Апостроф
Даниил Торопов 26 октября 2011 года Номер 43 (936)
Ганс Ф.К. Гюнтер. Родоведение. Наука о семье. / Серия «Библиотека расовой мысли». Перевод с нем. А.М. Иванова, под редакцией В.Б. Авдеева. — М. : Белые альвы, 2011. — 336 с.В новом проекте популярной серии русский читатель вновь встречается с Гансом Фридрихом Карлом Гюнтером. Кстати, в феврале нынешнего года исполнилось 120 лет со дня рождения знаменитого немецкого антрополога, расолога, евгениста.
Своеобразным свидетельством признания научной деятельности Гюнтера является тот факт, что после трёх лет концлагеря, куда главного расолога Третьего рейха отправили щепетильные в вопросах денацификации французы, суд вынес приговор о его освобождении, гласивший, что учёный «всегда действовал в рамках международной науки». И, несмотря на многочисленные награды и учёные звания, Гюнтер никогда не был членом НСДАП. А уже в 50-е годы американское общество генетики человека выбрало Гюнтера своим членом-корреспондентом. Это я к тому, что усилия некоторых ревнителей политкорректности в РФ зачастую противоречат не только свободному распространению знания, но даже международной практике, да и просто здравому смыслу.
«Данный сводный том работ Гюнтера освещает новые стороны дарования автора. Он уделял внимание не только вопросам теоретической и практической расологии, но и евгенике и брачным отношениям, понимая расу как некую эволюционную целостность, в которой оба пола составляют симфонию отношений, простирающихся от биологии и правоведения до этики и метафизики: »Семья является исходной точкой для определения происхождения, родства и наследства, она определяет и положение людей в их племени. Поэтому обычаи и законы также развились на основе семейной жизни, поэтому брак и семья в сознании народов — это «божественное право». Боги защищают брак, вознаграждают супружескую верность и карают её нарушение«.
В центральной работе издания »Формы и история брака«, опубликованной в Германии в 1951 году, помимо огромного свода этнографических данных содержится жёсткая критика современных мировоззрений, вплоть до фрейдизма. А главное острие выводов Гюнтера направлено в сторону идеалов Великой французской революции. Ибо его излюбленный, неоднократно подчёркнутый тезис: отбор первичен по отношению к воспитанию, — очевидным образом противостоит просветительским конструкциям.
Научная бескомпромиссность Гюнтера, фундаментальность его знаний выгодно сочетаются с живым поэтическим языком произведений. Гюнтер и в своих антропологических работах был эстетом: »Значение евгеники никогда не поймёт до конца тот, в ком нет художественного чутья. Евгеника не довольствуется тем, что считает идеалом для отбора здорового и способного человека, она добавляет, что человек должен быть ещё и красивым… Современник Шекспира, английский поэт Овербери, писал, что мужчина не может выбрать сам себя, но он может выбрать жену, чтобы благодаря этому выбору улучшить своё потомство«.
»Родоведение« — это, собственно »Наука о семье«, работа »Аристократия и раса«, по-своему фундаментальный текст »Выбор счастливой пары для счастья в браке и улучшения наследственности«, статья »Платон как хранитель жизни«. Мысли Платона об отборе о воспитании и их значение для современности» и «Урбанизация и её опасности для народа и государства».
Платон в интерпретации Гюнтера предстаёт довольно неполиткорректным автором. Что, к слову, совсем не далеко от истины. А в работе об урбанизации Гюнтер суров и резок: «Городской массовый дух порождает не власть народа, а власть массы, что всегда ведёт к распаду народа». И вывод исследования довольно мрачен в свете развития нашей цивилизации: народы зарождаются и живут в деревнях, а умирают в городах. Сложно даже представить, как Гюнтер охарактеризовал бы мегаполис и его фрустрированное население. Получается, что нередкое стремление современного человека бросить всё и уехать за город — сродни желанию выжить.
Относительно самого родоведения, то в выводах Гюнтера нет чего-то неожиданного и сверхъестественного. Германский профессор в своих построениях похож на воспетого им же крестьянина с его здоровым, цельным представлением о жизни. В работе о выборе пары появляется тень гениального Отто Вейнингера, но с немецкой строгостью Гюнтер констатирует, в чём Вейнингер переборщил. Гюнтер подчёркивал значение каждого пола: «Матриархат склонен преувеличивать биологическое значение женщины, патриархат — мужчины. В действительности оба пола имеют одинаковое биологическое значение, а нравственное поведение женщины важней. Когда нравственность расшатана вообще, государство еще может существовать какое-то время, если же расшатывается нравственность женщин, оно быстро рухнет».
И почти императив — «брак перестаёт быть частным делом двух лиц, он касается всего народа, и предков и потомков».
Гюнтер дожил до 1968 года и мог собственными глазами видеть полное небрежение своими идеями. Но сегодняшнее плачевное состояние европейцев — лучшее подтверждение позиции Гюнтера. Как любит повторять Владимир Авдеев: «Незнание расово-биологических законов не освобождает от ответственности перед ними».
