — того самого, который будет коронован 20 января на ступенях Конгресса, — сделал в этом направлении большой шаг. Илон Маск, без упоминания о котором вот уже который номер подряд не обходится рубрика "События", записал большое интервью с сопредседательницей "Альтернативы" Алис Вайдель. Второе (а то и первое, судя по беседе с важным белым господином) лицо второй по популярности партии страны не было приглашено на теледебаты, так что недостаток медиавнимания она с лихвой компенсировала беседой с заморским чудо-юдо визионером, союзником и спонсором Трампа и, если вспомнить его описанные в прошлом номере истории с индусами и собственным карманным министерством, светло-коричневый кардинал Вашингтона.
Сама же Алис, судя по интервью, — самый что ни на есть "нормальный мужик": подобно всякому нормальному мужику, состоит в отношениях с женщиной, восхищается проявлением силы (но только когда её проявляет Израиль) и обещает демонстрировать твёрдость и несгибаемость позиций (в отношении беспрекословной поддержки всё того же Израиля). Подобно некоторым нашим деятелям утверждает, что ключ к разрешению проблем с мигрантами — снятие ограничений на их въезд, а то они, дескать, очень недовольны тем, что им тут не рады, вот и таранят на машинах рождественские ярмарки да устраивают поножовщины. Кстати, к числу мигрантов относится и супруга фрау Вайдель, понаехавшая со Шри-Ланки. Алис говорит, что задача государства ФРГ — обеспечивать безопасность евреев в Европе, а сейчас, стало быть, им там опаснее, чем при Рейхе. Разумеется, на фоне остальных германских партий такая система верований выглядит как эзотерический ультрагитлеризм уровня Романа фон Унгерна, но в целом других правых у Европы для нас нет — трансформация АдГ в бесформенное социал-демократическое нечто произошла буквально на глазах, когда Алис вместе со своим сопредседателем Тино Хруппалой деликатно отодвинула от рычагов руководства партией решительно правого Бьорна Хёке, после чего принялась раздавать интервью с позиций главного европейского оппозиционера.
Это самое интервью было направлено не на немцев и не на нас: во-первых, его целью были истекающие слюной по еврейскому государству американские консерваторы, начавшие было разочаровываться и задаваться вопросами, кого же они воткнули в Белый дом, но живо забывшие обо всех претензиях, услышав, что друзья Илона Маска поддерживают "нормальных мужиков" с Ближнего Востока; во-вторых же, тёплая беседа двух уважаемых людей, евроскептиков и оппозиционеров духа была тычком в лицо заметно приунывшего Брюсселя. В евроструктурах, охваченных депрессией и вялым недовольством дипломатическим творчеством вокруг Гренландии от Трампа и его трампят, бодростью духа отличается разве что светящийся в заголовках крупных СМИ Тьерри Бретон. Ныне уже отставной еврокомиссар (в европлаще и с евромаузером) по внутренним делам, он, только переступив порог Берлемона, принялся сыпать шокирующими откровениями. Последним стало вот какое: если в Германии, не приведи Аденауэр, победят подлые прокремлёвские фашисты из "Альтернативы", то мы просто отменим им итоги выборов так же, как мы сделали в Румынии в конце того года — будут, мол, голосовать, пока не выберут кого надо. После этого, право слово, не хватало добавить "не смейте голосовать за них, глупые немцы — это говорю вам я, злой и противный евробюрократ с дурацкой причёской" и засмеяться так неприятно.
Словом, предвыборная кампания "Альтернативы" идёт с привлечением самых крупных ресурсов — тут вам и Илон Маск, и какой-то отставной евродед, и сестра по ориентации калифорнийских горе-пожарных. На деле же ни еврейский вопрос, ни мигрантская проблема, ни уж тем более трюки демократического волеизъявления элит не являются принципиально важными для выживания Единой Европы темами. Такая тема всего одна, и она была упомянута Алис как бы вскользь даже не в ходе интервью Маску, а в выступлении на съезде партии: отменим, говорит, антироссийские санкции, поборем эти паршивые ветряные мельницы и запустим турбины "Северного потока". Иными словами, это и есть та самая вожделенная столь многими в Москве "нормализация отношений". Возвращение к естественному порядку прошлых десятилетий, когда в обмен на практически бесплатное топливо огромному простору от Балтики до Тихого океана милостиво позволяется покупать с огромной наценкой плоды сжигания этого топлива могучей германской промышленностью. Но нужны ли нам нормальные отношения с такими людьми?
*движение, признанное экстремистским и запрещённое в РФ
**компания "Meтa" (соцсети "Фейсбук" и "Инстаграм") признана экстремистской и запрещена в РФ экстремистская компания
