| | | | |
о. Дмитрий Дудко
АЛЕКСАНДРОВА СЛОБОДА
***
Гляжу в мрак ночи современной,
Не в силах вынести тоски.
Хотя бы в этой тьме бездонной
Кой-где мелькнули огоньки.
Безбожье, ложь нам все закрыли,
А правды боязно сказать.
И лучше незаметно в пыли
Для жизни вечной умирать,
Чем жизни временной и жалкой
Лишиться счастья ноль-ноль грамм.
Нам не сияет светом ярким,
Кто шел на Крест голгофский Сам.
Что будет дальше неизвестно,
Мы так же ль будем умирать
В круговороте этой бездны
И в малодушии молчать?
Гляжу в мрак ночи современной,
Не в силах вынести тоски.
Хотя бы в этой тьме бездонной
Кой-где блеснули огоньки.
ВЕЛИКАЯ ЕКТЕНИЯ
Молимся, Боже,
мы, странники горькие,
По своим землям жестоко гонимые.
Слишком у нас дни скитания долгие,
Слишком страдания неутолимые.
Господи, Боже, помилуй ны!
Молимся, Боже,
о семьях оставленных,
Как они плачут, тоскуют, родимые.
Молимся, Боже,
о всех обесславленных,
Что нам сочувствуют,
неустрашимые.
Господи, Боже, помилуй их!
Молимся, Боже,
Тебе о расстрелянных,
О всех
на тяжких работах замученных:
В шахтах, болотах,
каналах рассеянных,
Верных Тебе или верить наученных.
Господи, Ты упокой их!
Молимся, Боже, Тебе о гонителях,
Все им прости,
ведь они ослепленные.
Дай лишь,
чтоб не было больше мучителей
И отдохнули давно утомленные.
Господи, Боже помилуй ны!
Яко десница Твоя всеблагая,
Яко держава Твоя всемогущая,
Дай, чтоб воскресла Россия Святая,
Жизнь наступила
для странников лучшая.
Слава и ныне и присно. Аминь.
Я ВЕРЮ В БОГА
Я верю в Бога. Да и почему
Не верить мне?
Что посмеется кто-то,
Кто доверяется блудливому уму,
И у кого житейская забота
Все вырвала святое из груди,
Толкнула на большие преступленья?
Я не согласен вместе с ним брести
По пропастям,
средь пустоты сомненья.
Пусть современный мир и возмутил
Умы людей, кидая грязь в святыню.
А я спокоен, он совсем без сил
И не столкнет
предвечную твердыню.
И верю я не модной верой тех,
Кто убеждения легко меняет.
Я верю, как церковный человек,
Всему, чему лишь Церковь научает.
Не может веры возмутить моей
Ни лицемерие людей,
ни развращенье.
Я верить должен тем еще сильней,
Ведь это вражеские искушенья.
Божественная Истина всегда
Хранится в Ней,
Она — столп утвержденья.
Я верю несомненно во Христа —
Мое из мертвых воскресенье.
Я верю в Бога, Он в моей груди,
Кто опровергнет
это утвержденье?
Он на тернистом жизненном пути
Мне явно посылает подкрепленье.
И в этом сомневаться я ль могу?
Ведь это значит
в жизни сомневаться!
Я эту веру свято берегу,
И никогда мне с нею не расстаться.
И с верою на все идти готов,
Меня не устрашить
ничем безбожью.
И все я почитаю страшной ложью,
И правду там ищу, где ум Христов.
Я верю в Бога и благодарю
Его за этот дар, мое спасенье.
За это в тьме смертельной
просветленье,
За эту жизни ясную зарю.
Я верю в Бога — торжество небес
Сначала здесь и после там...
Меж нами
Ведь Он светил небесными лучами,
Когда из мертвых
в третий день воскрес.
Вознесся, одесную сел Отца
И нам готовит место
для блаженства.
Я верю в Бога —
наше Совершенство,
Я верю в Бога — Радость без конца.
***
Вы слышите напевы эти дикие?
То визг, то свист — пир в дни чумы.
Ну что ж,
Пускай воюют радио безликие,
Понятна вся их фальшь
и вся их ложь.
А мы пойдем дорогою тернистою
Безмолвно под напев их,
как под смех.
Посмотрим,
кто окажется освистанным,
Еще пока что силы есть у тех...
У тех, кого зовут они чумою,
Кто может стать возмездием
за нас.
Не может быть,
чтоб с наглостью такою
Осмеянно все было, как сейчас.
И, слушая напевы эти дикие, —
То визг, то свист, —
я говорю в ответ:
—Вы только звук пустой,
глупцы безликие,
У вас ведь никакого вида нет.
Пути тернистые же
мы, безмолвные,
Имеем все,
смерть победил Христос.
Товарищ, брат, отец мой,
что ж, что больно нам,
Не терн над нами, а венки из роз
Сплетает Бог невидимой рукою...
Последний камень
и последний гвоздь
Уже остались. Пусть еще с хулою
Дают нам в руки
царственную трость.
1.0x
