КРАСНЫЕ, ВПЕРЁД!

КРАСНЫЕ, ВПЕРЁД!
8-9 ноября в Москве пройдет второй Форум "Будущее левых", в котором примут участие представители более 20 стран мира. Накануне этого события мы обратились к участникам первого Форума (июнь 2003 г., Голицыно) с просьбой оценить текущую политическую ситуацию в стране и перспективы левого движения, задав им ряд вопросов.
Кому благоприятствует нынешнее развитие событий — левым, правым, центристам или, может быть, подобная классификация вообще потеряла смысл?
Игорь Игошин, председатель Комиссии по патриотическому воспитанию и молодежи ЦК КПРФ, депутат Государственной думы. Вряд ли нынешнюю ситуацию можно считать благоприятной хоть для одной политической силы. В истории России неоднократно возникала ситуация, когда вслед за периодом реформ следовало резкое, экстремальное ужесточение политического режима. Достаточно вспомнить "Избранную Раду" Ивана Грозного и последовавшую за ней опричнину. Были подобные примеры и позже, в том числе в XX веке. Сейчас в России также не исключен подобный сценарий. И я не уверен, что какая-либо из нынешних политических сил, да и страна в целом, от этого выиграет. Так что говорить о благоприятных условиях не приходится.
Илья Будрайтскис, "Социалистическое сопротивление", антиглобалистская инициатива "АТТАК". Сегодня мы видим обострение борьбы между двумя группами "партии власти" за важнейшие экономические и политические ресурсы России. Первая — это крупнейшие собственники, так или иначе обделенные политическими инструментами для защиты своих интересов и своего положения. Вторая — это представители бюрократии, репрессивных структур и зависимых от них групп капитала, настроенных на перераспределение собственности. Какова перспектива независимого рабочего движения в условиях, когда правящий класс в целом и его фракции в отдельности обладают в тысячи раз более высокой степенью сплоченности, подготовленными политическими кадрами, значительным полицейским аппаратом подавления? Безусловно, обе группы глубоко враждебны интересам левого движения. Но нельзя не признать, что политические последствия победы каждой из группировок будут неодинаковы для левых. Если относительный успех первой группировки сможет создать определенные условия для развития крупной левой партии в рамках формальной демократии, столь необходимой этой части крупного капитала, то победа второй будет иметь для нас катастрофические последствия. Поэтому нас не должно вводить в заблуждение ситуационное совпадение интересов с одной из групп капитала. Стратегическая ориентация левых должна быть направлена на построение боевой классовой партии на основе марксистской программы, способной взять власть и положить конец частной собственности и угнетению.
Дмитрий Аграновский, адвокат, КПРФ.Ситуация весьма неблагоприятна по отношению к нам. За прошедшие годы режим укрепился и, апеллируя к худшим качествам людей, приобрел устойчивую социальную базу. Кроме того, произошло размывание "образа врага" — большинством граждан Владимир Путин воспринимается гораздо позитивнее, чем Ельцин, хотя сегодня режим стал еще отвратительнее и циничнее. Оппозиция "образца 1993 года" потерпела поражение и полностью отстранена от какого-либо влияния на принятие существенных решений по вопросам жизни страны. Слабым утешением является то, что мы действительно сейчас не несем никакой ответственности за деятельность режима. Другой проблемой является то, что даже не предпринимая абсолютно ничего, КПРФ наберет не менее двадцати процентов голосов — не меньше, но и не многим больше. Это обуславливает застой в партии и отсутствие принципиальных кадровых решений, необходимость в которых давно назрела.
Андрей Карелин, секретарь ЦК Союза Коммунистической молодежи по информационно-аналитической работе.Текущая политическая ситуация в стране является относительно стабильной, что обусловлено прежде всего высокими ценами на нефть. Поскольку они навсегда таковыми не останутся, то будущее чревато кризисами. Кризисы в общем благоприятствуют левым, но при определенных политических условиях ими могут воспользоваться и ультраправые (как было в Германии 30-х годов). Поэтому наша задача: не допустить такого развития событий. В наше время "левизна" всеми понимается по-разному. Одни считают, что "левый" — это тот, кто отрицает наличие социализма в СССР, выступает за права "сексменьшинств" и легализацию "легких наркотиков", требует "свободу Ичкерии" и ругает "антисемитов". Другие полагают, что "левые" должны ратовать за великую державу "в границах Российской империи", колбасу по 2.20 и тотальный контроль государства за гражданами. Третьи думают, что капитализм — это всего лишь "экономический аспект сионизма", следовательно, "левые" должны в первую очередь бороться против "сионизма". По моему мнению, представление о левизне прежде всего должно исходить из отношения к собственности, т.к. "коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности" (К. Маркс). Всё остальное — взгляд на те или иные эпизоды истории, культурные предпочтения, отношение к национальному вопросу, к "правам человека" и т.д. — является вторичным. На мой взгляд, два человека, имеющие совершенно разные позиции по отношению, скажем, к рок-музыке, Исламу или "еврейскому вопросу", могут быть одинаково левыми.
Алексей Лапшин, философ, Национал-большевистская партия. К сожалению, политика, понимаемая как конкурентная борьба социально-экономических проектов, сегодня и в России и на Западе отсутствует. Оптимистичные теоретики постиндустриального общества в своих прогнозах относительно демократизации системы явно просчитались. Новые технологии привели не к расширению демократии, а к окончательному закреплению власти в руках бюрократии и финансовой олигархии. Гражданское общество фактически отстранено от принятия решений. В настоящее время их принимают узкие группы, контролирующие финансовые и административные ресурсы. Значительное отставание России от Запада не только не препятствует, но и значительно помогает нашим "элитам" навязывать свою волю массам в безапелляционной форме. В сознание людей внедряется ощущение "необратимости" происходящих процессов, что в конечном итоге вызывает отвращение к самой политике. Отсюда — глубокая социальная апатия российского общества, его эмоциональное безразличие и к "правым" и к "левым". Политтехнологи работают исправно, и в ближайшие год-два политическая ситуация не будет являться угрожающей для власти.
Илья Пономарев, руководитель информационно-технологического центра КПРФ. Действительно, понятия левые или правые несколько смешались у нас в стране. Во всяком случае основную оппозиционную силу — КПРФ — очень сложно классифицировать как левую или правую. Не знаю, хорошо это или плохо, но в одном я абсолютно убежден: сегодня как никогда благоприятный момент для оппозиции. Власть уверенно наступает на те самые грабли, на которые наступила КПСС в 1980-х — она уверовала в свою непогрешимость и неуязвимость, решая все свои проблемы методом страуса, пряча голову в песок подконтрольных СМИ, замыкаясь в благополучном мирке Рублевского шоссе, противопоставляя Садовое кольцо остальным регионам страны. Поэтому губернаторы — наши потенциальные сторонники. Они, как никто другой, ощущают рост потенциала народного сопротивления. Если он не найдет выхода, то есть если экономическая и социальная политика не начнет учитывать интересы большинства населения на деле, а не на словах, то, боюсь, нас ожидают новые потрясения. Фактически либо сегодня мы, действующие оппозиционные политики, найдем способ изменить ситуацию ненасильственным, демократическим способом, либо она изменится и без нас. Сейчас от этого страну отделяют только высокие цены на нефть. Отдельные представители правящего класса, например богатейший человек России Михаил Ходорковский, понял это и начал искать пути к коррекции курса. Но система не прощает отступников — что мы и наблюдаем последние три месяца. Но этим она дает нам еще один важнейший козырь, которым мы просто обязаны воспользоваться.
Как вы оцениваете настроение российской молодежи? Традиционно считается, что она тяготеет к правым силам. В Интернете онлайновые голосования также выявляют преимущество СПС и "Яблока". С чем это связано? Почему КПРФ, несмотря на очевидный приток большого количества молодых людей, остается в глазах многих наших соотечественников "партией стариков"? Когда и в результате каких действий подобная ситуация может измениться?
И.Будрайтскис. Безусловно, рост протестных настроений среди молодежи является очевидным. Но эти настроения вряд ли пока можно назвать левыми, равно как и правыми. Скорее это политически неоформленная реакция на проводимые неолиберальные реформы. И успех левых в этой среде зависит прежде всего от способности организовать, возглавить и дать четкое политическое содержание конкретным кампаниям против коммерциализации образования, реформы ЖКХ и т.д. Что касается причины небольших успехов КПРФ в плане привлечения молодежи, то это связано:
— с бюрократизацией партии, отсутствием базовых механизмов внутренней демократии, что, безусловно, отталкивает новых людей, не желающих быть "винтиками" для руководства;
— невнятность и непривлекательность партийной программы, исходящей из иррациональных ритуальных слоганов;
— тотальное игнорирование всего богатства левой политической, философской и культурной традиции XX века, неразрывно связанной и с существующей протестной молодежной культурой в России.
И. Игошин. Здесь имеет место эффект масштаба. Скажем, среди сторонников коммунистов очень много людей старших возрастных групп. И поэтому, как бы ни был велик приток молодежи в партию, он не в состоянии сразу изменить картину. Тем не менее, статистика показывает, что левый фланг политического спектра молодеет. Думаю, этот процесс будет развиваться и дальше — молодые всегда тянутся к сверстникам.
Что же касается голосований в Интернете, то нужно понимать: сейчас доступ к Сети имеет далеко не вся молодежь. И как раз у сторонников левых сил таких возможностей меньше — ведь они принадлежат преимущественно к менее обеспеченным слоям населения. Есть и чисто географические причины. "Правые" Москва и Питер голосуют свободно. А как это сделать, если живешь в небольшом городке, где Интернета попросту нет? А ведь таких мест полно, они даже в Подмосковье есть. Так что на интернет-опросы в данном случае ориентироваться бессмысленно.
А. Карелин. Принято считать, что "основной электорат КПРФ — это пенсионеры". В этом высказывании нет фактической ошибки, но есть неполнота, превращающая правду в полуправду. А полуправда, как известно, порой опаснее самой очевидной лжи. Дело в том, что в современной России основной электорат вообще (а не только КПРФ) — это пенсионеры. В результате многолетних "реформ" в нашей стране демографический срез общества изменился в сторону резкого возрастания доли старых возрастов. Пенсионеров стало едва ли не 30%населения, т.е. до 40% среди тех, кто обладает активным избирательным правом. Если же учесть, что пенсионеры — это еще и самая дисциплинированная часть электората, то и выходит, что среди голосующих их удельный вес достигает уже 60%.КПРФ вынуждена с этим феноменом считаться, поэтому и строит свою работу в значительной степени (но отнюдь не полностью!) с расчетом на пожилой электорат. Но, как показывает практика, пенсионеры в большей степени склонны голосовать за тех, кого рекламируют "из ящика", чем за представителей оппозиции (например, в Москве на всех выборах 1993-1999 гг. Ельцин и всевозможные "партии власти" наибольший процент голосов набирали среди пользователей выносных урн). Поэтому КПРФ и предпринимает действия (в последнее время иногда достаточно успешные) для снижения среднего возраста своего избирателя. И, наконец, о настроениях молодежи. Ошибка думать, что она так уж тяготеет к "правым". Количество молодых, голосующих за "Яблоко" или СПС, вряд ли значительно больше, чем за КПРФ. Что же касается реальной политической активности, то здесь левая молодежь, безусловно, сильнее. В действительности, имеет место скорее не "правость" молодежи, а ее аполитичность. И наша задача — прежде всего заинтересовать молодежь политикой, а далее она по большей части будет становиться левой. Не случайно еще в 70-е годы один из идеологов маккартизма сказал: "Пусть молодые балбесы делают, что хотят: занимаются спортом, любовью, пьют, посещают ночные клубы, наконец, дерутся. Лишь бы они не занялись политикой, которая в конце концов окажется марксистской политикой". Именно поэтому нынешний российский режим культивирует и поощряет всевозможные формы отвлечения молодежи от политики, вообще от реалий окружающей жизни: многочисленные помпезные празднества по любому поводу, бессчетные телевизионные игры и олигофреноидные американские видеофильмы и т.п. По той же причине главный удар репрессивного аппарата формируемого псевдоправового полицейского государства направлен против оппозиционной молодежи — режим не боится "красных бабушек и дедушек", но не на шутку обеспокоен любыми попытками самоорганизации своих молодых противников.
Виктор Шапинов, секретарь по идеологии Революционного коммунистического союза молодежи — РКСМ(б). В середине 90-х в категорию "молодежь" входили те, кто вырос в период крушения социализма и прихода капиталистических отношений. Эти люди, с одной стороны, застали только горбачевскую "перестройку" с ее очередями, талонами и прочими "прелестями", с другой стороны, они смогли как-то устроиться во время первоначального накопления капитала, поскольку были молодыми, быстрее соображали и приспосабливались. Теперь подросло новое поколение молодежи. Они видели только капитализм. И большинство из них уже знало, какое место приготовлено для них в этой системе. Именно это поколение сейчас валом валит в левые молодежные организации, а когда подрастет еще чуть-чуть — будет голосовать за левых на выборах. Почему КПРФ остается "партией стариков"? Потому что мало кто из современной молодежи поверит, будто отнять собственность у капиталистов и построить общество на принципах равенства можно без революции, "парламентским путем" или путем "врастания во власть".
Василий Колташов, секретарь Новосибирского обкома СКМ.Имидж КПРФ продолжает оставаться несовременным, хотя некоторые сдвиги, особенно за истекшие два года, произошли. В ряды КПРФ устремились сегодня лучшие представители российской молодежи. Талантливые философы, художники и журналисты, музыканты и дизайнеры. Мыслящие смело и удивительно свободно, это, безусловно, наиболее передовые и наиболее профессиональные представители коллегии творческих ремесел. Это колоссальный потенциал. Его нужно использовать, только эти люди, а не пресловутые буржуазные специалисты, способны создать новое актуальное лицо КПРФ.
Лапшин. Не думаю, что симпатии определенной части молодежи к СПС или "Яблоку" имеют причины чисто политического характера. Дело скорее в психологической ориентации на идеал общества потребления, который предлагают эти партии. Поскольку человек-потребитель — главный герой, влияющей на молодежь поп-культуры, персонажи вроде Немцова вполне могут использовать электорат, "выбирающий пепси". Более же сознательные сторонники "правых сил" — это интеллектуально сформированные глобалисты, принципиально враждебные любой форме "левой идеи".
Что касается КПРФ, то несмотря на разговоры о притоке в ее ряды молодежи, идеологию и эстетический образ партии по-прежнему формируют "старики". Очень сомневаюсь, что стиль "серых пиджаков" сможет привлечь значительное число молодых творческих людей, желающих реально изменить систему. К тому же, вряд ли КПРФ поможет только внешнее омоложение кадров. Пока действия партии остаются обусловленными положением ее номенклатурной элиты, интеллектуальный потенциал "левой" молодежи не будет востребован.
Очевидна разница между политическими предпочтениями молодежи в России и на Западе. Там молодые демонстрируют левые установки, в то время как старшее поколение тяготеет к правым, консервативным ценностям. У нас в стране все наоборот. Это относится и к деятелям культуры. Как вы можете объяснить этот феномен?
Карелин. Во-первых, не совсем корректной представляется формулировка вопроса. Например, в современных США левые силы вообще очень слабы, большинство населения открыто поддерживает весьма "правую" политику администрации Буша, а компартия крайне малочисленна и по среднему возрасту далеко перегнала КПРФ. В то же время очень сильные компартии, включающие много молодежи, имеются в Италии, Испании, Франции, Греции и т.п. Однако тридцать-сорок лет назад в Штатах было повальное молодежное увлечение левыми идеями (хотя компартия была не сильнее, нежели сейчас — просто массовое "новое левое" движение было внепартийным). Многие свидетели говорят, что США стояли тогда на грани мощной "молодежной революции" (так же, как и Франция — "парижский май 1968-го"). Что же касается Востока, то там имеется своя левая традиция — Китай, Вьетнам, Корея и т.д., не менее мощная, и кстати, более успешная, чем на Западе. И эту традицию следует изучать и использовать в практике левого движения в России не в меньшей степени, чем западную.
Шапинов. Старшее поколение всегда более консервативно. Отличие в том, что на Западе старшее поколение не жило при социализме, а у нас жило. Поэтому и получается, что "консерватизм" наших стариков на деле прогрессивен. Но ситуация быстро меняется, молодежь все больше левеет. Это заметил даже один из ведущих идеологов режима — Глеб Павловский. И если уж даже московские мажоры надели майки с надписью "СССР", то что говорить о рабоче-крестьянской молодежи? Она будет леветь, деваться ей некуда.
Колташов. Необходимо уметь различать тяготение к левым политическим ценностям и тяготение к левым этическим и эстетическим ценностям. Эти векторы не всегда совпадают. Российская молодежь, к примеру, проявляет тяготение к левой эстетике и морали, но еще не демонстрирует такой политической ориентации, в то время, как "левое" старшее поколение враждебно относится к этим ее стремлениям и интересам. Картина на Западе схожая, но не столь противоречивая, так как моральный разрыв поколений там меньше, чем в России. У нас, как и во всем мире, есть поп-культура и есть культура протеста — контркультура с явным революционным уклоном в развитии. Поп-деятели лояльны, контрдеятели конфликтны, их творчество направлено на обнажение противоречий общества. Сегодня есть немало удачных попыток компартии наладить сотрудничество с левыми художниками, музыкантами, поэтами и другими творческими людьми.
Пономарев. Во все времена быть левым означало быть прогрессивным, передовым. Однако начиная с конца 1960-х КПСС постепенно перестала быть передовой силой. Оторвавшиеся от широких масс руководители партии завели страну в тупик, закономерным итогом чего стали перестройка и развал СССР. Поэтому у нас "быть передовым" в какой-то момент стало означать "быть против компартии". Отсюда средствами пропаганды в конце 1980-х была сделана вполне логичная подмена понятий, и массовое сознание была внедрена установка: "быть коммунистом, значит быть ретроградом". Это позволило разделить граждан России на две категории: тех, кто хотел двигаться вперед, и тех, для кого идеалом были семидесятые годы прошлого века. Первых "демократы" автоматически записали в группу своей поддержки (хотя взгляды этой категории были далеко не идентичны взглядам "реформаторов", и для их удержания приходилось использовать концепцию "меньшего зла"); остальные же ушли в КПРФ. Так и возникло то самое "электоральное гетто" в 20% голосов, которое сейчас имеет КПРФ. Самое страшное последствие этих действий — то, что сама партия начала меняться, чтобы в максимальной степени удовлетворять запросам этих 20%. Тем самым она все меньше была способна самостоятельно перейти в наступление. Однако сегодня общество меняется. Выросло новое поколение, для которого коммунисты уже не являются ретроградами. Это видно и по деятелям культуры. Если еще совсем недавно признаваться к любви к левым было признаком маргинальности и дурного тона, то сейчас это становится уже модным. Так что ниша для левого движения уже создана, вопрос в том, кто ее займет. КПРФ находится в лучшей позиции для ее занятия, однако двигается в эту сторону мучительно медленно. Молодое крыло компартии — вот та сила, которая обязана взять этот процесс в свои руки.
Мы видим сегодня все нарастающую трансформацию левого движения в России, в чем активнейшее участие принимают молодые члены левых организаций. Однако оно идет одновременно в нескольких разных направлениях. Мы видим тенденцию к "социал-демократизации", смычку с властью — то, что делает Глазьев. В то же время есть и явная тенденция к, напротив, радикализации, набирают силу разные организации левее КПРФ — АКМ, РКСМ(б). Затем, есть национальный, державный уклон — НБП и т.п. Наконец, растут и левые "западного" типа — антиглобалисты, троцкисты, анархисты и т.д. Какое из этих направлений вы считаете наиболее перспективным для России? Насколько глубоки идеологические противоречия между ними? Возможно ли объединение молодых оппозиционеров или они обречены жестко конкурировать между собой?
Пономарев. Я считаю, что этот вопрос решен задолго до нашего рождения, в работах Ленина. Он подробно разобрал природу всех левых движений: и националистических, и профсоюзных, и радикально-левых, и социал-демократических. Мы должны четко стоять на его большевистских, интернационалистических позициях. Но чтобы иметь возможность действовать не по их букве, но по их духу, мы не должны быть догматиками. Напротив, мы должны внимательно изучать труды левых философов XX века — то, что сейчас практически не делается. Необходимо развернуть работу по осмыслению современного исторического этапа с истинно марксистских позиций. На этой основе должна быть создана общая для всей оппозиции платформа. Убежден, что это возможно, и что если это будет сделано, мы сможем реально подойти к реализации нашей основной задачи — взятии власти в свои руки.
Будрайтскис.Я считаю наиболее перспективным — не для России, но для рабочего класса России — то движение, которое действует как выразитель, прежде всего, классовых интересов, опирается на революционную программу и исходит из международной перспективы, осознавая себя частью общего фронта борьбы против капитализма. Партии, лишенные политической программы, построенные на эмоциях, комплексах и пещерном шовинизме я считаю лишенными перспективы на будущее. Я согласен с Ильей, мы должны четко стоять на большевистских позициях и не изменять им в угоду интересам момента.
Шапинов. Среди левых должны образоваться (и этот процесс уже идет) две партии — "партия социальных реформ" и "партия социальной революции". Нишу первой устойчиво заняла КПРФ. Вряд ли она сдвинется с этого прочно занятого ею места. Называться "партией социальной революции" больше всего оснований у Российской коммунистической рабочей партии. На счету РКРП активное участие в восстании 1993 года, в забастовках 1997-98 года, твердая марксистская позиция по вопросам текущей политики. Что касается молодежного движения, то тут революционная позиция всегда будет сильнее, поэтому больше всего перспектив уже сейчас у таких организаций, как РКСМ(б). Троцкисты и т.п. не имеют собственной социальной базы в России и живут в основном за счет помощи иностранных товарищей. Поэтому и воспринимать их всерьез, наверное, не стоит.
Колташов. Мы должны подвергнуть беспощадной критике само буржуазное общество, всю его фетишистскую, эксплуататорскую и античеловеческую природу, а не ограничиваться критикой президента, правительства, курса и т.д. Это наш путь. Не государственнический, по своей природе буржуазный патриотизм, а ориентиры на новое общество, нового человека, новые отношения. Это не означает, что все объединятся в едином фронте, в такой силе нет места консерваторам, националистам, вождистам всех родов. Это должен быть демократический союз левой молодежи. И еще, кто это сказал, что АКМ и РКСМ(б) левее молодежи состоящей в КПРФ и CКМ? Все скорее, наоборот, не в абсолюте, разумеется, но в наиболее ярких проявлениях. В этих организациях явно прослеживается консервативное начало, ориентация на прошлое, защита культа вождей, несвоевременный радикализм, игры в революцию.
Аграновский. Самый тупиковый путь — это сотрудничество с властью. Наши сторонники простят нам очень многое, если мы не запятнаем себя соглашательством с режимом. Так называемый "социал-демократизм" Глазьева есть всего лишь форма приспособленчества к режиму. Тенденция к радикализации, напротив, носит объективный характер. Она вызвана приходом в оппозицию всё большего числа молодежи, которой в принципе свойственен радикализм. Не могу согласиться с тем, что набирают силу какие-то новые организации и направления. Можно говорить лишь о двух сколько-нибудь заметных организациях — КПРФ (плюс родственный ей АКМ) и НБП. Остальные — не более, чем кружки по интересам, не имеющие ни кадров, ни ресурсов. Клоны западных организаций — троцкисты, антиглобалисты и прочие не имеют в России будущего. Идеологические установки КПРФ и НБП весьма близки, как весьма близки взгляды рядовых членов этих организаций. Объединение между ними не только возможно, но и нужно
Лапшин.Прежде всего, следует отличать трансформацию левого движения от политического подлога, совершаемого номенклатурой для укрепления своих позиций в истеблишменте. Пора, наконец, понять, что интересы бюрократии и общества противоположны. Российский государственный аппарат сегодня — не более чем инструмент интеграции в глобалистскую систему и полицейского контроля над населением. Необходимо отказаться от иллюзий, свойственных патриотическому движению и перестать верить в миф о "национально мыслящих" чиновниках. Принципиальная особенность постмодернистского общества в том, что идеология больше не может оставаться закрытой системой. В России эта проблема стоит особенно остро. Для страны, где социальное угнетение пересекается с национальной катастрофой, а политика государства разрывает привычные связи между народами, левая ортодоксия также неадекватна как и ультраправый национализм. Старая историософская схема "вызов-ответ", при которой идеологии позволяли себе нетерпимость к инакомыслию, больше не работает. Современное движение протеста должно быть свободно от догматизма и объединять людей по духу, а не по букве. В сложившейся ситуации национал-большевистская идея представляется мне наиболее открытой для развития.
Игошин.Мы не стремимся к формированию однопартийного государства. А значит, различные политические силы, в том числе и молодежные, не просто будут — они должны, обязаны конкурировать. И это, кстати, совсем не является препятствием для объединения их сил ради достижения общих целей.
Ваш прогноз на политическое развитие России в ближайшие полгода — до окончания президентских выборов. Какова будет судьба левого движения на фоне этих процессов?
Игошин.Никаких радикальных изменений в ближайшее время я не ожидаю. Все они, скорее всего, будут происходить ближе к 2008 году. Именно тогда откроется реальная возможность к обновлению элиты. Не исключаю я и варианта изменения Конституции. Предстоящие выборы расклада сил не изменят. Единственное, что возможно — начало кардинальных политических реформ непосредственно перед, либо сразу после президентских выборов (или, по крайней мере, обнародование их программы). Но вероятность этого оценить сложно.
Будрайтскис. Выборы усилят правые, пропутинские силы и создадут еще более управляемый парламент, чем предыдущий. Путин скорее станет президентом, чем нет. Кризис существующей политической и экономической системы будет прогрессировать. Наш успех, прежде всего, будет зависеть от нас самих.
Пономарев.Думаю, что существенных перемен не произойдет. Оппозиция, скорее всего, сможет завоевать несколько дополнительных мест в парламенте по партийным спискам, но потеряет в одномандатных округах. В целом результат выборов спровоцирует дальнейшие структурные изменения в КПРФ и ускорение процесса ее обновления.
Шапинов.Сейчас в России период стабилизации капитализма. Цены на сырье высокие, прибыли тоже высокие. Поэтому маятник, скорее всего, качнется еще дальше вправо. Возможно, внутренняя борьба "питерских" и "семейных", если ни одной стороне не удастся добиться быстрой победы, а также "дело ЮКОСа", приведут к небольшому ослаблению режима, но без активности масс, забастовок, акций протеста, перекрытий дорог, это ослабление будет очень кратковременным. Шансы левых в целом хуже, чем на выборах в Госдуму 1999 года.
Колташов.Наивно ожидать серьезных и быстрых перемен, путинский застой продолжается, правда наметилось его постепенное затухание, он вступил в стадию завершения. Однако в ближайшие год-два политическая ситуация в стране существенно не изменится. Впрочем, уже твердо наметилась динамика полевения, первенство в этой динамике получит та политическая партия, которая сможет наиболее актуально ответить на вопрос времени. А прозвучит он примерно так: "Кто здесь понимает, что происходит и знает что делать?" Но ответ потребуется не в форме скучных "экономических программ", далеких от реального знания истории настоящего, а в виде современного образа, яркого обозначения целей. Какие формы примет ответ левых новым эмоциональным ощущениям народа и новым его запросам на идеологические ориентиры? Это будет живая, динамичная картина образов, а не скопление букв на страницах газет. Достаточно уже сегодня погрузиться в левую молодежную среду, например, такую, какую образует Новосибирский комсомол. Люди здесь живут в очень быстром ритме, что выражается в том искусстве, к которому они привержены. Это динамичная музыка, быстрое в клиповом варианте кино, лаконичное и значимое слово статей, книг и поэм. Современный образ, имидж организации как современной. Но это еще не ответ на вопрос завтрашнего дня, это только обозначенное направление.
Лапшин. Ожидать радикальных перемен в результате парламентских или президентских выборов просто наивно. Их цель не изменение, а сохранение и укрепление существующего статус-кво. Усилия сейчас следует сосредоточить не на выборах, а на создании в России подлинного гражданского общества. Разумеется, я не имею в виду модель Сороса, а говорю о воспитании гражданина, ответственного за судьбу своей нации, чувствующего боль других и готового к действию. Экономические программы улучшения жизни обывателей этого добиться не могут. Чтобы вывести людей из апатии, нужен прорыв, красивая цель, принципиально отличная от всего, что предлагает общество потребления. Ведь человеку, на самом деле, невыносимо скучно жить в таком мире, независимо от того, богат он или беден. Те, кто сегодня найдут необходимые слова и своими поступками завоюют доверие, станут героями завтра.
Аграновский. В ближайшее время ситуация в политической жизни России не изменится. Поэтому у нас есть время для того, чтобы перегруппироваться и начать новое наступление на власть. Режим показал свою неспособность решить ни одну из стоящих перед страной проблем, вызывает недовольство во всех слоях общества, поэтому его кризис — вопрос времени. Мы должны быть готовы к этому. КПРФ имеет стабильную поддержку в обществе, поэтому может позволить себе самые неожиданные альянсы с любыми противниками режима. Приведу пример — у одного человека коробок, у другого — спички. Они могут ненавидеть друг друга, но огонь зажгут только вместе. Еще раз скажу — нам простят почти всё, кроме предательства. Коммунисты, вперед!
Материалы подготовил Андрей Смирнов