Среди хладных закатов и туманных свечений летит над Россией рыдающий ангел осени, реет над синим вечерним простором, черной золоченой тростью отмыкает тяжелые засовы навсегда ушедших времен.
Под невидимым крылом его мерцает и движется стеклянный мир. В колоссальной призме атмосферы, как огромные остывающие костровища, плывут массивы больших городов, стелятся расшитые огоньками пригороды, брезжат слабыми золотыми оттисками огни каких-то затеряных в сумерках призрачных поселков, забытых Богом сельских поселений. Вслед за этими приметами цивилизации снова бескрайняя, темная, необитаемая Русь. Прорезанная пустыми трассами, утыканная обвалившимися коровниками, зияющая черными дырами покинутых изб.
Осень. Бархатный сезон. Вдохновенный московский интеллектуал, не так давно открывший для себя свет Веры, всей душой стремится к Богу. Он собирается в далекое паломничество. Куплен билет, заказана гостиница. И через несколько дней он, сбросив с себя груз мирских забот, взойдет по тропе отшельников на синайские кручи. Прильнет к святым камням, встретив молитвой немыслимый и яростный аравийский рассвет…
Вдумчивый калужский чиновник, занятый поиском смысла жизни, уж который год ездит в удивительную страну Индию, где среди потрескавшихся святилищ и пряных дымов набирается жизненной энергии. Душа и тело его стремятся прочь, подальше от мрачных жилищ своих неприветливых земляков. Он спешит погрузиться в мутные воды Ганга, берега которого покрыты огнями ритуальных костров. Вероятно, очень скоро вслед за ним его коллеги, другие региональные чиновники, купят билет в Индию и, сбросив одежды, украсят себя венками и гирляндами. Они понесут в руках огромные светильники с масляными фитилями и торжественной цепью зайдут в «поток любви», тем самым освободив душу от бремени множества грехов, совершенных ими в прошлых жизнях (в эту секунду над брошенным авторемонтными мастерскими в городе Перемышль по воздуху пролетит ворона, и эхо ее карканья непонятным образом напомнит фразу, произнесенную на санскрите…)
Успешная молодая женщина, дизайнер из Питера, наконец-то смогла осуществить давно задуманное — купить апартаменты в Болгарии. Теперь она частенько сможет любоваться вечерним черноморским прибоем со своей лоджии, наблюдать, как по песчаным пляжам Варны легкомысленно бродят туристы и кошки. Всё это так далеко от сырой и пьяной России, с её скандалами, матом и звериной тоской.
Ученый из Новосибирска едет в Китай — реализовать свои талант и амбиции на секретные полигоны Синьцзяня. А уроженец Нижнего Новгорода, сделавший в Москве карьеру финансового директора крупной фирмы, уезжает, наоборот, в Лондон. Его небольшой, но уютный дом в районе Южный Кенсингтон имеет внутренний двор с деревом, на котором живет белка.
Кумир эстрады, эксцентричный исполнитель, спешит отметить свой день на собственной вилле Майами, в районе Корал-Гейблз. Так сладок ему теплый воздух Флориды.
Статная студентка техникума, живущая в крохотном поселке Костромской области, наконец-то получила вызов от жениха из Турина. Перед отъездом в Италию её сердце колотится и замирает в предчувствии новой, солнечной жизни. Она уезжает, не зная, что спустя пятнадцать лет вернётся домой и будет целовать косяки заколоченного родительского дома; стоя на коленях, поливать слезами густую траву, растущую у крыльца.
Всей душой русские люди стремятся к другим берегам, где дуют горячие ветры, слышится гул неизвестных молитв, звучат напевы иных наречий. От Каракаса до Парижа, от Шанхая до Нью-Йорка, на берегах Лимпопо, Нила и Амазонки можно встретить русских, с увлечением живущих в чужих краях чужой жизнью.
В России, за чертой переполненных неуютных городов — мир молчания, царство погибших деревень, от которых остались только названия на старых картах.
«Россия, Русь! Храни себя, храни!.. » — написал Рубцов более полувека назад. Взгляд поэта был обращен в будущее. Отлитая строка, ставшая национальным достоянием и крылатым выражением, предрекала эпоху великого народного упадка.
Но вдумаемся в смысл этой строки. Как Русь может хранить себя? Очевидно, она должна производить какой-то важный фермент, способный сохранить ее. Но разве не мы — дети России — являемся этим ферментом? Разве не на нас лежит это важное и святое бремя?
Пока мы размышляем над этим вопросом, в мире реализуется иная программа. Опустевшие безжизненные русские территории включены в проект глобального переселения народов. Планетарные климатические изменения подтолкнут народы Европы в глубь континента. Пока проседают крыши брошенных изб, а российский горожанин проводит отпуска в Египте и Турции, в могущественных центрах мировой власти детально прорабатывается план колонизации России.
Бесшумно тикает космический будильник, отмеряя данное нам историческое время.
Гляди, русский человек, перед тобой, невзрачная покосившаяся калитка. Но за ней — нетленное сокровище, наша вечная Россия.
Иди же к ней. Иди!
