«НАСТУПИЛО ВРЕМЯ РАССТАВАНИЙ...»

НОМЕР 7 (795) ОТ 11 ФЕВРАЛЯ 2009 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Сергей Лебедев
«НАСТУПИЛО ВРЕМЯ РАССТАВАНИЙ...»
Год назад не стало Станислава Золотцева
Год назад, 4 февраля 2008 года, скоропостижно ушёл из жизни Станислав Александрович Золотцев — один из лучших представителей современной русской словесности, яркий и неповторимый поэт, прозаик, публицист, переводчик, исследователь литературы, истинный Патриот и Гражданин нашего Отечества.
Весть о его смерти стала тяжёлым ударом не только для его родных и близких, для друзей и коллег, но и для многочисленных почитателей творчества Станислава Александровича. Не выдержало сердце человека, в жуткие 90-е годы, наряду с другими представителями подлинной русской интеллигенции вставшего в первые ряды бойцов Сопротивления, вставшего плечом к плечу с обманутым и ограбленным народом против разрушителей Державы, против эпидемии либерально-рыночной "чумы".
В его "послужном списке" — защита Правления Союза писателей России на Комсомольском проспекте, баррикады "черного октября" 1993 года, многочисленные выступления на митингах и других акциях патриотической оппозиции. За последние годы, годы "стабилизации" и невиданного роста численности доморощенных миллиардеров, поэт, как и многие его собратья по перу, мучительно переживал невозможность донести своё Слово к народу. В статье "Убиение молчанием", напечатанной в газетах "Завтра" и "День литературы", Станислав Золотцев писал: "Столпы так называемого "либерального общества", являющиеся хозяевами империй СМИ и издательской индустрии, делают всё для того, чтобы наш голос не был услышан... У нас сегодня — безвоздушное пространство, в котором, по законам физики, не может быть резонанса. И мы задыхаемся..."
Поэт продолжил схватку с воцарившимся в нашей стране Злом, с его "ценностями", возведенными едва ли не в ранг государственной идеологии, как то: безудержное обогащение, личный успех любой ценой, поклонение "золотому тельцу", корыстно-расчётливые отношения между людьми, раболепное поклонение Западу.
У них — и власть, и сила, и штыки,
и золотом набитые мешки,
и радио-, и телемаяки,
и меч над головой моею.
А у меня — всего лишь только я,
моё перо, судьба, душа моя,
и голос бунтаря и соловья —
посмотрим, кто сильнее. ("Они и я").
То, что совершал Станислав Золотцев в наш жестокий век на ниве общественно-политической, на ниве литературной, — без всякого преувеличения можно назвать жизненным и творческим подвигом. Он всегда, и словом, и делом утверждал вечные для настоящего художника и человека идеалы любви и добра, честности и порядочности, совестливости и патриотизма, дружбы и человеческого братства, справедливости и правды на земле. И никогда не афишировал свои поступки. Только после смерти Станислава Александровича, на Сороковинах, достойно устроенных вдовой поэта Ольгой Николаевной, я узнал от его собратьев по перу, как он помогал публиковать в Москве произведения талантливых, но малоизвестных литераторов из отечественной глубинки, как материально помогал нуждающимся студентам Литинститута, как "пробивал" литературные премии, помогая русским писателям не только выживать, но и творить. Вспомнили и о том, как уже после развала Советского Союза он восстанавливал связи с писателями нынешнего "ближнего зарубежья", как выступал по приглашению поэта Ниязи на вечере русско-таджикской дружбы в Душанбинском оперном театре, как ему стоя аплодировал весь зал, и сам президент Эмомали Рахмонов (тогда еще Рахмонов, а не Рахмон) в ответной речи выразил Станиславу Золотцеву свою благодарность.
А я вспоминал, какое деятельное участие принимал этот удивительный человек и в моей судьбе "вынужденного переселенца", а фактически — политэмигранта, из Латвии, как организовывал совместные выступления, передачи на радио, интервью и публикации в газетах... Была в нём насущная потребность помогать ближнему своему, умел он виждеть и ценить "божий дар" не только в себе, но и в других людях. Поэтому можно смело сказать, что выражение "золотое сердце Золотцева" не было игрой слов, а отражало основную, неотъемлемую черту натуры Поэта. И вот, это золотое сердце перестало биться, "обширный инфаркт"...
Станислав Золотцев не просто ушёл из жизни до срока — он погиб на невидимой духовной брани, в отчаянной и неравной схватке за Россию, за право быть услышанным своим народом. Только в предсмертном 2007 году у него вышла книга стихов "Последний соловей", а также три романа "Столешница столетья", "Тень мастера" и "Камышовый кот Иван Иванович"...
И видится, и чудится мне по сию пору, что не умер он вовсе, что он с нами, он жив, и еще не раз одарит нас вдохновенными стихами, добрым словом, дружеским рукопожатием. Просто уехал наш Орфей из продавшейся нелюдям блудницы-Москвы, где, по его словам, "задыхался", — на родную псковскую землю. Туда, где "лучше дышится и пишется", где сердца людей еще не настолько подточены и разъедены ржавчиной рыночных отношений. Туда, где лежат его родители, где его самого любят и ждут, где он всегда нужен. Говорил же мне дорогой мой Станислав Александрович в одну из последних наших встреч в его московской квартире на Малой Грузинской улице: "Понимаете, Серёжа, у меня на Псковщине есть читатели — их, наверное, несколько сотен, — и я почти всех знаю в лицо, а некоторые из них стали героями моих сочинений. Они постоянно интересуются всем новым, что выходит из-под моего пера". Вот оно, трудное счастье русского поэта...
Поэтому для меня Станислав Золотцев — жив и будет жить столько, сколько Господь Бог позволит мне самому оставаться на этом свете. Не случайны же были выпеты эти золотцевские строки:
Знаю сам, что ни долго, ни кратко —
вечно буду я жить на земле...
Просто "наступило время расставаний", но я верю, что оно закончится, и мы встретимся снова, как друзья, — уже навсегда.