Гельман и Малюта

В СМИ активно обсуждается ситуация вокруг Пермского музея современного искусства PERMM, которым несколько лет подряд руководил Марат Гельман. Для многих случившаяся отставка Гельмана стала чуть ли не синонимом закрытия музея. Относительно недавно похожая история произошла с Волжским Шолоховским центром, созиданием которого занимался Евгений Васильевич Малюта. Интереса в масс-медиа это не вызвало.
Что за фрукт Марат Гельман, мы все хорошо знаем. Это известный персонаж современной политики, искусствоведения и даже идеологии, это такая живность, которая тем или иным образом успела затронуть всю общественную жизнь. В его планах было ворваться в провинцию, у него нашлись спонсоры — и он создал музей.
А кто такой Малюта? Евгений Васильевич родился в Николаевске. Это не Пермь, которая по сравнению с Николаевском напоминает мегаполис, это городок в устье Волги. В годы войны там жил Шолохов. Военного Шолохова мало кто знает, не всем известно, что при экстренной посадке в Куйбышеве он сломал позвоночник и потом тяжело выкарабкивался из небытия. Тогда Шолохов был ещё достаточно молод и, как только немножко поправился, начал снова челночно мотаться на фронт. В военные годы он создал одни из самых своих мощных произведений, в том числе "Они сражались за Родину".
Малюта задумал создать музей Шолохова в своём родном городе. Музей — это дом, его нужно построить, собрать из кирпичиков. Волжский Шолоховский центр и создавался по крупицам, деньги наполняли эту инициативу не спеша, временами очень скудно, их поток периодически пересыхал. Иногда средствами помогал "Лукойл", который пасётся в тех местах.
Малюта на собственную зарплату скупал экспонаты для музея, даже мне платил за картины, которые я писал специально для музея. Создание шло в те годы, когда главой местной администрации был коммунист. Но потом к власти пришли единороссы, и сейчас музей Шолохова фактически закрыт.
А что значит закрытый музей для Николаевска? Там, кроме этого, всего одна значимая личность, одновременно и местная достопримечательность — космонавт Малышев. Когда-то городок был знаменит другим. В советские времена вокруг Николаевска складывался потрясающий бахчевой культ, вся прилежащая равнина была орошаема с помощью каналов, которые несли воду к плантациям бахчевых культур. Кроме того, там процветало овцеводство. Сейчас все эти каналы пересохли, потому что с каждым годом растёт цена на электроэнергию. Вслед за каналами постепенно сохнет и скукоживается вся местность. Но что-то ещё жило, и музей Шолохова часто посещали молодые люди и дети. Так они обретали сопричастность с историей своей страны.
В Перми пришёл новый министр культуры, которых у нас теперь по одному в каждой губернии, и убрал галериста с руководства музеем. PERMM содержался на бюджетные средства города, причём деньги выделяли немалые. Сейчас вся эта история обросла экспертами и ревизионными комиссиями, сам Гельман, конечно же, говорит, что к деньгам никакого отношения не имел. В пермском бастионе занимались политизированной околокультурной игрой. Ржали над Сочи, рекрутировали малоизвестных молодых ребят, которые, грубо говоря, корчили рожи. То есть выдавали то, что мы постоянно видим в Москве. В каком-то роде музей Гельмана — это продукт направления, заданного Ириной Прохоровой, которая предлагает всё советское выдавить и заменить "культурой", на мой взгляд, не понимая сути ни того, ни другого. То, что называют "советским", и было "нашим". Любого человека можно, при определённых усилиях, просветить, а можно направить в канаву. Но есть глубинные коды, которые переформатировать невозможно.
Итак, два музея оказались под ударом. Музей Шолохова, который по существу своему и выполнял образовательную и культурную функцию. Ушёл руководитель-коммунист, и нет музея. К власти пришёл бизнес, а народ привычно безмолвствует.
В Перми убрали Гельмана. Шум в СМИ, стенания части художественного сообщества, вялые оправдания местного руководства. Главный вопрос — возникнут ли на месте гельмановских проектов новые инициативы. Или и здесь грядёт культурный застой?