Фатеев Евгений. Феномены 90-х. Опыт человека, которому посчастливилось выжить. — М. : АСТ, 2024. — 192 с. — MassCult.
Фатеев Евгений. Святые 90-е. Страна в тени. — М. : АСТ, 2024. — 178 с. — Серия MassCult.
Проиграв на короткой дистанции, патриотическое движение выиграло на средней. Но может проиграть на длинной. Вспомните Мюллера: "Золото партии — это мост в будущее, это обращение к нашим детям, к тем, кому сегодня месяц, год, три. Тем, кому сейчас десять, мы не нужны — ни мы, ни наши идеи; они нам не простят голода и бомбёжек. А вот те, которые сейчас ещё ничего не смыслят, будут говорить о нас, как о легенде! А легенду надо подкармливать! Надо создавать тех сказочников, которые переложат наши слова на иной лад, тот, которым будет жить человечество через двадцать лет".
Эту арийскую мудрость из популярного фильма неоднократно довелось проверить даже среди близких людей. Полноценно заставшие девяностые, пусть и в детстве, иллюзий не испытывают. А вот для зумеров это всего лишь история, из которой вышли вполне себе благополучные родители, а ещё есть интересные культурные явления, да и про "свободу слова" они слышали. И очень удивляются, когда узнают, что автор этих строк, несмотря на относительной юный тогда возраст, успел поучаствовать в двух закрытых СМИ, а предшественник "Завтра", "День", был ликвидирован ещё до расстрела парламента, простым указом и.о. министра печати. И никакого тебе Интернета. Идеологический диктат либералов, особенно в первой половине десятилетия, был значительным.
Девяностые кончились, и девяностые всегда рядом. Они не проговорены, не изучены, не проработаны. Порой даже не описаны. Есть несколько литературных произведений, есть фильмы типа первого сезона "Улиц разбитых фонарей", которые хорошо передают ту атмосферу. Но этого очень мало.
Можно возмущаться Ельцин-центрами, но эти институции работают и дело своё знают. А нам остаётся удовлетворённость тем, что власть и общество перешли на язык патриотической оппозиции девяностых. Но не стоит забывать, что "за патриотизм" сегодня вещают многие граждане, которые тогда поклонялись "храму демократии". Если переосмыслили тот опыт — хорошо. Но вполне возможно, что кто-то просто следует политической конъюнктуре.
Проблема патриотики — в уходе от конкретики. И любой разговор про девяностые быстро разворачивается в сторону обобщений, историософии, метафизики. Это объяснимо, зачастую важно, но не работает универсально. И, претендуя на слово к народу, патриотика иной раз уходит по восприятию в "сектантские камлания".
И вот из Екатеринбурга, города, который ассоциируется, увы, и с Ельциным, идёт весомый ответ на девяностые. Заявлена целая серия книг, которая открылась двухтомником Евгения Фатеева.
Фатеев — профессиональный историк, выдающийся культуролог и культуртрегер, сооснователь фестиваля стрит-арта и граффити "Стенограффия". Читателям "Завтра" он известен как автор тонких исследований по истории советского искусства, жёстко-аналитических "украинских уроков" и цикла сюжетов про лихие девяностые, которые и собраны в настоящих изданиях.
"Последние лет пять происходит ползучая реабилитация девяностых. Мы больны девяностыми, они никуда не ушли при всей нашей сытости. Кто-то — по уши, кто-то — по горло, но мы ещё в девяностых. Я верю, что это было очень плохое время, и надеюсь, что эта книга начнёт процесс выговаривания девяностых. Мы должны их выговорить и от них излечиться", — замечает Фатеев.
Тексты — небольшие яркие публицистические главки. Их можно читать с любого места, в произвольном порядке. И перечитывать.
Внешнее управление, Чёрный октябрь 1993-го, чеченские войны, бандиты, дефолт, потребление мяса, уничтожение кириллицы, поражения в спорте, исчезновение такси и речного транспорта, тамагочи и напиток "Юпи" — многие феномены "святых девяностых" очень узнаваемы, о каких-то Фатеев внятно напоминает.
В книгах почти две сотни уникальных фотографий, снятых в 90-е уральским фотографом Станиславом Савиным. При этом снимки не иллюстрируют материалы в привычном смысле этого слова, а сопровождают их в случайном порядке. Так автор хотел создать "полифонию" текста и фотографий.
Фатеев убедителен, хотя говорит легко и остроумно. Но эта лёгкость не синоним легковесности. Он словно заговаривает травму, а подача открыта любой аудитории.
Формат "подарочного издания" несколько смущает, учитывая тему. Но кто сказал, что подарок должен быть сугубо радостным. Знание, кругозор, опыт — тоже дар. А книги Евгения Фатеева — это память о катастрофе девяностых, которую "необходимо обратить в наш цивилизационный код, в нечто нерушимое".
