Нет слащавости и приторности, хотя порою наваливается удушающая скука…
«Грозовой перевал» тяжёл, как была не лёгкой жизнь самой Э. Бронте.
За год до смерти пишет она историю любви Кэтрин и Хитклиффа; историю, окружённую огромным количеством людей: родных и нет, случайных, странных…
Роман густо населён.
Бронте мало прожила, и почти не имела контактов с людьми – за пределами семейного круга; сборник её стихов был не плохо встречен критикой.
…колорит книги…даже не сумрачен: он мрачен: и линии темноты, если не шипы оной, пронизывают-прокалывают плоть книги – и судьбы персонажей.
Вереск времени плохо цвёл, не обещая мёда.
Э. Бронте болела чахоткой: то есть знала, что долгая жизнь ей не суждена, не оттого ли герои её повествований умирают молодыми – в основном?
Не оттого ли всё изображено так… как изображено: и у когдатошних читателей отрицательные герои вызывали аж дрожь ужаса?
Колорит сгущается, хотя…кажется некуда сгущать.
Он наплывает фиолетовой синевой, и любовь порвётся, как бумажное послание, которое мало что стоит в глазах вечно идущего времени.
Однако, роман Бронте оказался классическим, сколько бы времени ни проходило, он остаётся – живописующий былое под таким углом, что радость в жизни кажется вовсе невозможной.
