ГОНЧАР

НОМЕР 43 (779) ОТ 22 ОКТЯБРЯ 2008 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Геннадий Сазонов
ГОНЧАР

А еще — Горшеня, глинник, глинчар, скудельник. И самая высокая похвала — мастер глиняной посуды.
Мастер! Думаю, это больше всего и подходит к делу семьи Отгадовых. Когда видишь изделия Вячеслава Александровича, его сына Александра и дочери Оксаны, начиная от пасхальных яиц и детских свистулек и кончая сложными охотничьими композициями, трудно сдержать восхищение. Перед глазами — настоящее искусство. Такое, заметил мой знакомый, может создать только талант, только самородок!
Вячеслав Отгадов родился в глубинной грязовецкой деревеньке Степково, ныне в ней несколько домов. Здесь он с изначальной поры впитал нежность, суровость, многоцветность окружающей природы. Неосознанно вбирал в сердце и необъятный размах русского характера, коим примером служил ему и собственный дедушка Сергей. Высокого роста, жилистый, дед имел корни в деревне Улома под Череповцом, потом она оказалась на дне водохранилища. И фамилия у рода была чисто славянская — Дареничи. Прадеда раскулачили и выслали на поселение в грязовецкую глушь.
— Даже фамилию новая власть дала новую — Отгадовы, вот и всё. Так и стал я Отгадовым, — делился Вячеслав Александрович. — Дед на поселении не впал в уныние, ломил от зари до зари, мастер на все руки. В семье родилось шесть сынов и несколько дочерей. А сколько сказок знал дед! Помню до сих пор, правда, все с картинками, с новоротами, с матюгами… Однако без молитвы — ни шагу. Прожил более ста лет. Бывало, еще в 95, грохнет стопку самогона и сынам по выговору влепит…
В послевоенные годы, на них выпало детство Вячеслава, грязовецкая земля, как и вся тогдашняя русская деревня, еще сохраняла народную самобытность. В округе Пухить, в деревнях Черепана, Попово, где он жил с матерью Елизаветой Яковлевной, колхозной дояркой, славились плотники, печники, гончары, резчики по дереву, пчеловоды, умельцы плести корзины…
Думаю, прикосновение к творческой деревенской стихии, уникальному мастерству лучших людей из народа пробудило в пареньке тягу к рисованию. Еще в начальной школе он делал рисунки и акварели. Позже, уже взрослым, собрал их и послал в Московский заочный народный университет искусств. Приняли, учился без отрыва от производства, окончил университет, получил диплом.
С тех пор Вячеслав делил свою жизнь как бы на половины. Одна половина — текучка, добывание хлеба насущного с повседневными хлопотами, включая семейные. Другая — это творческие озарения, когда, забывая обо всем, можно часами стоять у подрамника, перенося на холст любимые виды грязовецкой природы; или — какие-то запомнившиеся лица, или памятники старины. С этюдником на плече, благо это рядом, он обходил остатки Корнелия-Комельского монастыря…
— Как вы занялись керамикой? От художественной живописи она отстоит все-таки далеко…
— Так, случайно. Прочел книгу по керамике. Думаю, попробую освоить…
Тогда, более двадцати лет назад, Вячеслав Александрович был связан с Грязовецким льнозаводом и жил в тамошнем поселке. На электросварке произошла травма — он потерял один глаз. Пришлось переменить специальность, выучился на лаборанта. По соседству с лабораторией была котельная, а в ней — небольшое свободное помещение, которое и заприметил Отгадов. Договорился, получил добро, стал в нем обустраивать мастерскую. На льнозаводе имелось токарное оборудование. Отгадов смастерил гончарный круг, сложил печь для обжига, изготовил прочую оснастку. Когда всё закончил, встал за гончарный круг, взял в пальцы сгусток глины…
Дело оказалось не столь простое, как ему виделось со стороны.
— И месяц кручу, и два — у меня одни кулебяки , — рассказывал он. — Но не отступаю. Кручу круг, стараюсь. Через полгода, смотрю, получилось что-то наподобие литрового горшочка. Ну, с того горшочка и пошло. Я работал как любитель, для души, а не на заказы. Так и работал, пока не достиг определенного мастерства: изделия стали объемные, красивые…
Отгадов ездил в Сокол, где производили гончарные изделия. Правда, там не было гончаров-ручников. Там — шликерное литье, он позаимствовал кое-что из технологии. На дворе стояло время распада, льнозавод лихорадило, и кто-то из начальства предложил раскрутить гончарный бизнес. Сложили три большие печи для обжига, наняли десять работников, всех обучал Отгадов. Глиняную посуду продавали в Грязовце, Вологде, других местах, имели успех. Эта гончарная мастерская была самой крупной в Вологодской области.
— Мне бы идти в предприниматели, — вспоминал Вячеслав Александрович. — Но я побоялся и не пошел. Лет пять там работали. Сперва шло неплохо, потом зарплаты перестали давать, все разбежались, мы с сыном остались последними из могикан. И хотя жалко начатое дело, я ни в чем не виню кого-либо, время было такое…
В итоге он остался без работы. Вспомнил о дипломе художника. В районном отделе народного образования, куда обратился, приняли с распростертыми объятьями. Три года Отгадов вел дополнительные уроки по лепке и рисунку в школе искусств в Грязовце. Его деятельный характер занятия в школе тяготили, и вскоре ушел — поднадоело. Собственно, больше идти куда-либо не хотел, а желал полностью отдать себя живописи. Вышло иначе.
Известный в Грязовце начальник ЛПУ МГ "Севергазпрома" (КС-17) Константин Павлович Симаков, зная способности Отгадова, предложил ему вернуться к гончарному делу, пообещал создать условия и сдержал слово.
— Все газовики в восторге, что у нас творят удивительные мастера, — говорил председатель профкома компрессорной станции Сергей Дейнеко. — Они воссоздали ручное гончарное ремесло. Сейчас мы привыкли ко всему заводскому, унифицированному, а это живое, народное, берет за душу. Со стороны вроде бы не понять: как так? Газовики, газ качать надо, а тут приютили гончаров. Считаю, правильно, надо поддерживать народные ремесла. Когда-то в районе целые артели корзины плели, лапти, валяли валенки, делали посуду из глины, заготавливали веники. Это все как-то ушло в небытие. Ну, хоть малое сохраним. Помещение им выделили, оборудование, добываем глину. Я не часто, но захожу, и вот посмотришь, как на твоих глазах крутится гончарный круг, как мастер придает форму сгустку глины, настроение поднимается…
Поначалу Отгадовы делали горшки, кружки, вазы, а теперь — и сложные композиции, их можно назвать сувенирными, — продолжал Дейнеко, когда мы шли в мастерскую. — На днях, по заказу, с фотографии, вылепили мужика на охоте, с ружьем и убитой уткой на поясе. Ему преподнесли, пришел в восторг: точная копия, не ожидал. Понравилось! Или вот главному инженеру станции Александру Коновалову на полувековой юбилей подарили композицию, где кабан в борьбе с охотничьей собакой. Так искусно сделали, душу вложили — поражаешься…
Признаюсь, с некоторым недоверием слушал собеседника. По фотографии из глины сделать портрет? Не преувеличивает ли? А когда переступил порог мастерской и увидел на стеллажах изделия Отгадовых, сомнения отпали. Дивное зрелище! Вот гном, с полметра ростом, нарядный, с лопатой в руках — ну, живой. Все детали костюма, выражение лица и глаз — трудно поверить, что вылеплено руками из глины. Охранник дачи. Причем у одного веселье на лице, у другого — грусть, а третий суровый.
— На Вологодчину приезжали финны. Руководители попросили сделать что-то для них на память, — припомнил Вячеслав Александрович. — На наше усмотрение. Ну, думаю, чего? Вылепили русского Деда Мороза и финского Санта-Клауса, в обнимку сидят на лавочке…
Расцвет гончарного ремесла семьи Отгадовых связан с раскрывшимися способностями сына Александра. Он пришел к отцу в старую мастерскую. Из пятнадцати человек, которые там трудились, один он поднялся до высот мастера. Почему у других не вышло?
— Не знаю, — сказал Вячеслав. — Или терпения не хватило, или еще чего-то. Одинаково всем передавал секреты, а не получилось. Все-таки, оказывается, гончарное дело — искусство.
— В чем оно заключается?
— А вот в чем? И не знаю, в чем! В первую очередь иметь большое терпение, старание. Ну, и талант. Без таланта будешь грязнулей, а не мастером…
Сам отец редко встает за круг, он определяет технологию, дает советы, а всё остальное Саша исполняет как мастер. Он учился не только у отца. Кое-что перенял у известной вологодской художницы-керамистки Татьяны Александровны Чистяковой, когда бывал в ее мастерской. Дочь Оксана хорошо владеет росписью, ей отведена роль дизайнера, хотя и она, когда желает, способна вылепить фигурки.
…Гончарный круг набирал обороты. Саша приложил сгусток глины — и быстро в его руках темная масса обрела форму. Он теперь вошел в глубины ремесла, осязает материал, как собственную плоть, чувствует себя способным сделать любой заказ, исполнить любое движение фантазии. И в том легко убедиться, взглянув на одну из последних композиций "Тигр с кабаном". Ушло около двух недель на изображение сцены борьбы зверей. Впечатление потрясающее, да и весит она изрядно — двадцать килограммов. Не отлита, а именно слеплена: сгусток — к сгустку …
— Я рад, дети почти всех грязовецких школ побывали в мастерской, — отметил Отгадов. — Что-то, да западет в юные души. Может, кто-то из них и потянется к гончарному делу…
— А сейчас живописью занимаетесь?
— Ездил в Сидоровское, восстанавливал в селе памятник солдату Великой Отечественной войны. В окрестностях увидал дали — такие свежие, запали в душу. Этюдника с собою не было. Я по памяти написал…
"Работа по памяти" — одна из особенностей художника, кстати, редкая. Внутренним зрением он как бы запечатлевает увиденное, а потом, пропуская через сердце, переносит на полотно. Впрочем, не чуждается и натуры. Здесь есть портрет жены Любови Владимировны, матери Елизаветы Яковлевны, автопортрет. Работы Отгадова разошлись по частным коллекциям, несколько картин представлены в музее Грязовца. В начале 90-х механик льнозавода, собираясь в командировку в Польшу, попросил картины, чтобы продать и тем поддержать художника. Была одна крупная работа на библейский сюжет: Иисус Христос беседует с грешницей. К ней пришлось писать много этюдов с деревенских мальчишек и девчонок. Доброхот вернулся и объявил, что его …обокрали.
— До слез жалко те работы! — вздохнул художник.
По его словам, среди канувших за рубеж было и полотно "Мечтательница", где изображена обнаженная у водоема. Над ней художник работал долго, любовно выписывал детали полуосеннего пейзажа. Вообще, запечатление возвышенного в окружающем мире — ведущий мотив живописного творчества Отгадова. "Человек — существо духовное, — полагает Вячеслав Александрович. — И он, обращаясь к картинам, хочет увидеть прекрасное…"
В мастерской для вдохновения свое дело и у Александра — резьба по дереву. Со стены смотрит морской царь — вырезан из одной осиновой доски. А вот чудный комнатный стол с резными ножками, рядом — голова оленя…
— Делаю для души, — просто пояснил Саша.
Вологодская область