АПОСТРОФ

№36 (668) от 06 сентября 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Георгий Судовцев
АПОСТРОФ

Виктор Брачёв. Травля русских историков. — М.: Алгоритм, 2006, 320 с., 3000 экз.
Всё-таки что-то очень важное сломалось (хотел даже написать — необратимо сломалось, но, слава Богу, это не так и не может быть так) в мироощущении и миропонимании даже весьма образованных и патриотически настроенных наших сограждан, к числу которых, несомненно, стоит отнести и автора этой книги, питерского историка Виктора Брачева, и сотрудников столичного издательства "Алгоритм".
Несомненно, что история "архивно-академического" дела 1930 года, в результате которого были репрессированы академики Сергей Фёдорович Платонов и Евгений Викторович Тарле, могла быть лишь в узкоиздательских интересах объединена с отстоящим от него на добрых 60 лет "делом" Игоря Яковлевича Фраянова под одной обложкой, да еще с таким названием — хотя бы потому, что не совсем понятно, на каком основании этнический еврей, принявший православие, а затем выдающийся "красный историк" Е.В.Тарле причисляется автором к числу собственно "русских" историков.
В результате по прочтении книги невольно создаётся впечатление, что с 1934 по 2000 годы отечественная историческая наука переживала период сплошной тиши да благодати — если не считать нападок "учеников и последователей" М.Н.Покровского на пережившего после предательства своих коллег некое "обновление" — благодаря новому, "державно-патриотическому" сталинскому курсу — Е.В.Тарле.
К сожалению или к счастью, ничего подобного в отечественной истории не происходило и не происходит: война здесь не прекращается ни на час. И взятые в качестве "точек отсчета" два "дела историков" показывают лишь малую часть этой войны. Полемика вокруг исторических работ, скажем, Л.Н.Гумилева, В.В.Кожинова и "оргвыводы" из них разве что не закончились прямыми смертельными исходами, но по своему значению оказали ничуть не меньшее влияние на общественное сознание, чем дела С.Ф.Платонова—Е.В.Тарле и И.Я.Фраянова.
В этой связи упреки автора в адрес М.Н.Покровского, заявившего, что "история, писавшаяся этими господами (имеются в виду дореволюционные российские историки. — Г.С.), ничего иного, кроме политики, опрокинутой в прошлое, не представляет", выглядят несколько удивительными. История — это действительно то, что интересует нас в настоящем, и в этой связи можно вспомнить как приписываемые Пушкину строки по поводу "Истории государства российского" Н.М.Карамзина:

В его истории изящность, простота
Доказывают нам, без всякого пристрастья,
Необходимость самовластья
И прелести кнута

— так и его же, вне всякого сомнения, строки: "Я далеко не восторгаюсь всем, что вижу вокруг себя… но, клянусь честию, ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, какой нам Бог её дал…"
Cтановится очевидной весьма жесткая разница между преследованиями 30-х годов и нынешним "делом Фраянова". Тогда был четкий повод — хранение в архивах Академии Наук СССР таких документов, как подлинники отречения Николая II и великого князя Михаила, подо что, собственно партийными и репрессивными органами было состряпано дело о "монархическом заговоре".
Было следствие, был суд, были приговоры — пусть несправедливые и даже растрельные. Но никто не подменял эти бесспорно государственные функции массированной и разнузданной кампанией травли в печати и другими формами "общественного" давления на "непокорных" ученых (к числу которых можно отнести и странное убийство его сына, и совпадение пика кампании с болезнью и смертью жены), как это было в случае профессора Фраянова в наши "демократические" и безгосударственные времена.
Другое дело, что и начало 30-х годов, и 1999-2001 годы в истории нашей страны были временем ожесточенной и скрытой борьбы за власть. И если кто-то думает, что ему удастся отсидеться в такие периоды где-то в "академических" или иных окопах, — что ж, вольному воля.
Еще печальнее то, что даже понимая это и даже открыто вступая в битву, наши "витязи русского дела" пребывают, как правило, в полном неведении, с каким противником, где и как им предстоит столкнуться. Вот и получается сплошь и рядом, что "гладко было на бумаге", а в реальности и с "мировой закулисой" и с пресловутым "жидомасонским заговором" всё получается не так гладко, как следует из "демо-версий" данных увлекательных концепций... Так что русским патриотическим силам, судя по всему, предстоит очень непростой период ломки и маргинализации устоявшихся схем уже в самое ближайшее время.
И в конце — немного о фактологии. Очень жаль, что, рассказывая о творческом пути академика Тарле после сталинской реабилитации, Виктор Брачев даже не упомянул его работу как автора и редактора над многотомной "Историей XIX века" — чтением, не менее увлекательным и полезным, чем классические "Наполеон" и "Талейран". И, само собой, обозначенный в книге диагноз болезни, от которой скончался С.Ф.Платонов, не может звучать как "хронический фиброз миокардита" — тут или "фиброз миокарда", или "фиброзный миокардит". Это мелочи, конечно, но, согласитесь, что впечатление от книги они несколько портят.